|
|
От
|
Пауль
|
|
|
К
|
All
|
|
|
Дата
|
06.06.2013 00:18:55
|
|
|
Рубрики
|
WWII;
|
|
Дополнение к операциям на Западном направлении зимой 1943/44 гг.
В продолжение https://www.vif2ne.org/nvk/forum/0/co/2475545.htm
Сначала обширная цитата из очерка М. А. Гареева "Неудачи на Западном направлении" из "Великая Отечественная война. 1941-1945. Военно-исторические очерки. Книга третья. Освобождение" (М., 1998. С. 13-18):
"Для выяснения причин неудач Ставка ВГК в апреле 1944 г. послала в войска Западного фронта специальную комиссию в составе члена ГКО Г.М. Маленкова (председатель), генерал-полковников А.С. Щербакова и С.М. Штеменко, генерал-лейтенантов Ф.Ф. Кузнецова и А.И. Шимонаева с привлечением нескольких групп офицеров по родам войск и службам.
Выводы по этим операциям были сделаны в Ставке ВГК еще до выезда комиссии, и последняя направилась в войска фронта уже с готовыми установками Сталина. Работа комиссии была в основном сориентирована на поиск виновных, а не на то, чтобы разобраться в существе дела. Поэтому о полной объективности в анализе обстановки и выявлении причин провалов наступательных операций не могло быть и речи. В частности, комиссия и не попыталась выяснить, насколько реальными были задачи, поставленные Ставкой ВГК Западному фронту, в какой мере они были материально обеспечены всем необходимым.
Что касается изучения положения дел в войсках, то в составе комиссии, по существу, не было достаточно подготовленных и опытных должностных лиц, способных глубоко разобраться в вопросах организации и ведения боевых действий. В частности, это относится к Г.М. Маленкову и начальнику Главного политического управления А.С. Щербакову. Генерал С.М. Штеменко был весьма способным генштабистом, но никогда лично не занимался организацией каких-либо боевых действий, операций и имел по этим вопросам лишь теоретические знания. Не выше была опытность и некоторых других офицеров.
С докладом комиссии по Западному фронту автору этого очерка удалось ознакомиться через много лет после окончания войны во время службы в Генеральном штабе. Там было отмечено много серьезных просчетов, допущенных командующими фронтом, армиями (особенно 33-й армии) и их штабами в организации разведки и действий войск по прорыву обороны, в способах построения боевых порядков при наступлении, при использовании танков, артиллерии и пр. Но, читая доклад комиссии, пришлось вспомнить, как перед началом Белорусской операции в июне 1944 г. на командном пункте 45-го стрелкового корпуса командующий 5-й армией генерал-лейтенант Н.И. Крылов, анализируя готовность проверенных им соединений к наступлению, перечислил в основном те же недостатки, что указывалось в докладе комиссии по итогам проверки Западного фронта. Однако Белорусская операция, в том числе в полосе 5-й армии, имела полный успех. И не только потому, что большинство недостатков было устранено до начала наступления…
Поэтому при всей безусловной формальной правильности большинства замечаний, отмеченных в докладе комиссии Маленкова, приходится задуматься: только ли в них коренились главные причины неудач наступательных операций Западного фронта? С учетом всех этих обстоятельств и ряда новых данных, ставших известными после войны, попытаемся рассмотреть, в чем же действительности состояли подлинные причины упомянутых выше неудач Западного фронта, а также вытекающие из них выводы и уроки, имеющие принципиальное значение для военного искусства.
Первая и главная из причин связана с деятельностью Ставки ВГК и Генерального штаба… Ставка и Генштаб неверно оценивали противника на центральном направлении. Он, полагали они, настолько ослабел, в ходе летних боевых действий, что не сможет сдержать наступление советских войск, группа армий «Центр» не имеет резервов, а это «делает ее оборону весьма неустойчивой».
Ставка, как и командование Западного фронта, не учитывала также, что если на Украине и на других направлениях немецкие войска после Курской битвы только еще переходили к стратегической обороне, создавая так называемый Восточный вал, то на центральном участке советско-германского фронта они оборонялись уже более двух лет, создав прочную глубокоэшелонированную оборону на местности, весьма выгодной для нее. Это требовало особо тщательной подготовки операции Западного фронта, ее материального обеспечения…
И осенью и зимой 1943-1944 гг. Ставка, Генштаб имели возможность вместо изолированных наступательных операций Прибалтийского, Западного и Белорусского фронтов подготовить и провести согласованную операцию этих фронтов на Западном стратегическом направлении. При тех же силах такая операция могла дать более ощутимые результаты. Так, успех проведенной летом 1944 г. Белорусской операции был предопределен не только привлечением более крупных сил, но и в значительной мере продуманной организацией единой стратегической наступательной операции и согласованными действиями нескольких фронтов, массированным применением авиации.
При определении целей частных фронтовых операций Ставка планировала совершенно нереальные задачи. Например, после проведения очень тяжелой Смоленской операции войска Западного фронта понесли большие потери, были основательно измотаны, и, несмотря на это, Ставка требовала продолжения наступления. Как уже говорилось, за неполных 6 месяцев осенне-зимней кампании 1943-1944 гг. Западным фронтом было проведено 11 наступательных операций. Таким образом, на каждую из них в среднем отводилось 15 дней, тогда как по опыту известно, что для подготовки только одной крупной наступательной операции требовалось не менее 30-40 дней.
После каждой неудачной операции под давлением Ставки наспех проводилось новое, обреченное на такой же неутешительный результат наступление. Если бы вместо 11 были предприняты 2-3 хорошо организованные наступательные операции, исход мог быть более положительным. Но Ставка полагала, что и ослабленные войска могут продолжать наступление, если проявят настойчивость. Их укомплектованность личным составом и вооружением была низкой. Например, численность стрелковых дивизий в октябре 1943 г. составляла 2,5-3 тыс. человек, укомплектованность танковых бригад – 30-35%. Фронт имел всего один танковый корпус. После Смоленской операции количество боевых самолетов в 1-й воздушной армии сократилось в два раза.
Понятно, что Ставка направляла основные силы на решение стратегических задач на главных направлениях, а фронты, выполнявшие второстепенные задачи, были вынуждены держать на «голодном пайке». Но тогда и задачи, которые ставились последними, должны были соизмеряться с их возможностями и в целом с оперативно-стратегическими условиями обстановки.
В докладе комиссии Маленкова отмечалось, что за год (с марта 1943 по март 1944 г.) Западный фронт израсходовал больше боеприпасов, чем другие фронты, успешно действовавшие на других направлениях (Западный фронт – 17 661 вагон боеприпасов, Белорусский – 12 335, 1-й Украинский – 10 545, 4-й Украинский фронт – 8 463 вагона). Но при этом не учитывается, что проведение значительного количества наспех подготовленных операций обычно всегда приводит к тому, что расходуется нерационально много сил и средств, в том числе и боеприпасов.
Кроме того, Ставка ВГК и Генштаб ограничивали свою роль постановкой задач Западному фронту, периодически давая «подстегивающие» директивы, не оказывая необходимой помощи. Уже после провала первых операций можно было сделать вывод о бесперспективности их продолжения и искать другие приемлемые решения…
Вторая важнейшая причина и вытекающие из нее уроки связаны с деятельностью командования и штаба Западного фронта… При всех неблагоприятных условиях командование Западного фронта имело возможность действовать успешнее. Это подтверждается опытом Гомельско-Речицкой наступательной операции Белорусского фронта в ноябре 1943 г., которая проводилась примерно в то же время, что и некторые из наступательных операций Западного фронта. Операции этих двух фронтов проходили в весьма схожих условиях оперативной обстановки, местности и примерно при одинаковом соотношении сил с противником. Но если войска Западного фронта не имели продвижения и поставленных Ставкой задач не выполняли, то войска Белорусского фронта, несмотря на все трудности, взломали оборону противника на фронте 100 км, продвинулись на глубину до 130 км, овладели городами Гомель и Речица, освободили десятки других населенных пунктов на юго-востоке Белоруссии. Следовательно, многое зависило от качества подготовки войск, организации их действий и искусства управления ими в ходе операции.
В.Д. Соколовский и А.П. Покровский были приверженцами старой военной школы, выработанной еще в первую мировую войну, когда главным считалось принятие решения и определение диспозиций подчиненным объединениям и соединениям. Управление войсками в ходе операции осуществлялось сугубо директивными методами, когда командующие и штабные работники находились на значительном удалении от действовавших войск, весьма редко общаясь с подчиненными. Штабисты этой школы исходили из того, что главная их функция – исполнение воли и задач, поставленных командующим, и они не смели претендовать на какую-либо относительную самостоятельность. Такой подход превращал деятельность командующих и штабов в самоцель и тормозил процесс управления войсками.
В отличие от Г.К. Жукова, К.К. Рокоссовского, И.Д. Черняховского таких военачальников, как В.Д. Соколовский, больше всего подводило отсутствие гражданского мужества, особенно когда надо было отстаивать свои решения и предложения перед Сталиным…
В.Д. Соколовский не мог не понимать, что сразу после Смоленской операции невозможно предпринимать новое большое наступление, что нужно время для его тщательной подготовки. Он вносил некоторые обоснованные предложения, но отстоять их у него не хватило твердости характера…
Командующий и штаб Западного фронта крайне поверхностно и формально занимались вопросами боевых действий. Как ни странно, но не планировалась даже цельная фронтовая операция и проводились, по существу, изолированные армейские операции. Все силы и средства отдавались армиям… Командующий войсками фронта, не имея ни резервов, ни вторых эшелонов, лишал себя всяческой возможности наращивать усилия и влиять на ход событий. В решении важнейших оперативно-тактических вопросов давали о себе знать шаблон и схематизм, отсутствие гибкости и военной хитрости. Удары по противнику наносились, как правило, на одних и тех же направлениях. Не обеспечивалась внезапность действий, не было даже серьезных попыток осуществить дезинформацию противника. Артиллерийская и авиационная подготовка проводилась по одной и той же известной ему схеме…
Третья причина неудач наступательных операций обусловлена крупными недостатками в действиях командиров и штабов оперативно-тактического звена. После войны чаще всего критикуют вышестоящие органы управления. Но, видимо, ни один командир или офицер штаба не может сказать, что с его стороны было все сделано безупречно.
Больше всего серьезных огрехов было допущено в 33-й армии, обстановка здесь была особенно тягостной и нервозной. Ее командующий генерал В.Н. Гордов очень часто (без особой надобности) менял задачи, поставленные соединениям, неоднократно дергал подчиненных командиров, был неимоверно груб и жесток по отношению к ним, прибегал даже к расстрелам офицеров без суда и следствия. Он неоднократно требовал направить весь офицерский состав штабов соединений в атакующие цепи передовых подразделений, иногда по несколько раз в день вызывал командиров соединений к себе на наблюдательный пункт, хотя добираться туда и обратно под сильным обстрелом противника означало, как тогда говорили, «наркомзем или наркомздрав».
За полгода в 33-й армии было убито и ранено 4 командира дивизии, 8 заместителей командиров дивизий и начальников штабов дивизий, 33 командира полка и их заместителей, 174 командира батальона. Общие потери личного состава равняются 50% всех потерь войск Западного фронта. В связи с этим трудно понять, по каим соображениям Г.К. Жуков взял в возглавляемый им 1-й Украинский фронт В.Н. Гордова командующим 3-й гвардейской армией и В.Д. Соколовского начальником штаба фронта.
В дивизиях, полках и батальонах, в том числе и в артиллерии, слабо были отработаны разведка и выявление точного положения огневых средств противника, поэтому они не поражались достаточно точно во время артподготовки и оживали с началом атаки нашей пехоты и танков. Особенно низкой была эффективность борьбы с артиллерией противника. Об этом свидетельствует и тот факт, что 70-80% потерь были связаны с осколочными поражениями и ранениями».
Теперь несколько абзацев из работы А. И. Радзиевского «Развитие теории и практики прорыва (по опыту Великой Отечественной войны)» (Т. 2. М., 1977. С. 45-46, 48-50, 52)
«Без сколько-нибудь продолжительной оперативной паузы пришлось начинать зимнюю кампанию Белорусскому, Западному и Прибалтийскому фронтам, войска которых за время летнего наступления преодолели немало оборонительных рубежей в лесистой и лесисто-болотистой местности и понесли ощутимые потери. Их положение усугублялось еще и тем, что пополнений в личном составе, технике и материальных средствах как перед началом кампании, так и в ходе нее они получили очень немного. Так, за первый квартал 1944 г. пополнение четырех фронтов Западного направления по сравнению с Украинскими были меньше: по личному составу – в 2 раза, по артиллерии – в 1,6 раза, по танкам и САУ – в 18 раз. В их составе было всего 15,8% крупных танковых соединений, к тому же укомплектованных всего на 10-30%. Это не позволяло создать мощные подвижные группы для развития тактического прорыва в оперативный.
Очень трудно обстояло дело с обеспечением боеприпасами, которые в основном поставлялись на Украинские фронты.
Немаловажное значение имело и то, что перед этими фронтами оборонялась крупная группировка войск – 63 дивизии, из них 6 танковых и 3 моторизованных…
Из трех фронтов Западного направления наиболее успешно действовал Белорусский фронт…
За зимнюю кампанию, т.е. с декабря 1943 г. по апрель 1944 г., Белорусский фронт провел 12 операций, в восьми из них удалось совершить прорыв. Глубина операций составляла от 12 до 40 км. Иначе говоря, войска Белорусского фронта неоднократно прорывали тактическую зону обороны противника, но развить успех дальше и вынудить его к оперативному отступлению на широком фронте они не смогли…
Огромные усилия затратили Западный и 1-й Прибалтийский фронты для разгрома витебско-оршанской группировки врага. Однако оперативные результаты в зимней кампании 1944 г. оказались небольшими…
После ограничения оперативных задач фронтам, сделанном в декабре 1943 г., они предприняли еще несколько попыток прорыва очень сильной обороны противника, но также добились только ограниченных успехов. Причин тому было несколько. Они хорошо прослеживаются на Витебской операции, проведенной силами Западного и 1-го Прибалтийского фронтов в феврале-марте 1944 г.
Замыслом на операцию предусматривалось нанесение двух ударов по сходящимся к Витебску направлениям: с северо-запада силами 4-й ударной и 11-й гв. армий 1-го Прибалтийского фронта и с юго-востока силами 39, 33 и 5-й армий Западного фронта.
Существенный недостаток замысла состоял в том, что, во-первых, участки прорыва были определены Ставкой на кратчайшем к Витебску расстоянии, где оборона противника, казалось, была надломлена предыдущими наступлениями. Но именно здесь противник больше всего ожидал наступления и имел наиболее плотную группировку войск – все силы 3-й танковой армии: 15 дивизий, в том числе 1-ю танковую, 17 дивизионов полевой артиллерии РГК, 6 минометных батальонов, 5 бригад штурмовых орудий, 2 батальона танков «Тигр» и 2 дивизиона тяжелых противотанковых орудий. Наши армии в своих полосах фактически не имели превосходства. По пехоте оно было 1,2:1, по орудиям и минометам 3:1, но при недостатке боеприпасов фактически 1:1, по танкам 0,9:1.
Во-вторых, на подготовку операции с прорывом очень прочной обороны отводилось всего 12 дней с момента получения директивы Ставки и всего одна неделя после окончания Западным фронтом наступления на богушевском направлении. За такой срок трудно было провести всестороннюю подготовку прорыва сильно укрепленной обороны противника и избежать многих недостатков в организации взаимодействия и скрытом сосредоточении войск к участкам прорыва.
В-третьих, оба фронта постарались сосредоточить максимально возможное количество сил и средств, и все же плотности войск оказались невысокими, особенно по танкам – 5-9 танков на 1 км. Лишь в 33-й армии плотности их были 24 машины на 1 км, но 25% из них были определены во второй эшелон. По артиллерии плотности составляли до 200 орудий на 1 км. Казалось бы, высокие, но при недостатке боеприпасов (0,7-1 бк на артиллерийское наступление), реально они были на 50-80% ниже. Иначе говоря, созданные плотности не гарантировали прорыва обороны в условиях, когда невозможно было достичь внезапности ударов…
Наиболее существенные причины неудач фронтов состояли в том, что в первых наступлениях на линию «Пантера» сила ударов была недостаточной для прорыва мощной тактической зоны обороны противника. В последующем ударные группировки фронтов включали две-три армии, но дивизии в них были еще более ослабленными, а артиллерия недостаточно обеспеченной боеприпасами.
В проводимых операциях удары наносились на одних и тех же направлениях, где противник ожидал нашего наступления и создавал плотные группировки войск. Это не позволяло иметь здесь превосходство над противником и обеспечить быстрый прорыв его обороны…
Планирование Ставкой проведения фронтами двух операций в месяц приводило к тому, что войска не имели достаточно времени на подготовку наступления. Оборона противника была разведана слабо, отчего огневые удары зачастую наносились не по целям и опорным пунктам. Взаимодействие организовывалось с большими погрешностями, а наспех пополненные части и подразделения, не имея времени на боевую подготовку, не могли овладеть в необходимой степени боевым мастерством.
Проведение многочисленных прорывов вело к большому общему расходу боеприпасов и техники, но для отдельно взятых операций их всегда оказалось недостаточно, особенно при завершении прорыва.
Неудачи при осуществлении прорыва порождали в войсках неуверенность в успехе, что серьезно отражалось на их натиске и упорстве при выполнении боевых задач.
Однако следует отметить, что в таких же условиях Белорусский фронт добился лучших результатов как при продвижении, так и при сковывании сил противника. Основной упор был сделан на достижении внезапности ударов, что позволяло компенсировать недостаток в материальных средствах. Максимально возможным сужением участков прорывов удавалось создать достаточно высокие плотности. Это дало возможность осуществить прорыв».
В качестве подтверждения написанного Радзиевским по пополнениям см. https://www.vif2ne.org/nvk/forum/0/archive/2433/2433758.htm (личный состав), а также по технике из того же источника:
Фронты Орудия и минометы Танки и САУ
Кол-во % Кол-во %
Ленинградский, 1 221 12,5 834 13,4
Волховский
2-й и 1-й Прибалтийские, 2 523 25,9 265 4,2
Западный и Белорусский
1, 2, 3, 4-й Украинские 4 803 49,2 4 655 74,4
фронты и Отд. Приморская
армия
Объединения и соединения 1 210 12,4 498 8,0
резерва Ставки ВГКРаспределение сил и средств по стратегическим направлениям к началу 1944 г. (Великая Отечественная война 1941-1945 гг. Кампании и стратегические операции в цифрах. В 2 томах. Том II. М., 2010. С. 243).
Силы и средства Западное направление Юго-Западное направление
(1-й Приб., Зап., Бел. фр.) (1, 2, 3, 4-й Укр. фр. без 51-й армии)
Люди (тыс. чел.) 1 594 2 148
Дивизии (расчетные) 164 202
Орудия и минометы 24 550 28 847
Танки и САУ 1 282 2 037
Боевые самолеты 2 575 2 367Хронический недостаток боеприпасов (при формально большом расходе за рассматриваемый период) подтверждается и длительностью артподготовок (обычно значительно меньше нормы) в армейских операциях. (Цибенко С. Ф. Подготовка и ведение армейских наступательных операций на Западном стратегическом направлении в период с октября 1943 г. по март 1944 г. Автореферат дисс. … канд. ист. наук. М., 1992. С. 14).
_Clip.jpg)
[88K]
И, наконец, распределение сил по немецким группам армий на первую половину октября 1943 г. (Germany and the Second World War. Vol. V/II. P. 1018).
ГА «Центр» ГА «Юг» ГА «А»
Пех. дивизии 46 44 17
Танк. дивизии 8 16 2
Танки 594 1 338 226
Артиллерия 2 577 2 263 808
Люди 925 000 719 000 253 000
Число соединений указано на 14 октября, людей и танков – на 1 октября, орудий (дивизионных и корпусных, без полковых, противотанковых и зенитных) – на 1 сентября.
С уважением, Пауль.
_Clip.jpg)