очень актуальная книжечка "Кап.реализм"(+). Две критики. Два пути
Марк Фишер о британском образовании. Рефлексивное бессилие
Виклав fantom ( 2011-02-09 06:22:23 )
В конце 2010 года российское издательство «УльтраКультура 2.0» выпустило книгу Марка Фишера «Капиталистический реализм: Альтерантивы нет?». Теоретик культуры, яркий публицист и блогер исследует в своей работе связи современной культуры, образования и «рыночного сталинизма». Это жесткая критика постфордистского капитализма, которое характеризуется автором как общество контроля, в котором доминирует ощущение отсутствия альтернатив капиталистической реальности. Причем в «Капиталистическом реализме» достается всем. В ближайшее время на сайте «Ліва Справа» выйдет развернутая рецензия на эту довольно безжалостную книгу.
Марк Фишер преподает в «Центре культурологических исследований» Голдсмит-колледжа Лондонского Университета, а также работает учителем философии в «Городском литературном колледже» Лондона. Поэтому не одну страницу он посвящает анализу современного британского образования. Предлагаем вниманию читателей сайта "Пряма Дія" фрагменты из книги, любезно предоставленные в наше распоряжение издательством «УльтраКультура 2.0».
Рефлексивным бессилием можно назвать неотчетливое мировоззрение молодых британцев, коррелятом которого являются широко распространённые патологии. У многих подростков, с которыми я работал, были проблемы с психическим здоровьем или с образовательным процессом. Депрессия повсеместна. Она является заболеванием, с которым чаще всего имеют дело врачи «Национальной службы здравоохранения», причем она поражает все более молодых людей. Число студентов с тем или иным вариантом дислексии поразительно. Не будет преувеличением сказать, что быть подростком в современной Британии – уже значит быть классифицированным в качестве болезни. Патологизация, в свою очередь, закрывает любую возможность политизации. Приватизация этих проблем – предполагающая, что к ним надо относиться так, словно бы они были вызваны химическим дисбалансом в индивидуальной нервной системе и/или обстановкой в семье, – исключает любой вопрос о системных социальных причинах этих состояний.
Многие из учащихся подростков, с которыми я сталкивался, находились в состоянии, которое я назвал бы депрессивной гедонией. Обычно депрессия характеризуется как состояния ангедонии, однако то расстройство, которое я имею в виду, определяется не неспособностью получать удовольствия, а как раз неспособностью выполнять что-либо кроме поиска удовольствий. Появляется чувство, что «чего-то не хватает», но нет понимания того, что к этому таинственному недостающему наслаждению можно прийти, только если выйти по ту сторону принципа удовольствия. По большей части, это результат двусмысленной структурной позиции учащихся, зажатых между своей старой ролью субъектов дисциплинарных институтов и новым статусом потребителей услуг. В одном из своих наиболее значительных эссе «Послесловие к обществам контроля» Делез различает описанные Фуко дисциплинарные общества , которые были организованы вокруг замкнутых пространств фабрики, школы и тюрьмы, и новые общества контроля, в которых все институты погружены в рассеянную корпорацию.
……………………………
Зайдите в любой класс в колледже, в котором я преподавал, и вы сразу же поймете, что вы оказались в пост-дисциплинарном пространстве. Фуко в свое время занимался тщательным изучением всех методов укрепления дисциплины посредством неподвижных поз тела. Но во время уроков в нашем колледже ученики могут распластаться на столе, они почти постоянно говорят и беспрестанно что-то жуют (или даже – в некоторых случаях – просто обедают). Старая дисциплинарная разбивка времена рухнула. Тюремный режим дисциплины размывается технологиями контроля с их системами постоянного потребления и непрерывного развития.
…………………………..
Студенты знают, что если они не будут приходить в колледж неделями и/или если они ничего не будут делать, они не столкнутся с серьезным наказанием. Обычно они отвечают на эту свободу не разработкой собственных проектов, а впадая в гедоническую (или ангедоническую) расслабленность: мягкую бесчувственность, комфортное забытье с едой у игровой приставки, ночные просмотры телевизора и курение марихуаны.
Попросите учеников прочитать чуть более двух предложений, и многие – причем я имею в виду отличников – начнут сопротивляться, утверждая, что они не могут сделать это. Чаще всего учителям жалуются, что «это скучно». И проблемой тут оказывается вовсе не содержание письменного текста, а сам акт чтения, который считается «скучным». Здесь мы сталкиваемся не с хорошо известным подростковым ступором, а с расхождением между пост-грамотной «Новой плотью», которая «слишком зависла в сети, чтобы сконцентрироваться», и ограничительными, концентрационными логиками разлагающихся дисциплинарных систем. Скучать – значит просто быть отделенным от коммуникативной матрицы смс-сообщений, YouTube’а и фастфуда, действующих в качестве стимула и реакции. То есть быть отлученным на какой-то момент от постоянного потока сладковатого вознаграждения, выдаваемого по запросу. Некоторые ученики хотят Ницше так же, как гамбургер; им не удается понять – и логика системы потребления поддерживает такое непонимание – что Ницше и есть само неудобоваримое, сама проблема.
Приведу иллюстрацию: я спросил одного студента, почему он всегда носит в классе наушники. Он ответил, что это не имеет значения, поскольку на самом деле он никакой музыки не слушает. На другом уроке он играл музыку на очень низкой громкости через наушники, которые не держал в ушах. Когда я попросил его выключить их, он ответил, что даже он не слышит их. Зачем носить наушники, если не слушаешь музыку, и зачем проигрывать музыку, если не вставляешь наушники в уши? Дело в том, что наличие наушников в ушах или знание о том, что музыка играет (даже если он не мог ее услышать), выполняло функцию подтверждения того, что матрица по-прежнему здесь, в пределах досягаемости. Кроме того, как в классическом примере интерпассивности, если музыка продолжала играть, хотя он и не мог ее слышать, значит плейер мог по-прежнему наслаждаться этой музыкой вместо него. Использование наушников весьма важно – поп-музыка переживается не как что-то способное воздействовать в публичном пространстве, а как уход в «эдиподный» (OedIpod) потребительский рай, как отгораживание от всего социального.
Следствием привязки к матрице развлечений является дерганая, возбужденная интерпассивность, неспособность сконцентрироваться или сфокусироваться. Неспособность студентов связать теперешнюю нехватку сосредоточенности с будущими неудачами, их неспособность осуществить синтез времени, чтобы получить некоторое связное повествование, – это симптом не только демотивации. В действительности, это зловещая отсылка к анализу Джеймисона из работы «Постмодернизм и общество потребления». Джеймисон заметил, что лакановская теория шизофрении предлагает нам «мощную эстетическую модель» понимания фрагментации субъективности, сталкивающейся с развивающимся промышленно-развлекательным комплексом. Джеймисон пришел к тому выводу, что «при крушении означающей цепочки шизофреник сводится к опыту чистых материальных означающих или, другими словами, серий чистых и не связанных друг с другом моментов настоящего». Джеймисон писал это в конце 1980-х, то есть в период, когда как раз родились почти все мои ученики. В классах мы имеем сейчас дело с поколением, рожденным в антиисторической, антимнемонической блип-культуре, то есть поколением, которому время всегда доставалось уже нарезанным на цифровые микро-ломтики.
Если главной фигурой дисциплины был рабочий-заключенный, фигурой контроля является должник-зависимый. Киберпространственный капитал действует путем провоцирования зависимости у своих пользователей; Уильям Гибсон отметил это в «Нейроманте», описав, как Кейс и другие киберковбои чувствуют, как под их кожей шевелятся насекомые, когда они отключаются от матрицы (пристрастие Кейса к амфетамину – лишь замена зависимости от более абстрактной скорости). В таком случае, если синдром дефицита внимания и гиперактивности является патологией, это патология позднего капитализма, то есть следствие подключения к развлекательно-контрольным контурам сверхмедиированной культуры потребления. Подобным образом и то, что называют дислексией, во многих случаях может оказаться постлексией. Подростки весьма эффективно обрабатывают визуальные сигналы капитала, не чувствуя никакой потребности в чтении – для навигации по сетевому мобильно-рекламному информационному пространству достаточно распознавания слоганов. Как писали Делез и Гваттари в «Анти-Эдипе», «письмо никогда не было собственностью капитализма». «Электронный язык не опосредуется голосом или письмом: обработка данных в них не нуждается». Отсюда и причина, по которой так много бизнесменов страдают дислексией (но неясно, чем является их постлексическая эффективность – причиной или следствием их успешности).
Сегодня учителя испытывают нестерпимое давление со стороны требований связать пост-грамотную субъективность позднекапиталистического потребителя с запросами дисциплинарного режима (экзаменов и т.п.). Вот одна из причин, по которой образование, как никогда далекое от башен из словной кости, в которых оно могло бы замкнуться от реального мира, стало машинным отделением воспроизводства общественной реальности, напрямую контактирующим с рассогласованиями капиталистического социального поля. Преподаватели мечутся между ролью массовика-затейника и дисциплинарного авторитета. Они хотят помочь ученикам сдать экзамены; а те хотят, чтобы мы были авторитетными фигурами, которые скажут им, что делать. Учителя интерпеллируются учениками в качестве авторитетных фигур, что только обостряет проблему «скуки», ведь разве всё, что возникает из авторитета, не является скучным по определению? Ирония в том, что от преподавателей все больше требуют сегодня стать надзирателями – и это именно в тот момент, когда дисциплинарные структуры в институтах рушатся. Когда семьи пытаются выдержать давление капитализма, который требует, чтобы оба родителя работали, от учителей все больше хотят того, чтобы они стали суррогатными родителями, которые могут заложить базовые поведенческие протоколы в головы учеников, а также дать отеческое наставление и моральную поддержку подросткам, которые в некоторых случаях социализированы лишь на самом элементарном уровне.
Стоит подчеркнуть, что ни у одного из учеников, которым я преподавал, не было официальной обязанности посещать колледж. Если бы они захотели, они могли уйти. Однако отсутствие каких бы от ни было осмысленных возможностей трудоустройства в совокупности с цинической поддержкой со стороны правительства означает, что колледж представляется им более простым, более безопасным вариантом. Делез говорит, что общества контроля основаны на долге, а не на заключении; однако у теперешней образовательной системы есть способ одновременно сделать учащихся должниками и заключенными. Логика требует: платите за свою собственную эксплуатацию, берите в долг, и тогда вы сможете получить ту же самую работу в Макдональдсе, которая была бы у вас, если бы вы окончили школу в шестнадцать лет…
…………………………………..
Под воздействием какого-то странного влечения к повторению демонстративно анти-сталинистское неолиберальное правительство новых лейбористов обнаружило ту же самую тенденцию к развитию инициатив, в которых следствия в реальном мире значат только в той мере, в какой они зарегистрированы на уровне (пиарной) видимости. О многом здесь могут сказать знаменитые «показатели», которые с таким рвением внедрялись неолейбористским правительством. В ходе процесса, который повторяется с железной необходимостью везде, где они были введены, показатели быстро перестают быть способом измерения производительности и становятся целями в себе. Обеспокоенность падающими показателями на школьных экзаменах стала закономерным явлением каникулярного периода в Британии. Но даже если студенты сейчас не так хорошо учатся и не так хорошо подкованы, как их предшественники, обусловлено это не падением качества самих экзаменов, а тем фактом, что все обучение направлено на сдачу экзаменов. Узко сфокусированное «натаскивание» заменяет более широкий подход к предмету. Точно так же и в больницах выполняют множество рутинных процедур вместо нескольких серьезных и неотложных операций, поскольку это позволяет им более эффективно выполнить показатели, по которым они оцениваются (коэффициенты оперативности, успешности и уменьшения очередей).
Было бы ошибкой считать этот рыночный сталинизм неким отклонением от «истинного духа» капитализма. Напротив, вернее будет сказать, что одна существенная особенность сталинизма была ослаблена ее связью с таким общественным проектом, как социализм, поэтому она может проявиться лишь в позднекапиталистической культуре, в которой образы приобрели автономную силу. То, как стоимость порождается на фондовой бирже, зависит, естественно, не столько от того, что «реально делает» компания, сколько от оценок ее (будущей) эффективности и мнений о ней. То есть при капитализме все прочное расплавляется в пиар, так что поздний капитализм определяется этой повсеместной тенденцией к пиар-производству – по крайней мере, в не меньшей степени, чем навязыванием рыночных механизмов.
……………………
Новая бюрократия не имеет форму особой, ограниченной функции, выполняемой определенными сотрудниками, а проникает во все области труда, так что в результате – как и предсказывал Кафка, – сотрудники становятся своими собственными аудиторами, которые вынуждены оценивать собственную производительность. Взять, к слову, пример «новой системы», которую OFSTED («Office for Standards in Education», «Бюро образовательных стандартов») использует для инспектирования колледжей дополнительного образования. При старой системе в колледже проводилась «тяжелая» инспекция примерно каждые четыре года, в ходе такой инспекции проводились наблюдения на многих уроках, в колледже присутствовало много инспекторов. При новой, «улучшенной» системе, если колледж может показать, что его внутренняя система оценок эффективна, он должен будет пройти только «легкую» инспекцию – надзор и мониторинг переданы OFSTED на аутсорс колледжу и, в конечном счете, самим лекторам, так что они становятся постоянной составляющей структуры колледжа (а также психологии преподавателей). Различие между старой/тяжелой и новой/легкой инспекционной системой в точности соответствует кафкианскому различию между мнимым оправданием и волокитой, о котором мы говорили выше. При мнимом оправдании вы подаете петиции судьям нижестоящего суда, пока они не выдадут вам неокончательное помилование. Тогда вас освобождают от преследования, пока не придет время, когда ваше дело откроют снова. А неопределенно долгая волокита позволяет вашему делу оставаться на самом низком уровне суда, ценой чему, однако, является никогда не стихающая тревога. (Изменения в инспекциях OFSTED отражены переходом от «Research Assessment Exercise» к «Research Excellence Framework» в системе высшего образования: периодическая оценка будет заменена постоянным и повсеместным измерением, которое неизбежно породит ту же самую тревогу.)
В любом случае, «легкая» инспекция для персонала ни в коем случае не может считаться предпочтительной. Инспекторы проводят в колледже то же самое время, что и при старой системе. Тот факт, что их стало меньше, ни в коей мере не снимает стресса, порожденного инспекцией, который имеет гораздо большее отношение к дополнительным усилиям, связанным с бюрократической показухой и предпринимаемым до предполагаемого наблюдения, чем к самому наблюдению. То есть инспекция в точности соответствует данному Фуко в работе «Надзирать и наказывать» описанию виртуальной природы надзора. Как известно, Фуко заметил, что нет нужды в том, чтобы место надзирателя действительно было занято. Следствием того, что вы не знаете, будут за вами наблюдать или нет, является интроекция аппарата надзора. Вы постоянно ведете себя так, словно бы за вами прямо сейчас начнут наблюдать. И в то же время, если взять ситуацию школьных или университетских инспекций, оцениваться в первую очередь будут не ваши преподавательские способности, а ваши навыки в области бюрократических отчетов. Есть и другие странные эффекты. Поскольку OFSTED теперь наблюдает за системами самооценки в колледжах, у колледжей есть скрытый мотив давать себе и своим преподавателям более низку оценку, чем они заслуживают. Итогом является некая постмодернистская версия маоистского исповеднического общества, в котором от рабочих требовали участвовать в актах символического самоуничижения. Однажды, когда наш линейный менеджер превозносил достоинства новой, то есть легкой инспекционной системы, он сказал нам, что проблема с журналами на нашем факультете в том, что они не были достаточно самокритичными. Но не волнуйтесь, поспешил он заметить, любая проявляемая нами самокритика является абсолютно формальной, и никакие меры в связи с ней приниматься никогда не будут; словно было самобичевание как часть чисто формального упражнения по циничной бюрократической дрессуре становилось от этого чем-то менее удручающим.
В постфордистском классе рефлексивное бессилие студентов отражается рефлексивным бессилием преподавателей.
критика от ВШЭ, главного нынешнего танка и штаба всех проектов и идей
На наших глазах рождается новая генерация левых авторов, для которых Джеймисон и даже Жижек — это уже почетная классика, которые цитируют их как страших товарищей. Среди них британский блогер Марк Фишер, чей «Капиталистический реализм» выпустила недавно восставшая из пепла «Ультракультура 2.0».
От чтения Фишера у меня двойственное впечатление. С одной стороны, он явно один их тех бесконечных «теоретиков концов», которые ноют о гибели культуры, в данном случае с «социалистических позиций» и от лица «рабочего класса». Капитализм якобы становится все хуже и нестерпимее, причем он изыскивает все более утонченные стратегии эксплуатации (самоэксплутацию, эксплуатацию через гедонистическую иммобилизацию, эксплуатацию через симуляцию бунта и т.п.), так что очень скоро, похоже, эксплуатация будет вообще неотличима от освобождения. Тогда левая риторика сожрет себя за хвост, это будет печальное зрелище.
С другой стороны, Фишер говорит интуитивно правильные вещи, связанные, например, с тем, что при «старом режиме» никто тоже не мог себе представить мир, отличный от феодализма, но потом на площадях начали строить гильотины, и что самое главное — гильотинированы были мифы о естественной власти феодалов. А сейчас мы столь же естественным считаем всеобщую власть капитала, рынки, биржи, прибыль. Все смеются над Фукуямой, но одновременно все имплицитно признают его правоту, в том смысле, что мы считаем «естественным» распространение либеральной политической экономии на все сферы жизни человека, включая образование и здравоохранения. Фишер, короче говоря, подверждает мысль, которую однажды я для себя уже сформулировал: социалисты нужны либералам, чтобы те не законсервировались. Нашему миру нужны люди, которые будут прыгать на нем и проверять его на прочность, и пытаться рассмотреть какие-то предельно смутные очертания грядущего.
У Фишера есть хорошие наблюдения относительно современной образовательной системы. Особенно чеканная формулировка ему удалась в отношении статуса преподавателей: они, говорит Фишер, разрываются между ролью массовика-затейника и надзирателя. Мне, кстати говоря, эти функции отвратительно примерно в равной пропорции. Я хочу их заменять на скептика и актера. Работаю над этим.
Но и тут же Фишер пускается в совершенно бессмысленные рассуждения о том, как современный капитализм мешает детям читать, как они страдают дислексией (вот «аргумент», при котором я сразу вспомнил о письменах Олега Тинькова: многие бизнесмены тоже страдают дислексией, интересно, не поэтому ли они стали успешны в постнарративном капитализме?), — ну и, короче говоря, как высокие идеалы образования рушатся под ударами айпода и пиццы. Я не знаю, почему Фишер думает, что раньше, когда-то, было лучше. Не сделал ли современный капитализм солнце менее ярким, небо менее голубым, а траву менее зеленой? О да, тут возникают подозрения на экологическую катастрофу.
Марк Фишер «Капиталистический реализм: Альтернативы нет?» Ультра Культура 2.0. 2010
Проблема, выведенная на основе схваченной Фишером делезовской етс парадигмы, НЕ распознается
Проблемы надо уметь распознавать. Беспощадно анализировать, исходя из онтологического видения ( например, такого, что дают критики позднего капизма Джеймисон, Фуко, Делез,Негри - бол-во из них маркситского толка и это не случайно). Автор ими владеет на операциональномуровне. Даже если он анализирует "киношки ранга Б", причем 30летней давности. Повторюсь, это неплохой заход. Фильмы Уиллард 1971-2 и 2003г (там три фильма) для захода в Плато 10 "Становление (животным)", "Параллакс" Пакулы (отличный анализ Фишера) с этого года славатегосподи (не прошло и 30 лет) можно взять на торрентах с рус.озвучкой. Берите. http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=926223
Да. Это достаточно накладный и долгий заход для пропЫгАндЫста, если думать, что все дело в написании пламенных прокламаций и воя "по-русску". С ума свихнуться, этих джеймисонов и делезов читать...да еще с сопутствующими кинами... Но это мне по нраву
А иначе ПМСМ - псевдопроблематизации, вой и метания, переходящие в обвинения всех и вся. Меня обманули, проклятые жиды етс
Эта же проблема в исполнении Совраски. Снос амер школьной системы а тоталь и конеЧно мечты (молодого прпеода) о "временах великого СТАЛИНА,когда...фонтаны били голубые". Всем "истиино русским" счас очень нравится ЭТОТ простой,родной как осина стиль. А не заумный Фишер с его "ретерриториализациями"
В 90-е годы, когда советская система образования еще работала, а я начинал свою деятельность как педагог, я частенько смотрел телевизор (сейчас этого не делаю почти совсем). И в западных фильмах удивлялся и смеялся - что за «проекты» такие? Например: двое оболтусов по 15 лет клеят из картона и стекол «перископ» - мы с такими в детстве в войну играли, делали их из двух зеркалец и палочки за минуту и не претендовали за это на пятерку по физике. А им - этим оболтусам - ставят А+ (высшая оценка) по предмету «Естествознание». ЗА ЧТО?! За то, что десятилетний советский школьник узнавал из книжки «Занимательная физика» и в наивности своей тоталитарной и «знанием»-то не считал? Знания - это формулы, расчеты, даты, чертежи... вот это я понимаю - знания. А тут - так, баловство.
Если бы кто-то из учителей сказал бы нам в далеко не лучших для школы 80-х годах прошлого века: «Вот вам три месяца, напишите за это время работу об антоновщине, а на уроки можете не ходить и ничего не учить», - мы бы, конечно, обрадовались (ПОВТОРЯЮ: ДЕТИ НЕНАВИДЯТ УЧЕБУ!!!). Но даже двоечники покрутили бы пальцем у виска: «Наш-то с катушек съехал!» А кто попринципиальнее, мог и пожаловаться завучу: «Это что за уроки такие?! А постоянный контроль знаний?! А почему аж три месяца, работы-то на неделю?!» Кстати, и сейчас еще учителя встречаются с таким «непониманием» со стороны некоторых учеников. Дикость у нас царит. Дикость. Наследие тирана Сталина, который учил людей ДУМАТЬ...
...Совсем не то - на «живой родине» прожектерства, в США. Там и учителя, и ученики давно поняли, что их задача в школе - потрясти балдой и оттянуться. Учителя это делают за неплохие деньги, ученики - бесплатно. Завела их в эту балду американская система образования,
американские ученики поступают совершенно так же, как это сделала моя дочь. За очень редким исключением они не понимают того, что написано в учебнике
...
да-да
мы счас эту книжку взяли на прицел
Савельева И.М., Полетаев А.В. Социальные представления о прошлом, или
Знают ли американцы историю. М.: Новое литературное обозрение, 2008. — 456 с.
http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=3324137
В книге на основе данных социологических опросов исследуют7
ся исторические представления американцев, их «образ прошлого»,
который формируется под влиянием самых разных источников—
светского и религиозного образования, популярной литературы, ки7
нематографа, средств массовой информации, исторических музеев и
памятников, устной и семейной истории. Разнообразные сведения о
знаниях истории американцами, содержащиеся в материалах опро7
сов, позволили выявить не только содержание и уровень массовых
исторических знаний, но и общие представления населения об исто7
рии и историческом процессе, а также лежащие в их основе ценно7
стные, идеологические и религиозные установки. Попутно выясни7
лось, что и конкретные знания американцев об истории совсем не
так плохи, как это часто изображается.
но ПОЧЕМУ????
ГЛАВА 1. ТЕОРИЯ И ЭМПИРИЯ
1. Функции исторического знания ................................................................19
а) Поддержание образцов ..............................................................................22
б) Легитимация настоящего ......................................................................25
в) Формирование идентичности ...........................................................27
г) Тематизация Другого ....................................................................................30
2. Социальные представления ............................................................................33
а) Теоретические подходы.............................................................................33
б) Групповые представления о прошлом.........................................41
3. «Историческая память» .......................................................................................47
а) Границы понятия ...........................................................................................47
б) Политика памяти.........................................................................................53
4. Эмпирические данные .........................................................................................61
а) Классификация источников ................................................................61
б) Социологические обследования ..........................................................65
ГЛАВА 2. ИСТОЧНИКИ ЗНАНИЙ
1. Система образования............................................................................................75
а) Школа .........................................................................................................................75
б) Колледжи и университеты....................................................................82
в) Религиозное образование ..........................................................................87
2. Медиаисточники .....................................................................................................88
....
Приложение. Вопросы по истории США к экзамену
на получение американского гражданства ............................... 421
или так
щикарная подборка современных книжек по астрономии.
Там есть и для учащихСЯ. Все доходчиво и в картинках
здесь навалом http://razym.ru/naukaobraz/disciplini/astronomy/page/2/
Stars and Galaxies (7th Edition)
Автор: Dana Backman and Michael A. Seeds
Издательство: College Bookstore Wholesale Price
Год: 2010
Страниц: 480
Формат: PDF
Размер: 50 mb
Addressing the newest developments and latest discoveries in the exciting study of astronomy, this revised seventh edition of STARS AND GALAXIES helps students use astronomy to understand science and use science to understand what we are. Fascinating and engaging, STARS AND GALAXIES illustrates the scientific method and guides students to answer these fundamental questions: What are we? How do we know?
Вселенная. Руководство по эксплуатации, или Как выжить среди черных дыр, парадоксов времени и квантовой неопределенности
Автор: Дэйв Голдберг, Джефф Бломквист
Год издания: 2010
Издательство: АСТ
ISBN: 978-5-17-062989-3
Страниц: 416
Формат: PDF
Dark Matter and Dark Energy: A Challenge for Modern Cosmology
Издательство : Springer
Автор: Sabino Matarrese, Monica Colpi
Год: 2011
New Worlds, New Horizons in Astronomy and Astrophysics
Издательство: Nаtional Acаdemies Press
Год: 2011
Страниц: 324
Формат: PDF
Размер: 139 mb
Driven by discoveries, and enabled by leaps in technology and imagination, our understanding of the universe has changed dramatically over the course of the last few decades.