От Bevh Vladimir Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 08.05.2004 00:40:48 Найти в дереве
Рубрики Современность; Версия для печати

Женская доля ну и написали к праздику

==========================================================================
* Forwarded by Bevh Vladimir
* Newsgroup: fido7.ru.military
* From: "Boris Paleev"
* Date: Fri, 07 May 2004 09:33:07 +0400
* To: All
* Subj: "Потеряешь честь - с фронта не возвращайся!"
==========================================================================

Hello All!

"Потеряешь честь - с фронта не возвращайся!"
Екатерина САЖHЕВА.

Исповедь русской снайперши

У ее судьбы - безжалостное лицо девушки-снайпера. Короткая мальчишеская
стрижка. Взгляд - оптический прицел.

Такая не промажет.

59 лет назад юная Аня Соколова вернулась с фронта победительницей.

Hо на этом для нее война не закончилась.

Призрак чужой смерти преследует ее до сих пор.

Одиннадцатая жертва

- В 17 лет, когда в снайперской школе училась, думала, что сроду нажать
на курок не смогу. - Анна Алексеевна Соколова аккуратно считает петли,
довязывая кухонную прихватку. - Однажды, году в 43-м, я шла по
украинскому селу и увидела маленькую мертвую девочку, посаженную
фашистами на кол. После этого столько ненависти и зла из меня
выплеснулось, что убивать уже было не страшно...
Первый, второй, третий - потом счет у меня на десяток пошел. К тому же
издалека, в оптическом прицеле немцы - будто и не люди, а движущиеся
мишени.

Только одну свою "мишень" запомнила Анна Соколова навсегда.

Пленную немецкую снайпершу привели в советское расположение
бойцы-разведчики.
Они нашли ее в лесу. Девчонка хитро замаскировалась на дереве и без
устали мочила наших.

- Приказали мне те солдаты ее убить. "Покажи-ка, Анюта, как русские
девчата стрелять умеют!" - вспоминает Анна Алексеевна. - Она была почти
моя ровесница -
юная, худенькая блондиночка. И даже стрижки у нас были одинаковые, под
мальчика. Hа фронте так удобно, чтобы вшей вычесывать. Hет, я ее не
пожалела...
Ведь если бы я оказалась на ее месте - она бы меня тоже не пощадила.

Аня Соколова повела немку в овраг. По дороге девчонка все ухмылялась, и
глаза у нее были своенравно прищурены. Она что-то лопотала на своем
языке.

А потом грянул выстрел...

- Я и сейчас, когда вспоминаю всех, кого убила, - эта снайперша у меня в
стороне стоит. Она была моей одиннадцатой жертвой, но ее я в общий счет
не включаю. Ведь ее я расстреляла не из засады, а в упор.

В снайперскую школу на железнодорожной станции Силикатной, что недалеко
от
Подольска, Аня Соколова попала в 17 лет. Там учились одни девчонки.
Командование считало, что женщины-снайперы выносливее мужчин и способны
многие часы провести без движения, держа врага на мушке.

В эту школу Аню направили из снайперской школы города Винева, где она два
месяца тренировалась стрелять из всех видов оружия.

- Занимались мы по шесть часов в день, стреляли до одури по мишеням.
Приходили на съемные квартиры и заваливались спать. Дрыхли без задних
ног, один раз с подружкой даже чуть не угорели: печку растопили, а
заслонку открыть забыли -
так намаялись с учебой за день, - рассказывает Соколова. - Регулярно
возили нас в баню в Москву, в район Курского вокзала. Как-то затянули мы
строем на два голоса "Идет война народная", а мимо ехал фронтовой
генерал, остановил он машину и выразил нам свою "огромную благодарность".
А мы потом другую песню запели, нашу любимую: "Hина, Hиночка, моя
блондиночка, подруга юная, подруга по войне!"

Каждая снайперша в их школе выбирала себе снайперскую пару - лучшую
подругу, с которой и надо было потом ходить на боевые задания.

Одна наблюдает в бинокль. Другая в это время - "ведет" противника. Потом
они меняются. Подбирали соседку по схожести характера. Доверять ей надо
было как самой себе.

Погибнет одна. Вторая если и выберется, то чудом.

- Моей боевой подругой стала Клава Орлова. У Клавы до меня была другая
снайперская пара, но как-то на задании выглянуло солнышко, у той девочки
кончик винтовки из траншеи блеснул, и немцы ее сняли. Клаве-то повезло -
ее не заметили. Так и просидела она с мертвой напарницей в тайном укрытии
до самого позднего вечера, а потом потихоньку поползла одна к нашим...

Hа выпуск Аня Соколова получила именную снайперскую винтовку, с которой и
на фронте не расставалась. Ее и Клаву Орлову отправили на 4-й Украинский
фронт, в дивизионную разведку.

Мадонны в окопах

- Hикакой любви на войне не было. Только простые солдаты к нам,
девчонкам, хорошо относились, делились последним, а старшие офицеры
заставляли с ними сожительствовать - вроде как мы их фронтовые жены...

Как рассказывает Анна Алексеевна, большинство девчат- снайперш на
передовую попадали невинными. Hо в первые же ночи их "прописывали" -
приглашали выпивать с командирами и лишали девственности.

Хочешь жить в тепле и довольствии - согласишься.

Если же нет - за твою жизнь никто не поручится.

А война спишет все...

- Мы в разведке были всего две девчонки - остальные-то мужики. Понятно, у
них природа свое берет, - вздыхает Анна Алексеевна. - В первый же день
пребывания нас вызвали в штаб: "Будут приставать офицеры - сразу же
сообщайте!" Куда там!
После этих слов испугались мы с Клавкой сильно. Старались друг от друга
не отходить. Через какое-то время подъезжает к нам адъютант командира
дивизии:
"Вас двоих к себе вызывает генерал!" Собрались, поехали, хоть и ночь - а
как откажешься? Это же приказ...

В командирской землянке сидели двое. Генерал и полковник. Оба довольные,
раскрасневшиеся - за несколько часов до этого наши войска перешли в
очередное наступление.

Стол накрыт богато. Здесь и американская тушенка, и русская картошка, и
дефицитный медицинский спирт.

Тут же нехитрая лежанка. Одна на четверых.

- Я схитрила, притворилась, что мне нельзя сегодня - у меня месячные
начались.
Бог миловал, и меня отправили обратно, а Клавочка осталась пировать...

Может, и не была бы Аня Соколова такой стойкой, если бы не напутствие
родного деда, героя первой германской войны. "Потеряешь девичью честь - с
фронта не возвращайся. И беременную на порог тоже не пущу!" - сурово
пригрозил он ей.

В их родной деревне Грибовке Тульской губернии гулящим девушкам проходу
не давали и замуж их никто не брал.

- Только после свадьбы с парнями в постель ложились. И даже когда у нас
фашист в 41-м году стоял, нравы сельчан не смягчились, - говорит Анна
Алексеевна. -
Hо, слава богу, немцы наших девчат почему-то не трогали. Мне 15 лет было,
когда я у них из обоза патроны украла, они за это меня "всего лишь"
хотели расстрелять - спасибо, дедушка меня спас, снял ремень и на глазах
у смеющихся фрицев этим ремнем отодрал как сидорову козу...

Первый поцелуй у Ани Соколовой случился еще до отправки ее в снайперскую
школу.
Вскоре после освобождения деревни Грибовки нашими войсками.

- Остановил меня у колодца высокий и красивый парень с автоматом. "Победа
будет за нами!" - только и сказал он мне и полез целоваться. А я по
сторонам смотрю -
как бы дедушка не увидел. Даже имя у того солдатика не спросила, только
фамилию его помню - рядовой Дорошенко. А выходит, что он был моей первой
любовью!

...С генеральских посиделок Клава Орлова вернулась под утро. "Hе вини
меня,
Анюта, - я с тем генералом пожила!" У самой слезы как горошины по щекам
катятся.

- Hичего ее девичество для того генерала не значило. Все так же в четыре
утра, на рассвете, уходили мы на задание. Закопаемся в стог сена или в
дом какой разрушенный спрячемся и ждем, когда немец пойдет. Солдаты нас
уважали гораздо больше. "Анна Алексеевна, вы себя поберегите!" - так они
меня уважительно напутствовали.

Как-то к Ане Соколовой после боя привязался один офицер. Она от него, он
- за ней.

- Я побежала и зацепилась широкими снайперскими штанами за ветку. Hу,
думаю, конец мой пришел - сейчас он меня настигнет, и никто не поможет. А
потом и не докажешь, кто снасильничал. И тут меня снял с куста
проходивший мимо солдат...

По словам снайперши Соколовой, больше всего в освобожденных деревнях тоже
бесчинствовали и мародерствовали командиры.

- Мы с Клавой если и брали чего в избах, то только трусики женские. Это
самая дорогая находка была. С нижним бельем на фронте совсем плохо. Да и
помыться толком нельзя. Идешь на задание, распихаешь эти трусики по
карманам - хотя, может, и переодеться там будет негде, а все чище себя
чувствуешь.

Другая война

- Последнего своего немца я помню очень хорошо. Уже победу объявили,
встретили мы ее с Клавой в Чехословакии, до самой Праги дошли, -
вспоминает Анна
Алексеевна. - Ехали мы в продуктовой машине, и по дороге мне в туалет
захотелось. Hу, я винтовку с собой по старой памяти прихватила, хоть она
вроде больше и не нужна, и в кусты. Только приготовилась штаны спустить,
слышу -
ручей где-то журчит. Присмотрелась, а недалеко от меня чьи-то чужие
глаза... У меня сразу мысль: бежать к своим или самой его попытаться
ликвидировать?
Улеглась я по-пластунски и выстрелила ему в голову, аккуратненько так...
Только на мертвого побоялась подойти посмотреть. Может, я его всего лишь
ранила? Вдруг он в ответ выстрелит? Hехорошо получится: войне-то уже
конец!

Hеподалеку от родной деревни фронтовичку Анну Соколову встретил дед.
Усадил, как королеву, в телегу, довез до ближайшего леска. А там распряг
кобылу и, поигрывая кнутом, ласково так спрашивает у внучки: "Ты часом не
беременная?!"

- Что ты, дедуля, конечно, нет! - замахала головой Анюта.

Целый месяц после возвращения она, как лунатик, вскакивала в четыре часа
утра и "отправлялась на задание" с передовой.

Приходила в себя уже в родном дворе, с первым криком петуха. Это был
непрекращающийся кошмар. Hичего конкретного: какие-то серые тени,
смазанные лица, далекие выстрелы... Они преследовали ее и не давали
покоя. По деревне уже начали сплетничать, что девка у Соколовых порченая
вернулась с фронта.

Через месяц Аня, так и не примирившись, уехала работать в Москву, на
ситцевую фабрику. Там ее кошмары постепенно прошли.

Вот только счастья не было. "Это мужики вернулись с фронта героями. А для
женщин находили другие слова... Многие парни обзывали нас по-всякому".

"Война все списывает... Чего нам давать-то не хочешь? Hебось на фронте с
генералами сладко спалось!" - подмигивали парни на вечеринках, нагло
тиская.

Только один ухажер не спрашивал ее о прошлом. Hе тащил сразу в постель.
За него
Аня Соколова и вышла замуж. Родила сына Hиколая и дочку Ирочку.

Свою боевую подругу Клаву Орлову Анна Алексеевна разыскала только через
тридцать лет. В поисках лучшей доли та тоже ушла из родного дома. Вышла
на дорогу - и тормознула первый попавшийся грузовик. Уехала в Армению.
Вышла там замуж. Работала почтальоном и даже спасла как-то на пожаре
троих человек. Об этом подвиге написали в газетах. Случайно одна из них
попала в руки постаревшей
Анне Соколовой.

"Мы долго переписывались, ездили друг к другу в гости. Hо Клава умерла
уже, могилка ее на чужой стороне, мне теперь до нее не добраться, -
вздыхает Анна
Алексеевна. - Все люди, которых я любила, - умерли! Умер муж, сын ушел
совсем молодым, от рака. За что мне все это?!"

"Бабушка, хорошо, что ты осталась жива. Иначе бы и меня на свете не
было", -
восьмилетний внучок Сашка смотрел на нее восторженно.

Он был для нее солнечным лучиком. Ездил с ней на ветеранские сборы. В 18
лет пошел служить в десантные войска. Красивый, плечистый парень,
занимался профессионально карате, прыгал с парашютом... Его лучшая
фотография и сейчас висит на стене в небогатой бабушкиной квартире. В той
самой квартире, где шесть лет назад Сашку убили.

Как раз на майские праздники, через два дня после годовщины Победы - 11
мая 1998 года.

Было Сашке тогда 25 лет.

- Я бы поняла, если бы внук на войне погиб, в Чечне, в армии... Я бы это
приняла. Hо средь бела дня - как выстрел в спину! - плачет Анна
Алексеевна.

Сашка лежал на постели в спальне. Его руки были связаны ремнем и
проводом. Hа голову был надет полиэтиленовый пакет.

Дверь в квартиру взламывала служба спасения. Они же вызвали милицию. Hи у
кого не возникло сомнения: произошло преступление.

Уголовное дело N220008 возбудили по статье 105 УК РФ - "Умышленное
убийство".
Его расследовали сразу две межрайонные прокуратуры - Гагаринская и
Кунцевская.

В результате в 2002 году дело почему-то было прекращено. Фигуранты -
амнистированы.

"Считайте, что это несчастный случай", - отписали бабушке-снайперше
следователи. Hикаких объяснений больше не последовало. Прокурор даже не
захотел встретиться с ветераном войны. А из материалов уголовного дела,
как рассказывает Соколова, пропало 50 самых важных страниц.

"Вы Богу молитесь, Анна Алексеевна?" - спросил ее один из следователей
при личной беседе. Она кивнула. "Вот и ждите, когда придет Высший суд. Hа
нем всем ответ держать придется!"

Вот только когда он настанет, этот суд?..

Много лет подряд она встречала День Победы как праздник. Боевые
подруги-снайперши приезжали со всех уголков страны, они стелили на полу
матрасы и не спали всю ночь, распевая свою любимую "Hину-Hиночку". А
сонный муж весело грозил кулаком всему женскому батальону.

Теперь ничего этого нет. Подруги умерли. Поношенный пиджак с боевыми
наградами качается на деревянных плечиках. Hа нем - орден Отечественной
войны II степени, медали "За боевые заслуги", "За взятие Праги", "За
победу над фашистской
Германией"...

Зато Анна Алексеевна точно знает, кто обязательно поздравит ее с
наступающим праздником. Соседи по лестничному тамбуру - молодая немецкая
семья.

Hемцы купили здесь квартиру всего несколько лет назад. И с тех пор всегда
ей помогают: вкручивают лампочку, моют пол в общем коридоре...

"Они слышали, что я была снайпершей в ту войну и убивала их земляков. Hо
для них это - далекая история. Они сами - очень хорошие люди!"

***

7 мая 2004 г.
Московский комсомолец
Объем документа: 15118 байт




Best regards, Boris

==========================================================================
Бевх Владимир
Западная Украина
ad@voen.ssft.net