"От Храпуни нас отделяла только ровная голая низменность. Мы залегли в снегу и нацелили на деревню бинокли.
— Ей-богу, Александр, там самые настоящие немцы, — сказал Рева.
Я и сам в этом убедился. В бинокль все было видно. На улицах деревни суетились фигуры в немецких шинелях.
На дороге за нашей спиной вскоре показался отряд Ревы, с которым шел В. А. Бегма, а мы все еще рассматривали подходы к деревне, чтобы точнее определить задачу отряда.
— Все ясно, — возбужденно произнес Павел и начал отползать с возвышенности, на которой мы лежали. Потом неожиданно поднялся во весь рост.
Со стороны Храпуни ударила короткая пулеметная очередь. И тут же с дороги послышались громкие голоса: «Реву ранило...»
Я не помню, как сорвался с места, как сломя голову бросился к дороге. Реву несли на руках.
— Павел, что с тобой!
Как побелело лицо моего самого близкого, самого дорогого друга!
— Ты ранен?
— Не, Александр. Павел не ранен... Павел убит...
А из Храпуни открыли шквальный пулеметный огонь. Надо было срочно разворачивать и вводить в бой отряд.
— Немедленно доставьте Реву в госпиталь! Пусть сделают все для его спасения!..
С тяжелым сердцем довел я в бой отряд Ревы. Вместе с нами пошел в наступление на левом фланге и товарищ Бегма. Не успели мы выдвинуться на луг, как нас заставил залечь исключительно меткий огонь. Такая точная пристрелка возможна только при наличии оптических приборов. Вот почему первая же очередь сразила Павла."
