В окружении после переправы организованных частей не было, а был только всякий неорганизованный сброд. Прорыв организовывал какой-то капитан, хотя там были и генералы. Этот капитан собрал командиров, и я тоже пристал к этому сборищу и записался к нему. Мы узнали, что где-то танк стоит, и это генеральский танк. Капитан поручил мне пойти туда и договорится, чтобы танк присоединился к нам. Я пошел туда и там был какой-то в чине генерала. Я стал ему рассказывать о прорыве, но он мне отказал, почему уже не помню. Потом мы собрались и договорились когда и как идти на прорыв. Я должен был командовать в прорыве двумя машинами со спаренными зенитными пулеметами. Эти зенитные пулеметы были нашим самым тяжелым оружием. У немцев тяжелого оружия, правда, тоже не было.
В нашей группе было очень много милиционеров из пограничных районов. Он [Г. Капитан, командовавший прорывом] построил колонну так, что снаружи шли пехотинцы, а внутри медицинские работники, гражданские и прочие мало боеспособные. Мы создали плотный огонь и основная группа смогла пройти, но почти все командиры, которые это организовывали, остались. Я уже потом выходил с маленькими группами. Два-три человека собирались и выходили.
Это было уже после Смоленска. Как-то раз мы решили заночевать в балке заросшей лесом, глубиной метров десять. Там были землянки, видимо там когда-то что-то стояло. Кроме нас (я и три красноармейца) там ночевало много других групп. Утром, когда нам уже надо было двигаться на восток, немцы выстроились шеренгой и начали прочесывать балку. Видно их не было, но было слышно. Когда на входе в балку начался шум, мы набросали ветки на вход в землянку, это нас и спасло. Видимо наша землянка попала в разрыв цепи, очень близко они не подходили. Постреляли справа и слева. Струхнул я конечно здорово. Пистолет все время держал за пазухой. Как к евреям немцы относятся, мы уже знали и кубик у меня на петлицах был. После войны мой однокашник, Жора Гелев (мать у него была украинка, а отец болгарин), рассказывал, что когда попал в плен назвал себя другой фамилией. Плен он попал, потому что был ранен в ногу.
