ВИФ2 NE

	От	И.Пыхалов
	К	И.Пыхалов
	Дата	30.03.2007 14:00:45
	Рубрики	WWII;

Князь Оболенский как творец Февральской революции

>Однако причина лежала не в производстве хлеба, а в неспособности организовать эффективную систему хлебозаготовок в рамках старых общественных отношений.

«Несмотря на кризисное состояние сельского хозяйства, за 1914-1916 гг. было собрано 13,5 млрд. пудов продовольственных и кормовых культур. Этого количества было бы достаточно, чтобы обеспечить хлебом фронт и население тыла. Наличие хлеба в стране подтверждали данные и Всероссийской сельскохозяйственной переписи, обнародованные в ноябре 1916 г. Однако фактически на внутренний рынок поступала только часть товарного хлеба. Значительная часть зерна скрывалась в спекулятивных целях землевладельцами, банками, мукомолами. Саботаж владельцев хлебных запасов вызвал небывалую дороговизну и непрерывное сокращение потребления. Другой причиной сокращения выхода товарного хлеба явилось отсутствие заинтересованности крестьянства в его продаже. Потребительский рынок не мог предложить крестьянам — владельцам хлеба — эквивалентный обмен, так как не было промышленных товаров первой необходимости. В руках крестьян скопились огромные денежные суммы в обесцененной валюте, на которые они ничего не могли купить и поэтому старались придерживать хлеб.

В 1914-1916 гг. правительственными продовольственными органами было заготовлено 1,4 млрд. пудов, т.е. примерно половина общего количества товарного зерна в стране. Возможный избыток хлеба за четыре военных года исчислялся в объеме 1362,1 млн. пудов. Объем правительственных закупок уступал количеству избыточного хлеба. К середине 1916 г. хлебный запас страны составил 402,2 млн. пудов» (Лейберов И.П., Рудаченко С.Д. Революция и хлеб. М., 1990. С.14).

«В первые два месяца 1917 г. снабжение продовольствием Петрограда и Москвы было осуществлено лишь на 25%. И это несмотря на почти регулярную «продуктовую» помощь, оказываемую Петрограду и Москве министерством земледелия за счет продовольствия, предназначенного фронту. Положение на фронтах настолько зависело от военной промышленности Петрограда и Москвы, что сами эти города рассматривались как важнейшие военные объекты.

К дороговизне и нехватке продуктов во второй половине 1916 г. в Петрограде добавилось и еще одно бедствие — очереди в продовольственные магазины и лавки. От «хвостов», ставших в это время привычным явлением городской жизни, более всего страдало пролетарское население, особенно женщины, подростки и дети.

Вот как описывает в своих воспоминаниях положение в Петрограде осенью 1916 г. В.Н.Каюров, один из активных членов Выборгской районной организации большевиков в годы войны, участник Февральской и Октябрьской революций: «Работая на заводе или фабрике, работница после 10-11-часового труда вынуждена была стоять столько же в очереди, чтобы получить кусок хлеба. Еще в первое полугодие 1916 года можно было, постояв в очереди, получить кусок хлеба, а уже во второй половине кризис настолько усилился, что хлеба не всегда хватало. О мясе и говорить не приходится. Сотни людей стояли в очереди за кониной, которая также к концу года исчезла. Так нарастал кризис, а вместе с ним росло озлобление против войны и правящего класса». Вот еще одно свидетельство рабочего-большевика Путиловского завода Ф.А.Лемешева: «Давала себя чувствовать нехватка продовольствия, за которым приходилось в очередях простаивать по нескольку часов. За мясом матери и жены приходили к лавочкам со своими стульями и скамейками и ждали часто всю ночь в очереди» . Недостаток продуктов питания, дороговизна и спекуляция расшатывали тыл. Карточная система позволяла равномерно распределять продовольствие и одновременно ограничивать его потребление. Переход к подобной системе давно назрел, однако всерьез эта проблема начала обсуждаться в Особом совещании по продовольствию только осенью 1916 г. Но практического результата не последовало. Так, градоначальник Петрограда князь А.Н.Оболенский счел «крайне затруднительной» строгую регламентацию потребления ввиду отсутствия технических средств и необходимого для этой меры месячного запаса продовольствия» (Там же. С.18-19).

«Царские власти оказались не в состоянии организовать четкое снабжение петроградского населения продуктами питания, не были созданы и минимальные условия для сохранения имеющихся продовольственных запасов на городских складах. Цены постоянно повышались, продукты расхищались со складов, припрятывались торговцами и спекулянтами. Так, в конце января на Калашниковских продуктовых складах столицы было выявлено огромное количество негодной к употреблению муки. Оказалось, что в начале осени 1916 г. по распоряжению бывшего градоначальника кн. А.Н.Оболенского было закуплено 500 тыс. пудов ржаной муки весеннего помола. Финансировал покупку Государственный банк. Оборотистый князь привлек к разгрузке муки столичную полицию. Та, не имея такелажного опыта, заполнила десять складов мешками с мукой, сложив их по 35 рядов в высоту. В результате преступной транспортировки и хранения через две недели мука начала гореть, и за короткий срок пришло в негодность около 500 тыс. пудов. Либерально-буржуазная газета «День» 9 февраля 1917 г. опубликовала разоблачительную заметку под заглавием «Наследие кн. А.Н.Оболенского». В ней, в частности, отмечалось: «Отпуск негодной муки ведется без указания, для какой цели она приобретается, и находящиеся в настоящее время в Калашниковских складах 85000 пудов окончательно сгнившей муки, вероятно, окупятся в руках хлебных торговцев или мукомолов и будут примешаны к годной для употребления муке»» (Там же. С.61).