|
|
От
|
Пауль
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
18.06.2018 08:38:35
|
|
|
Рубрики
|
WWI; 1917-1939;
|
|
Небольшие, но интересные различия в изданиях "Фронтального удара" Вольпе
Как-то участник krok спрашивал https://www.vif2ne.org/nvk/forum/0/archive/2837/2837204.htm
Сначала книга вышла в Госвоениздате под эгидой академии им. Фрунзе в 31-м году, а потом в 37-м её переиздали в серии "Библиотека командира". Основное содержание практически не изменилось, но появились стилистические нюансы.
1931:
«По поводу способов, приемов и форм оперативных действий Антанты после перехода ее в контрнаступление в 1918 г. также имеется огромная и чрезвычайно противоречивая литература.
Большинство французских военных писателей, выполняя определенный социальный заказ, без зазрения совести бьют в ликующие, реакционные, шовинистические литавры. Они беспощадно критикуют германскую стратегию и всеми средствами пытаются доказать гениальность своих вождей и превосходство своей оперативной системы.
Немецкая военная критика исходит из других оснований. Она утверждает, что поражение германской армии на западе является результатом «измены из тыла», т. е. революции, и что Антанте не удалось в 1918 г. прорвать германского фронта. Этим путем германская военная критика хочет скрыть факты военного поражения.
В своей оперативной оценке большая часть советских военных писателей (особенно «стариков») подпевает немцам. Зайончковский в своем «Стратегическом очерке мировой войны» упрекает главное командование Антанты (Фоша) в излишней осторожности, в отсутствии смелого маневра, в неспособности окружить и уничтожить германскую армию, когда якобы для этого были все условия. Ни к селу, ни к городу Зайончковский вспоминает Полтаву и Седан и ни одной строчкой не показывает, где, как и какими средствами можно было окружить германскую армию, имевшую в день перемирия свыше 4 000 000 чел. Оперативная оценка Базаревского примерно такого же порядка».
1937. Первая строка четвёртого абзаца выглядит так: «Среди советских военных писателей также нет единства».
1931:
«Начальники часто оставляли свои части, стремясь укрыться в тылу. Бывали случаи, когда только вмешательством командиров корпусов можно было заставить командиров дивизий уйти из тыловых деревень или менять наблюдательные пункты, откуда уже ничего не было видно. Впрочем многие участники мировой войны констатируют, что этой болезнью, которая называлась «тыломанией», страдали не только генералы, нск и офицеры. Щербачев (командующий 7-й армией) в своих указаниях констатирует, что «с первыми ворвавшимися не было на месте начальствующих лиц, которые бы не допустили людей в столь важную минуту до беспорядочного обшаривания окопов и установили бы порядок». Это верно. Бойцы царской армии знали, что в ранцах немецких и австрийских солдат всегда можно было найти и продукты питания и новые ботинки, и чистое белье. Успешная атака для оставшихся в живых всегда сопровождалась облавой на захваченные неприятельские окопы в поисках «добычи». Это было массовым явлением*.
* Погоня за добычей являлась в русской армии типичным феодальным пережитком. Еще Суворов в «Науке побеждать» поучал:
«Обывателя не обижать. Он нас поит, кормит. Солдат — не разбойник. Святая добычь. Возьми лагерь, все ваше. Возьми крепость, все ваше. В Измаиле, кроме иного, делили золото и серебро пригоршнями. Так и во многих местах...»
Или: «Приказ: спускайся в город, режь неприятеля на улицах. Конница — руби. В дома не ходи, бей на площадях, штурмуй, где неприятель засел... Неприятель сдался. Пощады. Стена занята. На добычь».
«Добыча» в русской армии была лозунгом примерно такого же содержания как и «бей жидов». Во время карательных экспедиций русская армия училась применять эти лозунги на деле. Воспитанная на таких началах русская армия на поле боя широко мародерствовала и грабила, где только возможно. Начальство на это смотрело сквозь пальцы и в грабежах часто само принимало деятельное участие».
1937. Всё подчёркнутое из примечание удалено. Прилагательное «русская» [армия] заменено на «царская».
С уважением, Пауль.