>Я не спец по сериям Пешек (поздние-ранние), но уж тип опознавательных знаков говорит о том, что машина снята позднее января 43-го, когда Раскова уже погибла. А так - сомнений нет, полк ее.
— У нас на шайбе внизу была такая белая полоса — это наш полк. (У мужа на шайбе была косая полоса). И белая полоса на фюзеляже, у хвоста. На фюзеляже номер. Последний у меня был 74-й. Белый номер. Я начинала летать на «77», потом у меня была «78», на котором мы с Галей летали, я наводила звено… Потом, когда Галю ранили, меня перевели в ведущее звено к Осадзе, у нее там штурман выбыл. Я, в общем, и дня не просидела на земле. Была у нас машина с рисунком, но машина эта, «74», погибла — мы сели на вынужденную. Был гвардейский знак, на носу. Подбили нас… когда Васю ранили… где-то под Кенигсбергом. Это апрель. 10 апреля взяли Кенигсберг, а мы туда прилетели за неделю, может, за десять дней… А закончили мы на новой «74», и там уже гвардейский знак не рисовали. Еще была у Кати Федотовой ласточка нарисована, номер… не помню, в другой эскадрильи она была. Первая цифра зависела от эскадрильи. У командира эскадрильи была номер «72», у ее заместителя номер «73», наша «74». Левое звено — «75», «76», «77». Правое звено — «78», «79», «80», и «81» запасная. А в другой эскадрилье были меньше номера, но я не помню. У командира полка — «99».
