От И.Пыхалов Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 07.12.2006 18:31:45 Найти в дереве
Рубрики 1917-1939; Версия для печати

Крымские татары. История предательства. Эпизод второй

В мутных водах русской Смуты

Лихое племя Чингисхана,
Пришельцы дальней стороны,
Заветам чести и Корана
Мы до сих пор ещё верны.

Полковая песня Крымского конного полка

Между тем постоянно прибывающий поток переселенцев, как русских, так и других национальностей, привёл к тому, что среди населения полуострова татары оказались в меньшинстве. Если в начале 1850-х годов из 430-тысячного населения полуострова 257 тысяч были крымскими татарами [1], то по данным 1917 года в Крыму проживало [2]:

Национальность — Число жителей — % ко всему населению
Русские и украинцы — 399 785 — 49,4
Татары и турки — 216 968 — 26,8
Евреи (в том числе крымчаки) — 68 159 — 8,4
Немцы — 41 374 — 5,1
Греки — 20 124 — 2,5
Армяне — 16 907 — 2,1
Болгары — 13 220 — 1,6
Поляки — 11 760 — 1,5
Караимы — 9 078 — 1,1
Прочие национальности — 11 528 — 1,5
Всего — 808 903 — 100,0

После начала революционных событий по всей стране подняли головы разнообразные националисты. Не стал исключением и Крым. 25 марта (7 апреля) 1917 года в Симферополе открылось общее собрание мусульман Крыма, образовавшее Временный мусульманский (крымско-татарский) исполнительный комитет (Мусисполком). Его председателем стал Челебиджан Челебиев, одновременно избранный верховным таврическим муфтием [3]. Лидеры Мусисполкома составили ядро созданной в июле 1917 года партии «Милли-фирка» («Национальная партия» — И.П.) [4].

Как метко заметил Мао Цзэдун, «винтовка рождает власть». Неудивительно, что мусульманские националисты тут же стали добиваться создания крымско-татарских воинских частей. Впрочем, как это нередко случалось в нашей истории, у них оказался горячий сторонник из русских — командир Крымского конного полка [5] полковник А.П.Ревишин. С этим весьма колоритным персонажем мы ещё встретимся на страницах данной книги в главе, посвящённой чеченцам и ингушам. В своём докладе исполняющему обязанности таврического муфтия Д.Култуганскому Ревишин писал:

«Считаю наилучшим, чтобы, сохранив Крымский конный полк, была сформирована, при полку или отдельно, пехотная часть, через ряды которой проходили бы остальные крымские татары... Такая организация, давая возможность мусульманам служить вместе и соблюдать все правила религии, как боевая единица даст большие преимущества, так как будет вполне однородна по своему составу в отношении национальности и религии и сплочена в силу принадлежности отдельных солдат к одним и тем же деревням, городам, уездам» [6].

Во время приезда военного министра Временного правительства А.Ф.Керенского в Севастополь 15(28) мая 1917 года его посетила депутация крымских татар во главе с Челебиевым. Основными их просьбами было возвращение в Крым Крымского конного полка, а также организация ещё одного полка из крымских татар, находящихся в запасных воинских частях. Выслушав депутацию с большим вниманием, Керенский признал требования крымских татар подлежащими удовлетворению и обещал помочь, предложив обратиться к правительству с докладной запиской [7].

В июне 1917 года представители Мусисполкома отправились в Петроград, где наглядно убедились, что новые правители России способны лишь давать пустые обещания и произносить многословные речи, однако не в состоянии решить ни один из конкретных вопросов. Принявший крымских татар глава Временного правительства князь Г.Е.Львов после 25 минут пустопорожней болтовни заявил, что вопрос не в его компетенции, и отослал делегацию к Керенскому, которого в столице не оказалось [8].

Между тем, не дождавшись разрешения, 18 июня (1 июля) мусульманский военный комитет принял решение о выделении крымских татар в отдельную часть. Временное правительство задним числом санкционировало свершившийся факт [9].

Разумеется, создание национальных частей мотивировалось стремлением участвовать в войне до победного конца. Как было сказано в принятой 22 июля (4 августа) «Политической программе татарской демократии»: «9. Татарский народ стремится к объединению всех татарских солдат в особые войсковые части для исполнения службы на фронте и для защиты Родины от врага» [10].

Нетрудно догадаться, что эти красивые лозунги служили всего лишь благовидным предлогом. Как откровенно признавались лидеры крымско-татарских националистов год спустя: «Крымские татары, которые почувствовали падение центральной власти, решили образовать национальное войско, чтобы иметь возможность осуществить свои политические намерения» [11].

И в самом деле, доблестные потомки Чингисхана отнюдь не горели желанием оказаться на передовой. В начале июля 1917 года командующий Одесским военным округом генерал от инфантерии М.И.Эбелов приказал всех крымских татар из запасных полков, находящихся в Симферополе (10 офицеров и 1300 солдат), присоединить к 32-му запасному полку, отправляющемуся 20 июля (2 августа) на Румынский фронт [12]. Однако не тут то было! Подстрекаемые муфтием Челебиевым крымско-татарские военнослужащие решили остаться в тылу и в праздники разошлись по домам [13].

23 июля (5 августа) муфтий Челебиев и командир 1-го крымско-татарского батальона прапорщик Шабаров были арестованы севастопольской контрразведкой по подозрению в шпионаже в пользу Турции. Увы, под давлением националистической «общественности» уже 25 июля (7 августа) задержанные были освобождены [14].

«Национально-освободительная борьба крымских татар» встретила горячую поддержку и сочувствие со стороны украинских сепаратистов в лице Центральной Рады. Крымско-татарская делегация во главе с одним из лидеров «Милли-фирка» Ахметом Озенбашлы официально присутствовала на состоявшемся 8–15 (21–28) сентября 1917 года в Киеве так называемом «Съезде народов Российской республики» [15]. Как мы видим, в этом вопросе сегодняшние духовные наследники Бандеры обнаруживают трогательную преемственность с тогдашними самостийниками.

Между тем полная несостоятельность Временного правительства, неспособного решить ни одной из насущных задач, становилась всё более очевидной. Раздираемая на части национал-сепаратистами, Россия стремительно двигалась к гибели. Победа Октябрьской революции в Петрограде и Москве дала нашей стране шанс выбраться из пучины смуты.

Тем временем крымско-татарские националисты энергично готовились к захвату власти на полуострове. 31 октября (13 ноября) состоялось первое заседание созданного по их инициативе Крымского революционного штаба. Возглавил эту структуру один из руководителей Мусисполкома Джафер Сейдамет [16]. Поскольку последний был профессиональным юристом [17], его помощником и фактическим командующим войсками стал полковник генерального штаба А.Г.Макухин [18]. Интересно, что эта должность предлагалась находившемуся в то время в Крыму генерал-майору П.Н.Врангелю, однако у «чёрного барона» хватило благоразумия отказаться [19]. Согласно распоряжению генерального секретаря Центральной Рады по военным делам С.В.Петлюры, в начале ноября в Симферополь прибыли первые сотни Крымского конного полка, 17(30) ноября — запасной полк мусульманского [20] корпуса [21].

Как вспоминает очевидец: «Татары конного полка разъезжали по улицам Симферополя и наводили порядок своим воинственным видом, а иногда и нагайками. Конечно, не обходилось дело и без поборов с населения» [22].

20–23 ноября (3–6 декабря) в Симферополе состоялся съезд земств и городских дум, создавший «временный высший орган губернской власти» — Совет народных представителей [23]. К разочарованию тогдашних и нынешних крымско-татарских националистов: «Таврический общегубернский съезд городов и земств, на котором представители коренных народов Крыма (22 делегата) и украинского населения (30 делегатов) оказались в меньшинстве, под давлением преобладающей русской делегации высказался за сохранение Крыма в составе России, игнорировав факт объявления своей независимости Украиной и предложения о создании независимой Крымской республики» [24].

Это прискорбное обстоятельство вскоре было исправлено. 26 ноября (9 декабря) 1917 года в бывшем ханском дворце в Бахчисарае открылся Курултай или «Национальное Учредительное собрание крымско-татарского народа», подавляющее большинство делегатов которого составляла националистическая интеллигенция. Курултай заседал, с перерывами, до 13(26) декабря [25]. В этот день были приняты так называемые «Крымскотатарские основные законы» и создано «Крымско-татарское национальное правительство» или «директория», состоявшее из пяти министров (директоров). Возглавил «правительство» муфтий Челебиев. Директором по внешним и военным делам стал Джафер Сейдамет [26].

Кадет и сионист Даниил Пасманик [27] немедленно откликнулся на это событие восторженным панегириком в издаваемой им газете «Ялтинский Голос»:

«Как это случилось, что веками угнетённые татары дали чудный урок государственной мудрости русским гражданам, бывшим до революции единственными носителями русской государственности, это — другой вопрос. Но факт остаётся фактом.

И все нетатарские жители Крыма, которым дороги порядок и законность, равная для всех свобода и социальная справедливость, спокойное развитие экономических и духовных сил края, должны всеми силами поддержать стремление татар к государственному строительству. Поддерживая его, мы спасём Крым, а косвенно и всю Россию, от анархии и разложения...

Не задумывают ли татары отложение Крыма? Все официальные заявления авторитетнейших представителей крымско-татарского населения, все его официальные документы и объявленные крымско-татарские основные законы свидетельствуют о том, что имеется в виду только одно: оздоровление Крыма на благо всего крымского населения. Мы должны отнестись с полным и нераздельным доверием к татарам»
[28].

Дальнейшие события наглядно показали, насколько эти либерально-интеллигентские мечтания соотносятся с жизнью.

Итак, для борьбы против Советской власти в Крыму сформировался союз татарских и украинских националистов с российскими белогвардейцами. «Крымский революционный штаб», переименованный 19 декабря (1 января) в «Штаб Крымских войск» [29], усиленно занимался созданием воинских подразделений из добровольцев, начиная от монархистов и кончая эсерами и меньшевиками. Однако костяк его сил состоял из частей бывшего мусульманского корпуса [30]: 1-го и 2-го крымско-татарских полков и 1-го крымско-татарского полка свободы [31].

В свою очередь большевики и их союзники, левые эсеры тоже не сидели сложа руки. В ночь на 16(29) декабря в Севастополе был создан Военно-революционный комитет (ВРК), взявший власть в городе. Во второй половине декабря большевистские ВРК были созданы в Алупке, Балаклаве, Симеизе [32]. 4(17) января 1918 года большевики взяли власть в Феодосии, выбив оттуда татарские формирования, 6(19) января — в Керчи [33].

В ночь с 8(21) на 9(22) января красногвардейские отряды вступили в Ялту. Крымско-татарские части вместе с примкнувшими к ним белыми офицерами оказали ожесточённое сопротивление. Город несколько раз переходил из рук в руки. Красных поддерживала корабельная артиллерия. Лишь к 16(29) января красногвардейцы одержали окончательную победу [34].

В своих воспоминаниях Врангель воспроизводит разговор с революционными матросами, явившимися в его ялтинскую усадьбу 10(23) января, в самый разгар сражения за город:

«— Мы только с татарами воюем, — сказал другой. — Матушка Екатерина ещё Крым к России присоединила, а они теперь отлагаются...

Как часто впоследствии вспоминал я эти слова, столь знаменательные в устах представителя “сознательного” сторонника красного интернационала»
[35].

Ирония совершенно неуместная. Именно большевики оказались той силой, которая сумела восстановить Россию в исторических границах. В то время как белые, несмотря на высокопарную патриотическую риторику, так и норовили пойти в услужение кому угодно, начиная от немцев и кончая Антантой.

Решающие события разыгрались под Севастополем. В ночь с 10(23) на 11(24) января крымско-татарские формирования вторглись в крепостной район и пытались захватить стратегически важный Камышловский мост, однако встретили отпор со стороны нёсшего охрану красногвардейского отряда. Получив подкрепления, красные перешли к наступательным действиям. 12(25) января около станции Сирень (Сюрень) севастопольский отряд разбил врага и затем с боем занял Бахчисарай [36].

В это самое время в Симферополе заседал Совет народных представителей. Как и полагается российским демократам, его члены вели нескончаемые дебаты. Согласно воспоминаниям очевидца, члена партии кадетов князя В.А.Оболенского: «Зал заседания был битком набит публикой, больше, конечно, партийной. Шли горячие прения на тему о том, следует ли оказывать вооружённое сопротивление севастопольским матросам, вышедшим походным порядком через Бахчисарай на Симферополь» [37].

Сомнения разрешили явившиеся на заседание посланцы Курултая:

«Но вот явились два татарина — представители директории, и сообщили, что их глава, Джаффер Сейдаметов, отправил войска в Бахчисарай, что завтра должно произойти решительное сражение, в исходе которого они не сомневаются. Джаффер вполне уверен, что через несколько дней Севастополь будет в руках татарских войск, которые легко справятся с большевицкими бандами, лишёнными всякой дисциплины» [38].

Действительность безжалостно опровергла эти хвастливые заявления. При столкновении с большевиками татарские формирования трусливо разбежались, после чего красные, не встречая особого сопротивления, начали штурм Симферополя. Одновременно в городе вспыхнуло рабочее восстание. С прибытием севастопольских красногвардейских отрядов, вступивших в столицу Крыма в ночь с 13(26) на 14(27) января, большевики одержали окончательную победу [39]. Челебиджан Челебиев, успевший за несколько часов до этого уйти в отставку, был арестован и 23 февраля 1918 года расстрелян. Сменивший его Джафер Сейдамет бежал в Турцию [40].

Полковник Макухин поначалу тоже сумел скрыться, проживая под чужим именем в Карасубазаре (ныне Белогорск). Однако затем в лучших национальных традициях один из местных татар выдал его большевикам за скромное вознаграждение в 50 рублей. Незадачливый полковник был доставлен в симферопольскую тюрьму и расстрелян [41].

Состоявшийся 7–10 марта 1918 года в Симферополе 1-й Учредительный съезд Советов, земельных и революционных комитетов Таврической губернии провозгласил создание Советской социалистической республики Тавриды [42].

Удар в спину

И я разубеждал татар, которые с таинственным видом и с довольным блеском в глазах сообщали: «Наши говорят — герман скоро Крым придёт. Тогда хороший порядок будет»
Из воспоминаний В.А.Оболенского

Увы, Советская власть продержалась в Крыму недолго. Нарушив условия Брестского мира, 18 апреля 1918 года на полуостров вторглись германские войска [43]. Вместе с немцами двигались их украинские холуи — так называемая Крымская группа войск под командованием подполковника П.Ф.Болбочана [44]. 22 апреля оккупанты и их прислужники овладели Евпаторией и Симферополем [45].

Одновременно повсеместно начались восстания татарских националистов. Как хвастливо заявил позднее Джафер Сейдамет: «Вступив в Крым, немцы застали здесь не только татарские военные силы, которые почти всюду шли в авангарде немецкой армии против большевиков, но и татарские организации даже в маленьких деревушках, где их приветствовали национальными флагами» [46].

Мятежники сумели захватить Алушту, Старый Крым, Карасубазар и Судак. Выступление произошло и в Феодосии. Повстанческое движение охватило значительную территорию горного Крыма [47].

При этом наблюдались многочисленные случаи сотрудничества татарских и украинских националистов. Так, согласно показаниям свидетелей, 21 или 22 апреля в находящуюся недалеко от Ялты деревню Кизилташ (ныне Краснокаменка) прибыло «два автомобиля с вооружёнными офицерами, украинцами и татарами. Они, обратившись к собравшимся, объявили им о занятии Симферополя германцами и убеждали их организовать отряды и наступать на Гурзуф и Ялту с целью свержения власти большевиков». На следующий день к Гурзуфу через Кизилташ проследовал украинско-татарский отряд численностью до 140 человек [48].

Возникает резонный вопрос: а куда, собственно, спешили крымские татары? Исход противоборства регулярных германских войск с таврическими большевиками сомнений не вызывал. Не безопасней ли было подождать несколько дней до падения Советской власти?

Такие же мысли приходили в голову и очевидцу событий князю В.А.Оболенскому:

«Вместе с тем мне был совершенно непонятен смысл татарского восстания. Ведь если немцы действительно в Симферополе, то завтра или послезавтра они будут на Южном берегу и займут вообще весь Крым без сопротивления. Зачем же при таких условиях татарам было устраивать восстание, которое до прихода немцев могло стоить немало крови?

Впоследствии, познакомившись с политикой немцев в Крыму, я понял, что это восстание было делом рук немецкого штаба. Немцам, стремившимся создать из Крыма самостоятельное мусульманское государство, которое находилось бы в сфере их влияния, нужно было, чтобы татарское население проявило активность и якобы само освободило себя от “русского”, т.е. большевицкого ига. Из победоносного восстания, естественно, возникло бы татарское национальное правительство, и немцы делали бы вид, что лишь поддерживают власть, выдвинутую самим народом. Вероятно, эти соображения заставляли их выжидать в Симферополе результатов татарского восстания»
[49].

Присутствовал и ещё один мотив спешки: желание успеть вдоволь пограбить и позверствовать. А то немецкая оккупационная администрация может и не позволить творить безобразия, подобно тому, как два десятилетия спустя гитлеровцы сдерживали своих крымско-татарских прислужников.

В Судаке татарскими националистами был схвачен и зверски замучен председатель местного ревкома Суворов [50]. 21 апреля у деревни Биюк-Ламбат были арестованы направлявшиеся в Новороссийск члены руководства республики Тавриды во главе с председателем СНК А.И.Слуцким и председателем губкома РКП(б) Я.Ю.Тарвацким. После двух дней пыток и издевательств они были расстреляны 24 апреля близ Алушты [51].

Впрочем, татарские зверства были направлены не столько на большевиков, сколько на всё христианское население:

«Начинается резня. В деревнях Кучук-Узень, Алушта, Корбек, Б[июк]-Ламбат, Коуш, Улу-Сала и многих других расстреливают и истязают десятки трудящихся русских, греков и т.д. В эти дни в алуштинской больнице была собрана целая коллекция отрезанных ушей, грудей, пальцев и пр. Резня приостанавливается только в результате контрнаступления красных отрядов» [52].

Как рассказала авторам книги «Без победителей. Из истории гражданской войны в Крыму» А.Г. и В.Г.Зарубиным уроженка Ялты Варвара Андреевна Кизилова, наблюдавшая эти события 13-летней девочкой, один из её родственников был схвачен и убит татарами только за то, что выстроенная им пристройка к дому закрывала вид на мечеть [53].

Однако как метко заметил всё тот же Оболенский: «Увы, немцы слишком понадеялись на отвагу татарских повстанцев, не зная, очевидно, что среди массы положительных качеств симпатичнейшего татарского народа храбрость и решительность занимают самое скромное место» [54].

Оказалось, что, несмотря на критическую ситуацию, большевики ещё способны дать отпор бандам националистов. В Феодосии красногвардейцы и матросы с помощью миноносцев «Фидониси», «Звонкий» и «Пронзительный» легко подавили татарское выступление [55]. После этого феодосийский ревком отправил два отряда в Судак. Командир одного из них Пётр Новиков убедил восставших татар сложить оружие. Виновные в убийстве Суворова были наказаны, власть в Судаке вновь перешла в руки ревкома [56].

22 апреля в Ялту из Севастополя прибыл миноносец с красногвардейцами. Высадившись в городе, севастопольцы вместе с местным красногвардейским отрядом выступили навстречу противнику. 23 апреля в 12 верстах от Ялты произошёл бой, в ходе которого поддерживаемые с моря миноносцем красногвардейские отряды с лёгкостью разгромили татарских националистов [57].

Столкнувшись с вооружённым отпором, привыкшее резать мирное население или расправляться с беззащитными пленными «лихое племя Чингисхана» в панике бежало. Согласно показаниям татарского поручика Мухтар Хайретдинов, данным работавшей после прихода немцев следственной комиссии Курултая:

«Узнав о силе большевиков в Ялте, отряд сразу отказался от наступления на означенный город и тем выдал свою слабость. Когда это было обнаружено, большевики сами повели наступление, и наш отряд, нигде не оказавший сопротивления, отступал до самой Алушты, оставляя на произвол большевиков все татарские деревни между этими городами» [58].

Ещё менее лицеприятно описывает это отступление Оболенский:

«Утром, действительно, конный татарский отряд под командованием полковника Муфти-Заде выступил из Биюк-Ламбата на Ялту, а днём, встреченный на полпути пулемётным огнём, в беспорядке и панике пронёсся обратно» [59].

24 апреля миноносец обстрелял Алушту, после чего татары разбежались окончательно:

«На другой день наступления большевиков, часов около 11, прибыл в Алушту маленький пароходик большевиков и начал обстрел. В это время наш отряд находился около Биюк-Ламбата. Когда услышали орудийные выстрелы, весь отряд бросил свои позиции, отступил в Алушту и начал расходиться по деревням» [60].

Вечером в Алушту вступили красногвардейские отряды. Миноносец привёз винтовки. «Всем раненым лазаретов в количестве 600 человек было роздано оружие и, кроме того, были вооружены все рабочие города и окрестностей» [61]. Как вспоминал расстрелянный вместе с другими членами советского руководства Крыма, но чудом оставшийся в живых И.Семёнов: «Когда здесь увидели зверства, которые были проделаны националистами в ночь с 23 на 24 апреля, — все взялись за оружие, даже в санатории не осталось ни сестёр, ни сиделок» [62].

Красногвардейские отряды гнали разбитые крымско-татарские банды до занятого оккупантами Симферополя. Когда красные были уже в 12 вёрстах от города, поступил приказ об отступлении вследствие отхода от Альмы севастопольских отрядов, разбитых немцами [63].

К 1 мая 1918 года германские войска оккупировали весь полуостров [64]. Советская власть в Крыму была временно ликвидирована.

Прислуживая немцам

«История татарского национального движения золотыми буквами печатает на своих страницах и с чувством глубокой признательности и благодарности отметит поистине дружественное, благожелательное отношение творца величайшей в мире культуры, германского народа, к маленькому и слабому в настоящем, но славному в прошлом крымско-татарскому народу»
Газета «Крым», 27 ноября 1918 года

Как я уже говорил, несмотря на отсутствие притеснений со стороны властей царской России, крымские татары продолжали симпатизировать своим прежним господам и единоверцам из Турции.

«Помню свой разговор с татарами в одной деревенской кофейне во время войны. Говорили о всяческих тяготах, связанных с войной; гадали о том, скоро ли будет мир.

— Ничего, теперь скоро будет мир, — утешительно говорил один степенный татарин, — теперь наша победа держал.

Я не сразу понял бодрого тона моего собеседника, ибо немцы били и нас, и союзников.

Оказалось, что “наши” — это турки, разгромившие союзников в Дарданелах»
[65].

Не удивительно, что вернувшийся 11 мая 1918 года из Константинополя в Крым Джафер Сейдамет поначалу тоже ориентировался на Турцию. На созванном сразу после его приезда закрытом заседании Курултая лидер крымско-татарских националистов сообщил радостную новость, что турки отпустили ему 700 тысяч лир и командировали около 200 офицеров и чиновников для организации новой власти в Крыму. Кроме того, в Севастопольский порт прибыла турецкая эскадра в составе кораблей «Султан Джеврес-Селим», «Гамидие» и нескольких миноносцев [66].

Однако немцы вовсе не собирались уступать Крымский полуостров турецким союзникам. Осознав это, Джафер Сейдамет немедленно сменил хозяина. Неделю спустя он уже разъяснял своим соплеменникам:

«Хотя с турками нас связывает религия, национальность и язык, но вместе с тем мы уже дошли до такого периода политической жизни, что разум может брать перевес над чувствами... И нам приходится остановиться на такой державе, которая была бы в состоянии отстоять самостоятельность Крыма. Такой державой может быть только Германия. Отсюда — нашей ориентацией может быть только германская ориентация» [67].

Как и положено, не обошлось без лакейского пресмыкательства перед новыми господами. Так, выступая перед Курултаем 16 мая, Джафер Сейдамет подобострастно заявил:

«Есть одна великая личность, олицетворяющая собой Германию, великий гений германского народа... Этот гений, охвативший всю высокую германскую культуру, возвысивший её в необычайную высь, есть не кто иной, как глава Великой Германии, Император Вильгельм, творец величайшей силы и мощи... Интересы Германии не только не противоречат, а, быть может, даже совпадают с интересами самостоятельного Крыма» [68].

Чтобы придать оккупационному режиму благопристойный вид, немцы решили создать в Крыму марионеточное правительство. Поначалу эта миссия была возложена на Сейдамета, который и был провозглашён 18 мая премьер-министром на заседании Курултая [69]. Однако представители земств, городских дум и прочие местные «отцы русской демократии» дружно отказались участвовать в правительстве крымско-татарских националистов. В результате 6 июня командующий оккупационными войсками на полуострове немецкий генерал Кош поручил формирование правительства генерал-лейтенанту М.А.Сулькевичу [70].

Литовский татарин, генерал царской армии, командир 1-го мусульманского корпуса [71], Матвей Александрович (Сулейман Мацей) Сулькевич оказался подходящей компромиссной фигурой. 25 июня «Крымское краевое правительство» было сформировано. Джафер Сейдамет получил в нём пост министра иностранных дел [72].

Однако такой исход дела совсем не отвечал замыслам татарских националистов, мечтавших о возрождении Крымского ханства. 21 июля 1918 года от имени Курултая кайзеру Вильгельма II был тайно направлен меморандум следующего содержания [73]:

«Крымский татарский народ, который благодаря падению Крымского ханства 135 лет тому назад подпал под русское иго, счастлив иметь возможность довести о своих политических надеждах до сведения германского правительства, в помощи коего турецкому и мусульманскому миру он убеждён, опираясь на сулящие мусульманским странам счастье исторические высокие цели его величества государя императора Вильгельма, являющегося воплощением великого Германского государства [74].
...
Несмотря на все жестокие притеснения, численный состав крымских татар всё-таки не мог быть поколеблен, равным образом никакие притеснения не могли заставить их забыть то уважение, которым пользовалось господство их предков, перед которым некогда склонялась Москва...

Крымские татары желают восстановления в Крыму татарского владычества на следующих основаниях.

Они составляют постоянный элемент Крыма, как наиболее старинные господа Крыма, они вырабатывают основание всей экономической жизни страны, они составляют большинство крымского населения, они объявили и защищали независимость Крыма..., они добиваются признания независимости Крыма в интернациональной дипломатии; они подготовлены к этому наилучшим образом благодаря своему парламенту и политической национальной организации; благодаря историческим и военным способностям своей расы они могут сохранить мир и спокойствие в стране, и в заключение, они опираются на Центральную Раду Украины...

Чтобы достигнуть этой святой цели следует признать необходимым, чтобы нижеследующие основные положения политической жизни Крыма были осуществлены:

1) Преобразование Крыма в независимое нейтральное ханство, опираясь на германскую и турецкую политику.

2) Достижение признания независимости Крымского ханства у Германии, её союзников и в нейтральных странах до установления всеобщего мира.

3) Образование татарского правительства в Крыму с целью совершенного освобождения Крыма от господства и политического влияния русских.

4) Водворение татарских правительственных чиновников и офицеров, проживающих в Турции, Добрудже и Болгарии, обратно в Крым.

5) Образование татарского войска для хранения порядков в стране.

6) Право на возвращение в Крым проживающих в Добрудже и Турции крымских эмигрантов и их материальное обеспечение.

Турецкий и мусульманский мир, готовясь к политическому союзу с Великой Германской империей, своей спасительницей, принеся в жертву сотни тысяч людей, и в дальнейшем готовы принести жертвы в десять раз большем количестве, чтобы укрепить навеки достигнутые положения».


Увы, весь этот холуйский порыв так и пропал втуне.

Одним из первых распоряжений «Крымского краевого правительства» стало введение военно-полевых судов и создание карательных отрядов. Так, в Ялте был сформирован карательный отряд из татар численностью до 700 человек, просуществовавший до конца немецкой оккупации [75].

Татарская молодёжь устраивала благотворительные вечера в пользу немецких солдат, погибших в борьбе с большевиками [76]. 13 октября 1918 года на общем собрании Бахчисарайского «Союза учащихся татар» один из его активистов гимназист Сеит-Умер Турупчи сделал доклад, в котором заявил: «Не нужно верить всяким разговорам и провокациям, — сказал господин Джафер Сейдаметов, — большевики больше в Крыму не покажутся. Это только бред больных русских. Русские сейчас — больные. Как больной человек бредит во сне, так и они бредят. По политическим соображениям немцы никогда не оставят Крым, поэтому все слухи о будущем наступлении большевиков — враньё. Это нужно разъяснить нашей нации» [77].

От кайзера до Пилсудского

Однако дни немецкой власти в Крыму были сочтены. Потерпев поражение в войне, 11 ноября 1918 года Германия капитулировала [78]. А через две недели на полуострове уже начинают хозяйничать новые оккупанты. 26 ноября на рейде Севастополя появляется эскадра из 22 английских, французских, итальянских и греческих судов, возглавляемая адмиралом Сомерсетом Колторпом (Calthorpe). На борту кораблей находились английские морские пехотинцы, 75-й французский и сенегальский полки, греческий полк. Главной базой интервентов становится Севастополь. Отдельные суда и небольшие отряды расположились также в Евпатории, Ялте, Феодосии и Керчи [79].

Иностранных спасителей России, пришедших «чтобы дать возможность благонамеренным жителям восстановить порядок» [80], а заодно добиться выплаты царских долгов, с энтузиазмом приветствовало сформированное 15 ноября 1918 года новое марионеточное «Крымское краевое правительство», возглавляемое членом партии кадетов Соломоном Крымом [81].

Прибыла на поклон к интервентам и делегация крымских татар, судорожно ищущих для себя нового хозяина. В приветствии адмиралу Колторпу «старинные господа Крыма» высказали надежду, что союзное командование отнесётся к их нуждам с должным вниманием [82]. Однако представители западных демократий не оправдали татарских чаяний.

К тому же наступление большевиков, о невозможности которого столько раз говорили вожди крымско-татарских националистов, не заставило себя долго ждать. Части Украинского фронта успешно теснили разлагающиеся войска интервентов. 8 апреля 1919 года был освобождён Джанкой, 11 апреля — Симферополь и Евпатория, 13 апреля — Бахчисарай и Ялта, 29 апреля — Севастополь [83].

Таким образом, красные заняли почти весь Крым, за исключением Керченского полуострова. «Бред больных русских» стал явью. 28–29 апреля 1919 года 3-я Крымская областная партконференция в Симферополе приняла решение о создании Крымской Советской Социалистической Республики [84].

Увы, и на этот раз Советская власть в Крыму продержалась недолго. 18 июня в районе Коктебеля высадился белогвардейский десант под командованием генерал-майора Я.А.Слащова. К 26 июня красные войска под натиском противника вынуждены были оставить Крым [85].

Впрочем, особой радости крымско-татарским националистам это не принесло. Выступавший, по крайней мере, на словах, за «единую и неделимую Россию», главнокомандующий «Вооружёнными силами Юга России» генерал-лейтенант А.И.Деникин никаких симпатий к подобной публике не испытывал. Как возмущённо пишут в своей книге М.Н.Губогло и С.М.Червонная: «Новая администрация абсолютно игнорирует стремления крымских татар к независимости» [86].

22 августа [87] 1919 года приказом главноначальствующего Таврической губернии генерал-лейтенанта Н.Н.Шиллинга крымско-татарская директория была распущена. В последующие месяцы были арестованы некоторые из видных националистов [88].

Примечательный инцидент произошёл в Бахчисарае. Во время торжественного собрания крымско-татарской молодёжи в большом саду ханского дворца туда явился отряд казаков, которые закрыли ворота, чтобы никто не разбежался, после чего выпороли собравшихся шомполами [89].

Оскорблённые в лучших чувствах крымские татары стали срочно подыскивать себе нового хозяина. В апреле 1920 года Джафер Сейдамет предложил принять мандат над Крымом Юзефу Пилсудскому. Ответ начальника Польского государства был уклончив: он соглашался сделать это лишь при условии, что такое решение будет одобрено Лигой нации и властями так называемой «Украинской народной республики». Разумеется, петлюровское правительство выступило решительно против, заявив, что готово предоставить Крыму широкую автономию, но не более того [90].

Тем не менее, в ноябре 1920 года Сейдамет удостоился аудиенции Пилсудского в Варшаве. Лидер крымско-татарских националистов поведал польскому маршалу, что «народ Крыма» мечтает об изгнании Врангеля, но не приемлет и власти большевиков, а желает образовать самостоятельную татарскую республику по образцу Эстонии и Латвии. С этого момента началось активное сотрудничество польского Генштаба с крымско-татарской эмиграцией [91].

Однако судьба многострадального полуострова решалась отнюдь не в Варшаве. 7 ноября 1920 года войска Южного фронта перешли в решительное наступление. К 12 ноября оборона белых была окончательно прорвана, а к 17 ноября освобождена вся территория Крыма [92]. На полуострове в очередной раз была восстановлена Советская власть.

Примечания:

1. Дубровин Н.Ф. История Крымской войны и обороны Севастополя. Т.I. СПб., 1900. С.34.
2. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Крым в период Великой Октябрьской социалистической революции, иностранной интервенции и гражданской войны (1917–1920 гг.). Симферополь, 1957. С.12.
3. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей. Из истории гражданской войны в Крыму. Симферополь, 1997. С.24.
4. Там же. С.25.
5. После введения всеобщей воинской повинности в 1874 году был сформирован Крымский эскадрон (Муфтий-заде И.М. Очерк военной службы крымских татар (по архивным материалам). Симферополь, 1899. С.19), а в следующем году ещё один эскадрон, составивший вместе с первым Крымский дивизион (Там же. С.20). В 1909 году из дивизиона был развёрнут Крымский конный полк (Керсновский А.А. История русской армии в 4-х томах. Том третий. 1881–1915 гг. М., 1994. С.45).
6. Исхаков С. Вместе или порознь. Тюрки-мусульмане в российской армии в 1914–1918 годы // Татарский мир. Октябрь 2004. №15–16(44–45). С.5.
7. Там же.
8. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.40.
9. Там же.
10. Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. Документы. Материалы. Хроника. М., 1992. С.173.
11. Там же. С.175.
12. Исхаков С. Вместе или порознь... С.5.
13. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.40–41.
14. Там же. С.29.
15. Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. М., 1992. С.174, 274.
16. Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. М., 1992. С.275; Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.45.
17. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.39.
18. Там же. С.45.
19. Там же. С.45–46.
20. Официальное название — «1-й армейский имени Чингисхана мусульманский корпус». См.: Исхаков С. Вместе или порознь... С.6.
21. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.48; Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.37.
22. Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.68.
23. Великая Октябрьская социалистическая революция: энциклопедия. 3-е изд., доп. М., 1987. С.511.
24. Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. М., 1992. С.275.
25. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.50.
26. Там же. С.51.
27. В 1906–1917 гг. член ЦК Сионистской организации России, после Февральской революции вступил в партию конституционных демократов (кадетов), в 1918 году избран председателем Союза еврейских общин Крыма. См.: Краткая еврейская энциклопедия. Т.6. Иерусалим, 1992. Стб.342–343.
28. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.56.
29. Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.86.
30. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.40.
31. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.46.
32. Великая Октябрьская социалистическая революция: энциклопедия. 3-е изд., доп. М., 1987. С.511.
33. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.52.
34. Там же. С.53–54.
35. Врангель П.Н. Записки // Пётр Врангель. Главнокомандующий. М., 2004. С.157.
36. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.56.
37. Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.69.
38. Там же.
39. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.313; Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.57–58.
40. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.64–65, 69–70.
41. Там же. С.79.
42. Великая Октябрьская социалистическая революция: энциклопедия. 3-е изд., доп. М., 1987. С.511.
43. Там же.
44. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.91.
45. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.91.
46. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.91.
47. Там же.
48. Там же. С.90–91.
49. Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.74.
50. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.91.
51. Там же. С.92.
52. Тархан И. Татары и борьба за советский Крым // Советов В.И., Атлас М.Л. Расстрел советского правительства Крымской республики Тавриды. Сборник к 15-тилетию расстрела. 24/IV 1918 г. — 24/IV 1933 г. Симферополь, 1933. С.16.
53. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.91.
54. Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.74.
55. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.93.
56. Грудачёв П.А. Багряным путём Гражданской. Воспоминания. Симферополь, 1971. С.57.
57. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.92–93.
58. Выписки из протоколов следственной комиссии Крымского парламента (курултая). Показания поручика Мухтара Хайретдинова // Советов В.И., Атлас М.Л. Расстрел советского правительства Крымской республики Тавриды... С.102.
59. Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.74.
60. Выписки из протоколов... Показания поручика Мухтара Хайретдинова // Советов В.И., Атлас М.Л. Расстрел советского правительства Крымской республики Тавриды... С.102.
61. Выписки из протоколов... Показания Хафиз Шамрата // Советов В.И., Атлас М.Л. Расстрел советского правительства Крымской республики Тавриды... С.74.
62. Семёнов И. Расстрел Совнаркома и Центрального исполнительного комитета республики Тавриды в 1918 году. Воспоминания расстрелянного // Советов В.И., Атлас М.Л. Расстрел советского правительства Крымской республики Тавриды... С.56.
63. Там же.
64. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.101.
65. Оболенский В.А. Крым в 1917–1920-е годы // Крымский Архив. Симферополь, 1994. №1. С.62.
66. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.105–106.
67. Там же. С.106.
68. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.105.
69. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.313.
70. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.107.
71. Там же. С.290.
72. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.313.
73. Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. М., 1992. С.175–176.
74. М.Н.Губогло и С.М.Червонная приводят текст документа с многочисленными пропусками. Поскольку их книга отражает взгляды современных крымско-татарских националистов, можно предположить, что авторы убрали из меморандума наиболее холуйские пассажи. Об этом свидетельствует подчёркнутый фрагмент текста, отсутствующий в книге Губогло и Червонной и восстановленный мною по: Бояджиев Т. Крымско-татарская молодёжь в революции. Краткий очерк из истории националистическо-буржуазного и коммунистического движения среди татарской молодёжи Крыма. Симферополь, 1930. С.37.
75. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.108.
76. Бояджиев Т. Крымско-татарская молодёжь в революции. Краткий очерк из истории националистическо-буржуазного и коммунистического движения среди татарской молодёжи Крыма. Симферополь, 1930. С.37.
77. Там же. С.36.
78. Дипломатический словарь в трёх томах. Т.II. М., 1985. С.355.
79. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.141–142.
80. Из воззвания главнокомандующего союзными войсками на Юге России генерала Бертело. Цит. по: Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.140.
81. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.313.
82. Надинский П.Н. Очерки по истории Крыма. Часть II. Симферополь, 1957. С.126.
83. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.234.
84. Там же. С.312.
85. Там же.
86. Губогло М.Н., Червонная С.М. Крымскотатарское национальное движение. Т.II. М., 1992. С.279.
87. 9 августа по восстановленному деникинской администрацией старому стилю.
88. Зарубин А.Г., Зарубин В.Г. Без победителей... С.219–222.
89. Бояджиев Т. Крымско-татарская молодёжь в революции... С.54.
90. Симонова Т.М. «Прометеизм» во внешней политике Польши. 1919–1924 гг. // Новая и новейшая история. 2002. №4. С.58.
91. Там же.
92. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. 2-е изд. М., 1987. С.454.