Встреча Сталина с митрополитами действительно имела место — но в сентябре 1943 года, то есть уже после перелома в ходе войны. Есть подробная запись этой беседы — ни о каком ливанском митрополите и ни о каких пророчествах там и близко не говорилось [2] . И отнюдь не отчаяние руководило Сталиным при организации этой встречи, а необходимость взять под контроль церковную жизнь на освобождаемых территориях Советского Союза: в оккупированных немцами областях люди сами открывали храмы — и оккупанты им в этом не препятствовали. В итоге в Псковской области до прихода немцев было 3 храма, а к возвращению советских войск их было 200, в Курской области до немцев было 2, стало 282; зато в Тамбовской области, где советская власть стояла неизменно, так и оставалось 3 храма на всю область. Так что Сталин не организовывал церковное возрождение: он его сдерживал (в 44–47 годах Совмин удовлетворил только 17 процентов обращений верующих об открытии храмов), первые же храмы (числом 18) было разрешено открыть только спустя почти полгода после встречи Сталина с митрополитами постановлением Совмина от 5 февраля 1944 года.
Никаких архивных данных в подтверждение версии о контактах Илии и Сталина не известно и не опубликовано. Неизвестен даже первоисточник этой версии, ибо нет и рассказов митрополита Илии об этих событиях.
Митрополит Ливанский Илия (Карами) действительно существовал, но он никогда не был Антиохийским Патриархом. Патриарх Илия IV, скончавшийся в 1979 году, носил фамилию Муадуад [3] .
Илия (Карами) действительно приезжал в Москву в 1947 году [4] . Действительно ему делали бесценные подарки (ему дарили иконы XIV века!), но никакой Сталинской премии присуждено ему не было; единственный священнослужитель, удостоенный этой премии — хирург и Симферопольский архиепископ священноисповедник Лука (Войно-Ясенецкий).
Митрополит Илия посетил мавзолей Ленина, а 16 ноября действительно говорил самые теплые слова о Сталине: “Мы, православные, живущие на Востоке, твердо верим и знаем, что русский народ, сплотившись вокруг своих вождей и под верховным водительством мудрого и любимого Иосифа Виссарионовича Сталина, достиг и достигнет небывалого еще в мировой истории могущества и расцвета <...> Мы твердо верим, что ваша Святая Церковь наслаждается полным миром и спокойствием, с каждым днем развивая все более и более свою многополезную деятельность на церковно-общественной ниве. И все это она может делать благодаря чуткому, внимательному отношению к ней со стороны Советского правительства” [5] . И что — считать такие слова словами “избранника Божия”?
Но, наконец, самое главное: как раз вскоре после приезда митрополита Илии в Москву — в 48 году — политика Сталина снова резко меняется и именно в антицерковную сторону.
Вот даты: в июле 1948 года митрополит Илия второй раз был в Москве. 25 августа 1948 года были запрещены крестные ходы из села в село, духовные концерты в храмах вне богослужений, молебны на полях. 28 октября Совет Министров постановил отменить прежде выданное им распоряжение об открытии 28 храмов под предлогом того, что оно не было подписано председателем Совмина И. В. Сталиным. Решение ЦК ВКП(б) по данному вопросу было разослано всем местным партийным органи¬зациям. 16 ноября 1948 г. Синод вынудили при¬нять решение о запрещении превращать проповеди в храмах в уроки Закона Божия для детей.
Вплоть до смерти Сталина не был открыт ни один новый православный храм.
Более того, в конце 1940-х — начале 1950-х гг. храмы вновь стали отбираться под клубы и склады. В 1951 году при уборке урожая только в Курской области по распо¬ряжениям райисполкомов около 40 зданий действующих храмов были на много месяцев засыпаны зерном. Стали преследоваться совершавшие религиозные обряды коммунисты и комсомольцы. Пошла новая волна арестов наиболее активных священнослужителей, например, в сен¬тябре 1948 г. был в седьмой раз арестован архиепископ Мануил (Лемешевский).
На 1 января 1952 г. в стране насчитывалось 13786 официально открытых православных храмов, 120 из которых не действовали ввиду исполь¬зования их для хранения зерна. Но на 1 января 1949 г. их было больше: 14447 (а 20000 их не было в СССР никогда).
Количество священников и диаконов за 49–51 годы уменьшилось с 13483 до 12254, монастырей было 104, стало 62 (причем число монахов не изменилось: в 1946 году было 4362, стало 4639. Толь¬ко в 1951 г. было закрыто 8 обителей [6] .
Как видим, сталинская политика в отношении к Церкви знала два перелома. Сегодня чаще вспоминают добрый перелом 1944-го года. Но “православные сталинисты” (холодок не идет по спине от такого их самоназвания?) не замечают нового ледникового периода, начавшегося со второй половины 48 года.
Сталин хотел сделать Москву православным Ватиканом, центром всех православных Церквей мира. Предпосылки к этому были: Сербская, Румынская, Албанская и Болгарская Церкви оказались “в зоне” соцлагеря. Израиль в ту пору был вполне просоветски ориентирован. Патриархаты в арабских странах, как всегда, нуждались в сильном и богатом покровителе. Госбюджет СССР выделял немалые средства на “подарки” церковным иерархам ближнего Востока (представить, что 200000 долларов — тех, не современных! — оказались в свободном распоряжении арабского митрополита, а тот их передал России, просто невозможно) [7] .
Но в июле 1948 года Всеправославное совещание (с участием и митрополита Илии) к ожидаемому в Кремле результату отнюдь не привело: иерархи Церквей, оказавшихся в удалении от советских танков (прежде всего Греции и Турции), проявили неуступчивость. И Сталин, поняв, что в глобальной политике церковный ресурс он использовать не сможет, резко охладел к церковным делам.
Циничный прагматизм сталинской церковной политики в конце войны и легкий переход к новым гонениям в 48 году говорят о том, что никакого мировоззренческого кризиса, обращения, возврата к вере у Сталина не было. Если бы и в самом деле он знал, что по молитвам арабского митрополита Богоматерь дала ему победу в безнадежной ситуации, то он не так бы вел себя в предсмертные свои годы. Так что вышеизложенный сюжетный ход просто психологически невозможен.
Тут уместно вспомнить слова честертоновского отца Брауна: “Я могу поверить в невозможное, но не в невероятное. — Это и есть то, что вы называете парадоксом? — спросил Таррент. — Это то, что я называю здравым смыслом, — ответил священник. — Гораздо естественнее поверить в то, что за пределами нашего разума, чем в то, что не переходит этих пределов, а просто противоречит ему. Если вы скажете мне, что великого Гладстона в его смертный час преследовал призрак Парнела, я предпочту быть агностиком и не скажу ни да, ни нет. Но если вы будете уверять меня, что Гладстон на приеме у королевы Виктории не снял шляпу, похлопал королеву по спине и предложил ей сигару, я буду решительно возражать. Я не скажу, что это невозможно, я скажу, что это невероятно...” [8] .
Вот так же невероятна положительная реакция Сталина на видения арабского митрополита. Это народная сказка. И в таковом качестве она чрезвычайно интересна. Удивительно: в послевоенные годы и в самом деле была книга “Сталин в сказках народов мира”. Книга была фальшивкой от начала до конца: московские писатели сочиняли по заказу от имени “народов мира” [9] . А тут появились самые настоящие народные сказки о Сталине (и не одна: есть еще сказка о том, что Сталин тайно ездил каяться к блаженной Матронушке Московской) — а их сегодня печатают как самые доподлинные были…
Представленная же в форме были эта сказка отнюдь не безобидна. В ней есть нечто обидное для русского народа — того самого народа, за который Сталин поднял свой знаменитый тост в победном 45-м. Ее резюме предполагает, что ничего-то эти русские не могут: даже молиться о себе самих. Да неужели трехдневная молитва арабского митрополита была горячее, чем четырехлетняя молитва русских мужиков и баб? А тысячи русских священников, в те же сороковые годы тянувшие свои лагерные срока! Они что — там и тогда не молились о своей стране? Но и их молитва, оказывается, ничего не значила: все произошло вдали от России. Духовная победа крадется у русского народа и даруется куда-то на экспорт (аналогичен миф, распространяемый рериховскими кружками: из него следует, что победа в Армагеддоне была одержана благодаря духовному подвигу индийских йогов — Николая и Елены Рерихов). http://www.foma.ru/articles/1103/
Re: Я не... - Эвок Грызли02.01.2009 17:31:24 (43, 478 b)
