|
|
От
|
Паршев
|
|
|
К
|
Skvortsov
|
|
|
Дата
|
10.11.2021 11:31:54
|
|
|
Рубрики
|
WWI;
|
|
Re: Это иллюзии.
>>>
>>>За исключением Белого движения, лозунгом которого было "Россия единая и неделимая".
>>
>>Сначала - да, а потом с Петлюрой в десны жахались
>
>Вы про какие события и происшедшие в каком году написали?
Про врангелевщину.
Хотя и раньше всякие сочные истории были, например (всё прекрасно):
"Было 16.20, когда процессия во главе с российским генералом добралась до парадного входа в Думу. Российский генерал с флагом в руке пошел к дверям, но часовой, стрелец-галичанин, преградил ему путь. Антон Кравс быстро вышел из машины и направился навстречу российскому генералу, отсалютовал ему и пригласил пройти в Думу. Взяв его под руку, помог подняться на второй этаж, где уже сидели члены городской Думы, среди которых почти три четверти — русские. Когда они увидели входящих в зал рука об руку галицкого и российского генералов, все встали, раздались аплодисменты — это было воспринято как единство украинского и российского оружия в борьбе против большевиков. Именно на это рассчитывал Антон Кравс. Теперь российский генерал был у него в руках, а члены городской Думы были его союзниками. Когда все сели на приготовленные места, Кравс представился. В ответ представился российский генерал, назвавшись Максимилианом фон Штакельбергом, командиром 1-й сводной гвардейской бригады группы генерал-лейтенанта Бредова.
Вдруг вошел комбриг 2-й Коломийской бригады атаман Вименталь и громко доложил генералу Кравсу, что деникинцы нарушили принятую ранее договоренность и по приказу полковника Стесселя, подчиненного Штакельбергу, второй курень, охранявший Цепной мост через Днепр, полностью разоружен и взят под стражу. Все это, в целях конспирации, было сказано на немецком языке, которым в Галицкой армии пользовались наряду с украинским. Вименталь не знал, что Штакельберг был остзейским бароном (эстонцем) и прекрасно знал немецкий. И по тому, как он изменился в лице и покраснел, Антон Кравс понял, что судьба вновь дает ему козырь в руки. Он обратился к Максимилиану Штакельбергу на чистейшем баварском диалекте с укором: как между солдатами, воюющими по рыцарским правилам, могло случиться нарушение договоренности? Штакельберг попросил позвать начальника своего конвоя и приказал ему немедленно освободить галичан, возвратить им оружие и дальше обходиться с ними как с союзниками".
Потом передрались, конечно.