Кроме прямого упоминаний лагерей "особого назначения" № 1-ОН, № 2-ОН и № 3-ОН, приведенных в официальных материалах "комиссии Бурденко", данные о пребывании осужденных польских военнопленных в Вяземлаге подтверждаются свидетельствами непосредственных участников событий:
1. Нотариально заверенными свидетельскими показаниями бывшего курсанта Смоленского стрелково-пулеметного училища Ильи Кривого, 1921 г. р., о регулярном использовании в 1940-41 гг. больших групп подконвойных польских офицеров и рядовых на принудительных дорожных работах западнее и севернее Смоленска (строительстве автомагистрали Москва-Минск и ремонте Витебского шоссе).
2. Письменным свидетельством гражданина бывшей Польши Эрлихсона Исаака Мозесовича, 1919 г. р., о перевозке его в конце апреля 1940 г. вместе с большой группой военнопленных польских офицеров из Старобельского лагеря в район Смоленска и о его совместном пребывании с офицерами из Старобельска на лагпункте № 9 Вяземлга в период с мая по сентябрь 1940 г. (И.Эрлихсона был арестован в начале 1940 г. во Львове за нелегальный переход государственной границы и приговорен к 5 годам ИТЛ. Его свидетельство было опубликовано на языке идиш в Париже в 1952 г.)
3. Свидетельством подпоручика бывшей польской армии Горбика Антона Яновича, 1913 г. р., о захвате его вместе с другими поляками в одном из лагерей в районе Смоленска немецкими войсками и последующем расстреле содержавшихся там польских офицерами немецкими военнослужащими.
4. Протоколами допросов граждан бывшей Польши Алоиза Шебеста и Адольфа Аэра (ранее жителей Тешина и Лодзи). В ходе этих допросов Алоиз Шебест и Адольф Аэр показали, что летом 1941 г. в Катыни, после занятия Смоленска, гитлеровцы расстреливали не успевших эвакуироваться интернированных поляков и их советских охранников.
5. Заверенными свидетельскими показаниями гражданина Польши Вацлава Пыха, 1906 г. р., об обстоятельствах захвата летом 1941 г. немецкими войсками "лагеря № 2-ОН" и последующем расстреле всех содержавшихся там польских офицеров.
