Василий Кашин
Без иранской нефти
К 2020 г. страна может прекратить экспорт сырья
Ведомости
21.02.2007, №31 (1805)
С каждым годом Иран потребляет все больше энергии, сокращая экспорт нефти. Если тенденция сохранится, к 2020 г. ему будет нечего продавать за пределы страны, прогнозируют эксперты.
По данным ОПЕК, сейчас Иран добывает 3,8 млн баррелей нефти в день, из них потребляет 1,5 млн и экспортирует 2,3 млн. Он обеспечивает 5% мирового потребления нефти, являясь крупнейшим поставщиком нефти в Китай и Японию. Для самого Ирана нефть — это примерно 85% экспортной выручки. По данным лондонского Centre for Global Energy Studies, с 2002 по 2006 г. доходы от нефти выросли с $19 млрд до $51 млрд.
Зато объем экспорта нефти за это же время упал c 2,43 млн баррелей в день до 2,3 млн. Иран планирует увеличить производство нефти до 4,5 млн баррелей к 2010 г., но пока оно сокращается ежегодно на 0,5 млн баррелей из-за выработанности месторождений. Приток иностранных инвестиций в иранский энергетический сектор сдерживается напряженной международной ситуацией из-за ядерной программы и внутренними законодательными ограничениями.
На фоне постепенного спада в добыче резко растет потребление нефти в стране. Высокие цены на нефть и газ благоприятно отразились на благосостоянии многих иранских семей, которые начали покупать автомобили и бытовую технику. При этом правительство страны поддерживает цены на бензин и электроэнергию на предельно низком уровне за счет субсидий. Общий их объем, по оценке бывшего министра нефтяной промышленности Ирана Биджана Зангане, достигает $40 млрд в год. По словам аналитика из парижского Cambridge Energy Research Associates Веры де Ладусетт, сейчас в Иране литр бензина стоит в среднем $0,09. В результате потребление топлива растет в среднем на 11% в год, причем более трети бензина Иран вынужден импортировать. А потребление электроэнергии, по оценкам министерства энергетики страны, растет в год на 8-10%.
На нефть и газ приходилось в 2005 г. соответственно 48% и 49% энергобаланса Ирана. Первая иранская АЭС в Бушере, сооружаемая при помощи России, еще не пущена в эксплуатацию, гидроресурсов почти нет, уголь используется минимально.
Правительство Ирана осознает необходимость сдерживания потребления нефти за счет повышения цен на топливо и электричество и использования альтернативных источников энергии. Стремлением ограничить потребление нефти и газа, чтобы сохранить объемы их экспорта, руководство страны объясняет свой интерес к атомной энергетике. Но США и страны ЕС рассматривают иранскую ядерную программу как прикрытие для проектов создания ядерного оружия. А сократить субсидии населению хотя бы на 40-50% в обозримом будущем будет “политически невозможно”, признал президент Махмуд Ахмадинеджад. Зато правительство планирует в марте начать продажу бензина по карточкам.
Еще в 2005 г. Иран стал нетто-импортером газа. Тогда он добыл около 87 млрд куб. м газа и израсходовал 89 млрд куб. м. По оценке консалтинговой компании PFC Energy, превышение потребления над добычей начинается и в нефтяном секторе Ирана. По прогнозу компании, если экономическая политика иранского руководства останется неизменной, потребление нефти будет неуклонно расти до 2020 г., когда оно достигнет 3 млн баррелей в день. При этом эксперты PFC Energy ожидают, что экспортные возможности страны могут упасть ниже уровня 0,5 млн баррелей в день.
Если Иран будет и дальше удерживать низкие цены на бензин и электроэнергию, ограничивая доступ иностранцев в ТЭК, этот прогноз может реализоваться, считает Адам Симински, главный экономист по энергетике в Deutsche Bank в Нью-Йорке. Но поскольку спад экспорта будет происходить постепенно, он не вызовет резкого скачка цен]. До ухода Ирана с мирового нефтяного рынка дело не дойдет, уверен Валерий Нестеров из “Тройки Диалог”. Иран контролирует 11% мировых запасов нефти и до 15% мировых запасов газа, по которым занимает второе место после России. Рост добычи и экспорта нефти и газа сдерживается исключительно политическими факторами, которые могут быть преодолены в случае корректировки экономического курса правительства и изменения международной ситуации, считает он. (Использованы материалы WSJ.)
