От mina Ответить на сообщение
К All Ответить по почте
Дата 31.08.2008 19:02:39 Найти в дереве
Рубрики Современность; Флот; Версия для печати

Задачи и организация МСЯС от адмирала Михайловского

Готовность к поражению стратегически важных наземных объектов на заморских территориях противника – одна из главных задач Вооруженных сил нашего государства. Способность решить эту задачу путем нанесения упреждающего, ответно-встречного или, на худой конец, ответного удара возмездия – определяет так называемый стратегический паритет со странами, обладающими ядерным оружием. Поддержание этого паритете как раз и делает возможным длительный устойчивый мир на нашей планете. Об этом не раз заявлялось с высоких трибун партийных съездов, где я имел честь присутствовать.
Возможность поддержания паритета или в крайнем случае решения упомянутой задачи сокрушающим ударом обеспечена наличием в составе Вооруженных Сил Советского Союза ядерной триады: ракетных войск стратегического назначения (РВСН), авиационных стратегических ядерных с (АСЯС) и морских стратегических ядерных сил (МСЯС) По¬следние в сравнении с остальными компонентами триады обладают феноменальной боевой устойчивостью. Благодаря принципу свободы мореплавания только Военно-Морской Флот может еще в мирное время и в короткие сроки сосредо¬точить значительную боевую силу в оперативно-важных рай¬онах океанов и морей, откуда морское оружие способно с большой точностью поражать войска и объекты на террито¬рии практически любого государства. При этом силы флота остаются, как правило, недосягаемыми для оружия сухопут¬ных войск.
Подводные лодки с баллистическими ракетами, постоянно развернутые в океане, являются наиболее скрытным, устой¬чивым, дешевым и безопасным для государства компонентом ядерной триады. Видимо поэтому «удельный вес» морских стратегических ядерных сил в подобной триаде большинства держав, обладающих ею, из года в год растет и к концу века может достигнуть 70—75%.
В Советском Военно-Морском Флоте существуют две группировки морских стратегических ядерных сил. Первая из них создана на Северном флоте для действий в акваториях Атлантики и Арктики. Вторая — на Тихом океане. Не удиви¬тельно, что Атлантическая группировка должна служить пред¬метом моих неустанных забот. Между тем я хорошо сознаю, что опыт всей моей предшествующей службы, за исключени¬ем короткого периода командования подводным ракетонос¬цем «К-178», был связан с применением сил общего назначе¬ния. Пришло время наверстывать упущенное.
Рассуждения на тему о роли и месте ракетных подводных крейсеров в системе Вооруженных Сил СССР интересны разве что слушателям Военно-морской академии. «Зачем это нужно?» и «что делать?» — для меня не проблема. Задачи давно поставлены и хорошо уяснены. В то же время вопрос «как делать?» — заслуживает пристального внимания. Речь идет о способах действий, которых всегда великое множество. Каждый способ обладает свойственной ему эффективностью, в свою очередь зависящей от условий обстановки. Это обсто¬ятельство еще более увеличивает вариативность способов. А опыта мало. Одним словом, учиться надо! В том числе у собст¬венных подчиненных.
Наиболее сведущими специалистами в области создания и применения группировки морских стратегических ядерных сил являлись на Северном флоте, конечно же, вице-адмиралы Вадим Коробов и Лев Матушкин. Оба они долгое время командовали подводными ракетоносцами и их соединениями. Знают дело, как говорится, изнутри. Первый, находясь в долж¬ности начальника штаба флота, видимо, уже успел приобщить¬ся к оперативной стороне проблемы. Второй, управляя флоти¬лией стратегического назначения, в совершенстве владеет тактикой и техническими вопросами применения ракетного оружия. Чем не учителя?
Вадим Константинович — рядом, под боком. Поэтому, об¬ложившись картами и документами, мы уединились с началь¬ником штаба, чтобы не спеша разобраться с вопросами опера¬тивного применения группировки и обеспечения ее боевой устойчивости. Ну а со Львом Алексеевичем, надеюсь, сумею поработать через несколько дней, прямо у него на флотилии, когда прибуду в Гаджиево, чтобы оттуда выйти в море на борту ракетного подводного крейсера. Благо подвернулся та¬ковой (под номером «К-219»), готовящийся к выполнению пла¬новой учебной ракетной стрельбы.
Свой разговор с Коробовым мы начали с общеизвестных истин. Поражение стратегически важных объектов на замор¬ской территории противника, с одобрения военно-полити¬ческого руководства нашей страны, возможно осуществить путем проведения операции стратегических ядерных сил под непосредственным управлением Верховного Главнокоманду¬ющего, который принимает решение на операцию и отдает приказ на первый ядерный удар. Приказ этот (в виде сигналов боевого управления) передается с помощью так называемого «ядерного чемоданчика» — иначе говоря, портативного связ¬ного кодирующего устройства, постоянно носимого специаль¬ным офицером вблизи от места пребывания Верховного. Вполне естественно, что при этом предусмотрено дублирование как подобных устройств, так и каналов связи.
Успех операции обеспечивается длительной, заблаговре¬менной подготовкой и тщательным планированием с учетом множества вариантов решения задачи. Этим постоянно зани¬мается Генеральный штаб, который загодя определяет, а при необходимости уточняет перечень и координаты объектов, подлежащих поражению. Назначает очередность и степень поражения каждого объекта. Устанавливает долю участия, ре¬сурс боеприпасов и распределение комплексов целей между компонентами ядерной триады, а также вопросы их взаимо¬действия друг с другом. Генеральный штаб вводит в действие и периодически видоизменяет систему сигналов боевого уп¬равления. После получения сигнала-приказа от Верховного Главнокомандующего центральный командный пункт доводит сигналы боевого управления до исполнителей. Для этого со¬здана и установлена в войсках и на флотах многоступенчатая автоматизированная командная система боевого управления.
Идеологом всего комплекса подобных нелегких вопросов в Генеральном штабе являлся генерал армии Сергей Ахромеев, который около шести лет работал там начальником Главно¬го оперативного управления, а затем первым заместителем у Маршала Н. В. Огаркова. Кроме своей роли в управлении ядерными силами, Сергей Федорович интересен мне тем, что в 1940 году мы вместе поступали в Московскую военно-морс¬кую спецшколу. Только он после девятого класса был зачис¬лен в 1-ю роту, а я после седьмого — в 3-ю. Вместе и комсор¬гами стали в своих подразделениях.
Уже в 1941 году Сергей был принят в Военно-морское училище имени Фрунзе, где ему удалось закончить всего один курс. Ну а потом Астраханское пехотное училище и годы боев на четырех фронтах. После войны служил в войсках, окончил две академии: Бронетанковую и Генерального штаба. Теперь он обеспечивает управление ядерной триадой государства. Сергей Федорович в обращении строг, суховат, немногосло¬вен, но по-прежнему хорошо относится к флоту и морякам. В этом я имел удовольствие убедиться во время нескольких ко¬ротких бесед перед назначением на нынешнюю свою долж¬ность.
Ну а боевыми действиями морских стратегических ядер¬ных сил лично руководит Адмирал Флота Советского Союза Сергей Георгиевич Горшков. Как он это делает, я имел воз¬можность наблюдать, сидя за спиной Главкома на его команд¬ном пункте в период учения «Центр-78», куда был привлечен с должности командира ЛенВМБ на роль начальника Атланти¬ческого направления в «играющем штабе» Северо-Западной стратегической группировки Вооруженных Сил.
Именно Главком (с помощью своего Главного штаба) оп¬ределяет состав Атлантической и Тихоокеанской группировок морских стратегических ядерных сил, потребных для пора¬жения выделенных Военно-Морскому Флоту объектов, а так¬же количество и тип атомоходов стратегического назначения, предназначенных в резерв Верховного Главнокомандующего. Главком устанавливает зоны патрулирования в океанах и мо¬рях, количество находящихся на боевой службе подводных крейсеров, нужную степень обеспечения их боевой устойчи¬вости в каждой из таких зон.
Главный штаб при этом разрабатывает порядок примене¬ния крейсерами своего оружия, способы доведения, опозна¬ния и исполнения установленных сигналов боевого управле¬ния. Среди них весьма важным является сигнал о назначении комплекса целей, иными словами, — государства или конти¬нента, по которому осуществляется прицеливание. Другой сигнал - о снятии всех ступеней предохранения с ядерных боеприпасов. Наконец, последним передается сигнал — приказ о пуске ракет в кратчайший срок либо в назначенное время. По внешним признакам эти боевые сигналы совершен¬но невозможно различить во множестве других сигналов, иду¬щих в эфир: ложных, учебных, контрольных, тренировочных, практических, а то и вовсе никак не связанных с применением какого-либо оружия.
Важной функцией Главного штаба является изготовление, строжайший учет и рассылка на флоты необходимого комп¬лекта так называемых перфолент, содержащих в закодирован¬ном виде параметры конкретных объектов, необходимые для расчета полетного задания каждой ракеты. Только в том слу¬чае, когда перфолента введена в приборы управления ракет¬ным оружием, возможна его предстартовая подготовка. Зара¬нее «прочесть» перфоленту невозможно. Таким образом, ко¬мандир стреляющего ракетоносца не имеет ни малейшего >представления о том, куда полетят его ракеты. Об этом знают только Главком и те немногие специалисты из Главного шта¬ба, которые заняты разработкой полетных заданий.
А я, к стыду своему, ни одной перфоленты в глаза не видывал. В свое время нас учили рассчитывать геодезический пеленг и дальность стрельбы вручную, с помощью формул сферической тригонометрии, уравнений баллистики и неко¬торых технических приспособлений. В этом и признался Ко¬робову. Начальник штаба тут же позвонил в оперативное уп¬равление, откуда притащили учебную перфоленту. Повертев ее перед носом, я подумал о том, что никогда бы в жизни не догадался, какую диковину держу в руках, если бы не коммен¬тарий знающего человека. Ну а затем мы с Вадимом Констан¬тиновичем углубились в осмысление собственной роли и пря¬мых обязанностей при выполнении задачи нанесения против¬нику сокрушительного удара из-под воды.
Для создания группировки морских стратегических ядер¬ных сил на Северном флоте предназначены пять дивизий под¬водных крейсеров с баллистическими ракетами. В целях не¬посредственного охранения крейсеров выделяется необходи¬мое количество многоцелевых атомных подлодок. Кроме того, привлекается система ядерно-технических и ракетно-технических баз, а также части связи вкупе с командной системой
боевого управления.
Две трети общего количества ракетоносцев всегда загру¬жены ракетами и находятся в постоянной готовности к дейст¬вию. Часть из них постоянно в море, на боевой службе. Другая часть — на боевом дежурстве. Остальные заняты повседнев¬ными делами в базах. Группировка, развернутая в море, может быть усилена за счет боевого дежурства или сил нара¬щивания. Однако и находящиеся в базах крейсера постоянной готовности в экстремальной обстановке должны быть способ-ны пустить свои ракеты прямо от причалов. Подобное требо¬вание высказывал мне министр обороны Маршал Д. Ф. Усти¬нов когда напутствовал в должность. Однако как обеспечить подобные пуски организационно и технически, министр не разъяснил, рекомендовал подумать.
Флотская жизнь любого подводного ракетоносца обеспе¬чена, как правило, двумя экипажами и расписана по так назы¬ваемым большим и малым циклам. Подобный цикл, к приме¬ру, включает следующие этапы:
• выход в море на боевое патрулирование с первым экипа¬жем;
• возвращение и передачу ракетоносца второму экипажу; межпоходовый ремонт; выход в море на боевую подготовку;
• снова выход на боевое патрулирование, но уже со вторым экипажем.
С возвращением цикл повторяется.
После нескольких подобных малых циклов планируется большой, включающий заводской ремонт, а то и модерниза¬цию с полной выгрузкой всех ракет, что в свою очередь требу¬ет значительного времени на боевую подготовку и ввод крей¬сера в состав сил постоянной готовности. Эффективность службы подводных ракетоносцев определяется специальным показателем — коэффициентом оперативного использования, выражающим соотношение времени полезного пребывания в районе боевого патрулирования ко времени, необходимому для восстановления боеготовности в базах и полигонах боевой подготовки.
Соблюдение нужных пропорций, установленных норм, строгих правил подводной службы, борьба за повышение эф¬фективности морских стратегических ядерных сил — голов¬ная боль штаба флота, в особенности оперативного управле¬ния, и уж, конечно, — область пристального внимания коман¬дующего.
Группировка ракетных подводных крейсеров флота, раз¬вернутая в море, обычно состоит из нескольких эшелонов. Передовой эшелон, как правило, патрулирует в Атлантике, не¬подалеку от побережья противника. Действия крейсеров это¬го эшелона должны обеспечить подлетное время ракет к объ¬ектам поражения, не превышающее работного времени системы противоракетной обороны. Удар первого эшелона неотразим. Однако обеспечить его боевую устойчивость до удара крайне трудно. Даже в мирное время за каждым подводным крейсе¬ром, выходящим в Атлантику, американские противолодоч¬ные силы пытаются установить длительное слежение. В некоторых случаях им это удается. О чем (ко всеобщей нашей досаде) мне уже пару раз весьма убедительно докладывал контр-адмирал Квятковский. Правда, упомянутые эпизоды сле¬жения относились к подлодкам проекта 675— кораблям пер¬вого поколения, не имеющим отношения к борьбе флота про¬тив берега и прозванным за повышенную шумность «ревущи¬ми коровами».
Именно поэтому основной эшелон подводных крейсеров, несущих межконтинентальные ракеты, надежно упрятан в морях, примыкающих к нашему побережью. Здесь легко при¬крыть его от возможных ударов подводных лодок и противо¬лодочных самолетов противника, которые, конечно же, будут всячески стремиться к нанесению максимального ущерба нашим стратегическим ракетоносцам в безъядерный период войны, до выпуска ими своих ракет. Однако сделать это, нахо¬дясь в зоне подавляющего превосходства наших сил, против¬нику будет крайне трудно.
Еще более надежно должен быть упрятан и прикрыт (на¬пример, подо льдами арктических морей) эшелон ракетных крейсеров резерва Верховного Главнокомандующего. Этот эшелон как раз и предназначен для восполнения потерь мор¬ских стратегических ядерных сил в безъядерный период вой¬ны, а также для решения других, внезапно возникающих за¬дач.
Мы с Коробовым долго рассматривали карты с маршру¬тами и районами боевых действий подводных крейсеров раз¬личных эшелонов. Комментировали ситуацию, пока наконец не пришли к обоюдному заключению, что маршрутов и рай¬онов у нас недостаточно. Необходимо изыскивать новые, не¬ожиданные маршруты, осваивать другие, нестандартные рай¬оны, где ранее плавать не приходилось. Часть из них, об¬разно говоря, следует заложить в неприкосаемый запас, для того чтобы варьировать ситуацию, если «клюнет жареный петух».
Боевые действия вверенной мне группировки будут пред¬ставлять собой совокупность согласованных по объектам и времени их поражения ракетно-ядерных ударов подводных крейсеров, наносимых из назначенных районов или с марш¬рутов боевого патрулирования в соответствии с решением Верховного Главнокомандующего, по сигналам боевого управ¬ления Генштаба. Эти действия характеризуются решитель¬ностью целей, глобальным размахом, предельной напряжен¬ностью и скоротечностью.
В то же время они требуют заблаговременной подготов¬ки, тщательного планирования, всестороннего обеспечения, многовариантных решений на развертывание, переразверты¬вание и поддержание группировки в боеготовом состоянии как в мирное время, так и в течение всего периода безъядер¬ной войны.
Задачами подобных боевых действий могут быть:
• уничтожение пусковых установок с ракетами, ядерных складов и других стратегических средств нападения, разме¬щенных в глубине территории противника;
• поражение группировок его войск, систем противовоз¬душной и противоракетной обороны, центров управления ор¬битальными группировками космических аппаратов;
• разрушение промышленных и административных цент¬ров, портов, аэродромов, плотин, мостов, других транспорт¬ных систем, а также объектов государственного и военного управления.
На первый взгляд, такие задачи выглядят всего лишь как перечисление объектов. Однако для того чтобы ювелирным хирургическим ударом уничтожить, к примеру, шахтную пус¬ковую ракетную установку противника, нужна совсем иная точность попадания, количество и мощность боеприпасов, вид подрыва, нежели при поражении крупной и рассредоточен¬ной группировки войск. Задачи тут совершенно различные. Впрочем, пусть голова болит у специалистов Генерального и Главного штабов, поскольку именно они нацеливают ракеты нашего Северного флота.
Тем не менее группировкой подводных крейсеров на Ат¬лантике и в Арктике непосредственно управляю все-таки я — командующий Северным флотом. Именно я обязан устано¬вить маршруты, районы и сроки патрулирования, порядок развертывания и наращивания как сил боевой службы, так и группировки в целом. Обязан организовать ее взаимодейст¬вие с остальными силами флота, обеспечить всем необходи¬мым.
В моем ведении находится решение вопросов своевремен¬ной замены ракетоносцев в составе группировки, обеспече¬ние их пакетами с боевыми распоряжениями, нужными ком¬плектами перфолент и непосредственное управление действи¬ями каждого из них. Кроме того, мне надлежит определить состав и способы действий сил непосредственного охранения ракетоносцев, обеспечить их боевую устойчивость, прикрыть от возможных ударов противника действиями своих проти¬володочных сил, истребительной авиацией, а также минны¬ми рубежами. Я должен заблаговременно организовать унич¬тожение вражеских сил противолодочной войны в море и в базах.
И все же главнейшей среди моих обязанностей является доведение сигналов боевого управления до каждого подводного крейсера. Сделать это не так-то просто, но необходимо причем в кратчайший срок.
Словом обязанностей – выше головы! Как делать все это наилучшим образом – вот в чем Череп раскалывается от обилия проблем.
Впрочем, в штабе флота на то и служат специалисты-операторы, чтобы разбираться и докладывать нужные предложения. Однако мне следует, по-видимому, не только опираться на их опыт и знания, не только чувствовать в них единомышленников, но и держать этот контингент в руках, воспитывать, обогащать собственными идеями, а при необходимости и заменять, учитывая особую важность про¬блемы действий флота против берега. О том мы и договори¬лись вскоре с Вадимом Константиновичем Коробовым.
А.П.Михайловский «Океанский паритет. Записки командующего флотом»


"морских стратегических ядерных сил (МСЯС) По¬следние в сравнении с остальными компонентами триады обладают феноменальной боевой устойчивостью."
", упомянутые эпизоды сле¬жения относились к подлодкам проекта 675— кораблям пер¬вого поколения, не имеющим отношения к борьбе флота про¬тив берега и прозванным за повышенную шумность «ревущи¬ми коровами»."
- достоверность этих фраз пусть останется на совести Аркадия Петровича