|
|
От
|
amyatishkin
|
|
|
К
|
Стас Горшенин
|
|
|
Дата
|
22.07.2003 18:16:03
|
|
|
Рубрики
|
Современность;
|
|
Из мемуара
Мне попадалось у наших, при прорыве блокады Ленинграда, но не помню, где искать.
А вот польский
Червиньский Ю.
Тем временем нас догоняют роты второго батальона. Подъезжают артиллеристы, которые недавно выручили нас. На заснеженной проселочной дороге сразу становится тесно и многолюдно. Автомашина разворачивается, а наш передовой разведывательный дозор вместе с авангардом полка шагает дальше на запад.
От темного горизонта отрывается огненная лента и со свистом пролетает над нашими головами. Инстинктивно падаем на землю, и только потом слышим свист разрывающихся пуль.
— Крупнокалиберный пулемет,— определяет по звуку лежащий рядом со мной боец.
Мы открываем ответный огонь. Через каждые несколько десятков секунд воздух вспарывают пули, летящие с одной и с другой стороны. За нашими спинами тяжко ухают минометы. В той стороне, где должен находиться противник, взлетают в небо осветительные ракеты и озаряют окрестности ярким светом. Огонь усиливается, а в небе вспыхивают все новые и новые ракеты. Некоторое время я пристально вглядываюсь в них, и вдруг мне в голову приходит мысль, которой я спешу поделиться с лежащим невдалеке от меня офицером:
— Гражданин хорунжий, у их ракет точно такой же цвет, как и у наших.
— Ну и что из этого?
— Не могут же немцы стрелять нашими ракетами?!
— Почему ты решил, что это наши ракеты? [156]
— Потому что, гражданин хорунжий, у немецких белых ракет красноватое пламя, как у спичек, а наши горят, как бенгальские огни.
— Не понимаю...
Видя, что договориться с ним невозможно, я громко кричу:
— Ребята, не стреляйте, это наши!
Словно из-под земли передо мной вырастает высокая фигура хорунжего Скрентковича:
— Это что еще за наши? С чего вы взяли?
Высказываю ему свою догадку. Бойцы, лежащие около пас, перестают стрелять. Офицеры тоже начинают сомневаться.
— Прекратить огонь! Не стрелять! — звучат команды.
Стрельба понемногу утихает. В расположении противника происходит какое-то замешательство, и кто-то четко командует по-русски:
— Прекратить огонь!
Из-за камня поднимается хорунжий Смирницкий и, сложив ладони трубочкой, кричит:
— Эй, кто вы?!
Почему-то долго никто не отвечает, и наконец с той стороны доносится:
— А вы кто?
Наши офицеры на минуту задумываются, и вот нервную тишину прерывает зычный голос хорунжего Смирницкого:
— Войско Польское!
Теперь, по-видимому, задумался «противник», так как ночную тьму снова озаряет яркий свет ракет и до наших ушей долетает:
— Какой фронт?
— Первый Белорусский! — громко отвечает командир пятой роты.
— А мы — второй Белорусский! — И чтобы окончательно убедиться, что мы не немцы, задают нам очередной вопрос: — Кто командует вашим фронтом?
— Маршал Жуков! — отвечаем мы.
— Ура-а-а!..— гремит по окрестностям, а небо вновь озаряют множество осветительных ракет, похожих на бенгальские огни.
— Пойдем, Збышек, встречать союзников! — по-русски обращается Смирницкий к Скрентковичу. [157]
Отряхивая на ходу снег с шинелей, офицеры спешат на ничейную землю. С противоположной стороны навстречу им идет группа людей. Расстояние между ними быстро сокращается. Уже отчетливо слышна русская речь.
— Почему вы начали стрелять?..— спрашивает хорунжий Смирницкий.
— А вы зачем открыли ответный огонь? — перебивает его кто-то из русских, и мы заключаем друг друга в крепкие объятия.
Возгласы «Ура!» катятся по заснеженным полям, советские и польские бойцы подбегают друг к другу, целуются и радуются, что ошибка не привела к жертвам.
Появившиеся старшие офицеры обеих союзнических армий решили отметить эту встречу. Разбившись на небольшие группы, мы направляемся в близлежащую деревню, где остановилась советская танковая часть. Вместе с новыми фронтовыми друзьями заходим в просторную теплую избу. Хозяева встречают нас с радостным удивлением, а женщина-старшина, которая задает тон у советских бойцов, коротко командует подчиненным:
— Поджарить мясо и принести из танка аккордеон и спирт.
«Моделист-Конструктор» http://mk-magazine.narod.ru/