Барон из бункера Гитлера - интервью Эггерта для Известий
>Здравствуйте, уважаемые.
>>Некто Константин Эггерт разродился опусом "Память и правда" на тему - как прав Бивор...
>
>Теперь стало быть он в Би-би-си. И почему я не удивлен?
Эггерт взял большое интервью с последним бункеросидельцем. Вспомниается КОНЕЦ по Кукрыниксам
Однако этот барон был потом номер два в бундесвере. Не зря нам тогда про таких напоминали
Этот человек был адъютантом генерала Ганса Кребса, начальника генштаба нацистской армии, а с 22 по 30 апреля 1945 года находился в бункере Адольфа Гитлера. Он, а также телефонист Рохус Миш и медсестра Эрна Флегель - последние живые свидетели агонии фюрера. О том, как вели себя вожди Третьего рейха в те роковые для них дни осады и штурма нацистской столицы, Берндт Фрайтаг фон Лорингхофен рассказал главному редактору московского бюро Русской службы Би-би-си КОНСТАНТИНУ ЭГГЕРТУ - специально для "Известий
...
В ночь с 28 на 29 апреля Фрайтаг фон Лорингхофен стал свидетелем одного из последних актов подземной драмы - мимо его открытой двери провели на расстрел группенфюрера СС Германа Фегелейна, представителя Гиммлера в ставке Гитлера. Фегелейн был женат на сестре Евы Браун Гретль. Он искал случая сбежать из бункера. Ему это почти удалось - он добрался до своей городской квартиры. Там по приказу Гитлера его нашли и арестовали эсэсовцы. "Фегелейна вели на расстрел четыре человека в форме СС, - вспоминает барон. - С него сорвали ордена и знаки отличия". Недавно еще влиятельного группенфюрера расстреляли на рассвете 29 апреля в саду рейхсканцелярии. В тот же самый день Ева Браун, которая не стала заступаться за зятя, стала фрау Гитлер.
29 апреля стало ясно, что в ближайшие часы советские войска захватят рейхсканцелярию. Майор Фрайтаг и еще два офицера получили от генерала Кребса приказ пробираться из бункера к еще сопротивлявшейся армии генерала Венка для передачи распоряжений фюрера. Все понимали - Кребс просто таким образом спасает жизни подчиненных. Офицеры явились в кабинет Гитлера для получения предписаний. Это была их последняя встреча с фюрером. По словам барона, "Гитлер был совершенно спокоен. Пожал нам руки, вручил предписания, пожелал удачи и просил передать слова поддержки генералу Венку. Он поинтересовался нашим маршрутом и стал советовать, какую лодку лучше взять, чтобы спускаться по реке Хавель. Он предлагал взять большую, с электромотором. Мы-то, наоборот, надеялись на маленькую и бесшумную. На какую-то долю секунды мне показалось, что фюрер позавидовал нам - молодым и имеющим шанс уцелеть. Через 24 часа после нашего ухода он был мертв".
"Он не думал о людях. Но сумасшедшим он не был"
Я спрашиваю, почему Гитлер все же остался в Берлине, несмотря на то, что даже в самые последние дни апреля он мог вылететь из города. Лучшая летчица рейха Ханна Рейч готова была сделать это. Барон Фрайтаг отвечает не задумываясь: "Ну он ведь себя видел героем оперы Вагнера, цикла про кольцо нибелунга - "Сумерки богов" и все такое. Для него этот вопрос даже не стоял". Был ли Гитлер сумасшедшим? "Он был жестоким и эгоцентричным. Это его главные качества. Он не думал о людях. Но сумасшедшим он не был". По словам барона, даже приходя в ярость, фюрер не терял контроля над собой: "В фильмах его часто представляют просто бешеным. Это не так. Как казалось мне, свои эмоции Гитлер часто использовал, и весьма умело, чтобы добиться какой-либо цели".
После 29 апреля майора Фрайтаг фон Лорингхофена ждали три года английского плена (по его словам, обращались там с ним порой довольно жестоко) и работа редактора в издательстве. Жизнь вновь круто поменялась в пятидесятые годы, когда ФРГ стала создавать новую армию - бундесвер. Руководить этим процессом правительство канцлера Конрада Аденауэра назначило генерала Хойзингера, одного из уцелевших участников антигитлеровского заговора июля 1944 года. Хойзингер предложил Берндту Фрайтаг фон Лорингхофену вернуться в строй. Возвращение было успешным: спустя два десятилетия, в 1973 году, он уволился в звании генерал-лейтенанта с должности заместителя генерального инспектора бундесвера. В военной иерархии Федеративной Республики, не имеющей генштаба, это пост номер два.
Я спрашиваю, ощущает ли он чувство вины. Барон отвечает, что за собственные поступки ему не стыдно: "Я танкист, мы всегда были в авангарде и долго не задерживались на одном месте. Ни я сам, ни мои солдаты никаких бесчинств не творили. Наоборот, несколько десятков русских военнопленных, которые работали у нас водителями грузовиков и поварами, получали те же паек и обмундирование, что и мы", - говорит барон. Он утверждает, что никогда не сталкивался с так называемыми айнзацгруппами - спецподразделениями СС, зверствовавшими
...
