>Модернизация тоже фактор.Но "не выдержало нагрузки устаревшее оборудование"
Материалы, объясняющие произошедшее, в большинстве случаев устаревают за год, а то и за месяц. А уж более ранние взгляды на ход, скажем, «перестройки» иной раз выглядят чуть ли не смешными. Так сказать, «ускорение» и «индивидуальная трудовая деятельность» «кооператоров» в условиях почти «сухого закона». Многие самые актуальные нынешние события и их разъяснения будут вскорости выглядеть подобным образом.
А. Шушарин
27.3. О «методе» анализа развития кризиса
(и о теоретическом промахе Н.И. Бухарина
и его рецензента В.И. Ленина)
* Они не помнят ничего — ни добра, ни зла. Kак градусник: стряхнул и нет ничего.
* Если вы простые люди, вас отпустят. А если американские шпионы, вам крупно повезло: я в разведроте служил на Первом Белорусском.
* Товарищ Тюкин, вам телеграмма от гиппопотама.
* — А ты — сексуальная.
— Какая?
— Хорошая, значит.
* А, во: «Помните, Джеймс! Дружба народов России и Америки это сейчас самый главный вопрос, который стоит перед человечеством!» Это мы в кино ходим, 29 раз.
* Ты знаешь, они начинают меняться.
* Два-двенадцать. Жду!
* Отец, мать, и я — маленький, бегаю... Хорошо, право.
* Бредбери, Бредбери... Причем здесь Бредбери? Мы же в России.
* У него жена беременная. Мной!
* — Слышь Серега, вон пацана видишь?
— Ну вижу
— Знаешь кто это?
— Кто?
— Я...
* Нам нет преград! А нам их и не надо!
* Инженер? Горняк??? К НАМ???
не выходит из головы фраза одного из героев: «Они – меняются! Меняются! Нужно только каждый день им талдычить. Каждый день поторять…»
режиссер фильма Владимир Хотиненко: "Когда-то фильм "Зеркало для героя" я снимал для своих родителей, которых время выбросило, как и все то поколение, к чертовой матери. Это поколение считали сталинистским, оно раздражало, от него отрекались. И когда я решил снимать для мамы и папы, то понял, что буду снимать картину про время".
По сути, из повести взята только идея – горняцкий посёлок, двое современных людей, заброшенных туда в прошлое. Фильм именно «по мотивам»; решаются другие проблемы; фильм гораздо более философский; он глубже, депрессивнее, мрачнее, безысходнее; подчеркнута грань «жизнь – смерть» (спасенные, кому уготовано было умереть)...
"Впрочем, по разным причинам ни о каком минувшем времени не знают так мало, как о тех трех или пяти десятках лет, что лежат между собственным двадцатилетием и двадцатилетием отцов". (Роберт Музиль, Человек без свойств)
Надежда Кожушаная написала новую историю, переосмыслив повесть, углубив метафизические мотивы и, естественно, адаптировав под видео- и звукоряд (отдельного упоминания требует восхитительнейшая музыка, использованная в этом фильме). К сожалению, качество изображения найденной мной копии фильма критике не подлежит – фильм необходимо реставрировать, но найти его сложно, даже в паршивом качестве.
Именно сценарист Надежда Кожушаная придумала гениальный приём, главное отличие фильма от книги: эффект повторяющегося дня, временной петли, - в повести этого нет, там время после прибытия «гостей из будущего» продолжает течь. Отсюда – бo'льшая глубина, символизм, безысходность фильма.
Очень красивый и яркий эпизод в финале, когда Сергей родился – буквально, в своё время, прямиком в наши дни (этого в повести - и даже в сценарии - нет!).
Я тут как Бог – творю, караю, спасаю. Сегодня Федьку на шахту не допустил. Теперь он живой. На воскресник патефон притащит... Кассу не даю ограбить – мужики теперь при деньгах. Я каждое утро к Тюкину: «Инженер! горняк!» - ну, и сотню в день, как у стахановцев...
Мотоцикл купил – машина-зверь. Вот горку никак взять не могу. И «Пьяную» закрыть. А вот: «Помните, Джеймс! Дружба народов России и Америки - это сейчас самый главный вопрос, который стоит перед человечеством!» Это мы в кино ходим. 29 раз. «Встреча на Эльбе».
...Я раньше как думал – надо показать, убедить... Так нет: "товарищ Тюкин, вам телеграмма!" От гиппопотама... Ну, я и запил... Решил взорвать «Пьяную». В церкви даже был... Мертвые оживают, живые как мертвые. Всё можно, понимаешь? А назавтра – всё по новой. Устаю очень...
Но ты не видел главного: они меняются. Если изо дня в день повторять одно и то же – они запоминают. Нужно только ежедневно и с полной отдачей...
Сергей слушает, мрачно выпивая: Убежать нельзя, изменить что-то – тоже... Не надо делать ничего, травинки не помять, не вникать в их проблемы. Они ж не помнят ничего — ни добра, ни зла. Kак градусники: стряхнул и нет ничего.
Андрей: А я понял. Раз этот день повторяется, крутится – значит, это проверка. Сможем ли мы хоть один сделать таким, каким он должен быть
В сценарии фраза про градусники принадлежит Андрею Немчинову. Вообще, образ Сергея Пшеничного задуман был более неприглядным, чем получился потом в фильме
Напившись, Сергей идут с Андреем смотреть на воскресник...
- Да какие они люди, Андрей? Смотри – это фантомы, призраки. Это книжка, кино про послевоенную разруху.
Андрей поёт слепому Сашке «Враги сожгли родную хату» [песня написана в 1945-м, но всенародную известность принесло ей исполнение Марком Бернесом в 1960-м году].
Сашко: Я знал, что такая песня должна быть. «Слеза несбывшихся надежд»... То ж про меня...
Сергей: Это игра, Андрей. Ничего с ними сделать нельзя – ни помочь, ни переделать. Вон ты руку поранил – она у тебя болит. А у них даже убитый встанет и пойдет, как ни в чем не бывало. И не будет помнить ни добра, ни зла, и верить будет в то, во что верил вчера. Как в кино – смотреть на это можно, всерьез принимать нельзя. Они фантомы...
Андрей: Слышь, Серега, пацана видишь? Знаешь кто это?.. Я.
Он видит молодых родителей, отец закрыл-таки «Пьяную» - его забирают... Всё – на фоне бодрого радио-концерта «Песни из советских кинофильмов».
родовые схватки у матери – выталкивание Сергея из «эмки» (Я выйду – ты меня шлёпнешь. Не пойду! Батя, помоги мне!!), из зловещей утробы того времени... (В сценарии было немного не так - в фильме из-за изменений получилось сильнее, ярче).
Сергей спешит в отчий дом, откуда, кажется, так недавно – целую жизнь назад! – убежал после яростной ссоры с отцом. Теперь он стал другим человеком, узнал, понял жизнь родителей – их трудную молодость.
Закатное солнце мягко заливает комнату – отцовский письменный стол, бумаги, очки на столе... (В сценарии финал проще и оптимистичней: на празднике в честь дня Победы Сергей видит старого отца; тот поздравляет сына с днем рождения - держится с прохладцей, но они помирились, всё хорошо).
Сергей вернулся в пустой дом. Только в окно увидел, как могло бы быть – сослагательное наклонение своей и родительской жизни; возможность сказать отцу о любви и понимании. Но в доме Сергей – один. И вдруг, словно почуяв на себе взгляд – тот новый Сергей смотрит в окно – неотрывно, глаза в глаза – в собственную душу.
комменты 2010
Иван said...
Случайно посмотрел этот фильм.Пробрало до костей. Жутковато конечно но тема мне близкая. Мой дед работал на шахте гдето в это время-герой соцтруда.
Я сам работаю на шахте.
Сцена работы на Пьяной-очень реалистичная, хотя упитанная крыса Антрацит))) и много света, это уже конечно кино. Но всё равно страшно.
5 April 2010 03:19
Разлука (Зеркало для героя). Киносценарий (rtf)
Надежда Кожушаная lib.ololo.cc/g/prose_contemporary http://lib.ololo.cc/b/17785
Немчинов вошел в кабинет начальника шахты собранным, решительным:
- Товарищ Тюкин, здрассте!
- Ко мне? - обернулся Тюкин.
- Да. И сразу с предложением. - Андрей выложил на стол исписанные листы. - На "Молодежной" был, заброшенные шурфы осмотрел. Идея, может быть, не ах, но как раз по ситуации.
Тюкин взял докладную, отложил, поинтересовался:
- А вы кто, простите, будете?
- Немчинов. - Андрей растерялся. - Андрей Иванович. Бывший заместитель начальника участка, инженер. Я вчера был. Решили приступать.
- Инженер?! Горняк?! К нам?! - Тюкин расплылся детской беспомощной улыбкой, он крикнул в дверь: - Валя! Кофе! - Вернулся к Андрею, протянул руки. - Прости, руки отморожены, и пожать толком не могу. Сядь
- У меня на столе, - начал он, - два документа. Первый. - Взял в руки телеграмму, прочел: - "Начальнику комбината Пшеничному. Связи резким понижением добычи по комбинату С-уголь принять меры к безусловному выполнению плана добычи и поставки коксующегося угля. Заместитель председателя Совета Министров". - Аккуратно отложил телеграмму, взялся за докладную. - Документ второй. "Учитывая бесперспективность шахты "Пьяная", предлагаю остановить работы на ней и все имеющиеся в наличии силы бросить на восстановление затопленных лав". Могу задать вопрос?
- Пожалуйста.
- Двадцать дней, пока ты будешь осваивать шурфы, "Пьяная" будет стоять?
- Стоять.
- Сколько в сутки дает "Пьяная"?
- Двадцать тонн.
- Двадцать помножить на двадцать?
- Четыреста.
- Значит, согласно второму документу, четыреста тонн угля я умыкаю у государства?
- Каждая лава перекроет в несколько раз, - заговорил Немчинов, - и через двадцать дней...
- Через двадцать дней, - перебил Тюкин, - от твоей головы останется воспоминание! Стране нужен уголь, вот так! Вот, - потряс телеграммой, - реальное задание нашей партии, вот наш ответ!
- Через тридцать лет она обвалится, а я сяду! - крикнул Немчинов. - И мне моя жена кукукнет, как заключенному!
- Через тридцать лет другие коммунисты будут отвечать перед партией! - побагровел Тюкин. - А наша задача: выстоять в наше конкретное время! И с этой точки только диверсант и провокатор может по-твоему ответить на требование министерства!
- Ты мне своей бумажкой не тычь! - Немчинов выхватил телеграмму, смял и бросил в Тюкина. - Я твоей бумажке место знаю!
Тюкин замер на мгновение, схватил трубку телефона, сказал:
- Тюкин. Два двенадцать. Жду.
- Звони! Фискаль!.. - Андрей замолчал вдруг, так изменилось лицо у Тюкина. Оборвал крик, выскочил из комнаты...
...быстро пошел по коридору, потом побежал, потому что Тюкин выскочил за ним, крикнул вслед:
- Вернуть!
Андрей побежал мимо непонимающих людей к выходу. Пшеничный видел...
...как он выскочил из шахтоуправления, за ним Тюкин. Тюкин крикнул:
- Рябенко! Быстрей!
Немчинов пробежал мимо Сергея. Рябенко не успел отъехать далеко, его закричали. Он обернулся, поскакал к шахтоуправлению.
Немчинов, не оглядываясь на президиум, продирался к выходу сквозь тесно стоящих людей, аплодировавших...
...Тюкину, взобравшемуся на трибуну.
- Шахтеры, друзья! - начал Тюкин. - Все вы уже ознакомились с телеграммой из министерства, которую мы получили сегодня. Партия поставила перед нами конкретную задачу: принять меры к безусловному выполнению майского плана добычи и поставки коксующегося угля. Мы знаем, как заботится партия и правительство об улучшении жизни советского народа. Первого марта было произведено очередное понижение цен более чем на тридцать наименований. Теперь нам угольком это подкрепить надо, чтобы еще больше росла мощь советского государства. На повестке дня предложение нового инженера товарища Немчинова о шахте "Пьяная". Слово предоставляется лучшему забойщику шахты товарищу Бухареву.
Шахтеры зааплодировали. Бухарев вышел на трибуну.
- Товарищи! - Перед ним был листочек с аккуратно записанной речью. - Кажется, недавно только закончилась война, и вот опять вырос и гремит Донбасс. А вместе с ним и наша жизнь в гору идет. Прямо скажу: душа радуется, как подумаешь о нашем родном товарище Сталине, о том, как верно ведет он наше государство. Нет в мире ничего сильнее советского строя!
Аплодисменты.
Немчинов вошел в кабинет Тюкина, снял трубку телефона.
- Два двенадцать... Жду. - Подождал, сказал: - Сегодня будет совершена попытка ограбления машины с зарплатой шахтеров. Требуется усилить охрану кассы шахтоуправления.
- Кто говорит? Кто говорит? - заговорили в трубке. Немчинов положил трубку и сказал себе:
- Говорит Москва. Вышел
- Люди в Советской стране сами строят свое счастье. Невелика цена легкому счастью, и уходит оно с той же легкостью, с какой заглянуло. Счастье надо уметь завоевывать, строить его прочно и уверенно, как строят большой дом для большой красивой жизни. - Бухарев откашлялся, продолжал: - Многие рабочие у нас имеют большие заработки. Стахановцы зарабатывают в месяц от трех до шести тысяч рублей и более. Горняки шахты готовят достойную встречу семидесятилетию любимого вождя товарища Иосифа Виссарионовича Сталина. Трудно выразить чувство благодарности, любви и признательности каждого из нас, наших семей к родному товарищу Сталину!
Аплодисменты. Аплодисменты.
- Со Сталиным мы побеждали, побеждаем и будем побеждать!
Аплодисменты. Шахтеры встали и аплодировали стоя. Казалось, речь Бухарева закончена, ему остается взять бумажку и сойти с трибуны. Но он откашлялся и продолжал...
Знакомые слова
Немчинов уже вышел со двора шахтоуправления, вывел из-под крыши мотоцикл. Речь транслировалась через динамики на весь поселок.
- И в этом смысле, дорогие товарищи, - сказал Немчинов себе под нос.
- И в этом смысле, дорогие товарищи, - продолжал Бухарев, - чрезвычайно важной представляется мне инициатива, проявленная новым инженером, представителем, так сказать, шахтерской интеллигенции. Всего один день человек на шахте, а как глубоко проникся ее проблемами. В корень смотрит товарищ Немчинов. Побольше бы нам таких инициатив. Еще важнее то, что мы всем миром, так сказать, принимаем живое участие в решении этого вопроса. Не только слепо выполняем задачи, спущенные нам сверху, но и сами печемся о будущем нашего шахтерского края.
- Но, товарищи! - Пауза в речи Бухарева значительная "переходная", во время которой Немчинов с грохотом несется по улицам Грушовки. Все мы также знаем реальное положение вещей. Вам всем известно, с каким трудом с наступлением зимы мы буквально выдираем уголь для отапливания шахтерских домов, для своих, так сказать, личных нужд. И это жизнь, товарищи. Наша с вами жизнь. Шахта "Пьяная" дает в сутки двадцать тонн угля. Это не много. Но и не мало. И давать может больше! По предложению того же товарища Немчинова даже своевременный и строгий учет порожняка позволит значительно повысить добычу угля. Я сам берусь быть первым помощником товарищу Немчинову в этом насущном и, главное, товарищи, реальном вопросе.
. - Хожу навзрыд Они не помнят ничего. Ни зла, ни добра. Как градусник: температуру набил - стряхнул - и нет ничего. Мертвые оживают живые - как мертвые, каждый день заново. Вымотали меня. Все можно, понимаешь? А следа не остается. Я даже узнать не могу: выжил Федька или нет.
"Помните, Джемс! - Поднял палец и пересказал чужим голосом: - Дружба народов России и Америки - это самый важный вопрос, который стоит сейчас перед человечеством!.." - Объяснил: - Это мы в кино ходим. Двадцать девять раз! "Встреча на Эльбе".
Показал, убедил. Да. Пошли в шахтоуправление, закрывать... "Алексей Николаевич, вам телеграмма!" От гиппопотама. И опять: "Стране нужен уголь, провокатор-диверсант!" Я и запил! Бухареву морду набил. Во, - показал сломанный зуб, махнул рукой. - Потом бросил. В церкви даже был. Сейчас собрался. Обязал себя: с утра - докладная. Чтоб не сдохнуть. Запалов насобирал, взрывчатки, - показал на ящики. - Взорву!
- Взорви, - спокойно сказал Пшеничный.
- Так они в три смены пашут! Не успеть! Пересменка со второй на ночную десять минут: одни наверх - другие в ламповой! С людьми взрывать придется.
- Какие же они люди?
Андрей замолчал, смотрел.
- Какие люди, Андрей?! Ты что?! - засмеялся Пшеничный.
Это игра
- Это игра! - говорил Пшеничный. - Тебе даны условия и потрясающая возможность каждый день вести себя по-разному.
- Нет, я понял! - кивал Андрей.
- И это фантазия, призраки, - показал Сергей на народ, идущий к воскреснику. - Книжка про послевоенную разруху. Можешь взять карандаш и написать новый текст поверх печатного!
- Или кино, - сказал Немчинов.
- Возьми пистолет и стреляй в действующих лиц, - подхватил Сергей. - Завтра кто-то сменит экран, и кино начнется заново. Это было давно, поэтому ничего этого нет!
- Как градусник, - сказал Немчинов.
- Ты забыл отключить мозги и нервы, вот и все! Ты хочешь двинуть день, ты хочешь "знать", ты ждешь результатов... А задача наша - выжить!
- Когда я сидел два года, - сказал Немчинов, - я же просто ждал, когда они пройдут.
- А здесь проще! - опять подхватил Пшеничный. - Хочешь взорвать - взрывай! Убить - убей. Потому что завтра твой убитый встанет и пойдет и будет верить в то, во что вчера, не вспомнит ни зла, ни добра и никогда не поверит грядущим переменам, ты понял сам, ты сам сказал!
- А если я ее взорву, - Немчинов остановился, - и день не повторится? Если двинется?
- Ты же этого хочешь.
- А вон. - Немчинов толкнул Пшеничного. - Пацана в красной майке видишь? Знаешь, кто это?
- Кто?
- Я.
Немчинов-маленький сосредоточенно ковырялся в пластинках.
- Вам плохо, товарищ? - услышал Сергей, проснулся. Перед ним стоял его отец. Молодой, моложе его самого, сильный, категоричный. Сергей вскочил, отряхиваясь, как в детстве, провинившийся:
- Нет, я здоров.
Лицо у отца стало жестким, на скулах ходили желваки:
- А почему отдыхаешь? И давно? Не совестно перед людьми? Они после трудового дня работают! - И, не дав сказать, заключил: - Уйдите отсюда. Идите, я вам говорю! - И, круто развернувшись, ушел прочь, туда, где работали люди, где ждала мать.
- Ой-ой... - тихонько передразнил Сергей, несильно, не зло, покраснел почему-то, не ушел, как было сказано, только смотрел, уже с обидой, на отца с матерью. Он стоял и видел веред собой...
...картину из тех, что не заключают в себе сложного сюжета или потрясают значительностью, а запечатлеваются раз и навсегда в памяти своей истинностью: люди, земля, труд. Жизнь.
рецензии в сети
следует рассказать о самом начале фильма. О споре отца с сыном.
Отец представитель старого поколения, поколения воспитанного коммунизмом, он говорит расхожие вещи, которые и сейчас можно услышать в радиостанциях типо «Народного радио» рассчитанных в основном на пенсионеров.
В форме рассказа отец переписывает сыну диссертацию – потому как тема не современна и не нащупала болевой точки эпохи. Говорит о духовности, об идеалах для молодых. О тех идеалах, которые всю жизнь выдавливал из себя сын.
Начинается идеологический спор, происходит некое столкновение двух разных планетарных орбит. Старой и молодой. Все еще живущей той жизнью и мучительно выбирающий новую. Этот спор неразрешим, как и сама жизнь. Нельзя поменять человека, так-же, как и нельзя изменить ход времени, развернув его вспять.
Трагическое непонимание отца и сына, в сущности и рождает некую дыру в пространстве, некую проволоку об которую и спотыкается молодой герой. Гул взлетающего самолёта обрывается старыми радио сообщениями из советского союза. И герой попадает в страну своего отца. Чтобы вновь родится, чтобы понять, чтобы вкусить ту жизнь.
Картина действительно блестящая, наполненная ароматом музыки тех лет, очарованием той эпохи, картина тонкая и глубокая. Фильм как не странно, на мой взгляд, совсем не устарел, та пропасть между прошлым и современным нисколько не уменьшалась, скорее увеличилась, до тех пределов за которыми уже не видно тот берег.
А еще в картине не мало юмора:
Фраза произносится в 1946 году.
Главный герой девушке:
- А ты сексуальная !
- Какая ?
- Хорошая значит !
Фильм действительно классный! Умный, глубокий. И верный сын своего времени - пожалуй ни в какой другой период не появилось бы такого фильма, кроме как в конце 80х.. И тот факт, что его, оказывается, снял Хотиненко, и меня заставил пересмотреть свое мнение об этом человеке.
>>Модернизация тоже фактор.Но "не выдержало нагрузки устаревшее оборудование"
>
>
>Материалы, объясняющие произошедшее, в большинстве случаев устаревают за год, а то и за месяц. А уж более ранние взгляды на ход, скажем, «перестройки» иной раз выглядят чуть ли не смешными. Так сказать, «ускорение» и «индивидуальная трудовая деятельность» «кооператоров» в условиях почти «сухого закона». Многие самые актуальные нынешние события и их разъяснения будут вскорости выглядеть подобным образом.
>
>А. Шушарин
эту частушку я уже в зрелом возрасте подхватил. Я помню куда более ранние, из подворотни в детстве- "под калининским мостом поймали гитлера с хвостом". "внимание внимание на нас идет германия"
Тогдашние мемы и лозунги отностяся к тогдащним временам. Если тогда не жил и родовую память народа оттуда на своей шкуре не сохранил, то вжиться в тогдашнее очень трудно, если не невозможно.
Матричный фильм это "Зеркало для героя", умная притча про "попаданца"из 1983 в 1949. Очень умный и правильный фильм.
Только живучи тогда,начинаешь понимать отца, жившего тогда, людей, смысл их жизни начинаешь улавливать. Прием "попаданца" тут отработан адекватно и берет за душу,за сердце. Диалоги героев в "Зеркале для героя" еще лучше это показывают. Транскрипт бы достать
иначе будешь гавкать на "идиотов" и "не то и не так делающих недоумков" как тут нынешние хомяки ритуально мочатся на АД.Сахарова 1953года. Это обязательный хороший потреотический тон. За частоколом все еще стоящих на боевом дежурстве РС-18. Требуется от истинно русских и православнутых мочиться на могилы старшего поколения, на трижды героев Соц труда воде Зельдовича, как на недоумков и козлов
Зеркало для героя 1984
Они с трудом узнавали город. Трамвай проезжал мимо полей, огородов, каких-то хуторков. Показался полуразрушенный четырехэтажный дом с обгоревшими стенами. Из проулка выехал грузовик с людьми в серо-зеленых мундирах, возле кабины за дощатой перегородкой стояли автоматчики. Похоже, везли пленных.
...
Пройдет десяток лет, и к шестидесятым годам жизнь умчится далеко от послевоенной поры. Но сейчас трудно было поверить, что он видит одноэтажные домики Дальнего поселка, едет на трамвае по центральной улице, слышит разговоры о калеках. Через несколько лет трамвайную линию перенесут отсюда, сметут домишки, забудут, почему поселок назывался Дальним, хотя находился рядом с главной площадью, забудут мно
гое, как ненужный хлам, но потом вдруг потянутся к нему. В душе Устинова что-то повернулось. Он увидел родное в этих бедно одетых людях, в этих простодушных домиках, в этих руинах, обшитых строительными лесами.
Калашников 2000
время было тревожное, читатель, и в воздухе витал резкий запах войны. Я родился в 1966 и не помню этого. Так же как, наверное, и вы, мой читатель. Будь вы даже чуть старше меня
Сила спасла нас от войны. В отличие от ельцинской Россиянии с ее парализованной, разваленной армией, которую могут бить полурегулярные шайки чечен, сталинская Империя обладала и мощными диверсионно-разведывательными группами, и сильной авиацией, и танками, и корпусом командиров, выученных воевать за четыре года Отечественной.
Именно поэтому они и побоялись воспользоваться своими бомбардировщиками с атомными бомбами.
Обстановка в конце 1950-х складывалась все-таки не совсем в нашу пользу, дорогой друг
В марте 1997 года бывший полковник ВВС США Хэл Остин рассказал об операции 8 мая 1954 года, в которой он участвовал по приказу того самого Кертиса Ле Мэя — токийского инквизитора. Три американских разведчика RB-47 взлетели с базы Фэйфорт в Англии и через воздушное пространство Норвегии вторглись в наше небо над Кольским полуостровом. Аккурат в районе баз Северного флота и ВВС, где было наше атомное оружие. По сообщению Остина, они должны были спровоцировать русские ВВС на боевые действия и создать тем самым предлог для ядерного нападения США на нашу Империю. Это была задумка самого Кертиса Ле Мэя, отдавшего приказ на операцию без ведома президента Эйзенхауэра. Генерал считал, что Америка, обладая тогда подавляющим превосходством в числе атомных зарядов, может одержать быструю и радикальную победу над русскими. А нас Ле Мэй ненавидел, как черт ладан.
Но замысел не удался. Навстречу «стратоджетам» вылетели новейшие тогда сверхзвуковые МиГи-17. Они открыли такой плотный огонь из своих 37-миллиметровых пушек (ракет «воздух-воздух» тогда еще не было), что два американских самолета на форсаже ушли в Норвегию. А экипажу Остина пришлось принять бой над Северной Финляндией. Один из атакующих русских ястребков всадил ему несколько снарядов в корень левого крыла. Спастись ему удалось буквально чудом: у наших быстро иссякло горючее, и поврежденный RB-47 сумел дотянуть до базы — благодаря подоспевшему на помощь самолету-заправщику.
Нам было очень трудно. На 1955 год США планировали ядерный удар по Империи, и мы знали о плане этой операции «Жаркий день».