Говорят, что у каждого теракта всегда больше жертв, чем сообщают официальные сводки. Те, кто захватывает школы и взрывает дома со спящими людьми, преследуют одну цель – посеять в душах страх, панику, сломить волю. И, к сожалению, надо признать, у них это неплохо получается. {Психологическую травму} получают не только те, кто оказался лично вовлечен в водоворот трагических событий, но и миллионы людей, прильнувших к экранам телевизоров и сопереживающих попавшим в беду.
Всякий раз после очередной кровавой вылазки террористов врачи отмечают волну обращений с жалобами на чувство тревоги, нервозность, подавленность. Как выясняется, дело здесь не просто в расшатанных нервах: зрелище кровавых подробностей террористической атаки вызывает реальные изменения в структуре головного мозга. Как установили американские психиатры, состояние непрерывного стресса, вызванное многократным просмотром репортажей, посвященных трагедии 11 сентября 2001 г., привело у многих обследованных ими людей к аномальному росту так называемой мозжечковой миндалины – доли мозга, отвечающей за такие эмоции, как страх, гнев и беспокойство. Этими наблюдениями профессор Северо-западного университета (Чикаго) Джоан Анзия поделилась с коллегами, выступая на международном психиатрическом симпозиуме в Глазго.
Как считают специалисты, вполне воздействие телевизионных трансляций на сознание зрителей по своей силе сопоставимо с тем, что испытывают очевидцы, оказавшиеся на месте событий. Согласно одному из ранее проводившихся исследований, те или иные {симптомы постстрессового расстройства} http://www.utro.ru/articles/2004/09/02/346357.shtml
отмечались в первую неделю после терактов в Нью-Йорке и Вашингтоне у каждого второго жителя Соединенных Штатов.
Масс-медиа несут прямую ответственность за распространение фобий, считает профессор Анзия. "Телекомпаниям, которые выпускают на экран видеозаписи катастроф ради увеличения своих рейтингов, стоило бы задуматься о том, какой вред они причиняют своей аудитории".
Слово "террор" переводится с латыни как "страх", "ужас". Основная задача террористов – посеять в душах людей страх, панику, сломить волю. Врачи говорят, что за каждым терактом тянется шлейф психологических последствий. Причем страдают не только сами жертвы и их близкие, но и те, кого беда вплотную не коснулась.
По мнению специалистов, жертв терактов всегда значительно больше, чем указывается в официальных сводках. И дело вовсе не в сокрытии властями правды. Множество людей испытывают психологический шок, проще говоря – заболевают. Общие симптомы – тревога, бессонница, плохое настроение, желудочные недомогания. Обычно приводится следующий список реакций на стресс:
1) У человека обостряются чувства, он может стать раздражительнее, чем обычно. Его настроение может резко меняться. Появляются тревожность, нервозность, подавленность.
2) Человек может снова и снова возвращаться в памяти к событию без каких-то видимых причин. Эти воспоминания могут сопровождаться телесными реакциями, например учащением сердцебиения или усилением потоотделения. Могут наблюдаться трудности концентрации или принятия решений, а также нарушение ритмов сна-бодрствования (бессонница или, наоборот, повышенная сонливость), аппетита, режима питания.
3) Пережившего экстремальную ситуацию могут беспокоить повторяющиеся эмоциональные проблемы, причиной которых становятся такие факторы, как годовщина события, напоминающие о катастрофе звуки, образы, запахи.
4) Отношения у пострадавшего с окружающими могут стать натянутыми, более конфликтными. С другой стороны, может наблюдаться изоляция, стремление побыть в одиночестве, замкнутость, отказ от обычных занятий и увлечений.
Многие жалуются на то, что они либо спускаются в метро с неприятными ощущениями, либо не могут заставить себя это сделать, не чувствуют себя комфортно в общественных местах, зданиях, боятся ездить на поездах и летать на самолетах, хотя раньше с ними такого не было. Такова естественная реакция здоровых людей. "Человек паникует, ищет защиты – значит, вырабатываются защитные механизмы. – говорит руководитель научно-практического центра "Психология экстремальной ситуации" Алексей Захаров. – Причем это сугубо индивидуальный процесс. Кто-то вообще перестает реагировать на любые сообщения о ЧП. Для кого-то, напротив, последствия катастроф могут быть ощутимы в течение многих месяцев".
Опыт экстремальных ситуаций, в том числе и связанных с терактами, исследован многими крупными специалистами. Все они говорят о том, что трагические впечатления обязательно рано или поздно дадут о себе знать. У многих людей, переживших ситуацию глубокого стресса, не сразу, а через несколько лет наступает состояние постстрессового расстройства: среди взрослых – у 10-20%, среди детей – у 5%.
....
Увы, единых рецептов для всех, в чьих душах поселился страх, не существует.
....
.
В погашении последствий терактов должны принимать участие не только медики, но и власти. Однако самое большее, на что хватает чиновников – это организация материальной помощи пострадавшим. В то время как, по словам специалистов, главное, что необходимо предпринять властям – "продумать методы создания механизмов, способных избавить общество от фобий и паникерства". Ведь, как говорит Алексей Захаров, "концентрация только на утратах, боли может перерасти в коллективные психические отклонения. Людям, перенесшим стресс, надо дать почувствовать: жизнь не закончилась, есть на что опереться...".
После терактов 11 сентября в Америке группа из шести конгрессменов внесла в Конгресс законопроект под названием "Акт о выработке национальной стойкости", в котором правительству США в лице министерства здравоохранения и министерства внутренней безопасности поручалось принять незамедлительные меры по психологической защите населения страны от последствий терактов. В этом документе, в частности, предлагалось приступить к выработке "программ, призванных повысить психологическую устойчивость американского населения", которые должны "противостоять эффекту, которые оказывает терроризм на поведение, восприятие и эмоции людей".+
Жертвами теракта становятся и те, кто, как кажется, благополучно его пережил. И дело даже не в сильнейшем психологическом шоке и не в глубочайшей моральной травме. Последствия терактов укореняются в самом мозге и начинают убивать человека изнутри. Происходит это незаметно, а противостоять разрушению невозможно. Тот, кто считал себя родившимся во второй раз, не знает, что на самом деле происходит с его организмом...
Медицинские последствия теракта оказываются гораздо серьезнее, чем было принято считать раньше. Тема эта становится актуальной не только потому, что кошмар террора грозит надолго стать частью нашей жизни, но и потому, что открываются все новые аспекты влияния перенесенного шока на дальнейшую судьбу жертвы.
По последним данным, полученным японскими медиками, мозг людей, переживших террористические акты, уменьшается в объеме. Этот процесс влечет за собой критические ухудшения в мыслительных и эмоциональных способностях личности. Ученые обследовали группу людей, волею рока оказавшихся в токийском метро, когда сектанты из "Аум Сенрике" решили устроить свой "конец света". 25 человек из числа выживших после этого чудовищного происшествия оказались под тщательным наблюдением врачей.
То, что у большинства из них подтвердился синдром так называемого посттравматического шока, никого не удивило. Но каково же было изумление ученых, когда они получили результаты сканирования коры головного мозга пациентов. Они показали, что у человека, пережившего сильный шок во время теракта, начинает уменьшаться именно тот участок коры, который отвечает за способность личности сосредотачивать внимание и регулировать эмоции. Это необратимое изменение становится причиной многих психических расстройств, спонтанных и неуправляемых приливов страха.
--------------------------------------------------
Источник: New Scientist
"Я забыл, что значит страх" Бесстрашные мыши помогут в борьбе со страхом
--------------------------------------------------------------------------------
Ученые обнаружили ген, который определяет, адекватен ли страх надвигающейся опасности. Мыши, у которых не было гена под названием статмин, не испытывали страха в условиях, когда должны были инстинктивно его испытывать.
Высокая концентрация этого гена отмечается в той доле мозга, которая называется мозжечковая миндалина и играет важную роль в образовании чувства страха. Американские ученые заявили изданию "Клетка", что их выводы должны пролить свет специфику тревожных расстройств.
Те же исследователи из Медицинского института Говарда Хьюза несколько лет назад выделили схожий ген под названием GPR, который играет важную роль в процессе "заучивания страха". Речь о том, что некоторые животные, в том числе и люди со временем заучивают, что нечто несет угрозу или опасность в отличие от инстинктивного страха, с которым они рождаются.
GPR как выяснилось блокирует действие "контура" в мозжечковой миндалине, с помощью которого происходит заучивание страха. И наоборот, обнаруженный ген статмин помогает этому процессу.
Бесстрашные мыши
"Опыты над животными могут быть использованы для разработки средств по борьбе с тревогой"
Глеб Шумяцкий, университет Рутгерса.
Мыши, у которых был отмечен пониженный уровень статмина, демонстрировали аномально низкий уровень тревоги в тех ситуациях, когда мыши обычно испытывают сильный страх, например на открытом пространстве. В рамках исследования нейтральный звук проигрывался при слабом ударе током. Мыши слабо запоминали опасную ситуацию и с трудом вспоминали опасное место.
Однако во всех иных отношениях кроме страха их память не была нарушена. Глеб Шумяцкий из университета Рутгерса в Нью-Джерси. который также участвовал в этой работе, считает, что этих мышей можно использовать при изучении человеческих фобий и расстройств связанных с тревогой, таких как посттравматическое тревожное состояние.
"Опыты над животными могут быть использованы для разработки средств по борьбе с тревогой", - считает он.
Механизм выживания
"Есть данные о том, что мозжечковая миндалина связана со страхом"
Александр Гарднер, британский физиолог
Совместная работа по изучению генов и тревоги дополняет клинические данные, которые показывают, что тревожность - это целый спектр расстройств. По его мнению, каждое расстройство имеет "уникальный молекулярный почерк" и требует индивидуального подобранного лекарства.
Александр Гарднер, клинический физиолог из университета в Глазго, состоящий членом Британской ассоциации психологов отмечает, что "уже есть данные о том, что мозжечковая миндалина связана со страхом". По его словам, для животных и людей важно распознавать и реагировать на опасные ситуации, чтобы выжить.
Однако Гарднер сомневается, является ли страх по-настоящему врожденным. Человек, который от природы не боится огня, так как издревле использовал его, чтобы согреться, с течением времени понимает, в чем его опасность и как следствие боится. Гарднер полагает, что могут быть определенные гены, которые создают в мозгу структуру для последующего обретения страха.
"Я забыл, что значит страх" (фото с сайта ox.ac.uk).
Работавший когда-то в Академии наук СССР генетик Глеб Шумятский, а ныне Gleb Shumyatsky — доцент Ратджерсского университета в Нью-Джерси (Rutgers University), вместе с американскими коллегами обнаружил, что дезактивация определённого гена превращает кроткую мышь в сорвиголову.
Исследователи выяснили, что мыши, испытывающие недостаток белка статмина (stathmin, он же — Oncoprotein 18), не только более храбры, но и иначе реагируют на связанную с болью стимуляцию.
В ходе экспериментов лишённые статмина грызуны бесстрашно гуляли по центру открытой коробки, тогда как инстинкты нормальной мыши заставляли её прижиматься к стенкам коробки, чтобы избежать возможной встречи с хищником.
В другом опыте мыши были подвергнуты громкому звуку, сопровождаемому коротким ударом тока от пола. Сутки спустя нормальные мыши, заслышав тот же звук, в ужасе застывали. Грызуны без статмина просто реагировали на звук, не выказывая никакого страха.
И у мышей, и у людей "центром управления" основными связанными со страхом импульсами является мозжечковая миндалина. А статмин в высокой концентрации "живёт" как раз в этой и связанных с ней областях мозга.
Недостаток белка, как кажется, не влияет на другие способности к изучению. Во всяком случае, мыши без статмина запоминают дорожки для прохождения лабиринтов так же хорошо, как нормальные.
"Это хороший признак. Возможно, мы сможем абсолютно новым способом помочь людям, которых преследуют те или иные страхи, опасения и боязни. в том числе — врождённые", — говорит Шумятский.
Его группа в 2002 году опубликовала результаты исследования по схожей теме. Только в этой работе речь шла о гене GRP (gastrin-releasing peptide), который связан с изучением и запоминанием страшных вещей.
