От Евгений Ковалев Ответить на сообщение
К All
Дата 20.05.2001 04:42:00 Найти в дереве
Рубрики Прочее; Версия для печати

Беседы о Люфтваффе - I

Цикл «Беседы о Люфтваффе»

БЕСЕДА ПЕРВАЯ


В данном материале предлагаю назвать его «беседой» (придется видимо сделать несколько выпусков) я хотел бы затронуть такие взаимосвязанные темы как асы Люфтваффе и союзников потери самолетов и экипажей использованная техника методика подсчета числа побед тактика воздушных боев на разных этапах войны мнения летчиков. Мне не хотелось бы тут имитировать тяжеловесные научные монографии или впадая в другую крайность устраивать детскую перестрелку горохом из трубочек которая почти всегда быстро дегенерирует и превращается в обычную драку. Давайте лучше назовем все происходящее неформальным осмотром моей коллекции в которой собраны разного рода материалы по этим темам. Это именно экскурсия достаточно беглая не исчерпывающая разумеется в чем-то отражающая вкусы экскурсовода но по крайней мере способная стать почвой для дальнейших рассуждений. Когда вы будете знать из чего исхожу я делая те или иные заявления мы лучше сможем понять друг друга или придти даже к каким-то общим выводам. Вы согласны? Тогда – в дорогу! «Дорога кажется легче если на ней встретится добрый попутчик» (Абдулла «Белое солнце пустыни»).

1. Вместо эпиграфа.

Давайте начнем с экспоната номер 1 – занятной таблички опубликованной в американском сборнике «Strategy & Tactics Staff Study Nr.1. War in the East. The Russo-German conflict. Simulations publications NY 1977». Авторы этого сборника – сотрудники военного Нью-Йоркского журнала «Strategy & Tactics Magazine». Здесь в самом конце содержится небольшая главка по советским ВВС автор – David C. Isby. В основном это пересказ хода боевых действий достаточно любопытный сам по себе но к нашей дискуссии по асам и победам не имеющий прямого отношения. А вот табличка – любопытна здесь в одной из колонок приводится качественное соотношение ВВС и Люфтваффе в 19141-1945. В пояснении автор указывает что учел такие факторы как тактику подготовленность пилотов «технику» проведения боевых операций и «спаянность» (cohesion). Как конкретно происходил этот учет в статье не сообщается. Тем не менее вот эта табличка (приведено только колонка говорящая о качественном соотношении) стр. 177 указанного сборника:

Таблица 1. «Качественное соотношение» Люфтваффе и ВВС.

Дата – Качественное соотношение

6/1941 – 10 к 1
12/1941 – 6 к 1
11/1942 – 4 к 1
2/1943 – 4 к 1
6/1943 – 4 к 1
8/1943 – 3 к 1
1/1944 – 2.5 к 1
6/1944 – 1.5 к 1
5/1945 – N/A (not available нет данных – E.K.)

В свое время (1991 год) когда я увидел эту табличку она меня неприятно поразила хотя авторы всячески подчеркивали что стремятся восстановить справедливость по отношению к несправедливо обиженной их предшественниками советской военной машине. «Как?!» - подумал я! «Ничего себе восстановление справедливости! О чем же тогда их предшественники писали? Да это поклеп какой-то! Провокация! Как это – десять к одному! Что это о военной авиации Сенегала идет речь? Это же наша советская военная авиация если не самая лучшая в мире то одна из лучших!» Тем не менее сейчас десять лет спустя мне уже не кажется что автор что-то серьезно исказил или преувеличил даже он так и не сказал как все-таки получились такие циферки да еще с точностью до полраза: 2.5 к 1!
Но – оставим эту табличку пока в покое хотя и не забудем подержим ее за скобками пусть она послужит как бы эпиграфом к нашей экскурсии.

2. Потери Люфтваффе и ВВС

Конечно было бы желательно чтобы кто-нибудь за нас посчитал потери противостоящих друг другу воздушных сил по отдельным годам театрам военных действий по единой методике учел бы боевые и небоевые потери связал бы их с потерями летного персонала отфильтровал бы потери нанесенные зенитным огнем и пр. Но – мир не идеален. Придется нам самим лезть в штольню и ковырять стране уголек. Но – полезем!

Какого рода цифры говорящие о потерях обоих сторон я буду тут рассматривать? Только те которые признала сторона их понесшая. Никаких догадок о том как пострадал противник я здесь не привожу.

В качестве отправной точки мы возьмем книгу W.Murray «Luftwaffe. Strategy for Defeat» выпущенную издательством George Allen & Unwin London 1985. Эта книга была написана на деньги ARI (Airpower Research Institute) и отличается своим научным подходом и фундаментальностью (для 1980-х) от разного рода поделок на тему «охота на индеек по-арийски». Таблиц и графиков тут имеется много и всяких но вот незадача! То данные о потерях Люфтваффе даны даже и помесячно что хорошо но уже в итоговом виде по всем театрам военных действий то приводятся отдельно по восточному фронту но без разделения потерь на боевые и небоевые и по самолетам всех типов от тренировочных до связных. Наконец по восточному фронту в 1944-1945 вообще нет никаких данных. Тем не менее уголь добывать как-то же надо?

Вот таблица XIII (cтр.86) – Потери в экипажах и самолетах на восточном фронте 22 июня – 1 ноября 1941 г.

Сначала – по самолетам:

Первая цифра – среднемесячная численность
Вторая цифра – среднемесячные потери (уничтоженные и поврежденные по всем причинам)

Одноместные истребители 661 - 240
Двухместные истребители 77 - 22
Бомбардировщики 863 - 268
(кроме пикирующих)
Пикировщики 293 - 60
Морские (Coastal) 34 - 5
Ближние разведчики 323 - 92
Дальние разведчики 238 – 54

Теперь – по экипажам (это больше для сведения а не для сопоставления с ВВС цифр потерь экипажей по ВВС у меня нет):

Первая цифра – среднемесячная численность (чел)
Вторая цифра - среднемесячные потери (чел)
В скобках – соотношение.

Одноместные истребители 800 –73 (11.0)
Двухместные истребители 84 – 11 (7.6) (да уж Ме-110 себя не показали...)
Бомбардировщики 901 – 126 (7.2) (вот кому приходилось туго)
(кроме пикирующих)
Пикировщики 345 – 24 (14.4) (Однако! Летать на пикировщиках в 1941г. было безопаснее всего?)
Морские (Coastal) 24 – 2 9(12.0)
Ближние разведчики 539 – 51 (10.6)
Дальние разведчики 270 – 31 (8.7)

Хочется еще раз напомнить что потери по самолетам и экипажам здесь даны помесячно то есть в среднем за каждый из 4 месяцев: июль август сентябрь октябрь. Данных по ноябрю и декабрю к большому сожалению нет. Что делать? Что ж давайте распространим средние на два последних месяца что скорее всего несколько завысит цифры потерь потому что зимой на восточном фронте обычно наблюдалось некоторое падение числа боевых вылетов (Сталинградская зима 1942-1943 в этом смысле – исключение). Сопоставим результат с потерями ВВС (придется графы бомбардировщики штурмовики и пикировщики по ВВС и Люфтваффе объединить иначе не сопоставить) останутся две графы – бомбардировщики и истребители.

Итак за 6 месяцев 1941 года:

Потери по всем причинам:
Первая цифра – ВВС (по Сборнику «Потери...» данные из которого недавно опубликованы на форуме И-15) вторая – Люфтваффе (округлим до десятков машин чтобы не создавалось ложное впечатление о высокой точности которую мы все равно не можем гарантировать из-за экстраполяции среднемесячных потерь на ноябрь и декабрь)

Истребители: 9600 - 1570
Соотношение: в 6.1 раз
Бомбардировщики: 8300 - 1970
Соотношение: в 4.2 раза

Это – самые общие цифры все потери по всем причинам хотя мы еще не знаем ничего о структуре потерь (боевые – небоевые) – нужно проверить что это соотношение для ВВС и Люфтваффе было одним и тем же.

Проверяем (табл. 17 из Мюррея с.89). К сожалению цифры потерь даны для Люфтваффе за весь год и на всех фронтах что плохо зато – по типам машин что хорошо.

Безвозвратные боевые и небоевые потери Люфтваффе за 1941 (кроме ноября).
Первая цифра – боевые потери вторая – небоевые.

Одноместные истребители 622 - 705
Двухместные истребители 246 - 217
Бомбардировщики 1154 - 644
(кроме пикирующих)
Пикировщики 225 – 141
Транспортные 159 – 155
Связные 40 - 56
Морские (Coastal) 43 - 42
Ближние разведчики 165 - 98
Дальние разведчики 195 – 95

Да для ВВС и Люфтваффе соотношение боевых и небоевых потерь почти одинаковое – по бомбардировщикам ВВС и Люфтваффе (еще раз напомним для последних к сожалению данные за весь 1941 г. – с января по декабрь и по всем театрам военных действий) боевые потери в 1941 составили 62 7 и 63оответственно по истребителям – 53 1 и 48 5оответственно. Следовательно мы в принципе не можем считать что большие потери ВВС объясняются большими чем у немцев потерями за счет небоевых причин.

Ну ладно сбитые самолеты это понятно а как с экипажами? Ну самолет сбит или полностью разрушен при вынужденной посадке а пилот выбросился с парашютом и через пару дней (или часов) снова в воздухе как какой-нибудь Хайнц Бёр которого за годы войны сбивали 18 раз. У Мюррея есть такая цифра (с. 86 уже упоминавшаяся таблица потерь экипажей): в 1941 на восточном фронте в среднем погибало по 85 летчиков-истребителей (включая по несколько бортстрелков на Ме-110 которых мы можем впрочем исключить).
Наконец не стоит забывать общую численность противостоящих авиаций на 22 июня: Германия (без союзников) – 2770 СССР – 17000 (АДД все округа флотская авиация) или 10899 (АДД только западные округа флотская авиация) из них половина – истребители.

Если перевести все это в более понятную итоговую формулу мы получим что за первые полгода с момента начала войны Люфтваффе при «стартовом» соотношении истребителей 1 к 6-7 имея среднемесячную численность истребителей в 740 машин уничтожали на земле и в воздухе (в том числе с помощью зениток и бомбардировщиков) каждый месяц в среднем по 800 истребителей и 870 бомбардировщиков противника теряя в месяц (в том числе и от вражеских зениток и бомбардировщиков) по 125 своих истребителей и 50 пилотов.

Справедливости ради нужно сказать что и таких потерь немцы себе позволить не могли и были к ним не готовы. Например на 6 сентября в составе трех воздушных флотах (1 2 и 4) в строю числилось всего 1005 машин (напомню – 2770 на 22 июня). В 1 воздушном флоте истребителей например осталось – 205 ( в том числе 39 Ме-110) во 2-м – 44 в 4 – 85 (Hooton 98). А ведь только c 1 по 27 сентября было уничтожено 878 немецких самолетов и повреждено (но поддавалось ремонту) – 1028 (Hooton Eagle in Flames p.95). Без латания поврежденных машин и ввода в бой подкреплений немцы такие потери уже не могли выдержать.

И все равно потери ВВС оказались намного намного больше. Но это 1941-й. Особый год. Внезапное нападение 22 июня отсутствие боевого опыта децентрализованнорое командование сравнительно небольшая доля самолетов новейших типов в ВВС и еще меньшее число способных летать на них экипажей падение производства эвакуация авиационных заводов... Но возьмем теперь 1942-1943 гг. Изменилась ли ситуация к лучшему?

Начнем с немецких потерь.
Как мы уже знаем в 1941 г. немцы теряли в месяц (с 22 июня по 1 ноября) от всех причин по 740 самолетов. (Конкретно по периодам: 22 июня – 5 июля – 491 6-19 июля – 283 19 июля – 31 августа – 725 1-27 сентября – 878 и так далее).

У нас есть отрывочные данные за период 7 декабря 1941 – 8 апреля 1942 – 859 самолетов безвозвратно потеряно по всем причинам. Не очень удачно и конец 1941 захвачен и до 1 июня не дотянутся (начиная с июня помесячные данные есть). Но все равно за 4 месяца зимой-весной 1941-1942 гг. в среднем терялось по 215 машин.

А вот данные по второй половине 1942 (с июня по декабрь) и 1943 г. (не включая декабрь).

06/42 350
07/42 438
08/42 436
09/42 332
10/42 200
11/42 224
12/42 408 - Попытка снабжать по воздуху
01/43 482 - 6-ю армию Паулюса
02/43 318
03/43 314
04/43 238
05/43 331
06/43 249
07/43 558 - Курск
08/43 472 – Харьков и Белгород
09/43 338 – форсирование Днепра
10/43 279
11/43 194

Получается что в июне-октябре 1941 году среднемесячные потери (740) было гораздо выше чем во второй половине 1942 – 1943 гг. (342)

Попробуем как-то восстановить 1942 год:

С 7 января по 8 апреля – 645 (используя средние по 7 декабря – 8 апреля). Что делать с апрелем и маем 1942? Распространим средние за зиму на апрель а средние за вторую половину – на май. Получим 215 340 = 565 самолетов. С 1 июня по 31 декабря – потеряно 2388 самолетов. Значит за весь 1942 мы получили ориентировочно 3600 самолетов.

Сопоставляем с потерями ВВС.
Потери ВВС и Люфтваффе по всем причинам за 1942 год.
Первая цифра – ВВС вторая – Люфтваффе:
12100 - 3600
Соотношение – 3.4 раза.

Ну вот может подумать читатель ситуация понемногу стала выправляться но до полного паритета еще конечно очень далеко.

Возьмем теперь 1943.
Потери Люфтваффе (все и по всем причинам)- 4100
Потери ВВС (тоже все и по всем причинам) - 22500 (и это без потерь транспортных разведчиков связных самолетов)
Соотношение как минимум 5.5 к 1 в пользу Люфтваффе.

Как это понимать? Почему соотношение опять возросло? Неужели потому что в воздухе просто стало больше советских машин? Неужели сравнительно невысокое количество потерянных ВВС самолетов в 1942 году (1941 – 17900 1942 – 12100 1943 – 22500) объясняется просто тем что советская авиация еще не оправилась от потерь 1941 года а эвакуированные заводы еще не вышли на полную мощность? Похоже что так. Значит причина падения результативности Люфтваффе просто в том что в воздухе было меньше целей а не в том что возросло качество ВВС.

Попутно чтобы закончить с Мюрреем давайте бросим взгляд на любопытную табличку - распределение потерь истребителей по театрам военных действий за 11 месяцев 1943 г. (за который у него есть помесячные данные):

Первая цифра – Восточный фронт вторая – Средиземноморье третья – Западный фронт.

01/43 185 -124 - 87
02/43 63 – 89 -77
03/43 100 – 140 - 140
04/43 67 – 247 - 143
05/43 110 – 97 - 183
06/43 85 – 131 - 157
07/43 201 – 246 - 335
08/43 150 – 133 - 248
09/43 99 – 167 - 276
10/43 92 – 92 - 284
11/43 45 – 54 - 281

Как видим в 1943 г. на восточном фронте было потеряно всего 24емецких истребителей (третье место). На первом месте оказался западный фронт (то есть оборона рейха против налетов английской и американской авиации) – 44.9на втором – средиземноморский и только на третьем – восточный. Получается что хребет Люфтваффе был переломлен над Ла-Маншем и над Рейхом во время налетов союзной авиации?

Но не будем пока на это отвлекаться. Если вы заметили у нас появляются данные по потерям немецких истребителей. Если интерполировать на 12 месяцев – получим 1300. Давайте сопоставим с ВВС.

Потери истребителей ВВС и Люфтваффе в 1943 (по всем причинам):

ВВС - 11700
Люфтваффе - 1300
Соотношение: 9 к 1.

И это 1943 год! В ВВС уже и самолеты другие и двухлетний боевой опыт и атаки на аэродромы не так успешно проходят как в июне 1941 г. и самолеты «крылом к крылу» больше не ставятся и ложные аэродромы научились использовать но тем не менее...

Чтобы закончить с 1943 годом посмотрим на Курскую битву.
Летчики 1 авиадивизии Люфтваффе под командованием генерал-майора Пауля Дейчмана (730 самолетов на начало Цитадели) к середине августа совершили 37421 боевой вылет сбросили 20000 тонн бомб и объявили о 1733 победах (из них 1671 – на счету истребительных групп). Собственные потери за то же время составили 64 самолета. (E.Hooton Eagle in Flames 1997 c.195). E Хутона есть также интересная табличка – боевые вылеты и потери за период Курской битвы. Давайте взглянем для примера на цифры по 6-му воздушному флоту (северный фас Курской дуги флот оказывал поддержку 9-й армии фон Клюге).

Первая цифра – вылеты вторая – потери.

5 июля 2075 - 7
6 июля 1094 - 7
7 июля 1795 - 3
8 июля 1122 - 2
9 июля 765 - 5
10 июля 1112 - 7
11 июля 910 - 2
12 июля 1126 - 13
13 июля 1113 - 18
14 июля 986 - 20
15 июля 914 - 10
Всего: 13012 – 94 (в среднем 1 потерянный самолет на каждые 138 боевых вылетов). А у ВВС только летчиками 1 воздушной дивизии (не всем 6-м флотом)– уничтожено 1733... хотя не к 15 июля а к 15 августа. Все равно – много...

Данных за 1994 год у меня нет (пока) но подозреваю что ситуация лучше не стала потому что в 1944 ВВС потеряли самолетов не меньше чем в 1943 а численность немецкой авиации на востоке еще более сократилась.


3. Цифры – цифрами а все-таки как это выглядело на практике?

Обратимся теперь к отчету генерал-полковника Эрхарда Рауса (Erhard Rauss) бывшего командующего III и IV немецкими танковыми армиями на восточном фронте. Его материал «Красные ВВС. (Оценка Люфтваффе)» был написан в конце 1940-х гг. в рамках программы американской армии по «систематизации отчетов немецких командующих и объяснений их стратегии и тактики». Этот отчет в числе других был впервые напечатан в сборнике «Fighting in Hell» изданном издательством Greenhill Books в 1995 г. (теперь вышло уже и карманное издание). Прежде чем вы начнете читать хочется отметить что эти отчеты несмотря на явное желание оправдаться и принизить противника выигравшего войну конечно же с помощью Генерала Мороза были написаны тем не менее «для служебного пользования» американской армией и не предназначаясь для широкой публики или пропаганды были «рассекречены» и переданы для публикации только через 50 лет после окончания войны. Отчет небольшой и я его привожу полностью.

«С точки зрения их численности красные ВВС были сильно недооценены немцами до начала восточной капании. Но несмотря на их численность которая существенно возросла в ходе войны они не смогли оказать решающего влияния на исход битв на востоке.
Тактика русских ВВС была негибкой и строго ограниченной фиксированными шаблонами. Им недоставало тактической гибкости. Только в конце 1944 и в начале 1945 можно было наблюдать первые ростки стратегической воздушной войны. Русская АДД которую немецкая радиоразведка отслеживала с 1941 г. выполняла преимущественно транспортные операции. Хотя ВВС были независимой частью русских вооруженных сил они были использованы почти исключительно на поле боя в совместных операциях с армией.
Немцы определяли готовящиеся русские атаки среди других признаков по раннему сбору и концентрации боевой авиации на аэродромах у линии фронта. В этой связи русские оказались большими экспертами по строительству вспомогательных аэродромов. Безжалостно эксплуатируя трудовые ресурсы из местного населения и используя самое примитивное оборудование они могли полностью подготовить аэродромы в поразительно короткое время. Ни зима ни периоды дождей или распутицы не могли помешать их работе. Русские ВВС широко использовали ложные аэродромы и макеты самолетов как и многочисленные способы камуфляжа.
В бою направление ударов авиации и степень ее участия управлялась командными постами находящимися рядом с линией фронта одной из наиболее качественно выполненных операций в этом отношении был контроль истребителей с земли. С другой стороны взаимодействие между истребителями и штурмовиками или бомбардировщиками оставляло желать много лучшего. Истребители редко сопровождали их во время выполнения боевых заданий если эскорт был он обычно рассеивался при первом же контакте с противником.
Русские показали себя отличными пилотами в плохую погоду. Хотя их самолеты не были оснащены для полетов по приборам истребители и штурмовики появлялись над полем боя в самую плохую погоду. Для того чтобы застать противника врасплох они любили пользоваться низкой облачностью и метелями.
Русские ночные истребители как правило ограничивали себя атаками только на те цели которые им было приказано уничтожить и были снабжены приборами только для наиболее базовой навигации. Немцы с удивлением обнаруживали что русские ночники почти всегда летали с зажженными позиционными огнями.
Воздушные формации сконцентрированные для операций всегда обнаруживали быстрое падение боевого потенциала как только вступали в бой. Число боеспособных самолетов быстро сокращалось и для нового их приведения в боеспособное состояние требовалось довольно долгое время. Русские широко использовали искусственное задымление для камуфляжа и защиты промышленных предприятий железнодорожных узлов и мостов против стратегических воздушных атак.
Быстрая починка ущерба от бомбежки была особенно примечательной особенно в случае железнодорожных сооружений. И вновь для этих целей безжалостно привлекалась рабочая сила из местного гражданского населения.
Во время войны существенных масштабов достигли операции по воздушному снабжению войск. Самолеты или доставляли припасы на аэродромы или сбрасывали их на парашютах. Особую роль играл сброс агентов и диверсантов за линией фронта.
В начале войны русские наземные войска были чрезвычайно уязвимы к воздушным атакам. Тем не менее очень скоро произошли изменения. Русские войска стали малоуязвимыми к атакам немецких пикировщиков и штурмовиков.
Русские много внимания уделяли подготовке войск к обороне против атак с низкой высоты. Все имеющееся в войсках оружие поворачивалось против атакующего самолета образуя тем самым плотную оборону. Когда позволяла погода русские войска избегали населенных пунктов и мастерски укрывались на местности. Если в исключительных случаях они находили убежище в населенных пунктах то получали строгий приказ не выходить на улицу в дневное время.
В рамках советской идеологии по мере того как продолжалась война русские использовали возрастающее число пилотов-женщин и других членов экипажа. Женщины не только управляли транспортными самолетами но также летали и на боевых машинах.
В заключение можно сказать что Красные ВВС хотя большие по численности и построенные с размахом были подготовлены очень примитивно. Ее воля к бою агрессивный дух и владение техническими аспектами оставляли желать много лучшего. Хотя постоянно превосходя Люфтваффе численно они всегда показывали худшие результаты когда дело доходило до боя. Обычно небольшого числа немецких истребителей было достаточно для того чтобы очистить небо от русских самолетов.


4. Приключения одной цитаты.

Речь пойдет об отрывке из интервью Герхарда Баркхорна (301 победа) в котором он дает обобщенную характеристику советским летчикам и на который мне указали на данном форуме. Русский читатель мог увидеть ее в переводе книги Майка Спика «Асы Люфтваффе». Есть она также и в книге Корнюхина о советских летчиках истребителях в Великой Отечественной войне скан которой имеетcя на сайте
www.militera.narod.ru
на который я пользуясь случаем горячо рекомендую зайти всем кто интересуется историей второй мировой войны. Почему? Потому что хозяин сайта – мой хороший друг Hoaxer который являясь профессиональным историком окончившим Московский историко-архивный институт сумел подобрать действительно интересные и глубокие вещи о войне а также публикует и свои собственные качественные переводы.

Итак что же это за цитата что на самом деле сказал сам нам Баркхорн о советских летчиках
?
Вот она (цит. по скану Корнюхина на сайте militera):

...В начале войны русские летчики были неосмотрительны в воздухе действовали скованно и я их легко сбивал неожиданными для них атаками. Но все же нужно признать что они были намного лучше чем пилоты других европейских стран с которыми нам приходилось сражаться. В процессе войны русские летчики становились все более умелыми бойцами...

Да... Раз сам Баркхорн... Конечно какие-то там томми и амми и в подметки не годились нашим бойцам... Но как мы уже увидели и увидим эта характеристика заметно выпадает из общего фона. Что делать? Проверить! Следите внимательно друзья! Хочется дать здесь некоторым спорщикам предметный урок на животрепещущую тему – чем отличается историк-профессионал от историка-любителя.
Итак что нам говорят любители? Они говорит: «Вот сам Баркхорн признал что советские пилоты были лучшими из тех кто воевал на стороне союзников». Что будет делать профессионал для которого подобная цитата кажется странной? Первое – обратиться не к переводу а к оригиналу. Итак откроем книгу Mike Spick «Luftwaffe Fighter Aces» изданную Greenhill Books и поищем указанную цитату. Мы ее легко найдем – на с.84 в главе «От Барбароссы до Цитадели» посвященной воздушной борьбе на восточном фронте.

Вот так она звучит по-английски в оригинале:

...Some of the Russian pilots flew without looking to either side of them or back behind their tails. I shot down a lot of them like this who didn’t even know I was there. A few of them were good like other European pilots but most were not flexible in their response to aerial fighting.

Теперь русский перевод (это я хочу подчеркнуть подстрочник то есть перевод дословный не литературный):

...некоторые русские пилоты летали не глядя по сторонам и назад за свои хвосты. Я сбил таким образом многих из них даже не знавших что я находился поблизости. Лишь немногие из них были так же хороши как пилоты других европейских стран но большинство не проявляли гибкости в своем ответе на требования воздушного боя.

Поняли!?
У Корнюхина: ...нужно признать что они были намного лучше чем пилоты других европейских стран...
У Спика: лишь немногие из них были так же хороши как пилоты других европейских стран...
Детский вопрос – а теперь найдите 10 отличий... Что их искать - смысл изменен на противоположный. Кто это постарался? Корнюхин? Переводчик из Русича? Решил не расстраивать публику? Но мы историки – ребята без печали... (А.Пушкин). У нас нервы должны быть крепкими правда? Мы – не любители а стремимся быть профи вы согласны мои читатели? И именно поэтому – продолжим наши приключения в мире цитат! Что же теперь делать дальше? Ну предлагайте кто смелый? Хорошо спросит вдруг иной вдумчивый читатель а кто такой этот Спик и откуда он-то сам-то взял эту цитату? Что это жена Цезаря которая вне подозрений? Может быть он сам и напутал? Непохоже что он лично Баркхорна интервьюировал. Тогда – кто же с ним на самом деле говорил? Да... Вот это уже вопрос посложнее.
В раздумчивости я стою у своего огромного книжного шкафа из мореного дуба которым была когда-то обшита адмиральская каюта на «Золотой Лани» Френсиса Дрейка и в котором хранится сейчас моя коллекция (шутка! На самом деле это просто ксерокопии которые у меня лежат в картонных ящиках из-под яблок от «FirstFruit of Washington») и просматриваю книжки по истории Люфтваффе одну за другой... Кто тут первый цитировал Баркхорна? Сознавайтесь?
И нахожу! J.Christy «WWII: Luftwaffe combat planes & aces. Tab books 1981». На стр. 58: «...many of them were never taught to clear their tales. They never looked around in the cockpit and it was relatively easy to approach a flight of them and score several kills before they knew what was happening». Перевод: «многих из них никогда не учили чистить свои хвосты (освобождаться от противника заходящего сзади). Они никогда не оглядывались в кабине по сторонам и было относительно легко приблизится к ним и сбить нескольких прежде чем они начинали понимать что происходит». Да похоже на Спика (но не совсем). И нет сравнения с пилотами других стран. Но Кристи дает нам ключ! В конце данной главы стоит имя Joseph V. Mizrahi. Может быть Кристи просто пересказал нам Мицрахи в отличие от Спика который ссылкой себя затруднять не стал. Эх Майк! Shame on you! Спасибо Джо! Что бы мы делали без таких людей?

Давайте посмотрим на отличную книжку Мицрахи которая у меня конечно же тоже есть. с.84: «...many of them were never taught to clear their tales. They never looked around in the cockpit and it was relatively easy to approach a flight of them and score several kills before they knew what was happening». Да то же самое. А где – про ...пилотов других европейских стран? Нету! Баркхорн там процитирован на нескольких страницах но нет таких слов. Ложный был путь... Но откуда же взял эти слова Спик? Добавил от себя?

А может быть у него был еще какой-то источник? Ну что ж разве что посмотреть «Хорридо!» Констейбля и Толивера? Ну эти-то точно с немецкими асами дружили. Это – доказанный факт! И посмотрим! У меня – Макмиллановское издание. Ну вот нашел. В главе «Club 300» на стр.111:

...Some of the Russian pilots flew without looking to either side of them or back behind their tails. I shot down a lot of them like this who didn’t even know I was there. A few of them were good like other European pilots but most were not flexible in their response to aerial fighting.

Вот оно – откуда Спик взял цитату. Ил Констейбля. И не сознался... Но... «A few of them were good like other European pilots...» Так что все-таки «не намного лучше» а «немногие из них были лучше». Будем надеяться что это – конец пути. Истина надеюсь установлена. Как же так получилось? Что думает по этому поводу Корнюхин?


5. Говорят немецкие пилоты

Несколько отрывков о русских летчиках из книги E.Sims «Fighter Tactics and Strategy Harper & Row 1971».

Майор Гюнтер Ралл (с.147-148).
Ралл: Моя первая победа была во Франции над P36 Сurtiss. Это было над Кале во время атаки на Англию. Британцы были спортивны. Они принимали бой почти в любых условиях....
В России тактика была иной. Русские пилоты любили летать в больших массах. И в начале войны когда у нас уже был опыт это было просто. Позднее все стало гораздо труднее. У них не было индивидуальной инициативы пилотов с которыми мы сражались на западном фронте. Но краснознаменные гвардейские полки были очень хороши. Их истребители были выкрашены в красный цвет до самой кабины и они любили драться. Наши 109-е были гораздо лучше на большой высоте особенно в начале войны. Мы могли сбивать 50 самолетов в день и на следующий день то же самое количество появлялось снова.
Симс: Воздушные бои на западе было труднее вести чем на востоке?
Ралл: Я не могу сказать что на востоке было легче потому что психологически летать в России было очень трудно. Это была тяжелая ментальная нагрузка. Если вы летали на западе вас сбивали и брали в плен вы проводили остаток войны в Канаде. Вы могли выброситься с парашютом и потом вести неплохую жизнь. Но русские убили многих наших пилотов. Наши сбитые летчики выбрасывались с парашютом или приземлялись на брюхо и мы видели... Многие не вернулись...
Мы могли бы побить русских если бы англо-американцы не давали им столько техники – самолеты танки грузовики и так далее. Мы летали три-четыре раза в день иногда еще чаще и иногда пилот мог сбить четыре или пять самолетов возможно включая длинноносый Як или ЛаГГ [Ралл имеет в виду Ла-5 а не ЛаГГ-3 – Е.К.]с этим большим двигателем воздушного охлаждения. Это были хорошие самолеты. По мере того как шла война нам приходилось противостоять огромному числу истребителей.

Майор Эрих Рудорфер (с.177).
Рудорфер [был сам сбит 16 раз и выбрасывался с парашютом 9 – Е.К.] сбил более 100 русских самолетов и летал на всех фронтах так что он хорошо подготовлен чтобы ответить на вопрос о котором так много спорили немецкие летчики второй мировой войны- было ли легче добиться побед на востоке?
Рудорфер: «Когда я был послан в Россию – в августе 1943 г. – русские пилоты уже не были столь плохими. Но на западе всегда было тяжелее.

А теперь - три описания воздушного боя из книги Armand van Ishoven «Messerschmitt Bf109 at war. Arms and Armour 1997»:

Фельдфебель Ханс Дёбрих о бое 22 сентября 1942 над Мурмашами (с.226):

ПАРАШЮТИСТЫ

Мы эскортировали наши бомбардировщики и встретили около 40 Харрикейнов и Кертиссов-«Томагавков» над вражеским аэродромом в Мурмашах. Мы атаковали восьмером и застигли врага врасплох. Я видел как три русских пилота выбрались из своих самолетов с парашютом как только мы открыли огонь! Пилоты выпрыгнули и из двух сбитых мною Харрикейнов опустившись на землю на парашютах. Во время боя я насчитал двенадцать вражеских пилотов выбросившихся с парашютом все время можно было видеть один или два в воздухе. В конце вокруг аэродрома мы насчитали двенадцать белых куполов и 16 дымящихся и горящих остовов.

Оберфельдфебель Альберт Брюннер 6/JG5 о своем бое в конце лета 1942 г. (погиб 7 мая 1943 г. был подбит попытался выброситься с парашютом но высота оказалось недостаточной...):

ГОЛОС

Мы стояли в боевой готовности на нашем аэродроме в Петсамо. Юнкерсы Ю-88 собирались атаковать русский аэродром под Мурманском и мы истребители должны были их защищать. Мы уже не летали четыре дня и у нас прямо руки чесались... Бомбардировщики взлетели и мы последовали за ними. Вы знаете какой кажется земля когда вы находитесь в полете. Детали на земле исчезают и местность внизу быстро меняется. Здесь в Арктике фронт разнообразен. Видны скалы и острова как будто выброшенные на берег обломки в полосе прибоя. Но мы много раз летавшие по этому маршруту почти ничего не замечаем. Я все еще отлично помню мотив который я напевал «Если бы я был птицей и у меня было два крыла я полетел бы к тебе...»
Мы набрали большую высоту и нужно было надеть маски но я подождал немного прежде чем это сделать и продолжал напевать свою песенку. Неожиданно я услышал по радио голос стаффельфюрера: «Эй! Ты что Дед Мороз распевать такие песни! С ума сошел?» Он был прав: только сумасшедший поет во время боевого вылета. «Боже!» - подумал я «что это я так размечтался?» Сейчас мне точно пора было надеть кислородную маску потому что мы поднимались все выше и выше. Нужно было обязательно держать глаза открытыми потому что поблизости находились вражеские истребители «Харрикейны» и «Томагавки» – их имена говорили откуда они взялись – и эти проворные быстрые как молния «Аэрокобры» оснащенные пушкой и четырьмя пулеметами. Перед нами несколько облаков расцвеченных перламутром. Вдруг я услышал голос моего ведомого лейтенанта: «Оглянись! Противник сверху слева!» Сейчас я мог разглядеть три серебряные крупинки в направлении моря немного выше нас. До них было все еще далеко. Затем когда я решал что делать я услышал в наушниках – очень ясно и отчетливо – женский голос!
Никто из нас не понимал что происходит. Этот женский голос звучавший откуда-то из голубого неба удивил нас настолько что поначалу никто даже не понял что она говорит по-русски. Голос у нее был высокий и пронзительный. Никто не понимал что она говорила. Все еще пытаясь оправиться от изумления я услышал как кто-то пробормотал: «Заткнись сука!» Затем – я не знаю кто это был - кто-то сказал «Nitschewo Madka nitschewo». [по-видимому «Ничего мамочка ничего» - Е.К.] Я никогда не забуду что случилось дальше. Раздался высокомерный дерзкий отвратительно-зверский смех столь потрясший меня что он все еще стоит у меня в ушах. Конечно это не был кто-то из наших но был ли это смех той женщины я не могу точно сказать. Этот смех раздался еще раз. Я просто сошел с ума. Все опасения исчезли меня обуяла охотничья лихорадка. Мы были втроем против троих – честный бой: три наших самолета и три серебристые точки которые по всей видимости упорно отказывались нас замечать. Я начал поворот – и вновь я услышал этот омерзительный смех еще более отталкивающий но сбил первого еще не закончив поворот. Затем я должен был дать шанс лейтенанту потому что он только недавно попал к нам и ему была нужна его первая победа. Тем не менее никто не должен полагать что воздушный бой – простое дело. Требуется иметь крепкие нервы чтобы справится с тысячью непредвиденных событий не поддающихся учету часто просто поражаешься тому что в конце концов все заканчивается хорошо.
Прикрывая своего ведомого сзади я увидел как лейтенант сбил своего первого. Я видел как аккуратно он зашел сзади увидел его очередь и затем его противник пошел вниз окутанный пламенем. Но я продолжал думать об этом смехе. Где-то был кто-то на нашей частоте кто мог видеть нас потому что после того как лейтенант сбил своего противника смех повторился снова – визжащий так как будто он доносился прямо из ада. «Боже! Да заткнись же ты!» - заорал я. Я сбил третьего – сейчас на моем счету было уже 15 машин – но смех не умолкал. Они что пытались нас напугать?
После того как я услышал этот смех наш стаффель сбил 500 самолетов противника. Откуда доносился этот женский голос? Ответ оказался простым. Каким-то образом он прорвался на нашу частоту – случайно или нарочно – кто знает? Мы слышали позже что эта женщина читала лекцию – о кулинарии!


Майор Йоханнес Визе (с.269-272):

ГЛАЗАМИ КОМАНДИРА

Вылет позади теперь можно усесться в старое кресло на Gefechsstand (командном посту) – возможно слишком претенциозное название для тесной землянки в которой стоит несколько столов карты телефоны печка (если повезло). Разбор полетов закончен медленно спадает внутреннее напряжение. Задать вопросы о группе и ее обеспечении о товарищах которые еще в бою. Ответить на вопросы самому. И затем Spiess (старший унтер-офицер) встанет по стойке смирно отрапортует и представит вновь прибывшего лейтенанта Х который только что переведен в штаб группы. Лейтенант – высокий в летной форме с желтым шелковым шарфом Jagdflieger’a (летчика-истребителя) на шее. Он сам докладывает о прибытии. Рукопожатие и вот он вступает в кружок летчиков штаба группы (Gruppenstab). «Откуда родом?» «Сколько летал?» «Приходилось летать на новом 109-м?» «Как дома погода?» «С кем вместе летал?» «Видел ли свое новое жилье?» Вот лишь некоторые из вопросов которые обычно задают новичку. «Испытывал когда-нибудь страх?» Это вопрос командира. Немедленно – как может быть иначе? - ответ: «Нет герр майор».
«Ну что же это пока все. Добро пожаловать. Не спешите привыкайте к нашим порядкам. Вот наш адъютант лейтенант Плюккер наш офицер связи лейтенант Х. С остальными познакомитесь сами. Можете задавать любые вопросы... а на досуге подумайте – что такое страх?»
...Если бы он только знал как часто в ходе боя страх сжимает горло когда трассеры мелькают мимо над головой снизу сбоку. Когда машина начинает вибрировать в крутом развороте таком крутом что добрый старый 109-й с трудом выдерживает перегрузки когда грязно-серые шапки - разрывы зенитных снарядов начинают тесниться вокруг хотят превратить тебя – ТЕБЯ И НИКОГО ДРУГОГО – в огненный шар разбрасывающий обломки. Лжец (Luchhund) – тот кто продолжает твердить что ничего не боится. Конечно каждый может бесстрастно лететь прямо вперед не сворачивая. Но что будет потом?
Ручку вперед нажатие на педали максимум оборотов. В следующую секунду удар головой о плексиглас кабины как будто ремни подогнаны недостаточно туго. Выйти из слишком быстрого пикирования повинуясь одним рефлексам. Повернуть голову влево чья-то стремительная тень скользит за левым крылом. Развернуть машину чуть-чуть не задев нос красного истребителя. Желать лишь одного – защищаться чем можно – затем неожиданно все снова обретает свое значение и смысл – и кто знает откуда он взялся? – враг прямо в прицеле как будто он никогда не слышал о том как это опасно. Реагировать молниеносно в доли секунды увидеть свою удачу осознать успеть воспользоваться ею. Красный нос красная звезда большой двигатель ЛаГГ! «Табак-2»? (позывной). Где мой Rottenflieger – забывший обо мне на секунду? – нет не забывший! – связанный дисциплиной тренировками опытом знанием машины. Менее чем полусотня метров до ЛаГГа летящего передо мной огненный град из пушек и пулеметов которые с грохотом бьют в упор в корпус вражеского самолета. В мгновение ока – спикировать под него вскарабкаться вверх с поворотом как раз вовремя чтобы увидеть как его машина взрывается и разлетается на сотни кусков. Страх ушел но ликование быстро пропало за мной следует новая тень.
Снова изменить направление осмотреться затем облегченно услышать: «Табак-1 подтверждаю сбитого. Я - сзади». Только сейчас испытать подъем только сейчас немного расслабиться. Мы смотрим друг другу в глаза: «Видишь факел под нами освещающий огромную равнину? – это не я это не ты это - он». Я снова спрошу нового лейтенанта что он думает о страхе. Прежде чем он отправиться со мной в боевой вылет ему много раз будет задан этот вопрос. Только когда он знает страх и знает что с ним делать он полетит со мной – он должен стать пилотом моего штаба кроме всего - чтобы мы оба сохранили шанс вжить он должен научиться контролировать свой страх.
Вечером мы встречаемся снова. «Ну как осмотрелись? Все как и ожидалось? Поговорили с другими пилотами? Можете постричься тогда шлем будет лучше сидеть на голове и будете меньше потеть. Оставьте свой желтый шарф в своих вещах нам здесь не придется летать над морем. Готова ли ваша машина? Позаботьтесь о ней. Посмотрите внимательно как ее обслуживают это не повредит. Вы должны хорошо познакомиться с вашим Wart’ом (механиком). Может быть мы полетаем завтра не на фронт просто посмотреть что вы можете делать.
«Все в порядке»? – на следующий день я задаю только один этот вопрос. Мне не нужно много расспрашивать. Я знаю наших механиков и их добросовестную работу но я также знаю что найдутся пилоты которые расскажут новичку обо мне больше чем бы мне этого хотелось. Я кратко инструктирую его указываю на район в котором мы будем летать где проходит линия фронта где находятся самые важные ориентиры которые можно распознать даже после воздушного боя и затем: «Ну что вперед»? Мы идем к нашим самолетам пристегиваем ремни одеваем головные телефоны натягиваем перчатки сигнал к запуску двигателя дать разогнаться маховику нажать кнопку стартера начинает вращаться пропеллер проверить магнето больше оборотов вырулить в точку старта. Затем я говорю с ним по радио не совсем в отцовском духе но по крайней мере успокаивающе и ободряюще.
Плавно отпустить тормоза - больше обороты – еще больше – больше – порядок – взлет! Мы отходим от летного поля и вот уже делаем круг. Я лечу прямо перед ним он за мной не совсем уверенно.
«Ну как? Все в порядке»?
«Виктор Виктор».
«Подойдите немного ближе – еще – еще – вот так – все нормально – легче с газом – помягче с педалями – расслабьтесь».
И вот мы летим набирая высоту от линии фронта. Солнце уже садится.
Когда мы набрали высоту я указываю на другой аэродром от которого мы поворачиваем обратно на восток.
И затем мы начинаем то же что и над линией фронта четыре пять шесть раз за день – сколько понадобиться если хочешь жить. Не совсем искусно но так что я вскоре понимаю они послали мне парня который чувствует себя в 109-м как дома который может на нем летать. Я начинаю рисковать чуть больше повороты становятся все круче и круче но я направляю его очень осмотрительно – я не хочу его напугать – он держится за мной. Я объясняю маневр который он должен скопировать слышу его «Виктор» и затем кладу 109-й на спину. Быстро растет скорость 109-й начинает свистеть я немного убираю газ вижу как мой ведомый следует за мной. «Хорошо» - кричу я. Хорошо медленнее ручку на себя осторожнее тяжесть в голове в глазах темнеет кровь устремляется в весящие тонну ноги мы снова мчимся вверх. «Ну что достаточно? Как вам это показалось не трудно»?
«Здорово!» отвечает Табак 2.
Я даю ему возможность лететь ведущим держусь слева от него приказываю возвращаться. Он находит летное поле приземляется – он первый после рутинных команд – мы закончили пробег останавливаем двигатели он подходит ко мне и рапортует о приземлении.
Я спрашиваю: «Ну как было страшно?»
«Нет герр майор» отвечает он.
«Неплохо неплохо для начала» говорю я. Завтра мы проделаем это снова будет немного тяжелее. И всегда – Holzauge sie wachsam! (Все время смотрите по сторонам).
Мы часто летаем в окрестностях аэродрома не пересекая линию фронта я требую от него все больше. Он продолжает говорить мне что не боится он уже знает что я задам ему этот вопрос но твердо стоит на своем – ну что же это его дело. Несколько раз он уже совершал боевые вылеты но врага не встречал. Сегодня мы взлетели на Freie Jagd – свободную охоту – и летим низко над линией фронта. Мы пролетаем над головами наших танкистов пехоты артиллерии и затем направляемся вглубь вражеской территории. Вот они! Шесть черных точек отделяются от горизонта на востоке и идут прямо на немецкие окопы. Их высота (Hanni) - метров пятьсот. «Pauke Pauke»! (Атака! Атака!) Первый бой для этого парня. «Спокойнее спокойнее. Возьми первого снизу – не сейчас – немного правее – не сейчас - вот так – ДАВАЙ! Но ничего не происходит мы проносимся мимо. Ил-2 нас заметили. Бомбы сыпятся прямо в русские окопы – мы настигли их в нужный момент. Они уже образовали защитный круг истребителей эскорта не видно. Табак 2 следует моим инструкциям и начинает новую атаку. Я направляю и корректирую его заход – прямо во вражеский круг. Вновь он заходит Ил-2 в хвост но тут же отваливает в сторону не стреляя. Затем я сбиваю первого пристраиваюсь за вторым тот так близко что я закрываю глаза. Он взрывается в воздухе.
«Внимательнее Табак 2! Атакуй еще раз» Я прохожу над оборонительным кругом и вновь направляю моего ведомого. Его действия не назовешь неуклюжими. Он подходит совсем близко к цели – ну сейчас! Наконец-то его первый пойдет вниз... но нет он вновь отходит в сторону без всякого результата. Немедленно я спускаюсь ниже и прохожу между двумя вражескими машинами пикирую стреляю в масляный радиатор третьего прохожу под ним делаю правый разворот вижу перед собой четвертого и посылаю залп ему прямо в центр фюзеляжа. Он наклоняет нос вниз и разваливается на части испуская языки пламени. Двое оставшихся увеличили скорость и уходят на восток. Я вижу заднего стрелка в пятом вражеская машина увеличивается прямо на глазах. Трассеры из его пулемета проходят совсем близко. Но поможет ли тебе это? Ты или я насмерть! Меня тянет прижаться к земле. Даже сегодня когда после этого боя миновали уже десятки лет я пригибаю голову и когда я пишу эти строки пот течет еще сильнее чем тогда в моем 109-м! Попал! Штурмовик врезается в землю. Я прохожу так близко что моя машина взбрыкивает и вибрирует. Если бы только я остался ниже... Несколько движений педалями пристраиваюсь за последним и... ничего не происходит. Боже у меня же боеприпасы кончились! А где ведомый? Он идет за мной но я не приказываю ему атаковать. Шестой русский уходит на восток за ним тянется дым но мы не можем за ним гнаться. На полном газу мы несемся над нашими окопами. «Ниже» ору я «ниже!» Мой ведомый слышит предупреждение и спускается пониже.
Вражеская пехота открывает по нам огонь но к счастью пули в нас не попадают. Слава Богу что мы пролетели над немецкими траншеями перед боем и нас видели. По крайней мере наши солдаты в нас не стреляют. После нескольких минут полета на бреющем мы набираем высоту. Дальше к востоку еще виднеются пять грибообразных столбов черного дыма... Перед приземлением я покачиваю крыльями и делаю несколько бочек так что бы те внизу знали что произошло. После посадки мы глушим моторы вылезаем и идем навстречу друг другу. Я слышу как лейтенант начинает рапортовать но прохожу мимо него к его самолету залезаю на крыло хватаюсь за ручку управления и обнаруживаю что его бортовое оружие стоит на предохранителе. «Дьявол...» вот и все что я могу сказать.
Через секунду я подзываю его и спрашиваю: «Ну?» Он отвечает - без колебаний: «Да мне было страшно».


Вниманию читателей

Следующая наша беседа публикация которой намечена на конец следующей недели будет с вашего позволения посвящена самому животрепещущему вопросу - методикам подсчета побед в Люфтваффе. Будут приведены также и переводы подлинных документов которые немцы посылали в Abschusskommission - комиссию Люфтваффе по присуждению побед. Следите за форумом!


© Евгений Ковалев 2001