|
|
От
|
ПН
|
|
|
К
|
ПН
|
|
|
Дата
|
03.12.2007 19:53:32
|
|
|
Рубрики
|
Память; Политек;
|
|
Голодомор. Круглый стол. Ч.2
Голодомор. Круглый стол. Ч.2
РОДИНА 8-2007, С. 85 - 88
Андрей Марчуков:
Первым делом я хо-
чу поблагодарить устроителей круглого
стола за приглашение. Хочется верить, что
наша дискуссия поможет осмыслению про-
блемы голода. Но имеются и серьёзные
препятствия для этого. Причина - уже
упоминавшийся Закон о голодоморе
1932-1933 года на Украине". Он устанав-
ливает обязательную для всех трактовку
голода, в русле которой должны следовать
и украинские историки. Справедливости
ради надо сказать, что огромную роль в
появлении закона и в создании той идей-
но-политической атмосферы, в которой он
возник, сыграли именно представители ук-
раинской гуманитарной интеллигенции.
Именно они настаивают на том, чтобы
рассматривать проблему в политическом
ключе, подгоняя голод в СССР 1932-1933
годов под Конвенцию ООН о предупрежде-
нии преступления геноцида и наказания за
него и предъявляя претензии к нынешней
Российской Федерации(5). Характерно, что
даже уважаемый профессор Кульчицкий,
сомневающийся в том, «что нужно выстав-
лять счет за геноцид России» (создавая
СССР по федеративному принципу, «вожди
большевиков избавили нынешнюю Россию
от ответственности за свои будущие пре-
ступления» так как «общесоюзный
центр — это нечто другое»), тут же опро-
вергает себя — последняя фраза его сего-
дняшнего выступления звучит в точном со-
ответствии с официальным курсом. Чего
же тогда ожидать от его менее взвешенных
коллег? Так что за политизацию проблемы
ответственна именно украинская сторона.
Хотелось бы высказать впечатления от
статьи Станислава Кульчицкого (дайдже-
ста его новой книги), любезно предостав-
ленной автором в качестве основы для
дискуссии (основные её положения только
что были озвучены автором, а цитаты взя-
ты мною из печатного текста работы).
Признаться, поначалу статья произвела
странное впечатление из-за противорёчи-
вости в оценках события и ряда мелких не-
суразностей (при более пристальном взгля-
де всё встало на свои места). Это особенно
заметно в сравнении с его предыдущими ра-
ботами. Скажем, странно выглядит утвер-
ждение о депортации немцев из послевоен-
ных Польши и Чехословакии как о «наи-
большей в сталинской практике". Ведь осу-
|ществлялись они польскими и чехословац-
кими властями при молчаливом согласии За-
пада. Или процитированная фраза Хрущёва
о том, что украинцы избежали депортации
лишь «из-за того, что их чересчур много и не
было куда выслать». Эти слова любят приво-
дить националисты в качестве примера "уг-
нетённого положения» украинцев в СССР.
Хотя прекрасно известно, что сказано это
было Никитой Сергеевичем в сугубо полити-
ческих целях и не имело под собой никаких
оснований. Тем большее недоумение вызы-
вает использование этого перла известным
учёным в качестве серьёзного аргумента. Я
уже не говорю о выражениях вроде "своры
кремлёвских преступников».
Но дело не в этих и других погрешностях.
И не в попытках доказать (вопреки беспри-
страстным документам) поголовную попу-
лярность на Кубани укранизационных ме-
роприятий и потому её неминуемое» при-
соединение к УССР. И не в «тактических»
противоречиях. Например, когда нужно ума-
лить ответственность украинской верхушки
и людей на местах за голод, профессор Куль-
чицкий утверждает, что «Советский Союз
был построен как очень централизованное
государство тоталитарного типа», вынуждав-
шее тех подчиняться и выполнять «наиболее
ужасные задания центра». Когда же надо
обосновать тезис о «голодоморе» как гено-
циде против граждан украинского государ-
ства, которые «даже в смирительной рубаш-
ке советской республики самим своим суще-
ствованием создавали угрозу» для этой са-
мой «своры», говорится прямо противопо-
ложное. А именно, что до «голодомора» «Со-
ветский Союз был союзом государств», а Ук-
раина «могла развиваться несмотря на дав-
ление центра», была чуть ли не «страной», да
ещё с какими-то прочными традициями на-
циональной... государственности»!
Продолжать список подобных примеров
не имеет смысла — ведь дело не в них.
Главное — то, как автор объясняет причи-
ны и суть «голодомора». Это как нельзя
лучше отражает нынешнее состояние са-
мой концепции.
Профессор Кульчицкий, — без сомне-
ния, один из лучших специалистов по про-
блеме. До недавнего времени причиной
голода он называл социально-экономиче-
скую политику сталинского руководства,
рассматривая «террор голодом» как метод
создания колхозного строя и, если брать
шире, нового «коммунистического штур-
ма». При этом к трактовке голода как гено-
цида и тем более этноцида он старался
подходить осторожно(6).
И вдруг все изменилось: в качестве при-
чин выдвигаются национальные (стремле-
ние Кремля подчинить украинское госу-
дарство, во имя чего и был устроен геноцид
его граждан). Впечатление такое, будто вы-
ступает не Станислав Кульчицкий, а покой-
ный Джеймс Мейс — американский иссле-
дователь и один из отцов - основателей (на-
ряду с Робертом Конквестом) концепции
голода как геноцида-этноцида. Именно
Мейс ещё в 1982-1983 годах и выдвинул
эти постулаты: террор вёлся против граж-
дан украинского государства, а целью Ста-
лина было уничтожение украинского наро-
да как политического фактора и социаль-
ного организма (иными словами - на-
ции). То есть как раз то, о чем сейчас гово-
рит уважаемый киевский профессор. "Я
утверждал, что первопричины трагедии
следует искать в социально-экономиче-
ской политике, а Мейс видел их в нацио-
нальной политике Кремля», оглядывается
он назад и тут же поясняет: «Оказалось, од-
нако, что разгадку террора голодом следу-
ет искать на пересечении социально - эко-
номической и национальной политики".
Однако как можно убедиться из предло-
женного текста (и ряда других), найти эту
«точку пересечения" оказалось затрудни-
тельно и сведённые механически концеп-
ций существуют по отдельности. Складыва-
ется впечатление, что в глубине души автор
продолжает развивать собственную точку
зрения, которую вырабатывал на протяже-
нии двадцати лет, но по каким-то причинам
(см. ниже) параллельно с ней приводит и
чужую. Так, Кульчицкий констатирует "Тер-
рор голодом был методом создания соци-
ально-экономического строя». Его "перво-
причиной... было стремление сталинской
команды отвести от себя вину за экономи-
ческие провалы в «социалистическом стро-
ительстве», которые привели к голоду во
всей стране». «Террор голодом имел место в
ситуации социально-экономического кри-
зиса, а кризис был следствием экономиче-
ской политики», — прямо указывает веду-
щий украинский специалист.
И тут же нечто иное: «Кремль тревожи-
ла государственная организация, которая
разговаривала на украинском языке, имела
большие конституционные права и была
расположена на границе с Европой". Поэ-
тому «голодомор - это геноцид против
граждан украинского государства»."Сок-
рушительный удар направлялся против
республики, которая могла воспользовать-
ся катастрофическими последствиями
«подхлёстывания» экономики, чтобы вый-
ти из СССР», и её руководства, которое мог-
ло «стать из красного жёлто-синим" и ув-
лечь за собой массы.
Необходимость скрещивать две кон-
цепции и подвёрстывать их под конвен-
цию подталкивает к манипуляции терми-
нами «этнический» и «национальный».
«Втискивание проблемы голодомора в эт-
ническую плоскость не приближает нас к
формулировкам Конвенции ООН о геноци-
де, а отдаляет от них»,— откровенно гово-
рит Кульчицкий. К тому же «этнизация» не
подтверждает концепцию (что признаёт
он сам). А ведь основная масса её адептов
обвиняет «Москву» в том, что она уничто-
жала украинцев (этнос).
В упомянутой конвенции же «этниче-
ское» и «национальное» выступают само-
стоятельно, где первое — это народ, а вто-
рое — скорее государственно-гражданское
состояние. Лавируя в терминах, профессор
даже запутался в них: «А ведь никто не пре-
следовал украинцев по признаку их нацио-
нального происхождения». По логике сле-
довало бы сказать «этнического», ведь кон-
цепция Мейса, которую он озвучивает, по-
строена как раз на утверждении об их унич-
тожении именно как «национального» кол-
лектива (граждане Украины). Впрочем, воз-
можно, что оговорка возникла не просто
так. Историк открыто признаёт: на основа-
нии документов «трудно доказать, что тер-
рор голодом направлялся против этниче-
ского или национального сообщества». Тем
самым он подрывает не только «традицион-
ные» обвинения в уничтожении украинцев
как этноса, но и теорию Мейса (неосознан-
но или сознательно — вопрос другой).
Профессор Кульчицкий подчёркивает,
что его работы «являются эволюцией
взглядов, обоснованной на фактах, которые
ранее не были известны». Однако никаких
ранее неизвестных фактов учёный не при-
водит: ведь концепция Мейса появилась
давно и была прекрасно известна. Однако
до самого последнего времени ведущий
украинский специалист по проблеме не
спешил принимать её. Что же повлияло на
"революцию взглядов»?
А всё лежит на поверхности: все основ-
ные положения концепции «голодомора»
трещат по швам (об этом невольно говорит
сам Кульчицкий, по ходу критикуя их):
1) утверждение об уничтожении украин-
цев как этноса не подтверждается и
масштабами катастрофы (по всему
СССР); и массовой смертностью от голо-
да крестьян - представителей других
народов УССР; и тем, что голод поразил
прежде всего сельское населений стра-
ны; и тем, что горожане-украинцы (и в
УССР) не морились голодом.
2) отсюда применяется «комплексный»
подход к голоду В УССР и на Кубани. Так
о голоде на Украине говорится как о ге-
ноциде не против «украинцев», а про-
тив её «граждан» любой национально-
сти. А для объяснения причин голода на
Северном Кавказе (РСФСР) применяется
«старый добрый» этнический принцип
(уничтожение украинцев), да ещё и вме-
сте с политическим (они-де неминуемо
стали бы частью УССР);
3) претензии адептов "голодомора» про-
возгласить его самым крупным геноци-
дом в мире и даже объявить «украин-
ским холокостом" (как его называли ук-
раинские чиновники, в том числе прези-
денты Леонид Кучма и Виктор Ющенко)
остались неудовлетворенными, а у Из-
раиля вызвали вполне предсказуемую
болезненную реакцию;
4) насаждение концепции внутри Украины
вызывает всё большее неприятие, и в том
числе по линии «цель- средства». Ведь,
невзирая на восклицания типа «и где она,
эта сверхдержава?», интересами строи-
тельства которой объясняют трудности
1930-х, нельзя не признать, что постсо-
ветские государства (и, конечно,Украина)
живут за счёт того колоссального задела,
который был создан в те годы.
5) наконец, один из серьёзнейших ударов
по концепции был нанесён в последние
годы (какое совпадение!) западными
учеными. Взять, скажем, упомянутую
здесь работу Дэвиса и Виткрофта (2004),
в которой опровергается тезис о сплани-
рованном геноциде. С выводами иссле-
дователей вынужден был согласиться и
Конквест, признавший, что Сталин специ-
ально не устраивал голод 1933 года. Та-
ким образом, зашаталась социально-эко-
номическая составляющая концепции, от
которой фактически отказался один из
ее отцов - основателей.
В результате у поклонников концепции
«голодомора» остались лишь доводы (по
сути — весьма вольные гипотезы) Мейса.
Они-то и стали их последним оружием мас-
сового поражения.
Поэтому становится понятна противоре-
чивость последних работ профессора Куль-
чицкого, вынужденного к тому же следовать
в русле официальных установок, В связи с
вышесказанным принятие Закона «О голо-
доморе» становится лишним свидетельст-
вом слабости самой концепции и отсутст-
вия у её творцов и адептов внятных (не по-
литических и идеологических) доводов.