По Глантцу: поняли, что война неизбежна по реакции на заявление ТАСС, но не знали, когда начнется. Думали, что перед нападением со стороны Германии будут требования и провокации, поэтому приграничные УРы были без пехотного наполнения, две трети войск армий прикрытия - в полевых лагерях ("положение армии ни для нападения, ни для обороны (с) +"мирно спящие аэродромы"(с)). Считали, что немцы нападут через две недели после начала выдвижения к границе мотомеханизированных соединений. За это время предполагалось привести армии прикрытия в боевую готовность и объявить мобилизацию. В реале немцы напали через два дня. Согласно Исаеву похожий трюк (введение в бой мотомеханизированных соединений "сходу") они потом применили в "Тайфуне". Интересно, что осторожное отношение к возможным провокациям себя не совсем "окупило". В добавление к "голубоглазым симоновским летчикам" и прочим "полковникам люфтваффе", которым можно навешать лапши на уши, резунизм цветет и пахнет в заявлениях куда более значимых фигур Тысячелетнего Рейха:
Краткая запись результатов опроса КЕЙТЕЛЯ Вильгельма, генерал-фельдмаршала, начальника генерального штаба вооруженных сил Германии, 62 лет.
"[...] С какого времени Германия начала подготовку к войне против Советского Союза и какое участие вы принимали в этой подготовке?
[...] Генштаб располагал данными, что с ранней весны 1941 г. Советский Союз приступил к массовому сосредоточению своих сил в приграничных районах, что свидетельствовало о подготовке СССР если не к открытию военных действий, то по крайней мере к оказанию открытого военного давления на внешнюю политику Германии. [...] Все подготовительные мероприятия, проводившиеся нами до весны 1941 года, носили характер оборонительных приготовлений на случай возможного нападения Красной армии. Конечно, при подготовке этих мероприятий мы решили избрать более эффективный способ, а именно - предупредить нападение Советской России и неожиданным ударом разгромить ее вооруженные силы. [...]
Я должен подчеркнуть, что в наши расчеты не входило полное завоевание России. Мероприятия в отношении России после разгрома Красной армии намечались только в форме создания военной администрации (т. е. рейхскомиссариатов), о том, что предполагалось сделать позже, мне неизвестно. По крайней мере, я знаю, что при разработке планов войны на Западе немецкое командование и политическое руководство никогда не задавалось определенными политическими формами, которые должны были быть установлены в государствах после их оккупации."
