Вот, сделал перевод, как смог. Если будет интересно могу продолжить, это где-то треть:
11 июля 2010, 11:09 утра
Желудок старшего сержанта Кристофера Герхарта скручивало, до тошноты. Он застыл в одиночестве под подпорками тяжелых ветвей белого виноградника, уперев руки в пыльный забор и уставившись в землю, качая головой в ритм «Любовь потеряна под градом пуль», хард-рок группы «Bleeding Through», долбящей из наушников. Герхард побывал в Афгане 3 раза и один раз в Ираке. Получил повышение 10 дней ранее, 22 года, дерзкий и безбашенный. «Здесь взрослеешь быстро, - сказал он мне, - Приходится. Невозможно остаться пацаном, когда твоего друга разрывает на куски рядом с тобой».
Но его время в Афганистане почти закончилось. Он и его товарищи из «Чарли 2» – второго взвода 3 роты 2-508-й парашутного пехотного полка, 82-й воздушно-десантной дивизии, вскоре передадут свою зону ответственности в долине реки Архандаб под Кандагаром. В это утро две группы вели патруль вместе, устало инструктируя новичков. Перед рассветом 36 солдат покинули относительно безопасный блок-пост «Тайнс», прошли полтора километра и вошли в редкие виноградные поля и гранатовые сады, тянущиеся вдоль Архандаба, землю, контролируемую Талибаном. Они заняли покинутые постройки, двор, огороженный высоким забором, с двумя зданиями вдоль северное и восточной стены, каждое имело по несколько небольших комнат. Личный состав Чарли 2 знал, что их ожидает за стенами постройки. Их замена из 2-й батареи, 1-320й артиллерийского полка, 101-й воздушно-десантной дивизии, не знали.
К 11 утра температура поднялась до влажных 38 градусов, жара промочила обмундирование потом и вызвала изнуряющую жажду. Через несколько минут Герхард и сержант Адам Лаченс, взводный авианаводчик, поведут группу новичков через окрестые поля и сады, чтобы найти и уничтожить того, кто обстреливал их все утро. Герхард с товарищем склонились на картой и набросали примерный маршрут. «Неважно куда мы пойдем, - сказал он, - потому что мы все равно попадем в перестрелку и мы не собираемся далеко». Он собрал солдат из 101-й. «Соберитесь и будьте начеку, - сказал он, - это то, что мы делаем здесь каждый день. Добро пожаловать в Архандаб». Солдаты в молчании смотрели на него.
Десантники поняли, что талибы пристрелялись по 2-м входам в постройку, в юго-восточном и юго-западном углах, и перестреляют их, если они попытаются выйти через них. Чтобы отвлечь их солдаты взорвут Клеймор мину, которую они заблаговременно установили в 10 метрах от дверей, и, если талибский стрелок расположился достаточно близко, то возможно он будет поражен одним из 700 шариков мины. Сержант Дейл Кноллингер, 22 летний командир отделения, с накачанными регулярными тренировками мышцами, взял взрывное устройство и сжал его 3 раза, посылая ток по проводам. Мина рванула, потрясая землю. Облако пыли поплыло по построке. Солдаты загалдели. Но смешки закончились моментально. Майк, взводный переводчик, перехватил радио-передачу рацией, схожей на ту, что используют талибы. «Это твоя бомба рванула?», -спросил голос инсургента, озадаченный взрывом. «Нет, - ответил другой голос, - Я не знаю, что это было». Получается, что в зоне вокруг постройки есть по крайней мере одна мина, или больше. Герхард вздохнул, ругнулся и сделал глубокий вдох. Он обнял Кноллингера. «Если я останусь без ноги, не дай им спасти меня», - сказал он, приблизив лицо. Кноллингер, 7 других десантников из 82-й и один солдат из 101-й будут резервом на случай если патруль попадет в передрягу. «Я серьезно» - сказал Герхард. Солдаты сгруппировались у юго-запдной двери и Герхард выскочил первым, стреляя из своего М-4. Лаченс и 12 других последовали за ним, исчезая в зеленке, лежащей за стенами постройки.
В Песочнице дьявола.
Подразделение из 101-й , прибывшее на замену, имел несчастье прибыть на пике сезона борьбы за один из самых оспариваемых частей Афганистана. Долина рекиАрхандаб, находящйеся на юге Афганистана, в 100 километрах на северо-запад от пакистанской границы, растянулась на пару километров в каждую сторону от реки, на северо-запад от Кандагара. Густонаселенная по афганским стандартам, она полна сельскохозяйственными полями, деревнями и пригородными домами городских жителей. Моджахеды контролировали долину в годы советской оккупации. Теперь она принадлежит Талибану. А для американских солдат Талибан густо засеял эту землю взрывными устройствами: сотни, тысячи, взрываемые нажимным действием, растяжкой, радиокомандой или 100-метровым проводом, соединенным с батареей, в нужный момент. Талибы воюют с американцами не только минами, но и стреляя в них из пулеметов, РПГ, минометов. Густые сады, лабиринты виноградников и каналы дают талибам возможность для устройства тайников с оружием и скрытого передвижения групп бойцов в Кандагар. Чем больший район Архандабы талибы контролируют, тем более свободно они передвигаются. Если американцы хотят контолировать Кандагар – критически-важный для усмирения юга Афганистана – то они сначала должны «приручить» Архандаб. Вдоль северной границы долины, на пустынном куске земли в 200-х метрах от канала, расположен блок-пост «Тайнс», бывшая школа, окруженная теперь земляными барьерами, башнями и колючей проволокой. Американцы совместно с небольшим отрядом Афганской полицией контролировали все, что было севернее канала, так как местность там ровная и пустынная. Над всем, что было южнее канала – дороги и поля, второй канал и деревни – еще только предстояло установить контроль. С момента прибытия в декабре 2009, подразделение Чарли 2, как и все остальные в Афганистане, было занято противопартизанскими операциями: защита населения, школ и рынков, тренировка местных сил безопасности и подпирание местных властей. Но все эти действия совершаются в зимнее время, когда деревья оголены и видимость составляет метров 100, когда можно доставить одеяла и одежду в деревни, поговорить со старейшинами, добиться их обещаний о сотрудничестве. Теплая погода приносит бои. «Это совсем не противопартизанская война», - сказал мне Лаченс, имея ввиду противопартизанскую доктрину США. «Мы не можем пересечь второй канал. Это шахматная партия с талибами, только посредством пуль и самодельных взрывных устройств».
Лаченс и его взвод прозвали эту местность «Песочница дьявола». Я увидел их «книгу памяти», плотно наполненную фотографиями. «Этот убит. Этот получил получил пулю в лицо. Этот сломал спину» - рассказывал мне старший сержант Эдвард Роса однажды ночью, указывая на фотографии на экране лэптопа, когда мы находились с ним в маленькой комнате с фанерными стенами на блокпосту, выглядещей как часть маленького спального мотеля, который солдаты Чарли 2 построили, чтобы дополнить пол дюжины уцелевших классов школы. «Этого нет, этого нет, этого тоже нет» - говорил Роса. Его голос замер. Чарли 2 вошел в Афганистан в сентябре 2009 года с 42 солдатами, почти половина их была убита или ранена, в основном в Архандабе.
Но с потерями пришел опыт. После месяцев патрулирования долины взвод выучил кровавый урок где можно ступать, где обойти и как обнаружить засаду или спрятанное взрывное устройство. Даже пехотное подразделение имело бы проблемы с адаптацией в разгар боев, но прибывшее из 101-й артиллерийское подразделение, обученное стрелять 45 килограммовыми снарядами на расстояние до 40 километров, должно было обучиться новой работе. До того как прибыть они обучались пехотной тактике несколько месяцев. Лучшее, что теперь могли сделать Чарли 2 это пройти с ними по местности и передать им свои накопленные знания.
Они начали с того, что взяли с собой несколько командиров из замены в городок Бабур, находящийся на расстоянии около полутора километров, где Чарли 2 постоянно обстреливалась и попадала в засаду. 6 июля, после полудня, колонна зазмеилась из блок-поста и направилась на восток, на перекрестке группа разделилась. Я направился с группой из 15 солдат по направлению на восток по дороге Рэд Дог, к Бабуру. Человек 12 срезали к югу пошли вдоль канала по кромке зарослей. Пока одна группа двигается, вторая ее прикрывает – тактика называемая «bounding overwatch». Разделенный патруль двинулся вперед параллельно. Крестьяне впереди стояли, согнувшись в талии, работая на своих виноградных полях, - вечная пасторальная картина. Вскоре они должны были закончить работу, пойти домой, помыться, поесть и помолиться. Некоторые, увидев патруль, застывали. Другие кидали взгляд и возвращались к работе.
Громовой раскат потряс деревья и ударная волна ударила в наши уши, отдаваясь в груди. В стороне от нас, у канала, облако дыма и пыли взметнулось на высоту более 30 метров, намного выше деревьев, в голубое безоблачное небо. «СВУ, СВУ, СВУ» - заорало радио. Кноллингер, идущий вдоль дороги, побежал в поле между дорогой и каналом по направлению к месту взрыва, крича в микрофон, закрепленный на его бронике. «Доложить обстановку! Доложить обстановку!». Солдаты отвечали один за одним, но пара снайперов из патруля молчала. «Вайпер 4, - запросил Кноллингер, - вы в порядке? Вайпер 4!». Сержант Кристофер Раш ответил, его голос был сдавлен и замедлен – «Нет, в порядке». Его напарник, специалист Кристофер Мун, лежал в стороне от него в кратере полтора метра шириной и полметра глубиной. Ног у него не было. Взрывник, укрывшийся в гранатовом саду, подорвал заряд под Муном, шедшим замыкающим. Герхард был в 25 метрах впереди на тропе вдоль канала. Он побежал назад, оставив позади себя несколько солдат, сбитых с ног взрывной волной, ранений на них не было. Герхард упал на колени около Муна, 20-ти летнего парня, бывшем школьной баскетбольной звездой, которую обхаживали Атланта Брайвс, но выбравшим армию. Я познакомился с Муном за день до этого, на вершине земляного барьера рядом с башней №2 блок-поста, где он застыл на корточках на ящиках из под боеприпасов, почти не двигаясь на протяжении двух часов. Он расположил винтовку на железной балке и наблюдал за постройками в 800 метрах к югу от блок-поста. Ранее он уложил там 2-х боевиков, он был таким же хорошим снайпером, как был хорошим баскетболистом.
Теперь его правая нога была оторвана выше колена, вместо ноги были разорванные мышцы, куски кожи и обмундирования. Его левая нога заканчивалась в голени белым зазубренным куском кости. Кровь текла на землю. Герхард обернул обрубки нейлоновыми жгутами. Медик из 101-й застыл рядом, в оцепенении уставившись на его первое боевое ранение. «Ааа, больно-то как» - простонал Мун. Герхард туго затянул жгуты. «Ты будешь в порядке, дружище» - сказал он. Почти вся экипировка Муна было сорвана взрывом. Солдаты поснимали то, что осталось. Осколки прошили его руки, поломав кости в таком множестве мест, что его предплечия были изогнуты под ужасающими углами. Медик воткнул иглу в руку Муна и начал вливать внутривенно жидкость, которая должна была восполнить потерю крови и уберечь его он болевого шока. «Б..я, я умираю» - простонал Мун. Солдаты накладывали повязки на его руки. Яркая кровь просачивалась сквозь бинты. «Нет, парень, ты будешь в порядке» - заверял Герхард. Гримаса исказила лицо Муна – «У меня больше нет ног...».
Кноллингер вызвал медицинский эвакуатор и солдаты, подняв Муна на носилки, понесли его на вспаханное поле, в сторону от воронки и возможных вторичных закладок. В это времяна блок-посту дюжина солдат срочно грузилась в 4 броневика и торопилась по дороге Рэд Дог, чтобы обеспечить дополнительную огневую поддержку в случае последующей атаки на патруль. Мун лежал на солнце. Кровотечения остановилось. Шесть солдат склонились над ним, стоя вокруг него на коленях. «Где эвакуатор?» - спрашивал Мун. Он начинал терять сознание. «Не спи, Мун» - кричал один из солдат. «Держись! - Герхард, перемазанный кровью, отошел от Муна и шагнул ко мне, его тихий голос дрожал, - Он умирает, б-дь». Броня прибыла, а вскоре мы могли услышать вертолет, приближающийся к нам. «Воды, - тихо стонал Мун, - воды, пожалуйста».
Огонь по вертолетам-эвакуаторам стал стандартной процедурой инсургентов, поэтому как только вертолет приблизился, летя низко над полями, броня и солдаты открыли огонь. В грохоте пулеметов на броне и винтовок солдат пули расщепляли деревья и поднимали пыль в виноградных грядках. Вертолет сел в поле и солдаты прикрывали Муна от пыли, поднятой винтами, пока она не улеглась. Они уложили Муна в вертолет и его напарник, Раш, взобрался и расположился рядом с ним. Вертолет поднялся и огонь стал стихать. Кноллингер перекрестился. В течении последующих 2-х часов солдаты прочесывали гранатовый сад, канал и марихуановые поля в поисках частей обмундирования,снаряжения и оружия Муна, а также его ног, разметанных в радиусе 30 метров. Найдя кое-что, они отправились обратно.
