А в том что система всеобщая.
Про британских "зажравшихся тыловиков" (что в WWI что в WWII) я не меньше встречал. Да и про абсолютно все другие армии любого периода такое найдется.
Про войну 1812 года определенно вспоминается что было.
Причем и фронт бывает разный. И тот фронтовик, что на передовой (где головы не поднять), своеобразно, скажем так, относится к тому, кто в километре сзади и может хотя бы ходить по земле, а не в окопе пригибаясь.
Бакланов "Пядь земли"
===
я прикрываю трубку ладонью и говорю Клепикову все, что думаю о нем и его инвентаризации. Он кричит, что будет жаловаться, что я пользуюсь тем обстоятельством, что между нами Днестр. И голос у него жалкий. И мне вдруг становится жаль его. Не надо было его оскорблять, тем более что он все равно не поймет. Чтобы понять, ему надо побыть здесь, но здесь он никогда не бывал и не будет: на войне всегда между нами Днестр. И говорим мы с Клепиковым на разных языках. Он действительно с самыми лучшими намерениями прибыл из тыла в хутор на той стороне и чувствует себя там на передовой.
===
>А в том что система всеобщая.
>Про британских "зажравшихся тыловиков" (что в WWI что в WWII) я не меньше встречал. Да и про абсолютно все другие армии любого периода такое найдется.
Своершенно верно, ярчайший пример Суворов - "Я пожалован не при пароле"... и т.п.
>Про войну 1812 года определенно вспоминается что было.
Так известнейшее:
Но едва проглянет день,
Каждый по полю порхает;
Кивер зверски набекрень,
Ментик с вихрями играет.
Конь кипит под седоком,
Сабля свищет, враг валится...
Бой умолк, и вечерком
Снова ковшик шевелится.
А теперь что вижу? — Страх!
И гусары в модном свете,
В вицмундирах, в башмаках,
Вальсируют на паркете!
Говорят: умней они...
Но что слышим от любого?
Жомини да Жомини!
А об водке — ни полслова!
>Причем и фронт бывает разный. И тот фронтовик, что на передовой (где головы не поднять), своеобразно, скажем так, относится к тому, кто в километре сзади и может хотя бы ходить по земле, а не в окопе пригибаясь.
>Бакланов "Пядь земли"
>===
>я прикрываю трубку ладонью и говорю Клепикову все, что думаю о нем и его инвентаризации. Он кричит, что будет жаловаться, что я пользуюсь тем обстоятельством, что между нами Днестр. И голос у него жалкий. И мне вдруг становится жаль его. Не надо было его оскорблять, тем более что он все равно не поймет. Чтобы понять, ему надо побыть здесь, но здесь он никогда не бывал и не будет: на войне всегда между нами Днестр. И говорим мы с Клепиковым на разных языках. Он действительно с самыми лучшими намерениями прибыл из тыла в хутор на той стороне и чувствует себя там на передовой.
>===
Dixi http://x-43.ho.com.ua/