|
|
От
|
mina
|
|
|
К
|
mina
|
|
|
Дата
|
25.12.2015 21:25:51
|
|
|
Рубрики
|
Прочее; WWII; Флот;
|
|
Брюс де Марс оценивал вероятное соотношение потерь АПЛ США и СССР/РФ как 1 к 5
«Лерхе» во многом определила последующее полувековое развитие не только торпед, но и подводных лодок (ПЛ). Главной причиной начала ее разработки стало массовое применение «Фоксеров» – первых буксируемых противоторпедных ловушек. На том уровне развития данного вида подводного оружия обнаружить и классифицировать цель автономно на «борту» торпеды было практически невозможно. Задачу обхода ловушки решал оператор, располагавший данными не только с «головы» торпеды, но и с гидроакустической станции (ГАС) подлодки, а также информацией о тактической обстановке.
К концу Второй мировой войны немцы не успели довести не только «Лерхе». Невысокую надежность продемонстрировала даже довольно широко применявшаяся в боевых действиях самонаводящаяся ТV. Однако потенциал у немецких разработок был весьма высокий, о чем свидетельствует их длительная жизнь в отечественных послевоенных торпедах САЭТ-50, СЭТ-53М, САЭТ-60М, основные решения по системе самонаведения (ССН) которых были заимствованы с ТV. С одной стороны, эти торпеды удалось довести до очень высокого уровня надежности, с другой – так и не был принят во внимание категорический вывод немцев, основанный на боевом опыте, относительно необходимости телеуправления (ТУ) для обеспечения помехоустойчивости залпа.
В США с появлением первых самонаводящихся образцов начали создавать и средства гидроакустического противодействия (СГПД), обеспечивавшие активное уничтожение атакующих торпед. Большой успех, достигнутый в производстве СГПД, привел к прекращению разработки средств уничтожения торпед в 60-х годах, и только в 90-х эти работы были возобновлены.
С начала 50-х годов ВМС США начали проводить исследовательские учения с широким привлечением ПЛ и противолодочных сил, а также с массированным применением торпед и средств противодействия. Наиболее принципиальным выводом, сделанным тогда, стал следующий: своевременное применение СГПД практически гарантирует защиту от торпед. То есть технологический уровень тех лет не позволял создать ССН, способную обеспечить эффективную классификацию целей. Из этого вытекали три принципиальных следствия:
1. Необходимость большого боекомплекта противолодочного оружия на корабле (доходившего до 60 торпед) для отражения многократных атак ПЛ.
2. Помехоустойчивость торпедного залпа в дуэльной ситуации может быть надежно обеспечена только за счет ТУ. С этого момента все торпеды ПЛ в ВМС США стали телеуправляемыми.
3. Своевременное применение СГПД позволяет надежно уклоняться от первого внезапного залпа противника даже более шумной ПЛ.
Последнее утверждение стало основанием для прекращения строительства в США дизель-электрических ПЛ. Атомоходы американских ВМС получили надежные средства гидроакустического противодействия. При этом эффективность телеуправляемых торпед США была заведомо выше отечественных.
Бывший командующий подводными силами ВМС США адмирал Брюс де Марс оценивал вероятное соотношение потерь АПЛ США и СССР/России как 1 к 5. Эта оценка приходится на середину 90-х годов прошлого века, то есть дана в ситуации, когда администрация Клинтона буквально за горло держала американское подводное кораблестроение. Все заявления официальных лиц ВМС США в этот период имели ярко выраженный оттенок максимальной и преувеличенной рекламы возможностей ВМФ России для выбивания средств из конгресса.
Главная причина произошедшего – не имеющая отношения к реальности «теория эффективности» (именно так, в кавычках) отечественного торпедного оружия и соответственно ошибочные математические модели, которыми обосновывалось это полувековое отставание отечественного торпедизма. Причем этот самообман оказался присущ не только высокому столичному руководству и людям чистой науки. На нашем флоте крайне редко проводились реальные торпедные стрельбы в условиях противодействия именно из-за нежелания обрушить вниз отчетные показатели.
Продемонстрированные в начале Второй мировой войны низкие эффективность и надежность американских торпед стали в США предметом «большого торпедного скандала» с последующими жесткими выводами на будущее. Мы же занимались очковтирательством и врали друг другу, убаюкивая себя мыслью о том, что войны все равно не будет.
Действующий флот молчал. Военная наука писала очередные диссертации и осваивала новые темы, ограничиваясь правдой не далее курилок. Промышленность на все имела универсальный ответ: делаем, как сказал заказчик (флот).
Впервые автомат торпедного комплекса, жестко ограничивший нас далее с телеуправлением, был обоснован в проекте 705. Его первоначальный замысел казался весьма логичным в 60-х годах. Так как третья мировая рассматривалась, безусловно, ядерной, то торпеды в комплексе вооружения проекта 705 оценивались как сугубо вторичные, а основным оружием должны были стать ядерные противолодочные ракеты (ПЛР) и «Шквал». При этом ПЛР 81Р и «Шквал» образовывали эффективный комплекс оружия, где «Шквал» перекрывал мертвую зону ПЛР, то есть обеспечивалось поражение целей скоростным ядерным оружием. Очень высокая скорость и маневренность АПЛ данного проекта реально позволяли уклоняться от выстрела «Саброка» ПЛА ВМС США.
Однако еще в конце 60-х пришло осознание неприемлемости ядерной войны между сверхдержавами. В начале 70-х годов появилась торпеда Mk 48, 55-узловый ход которой нивелировал скоростные и маневренные качества проекта 705. В этих условиях требовалась серьезная переработка проекта с внедрением неядерных ПЛР, телеуправляемых (с ШЛК) универсальных торпед. Но моральных сил, как и запаса водоизмещения 705-го проекта, на это не хватило. Признать ошибочность избранного направления СПБМ «Малахит» так и не смогло, продолжая продвигать порочную идею «автомата» в комплексы вооружения последующих проектов.
Подробнее: http://vpk-news.ru/articles/22251