|
|
От
|
Voice
|
|
|
К
|
Илия
|
|
|
Дата
|
21.01.2007 22:28:05
|
|
|
Рубрики
|
Современность;
|
|
"Детство мое прошло под знаком большой нужды"
Кто бы мог подумать лет 20 назад,
что с феодально-капиталистическими отношениями вернутся
в Россию страдания бедных детей.
Как пронзительно точно описано ущемленное детство
Антоном Деникиным.
А. И. Деникин, Из книги "Путь русского офицера", Часть I / Детство
Детство мое прошло под знаком большой нужды. Отец получал пенсию в размере 36 рублей в месяц. На эти средства должны были существовать первые семь лет пятеро нас, а после смерти деда - четверо. Нужда загнала нас в деревню, где жить было дешевле и разместиться можно было свободнее. Но к шести годам мне нужно было начинать школьное ученье, и мы переехали во Влоцлавск.
Помню нашу убогую квартирку во дворе на Пекарской улице: две комнаты, темный чуланчик и кухня. Одна комната считалась «парадной» - для приема гостей: она же - столовая, рабочая и проч.: в другой, темной комнате - спальня для нас троих: в чуланчике спал дед, а на кухне - нянька.
Пенсии, конечно, не хватало. Каждый месяц, перед получкой, отцу приходилось «подзанять» у знакомых 5-10 рублей. Ему давали охотно, но для него эти займы были мукой: бывало, дня два собирается, пока пойдет... 1-го числа долг неизменно уплачивался с тем, чтобы к концу месяца начинать сказку сначала...
Но военная форма скоро износилась, а новое обмундирование стоило слишком дорого. Только с военной фуражкой отец никогда не расставался. Да в сундуке лежали еще последний мундир и военные штаны: одевались они лишь в дни великих праздников и особых торжеств и бережно хранились, пересыпанные от моли нюхательным табаком. «На предмет непостыдныя кончины, - как говаривал отец, чтоб хоть в землю лечь солдатом»...
Помещались мы так тесно, что я поневоле был в курсе всех семейных дел. Жили мои родители дружно; мать заботилась об отце моем так же, как и обо мне, работала без устали, напрягая глаза
за мелким вышиванием, которое приносило какие-то ничтожные гроши.
Мать часто жаловалась на свою, на нашу судьбу. Отец - никогда. Поэтому, вероятно, и я воспринимал наше бедное житье как нечто провиденциальное, без всякой горечи и злобы,
и не тяготился им. Правда, было иной раз несколько обидно, что мундирчик, выкроенный
из старого отцовского сюртука, не слишком
наряден. Что карандаши у меня плохие, ломкие, а не «фаберовские», как у других
Что нет коньков - обзавелся ими только в 4-м классе, после первого гонорара в качестве репетитора. Что прекрасно пахнувшие, дымящиеся «сердельки» (колбаски), стоявшие в училищном коридоре на буфетной стойке во время полуденного перерыва, были недоступны. Что летом нельзя было каждый день купаться в Висле, ибо вход в купальню стоил целых три копейки, а на открытый берег реки родители не пускали... И мало ли еще что.
Но вот душонка моя возмутилась не на шутку, ощутив подсознательно социальную неправду, - это когда благодаря скверной готовальне (только потому, так как чертежник я был хороший) учитель математики поставил мне в четверть неудовлетворительный балл и я скатился вниз
по ученическому списку.
И еще один раз... Мальчишкой лет шести-семи в затрапезном платьишке, босиком я играл
с ребятишками на улице, возле дома. Подошел мой приятель великовозрастный гимназист
7-го класса Капустянский и по обыкновению давай меня подбрасывать, перевертывать, что доставляло мне большое удовольствие.
По улице в это время проходил инспектор местного реального училища. Брезгливо скривив
губы, он обратился к Капустянскому:
- Как вам не стыдно возиться с уличными мальчишками!
Я свету Божьего не взвидел от горькой обиды. Побежал домой, со слезами рассказал отцу. Отец вспылил, схватил шапку и вышел из дому.
- Ах, он, сукин сын! Гувернантки, видите ли, нет у нас. Я ему покажу! Пошел к инспектору
и разделал его такими крепкими словами, что тот не знал, куда деваться, как извиняться.
http://www.geocities.com/plt_2000plt_us/denikin/dn-2.html