ВИФ2 NE

	От	Avil
	К	Сергей Зыков
	Дата	09.03.2007 22:08:27
	Рубрики	WWII; Танки;

Распознал, выкладываю

«Мир оружия», март 2006 г.

Михаил Свирин

«Димитрий Донской»

Именные танковые колонны всегда привлекали внимание любителей военной истории. Это естественно, ведь в практике РККА, да и Советской Армии, не приветствовалось украшение брони боевых машин различными иллюстрациями, расписывание ее замысловатыми надписями. Это, без сомнения, делало внешность наших танков однообразной, малоинтересной. В таких условиях именные танковые колонны имели внешние отличительные черты, помогавшие определению войсковой принадлежности наших многочисленных «близнецов» от танковой промышленности.

В ряду прочих танковую колонну «Димитрий Донской» нельзя считать неизвестной. Упоминания о ней уже не раз всплывали в различных печатных изданиях. Тем не менее, вряд вы ли найдете о ней какую-либо конкретную информацию, кроме, разве что, самого факта постройки танковой колонны на средства верующих Русской Православной церкви. Да и само участие церкви в Вепикой Отечественной войне осталось сегодня, в большинстве случаев, «за кадром» в многочисленных новых публикациях жизнеописатепей той, самой кровопролитной в истории человечества, войны.
А началось все в самый первый день — 22 июня 1941 г., когда глава Русской Православной Церкви патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Иван Николаевич Страгородский), возвратившись по окончании питургии в дань «всех святых» домой, узнал, что немецкие войска перешли границу СССР на всем ее протяжении, бомбят города и сепа. Вечером того же дня он написал послание всем епархиям, церквям и приходам с призывом: «Всякий может и должен внести в общий подвиг свою долю труда, заботы и искусства... Церковь Христова благословляет православных на защиту границ нашей Родины, Господь дарует нам Победу». Этим посланием митрополит определил свое отношение к войне задолго до знаменитого обращения И. Сталина, который, возможно, писал свое обращение под влиянием его обращения, так как неожиданно для всех применил весьма не характерное для светского правительства, но очень церковное обращение — «братья и сестры».
С самых первых дней Церковь приняла участие во многих патриотических начинаниях. Уже 23 июня по предложению ленинградского митрополита Алексия (Симанского) приходы северной столицы начали сбор средств на подарки воинам. В тот же день местоблюститель Сергий благословил это начинание для храмов всей страны. Однако, не имея банковского счета, Церковь была лишена возможности аккумулирования средств, ведения строгого учета и контроля за расходованием полученных сумм.
В октябре 1941 г., когда немецкие войска приблизились к Москве, процесс был прерван. По решению Моссовета началась эвакуация правительственных учреждений, заводов и фабрик. К эвакуируемым в обязательном порядке были отнесены и все религиозные центры, располагавшиеся в столице и области. Начались сборы, но отъезд откладывался со дня на дань из-за болезни самого митрополита Сергия. 14 октября, в праздник Покрова, несмотря на высокую температуру, митрополит был вывезен в Ульяновск и поселен в двухэтажном доме на упице Водников, где на протяжении следующих двух лет находился центр Русской православной церкви. Сюда стекалась вся корреспонденция из епархий, правительства, из-за рубежа, с докладами и за новыми назначениями приезжали епископы. Здесь же совершались епископские рукоположения, проводились совещания, намечались планы устроения церковной жизни в условиях военного времени. В Москве патриаршего местоблюстителя замещал митрополит Николай (Ярушевич), который регулярно в письменной форме отчитывался о своей деятельности. В письмах же он получал распоряжения о деятельности Московской патриархии.
С самого начала обороны города московские пастыри благословляли верующих на сооружение оборонительных рубежей и сами принимали в этом участие, многие из них участвовали в мероприятиях местных органов противовоздушной обороны, организовывали в своих храмах бомбоубежища.
В канун Рождества Христова, в первых числах января 1942 г., митрополит Сергий обратился к пастве с призывом о сборе средств на подарки защитникам к юбилею Красной Армии. Верующие с готовностью откликнулись на этот призыв, и 4 марта 1942 г. митрополит Николай (Ярушевич) сообщил в письме местоблюстителю о том, что на подарки к 25-летию РККА верующими Москвы было собрано 1158354 рубля.
Было заготовпено и сдано немало валяной и кожаной обуви, шинелей, хлопчатобумажных и шерстяных носков, перчаток, белья. На подарки воинам верующие несли не только вещи и деньги, но также облигации, ценные изделия из серебра и золота, лом драгоценных металлов. Все это было передано в фонд обороны страны.
Однако наибольший отклик в сердцах верующих вызвало обращение митрополита Сергия, произнесенное 30 декабря 1942 г., когда глава Русской Православной Церкви призвал архипастырей, пастырей и приходские общины собирать средства на постройку танковой колонны имени Димитрия Донского.
Этот призыв был очень важным и своевременным. Ведь он прозвучал в то время, когда шла битва на Волге, в которой Красная Армия несла жестокие потери. В ходе немецкого наступления на Сталинград и Северный Кавказ были утрачены два крупных производителя бронетанковой техники — Сталинградский тракторный завод (СТЗ), выпускавший танки Т-34, и завод № 264 (Сталинградская судоверфь), дававший армии легкие Т-60. Это были весьма ощутимые потери, так как планирующиеся в 1943 г. наступления требовали как можно больше танков.
Танки всегда были становым хребтом любого наступления, и именно по этой причине осенью 1942 г. по всей стране велся сбор денежных средств на постройку бронетанковой техники. К середине 1943 г. на фронт было отправлено около 150 различных танковых колонн, созданных на средства трудящихся. Одной из них была колонна «Димитрий Донской».
5 января 1943 г. И. В. Сталин направил митрополиту Сергию тепеграмму с благодарностью русскому духовенству и пастве за заботу о Бронетанковых войсках Красной армии. А вскоре Государственный банк СССР получил указание Сталина об открытии специального счета Русской Православной церкви для сбора средств, что стало фактом признания юридического статуса РПЦ впервые за годы Советской власти.
С открытием счета дало пошло четче и быстрее. Уже в январе 1943 г. большие денежные средства поступили на указанный счет в Москве, Ленинграде и Свердловске. Всего для создания танковой колонны в 1943 г. церковью было собрано свыше 8 млн. рублей, а также большое количество предметов из драгоценных металлов, ювелирных изделий, антиквариата, произведений искусства.
Наибольший вклад внесли верующие Москвы — более 2 млн. руб., свыше 1 млн. руб. собрали верующие Ленинграда, 650 тыс. руб. поступило на счет РПЦ из Куйбышева, по полмиллиона дали Астрахань и Пенза, по 400 тыс. — Казань и Саратов, немногим более 300 тыс. дала Пермь.
Большие суммы поступали и из сельской местности. Например, Ивановская обл. собрала 146 тыс. руб. На святое дело отдавали свое не только в тылу. Уже звучали воспоминания протоиерея церкви села Троицкого Днепропетровской области И. Иалева:
«В церковной кассе денег не было, а их надо было достать... Я благословил двух 75-летних старушек на это великое дело. Пусть имена их будут известны людям: Ковригина Мария Максимовна и Горбенко Матрена Максимовна. И они пошли, пошли уже после того, как весь народ внес свою посильную лепту через сельсовет. Пошли две Максимовны просить Христовым именем на защиту дорогой Родины от насильников. Обошли весь приход — деревни, хутора и поселки, отстоящие на 5 — 20 километров от села, и в результате — 10 тыс. рублей, сумма по нашим разоренным немецкими извергами местам значительная».
Мой дед, Свирин Сергей Александрович, рассказывал: «В соседнем с нами заводе работал прекрасный инструментальщик Никифоров. Он был уже пожилым, глаза видели плохо, но работал старательно. Свои скромные сбережения он отдал в фонд обороны еще в сорок втором, а когда узнал про танковую колонну «Димитрий Донской», пожалел, что прежде отдал все свои запасы на иное... Но вскоре я узнал, что он придумал, как пожертвовать на танковую колонну... Однажды Валя Рыжова из бухгалтерии сказала мне по секрету, что старик «отписал» «Димитрию Донскому» всю свою заработную плату за полгода вперед...»
Жертвовали средства и на оккупированных территориях. Александра Ипьинична Морева рассказывала: «Мы долго ничего не знали о том, что там, на фронте... Где немец достал уже, а где ему наплели? И уже летом сорок третьего пришли к нем в деревню двое — подслеповатый стеричок дв девочка. Ну и сказали, что немцу всыпали под Москвой и Сталинградом по первое число, рассказали и про наши потери и спросили, не могу ли я чем помочь для постройки танков Димитрию Донскову. А чем я могла помочь ему? Всего и было у меня, что колечко золотое обручальное, да часы мамы моей... Ну, и еще сняла я с иконы оклад позолоченный... Все одно, думаю, житья ироды фашистские не дадут, а так, глядишь, и мой танк кому поможет...»
Вот так по крупицам и собирались те восемь с хвостиком миллионов рублей, на которые были построены 40 танков Т-34, что вошли в колонну «Димитрий Донской».
Всего в составе колонны было 19 совершенно новых танков Т-34-85 с 85-мм пушкой Д-5, изготовленных на УВЗ в Нижнем Тагиле (впрочем, внешний вид танков говорит о том, что они могли выйти из ворот Горьковского завода № 112), а также 21 огнеметный танк ТО-34 производства завода № 174 в Омске.
Передача колонны частям Красной Армии состоялась у деревни Горелки Тульской области. Колонна пошла на комплектование 38-го отдельного танкового полка и 516-го отдельного огнеметного танкового полка. По штату каждый из них должен был иметь по 21 танку, но такое количество досталось только 516-му отдельному огнеметному танковому полку. На долю же 38-го осталось лишь 19 танков, хотя и вооруженных 85-мм пушками.
8 марта 1944 г., в день передачи колонны, состоялся торжественный митинг, на котором перед танкистами по поручению Патриарха всея Руси выступил митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич). Это была первая официальная встреча представителя духовенства Русской Православной Церкви с бойцами и командирами Красной Армии.
Уже 10 марта 38-й полк отбыл на фронт, где принял участие в Уманско-Ботошанской операции. До получения матчасти из колонны «Димитрий Донской» полк участвовал в боях на Демянском плацдарме, затем освобождал Вязьму, Невель и Великие Луки, его личный состав считался опытным. В ночь с 23 на 24 марта 1944 г. 38-й отдельный танковый полк, совершив 12-суточный марш в район г. Умани, с ходу вступил в бой.
Действуя совместно с пехотным десантом стрелковых частей 94-й гвардейской стрелковой дивизии 53-й армии, танкисты встретили упорное сопротивление противника на подступах к населенным пунктам Корытное, Казацкое и к г. Балта. 25 марта совместно со стрелковыми подразделениями были освобождены населенные пункты Казацкое, Корытное и Бандзари.
Двое суток шли сильные бои за город Балту. Измотав противника, в 19 часов 27 марта танки с надписью «Димитрий Донской» с десантом на броне ворвались в город. Но еще почти двое суток шли бои на его улицах. Бороться приходилось за каждый дом, и лишь к исходу 29 марта противник оставил Балту.
Развивая дальнейшее наступление, полк обошел с флангов г. Котовск. Несмотря на то, что пехота отстала, появление наших танков на флангах Котовска заставило немцев спешно оставить город. В этих боях находчивостью и бесстрашием отпичились начальник штаба полка майор Аленькин, лейтенант Афанасьев, старшие сержанты Галкин, Кузнецов, Абдубакиров.
Однако и потери были немалые. К началу апреля 1944 г. в составе полка оставалось лишь 9 исправных танков.
Несмотря на это, последующие боевые действия были не менее напряженными. В течение месяца полк прошел с боями более 60 км, подавляя узпы сопротивления и огневые точки немцев, обеспечивая продвижение вперед стрелковых подразделений, освободив еще 10 населенных пунктов. За это время были успешно отражены 4 контратаки противника силою до полка пехоты при поддержке танков.
Отличился личный состав 38-го полка и при форсировании Днестра с выходом на государственную границу СССР. За успешное выполнение боевых задач приказом Верховного Главнокомандующего 8 апреля 1944 г. полку было присвоено почетное наименование «Днестровский».
Но потери росли, а пополнения не было. К 25 апрепя в полку осталось только 4 исправных танка, которые с десантом частей 25-й и 89-й гвардейских стрелковых дивизий у деревни Устя ворвались на позиции немцев. Сил было очень мало, и атака была остановлена сосредоточенным огнем противника. От прямого попадания загорелся гоповной танк. Десантники окопались. Укрепления высоты 111,1 казались неприступными. Возобновить наступление подразделениям пехоты можно было только под прикрытием брони и огня танков, но их было мало. Первым в атаку на высокой скорости рванулся экипаж младшего лейтенанта Румянцева. При преодолении второй полосы траншей у танка загорелось топливо в переднем баке, но экипаж не покинул свою боевую машину, ведя огонь по врагу, до самого взрыва боекомплекта.
Воспользовавшись тем, что огонь немецкой противотанковой артиллерии был сосредоточен на танке Румянцева и прикрываясь дымом горящего в танке топлива, 2 последних наши танка продолжили наступление и вышли на вершину высоты, полностью выполнив боевую задачу. Это был последний бой полка. На следующий день 38-й отдельный танковый Днестровский полк прекратил свое существование. Две оставшиеся целыми «тридцатьчетверки» были переданы в одну из танковых бригад и их дальнейшие следы теряются.
Всего за 2 месяца полк прошел с боями свыше 130 километров, а также около 500 километров преодолел маршем по дорогам и без них. За этот период танкисты уничтожили около 1420 гитлеровцев, 40 орудий, 108 пулеметов, подбили и захватили 38 танков, 17 бронетранспортеров,101 автомашину, захватили 3 склада горючего и взяли в ппен 84 немецких солдата и офицера. 21 солдат и 10 офицеров полка пали смертью храбрых на полях сражений, более 130 человек получипи ранения.
За мужество и героизм 49 танкистов были награждены орденами и медалями СССР. Правда, к награждению представлялись 82 человека.
В дальнейшем, находясь в резерве Ставки Верховного Главнокомандующего, 38-й полк был переформирован в 74-й отдельный тяжелый танковый полк и получил новую матчасть — танки ИС-122. При этом, учитывая высокие боевые заслуги его личного состава в ходе Уманско-Ботошанской операции, полку было присвоено звание «гвардейский» и сохранено почетное наименование «Днестровский».
516-й отдельный огнеметный танковый полк начинал свой боевой путь 24 августа 1943 года как 516-й отдельный огнеметный танковый батальон на машинах колонны «Хабаровский комсомолец» (ТО-34), а получив танки из состава колонны «Димитрий Донской», не сразу вступил в бой. Огнеметные танки тогда предназначались для выполнения боевых задач совместно со штурмовыми частями и подразделениями. 16 июля 516-й полк во взаимодействии со 2-й штурмовой инженерно-саперной бригадой 1 -го Белорусского фронта участвовал в наступлении на Минском направлении, затем воевал под Брестом и Ломжей.
В благодарственном письме командования, партийной и комсомольской организаций полка на имя митрополита Николая, написанном по результату первых боев, говорилось: «Вручая нам от имени духовенства и верующих Православной Русской Церкви танковую колонну «Димитрий Донской» ... Вы говорили: «Гоните ненавистного врага из нашей Великой Руси. Пусть славное имя Дмитрия Донского ведет вас на битву за священную русскую землю!» Выполняя этот наказ, рядовые, сержанты и офицеры нашей части, на врученных Вами танках, полные любви к своей Матери-Родине, к своему народу, успешно громят заклятого врага, изгоняя его из нашей земли. На этих грозных боевых машинах танкисты прорвали сильно укрепленную долговременную оборону немцев и продолжают преследовать врага, освобождая от фашистской нечисти родную землю. Уничтожая врага, личный состав нашей воинской части проявил подлинный героизм и самоотверженность, незнание страха в бою, доблесть и отвагу. Все боевые экипажи за мужество и умелое выполнение приказа Верховного Главнокомандующего награждены высокими правительственными наградами.
От имени личного состава мы благодарим Вас за врученную нам грозную боевую технику и заявляем, что она находится в верных и надежных руках. Освобождая нашу священную Родину, мы будем громить и преследовать немецких захватчиков, пока видят глаза, пока бьется сердце в груди, на зная пощады к злейшим врагам человечества. Имя великого русского полководца Дмитрия Донского, как немеркнущую славу оружия, мы пронесем на броне наших танков вперед на Запад, к полной и окончательной победе».
В январе 1945 г. полк участвовал в боях за крепость Познань, а весной штурмовал Зееловские высоты, где понес большие потери. Танки 516-го отдельного огнеметного танкового полка дошли до Берлина, и среди них еще имелись те, что были переданы в составе танковой колонны «Димитрий Донской».
Ни для кого не является секретом, что победа в той войне досталась нам дорогой ценой. Но не стоит думать, что она ковалась только на фронте, что вклад простых русских православных верующих людей был меньшим, чем ратников в окопах. Еще в ходе войны митрополит Алексий (Симанский), будущий патриарх Алексий I, произнес слова, которые прозвучали как обращение к будущим поколениям духовенства и мирян Русской православной церкви: «Дай Бог, чтобы и на будущее время не оскудела ревность и щедрость русских православных верующих людей и чтобы это посильное участие наше в деле стояния за Родину и борьбе за ее честь и свободу привлекли благословение Божие на великий подвиг».