Коротко и ясно ...(всё что вы хотели знать о модернизации)
Сейчас сторонники либерализации стали активно включаться в спор о модернизации в России, очевидно, с одной-единственной целью – осуществить мимикрию своей программы под модернизационный проект. http://www.russ.ru/pole/Estetika-liberal-noj-sanitarii
...
Ожидает ли нас реванш «стерилизаторов»? Сейчас сторонники либерализации стали активно включаться в спор о модернизации в России, очевидно, с одной-единственной целью – осуществить мимикрию своей программы под модернизационный проект. Если им это удастся, то это будет означать, помимо всего прочего, радикальные перемены в политической жизни страны с непредсказуемым исходом. В статье «Мы хороним Бориса Николаевича...», написанной на смерть первого президента России Бориса Ельцина, Евгений Гонтмахер не скрывал своего отношения к режиму Владимира Путина: «Зная Бориса Николаевича, его по-крестьянски цельную пассионарную натуру, уверен, что он очень быстро убедился в том, что сделанный им в 1999 году выбор преемника оказался ошибкой. И сколько же усилий стоило ему сдерживать себя все эти годы». Статья завершается фразой: «Сумерки сгущаются, но остановить восход Солнца невозможно».
>Но чаемое либералами солнце взойдет уже над совсем другой страной.
>...
>Сейчас сторонники либерализации стали активно включаться в спор о модернизации в России, очевидно, с одной-единственной целью – осуществить мимикрию своей программы под модернизационный проект.
> http://www.russ.ru/pole/Estetika-liberal-noj-sanitarii
«Российский работник плохо умеет трудиться систематически, – утверждает Гонтмахер. – Прийти в девять, уйти в шесть. Второе – наш работник не предприниматель».
Посадить бы этого гонтмахера на 10 лет, пусть потрудиться систематически - в девять начал лес валить, а в шесть — шагом марш в барак. Пусть поучиться, а то ведь он никогда в жизни систематически не трудился — диссертации там, статейки всякие писал. Труд он ведь от деятельности отличается тем, что отчужден, а в деятельности, например научно исследовательской, человек является субъектом — сам выбирает задачу из круга поставленных и сам организует деятельность по её решению, свое рабочее время.
Гонтмахера к проблеме занятости населения: «Зачем эти несколько миллионов человек пришли в бюджетную сферу, вместо того чтобы работать?»
А зачем государство гонтмахера содержит? Шел бы работать, нечего штаны в институте экономики просиживать.
Идеал Гонтмахера – «высвобожденные» с крупных предприятий, из бюджетной сферы люди становятся предпринимателями – пусть даже теми, кто на административном жаргоне называется ПБОЮЛ. «В 90-е годы малый бизнес нас спас», – это уже из совсем недавнего интервью Гонтмахера «Независимой газете». Правда, он соглашается с ремаркой журналиста о том, что тогда мы имели дело с растратой человеческого капитала. «Это была трагедия – люди с высшим образованием торговали на рынке шапками. Но иначе они умерли бы с голоду».
Похоже гонтмахер отождествляет свободу и предпринимательство. На первый взгляд выглядит вполне естественно — предприниматель сам определяет свои отношения с другими людьми — вполне свободно заключает сделки... вот только это не свобода коммуникации вообще, а весьма специфическая форма коммуникации — товарно-денежная, неизбежно приводящая к тому что большинство людей совершают только одну сделку — продажу своей рабочей силы. В действительности же свободная коммуникация это не только и не сколько свобода в рамках определенной формы коммуникации (которая может быть не только товарообменом, но и соисполнением и когнитивной коммуникацией), но свобода изменять саму форму коммуникации.
«Наши пьянчуги-работяги»; «наш человек лежал на печке, думая что того образования, которое он получил, окончив институт, ему хватит на всю оставшуюся жизнь, при том, что это образование низкого качества, а в худшем случае – диплом просто куплен»; «никакого трудолюбия у нас не было, оно не воспитывалось и сейчас не воспитывается».
А вот гонтмахеру советского образования вполне хватило :) Кстати, похоже тут еще неявно проскальзывает предложение обнулить социальные капиталы («дипломы» и пр.)
В первую очередь роль государства в ней будет сведена к минимуму. «Я вообще являюсь сторонником того, чтобы государства у нас было как можно меньше», – признавался Гонтмахер. Федерация, в общем, тоже не обязательна. По мнению Гонтмахера, если для обеспечения благосостояния народа (точнее, той части, которая «останется» после санации) потребуется «конфедерация, как в Швейцарии», то нужно делать конфедерацию. Внешняя политика новой России нацелена на вхождение в систему международных союзов и коалиций. «Тогда мы будем, даже в случае конфедерации, находиться под зонтиком коллективной безопасности».
Эта цитата из интервью Гонтмахера, относящегося к тому времени, когда он еще занимал видный пост в правительстве РФ. Ныне же ему вторят рассуждающие о «либеральной модернизации» эксперты: «Мы никуда целиком не вступим, надо кусочками и кусками». Страна слишком большая. «Уж очень мало людей живет на бескрайних российских просторах», – жаловался Гонтмахер в интервью Лидии Графовой. Что же делать после санации, когда их станет еще меньше?
О как! Я этого текста еще не читал, новые веяния предсказал точно - http://vif2ne.ru/vstrecha/forum/5/co/15647.htm - вступление в ЕС отдельными федеральными округами. Для начала, надо полагать предполагается заменить федерацию конфедерацией из федеральных округов....
Кто бы ни работал на предприятиях новой России – «русскоязычные» ли, или легальные мигранты из южных стран, – профсоюзы, по мнению Гонтмахера, только мешают делу. «Профсоюзы – это тормоз нашего экономического прогресса».
Особенно пикантно это замечание профессора-реакционера смотрится на фоне того, что его непосредственный начальник по линии ИНСОР Юргенс делал карьеру как раз по профсоюзной линии.
P.S. А вообще не плохо бы ознакомиться с первоисточниками цитат — в своих публичных выступлениях гонтмахер не выглядит столь ископаемым.
мир устроен иначе,чем 20 лет брешут россиянские либералы и их эпигоны
>>Сейчас сторонники либерализации стали активно включаться в спор о модернизации в России, очевидно, с одной-единственной целью – осуществить мимикрию своей программы под модернизационный проект.
>> http://www.russ.ru/pole/Estetika-liberal-noj-sanitarii
>
>Идеал Гонтмахера – «высвобожденные» с крупных предприятий, из бюджетной сферы люди становятся предпринимателями – пусть даже теми, кто на административном жаргоне называется ПБОЮЛ. «В 90-е годы малый бизнес нас спас», – это уже из совсем недавнего интервью Гонтмахера «Независимой газете». Правда, он соглашается с ремаркой журналиста о том, что тогда мы имели дело с растратой человеческого капитала. «Это была трагедия – люди с высшим образованием торговали на рынке шапками. Но иначе они умерли бы с голоду».
> Похоже гонтмахер отождествляет свободу и предпринимательство. На первый взгляд выглядит вполне естественно — предприниматель сам определяет свои отношения с другими людьми — вполне свободно заключает сделки...
>В первую очередь роль государства в ней будет сведена к минимуму. «Я вообще являюсь сторонником того, чтобы государства у нас было как можно меньше», – признавался Гонтмахер.
>Эта цитата из интервью Гонтмахера, относящегося к тому времени, когда он еще занимал видный пост в правительстве РФ.
> О как! Я этого текста еще не читал, новые веяния предсказал точно - http://vif2ne.ru/vstrecha/forum/5/co/15647.htm - вступление в ЕС отдельными федеральными округами. Для начала, надо полагать предполагается заменить федерацию конфедерацией из федеральных округов....
>Кто бы ни работал на предприятиях новой России – «русскоязычные» ли, или легальные мигранты из южных стран, – профсоюзы, по мнению Гонтмахера, только мешают делу. «Профсоюзы – это тормоз нашего экономического прогресса».
> Особенно пикантно это замечание профессора-реакционера смотрится на фоне того, что его непосредственный начальник по линии ИНСОР Юргенс делал карьеру как раз по профсоюзной линии.
>P.S. А вообще не плохо бы ознакомиться с первоисточниками цитат — в своих публичных выступлениях гонтмахер не выглядит столь ископаемым.
Но дело не в активно лающем и воняющем гонтмахере (см.приложэниэ) и даже не в колерове(еще более махровом и мощном привластном либерале), а в феномене опасной мрази во власти, 20лет паразитирующей на голых монетаристских мантрах. Они просто либо неучи,либо тупят. Они не знают и не хотят чтобы знали другие, КАК УСТРОЕН мир совр.капитализма. Как на страновом, так и на мировом уровне. В т.ч. в отношении права,госудраства, плана . Того. как "государство" чтов США, то во Франции , юзает "мелкий бизнес" на хвостах "федеральных контрактов" и подрядов - спользой для себя. ОНИ ВСЁ НАГЛО ВРУТ -насет чаемого "мелко-предпринимательского" рая ,рынка.
Про финкап и банки(застящие всем русским бабловедам и спекулянтам глаза) уже достаточно сказано. А вот как выглядит анатомия РЕАЛЬНОЙ экономики. Она ведь работает,развивается. Глазьев вон говорит, что уже вовсю пробиваются яростки следующего уклада
в советской литературе этому явлению посвящена солидная монография экономиста В.А. Федоровича «Американский капитализм и государственное хозяйствование», в которой есть специальная глава: Федеральная контрактная система: эволюция, проблемы, противоречия»[13].
В.А. Федорович отмечает следующие социально-экономические причины интеграции мелкого и среднего бизнеса США в государственный экономический комплекс. Во-первых, это стремление американских идеологов и стратегов приспособить механизм капиталистического хозяйствования к требованиям, диктуемым всем ходом научно-технической революции, и в том числе мобилизовать экономический и научно-технический потенциал малого бизнеса для выполнения государственных военных, научно-технических и экономических программ. Во-вторых, обращение к мелкому и среднему бизнесу обусловлено потребностями частнопредпринимательской производственной кооперацией и специализацией. В-третьих, немаловажной причиной служит стремление правящих кругов обеспечить более или менее равные возможности в дележе «государственного пирога».
Контрактная система – это определенная форма договорных отношений государства и частного капитала. В довоенный период основным принципом привлечения к государственным заказам предприятий-поставщиков был принцип «открытых торгов», то есть открытый выбор государством тех поставщиков, которые предлагали свои товары и услуги за более низкую цену, чем их конкуренты.
Вторая мировая война привела к централизации военно-хозяйственной деятельности государства. Место «открытых торгов» заняли «закрытые», то есть прямой выбор подрядчиков с предельным ограничением конкуренции. По требованию крупного бизнеса было введено прямое авансирование заказов, передача частному капиталу, как правило, безвозмездно материалов и имущества казны на «долгосрочное управление». Усложнился механизм Федеральной контрактной системы, которая была создана в 1921 г.
Во время второй мировой войны впервые внимание правительства США было привлечено к использованию производственного потенциала мелкого капитала. В 1942 г. была создана Корпорация мелких военных предприятий со своим акционерным капиталом и правом выдачи субконтрактов непосредственно мелким предприятиям по генеральным спискам.
Контракты в США делятся на главные (прямые) и субконтракты. Главные контракты стоимостью свыше 50 тыс. долларов, как правило, даются крупным корпорациям, главным подрядчикам крупномасштабных программ. Но с 70-х гг., исходя из целей социального маневрирования, правительство требует от корпораций-подрядчиков включения в такие программы представителей малого бизнеса. Что касается заказов свыше 5 тыс. долларов, то корпорация-заказчик обязана передать часть этого заказа малому бизнесу через субподрядную систему.
Приведем один яркий пример. По официальным данным, в космической программе «Аполлон» участвовали 4 корпорации генеральных подрядчиков, осуществляющих управление системой контрактов, 93 крупных, мелких и средних фирм - главных подрядчиков и 22 тысячи компаний-субподрядчиков всех категорий, из которых 3/4 приходилось на мелкие фирмы.
Только главные подрядчики получают ощутимые привилегии со стороны государства - субсидии и налоговые льготы, которые довольствуются вторичными контрактами, то есть субподрядами, лишены указанных привилегий и испытывают те же трудности при заключении вторичных контрактов, что и при заключении обычного субподрядного договора, когда сила на стороне более мощного партнера.
малому бизнесу недоступны различные формы финансирования заказов казны, поскольку федеральные ведомства-заказчики предоставляют займы для необходимого оборотного капитала (но не свыше 90% от инвестируемых средств) только экономически крепким корпорациям, а таковыми являются только крупные фирмы
Хотя во всех развитых странах закреплен определенный процент государственных заказов для мелкого бизнеса, тем не менее, положение последнего еще хуже, чем в США. Во Франции, например, крупные компании захватывают не только большие, но и скромные по размеру заказы, на которые могли бы претендовать небольшие фирмы.
-------
приложэниэ
ЭхоМ
Четверг, 05.11.2009 23:20
Евгений Гонтмахер, член правления Института современного развития : Доклад Ильи Пономарёва и очередная истерика околосурковской гопоты
05.11.2009 | 23:20
О том, насколько низко пала та часть нашей политической (а точнее – политтехнологической) элиты, которая трется около Владислава Суркова, в который раз говорит резонанс на недавнее мероприятие, проведенное на площадке Института современного развития.
Итак, по порядку.
Депутат Государственной Думы Илья Пономарев (на всякий случай - представляющий "Справедливую Россию") с группой своих коллег подготовил предложения к грядущему Посланию Президента Российской Федерации. Этот доклад не был инициирован ИНСОРом и его сотрудники не принимали в его подготовке ровным счетом никакого участия.
Но Илья Пономарев - частый гость ИНСОРа, один из наших экспертов в сфере, связанной с продвижением информационных технологий. Поэтому руководство Института предоставило ему возможность презентовать на нашей площадке упомянутый выше доклад.
Совершенно очевидно, что со многими его положениями можно поспорить и даже не согласиться. Но в этом тексте нет политтехнологического дерьма, когда вместо профессиональной дискуссии тебе пытаются вправить мозги либо примитивной пропагандой, либо изощренным нейропрограммированием.
Хочу напомнить всем, кто реально интересуется деятельностью ИНСОРа, что одна из наших функций - дать возможность высказаться всем, кто на деле заинтересован в улучшении положения в стране.
Пусть даже, повторюсь, нам не всё нравится в предлагаемых идеях. И мы это регулярно делаем - как в открытом, так и в закрытом режиме, постоянно встречаясь с разнообразными экспертами, обмениваясь с ними мнениями через электронную почту, выезжая в регионы и т.п. Поэтому - милости просим.
Но, видимо, мы действительно стали занимать всё более значимое место на поле, которое традиционно пасёт Владислав Сурков с его политтехнологической братией.
Поэтому в наш адрес пошла откровенная истерика от всевозможных фондов неэффективной политики, псевдорусских журналов, независимых от здравого смысла газет и прочей непочтенной публики, которая вопит (а кое-кому, видимо, пытается нашептывать) о том, что ИНСОР предлагает создать какие-то "чрезвычайные штабы", т.к. это содержится в предложениях Пономарева и его коллег. Если вам интересно эту идею пожевать - обратитесь к авторам, которые имеют право на свое, отличное от ИНСОРа, мнение.
Но перед этим, ребятки, остудите свои воспаленные мозги.
Как известно, увлечение конспирологией - это прямой путь к паранойе. А она, как известно, не лечится.
В.А. Федорович
А Я. Патрон
США:
ГОСУДАРСТВО И ЭКОНОМИКА
Глава 5. Институт государственных представителей
иСовременная печать Америки и, главное, многие государственные документы и материалы Конгресса в 1990-е годы, помимо термина «новая Экономика», ввели в политический лексикон страны еще два: <Контрактное сообщество> и «контрактная индустрия» . До этого, в 70—80-е годы, многие авторитетные экономисты США дали жизнь термину «контрактная экономика и «контрактное государство».
В самом деле, государственное хозяйствование США по мере возрастания и изменения экономических функций государства прошло длительную эволюцию от обеспечения рудиментарных запросов и потребностей федеральной казны в эпоху свободного рыночного хозяйства в ХУIII веке до гигантских масштабов в начале ХХI века (9/iо номенклатуры товаров и услуг, производимых Соединенными Штатами Америки — эпицентром мировой экономики, лидером мирового научно- технического прогресса).
Этот гигантский поток товаров и услуг для федеральной казны США в ХХI веке (как и ранее) обеспечивает особый хозяйственный механизм — государственный рынок товаров и услуг. Его материальной основой служит федеральный бюджет (государственные расходы), а административно-организационной — федеральная контрактная система, которая в свою структуру включает государство- заказчика, корпорации-подрядчиков и материально-финансовые ресурсы федерал ьной казны,
Федеральная контрактная система США опирается на всеобъемлющее экономико-правовое регулирование: Конституцию, федеральное законодательство, подзаконные акты, внутриведомственное регулирование, исполнительные приказы президента, решения судов и арбитража, федеральное контрактное право и хозяйственную практику государственного и частного секторов. Объем товаров и услуг измеряется расходной частью федерального бюджета, точнее — его статьями на приобретение вооружений, товаров, услуг и НИОКР, а равно и средствами бюдже-. тов штатов и местных органов власти, применяемых для использования на аналогичные цели. Сегодня этот своеобразный рынок — неотъемлемая часть общенационального, другими словами — коммерческого рынка. Это крупнейший в мире хозяйственный механизм, не имеющий себе равных среди других промышленно развитых стран Запада ни по объему, ни по числу ежедневно осуществляемых хозяйственных операций, т.е. сделок — контрактов ни по номенклатуре или по стоимости товаров и услуг, приобретаемых американским государствомп-редпринимателем.
131
Хотя на этом рынке до сих пор формально действует введенный еще в начале 1940-х годов администрацией Ф. Рузвельта основной закон таможенного протекционизма — «Покупай американское’>, этот рынок ныне открыт для всех стран — членов НАТО, а также для Израиля, Южной Кореи, Египта и Тайваня для обеспечения военно-экономических потребностей и военно-технического и научно- технического сотрудничества стран членов Североатлантического союза.
В самом деле, как наглядно свидетельствуют данные официальной статистики СIIIА, федеральные ведомства этой страны на рубеже ХХI века ежегодно размещают на рынке от 14 млн. до 15 млн. разнообразных федеральных контрактов всех типов для обеспечения нужд государственного и военного потребления, включая содержание государственного аппарата на всех уровнях хозяйствования (федеральном, штатном и местном) и вооруженных сил США. Стоимость этих контрактов колеблется. от 2 тыс. до i5—20 млрд. долл.,. а по долгосрочным контрактам — программам на создание систем вооружения длительностью от 1 года до 5—10 лет достигает 100— 120 млрд, долл.; они втягивают в орбигу своего хозяйственного воздействия 12— I5% постоянно работающего (полностью или частично) населения США или тысячи людей и десятки американских штатов, а подчас и других стран— членов НАТО или их партнеров по международной и экономической интеграции.
Причем, если первые контракты — мелкие сделки на стандартные товары и услуги,. то вторые — экономические соглашения-гиганты, как правило, долгосрочного типа на создание и приобретение систем вооружения, высоких технологий, разработку долгосрочных военно-технических, аэрокосмических, термоядерных и научно-технических программ. Это контракты-программы, как правило, типа «все в одном пакете : от программирования идеи до конечной продукции или «долгосрочного контрактования» . В соответствии с федеральным законодательством такие федеральные контракты — важные события в государственном хозяйствовании: они проходят красной нитью по федеральному бюджету США (закон—программа— план), как «ударные» долгосрочные программы, финансируемые на 5—10 лет по программно-целевому принципу.
Расходы на такие программы Конгрессом утверждаются поэтапно, т.е. ежегодно с учетом первоначально утвержденной общеплановой стоимости всей такой программы. Такие контракты-программы («материнское молоко военно-промышленного комплекса Америки», как . называют их либеральные органы печати - критики военно-экономической политики этой страны) на самом деле являются становым хребтом, т.е. основой индустриальной и военно-технической мощи этого государства на начало ХХI века. В 2001 и 2002 г. ВВП США (в текущих ценах) составлял 10 082,2 млрд. долл. и 10 445,6 млрд. долл.* соответственно, в то время как расходы федерального правительства только на государственное капиталовложение в различные сферы хозяйства и государственного управления, размещаемые через контрактный механизм в экономике страны, т.е. через чистые заказы на долгосрочные, среднесрочные и краткосрочные товары, составляли 628,1 и 693,7 млрд. долл. соответственно. Другие расходы на гражданское потребление — 228,9 и 246,2 млрд. долл. соответственно. Совокупные военные расходы США в эти годы составили 399,9 и 447,5 млрд. долл. Чистые затраты федеральной казны на создание и приобретение вооружения, товаров и услуг и проведение программ НИОКР в 2001—2003 гг. составляли 3,95—4,28% ВнП, а на всех уровнях хозяйствования (федеральном, штатном и местном) 20,-2I,8%. В последние годы про
изошли изменения в пропорции этих расходов государства — существенно возросли затраты регионов и штатов на хозяйственную деятельность.
Если же взять весь пакет контрактов федерального правительства США, составляющих фактически его реальный портфель только военно-технических и научно-технических контрактов предшествующего, текущего и будущего периодов в «вилке 5—10 лета (средний срок реализации крупномасштабных контрактов в отраслях экономики, ТЭК, ВПК и т.д.), то общая стоимость этого государственного портфеля заказов в среднем за год составляла в 2001—2003 гг., по различным под- счетам, от 750 до 830 млрд. долл.С учетом же кумулятивного эффекта «казенного доллара», т.е. эффекта <акселератора» и «мультипликатора’> государственных расходов: «втягивание> встречных расходов частного капитала на освоение портфеля заказов государства и других затрат казны, эти расходы, по подсчетам американских экономистов, возрастают в 1,5—1,8 раза. Если же учесть расходы, планируемые с 2003 г. администрацией президента Буша на новую программу «звездньих войн», т.е. создание НПРО-2.,то стоимость этого портфеля, по некоторым подсчетам, достигнет в конце 2010—2012 гг. 850—950 млрд. долл., демонстрируя новые масштабы милитаризации американской экономики во имя установления пресловутого «однополярного мира<>.
Для регулирования этого гигантского процесса создания и приобретения товаров, вооружения, услуг и НИОКР, связанного с многомиллиардными расходами федеральной казньт, созданием гигантской массы материального богатства, новейших технологий, интеллектуальной собственности (патентов на открытия и изобретения, ноу-хау), т.е. для обеспечения всех нужд федеральной казны, еще во время «холодной войны» 50—80-х годов из 2,6—3,1 миллиона человек всего аппарата управления федерального правительства США около 110—120 тысяч особых государственных служащих составляли ключевое звено управления государственным рЫнком товаров й услуг. В свою очередь, 0,4 миллиона служащих корпораций, связанных с управлением контрактами, составляли такой же аппарат, который функционировал непосредственно внутри корпораций-подрядчиков, т.е. в «контрактной индустрии».
В 60—90-е годы ХХ века, как упоминалось выше, от 15 до 16% постоянно работающего населения США были частично или полностью вовлечены в исполнение заказов «контрактного сообщества»: государства и его подрядчиков. Причем число главных корпораций-подрядчиков в эпоху «холодной войны» составляло в Пентагоне 120—130 тысяч, в НАСА — 50—70 тысяч, в МЭ —10—15 тысяч, а число субподрядчиков первого второго и третьего порядка этих трех ведомств и их вендеров (мелких поставщиков) составляло 260—300 тысяч, 80—60 тысяч и 30— 40 тысяч, соответственно в каждом.
Реформы администрации Клинтона 90-х годов по государственному управлению и частичной демилитаризации экономики, по оптимизации государственНЫХ расходов, но главное — по совершенствованию механизма государственного хозяйствования привели к некоторому сокращению аппарата государственного управления, занятого процессом создания и приобретения вооружения, товаров, услуг и НИОКР. Так, пакет государственных актов в рамках реформы, радикально модернизировав законы и убрав архаизмы бюрократического наследия предше
В эту сумму ежегодно входят, по данным Конгресса США, административных и судебных органов, 5—12 млрд, долл. средств, подлежащих возмещению по взаиморасчетам между ведомствами- заказчиками и корпорациями .подрядчиками в порядке недоплат, переплат. недорасходов, перерас. ходов, претензий, аппеляционяо-хозяйственньгх споров, или дополнительного финансирования казны, ее текущих заказов в рамках закона об изменениях цены контракта, или изменениях параметров конечного продукта по контракту.
133
ствующих десятилетий, укрепил федеральное законодательство в этой сфере государственного хозяйствования и перестроил управление всей федеральной контрактной системой137. Администрация Клинтона к середине 90-х годов сократила аппарат государственного управления «контрактной индустрии», т.е. особую категорию лиц, наиболее активно связанных с процессом государственного хозяйствования (процессомсоздания.и приобретения вооружения, товаров, услуг и НИОКР), сократив их численность на 15—20%, но предоставив им новые полномочия и предельно усилив конкуренцию на государственном рынке товаров и услуг. Десятилетиями государственное хозяйствование в США особенно в годы военных действий, строилось на принципе «перенесение основного риска на плечи корпораций- подрядчиков». Вступление в ХХI век характеризуется новой стратегической доктриной предупреждения риска просчетов и новым механизмом управления риска
• ми..Вюфере. государственного. хозяйствования и управления процессом приобретения вооружения, товаров, услуг и НИОКР целью, гласит закон, «должно быть своевременное и точное обеспечение государства-потребителя лучшими по стоимости и качеству продуктами и услугами, в то же время сохраняя и укрепляя доверие общества и полностью выполняя цели и задачи общества» Статутустанавливает, что «для обеспечения эффективной хозяйственной деятельности федеральная контрактная система должна повернуть свое острие от предупреждения риска к механизму управления рисками»138.
Главное, что реформа существенно расширила доступ на государственный рынок товаров и услуг мелкому капиталу и «академической общине)> — важнейшей части «контрактной индустрии», испытывавыхей значительные материальные трудности из-за ограниченности финансовых ресурсов для предварительной оплаты участия в дорогостоящей процедуре торгов по сравнению с крупными корпорациями — федеральными подрядчиками.
Ныне число корпораций— главных подрядчиков Пентагона составляет 60— 70 тысяч, НАСА — 12—15 тысяч, МЭ — 8—12 тысяч, а субподрядчиков первого второго и третьего порядка и вендеров — 120—150 тыс., 12—15 тыс. и 10—12 тыс, соответственно. Следует подчеркнуть, что государство-заказчик сохранило структуру и масштабы научно-технического комплекса внутри « контрактной индустрии» страны. На начало ХХI века ее составляют, как и раныпе, 22—31 тысячи корпораций- подрядчиков: элитарных университетов, колледжей и специализированных фирм,
крупных, средних и мелких компаний; последние — авангард научно-технического прогресса Америки.
Такова общая картина государственного рынка товаров и услуг США на новом этапе технологической революции. Таковы политические и экономические реалии нашего времени, ознаменовавшиеся гигантским всплеском международного терроризма во всем мире и взрывами в 2001 г. в Нью-йорке башен Всемирного торгового центра — символа технического прогресса этой страны, военными операциями СiI1А в Ираке> ростом военных расходов, переходом этой страны к. очередному радикальному перевооружению и к модернизации своей военной мощи на основе высокой технологии и информационных технологий нового поколения, очередных прорывов в военно-технической революции.
Такой подход, как концепция однополярности мировой системы и утверждение ее военно-экономического эпицентра — Вашингтона в качестве гаранта мира и стабильности, стал, по заявлению президента дж. Буша-младшего и лидеров его команды (министра обороны Д. Рамсфелда, госсекретаря Дж. Пауэла и рупора
Белого дома — советника по национальной безопасности К. Райс), фундаментом внешней, военной и экономической политики США в начале нового века. Но сможет ли правящая (правоконсервативная, по словам миллионера-филантропа дж. Сороса) элита этой страны осуществлять извечно нереальную политику («и пушки, и масло») в условиях четко наметившейся тенденции циклического спада американской экономики в конце 2000 г. после десятилетия экономического бума 1990-х годов? Ответ на этот вопрос даст неумолимьий и объективный судья — ВРЕМЯ. Оно же предъявляет и новые требования к государственному хозяйствованию Америки, к новым этапам милитаризации экономики этой страны и, особенно, к решению острых социально-экономических проблем139.
Но, спрашивается, как же сегодня в новых геополитических условиях глобальной конкуренции и новой волны технологической революции американское государство осуществляет процесс управления созданием .И; приобретением вооружений, товаров, услуг, НИОКР и — что особенно важно в области прорывов в высоких технологиях, т.е. в создании.технологий будущих поколений? И еще. Как будет осуществляться создание новой широко рекламируемой Белым домом и президентом Бушем системы НПРО-2 на повседневном уровне государственного хозяйствования, иными словами, на уровне управления федеральным контрактом? Ведь еще нет теоретической основы и результатов фундаментальных исследований, не говоря уже о прикладных исследованиях, подтверждающих реальность ее создания, и мобилизации гигантских средств для материального воплощения ее в конечный продукт!
Напомним, что федеральный контракт СВIА — важный государственный документ, особое экономическое соглашение между американским государством и корпорацией-подрядчиком. По закону он выдается (присуждается) на торгах спе-
циальным государственным представителем (Солгасiiл” ОiЧiсег) от имени федерального правительства США: «Мы, федеральное правительство США, с одной стороны, и корпорация-подрядчик — с другой...» — гласит преамбула документа, т.е. согласно «Общему праву» ХУIII века этот особый заказчик — государствосуверен в лице федерального правительства США (юридическое лицо) особым документом — сертификатом вручает специально назначенному государственному представителю, военному или гражданскому государственному служащему особое право — заключать государственное экономическое соглашение (федеральный контракт) с исполнителями заказов федерального правительства.
Государственному представителю гарантировано уникальное право: обязывать государство-заказчика в рамках этого федерального контракта оплачивать из средств федерального бюджета или иных источников заказы федерального правительства на товары и услуги во всех их многообразных формах. Это чрезвычайная функция государственного хозяйствования США — обязывать государство опла чивать счета контракта (расходовать деньги федеральной казны) по закону принадлежит только одному лицу — государственному представителю, обладающему особым сертифижа том. Будь это министр обороны, главный администратор МЭ, главный администратор НАСА, глава департамента какого-либо федерального
135
ведомства или государственный представитель того или иного ведомства в регионе, в штатах, на отдельном предприятии корпорации — федерального подрядчика, он обязан по закону обладать этим сертификатом!
Институт этих служащих федерального правительства США — особая категория высококвалифицированных сотрудников правительственных органов. Он слагался десятилетиями — по мере становления аппарата управления американского государства, расширения масштабов государственного хозяйствования, роста бюджета и государственного потребления, возрастания государственных военных и гражданских расходов, и в особой мере — диверсификации и усложнения процесса создания и приобретения вооружения, услуг и НИОКР в условиях постоянно ускоряющихся темпов научно-технической и военно-технической революции. В равной мере это же связано с возрастанием социально-экономических функций федераль
наполнением его огромным пакетом норм государтвенного регулирования социально-экономической политики государства-заказчика и корпораций- подрядчиков.
Особый толчок этому институту государственных служащих и государственного потребления дали Первая мировая война (1914—1918 гг.), Вторая мировая война (1939—1945 гг.), «холодная война и, конечно, военно-техническая и научно-техническая революция середины ХХ века. В 1940—1947 гг. число государственных представителей только в Пентагоне составляло 2100 человек и 37 тысяч человек аппарата корпораций было занято управлением федеральными контрактами в промышленности; в 1960 г. оно уже достигло 5 тысяч и 54 тысяч человек, а в начале 70-х годов — 12,5 тысяч и 80 тысяч человек соответственно. Аналогичный аппарат государственных представителей сложился в эти годы и в других федеральных органах США. Так, в конце 80-х годов в Пентагоне и в региональных центрах он достигал 120—130 тысяч человек, а в «контрактной индустрии’> 350— 400 тысяч.
Огромные затраты федеральной казны в эпоху «холодной войны’> на создание новейших систем авиации и подводного флота с ракетно-ядерным вооружением, высоких технологий и связанный с ними гигантский риск экономического просчета и технических провалов, а главное — многочисленные перерасходы казны 140 потребовали еще в 60—70-х годах ХХ века от правительственных органов США мобилизации и радикальной перестройки этого особого аппарата государственного управления.
В Белом доме по решению Конгресса США, по требованиям деловой общественности и академических кругов и по предложениям Объединенной комиссии Конгресса под председательством сенаторов Чета и Холифильда по повышению экономической эффективности ФКС, конкурентности торгов был создан в 1972 г. особый орган — Управление федеральной контрактной политики. Принятый Конгрессом в 1974 г. закон141 четко очертил его функции и возложил на него важнейшие обязанности по разработке стратегии и тактики государственного хозяйствования в этой области внутри аппарата управления Белого дома президента
США142. Результаты очередных реформ федеральной контрактной системы и учет многочисленных просчетов по выполнению военно-технических и научно-техничес ких программ стали с 70-х годов ХХ века важнейшей частью политики президентов США.
Именно с этого времени государственная политика в области размещения заказов казны в различных районах страны и среди различных секторов «контрактной индустрии», да и во всей экономике государства (не говоря уже о районах с высоким уровнем безработицы и низким уровнем жизни) превратилась в важнейший и постоянный компонент всех социально-политических программ обеих правящих партий США.
Естественно, на этом фоне резко возросла и роль государственного представителя, управляющего гигантской массой федеральных контрактов. Реформы администрации Клинтона в середине 90-х годов ХХ века, хотя и сократили этот аппарат государственного управления со 120 тысяч до 80 тысяч человек, тем не менее, существенно расширили функции государтвенньтх представителей и их право определять масштабы конкуренции на торгЁх, формы торгов, а главное — границы цены федерального контракта и, наконец, самое сложное — прекращать контракт.
Итак, как же на практике функционирует «контрактная экономика Америки в ХХI веке? Как происходит взаимодействие государства-заказчика и «кон-
трактной индустрии», его главного производителя многообразных товаров и услуг?
Их, так сказать, хозяйственное взаимодействие?
Современная хозяйственная деятельность федеральных ведомств США, подчеркивают американские экономисты и управленцы, наглядно свидетельствует, что если корпорация-подрядчик планирует связать свою хозяйственную деятельность с федеральвым правительством, а она возможна только на контрактной основе, ибо иной, как правило, в этой стране нет, то она автоматически вступает в контакт с государственным представителем, будь это заявка корпорации. на участие в будущих торгах или переговоры о получении возможного заказа федеральной казны на поставки любого вида товаров и услуг.
Эти же эксперты американского государственного хозяйствования предупреждают потенциальных подрядчиков федеральной казны, особенно новичков на государственном рынке, об особой важности знаний ими государственной политики и различных ограничений, налагаемых государством на своего представителя и его команду, прежде всего в области формирования. параметров военно-технического и научно-технического контрактов или заказа на стандартные коммерческие товары и услуги.
Если корпорация — военно-промышленная или научно-техническая фирма или университет четко представляет себе функции государственного представителя, равно как и свои, то она, естественно, не должна предъявлять государственному представителю нереальные требования. Более того, и это особенно важно, корпорация-подрядчик должна быть способна помогать государственному представителю <пробиваться’>, по признанию американских экономистов, сквозь джунгли
142 Еготтостоянньтми функциями стали (по закону 1974 г. и поправкам 1983 и 1995 гг.) планн рование и координация политики государства по организации и управлению федеральной контрактной системой, разработка проектов законодательства в области государственного хозяйствования, рекомендации и решении Белого дома по экономии государственных средств и борьбе со всеми фор. мами злоупотреблений на государственном рынке. Его еще одна важнейшая функция — постоянное совершенствование и разработка законодательства о всех. формах экономических правонарушений в хозяйственной практике США. Закон четко определил, что создаваемое управление — важнейший орган исполнительного аппарата: .ПрезIIдент США в Белом доме должен активно содействовать интеграции КОнТраКТНОГО сообщества” .
137
бюрократических ограничений в процессе переговоров по военно-промышленным или научно-техническим контрактам143.
Хозяйственная практика США также показывает, что после того, как корпорация-подрядчик получает контракт, от нее требуется постоянное взаимодейстние с государственным представителем по управлению контрактом до его завершенйя В тоже время, еслискладывается для. государства необходимость, или это диктуется его интересами, или корпорация-подрядчик срывает выполнение федерального контракта, то государство-заказчик как суверен может, в отличие от практики коммерческого рынка, в одностороннем порядке прекратить действие контракта. Для частного сектора в его корпоративной практике такие действия одностороннего порядка недопустимы. Что же касается государственного рынка товаров и услуг, то в этом случае, в силу юридической и экономической сложнос тэтого этапауправления федеральным контрактом, как показывает хозяйственная деятельность федеральных ведомств СIIiА, на сцену выходит государственный представитель по прекращению федерального контракта. В его функцию входит, как требует закон, проведение всеобъемлющих переговоров по взаимному урегулированию материальных претензий сторон, подчас предельно острых и нередко влекущих за собой крупные затраты со стороны государства-заказчика или финансовый ущерб со стороны корпорации-подрядчика.
Такие переговорычрезвЫичайно важны и необходимы при прекращении крупномасштабных, долгосрочных, военно-технических или научно-технических программ федерального правительства, в выполнении которых, помимо корпорации — главного подрядчика, обычно участвуют сотни и тысячи его субподрядчиков и вендеров из различных сфер хозяйства современной Америки.
Вот почему, на первый взгляд, краткий анализ государственного хозяйствования США в этой сфере через призму деятельности института государственных представителей на самом деле отражает общую картину управления процессом создания и приобретения вооружения, товаров, услуг и НИОКР в Америке. Это последовательный трехэтапный процесс: размещение контракта — управление контрактом — прекращение действия федерального контракта.