|
|
От
|
Kosta
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
05.06.2021 12:38:36
|
|
|
Рубрики
|
11-19 век; Армия;
|
|
О политморсосе РИА в РЯВ
В теме о желательной стратегии для России в РЯВ-2, буде она началась бы в 1910-м, неожиданно всплыл сабж. И выяснилось, что многие придают несколько преувеличенное, на мой вкус, значение этому фактору в поражении РИА в РЯВ-1. Прямо «Бочка и обручи» какие-то применительно к 1904-5 гг.
При этом да, несомненно, что разница в политморсосе японцев и русских была и бросалась в глаза. И действительно, тема эта звучит в записках многих очевидцев.
Даже такой доброжелательный в отношении русской армии наблюдатель как барон Теттау по итогам пребывания в Манчьжурии писал:
«...позволю себѣ тутъ привести только одну при
чину, почему русскій солдатъ не всегда былъ такимъ,
какъ можно было отъ него ожидать:— онъ въ нрав
ственномъ отношеніи стоялъ ниже японскаго солдата.
Это, конечно, никого не должно поражать. Японецъ
- боролся за священное дѣло, за будущность своего
отечества; за японскимъ солдатомъ стоялъ весь на
родъ, вся печать. Въ каждомъ письмѣ всѣ близкіе
японскому солдату люди старались возбудить въ немъ
священную искру, убѣждая его идти на смерть за
отечество; умершихъ чтили, какъ героевъ. Не то было
на сторонѣ русскихъ: война не пользовалась симпа
тіей, въ самыхъ высокихъ кругахъ къ ней относились
по меньшей мѣрѣ равнодушно, если не съ большой
антипатіей. А въ народѣ ее совершенно не постигали
Солдаты, въ особенности принадлежащіе къ частямъ
войскъ, расквартированнымъ въ Европейской Россіи.—
зачастую не знали, за что они воюютъ; въ каждомъ
письмѣ близкіе спрашивали скоро ли они возвра
тятся, чего имъ нужно въ Маньчжуріи? Нельзя
поэтому и винить русскія войска, что у нихъ энергія
скоро оказалась парализованной.»
На этом тему можно было бы закрыть, если бы не то обстоятельство, что у тех же самых мемуаристов полно примеров не просто стойкости и отваги нижних чинов, но и прямо боевого воодушевления. Возьмем Апушкина, к примеру:
«Легко раненые не хотѣли уходить. Другіе тащились и ковыляли сами, не позволяя товарищамъ себя провожать.
Несли тяжко раненаго фельдфебеля. По дорогѣ онъ пришелъ въ себя и увидалъ, что несутъ его четверо, а двое идутъ съ боку.
-- Вы зачѣмъ!-- крикнулъ онъ на нихъ.
-- На подмогу, Тихонъ Семенычъ... перемѣниться... Нажало вѣдь...
-- Идите назадъ!-- строго приказываетъ имъ фельдфебель.
-- Вамъ же хуже будетъ, Тихонъ Семенычъ, коли кого изъ насъ убьютъ,-- пытаются возражать двое.-- Некому донести будетъ...
-- Назадъ!-- не слушая ихъ, грозно крикнулъ фельдфебель.
-- Да, ей Богу, только донесемъ и вернемся... Сами знаемъ время какое,-- упрямятся еще тѣ.
-- Стой!-- приказываетъ фельдфебель.-- Я изъ носилокъ выйду...
Двое поворачиваютъ назадъ...»
Он же приводит такой случай: «А между тѣмъ еще совсѣмъ недавно тѣ же люди бѣжали изъ Харбина на передовыя позиціи. Бѣжали въ буквальномъ смыслѣ слова, томясь бездѣйствіемъ въ тылу и горя желаніемъ подраться съ японцами. Припоминается, какъ однажды послѣ Ляояна къ дежурному генералу явилось двое солдатъ артиллеристовъ
-- Что вамъ?-- спрашиваетъ добродушно настроенный генералъ Благовѣщенскій.
Взяли подъ козырекъ и мнутся.
-- Мы къ вашей милости, ваше превосходительство.
-- Зачѣмъ? Откуда?
-- Изъ Харбина, въ артиллерійскомъ запасѣ были... Соскучились...
-- Такъ вы, значитъ, бѣглые?
-- Такъ точно, ваше пр--ство. Только мы, значитъ, воевать желаемъ. Явите божескую милость, отправьте куда нибудь на позицію.
Генералъ какъ будто сначала растерялся.
-- Какъ вы смѣли оставить свою часть?! Васъ подъ судъ надо, а не на позицію!..
-- Виноваты, ваше пр--ство! Только, значитъ, послужить, какъ слѣдуетъ, хочется... Кровь свою пролить за отечество... Который мѣсяцъ сидимъ въ запасѣ, словно и на войнѣ не были...
Генералъ разсмѣялся.
-- Ишь вояки какіе!.. Ну ужъ, ступайте въ канцелярію, вонъ въ этомъ домѣ -- и онъ указалъ рукой на домикъ, гдѣ помѣщалось его управленіе -- и скажите тамъ, что дежурный генералъ приказалъ васъ сейчасъ же отправить на позицію въ какую нибудь бригаду.
-- Покорнѣйше благодаримъ, ваше пр--ство.
И все еще мнутся, не идутъ.
-- Ну, чего-жъ вы?
-- Такъ что мы не одни, ваше пр--ство.
-- Сколько же васъ?-- удивленно спросилъ генералъ
-- Семеро, ваше пр--ство.
-- Ахъ, канальи!-- и, подумавъ, прибавилъ -- ну ступайте ужъ всѣ семеро.»
Т.е. по крайней мере до Ляояна, который Теттау называл «сраженіем... рѣшающим для всей войны» (и это действительно так), все с боевым духом было нормально.
Да, возразят мне, но ведь именно при Ляояне 54-я дивизия заслужила прозвище «орловские рысаки», когда бежала с поля боя чуть ли не полном составе. «Как можно планировать боевые действия, когда каждая новая дивизия может оказаться "орловскими рысаками" - ты рассчитываешь, что у тебя есть целая дивизия, а оказывается, что у тебя нет даже батальона».
Ответ очень простой:
1)надо иметь в виду, что необстрелянные, только что попавшие в бой с колес войска могут проявить неустойчивость. Это было характерно для любой войны, предшествовавшей РЯВ. Вот под Плевной, как пишет история 19-го Костромского полка, «солдаты были до крайности взволнованы, и некоторыз их них приходилось чуть ли не за шиворот тащить вперед». Первый бой, что вы хотите. Та же 54-я дивизия вполне нормально потом воевала. Соотвественно, на первый бой нужно ставить посильные для необстрелянной части задачи.
2)в целом планировать боевые действия надо так, чтобы планы командования не изматывали собственные войска бессмысленными и ненужными маршами и контрмаршами, а заодно не подрывали их моральный дух. Снова Апушкин про оперативное искусство Куропаткина: «Такія отступленія страшно деморализовали войска. Мнѣ пришлось говорить съ цѣлымъ рядомъ войсковыхъ начальниковъ -- командирами ротъ, батальоновъ, полковъ, батарей и дивизіоновъ и всѣ жаловались на то, что становится все труднѣе удерживать солдатъ въ бою на мѣстѣ. Далекіе отъ проникновенія въ замыслы своего полководца, далекіе отъ пониманія тактической и стратегической обстановки (ее не знали подчасъ офицеры даже высокихъ ранговъ и положеній), солдаты инстинктивно сознали одно, что какъ ни дерись, а все равно велятъ отступать... Стало быть, всѣ эти жертвы, что ложатся вокругъ, напрасны, и неизвѣстно когда, и гдѣ скажутся ихъ результаты».
Куропаткин наукой сей совершенно очевидно не владел. Т.е. спланировать он еще что-то мог, а вот выполнить запланированное – никак. Генералъ Куропаткинъ сосредоточилъ на правомъ берегу Тайдзыхе 116 батальоновъ, около 100 эскадроновъ и 436 ору дій, чтобы наказать переправившагося противника за его отвагу» (Теттау). 116 батальонов – и вы ходите сказать, что Ляоян был проигран из-за «орловских рысаков»?
Буквально все очевидцы единогласно утверждают, что «рысаки» послужили лишь хорошим поводом для прекращения сражения и отдачи приказа на отступление. Ибо наконец то появился «стрелочник», на которого можно было списать неудачу – ощущение такое, что Куропаткин только этого и ждал.
Характерно при этом, что за сутки до бегства «орловцев» командир обстрелянной 31-й дивизии Васильев обнаружил отход японцев на своем участке и запросил разрешения атаковать, то Куропаткин прямо запрещает любую инициативу. А ведь эта атака, поддержаннная соседями, могла полностью изменить ход сражения.
Зато, да – дает активную боевую задачу толко что выгруженной 54-й.
Если так планировать б\д, то, конечно, никакого политморсоса не напасешься.
Вывод: если в числе причин поражения в РЯВ политморсос и стоит упомянуть, то уж никак не в топе причин. А где то в конце списка.