Хмурым декабрьским утром на аэродроме шла подготовка гвардейского истребительного полка к вылету. На стоянке 2-й эскадрильи механики оттаскивали от самолетов какие-то ящики с непонятным оборудованием, компрессоры, краскопульты и остатки пленки от тонировки.
- Сегодня днем пойдем - сказал, потягиваясь, командир эскадрильи Иванов. - Петрович? - позвал он своего ведомого.
- Че, командир?
- У тебя тюнинг полностью доделан?
- А то! Титановые лонжероны, крылья композит, окраска, тонировка в ноль - все чин-чинарем, как заказывали, командир!
- Смотри у меня - проворчал комэска, улыбаясь каким-то внутренним своим мыслям. - Эта.. А антирадар сняли? А синие писалки, и подсветку снизу - не забыл? Чай, днем идем - понтов ноль, только вес лишний.
- Обижаешь, командир - все чин-чинарем сделали, ребята свое дело знают...
Взлетела красная ракета. Два Як-7х, перламутрово отливая бежевым металликом и ревя форсированными моторами с хромированными глушителями, пошли на взлет...
Лйтенант Гельмут Липферт хмурился, поглдывая на свою шестерку и идущие чуть ниже жирные туши Хейнкелей. "Чертова погода, чертова война, чертовы русские! Вес надоело хуже горькой брюквы!"
В голову лезли не очень-то веселые мысли. Прошлой ночью в этом районе пропало шесть Хейнкелей. С борта одного из бомбардировщиков успели принять короткую радиограмму: "Видим свечение, слышим громкую музыку и голоса, это...", после чего передача оборвалась. Гельмут с детства не любил всякую чертовщину и полагал, что командование явно что-то напутало, однако пропавшие Хейнкели упорно не выходили у него из головы.
- Ахтунг! Сзади, Липферт, сзади сверху! - внезапно взорвались истошным криком наушники. Гельмут успел только обернуться, но картина, которую он увидел, осталась в его памяти на всю жизнь.
Сверху на строй Хейнкелей стремительно пикировали два неопознанных истребителя. Наметанный глаз опытного бойца различил в них что-то похожее на русские Як-7... но майн готт, как они выглядели! И с какой скоростью свалились на ставших вдруг беззащитными и маленькими Хейнкелей! Руки и ноги Гельмута автоматически бросили "мессер" наперерез русским... но он не успевал. Катастрофически не успевал.
Две русские бежевые молнии пронеслись мимо него на огромной скорости. К реву моторов примешивался какой-то непонятный звук, Гельмут сперва не разобрал, что это такое. Только посмотрев вниз ошарашенными, изумленными глазами, он увидел две точки, растворяющиеся на фоне земли, головной Хейнкель, окутанный черным дымом и беспомощно завалившийся на крыло, и вдруг понял - это была музыка! Да, музыка, необычная, резкая и пронзительная!
"Валькирии Вальгаллы!" Лейтенант Гальмут Липферт молился, пот градом катился по телу, а в ушах все еще стоял пронзительный крик двух валькирий: "Nas ne dogonyat, nas ne dogonyat!..."
