|
|
От
|
cliver
|
|
|
К
|
Рыжий Лис.
|
|
|
Дата
|
08.12.2000 12:06:10
|
|
|
Рубрики
|
Прочее; Современность;
|
|
Статья о гимне.
День добре!
О РОССИЙСКОМ ГИМНЕ
«Творческая интеллигенция» поспешила отметиться в очередной раз. Музыка гимна, написанного Александровым, напомнила ей о «сталинщине». Но ведь многим эта музыка напомнит совсем о другом: о победе в Великой Отечественной (гимн написан в 1943-м, когда великая страна в час тягчайшего испытания нашла силы подняться и твердо встала на ноги), и о первых космонавтах, и о победах наших спортсменов, и о том, что Советская Россия была державой. Забывает «творческая интеллигенция» о другом: нынешний гимн конечно не напоминает о «тоталитаризме», зато напомнит простым людям России о другом времени, когда «все расхищено, предано, продано». Гимн Александрова — гимн империи. Нынешний гимн Российской Федерации — стал гимном развала, распада, рассеяния. И вряд ли Глинка желал такой судьбы для своей музыки.
Да, Александр Васильевич Александров — не Глинка. И все же он вошел в историю музыки. И в первую очередь как автор государственной музыки: «Священная война» и «Гимн Советского Союза». О первой давно уже сказано: это — «песня-симфония» (столь потрясающа, до дрожи в спине, сила ее простого, естественно-великого «напева»). Второй — это не только «Гимн Советского Союза», но и «гимн как таковой», «идеальный гимн». Ведь за редкими исключениями, гимны большинства государств и не похожи на гимны. Среди исключений сразу вспоминается «Интернационал» и «Марсельеза». Оба гимна — из Франции, но оба — не государственные. «Интернационал» — гимн «проклятьем заклейменных». И если «Марсельеза» рождалась как гимн народный, потому и смогла стать гимном государственным, то судьба «Интернационала» точно соответствует его названию. Он не мог «пропасть» — настолько ясна «гимновая» основа музыки Пьера Дегейтера. Но это — гимн «проклятьем заклейменных». Не имея почвы под ногами, он мог становиться и гимном партийным, и гимном СССР, и гимном Китая. В нем не было государственного начала, поэтому в роли государственного гимна он и мог менять страны и народы.
«Гимн Советского Союза» — в музыке своей — как бы изначален (идеальный гимн) и, вместе с тем, неповторим. Он вобрал в себя всю историю Союза Советских Социалистических республик, но в нем есть и отзвук православных песнопений (и не случайно: Александров когда-то учился в регентских классах Придворной певческой капеллы в Петербурге). Наконец, в самой его мелодии запечатлелась и история государства Российского — воспоминание о том, что великая Империя «поплыла» и обрушилась, но вот опять — в ином виде — возродилась и твердо встала на ноги. В теме гимна Александрова утвердительность ощущается с первых нот, и вот она — вместе с мелодией — спускается, будто не может удержаться, но вдруг снова, неуклонно, восходит вверх и — взвивается знаменем. Запечатлелась в гимне и Великая Отечественная, гимн — музыкально — стал как бы продолжением «Священной войны», ее торжественного — с уступами — восхождения и «взлета» в строчке «Пусть ярость благородная вскипает как волна». И если представить себе идеальную Россию, взявшую все лучшее из трех Россий — царской, советской и той, которая может быть, еще дождется своего часа — ее гимном будет, конечно же, не нынешний гимн (пусть Глинка писал, но это же все-таки не его простое и гениальное «Славься!», а музыкальный черновик), не «Боже, царя храни» (музыка Львова замечательна, но есть в ней что-то сонное, великая Империя в те годы ведь действительно «почила на лаврах»). Только музыка союзного гимна и есть гимн «идеальной России» (той, что «в веках»), и вряд ли Россия когда-нибудь обретет свое музыкально выраженное «государственное лицо» более замечательное.
Сергей ФЕДЯКИН
Lord Ben Cliver, Master of the D00Ming node station 2:5020/426.0