Встреча : Статья

От	Алексей Мартов
К	Пуденко Сергей
Дата	16.11.2005 11:38:09
Рубрики	В стране и мире;

Re: между прочим это очень хороший аргумент нам

попал по полчаса на лекцию и на конференцию,под занавес

Наверно,тесты основных выступлений Негри будут потом доступны через
альтернативы.ру (у них там какой-то новый накрученный сайт в
полураспахнутом состоянии). Лекцию многие писАли,народу, в тч молодежи
было полно. Негри опытный и четко работал с расхристанной аудиторией.
Философы и гумы произвели жуткое,потустороннее впечатление -они по-моему
разучились не только связно формулировать вопросы,но и соображать
вообще. Худший постмодерн - это совр.русский гум,наглый,самоуверенный,
виляющий мозгами вов се стороны и всю дорогу

Всю дорогу на арене Бузгалин. Под конец бузглалинцам "ма бене" врезал -
"причем тут Чавес. Поп..деть на общие темы я тоже могу, но за 4 дня
никто ни слова не сказал - какова напимер зарплата русского рабочего".
Антиголбалистсикй каранвал закончен,скзали НХ. Наши дружно взвыли,потоvу
как они привыкли за 5 лет циркулировать по перформансам и карнавалам. Я
по-моему говориЛ.что они там в Лондоне например разыгрывали для
антиглобо театральный перформанс Русский Револьт , в роли
Коллонтай -Булавка, в роли Ленина- не помню,
бухарин_бузгалин,Троцкий -тоже не помню. На целый день
---

От	Игорь С.
К	Алексей Мартов (16.11.2005 11:38:09)
Дата	18.11.2005 23:02:13

Для меня, по крайней мере, дело не в "наших"

Забавный диалог о Марксе произошёл на КМ-форуме:

От Михайлов А. К C.КАРА-МУРЗА Дата 22.03.2006 12:05:04
Если почитать побольше и взять контекст, то русофобия вообще исчезнет. (-)

От C.КАРА-МУРЗА К Михайлов А. (22.03.2006 12:05:04)
Re: русофобия вообще исчезнет. Так настроены ваши рецепторы (-)

От Михайлов А. К C.КАРА-МУРЗА (22.03.2006 12:36:17)
А Вы предлагаете перенастроить рецепторы на поиск русофобии?

Итак, начнём чтение Маркса с настроенными рецепторами.

Маркс - германофоб.

"Война немецким порядкам! Непременно война! Эти порядки находятся ниже уровня истории, они ниже всякой критики, но они остаются объектом критики, подобно тому как преступник, находящийся ниже уровня человечности, остаётся объектом палача.
...
Отвергая немецкие порядки 1843 г., я, по французскому летосчислению, нахожусь едва ли даже в 1789 г. и уж никак не в фокусе современности.
...
(германская) правительственная система, которая живёт тем, что охраняет всякие мерзости, и сама есть не что иное как мерзость, воплощённая в правительстве.
...
Надо каждую сферу немецкого общества изображать как partie honteuse (позорное пятно) немецкого общества, надо заставить плясать эти окаменелые порядки, напевая им их собственные мелодии! Надо заставить народ ужаснуться себя самого...
...
если бы общее немецкое развитие не выходило за пределы политического немецкого развития, немец мог бы принимать участие в проблемах современности самое большее так, как может в них участвовать русский
...
Если мы теперь обратимся к немецким правительствам, то увидим, что ... они вынуждены сочетать цивилизованные недостатки современного государственного мира, преимуществами которого мы не пользуемся, с варварскими недостатками ancien regime (старого порядка), которыми мы наслаждаемся в полной мере.
...
Подобно тому как в римском пантеоне можно было найти богов всех наций, так и в Священной Римской империи германской нации можно найти грехи всех государственных форм.
...
Германия, это убожество политической современности, сложившееся в свой особый мир."

Все цитаты взяты из "К критике гегелевской философии права. Введение".

И до кучи цитата из пресловутого письма про ассирийцев http://www.vif2ne.ru/nvz/forum/archive/163/163270.htm :
"Что за мерзавцы вся эта сволочь из Берлина, Марки и Померании!"

Энгельс - англофоб.

Я предъявляю англичанам славный перечень их грехов. Перед лицом всего мира я обвиняю английскую буржуазию в массовых убийствах, грабежах и других преступлениях.
[Письмо. Энгельс - Марксу. В Париж. Бармен, 19 ноября 1844г.]

Подобно тому, как сама старая Англия представляет собой сплошную массу
вопиющих злоупотреблений, так и организация ее армии насквозь прогнила.
...
В британской армии существует институт, которого вполне достаточно, чтобы охаракте-
ризовать те слои общества, откуда вербуются британские солдаты. Это — наказание поркой.
[Энгельс Ф. Армии Европы]

Маркс - антисемит.

Какова мирская основа еврейства? Практическая потребность, своекорыстие.
Каков мирской культ еврея? Торгашество. Кто его мирской бог? Деньги.
...
Эмансипация евреев в ее конечном значении есть эмансипация человечества от еврейства.
...
Что являлось, само по себе, основой еврейской религии? Практическая потребность, эгоизм.
...
Монотеизм еврея представляет собой поэтому в действительности политеизм множества потребностей, политеизм, который возводит даже отхожее место в объект божественного закона.
...
Вексель - это действительный бог еврея.
[Маркс К. К еврейскому вопросу]

Маркс ненавидит западную цивилизацию (зато любит солидарное патриархальное общество)

Если внешняя торговля, навязанная Европой Японии, вызовет в этой последней превращение натуральной ренты в денежную, то образцовой земледельческой культуре Японии придет конец.
...
Поэтому труд негров в южных штатах Американского союза носил умеренно-патриархальный характер до тех пор, пока целью производства было главным образом непосредственное удовлетворение собственных потребностей. Но по мере того как экспорт хлопка становился жизненным интересом для этих штатов, чрезмерный труд негра, доходящий в отдельных случаях до потребления его жизни в течение семи лет труда, становился фактором рассчитанной и рассчитывающей системы.
...
английские хлопчатобумажные машины произвели острое действие на Ост-Индию, генерал-губернатор которой констатировал в 1834— 1835 годах: «Бедствию этому едва ли найдется аналогия в истории торговли. Равнины Индии белеют костями хлопкоткачей»
...
Открытие золотых и серебряных приисков в Америке, искоренение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаги по завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих — такова была утренняя заря капиталистической эры производства. ... За ними следует торговая война европейских наций, ареной для которой служит земной шар.
...
Относительно христианской колониальной системы У. Хауитт, человек, сделавший христианство своей специальностью, говорит: «Варварство и бесстыдные жестокости так называемых христианских рас, совершавшиеся во всех частях света по отношению ко всем народам, которые им удавалось поработить, превосходят все ужасы, совершавшиеся в любую историческую эпоху любой расой, какой бы она ни была дикой и невежественной, безжалостной и бесстыдной».
...
История ... колониального хозяйства ... дает нам непревзойденную картину предательств, подкупов, убийств и подлостей.
...
в чем же собственно заключается преимущество этой капиталистической цивилизации с ее нищетой и деградацией масс перед варварством?
[Маркс К. Капитал т.1]

Хозяин крепостного был варваром и смотрел на крепостного, как на скотину; хозяин рабочего цивилизован и смотрит на рабочего, как на машину.
[Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии.]

Осталось приправить эти цитатки соусом из "мошеннических фраз", но для этого нужен специалист по МС :-).

От	Руднев
К	Игорь С. (18.11.2005 23:02:13)
Дата	21.11.2005 11:16:15

Re: Для меня,...

>>суть в следующем: некотрые с "ФСГ" и "Кольца патриотических ресурсов" пытаются обвинить нас, что мы предали Кара-Мурзу. Я уже отписал на форуме, что это на самом деле на так.
>>Мы как раз выступаем против некоторых новых действий Кара-МУрзы. В частности против сотрудничества с "нашими". А "Наши" в свою очередь осудили марш 4 ноября организованный как раз участникми кольца патриотических ресурсов.
>>Получается, что критика нами Кара-Мурзы на самом деле как раз должна ими восприниматься с одобрением.
>
>Тактика вообще дело тонкое.

>Скорее дело в переходе СГ с критики догматического марксизма к критике маркизма вообще, причем судя по отношению его к Александру марксизм становится для него главной помехой, основной причиной краха СССР.

Вы же знаете что СГ критикует не марксизм, а использование марксизма сегодня для объяснения общественно-политической ситуации. Контекст насколько я понимаю точку зрения СГ заключается в педалировании нафталинной теории народника Лаврова о "критически мыслящих индивидумах", ведущей роли интеллигенции в социальных процессах, критического мышления и культурного сознания (не классового, естественного, а в смысле Вебера) в производительных силах общества. Поэтому политике придается ведущая роль. Но не радикальной, а мягкой. Марксистская же риторика с мягкими рассуждениями и толерантными действиями несовместима, т.е. СГ - "скрытый постмодернист". Пример действенной силы современного постмодернистского политического дискурса - "оранжевые" и "наши". Кого хошь, того и породишь, а потом сольешь за ненадобностью. Это означает и недоверие к действиям социальных масс, т.е. СГ - "скрытый элитист". Короче, поскреби любого современного антимарксиста и вылезет гнусное буржуазное мурло... А ведь как хорошо начинал: "Интеллигенция на пепелище России" жжет...

От	Алексей Мартов
К	Игорь С. (18.11.2005 23:02:13)
Дата	18.11.2005 23:38:48

критика марксизма актуальная для них по крайней мере по трем причинам

>>последовательный национализм только туда и может привести.
>>Но мутация печальная.
>
>Игорь, что-то у нас проявляется склонность к явно излишней нетерпимости. Я имею в виду не данную статью Игоря Пыхалова, а отношение к самому Пыхалову.

Ну где же тут нетерпимость. Просто для меня Пыхалов в свете двух его последних статей раскрылся с новой стороны. Естественно, что "отношение к самому Пыхалову" поменялось. Но это совершенно не значит, что данная статья перечёркивает его другие заслуги. То же

>Чисто формально, кстати, статья не "антимарксистская".

Ну так, формально и СГКМ от критики марксизма открещивается: "Я-то о критике марксизма тут и не думал" http://www.vif2ne.ru/nvz/forum/archive/163/163498.htm . Ведь и про СГКМ можно сказать, что он критикует не марксизм, а двух исторических персонажей. Но цель этой критики как раз в том то и состоит, чтобы на эмоциональном уровне отвратить читателя от марксизма: если Маркс русофоб, то и читать его не буду. Вот и статья Пыхалова, в целом, лежит в этой плоскости.

>Кстати, именно Энгельс сказал о Польше как о стране, которая "никогда, ничего, кроме воинственных глупостей, не делала" - цитата не совсем точная, но смысл верный.

Сие ещё раз доказывает, что цитатками можно 'доказать'любую истину. Чем я сейчас и займусь ;-).

От	Лом
К	Алексей Мартов (18.11.2005 23:38:48)
Дата	19.11.2005 01:50:33

Don't trust anyone older than 30... ; - )

Последняя элита.

Как бы ни обстояли дела в стране и мире, какие бы тяжелые поражения не терпела Россия, как бы не усиливались наши враги, мы, коммунисты надеемся на победу, возрождение социализма и нашей любимой родины – СССР. Каким же мы хотим видеть СССР-2, что следует с собой взять, а что оставить в прошлом? Понятно, что в первую очередь нам не нужны ельцины-горбачевы, как минимум на руководящих постах. И вопрос о надежности будущей элиты, совершенно не праздный в свете опыта СССР-1, является едва ли не самым острым и обсуждаемым.
Так как же мы сможем уберечься от разложения и предательства?
Что мы знаем о крушении СССР (и КПСС)? Не очень мало, но и не так много. Мы не знаем конкретики: кто, когда и почем продал нас, как развивался процесс изнутри т.п. Но мы знаем точно, что а) были люди продавшиеся, б) были сагитированные бесплатно (таких большинство), и в) были люди, сохранившие коммунистические убеждения. Последние могли быть обмануты, в том или ином вопросе чуть поддаться страшному промыванию мозгов (подсознание есть у всех, хотя бы через него каждому что-нибудь да накапали). Но главное, что нашлись коммунисты, чьи убеждения, идеалы в основном остались неизменны.
Уж простите за нескромность, я поясню на своем примере. Советским мальчиком я был с самого детства. В 1985 году мне было 14, я уже начал читать газеты и успел «заинтересоваться политикой» до начала перестройки. Демпропаганду я отвергал сразу и на корню, лишь только она чуть-чуть себя проявила. В результате я приобрел лишь самый минимум из «обязательных» заблуждений. Это миф о кризисе советской экономики, кое-что из светлого мифа о западе, мнение о подтасовках в советской статистике, что там еще? Да, перестройка, конечно, представлялась мне в том виде, как ее изображали: постепенное наседание демократов при вялом якобы сопротивлении партии. После «Экспертного сообщества», С.Г. Кара-Мурзы я, помнится подумал: «мне казалось что демки тут и тут отчасти правы, а уж остальное – вранье. Так нет, оказывается, они наврали и тут и там и еще здесь и здесь».

В любом случае весь этот хлам нисколько не поколебал моих основных установок. Как бы там ни было, я всегда оставался в твердом убеждении, что социализм не только возможен в принципе, но и должен быть немедленно восстановлен. Что капитализм, безработица, неравенство – совершенно не терпимы, что проституция – это отвратительно, а сутенерство мерзко.
К чему я все это так подробно объясняю? Уверен, причиной моего выбора было воспитание. (Точнее и выбора-то особенно у меня не было, я всю эту мерзость на дух не переносил). Думаю воспитание в широком смысле, то есть действия родителей и общества, осознанные и не осознанные и влияние, в том числе случайное, среды сыграло основную роль и в выборе других людей.
Итак, если возможно воспитывать людей (для начала хотя бы часть из них, из которой и выйдет будущая элита) нужным образом – это решение проблемы. Вопрос: можно ли? И почему это не сработало в СССР-1?
Ну, с последним все просто. Никто этим не был в должной мере озабочен, во всяком случае, из способных решительно влиять на это дело. (Я говорю о временах застоя. Раньше меня не было). Я думаю, отличить настоящего человека от не вполне стойкого и нравственно устойчивого – не проблема. Просто требования были явно занижены. Судя по истории с прощением грехопадения Юры, рассказанной СГ, наверху уже тогда завелась какая-то плесень. Так что неуспех СССР-1 не опровергает саму возможность воспитания такой элиты, которая не предаст просто потому, что не предаст никогда.
Так какие воспитательные технологии необходимо будет привлечь, чтобы обеспечить успех? Когда-то давно у меня в голове вертелось мысль, что будущих жен начальников следует воспитывать в особых условиях, с тем, чтобы они вырастали настоящими патриотами, и с этой стороны элиту не тянуло в мещанство. Глупость, конечно. В том смысле, что нелепо воспитывать девушек на роль чьей-то жены. Подумывая о том, как обеспечить надежность достижения поставленной задачи, решил перечитать «Педагогическую поэму» Макаренко. Черт, вот оно! Эта техника, без всяких даже достижений НЛП конца 20 века вполне достаточна для успеха. Если бы за нее уцепились раньше! Нет, конечно, имя Макаренко было в педагогике на устах, у нас в пединституте до сих пор его портрет висит (Чего ради?). Не знаю, что у нас понимали под системой Макаренко, но по моему что-то не то.

А. Зиновьев как-то раз или даже неоднократно заметил, что неравенство между людьми принципиально неустранимо. Дескать, иерархические отношения, подчиненность и все такое. А ведь еще в 20 годах 20 же века А.С.Макаренко ставил (и успешно решал!) вопрос о недопущении образования «аристократии – командной касты». http://sovietpsyhology.narod.ru/makarenko_ped_1_25.htm
«К весне двадцать третьего года мы подошли к очень важному усложнению системы отрядов. Это усложнение, собственно говоря, было самым важным изобретением нашего коллектива за все тринадцать лет нашей истории. Только оно позволило нашим отрядам слиться в настоящий, крепкий и единый коллектив, в котором бы¬ла рабочая и организационная дифференциация, демо¬кратия общего собрания, приказ и подчинение товарища, товарищу, но в котором не образовалось аристокра¬тии — командной касты.
Это изобретение было — сводный отряд.
Противники нашей системы, так нападающие на командирскую педагогику, никогда не видели нашего живого командира в работе. Но это еще не так важно. Гораздо важнее то, что они никогда даже не слышали о сводном отряде, то есть не имели никакого понятия о самом главном и решающем коррективе в системе.
Сводный отряд вызван к жизни тем обстоятельством,
что главная наша работа тогда сельскохозяйственная. У нас было до семидесяти десятин, и летом Шере требовал на работу всех. В то же время каждый колонист был приписан к той или иной мастерской, и ни один не хотел порывать с нею: на сельское хозяй¬ство все смотрели как на средство существования и улучшения нашей жизни, а мастерская— это квали¬фикация. Зимой, когда сельскохозяйственные работы сводились до минимума, все мастерские были наполне¬ны, но уже с января Шере начинал требовать колони¬стов на парники и навоз и потом с каждым днем уве¬личивал и увеличивал требования.
Сельскохозяйственная работа сопровождалась по¬стоянной переменой места и характера работы, а следо¬вательно, приводила к разнообразному сечению коллектива по рабочим заданиям. Единоначалие нашего командира в работе и его концентрированная ответственность с самого начала показались нам очень важным институтом, да и Шере настаивал, чтобы один из колонистов отвечал за дисциплину, за инструмент, за выработку и за качество. Сейчас против этого требований не станет возражать ни один здравомыслящий человек, да и тогда возражали, кажется, только педагоги.
Идя навстречу совершенно понятной организационной нужде, мы пришли к сводному отряду.
Сводный отряд - это временный отряд, составляю¬щийся не больше как на неделю, получающий короткое определенное задание: выполоть картофель на таком-то поле, вспахать такой-то участок, очистить семенной материал, вывезти навоз, произвести посев и так далее. На разную работу требовалось и разное число колонистов: в некоторые сводные отряды нужно было послать двух человек, в другие — пять, восемь, двадцать. Работа сводных отрядов отличалась также и по времени. Зимой, пока в нашей школе занимались, ребята работали до обеда или после обеда - в две смены. После закрытия школы вводился шестичасовой рабочий день для всех в одно время, но необходимость полностью использовать живой и мертвый инвентарь приводила к тому, что некоторые ребята работали с шести утра до полудня, а другие - с полудня до шести вечера. Иног¬да же работа наваливалась на нас в таком количестве, что приходилось увеличивать рабочий день.
Все это разнообразие типа работы и ее длительно¬сти определило и большое разнообразие сводных отря¬дов. У нас появилась сетка сводных, немного напоми¬нающая расписание поездов.
В колонии все хорошо знали, что третий «О» сводный работает от восьми утра до четырех дня, с перерывом на обед, и при этом обязательно на огороде, третий «С» — в саду, третий «Р» — на ремонте, трети «П» — в парниках; первый сводный работает от шест; утра до двенадцати дня, а второй сводный — от две¬надцати до шести. Номенклатура сводных скоро дошла до тринадцати.
Сводный отряд был всегда отрядом только рабо¬чим. Как только заканчивалась его работа и ребята возвращались в колонию, сводного отряда больше не существовало.
Каждый колонист знал свой постоянный отряд, имеющий своего постоянного командира, определенное место в системе мастерских, место в спальне и место в столовой. Постоянный отряд — это первичный коллектив
колонистов, и командир его — обязательно член совета командиров. Но с весны, чем ближе к лету, тем чаще и чаще колонист то и дело попадал на рабочую неделю в сводный отряд того или другого назначения, Бывало, что в сводном отряде всего два колониста; все равно один из них назначался командиром сводного отряда - комсводотряда. Комсводотряда распоряжался на работе и отвечал за нее. Но как только оканчивался рабочий день, сводный отряд рассыпался.
Каждый сводный отряд составлялся на неделю, следовательно, и отдельный колонист на вторую неделю обычно получал участие в новом сводном, на новой работе, под командой нового комсводотряда. Командир сводного назначался советом командиров тоже на неделю, а после этого переходил в новый сводный обыкновенно уже не командиром, а рядовым членом.
Совет командиров всегда старался проводить через нагрузку комсводотряда всех колонистов, кроме самых неудачных. Это было справедливо, потому что командование сводным отрядом связано было с большой ответственностью и заботами. Благодаря такой системе большинство колонистов участвовало не только в рабочей функции, но и в функции организаторской. Это было очень важно, и было как раз то, что нужно коммунистическому воспитанию. Благодаря именно этому наша колония отличалась к 1926 году бьющей в глаза способ¬ностью настроиться и перестроиться для любой задачи, и для выполнения отдельных деталей этой задачи все¬гда находились с избытком кадры способных и инициативных организаторов, распорядителей, людей, на которых можно было положиться.
Значение командира постоянного отряда станови¬лось чрезвычайно умеренным. Постоянные командиры почти никогда не назначали себя командирами сводных, полагая, что они и так имеют нагрузку. Командир постоянного отряда отправлялся на работу простым рядовым участником сводного отряда и во время работы подчинялся временному комсводотряда, часто члену своего же постоянного отряда. Это создавало очень сложную цепь зависимости в колонии, и в этой цепи уже не мог выделиться и стать над коллективом отдельный колонист. Система сводных отрядов делала жизнь в колонии очень напряженной и полной интереса, чередования рабочих и организационных функций, упражнений в командовании и в подчинении, движений коллективных и личных.»

http://orel2.rsl.ru/rgb-sh/makarenko/ped_poema.htm
http://lib.align.ru/books/7089.html

см также http://www.e-kniga.ru/Makarenko/pedagogi0.html

Последние годы советской власти руководство страны похоже не очень беспокоилось проблемами приобщения всего населения к управлению с одной стороны и опасностью перерождения элиты с другой. Зато теперь, после поражения социализма, эти вопросы, особенно второй, являются весьма обсуждаемыми и актуальными. Первый интересует общественность сам по себе, как вопрос осуществления коммунистического идеала, и (это относится к существенно более широкому слою заинтересованных) как средство решения вопроса два.
Предлагаемое ниже средство является универсальным, я бы сказал «многоцелевым». С одной стороны предлагаемая структура – полигон для отработки и популяризации новых форм и стиля общественных отношений, с другой стороны – питомник для производства будущей элиты, цель которой будет состоять в том, чтобы, среди прочего, стать последней элитой.
Итак, предложение состоит в том, чтобы возродить и развить систему Макаренко, построить коллектив по «чертежам», оставленным этим великим человеком, гениальным педагогом и убежденным коммунистом.
В чем состоят, на мой взгляд, главные достижения этого опыта? Антону Семеновичу удалось создать необыкновенно крепкий, сильный, очень привлекательно выглядевший коллектив (и не один), который легко и непринужденно делал из попадавших в него молодых людей «настоящих человеков». Причем важнее даже того, что молодые люди прежде могли быть беспризорниками и даже бандитами, мне представляется то, до какой степени красоты, совершенства, сознательности, преданности стране, народу и революции доводил их этот необыкновенный коллектив. (Имеется в виду то, что результат воспитания обычной советской молодежи, не отягощенной даже тяжелым детством и т.п . в среднем уступал результатам воздействиям этого коллектива на «кого угодно»). Что значит «легко и непринужденно»? То, что новичок или целая группа таковых, попадая в коллектив почти автоматически, без повторения того трудного для педагогов пути, который когда-то приходилось проходить при создании коллектива, довольно быстро усваивал общий стиль, дисциплину, устремления, словом преображался в, как правило, в полноценного члена этого сообщества. Конечно, не все ребята, наверное, достигали «совершенства», но, по крайней мере они не тормозили развитие коллектива, их слабости не бросались в глаза, во всяком случае до выпуска из колонии или коммуны. Этого волне достаточно для того, чтобы считать весь этот опыт феноменально успешным и, к сожалению, совершенно бездарно упущенным. Упущен не только опыт, а и возможности, на мой взгляд, кардинального усиления всей системы воспитания в СССР и в конечном итоге укрепления советского государства и коммунистической идеологии. Что имеется в виду? Еще в «Педагогической поэме» Макаренко писал, что мечтал (еще в первой колонии Горького на старом месте, до переезда в Куряж) переженить со временем колонистов на местных девчонках и расселить вокруг. На такие планы в колонии не было, конечно средств, да и воспитанники его, во всяком случае в более поздний период стремились скорей влиться в рабочий класс, чем хозяйствовать на земле. Тем не менее, мне представляется, что распылять членов этого коллектива было для воспитания нового человека и всего дела советской власти глубоко ошибочно. Да, конечно, выпускники, наверное, и дальше оказывали влияние на окружающих, при обучении на рабфаке или в институтах они еще составляли некий малый коллектив, наверное, стимулировали комсомольскую работу «вокруг себя», но потом неизбежно разъезжались. И даже если КАЖДЫЙ из них до конца жизни горел тем огнем, зажженным в колонии (коммуне) в их юности, (что вряд ли), все равно их воздействие на окружающих не могло близко сравниться с эффектом от коллектива таких людей. Отпуская воспитанников в взрослую жизнь поодиночке, советская власть лишала себя возможности создать, обкатать и популяризовать новые формы жизни уже не для детей, а для взрослых семейных людей. Это особенно больно видеть теперь, когда выяснилось, что по большому счету создание нового человека в достаточной хотя бы для выживания СССР степени не удалось.
А ведь в финале развития коммуны Дзержинского ребята по сути составляли ядро коллектива современного, высокотехнологичного предприятия, выпускавшего фотоаппараты (Цацки, привет Баювару :) ). Конечно, надо было с одной стороны сохранять этот коллектив, укрепляя его и развивая, дополнив его взрослыми семейными членами, замкнув таким образом цикл жизни по сути уже коммунистической ячейки общества. (См прекрасную статью Ю Белого
http://www.vif2ne.ru/nvz/forum/0/archive/122/122266.htm в архиве: «Вспоминая годы своей жизни в колонии и коммуне, они говорили: «Мы жили при коммунизме. Мы знаем, что это такое».») С другой стороны следовало обязательно РАЗМНОЖАТЬ этот коллектив, путем внесения «закваски» коммунаров в другие формирующиеся сообщества. Такая методика применялась при создании коммуны дзержинцев – туда взяли небольшой отряд из колонии имени Горького, со сложившимися традициями, стилем и дисциплиной, и эти «хорошие мальчики» легко стали ядром нового коллектива, повели за собой большинство, составленное из новых беспризорников, воспроизвели форму и содержание своей бывшей колонии. Что-то подобное, хотя и более трудное, непривычное случилось ранее при переезде старой колонии имени Горького в Куряж. Эти события описаны в «Педагогической поэме», произведении очень художественно сильном, обязательно перечитайте, это огромное наслаждение.
Так вот, мне представляется, что выпускников коммуны следовало не разъединять, теряя огромные воспитательные возможности, а посылать группами, человек 10 – 20, если потребуется и больше, на новые места, для создания, размножения новых «макаренковских» коммун. Кстати в первую голову это можно было легко сделать в институтах – учреждениях учебных, воспроизведя коммуну практически в том же виде, как она была у Макаренко. Я имею в виду, что студенты молоды, живут в значительной части в общежитиях. К тому же в близлежащие институты группы, «отряды» колонистов-коммунаров и «так» попадали достаточно большими. Но если институт - это коллектив неистребимо временного состава, то вот его выпускники уже могли образовывать вокруг себя, или вливаться в уже готовые коллективы постоянные, коллективы «полного жизненного цикла».
Да, но зачем все это надо? Во первых, жизнь в таком коллективе была очень радостной, наполненной, счастливой. В этих условиях личность каждого раскрывалась в полной мере. Во-вторых, система массово производила «правильных» советских людей, и не просто правильных, а еще и сильных и красивых, таких, что могли быть и были привлекательным примером для окружающих. В понятие «правильных» здесь включается также высокая «экономическая эффективность» их коллектива, которую они продемонстрировали и в сельском хозяйстве и в технологически передовом производстве. Наконец, после некоторой может быть реорганизации, можно было и следовало использовать кадры коммунаров для комплектования элиты. Из этих парней получились бы руководители, «которые сильно любят свой народ». Кстати, представить себе перерождение и измену членов коллектива, живущих такой коммуной, «боящихся» совета командиров, а не своей жены, мне довольно трудно. (Под упомянутой реорганизацией подразумевается усиление уровня образования, например за счет лучших кадров преподавателей).
Но, к сожалению, система не только не была использована по полной, но и вообще оказалась заброшена, фактически разгромлена. Ну что же, почему бы не попытаться ее восстановить?
Вопрос: когда и где?
Ответ: Чем быстрее, тем лучше. Конечно, в случае прихода к власти коммунистов, или быть может какой-то другой вменяемой власти. Но это крайний срок. Начать работу желательно раньше, прямо сейчас. Тут два главных варианта. Строить систему прямо на территории нынешней России. Это, наверное, возможно, но требует как минимум некоторых денежных средств. Или строить ее за рубежом, на территории скажем Кубы, или Белоруссии, если удастся заручиться поддержкой какого-нибудь из этих государств.
На территории России проект может встретить сопротивление власти, которая, конечно обладает способами препятствовать коммуне, как в хозяйственной жизни, так и, возможно, более кардинально. (Вспомним, безо всяких аналогий в целях и устройстве проектов судьбу «Портоса»).
На территории, скажем, Белоруссии можно, наверное, реализовать сразу вариант коммуны – питомника элиты. Не лишними будут кадры надежных, «любящих свой народ» руководителей и для Лукашенко. Участие государства прежде всего позволит дать ребятам лучшее образование. Согласитесь, при всей важности отношения к учебе, «таланта» и прочего прилежания :) невозможно переоценить пользу вдохновенного преподавателя, увлекающего учеников (студентов). В соответствии с предлагаемой схемой ребята вернут обществу эти долги, в том числе и непосредственно в образовании, о чем ниже. Во вторых, государство может обеспечить какой-то стартовый капитал, для того, чтобы коммуна вышла на самоокупаемость, подобно тому, как перешли на хозрасчет коммунары Макаренко. Это обстоятельство представляется мне совершенно необходимым, в том числе, как условие воспроизводства подобных коллективов. Хотя части коммунаров придется получать высшее образование (часть – это те, кто достиг соответствующего возраста), опыт Макаренко говорит, что это не препятствие к участию в производственной деятельности. У него ребята занимались в школе 5 часов в день и еще 4 часа работали на производстве. Правда на достижение полной самоокупаемости (завод еще и приносил прибыль государству) ушло несколько лет, но в результате коммуна процветала. Сложнее, на мой взгляд, проблема прохождения службы в армии. Как организовать это с минимальными потерями для результатов коммунарского воспитания на этапе до появления вменяемой власти мне пока не ясно.
Вопрос. А зачем все это нужно ребятам?
Ответ. Как известно, опыт попыток жить различного рода «коммунами» у человечества не мал. И если брать новейшую историю, вроде не очень удачен. Наверное, логично, что наиболее удачный вариант случился в «детском» коллективе. Дело в том, что, хотя в конце концов система пришла к крайней степени демократичности (а в развитом варианте макаренковской коммуны высшей властью обладало общее собрание, которому случалось и самого Антона Семеновича лишать слова [забанить:о) ], и шефов из НКВД внимательно выслушать, поаплодировать им и… сделать таки по своему) начиналось все диктатом заведующего. Много пришлось Макаренко потрудиться над наведением первичного порядка, над общим тоном и стилем колонии пока ребята (вернее коллектив) не доросли до уровня, при котором они взяли выработку и поддержание дисциплины, традиций, распорядка на себя. Согласитесь, мало ли вопросов, вроде непринципиальных, но задевающих за живое, может рассорить взрослых людей, пытающихся жить совместно. А для детей подчинение авторитетному и любимому педагогу как бы естественней. Да, так зачем это было надо колонистам – горьковцам? Первоначально мотивация была вполне приземленная. В колонии кормили. Не бог весь как, но все же. А кое-кому вообще приходилось выбирать между колонией и допром. Постепенно подключались факторы безопасности (первое время случались и драки и поножовщина и преследование изгоев) и увлеченности коллективом. Наконец, на более-менее зрелом этапе развития значение этих факторов вырастало необыкновенно, ребята привязывались к коллективу всей душой, да и посторонних он притягивал как магнит. Вот как описывает Макаренко операцию по «расширению состава» в коммуне Дзержинского.
«Нам сказали: надо взять сегодня 30 человек с поездов. Раз надо – следовательно, выполняй.
На вокзал командируется пять человек: командир Алеша Землянский-Робеспьер, в коммуне его называли Робеспьером за то, что он за каждый проступок требо¬вал выгнать из коммуны. Или выгнать, или никакого на¬казания. Едем; Робеспьер, я и еще 2—3 коммунара. На вокзале знакомимся с дежурным и говорим: «Дайте нам комнату, мы сегодня собираем пополнение в коммуну».
«Пожалуйста, вот вам комната».
Подходит один поезд, другой, третий, четвертый. Поездов много. Эта тройка заглядывает под вагоны, за¬лезает на крыши и приглашает следовать за собой. Кого за ногу вытащили, кому просто сказали. Действуют по-товарищески, но без лишних нежностей. Вводят всех в комнату. У дверей комнаты становится часовой. Соби¬рается 30 человек. Страшно возмущены:
— Кто вы такие, какое ваше дело, что вам надо?
В комнате всего 3 человека против этих 30. Преиму¬щество то, что трое организованны, а 30—нет. После этого начинается митинг. Митинг самый простой:
Товарищи, мы тут шатаетесь, по поездам ездите, а у нас рабочих рук не хватает. Куда это годится? Нам рабочие руки нужны. Будьте добры, помогите нам рабо¬тать.
— А что там такое?
— Завод строим, не хватает рабочих рук.
— Посмотрим...
— Да чего смотреть, решайте сейчас, у нас оркестр, кино, спектакли.
Начинают интересоваться, тогда им говорят:
— Вот вам Алеша, он остается вашим командиром, вот деньги на ужин, без разрешения Алеши никуда не уходить, часового снимаем. Если командир разрешит выйти на 5 минут, выйдешь и через Г> минут не вер¬нешься, лучше совсем не приходи. А мы завтра придем за вами.
Завтра приезжает грузовик и привозит ботинки. Просто неприлично идти по улице без ботинок. Все ос¬тальное привезти нельзя, надо их обмыть, остричь и т. д. Они надевают ботики. Одежда их обычно не за¬стегнута, без пуговиц, кое-как держится на плечах. Туг Алеша строит их в комнате по шесть человек в ряд, пять рядов, команду»'! равняйся, держите интервал.
— В ногу умеете ходить?
- Пойдем.
Из комнаты Алеша их не пускает. Настроение ирони¬ческое - что такое, ботинки привезли, какие-то пять рядов по шести, какой-то командир!
А в этот момент к вокзалу подходит коммуна — пятьсот человек в парадных костюмах. Это значит — белый воротник, золотая тюбетейка, галифе, словом, пол¬ный парад. Строй у них очаровательный, свободный, Физкультурный, повзводно, оркестр в шестьдесят челоек, серебряные трубы и знамена.
Подошли, выстроились в одну линию, заняли всю вокзальную площадь, расчистили интервал для нового взвода.
— Алеша, выводи!
Вы представляете себе, вокзал, народу масса, никто не понимает, в чем дело, почему парад. А дзержинцы все сдержанны, серьезны, никто не улыбается.
Выходит Алеша со своим собственным взводом. Команда: «Смирно! Равнение налево!» Салют. Что та¬кое? Коммунары салютуют своим новым членам.
Взвод проходит по всему фронту, все держат руку в салюте, поворачивают головы, оркестр гремит в честь нового пополнения.
У публики нервный шок, слезы, а для беспризор¬ных— это все равно, что хорошая «педагогическая дубинка» по голове. Такая встреча! После этого справа по шести марш, через весь город. Оркестр, знаменщики, особый взвод, все в белых воротниках, мальчики, потом девочки, а в середине — этот новый взвод. Идут серьезно, видят, что дело серьезное.
Без всяких преувеличений — на тротуарах рыдают женщины. Так и надо, нужно потрясение.
Приходят в коммуну, баня, парикмахер — на это час. Через час это общий взвод, они уже входят в общую семью. Попробуйте любого беспризорного остричь, по¬мыть, одеть форму с вензелем, начищенные ботинки, галифе и он пойдет и общий строй.
И последний акт — это сжигание остатков прошлого. Одежду поливают керосином и поджигают. Приходит дворник, все это выметает, а я говорю: «Вот этот пепел,— это все, что осталось oт вашей прежней жизни». Прекрасное зрелище, ВСЯкой помпы, а уже с шут¬ками, со смехом. А вечером, посмотрите на них, какие они нежные, осторожные, вежливые, как боятся кого-нибудь заце¬пить, с каким они удивлением глазеют на всех коммуна¬ров, и на меня, и на девочек, и на педагогов, словом, на все.
У этих 30 все будет в порядке. Один какой-нибудь выскочит, что-нибудь проявится, какая-нибудь привычка, его выведут на общее собрание, и обязательно Робес¬пьер скажет:
— Выгнать!
Он еще раз переболеет душой, и этим кончится. Что он может сделать?
Вы видите, как незаметно для глаза вся эта страш¬ная трагедия разрешается почти без всякого усилия.»

Так вот, поначалу детей надо будет привлекать чем-то. Например, мальчиков можно привлечь хорошей школой единоборств. Личностями воспитателей. Красотой формы, наконец. (Макаренко придавал стилю огромное значение). В дальнейшем, когда коллектив сложится, возникнут дружеские связи, мотивы детей станут «мене приземленными». О школе единоборств следует сказать особо. Помимо привлечения мальчишек и, может быть, способа эффективного воздействия на них (не исправишь двойку – не допустят к тренировкам :) ), она важна и как средство выработать смелость – обязательную добродетель по мнению таких разных источников как классическая йога и АС Макаренко. Антон Семенович, кстати, много занимался с ребятами основами военной подготовки, что сыграло важную роль в один из наиболее сложных моментов истории колонии.

Как известно, не каждое клонирование бывает успешным. Много ли найдется людей таких, как А.С. Макаренко? Кто рассчитает, насколько тонкой должна быть настройка, сколько факторов должно было сложиться для достижения такого успеха? Именно поэтому, думается, сначала надо бросить все силы на создание одного коллектива, который уже после того, как окрепнет сможет размножаться делением. Коль речь идет о, в том числе будущей элите, необходимо будет привлечь наиболее сильных и ярких преподавателей. Но особую роль, конечно, должны будут сыграть те из преподавателей, (или не преподавателей), кто будет жить вместе с ребятами. Их подбор – возможно решающий момент. Тут нужны люди, для которых НЕОБХОДИМОСТЬ ПОКАЗЫВАТЬ ПРИМЕР ВОСПИТАННИКАМ - ЛУЧШИЙ СТИМУЛ ДЛЯ СОБСТВЕННОГО РОСТА. Когда система немного устоится, окрепнет, задача расти в человеческом плане, прокладывать пути совершенствования человека должна быть поставлена перед самими ребятами. Это может выглядеть, например так: воспитанник сам участвует в составлении индивидуального плана своего развития, отчитывается перед советом командиров и т.п.
Раз уж ребята резко меняют образ жизни, при переходе к коммуне необходимо ввести как можно больше полезных элементов. Естественно – полный отказ от спиртного и курения. (В прессе встречались утверждения, что такие строгости в порядке вещей в элитных частных школах в Англии. Впрочем, Англия нам не указ, да и не в строгости дело.) Вообще, здоровый образ жизни, возможно йога – совершенно необходимый момент, на мой взгляд. Чем больше полезных привычек, навыков, установок человек получил извне, в том числе в директивном порядке, тем легче ему и просто жить, и расти дальше. Заражать же детей соблазнами – последнее дело. А волю всегда найдется на чем потренировать. Свободы выбора дети практически никогда не имеют. Взгляды, привычки, установки приходят извне, не всегда от родителей, не всегда вследствие целенаправленной деятельности. Нет вопроса – влиять на ребенка или нет, вопрос – как влиять, и кто это будет делать. Другой, тактический вопрос – в какой форме проводить влияние. Что-то может непреклонно требоваться, до чего-то другого лучше детям дойти (пусть с нашей помощью) самим.
Одна из задач проекта – вырастить счастливых людей. Вы не забыли – роль элиты не главная для этих ребят. Они должны стать последней элитой. Вслед за ними по этому пути пойдут остальные. Их пример будет тем притягательней, чем они будут счастливей.
Поминают, обычно иронически, лозунг Жириновского «каждой женщине по мужику». Что же, можно только поддержать его. Действительно, личное счастье, семья и любовь не менее важны для женщины, чем все остальные факторы. Для мужчины тоже. И в этом отношении предстоит создать привлекательную модель для всего общества. Что необходимо, чтобы человек был счастлив в семейной жизни? Да не многое. Конструктивные установки. Уверенность, что прожить в любви с одним партнером всю жизнь – это возможно, легко, естественно и очень здорово. Обычно соответствующие убеждения легко приобретают дети, видевшие соответствующие отношения в своей семье. Так, что хорошо, чтобы у воспитанников перед глазами был подходящий пример, возможно из преподавателей. Человеческие отношения – тонкий процесс. Но если удастся наладить движение коллектива в нужное русло – потом все пойдет автоматически. Конечно, подобные конструктивные взгляды должны внушаться и непосредственно. Установки авторитетного преподавателя, внедрение романтического и уважительного отношения к женщине, строгое воспитание самих девушек позволит решить этот, возможно наиболее сложный вопрос. В дальнейшем притягательность примера коммунаров будет достигнута и за счет этого момента.
[Тут не удержусь от одной рекомендации. Хотя этот текст предназначен для романтиков, знающих, впрочем, что романтика – страшно практичная вещь, но все же для не верящих в вечную любовь рекомендую книгу «1001 способ быть романтичным». Она вообще-то технологична, но пример успешной философии любви интересен сам по себе. Всем остальным рекомендую ее, как полезное руководство.]

Раз уж речь идет об элите, непременным условием их воспитания должна быть личная скромность и равнодушие материальным благам. Это не для того только, чтобы не отрываться от народа, на мой взгляд, это просто обязательное условие для высоконравственного человека. А цель предложения состоит в воспитании именно таких людей. В коммуне имени Дзержинского ребята сами поддерживали порядок и чистоту, причем из-за частых гостей, в том числе иностранных делегаций приходилось делать ежедневные интенсивные уборки. Так и должно быть. Все обслуживание коммунаров будет проводиться собственными силами. Более того, так как цель состоит в создании общества действительно равных людей, разделения труда по принципу – одним работа творческая, другим уборка быть не должно. Логично предположить, что наиболее простые, не творческие операции типа уборки будут осуществляться младшими детьми, когда они у коммунаров появятся и чуть подрастут. Подробности они продумают сами, но главное – все равны в доступе к работе творческой и «грязной». Принцип этот должен выполняться буквально. Будь ты хоть генсек, у тебя должно оставаться время на общение с семьей, воспитание своих детей и на совместную работу (пусть в этом случае самую символическую и непродолжительную) в своей коммуне. Это тот самый случай, когда великий принцип несет вполне очевидную полезную нагрузку. Например, в том числе не дает зарываться высоко поднявшимся. Не стоило бы это затевать ради того впечатления, которое может произвести такое положение на несознательную публику, но и это полезно.

Заключение.
Немного о том, как будет устроена система, по прошествии длительного времени. О том, где и как ее нужно использоваться. Прежде всего отмечу, что прогнозы считаю тут мало уместными, скорее это некоторые пожелания. Они будут корректироваться не только реальностями жизни, которая вносит свои поправки, не только мнением людей, которым, верю, посчастливится претворять что-то похожее в жизнь. Главное, что люди, выросшие и сформировавшиеся в этих, единственно подходящих человеку условиях, смогут найти наиболее успешные формы организации жизни лучше нас. В соответствии с идеей системы логично предположить, что главнейшей обязанностью коммунара будет воспитание детей, в том числе собственных. Никакие заслуги в других сферах не могут компенсировать упущение в этой. КАЖДЫЙ ЮНЫЙ ГРАЖДАНИН СТРАНЫ ИМЕЕТ ПРАВО ПОЛУЧИТЬ ВСЕ ПОДОБАЮЩЕЕ ВНИМАНИЕ, ПОТРЕБНОЕ, ЧТОБЫ СТАТЬ ДОСТОЙНЫМ ЧЛЕНОМ ОБЩЕСТВА. Я уже упоминал, про долги обществу в вопросе образования. Прежде всего, полезно, думаю, внедрить систему обучения, при которой каждый обучающийся после прохождения любого курса должен будет этот курс объяснять, например, учащемуся следующего года обучения. Как известно, предмет хорошо усваиваешь, когда пытаешься объяснить кому-то. Можно даже ставить две отметки. Первую, когда изучил предмет сам. Вторую, когда сдает подопечный. Кроме того крайне важно, чтобы взрослые «элитарии» могли преподавать помимо основной работы. (Впрочем, может проще решить дело, расширяя аудиторию лучших педагогов путем, к примеру, Интернета, или других технических средств?) Получить лучшее образование – почетное право и священная обязанность каждого гражданина страны. Советская власть много делала для того, чтобы подтянуть уровень всех регионов, всех социальных ниш до самых лучших образцов. Работа эта очень важная и трудная. Возможно, когда бы она была доведена до условно «конца», сила нашего общества, государства возросла бы многократно. И точно возросло бы единство! Об этом резерве, который советская власть всегда стремилась использовать, часто забывают, оценивая перспективы страны перед ее крушением. Никогда не приходилось встречать оценок возможностей и динамики развития, связанных не с принципиальными изменениями системы, прорывными новациями, а с повсеместным распространением самого передового опыта.
И пожалуй даже важнее образования – дать возможность получить правильное воспитание. Каждый день в стране рождаются дети, не во всех семьях, не во всех школах они встречают сильных, красивых, хороших людей, с которых бы они могли брать пример. Даже если после взятия власти коммунистами на воспитание детей будут брошены самые лучшие люди, хватит ли таковых на всех? Ведь больно подумать, сколько еще лет будут сохраняться местами условия, при которых будут вырастать слабые (тут речь не о здоровье), и хуже того, скверные люди. Поэтому, думается, следует подумать над тем, чтобы как можно больше детей и молодых людей сталкивались где-нибудь с «моральной элитой», чтобы они хотя бы знали, что можно жить по-другому, не так, как живут вокруг них. Что касается описываемых коммун, при них можно было бы устраивать летние лагеря, через которые проходили бы много молодежи. В любом случае, дети не должны быть предоставлены сами себе. Пусть они крутятся… да хоть возле воинских частей, но чтобы кто-то их занял делом.
В условиях, когда велико число неблагополучных семей следует чаще прибегать к лишению родительских прав, или иной форме изъятия ребенка из неблагоприятной среды. Иногда обществу легче вытащить к нормальной жизни взрослых через ребенка. Или, на худой конец, хотя бы только ребенка. (Знакомые с воспоминаниями Сергея Георгиевича вспомнят описание семей «хулиганов», в которых он бывал ребенком. Разве не благо для общества и таких детей – вытащить их из этой обстановки, конечно, если есть возможность создать обстановку нормальную?)
Особый разговор – преобразование пенитенциарной системы. С одной стороны, грех не использовать факт заточения человека, заведомо в перевоспитании нуждающегося, и в этот момент обществу совершенно подчиненного. С другой стороны, как поместить его среди нормальных людей - условие, на мой взгляд, совершенно необходимое? Во всяком случае, обязательным, заведомо очевидным условием исправления мне представляется следующее. Человек, находящийся в заключении ДОЛЖЕН НЕ БОЯТЬСЯ, в первую очередь профессиональных уголовников и других товарищей по несчастью. Если первый шаг к решению этой проблемы для непрофессиональных преступников давно известен – их надо держать отдельно, то с, условно говоря, бандитами все сложнее. Но есть категория преступивших закон, не представляющая общественной опасности, во всяком случае, вне состояния алкогольного опьянения. Таких обязательно, может быть во вторую часть срока, следует подвергнуть влиянию сильного коллектива. Возможно, совершившим преступление в состоянии алкогольного опьянения следует просто навсегда запретить пить…
Немного о том, как к участию управлением привлекать население, не входящее в состав коммун. Прежде всего, мне кажется необходимым приобщать людей к обсуждению проблем страны хотя бы даже на уровне деловых игр. Согласитесь, человек сам рассмотревший возможные альтернативы лояльней отнесется к решению, выбранному из небольшого количества вариантов, недостатки каждого из которых ему известны. Пусть бы он сам склонялся скорее к другому решению.
Думаю также, что необходимо внедрять по мере появления такой возможности описываемую у Макаренко систему, когда каждый пробуется на «командирской», т.е. руководящей должности. Думаю, что как минимум такими людьми, побывавшими в шкуре руководителя, пусть самого низкого уровня, будет гораздо проще руководить.
Ну и хотя бы самое начальное и минимальное приобщение людей к управлению должно происходить по месту жительства при совместном решении бытовых проблем…

ОБСУЖДЕНИЕ.

>Да, а с чего это другие захотят пойти по следам?

Ну, сначала по следам захотят пойти некоторые. По той же логике, что и сами первопроходцы. Кому понравится сытая жизнь. Тут ведь нам демки подсобили, поразвели голодных. Кому-то захочется в крепкий красивый коллектив. Люди ведь тянутся к этому. Иногда не ощущают, но стремление есть, оно осознается, если есть подходящий случай. Вот взять хотя бы тоталитарные секты. Люди же туда идут не за тем, чтобы их ободрали как липку, какая-то есть потребность в живом и теплом общении.
Постоянный источник мальчишек и молодых людей – школа боевого искусства. Девушек привлечем на свою сторону подтянутым, романтичными, надежными юношами. В случае взятия власти удобным способом распространения системы будут предприятия с их социальной инфраструктурой по советскому типу.

>Ну-ну, очередная утопия! Самому-то не смешно?

Для того чтобы проект был утопией, милейший, он с необходимостью должен обладать одним свойством – не быть реализованным нигде и никогда. Так, что в виду опыта многочисленных коллективов под руководством Макаренко, на это высокое звание (утопии) проект претендовать не может.

>Да, почитывал я Макаренко, особенно смешно про экономическую эффективность! То им один добрый начальник дал чего-нибудь, то другой, у того выпросили одеяла, у этого – трактор. Потом вообще ползавода организовали!

Представьте себе, давали им и одеяла и трактор и много чего еще. Так ведь это всегда и везде детей содержат взрослые. И если у детей нет родителей, то содержать их должно общество. И содержало, и вбухивали в детдома и колонии средства, которые разворовывались или использовались неумело. А средства, вложенные в макаренковские коллективы, использовались правильно и эффективно. Странные вообще претензии. По Вашему эффективный руководитель это тот, что в лесу клад нашел и на него завод построил? Или построил какой-нибудь заводик своими руками? Нет. Тот, кто хорошо управляет порученным обществом участком производства. И соответственно, коллектив, эффективно распорядившийся общественной собственностью, есть эффективный коллектив. Вот взять такой «ресурс», как талантливый агроном Шере из пед поэмы. Куда его было пристроить советской власти? Кругом единоличные хозяйства. Крестьяне, которым агроном не указ. А в колонии у него под началом оказался крепкий работоспособный дисциплинированный коллектив. Вот и состоялось удачное сложение сил. В результате со скромными средствами колонии удалось создать образцовое животноводческое хозяйство, которое положительно влияло на с-хоз культуру и окружающих территорий.
Возражение не принято.

>Во-во, недаром говорят, что быдло к кнуту всегда тянется. И все Макаренковские бредни – вранье. Они там по струнке ходили, а чуть что – в ГПУ заберут. Колонии то гебешные были. Так в флагах на башнях и написано самим Макаренко, вычислили одного «вредителя», и забрали его в НКВД. Времена-то уже кровавые пошли. Наверняка шлепнули.

Ну вранье так вранье. И чего Юнеско старается, год Макаренко объявляет?

>Да не успеете, хана скоро вашей Белоруссии, да вашему луке. Да и так бы ничего не получилось.

С Вашей точкой зрения ознакомился.

>За плошку и пайку пахать – не те времена. А секций и так полно. Муть полная!!!

С Вашей точкой зрения ознакомился.

>А вы не смотрели фильм про Макаренко по 2 каналу?

Не смотрел. Я думаю, что если в СССР было какое-то действительно крупное и важное явление, и его не обкакал Сванидзе, то это означает только одно – не успел или оплошал.

>Слушайте, милейший, да у вас просто какой-то путь к коммунизму получается!

Я не виноват. Изначально это был проект «спасения мира», не пугая его красным флагом. (Сам я его не боюсь, но многие напуганы). Если, в конце концов, дело пришло туда же, я тут не причем.

>Да, но если вести речь о Макаренко, то как же без красного флага?

Так Макаренко позже появился. Когда речь, тьфу, то есть мысль зашла к интернату, или, прости господи, общине – коммуне, или просто крепкому коллективу, то вспомнился и лучший подобный опыт. И я пошел перечитывать Макаренко.

>А при чем тут коммунизм? Ну был такой русский талантливый педагог, но причем тут красный флаг? Сами же поминали Юнеско, они же его не за коммунизм чтят. Ведь коммуниста они бы не стали как раз пиарить!

Мимо! Макаренко много раз надежно констатировал свои коммунистические воззрения, читайте собрание сочинений. Да вот интересный отрывок.
«Я считаю, что были некоторые периоды в истории моего коллектива, которые я с известным правом могу назвать вполне идеальными. В коммуне имени Дзержин¬ского это было приблизительно в 1930—1931 годах.
Почему я называю этот период идеальным? Это был период, когда все мои коммунары работали уже на на¬стоящем производстве, то есть была такая организация, в которой был промфинплан, стройный порядок, в котором присутствовали все формы серьезного завода — планово-производственный отдел, нормировочный отдел, точнее — нормы для каждого дела, стройная зависимость между всеми рабочими местами, очень строго разработанный перечень деталей, снабженный не только количеством выпускаемых деталей, но и нормами выпуска и нормами качества...
Тогда производство было у нас вполне рентабельно, окупало не только себя, по и коммунарский коллектив в его бытовой жизни и приводило к накоплению, то есть у нас было настоящее производство. И в то же время коммунары не получали заработной платы. Это, конечно, спорный вопрос, и он остается спорным вопросом до сих пор. Я не знаю других учреждений, которые проводили бы такой опыт.

Я был в то время противником заработной платы. Поднятие производительности труда, исходящее из интересов коллектива, поднятие трудового энтузиазма постоянного наполнения, не энтузиазма штурма и не энтузиазма ближайших целей этой шестидневки или этого
месяца, а энтузиазма спокойного, ровного, видящего далекие перспективы коллектива, и под влиянием этого энтузиазма совершения огромной работы,
требующей от педагога мобилизации психической, физической
и идеологической... Я считал такой энтузиазм наииболее ценным
воспитанием, и я глубоко был уверен, что заработная плата
эту картину нравственного благополучия должна несколько
испортить и расколоть. Я не могу сказать, что введение заработной платы привело
к каким-либо дополнительным достижениям, и поэтому я
продолжал отстаивать свою точку зрения. Я указывал на то, что
работали без заработной платы и делали все, что нужно,
превышая норму и превышая план, и находились в полном
благополучии с материальной стороны.
Но я был окружен настолько влиятельными против¬никами, отнюдь не заинтересованнымими в моих педагоги¬ческих устремлениях, но уверенными в том, что заработ¬ная плата повысит интенсивность труда и заинтересован¬ность воспитанников в труде, и настолько эта точка зрения поддерживалась моим руководством, что я не имел возможности и сил бороться с этой тенденцией, и поэтому последие годы я прожил в обстановке заработ¬ной платы.»
Тут надо пояснить, что деньгами распоряжался совет командиров. Их тратили на помощь своим выпускникам, походы, театры и прочие нужды.

>А вам не кажется, что наоборот, сразу наваливать на ребят много нового неправильно, им станет тяжело и разбегутся?

Не кажется. Как раз под резкое изменение всего образа жизни, под кучу новых впечатлений и нужно менять как можно больше. Макаренко, кстати писал об этом как о «взрыве», что только так и можно. Его потом все учителя на встречах спрашивали, как так быстро перевоспитался Коротков (это главарь Куряжской «мафии»). А только так быстро это и возможно, считал А.С.
И я хочу отметить, это не теория, это его опыт.

>Я не понял, что вы рассчитываете заставить детей стать хорошими? Это ли не наивно? И что, потом всю жизнь не будем знать, то ли он правда хороший, то ли прикидывается. А еще элиту набирать собираетесь!

То, что ребенок нуждается в некотором принуждении для воспитания – это факт. Во всяком случае, до тех пор, пока с самого рождения все его окружение, и близкое и дальнее не будет состоять сплошь из сверхчеловеков, образцов высокой морали, воли и прочих неземных, или вернее, коммунистических совершенств. Но это пока не актуально. Я уж не поминал пресловутый случай с избиением Макаренко воспитанника, с чего стала потихоньку налаживаться их жизнь, но сколь не затаскан этот пример, из песни слов не выкинешь. Только, конечно кроме взрыва и возмущения А.С. влиял на детей и самоотверженным трудом, все воспитатели первое время много работали просто по хозяйству, чтобы этим бандитам жилось чуть легче. И умел быть интересным для ребят. Да что там пересказывать, почитайте, книга бесподобная. По силе не слабее Тихого Дона будет, а полезнее на порядок.

>Ну насчет Тихого Дона вы загнули!

Не знаю, не знаю. Сам то Макаренко, кстати, тогда еще предсказал, что Шолохов – писатель мирового уровня. Несмотря на все его дружбы с Горьким именно Шолохова назвал любимейшим, кажется, или лучшим, не помню.

>Да, но поймите. Макаренко делал свое большое дело в условиях строящегося и еще побеждающего социализма. Вся окружающая обстановка толкала детей в нужном направлении. А в нынешней России вся окружающая обстановка будет мешать, развращать.

Есть такие соображения, Вы правы. Это одна из причин обосноваться Белоруссии или на Кубе.
Но, заметьте, что в условиях интернАта влияние окружающей обстановки значительно снижается. Примите к сведению также то, что и у Макаренко не все в порядке было с окружающей средой. И мы же можем отбирать детей, а не брать всех подряд. И вообще, если трудно - надо напрягаться.

>Товарищ, вот Вы все на мораль да на воспитание уповаете (типичные признаки утопичности проекта), а как же с ПС и ПО?

Я, извините в этих категориях рассуждать не силен. Скажу только, что, насколько я понимаю, в ПС входят люди. И вот этот проект призван кардинально развить эту составляющую ПС. А эти ПО вполне себе коммунистические.
По этому поводу я вспомнил такой спор. Вот обсуждалась ситуация. На необитаемом острове оказалась отрезанной от общества группа людей коммунистической формации. Все сплошь гуманитарии, как на грех, не будем цепляться к условиям задачи, они таковы и все тут. То есть начинают они свое хозяйство вести фактически с нуля. Почти первобытные условия. Спрашивается, возникнет ли у них исторический процесс, напоминающий тот, что был у всего человечества, или так и останутся они и их потомки жить в коммунизме? ( Последний было принято представлять в самом общем виде, без конкретики). Обе стороны ссылались на марксизм. Я придерживался позиции, что сообщество останется коммунистическим. Наши упирали на то, что изменения в мировоззрении и морали людей есть решающий фактор в развитии ПС, который пересилит бедность материальной культуры.

>В вашем проекте мне единственно нравится, что это уже что-то конкретное, призыв к делу даже не дожидаясь победы. Вот только не надо смешивать воспитание элиты и бредни о коммунизме.

А, ну так Вам, батенька не сюда. Вам тогда к «нашим». Это куда более конкретно и никакого коммунизма!

>У вас такое общее определение воспитания «воспитание в широком смысле, то есть действия родителей и общества, осознанные и не осознанные и влияние, в том числе случайное, среды», что тезис о «в нем все дело» становится очевидным…

Да, пожалуй. Я имел в виду возразить мнению, в том числе СГКМ, как его понял, что позиция определялась чуть ли не научными взглядами. Типа марксизм – не марксизм. Надо будет обмозговать это…

От	serge
К	Лом (19.11.2005 01:50:33)
Дата	25.11.2005 03:31:03

Re: Don't trust...

>На форуме у СГ причины критики марксизма у всех разные и у большинства абсолютно личностные. Глубинным пониманием и поиском истины там и не пахнет.

Тут я бы не обобщал. С глубинным пониманием - таки да, проблемы. А вот искренние поиски истины у некоторых наблюдаются. Сепулька, Селф по моему абсолютно искренне эту истину ищут. Другой разговор - ищут под любимым фонарем - но кто из нас без этого греха?

>С СГ к сожалению тоже ничего сложного не вижу. Сейчас у него положение, он успешный публицист, на слуху, работает в разных комитетах. Не спорю, заработал своим трудом, но дальше то... Кто он будет грянь реальная заваруха и сменись власть? Он уже давно не ученый, рулить будут более молодые и энергичные. Его статейки "против либералов" может и понадобятся так утилизируют его в какое-то центральное издание и все... А так есть желание видеть себя вместо Маркса на постаменте покрытым бронзовой краской.

Не согласен. Без ссоры с марксистской частью Форума роль Маркса, не Маркса, но, скажем, Чайковского/Плеханова - дедушки русской революции - ему вполне светила. А может даже - и пятого-шестого профиля на новом красном знамени. В случае, конечно, успеха такой революции. А вот теперь - большой вопрос. Революция с повестки дня СГ снимается. На Александре далеко не уехать, а кара-мурзизм, как идеология "наших" - это даже не смешно. Там своих хватает.

>Я примерно год назад говорил с одним молодым нацболом объяснял пользу учения и чтения... На все вопросы он отвечал бойко и плоско, а вот один его буквально срезал. Я спросил, а что он собиратся делать после их удавшейся революции? Он думал секунд тридцать и потом выпалил, что до нее не доживет - погибнет в бою... Занавес.

Ну это просто по молодости. Помните, Юру в Стажерах? -
"Я постараюсь умереть раньше, чем не смогу работать...
- Брови бармена полезли на лоб, он испуганно оглянулся на Ивана. В полнейшем смятении Юра заявил: - И вообще я считаю, что самое важное в жизни для человека это красиво умереть!"

>Люди отлично чувствуют свое текущее и возможное социальное положение. Ну кем будет Сепулька, Мигель, Александр, К случись революция? Да никем.. Завлабами и нерадивыми студентами, а так можно тешить себя воображением, но ничем не рискуя и ничего не меняя...

Не думаю, что это серьезный побудительный мотив. Георгии, например, как типичные сторонники СГ, как раз и мечтают стать простыми советскими завлабами - "никем". Я, кстати, тоже. Жизнь советского доцента - что может быть лучше?

>>3) возможность удовлетворить свои амбиции показав, что они на одном уровне (и даже выше )с величайшем учением 19-20 веков.

>А вот это да...

Для некоторых рядовых участников очень на то похоже. Но и среди марксистов тоже, согласитесь, имеются "теоретики" с амбициями.

От	Лом
К	serge (25.11.2005 03:31:03)
Дата	25.11.2005 04:24:25

Сорри, пока ет времени на ответ...

Отвечу...

>Для некоторых рядовых участников очень на то похоже. Но и среди марксистов тоже, согласитесь, имеются "теоретики" с амбициями.

Это кто?! Из старших, молодых не в счет.

От	serge
К	Лом (25.11.2005 04:24:25)
Дата	25.11.2005 08:52:01

Re: Сорри, пока

>Это кто?! Из старших, молодых не в счет.

Например, уважаемый мною Фриц:

О политэкономии социализма. Я придумал её основы ещё в 80-х...

Это абсолютно не упрек. Но я вот политэкономию социализма и пытаться написать не стану. "Как у Эйзенштейна все равно не получится". А Фриц, Мирон, Мигель etc. пытаются. Карты в руки и пожелания успеха. Вполне невинное желание - быть вровень с гениями. Рецепт Пруткова "если хочешь быть счастливым (великим) - будь им", конечно, работает далеко не всегда. Но если не замахиваться, то уж точно не получится.

От	Константин
К	Лом (19.11.2005 01:50:33)
Дата	24.11.2005 23:42:56

Не спрашивай совета у того кому 20 или 60

у обоих только половина ума.
(Восточная мудрость)

>Самый классический пример, это Александр - ну как примириться с учением, которое по полочкам ему объясняет почему он в США и кто он такой? Его алиби "о сохранении русской науки" типа в роли Капицы или Ландау рядом с этой теорией совсем не катит.

Ну тогда следовало бы ожидать, что все уехавшие и России в Штаты должны бы были стать марксофобами.

>С СГ к сожалению тоже ничего сложного не вижу. Сейчас у него положение, он успешный публицист, на слуху, работает в разных комитетах. Не спорю, заработал своим трудом, но дальше то...

По-моемому, Вы очень далеко забежали вперёд. Есть более простая, но актуальная причина. Дело в том, что вся структура оппозиции рухнула. НПСР больше нет, нет красных губернаторов, крупнейшей фракции в Думе, красного пояса и т.д. Соответственно резко сократилось число ставок (и в прямом и в переносном смысле).
Т.е. причина не в предстоящей победе, а в случившемся поражении.

>Я примерно год назад говорил с одним молодым нацболом объяснял пользу учения и чтения... На все вопросы он отвечал бойко и плоско, а вот один его буквально срезал. Я спросил, а что он собиратся делать после их удавшейся революции? Он думал секунд тридцать и потом выпалил, что до нее не доживет - погибнет в бою... Занавес.

Ну уж. Почему же нельзя найти им применение. Я так думаю, что когда (and if) революция победит, революционное правительство столкнётся с такой нехваткой не только кадров, но просто честных и неглупых людей, что проверенные ветераны будут нарасхват.

>Люди отлично чувствуют свое текущее и возможное социальное положение. Ну кем будет Сепулька, Мигель, Александр, К случись революция? Да никем.. Завлабами и нерадивыми студентами, а так можно тешить себя воображением, но ничем не рискуя и ничего не меняя...
%----------------------------------

Вспоминается песня В. Токарева :)

Ещё не поздно , уже не рано
Не собираюсь уходить из ресторана
А я гуляю, а я хмелею
И ни о чем сегодня не жалею

Но если более серьёзно, то по-моему это все же несколько перебор.Это так выглядит, что они сейчас на вершине карьерного успеха. Т.е. мотивы скорее всего личные, но более простые.
%----------------------------------

Вроде получилось доброжелательно :)

От	Лом
К	Константин (24.11.2005 23:42:56)
Дата	25.11.2005 03:18:05

Вам нужно меньще общаться с Александром... и вообще на форумах

>у обоих только половина ума.
>(Восточная мудрость)

Думаю вы поняли мой заголовок и откуда он. Если нет могу пояснить смысл. Но вообще дешифраия очень легкая.

>>Самый классический пример, это Александр - ну как примириться с учением, которое по полочкам ему объясняет почему он в США и кто он такой? Его алиби "о сохранении русской науки" типа в роли Капицы или Ландау рядом с этой теорией совсем не катит.
>
>Ну тогда следовало бы ожидать, что все уехавшие и России в Штаты должны бы были стать марксофобами.

Ну ничего не ну. Кстати, я заметил, что такая логика вырабатывается у тех кто много времени проводит в сети... Особенно с собеседниками типа Александра. ;-) Я периодически пашу на капиталистов прекрасно понимая причины. И не строю из себя Сикорского который поехал реализовываться, а уж тем более Капицу, чтоб потом "на благо Родины". Это понимание меня гнетет, как темные силы, но абсолютно не вижу почему я должен отвернуться от истины и стать марксофобом. Ваш сценарий - для честолюбцев и тех кто святее Папы... типа Александра. Он даже больше Кара-Мурза чем сам Кара-Мурза.

>>С СГ к сожалению тоже ничего сложного не вижу. Сейчас у него положение, он успешный публицист, на слуху, работает в разных комитетах. Не спорю, заработал своим трудом, но дальше то...
>
>По-моемому, Вы очень далеко забежали вперёд. Есть более простая, но актуальная причина. Дело в том, что вся структура оппозиции рухнула. НПСР больше нет, нет красных губернаторов, крупнейшей фракции в Думе, красного пояса и т.д. Соответственно резко сократилось число ставок (и в прямом и в переносном смысле).
>Т.е. причина не в предстоящей победе, а в случившемся поражении.

Попробуйте синтезировать ваше и мое высказывание, только без "более простая" и "забежали вперед". Понимаете, Константин, поражение оно не просто "случилось". У победы множество отцов, а поражение всегда сирота... Да нет, Кара-Мурза был именно одним из отцов поражения, по моему мнению даже в большей степени чем Зюганов. У того просто ума бы не хватило подложить такую идеологическую мину или свинью... Именно СГ все последние годы переводил рельсы оппозиции на патриотизм без марксизма. Перевел. А эти рельсы - тупик через два километра, с аварией... Патриотизм просто перехватили и осталось одно очко, пустое. Я не могу очень точно сказать о том насколько сознательно СГ заложил эту мину, думаю не в полной мере, но сознавал. Его роль в поражении и развале оппозиции я бы сравнил с ролью Горбачева в развале СССР. Еще раз повторяю, СГ в тюрьме или под следствием не сидит, он сидит во всяких комитетах, лекции читает, книжки пописывает (чем дальше тем продажнее) у него все чики-пики. В случае полевения (революция ли переворот) ему эту мину припомнят. Будет просто писатлем... Зачем ему что-то менять?

>>Я примерно год назад говорил с одним молодым нацболом объяснял пользу учения и чтения... На все вопросы он отвечал бойко и плоско, а вот один его буквально срезал. Я спросил, а что он собиратся делать после их удавшейся революции? Он думал секунд тридцать и потом выпалил, что до нее не доживет - погибнет в бою... Занавес.
>
>Ну уж. Почему же нельзя найти им применение. Я так думаю, что когда (and if) революция победит, революционное правительство столкнётся с такой нехваткой не только кадров, но просто честных и неглупых людей, что проверенные ветераны будут нарасхват.

;-))) Костя, я познакомился с ним в самой что ни наесть практике... Он честен, но глуп. Это не его вина, девяностые многим на голову наступили, но ему ничего больше держания плаката поручить нельзя, бардак будет полный. За деревом, кстати, не потеряйте леса - вспомните зачем я его привел. Как пример хунвейбина, только другого прихода. Ответьте, как вы используете скажем Мигеля или Александра? Или вы думате что доктор философии обязательно умный и вменяемый человек?

>>Люди отлично чувствуют свое текущее и возможное социальное положение. Ну кем будет Сепулька, Мигель, Александр, К случись революция? Да никем.. Завлабами и нерадивыми студентами, а так можно тешить себя воображением, но ничем не рискуя и ничего не меняя...
>%----------------------------------

>Вспоминается песня В. Токарева :)

>Ещё не поздно , уже не рано
>Не собираюсь уходить из ресторана
>А я гуляю, а я хмелею
>И ни о чем сегодня не жалею

>Но если более серьёзно, то по-моему это все же несколько перебор.Это так выглядит, что они сейчас на вершине карьерного успеха.

Да. Вершина. Их, как говорит мусью Бурдье, габитус (в смысле состояния развития сознания и общественного статуса), принадлежит форуму СГ и примерно тем местам где они сейчас находятся. И не думайте, что у них габитус Ленина в шалаше (в Разливе) а вот выйдут они из шалаша, занюхнут антиораньжевую книжку и станут советниками президента да министрами... Ответьте себе на вопрос - кто, какая политическая сила, может себе позволить выдвинуть на значительные (молчу о руководящих) позиции скажем мигеля, мирона, Александра, Сепульку, селфа, Павла (ну этот вроде еще не совсем рехнулся)? Возьмут конечно... на подай-поднеси, а тут, на форуме, да еще в шапочке модератора... и забанить могуть...

>Т.е. мотивы скорее всего личные, но более простые.
>%----------------------------------

>Вроде получилось доброжелательно :)

Ну да, в общем...

Выделил минуток про Беларусь писать, а пришлось этот пост... :(

От	Константин
К	Алексей Мартов (16.11.2005 11:38:09)
Дата	16.11.2005 18:16:29

тут нашёл некий хвост

От	Лом
К	Константин (16.11.2005 18:16:29)
Дата	17.11.2005 00:51:58

Считаю, что в данном случае прав Кудинов

Пуденко Сергей пишет:
> http://www.situation.ru/app/j_art_1080.htm
> Science Wars. "Война знания с мыслью"
> Маяцкий, Копылов
>
> http://www.situation.ru/app/j_art_1081.htm
>
> Идеология и практика леворадикального движения как проекция
> постмодернизма
> Кнэхт
>
> http://www.situation.ru/app/j_art_1082.htm
> Работа над ошибками, или Что вышло из чтения Сокала
> ЛОГОС
>
>
> Review of Intellectual Impostures . Вал Душек
> http://www.situation.ru/app/j_art_1083.htm
>
> Буря из научных журналов и с первых полос крупнейших американских газет
> перебрасывается через год с небольшим в Европу, когда 2 октября этого
> года во французском издательстве "Одиль Жакоб" выходит книга Алена
> Сокала (так зовут нашего героя) и его бельгийского коллеги Жана Брикмона
> "Интеллектуальное самозванство".
> Авторы поставили задачу разобрать постмодерн со стороны, мало известной
> публике. Не все знают, что постмодернисты любят блеснуть упоминанием
> научной теории, имея о ней самое смутное представление; что они
> систематически злоупотребляют понятиями физико-математических наук (так,
> Кристева может заявить, что поэтическая логика связана с мощностью
> континуума, а Бодрийяр - что современные войны происходят в неэвклидовом
> пространстве); что они обрушивают на головы читателей поверхностную
> эрудицию, которая есть не что иное, как нагромождение ученых слов в
> неподходящем контексте; что они манипулируют бессмысленными фразами и
> беззастенчиво играют словами, нисколько не заботясь об их значении.
> Авторы решили показать, что король голый и что тезис "трудный, потому
> что глубокий" применим далеко не к каждому постмодернистскому тексту.
>
>
>
> кривоватый перевод. Отлуп Сокалу из МетаСайенс по Бергсону и Делезу
> http://www.situation.ru/app/j_art_1083.htm
>
> Выпуск: N 2 (38), март 2006г
>
> Обзор Интеллектуальных Обманов
>
> Вал Дюшэк
>
>
> Sokal и Брайкмонт держат для насмешки отборные проходы в Различии и
> Повторении Делеуз относительно дифференциального исчисления. Они
> указывают длинные проходы, сопровождаемые замечанием, что проход
> является бессмысленным или ерунда (стр 151-155). Они утверждают, что
> проблемы исчисления были решены Cauchy в начале девятнадцатого столетия.
> (Они даже утверждают, что проблемы "были решены работой d'Alembert
> приблизительно в 1760," (p. 151), хотя d'Alembert не разъяснялся в
> терминах неравенств или явно применял понятие предела, которое он
> защищает в Энциклопедии.) Они утверждают, что статус infinitesimals в
> производной больше не стоит беспокоиться о, поскольку это было заменено
> пределом.
> комментарии Sokal и Брайкмонта к Делеуз об исчисленит напоминают
> комментарии Бертрана Рюсселла к парадоксам Зено движения.
>
> Обзор Интеллектуальных Обманов
>
> Вал Дюзк
>
> [ появилось в Metascience 9.3]
> Sokal, Алан, и Джин Брайкмонт.
> Интеллектуальные Обманы: Злоупотребление Постсовременных Философов
> Наукой.
> Лондон: Книги Профиля, 1998.
>
>
>
>
>
>
>
> Sokal и Bricmont в их exposе предположительно бессмысленных утверждений
> о науке недавними французскими философами берут ошибки специфических
> заявлений философских идей науке как опровержения целой общей
> используемой структуры. Они также, кажется, думают, что вынимание
> отрывков из контекста достаточно, чтобы выставить "фешенебельную
> ерунду." В начале двадцатого столетия, британские аналитические
> философы, типа Бертрана Расселла и A. N. Уайтхеда сделали то же самое с
> Hegel на математике. После решения не потрудиться прочитать Hegel из-за
> отвращения для того, что он написал о математике, Уайтхед был позже
> удивлен узнать, что его собственная относительная философия процесса
> напоминал философию Hegel в различных отношениях.
>
> Sokal и Bricmont, как множество других воинов науки физики и математики,
> стремятся поддержать представление науки, которая сохраняет отношения
> прошлого столетия, давая иное толкование очевидно тревожным событиям
> науки двадцатого столетия. Они желают заверить неученых, что теория
> хаоса и квантовая механика радикально не изменили взгляд природу
> вселенной, представленной наукой. Они разоблачают требования, что наука
> двадцатого столетия подорвала детерминизм или независимость наблюдателя
> от наблюдаемого.
>
> В течение первой половины двадцатого столетия, много ведущих теоретиков
> современной физики были также философами и гуманистическими учеными.
> Werner Heisenberg сначала изученный атомов, не в тексте физики, а от
> чтения Timaeus Платона. Он утверждал, что позже чтение той же самой
> работы (на греческом языке) для расслабления в течение перерыва завтрака
> имело некоторое влияние на его концепцию неопределенности в физической
> действительности. Schrцdinger сделал его заметки лаборатории на
> классическом греческом языке и написал также, как и Heisenberg о
> Предсократових философах в его поиске способа понять податомную
> действительность.
>
> После W.W.II, с затвердением официальной интерпретации квантовой теории,
> и повышения большой науки, вступало во владение мещанство. Feynman,
> ведущий гений периода, презирал философию, хотя он часто искажал
> положения философов, которых высмеял. Его гордо освобождающее отношение
> к философам было связано с не сознающими персонификациями Природы и
> неявной философии множества причин в механике, напоминающей (он будет
> испуган, чтобы услышать) Аристотеля. Один проницательный рецензент
> анекдотов Феинмана говорит, что кто - то знакомый только с красотой
> работ в физики Феинмана, на чтение его книг юмористических анекдотов
> реагировал бы как Антонайо Салири на его первом столкновении с Моцартом.
> Физик и эссеист науки Джереми Бернстеин, в реакции на упоминание о
> влиянии индутзма думал над Schrцdinger's более поздние письма, ответил
> просто "Относящийся к йоге, Schmogic," и утверждал недавно, что только
> историк физики будет иметь любой интерес в читающем Нилс Бора, создателя
> стандарта, "Копенгагенская интерпретация" квантовой механики. Einstein и
> Хеизенберг читают философа Канта как подростки, и кантианское напряжение
> в Боровском и Хеизенберговом изложениях - иностранное царство для
> физиков конца англо-американца двадцатого столетия.
>
> Измененная ситуация в философии двадцатого столетия подобна. В 1920-ых,
> не только Энри Бергсон, но также и Уайтхед, и Мед Джордж Герберт с их
> "объективным релятивизмом," стремился сильно сцепиться с общими
> философскими последствиями теории относительности Эинстеина (независимо
> от того, что можно думать об их специфических заключениях). Сегодня в
> англо-американской философии философы науки обсуждают такие проблемы, но
> обычно, не пытаясь никогда не обсудить их значения для культуры или для
> образцов мысли вообще, говоря, с W. V. O. Quine, та "Философия науки -
> философия достаточно." С другой стороны, самые общие аналитические
> социальные философы даже не пробуют сцепиться с последствиями
> современной науки и математики для нашего мировоззрения, и часто
> некритически и молчаливо предположить старшие, некорректные
> интерпретации. (Один источник "сверхрешительной" поддержки Sokal и
> положению Брайкмонта, помимо неоконсерваторов, осуждая "политическую
> правильность" и традиционных литературных критиков, сердитых на
> французские теории, является сообществом аналитических философов,
> которые отклоняют континентальную философию.) Sokal и Брайкмонт были бы
> более счастливыми, если общие философы должны были игнорировать науку
> полностью? Они восхитились бы Оксфордскими обычными языковыми философами
> 1950-ых, которые sneeringly игнорировали и науку и политику как
> несоответствующую "обычному языку" (воображаемый шрифт всей мудрости)?
> Они согласились бы с неоконсервативным Строссианством Алана, что наука
> не имеет никакой уместности к человеческой жизни? Они должны
> приветствовать иногда возящиеся попытки недавних философов иметь смысл
> из науки как культурное явление и размышлять о космологической
> метафизике, что наука показывает.
>
> Алан Сокал называет основателей квантовой механики Боровской и
> Heisenberg, "vulgarizers (в обоих чувствах)." (p. 255 fn 14) Несчастные,
> они должны были изобрести вещи, из которых они являются простым
> vulgarizers. Точно так же Sokal и Брайкмонт резко отличают "педагогику"
> Эинстеина (обсужденную Latour, и явно названную педагогикой ими,
> мятежниками Сокалом и Брайкмонтом) и реальную теорию Эинстеина (p. 116).
> То, что они игнорируют, - то, что ранний Эинстеин (то, кто брад
> вдохновение у Hume и Маха , а МАх в свою очередь, вдохновлялся Беркли)
> действительно приближался к относительности в терминах экспериментов
> мысли относительно возможных размеров сознательными наблюдателями,
> которых он описывает в его популярной книге. Логический позитивизм и
> operationalism Перси Брайдгмана были вдохновлены точно этим подходом
> Эинстеина.
>
> Sokal и Bricmont аналогично подозрительны к философским требованиям
> относительно значений теории хаоса (Ch. 7, стр 125-136). Sokal
> высмеивает, и с Bricmont конечно показывает и выставляет некоторые
> смущенные и вводящие в заблуждение утверждения о нелинейности и хаосе.
> Все же не все такие экстраполяции из теории хаоса - исключительно
> продукт математического невежества. Каждый задается вопросом, что они
> думают о Андре Лишнеровиче, один из больших математиков наше время,
> предоставляя его название и власть к совместной работе, что, хотя это не
> делает, как Prigogine или Bohm, использует постмодернизм слова,
> диапазоны далеко от дома в спекулятивных заявленияж о теории хаоса к
> биологии, экономике и философии, упоминая подозреваемого, возможно
> антинаучные фигуры, типа Bergson, Tielhard d' Chardin, Freud, и
> Foucault.
>
> В оригинальной французской версии их книги, Sokal и Брайкмонт обсуждают
> недоразумения Бергсона Einstein и затем прослеживают то, что они
> рассматривают грустной историей французских философов, хвалящих
> Бергсона. Бергсон вероятно пострадал от письма слишком хорошо и
> обманчиво просто. Это сделало его необычно популярным, что приводило к
> тому, что он скоро стал отклоненным "серьезными философами." Часть
> потери уважения к Бергсону в английском письменном мире происходит
> из-за Истории Бертрана Рюсселла Западной Философии (с цитатой, с которой
> Sokal и глава Брайкмонта по Бергсону начинаются), который изображает
> интуитивизм Бергсона как Прото-нацизм, когда фактически Бергсон умер от
> болезни, полученной при ожидании выдачи хлеба в занятой Франции после
> того, как он отказался от предложения Нацистов дать ему специальную
> обработку как "почетному арийцу."
>
> Перед увольнением Бергсона как дурака, и его философия интуиции времени
> и фундаментальной действительности процесса как ерунды, каждый должен
> разделить несколько проблем. Бергсон действительно сделал ошибки
> (указанными Einstein непосредственно) в утверждении о специальной теории
> относительности. Сам Бергсон признал его нехватку экспертизы в физике, и
> отказался позволить дальнейшим выпускам его работы появляться в течение
> тридцатых. Эти ошибки означают, что взгляды Бергсона вовремя должны быть
> отклонены, или что его философские требования о времени не имеют никакой
> ценности? Бергсон не был, вопреки мнению Брайкмонта, тем кто пытался
> "опровергнуть" Einstein. Бергсон отклонил ньютоново абсолютное
> простарнство, и он принял упадок классической теории эфира, в отличие от
> множества реакционных философских затяжек против теории относительности.
> Несколько физиков, типа de Broglie, Watanabe и Коста de Beauregard
> видели ценность в идеях Бергсона относительно механики волны и
> термодинамики, несмотря на его специфические ошибки в теории
> относительности. Два главных математика, которых Sokal и Брайкмонт не
> могут обвинить в невежестве математики, сделали сочувствующее
> использование Бергсона. Norbert Wiener, в его Кибернетике, открытой с
> обсуждением "ньютон против Время Bergsonian," и A. N. Увйтхед включили
> части философии Бергсона процесса в свою собственную интерпретацию
> теории относительности.
>
> Дух более ранних писем Бергсона противоречит письму от его неудачной
> вылазки в теорию относительности. Собственно Бергсон, ранее Значение и
> Память, противоречил более позднему опровержению многократных временных
> ритмов в его обсуждении теории относительности. Milic Capek указывает в
> акценте Бергсона на различии между временем и пространством, и его
> опровержение абсолютно отдельных материальных частиц соответствует
> хорошо большей части теории относительности и квантовой механики, но
> что собственная обработка Бергсона времени в реакции на Einstein по
> ошибке рассматривала диаграмму Минковского как жуткую "spatialization
> времени" подобно той из классических обработок времени как четвертое
> измерение в d'Alembert и других (ощибка, разделенная между прочим,
> некоторыми из защитников физической теории Эинстеина как описание
> "вселенной блока" без подлинного изменения).
>
> В центре дебатов между Бергсоном и Эинстеином был "парадокс близнецов."
> Если быстрое путешествие показывает вниз время, то близнец, посланный в
> космос в высокой скорости возвратился бы моложе чем близнец, который
> оставался на земле. Все же, если скорость относительна, не должен
> близнец на земле быть моложе чем космический путешественник, с тех пор,
> относительно космического путешественника, близнец на земле отступал и
> затем приблизился в высокой скорости? Даже если требования Бергсона о
> парадоксе близнеца перепутаны, это не должно сказать, что парадокс
> близнеца полностью убран. Когда физик Герберт Дингл спорил в Природе для
> подлинного paradoxicality парадокса близнеца, множество физиков с
> негодованием утверждало, что решение было ясно и просто, но дало
> "очевидные решения" непоследовательный друг с другом. Мардер
> редактировал целую книгу таких "очевидных решений" к парадоксу близнеца,
> некоторые из которых взаимно несовместимы.
>
> Один пункт, что Sokal и Bricmont избегают делать из-за их
> фрагментированного подхода к из-контекста кавычкам, - подозрительное
> подобие "третьего наблюдателя Латоера" в его счете специальной теории
> относительности к счету Бергсона (возможно через книгу Делеуз по
> Бергсону). Латоер редко дает ссылку на источники его идей, предпочитая,
> кажется, создает их из целой ткани. Он утверждает, что в специальной
> теории относительности Эинстеина есть третий наблюдатель, который
> описывает двух наблюдателей, упомянутых на выставке. Бергсон делает
> подобное движение в требовании, что есть унитарное время, включая в
> категорию относительные времена этих двух наблюдателей в Эинстеине.
> Иногда, как в счете Латоера, это - время третьего наблюдателя,
> включающего в категорию другие два. Латоер и его критики, так же как его
> защитник физика Дэвид Мермин путают проблему числа физических
> "наблюдателей", необходимых в специальной относительности с философским
> вопросом того, думаем ли мы в размышлении о некоторой теме также о нас
> самих думающих об этом. (Эта последняя проблема приводит к старому
> парадоксальному требованию, что нельзя вообразить себя мертвым или не
> сознающим, потому что каждый воображает себя сознательно воображением
> мертвого или не сознающего.) третий наблюдатель не один из наблюдателей
> в физической системе, но - этот застенчивый теоретик или читатель,
> думающий о других двух физических наблюдателях. И Латоер, Sokal и
> Bricmont, и Мермин рассматривают этого необыкновенного сознательного
> наблюдателя, как будто это был фактический, физический наблюдатель,
> расположенный где-нибудь в физическом описываемом пространстве-времени.
>
> Как ни странно, Дэвид Бом, детерминированной квантовой теорией которого
> восхищаются многие из воинов науки физики, размышлял в манерах, странно
> подобных Бергсону относительно понятий, что могли бы быть другие способы
> думать или сделать модели физических процессов кроме классических. Это
> было разработано на Capek, и предложения напоминают во многих отношениях
> предложения Бома о попытке новых воображаемых моделей и отклонения
> требования Бора и Хеизенберга, что мы пойманы в ловушку концептуально в
> классических моделях - что возможно препятствует нам думать
> непосредственно о квантовой действительности.
>
> Один философ, который использует идеи Бергсона относительно времени и
> процесса, - Жилль Делез. Sokal и Bricmont, кажется, особенно раздражены
> в Deleuze, потому что его чрезмерно хвалил Мишэль Фуко. (Deleuze и
> Guattari разделили много интересов, типа антипсихиатрии и отклонения
> унитарных систем, были и веселы, заинтересованы садомазохизмом, и
> очевидно взяли наркотики вместе).. Большая часть злобы в нападении
> воинов науки на постмодернистов, кажется, ревность в их незаслуженной
> известности. В случае Брайкмонта, возможно незаслуженной Нобелевской
> премии и чрезмерной известности популярных писем Ilya Prigogine, такой
> же бельгийский физик, который иногда упоминает Бергсона и постмодернизм,
> кажется, топят огни его негодования. Sokal и Брайкмонт должны
> чувствовать меньше из этого теперь, когда они, через обман Sokal и эту
> книгу, непосредственно достигли международной известности.
>
> Sokal и Брайкмонт, как многие из некритических epigones Deleuze,
> заинтересованного прежде всего веселым освобождением, движениями
> антипсихиатрии, сосредотачиваются на работе Делеуз с психиатром и
> политическим активистом Феликсом Гуаттари. Делеуз сотрудничал в его
> более поздней жизни в ряде диких и расстегнутых книг с его приятелем.
> Sokal и Брайкмонт рассматривают два вместе в их критическом анализе, но
> имеют самые резкие слова для характеристики одного Гуаттари , которого
> они резюируют как "предел ерунды". Конечно Гуаттари, пожизненный
> мятежник (чей рано поддержка алжирской независимости и реформы
> авторитарных психиатрических больниц была замечательна) восстал даже
> против революционных сект, к которым он присоединился. Его ярость против
> комплекса Эдипа, кажется, предает главный собственный. Гуаттари был
> намного более диким и более расхлябанным в его письме чем Делеуз, и
> последний разрешал себе намного более свободные и свободно-ассоциативные
> формулировки в объединенном производстве, написанном с его компаньоном.
> Однако, Делеуз также написал приблизительно семь академических книг по
> различным философам, типа Leibniz, Spinoza, Kant и Nietzsche, который
> Sokal и Брайкмонт не обсуждают. Например, книга Делеуз по Leibniz,
> Сгибу, содержит ссылки на топологию (математика непрерывности),
> использование которого постмодернистами Сокалом и Брайкмонтом замечает.
> Так как Leibniz был изобретателем и исчисления и позиции анализа
> (предшественник топологии) и сделал принцип непрерывности центральным к
> его философии, такие ссылки были бы не неуместны, когда Сокал и
> Брайкмонт обвиняют другие ссылки Делеуз на математику.
>
> Одно требование, что Сокал и Брайкмонт делают всюду по их работе, - то,
> что, если авторы они критикуют и выставляют, используют научные
> метафоры, чтобы иллюстрировать их философские, психологические или
> литературные идеи, они не осветили бы к аудитории, неосведомленной о
> науке. Они предлагают, что эти научные или математические примеры просто
> добавлены, чтобы произвести на с научной точки зрения неграмотный
> literateurs впечатление. Это может иметь место с некоторыми из фраз
> Kristeva и Lacan. Однако, другое использование научных и математических
> понятий в философии - как модели для метафизического предположения. Так
> как большая часть нашего размышления основана на изображениях и
> пространственных диаграммах (после Kant, но темпа Hegel, Wittgenstein, и
> другие), точные, обработанные структуры математики и физики могут
> предложить метафизические модели. Здесь математические модели не
> оформление витрины, чтобы произвести на неосведомленное впечатление, но
> источники по общему признанию более неопределенных метафизических
> экстраполяций. Делеуз, в манере, подобной (хотя нигде так умело
> сделанный как) Белые угри, математические структуры не используются как
> модели для метафизических идей. Сокал и Брайкмонт полностью не отклоняют
> философское размышление или даже метафизика, поскольку они представляют
> немного философии науки, чтобы отложить скептицизм и приводить доводы
> против релятивизма и subjectivism.
>
> Сокал и Брайкмонт действительно комментируют две из серьезных работ
> Делеуз. Брайкмонт также упоминает, в открытом письме относительно
> убирания Бергсона из английского выпуска книги, что влияние Бергсона на
> Делеуз доказывает его уместность . Очевидно англо-американские
> аналитические философы убедили Сокала и Брайкмонта игнорировать Бергсона
> в английском выпуске, хотя несколько английских книг по Бергсону недавно
> появились. Как ни странно, два из проходов в Делеуз, которого они
> высмеивают, утверждают, что теория относительности, измерение в
> квантовой теории, и информации в статистической механике не должна
> интерпретироваться субъективно. (стр 14-150). Это соглашается с Сокалом
> и собственным положением Брайкмонта, но они не отмечают это. Это
> испортило бы забаву.
>
> Сокал и Брайкмонт держат для насмешки отборные проходы в Различии и
> Повторении Делеуз относительно дифференицального исчисления. Они
> указывают длинные проходы, сопровождаемые замечанием, что проход
> является бессмысленным или ерундой (стр 151-155). Они утверждают, что
> проблемы исчисления были решены Cauchy в начале девятнадцатого столетия.
> (Они даже утверждают, что проблемы "были решены работой d'Alembert
> приблизительно в 1760," (p. 151), хотя d'Alembert не разъяснялся в
> терминах неравенств или явно применял понятие предела, которое он
> защищает в Энциклопедии.) Они утверждают, что статус infinitesimals в
> производной больше не стоит беспокоиться о, поскольку это было заменено
> пределом.
>
> Комментарии Сокола и Брайкмонта к Deleuze об исчислении напоминают
> комментарии Бертрана Рюсселла к парадоксам Зенона движения. Расселл
> утверждал, что теория девятнадцатого столетия реальных чисел и
> "статической теории Веирстрасса переменной" решает парадоксы Зено (и
> делает несоответствующим размышления о них философов процесса как
> Bergson). Но некоторые более поздние аналитические философы отметили,
> что показ, что математика является внутренне последовательной едва,
> решает физическую версию парадоксов Зено. Если каждый не желает
> говорить, что математическая структура (всех реальных чисел) является
> физически существующей, или каждый говорит, что математический
> формализм - все, что мы нуждаемся и что вопросы физической
> действительности должны быть отклонены (положение, которое научный
> реалист должен был бы отклонить), тогда есть все еще физическая проблема
> движения и бесконечно малых процессов, и вопроса того, может ли
> бесконечное число действий быть выполнено в конечное время. Точно так же
> Sokal и Брайкмонт, утверждайте, что вопрос статуса бесконечно малого
> устранен понятием предела. Sokal и Брайкмонт утверждают, что Кочай решил
> проблемы статуса infinitesimals с понятием предела и критиковать Deleuze
> за то, что он ломает голову над статусом дифференциалов. Если бы,
> действительно, единственный последовательный способ представлять
> производные был, уменьшая их до пределов, то это было бы верным. Таким
> образом, если бесконечно малое было уменьшено до бессмысленного
> письменного компонента отношения, которое является действительно
> пределом, тогда ломающим голову над статусом бесконечно малого в
> изоляции сделан устаревшим. Однако нестандартный анализ Абрахама
> Робинсона (и менее известный подход теории категории Ловер) показал, как
> можно иметь прямой математический смысл бесконечно малых количеств, не
> обращаясь к замене их отношений пределами, и устраняя индивидуальные
> дифференциалы.
>
> Deleuze, кажется, заимствует часть его обсуждения от Hegel. Подобная
> критика тому из Sokal и Bricmont была сделана из Hegel., утверждая, что
> формализация Коши понятия предела сделала все такое обсуждение
> бесполезным. Однако некоторые начинают вновь исследовать письмо Хегэля
> на исчислении с меньшим количеством освобождающих отношений чем имели
> Уайтхед и Расселл.
>
> Маркс также написал философские обсуждения исчисления. Эдмунд Вайлсон,
> консультировался с математиком, который сказал ему, что комментарии
> Маркса к исчислению были ничего не стоящими, и Wilson должным образом
> сообщил об этом. Некоторые Марксистские математики, с другой стороны,
> защитили ценность замечаний Маркса по исчислению, даже утверждая, что он
> достиг результатов, подобных Cauchy. Друг Маркса Фридрих Энгельс
> написал намного худший материал относительно элементарных алгебраических
> операций и диалектического. Левый Сокал двигался бы от подобного
> обсуждения Маркса и Энгельса на математике в дискредитацию пониманий
> Маркса о капитализме как Интеллектуальные шаги Обманов от Лакана,
> математические ошибки Иригарей или Крайстевы подвергнуть сомнению их
> честность?
>
> Sokal и Bricmont пропускают множество связанных проходов в обсуждении
> Делеуз, то удовольствие в больших письмах деталей различных математиков
> и философов. Они включают в начале фигур девятнадцатого столетия, типа
> математика Вронского (математик, с чьей матрицей Wronskian они являются
> несомненно знакомыми, но чья мистика вероятно смущает их), и философ
> Саломон Мэймон. В одном из проходов, которые они действительно
> указывают, они опускают посредством ellipsis ссылку на Мэймона и
> философские подходы Вронского к исчислению, которое помогло бы иметь
> смысл из части "ерунды" прохода. Делеуз просто не обсуждает начало
> дебатов девятнадцатого столетия по "метафизике исчисления," но также и
> использует философов двадцатого столетия математики, типа Альберта
> Лотмана, который написал в 1930-ых и Жюль Вюймен, современный
> аналитический философ. Lautman, чья концепция математических проблем
> использования Делеуз, имел корреспонденцию большому логику Жаку Эрбрану
> и философу математики Джин Кавэйллес, и похвален в юбилейном объеме
> математиком Жаном Диедонне, предлагая, что к его пониманию логики и
> математики относились серьезно его пэрами. Несколько французских
> философов математики были вдохновлены попытаться основываться на подходе
> Лотмана к логике математических проблем и интерпретаций из-за лекций
> Делеуз.
>
> Очевидно Deleuze не никакой математический виртуоз, но его обработка
> проблем исчисления намного более детальна, информирована и серьезна, чем
> Sokal и Bricmont делают вид. Например Sokal и Bricmont отмечают в
> сносках, что некоторые из ошибок Делеуз разделены Hegel, типа
> датированной обработки функций в терминах ряда Тэйлора, но они забыли
> отмечать, что Делеуз непосредственно, в обсуждении Хегэля упоминает, что
> он хорошо знает, что подход ряда к исчислению был заменен в современных
> авторах.
>
> Согласно стандартному счету обмана Sokal, с научной точки зрения
> неграмотные литературные критики и социологи были обмануты в
> соответствии с претенциозными требованиями французских постмодернистов
> относительно науки. Иронически те те же самые погружённые во мрак
> невежества научные неграмотные теперь должны взят на веру слова физиков
> Сокала и Bricmont относительно ошибок французских теоретиков. В
> некоторых случаях большие немытые массы гуманистов и социологов могут
> быть введены в заблуждение снова.
>
> Вал Дюзк
> Отдел Философии
> Университет Нью-Хэмпшира
> Дарем, NH 03824
> США
> ----
>
>

От	Алексей Мартов
К	Константин (16.11.2005 18:16:29)
Дата	16.11.2005 23:09:19

Re: есть предложения? (-)

но эти кэши хранятся две-три недели. И потом прощай-прости

По ключевым словам вытаскиваются все посты в оргинальном виде)гугль)или плейн -текст(яндекс). В рэмблере ни фига нету

Ко всем. Если есть возможность, плиз забирайте из кэша, особенно свою нетленку. Можно псотить по новой, админы потом разберутся и дабл-трабл удалят в случае чего

Заодно можно потренироваться. Ищите по своим никам,по названиям,поуникальным словам(вот Алекс написал в одном посте "...скзал враг народа Хардт" вместо "...скАзал врга народа" или "... скАзал друг нации фон Хардт".

Такое ищется одним махом

От	Кудинoв Игорь
К	Алексей Мартов (16.11.2005 23:09:19)
Дата	16.11.2005 23:28:45

на что?

Пуденко Сергей пишет:
> russian humanitarians
>
>
> Владислав Софронов-Антомони
> --------------
> ПОШЛИ ПУЗЫРИ. Очерк истории русского философского постмодернизма
>
> <Интеллектуальные уловки>
>
> У книги Сокала и Брикмона любопытная история. Ее автора - два
> ученых-физика. Брикмон профессор физики из Бельгии, Сокал - из
> университета Нью-Йорка. Алан Сокал однажды устроил такой эксперимент:
> опубликовал большую статью в стиле <постмодернистской науки> в журнале
> .. Статья содержала высказывания вроде: <физическая
> <реальность>, точно так же как и <реальность> социальная, является
> лингвистической и социальной конструкцией> 8 и <число ? Эвклида и сила
> притяжения G Ньютона, которые до сих пор считались постоянными и
> универсальными, теперь должны рассматриваться как исторически
> преходящие>.
>
> Статья была встречена <на ура> и опубликована. Позже Сокал выступил с
> разоблачениями своей шутки и ее комментариями.
>
> Кроме самой вышеуказанной статьи и комментария к ней книга Сокала и
> Брикмона содержит персональный разбор обращений постмодернистских
> авторов (от Лакана до Иригарей и Вирилио) к естественным наукам и еще
> несколько статей, где поднимаются другие - в частности, политические -
> аспекты постмодернизма в его связи как с наукой вообще, так и с левым
> движением (преимущественно в Соединенных Штатах).
>
> Надо сказать, что <имманентная> критика Сокалом и Брикмоном
> постмодернистских авторов не показалась мне особенно убедительной. Эта
> критика представляет собой пространные цитаты мест, касающихся
> естественнонаучной проблематики у критикуемых авторов и использования
> ими в качестве концептов или метафор некоторых естественнонаучных
> понятий и теорий (теорема Геделя, теория множеств, общая теория
> относительности и т.п.).
>
> Почти всегда критика Сокала и Брикмона заключается в том, что после
> развернутой цитаты следует риторический вопрос: <Разве не очевидно, что
> это просто набор слов, не имеющий отношения к теореме Геделя (теории
> множеств и т.д.)?>
>
> Нет, не очевидно. Внутри постмодернистского письма его высказывания
> включены в общий его строй и в этом смысле корректны. Внутри текста
> Лакана его высказывание <Структура - это асферическое, скрытое в
> языковой артикуляции, когда ею завладевает эффект субъекта> не кажется
> мне бессмысленной. Поскольку главным приемом постмодернизма является
> борьба с системой и гносеологический релятивизм, то предъявлять ему
> имманентную критику с позиций строгой научной системности и
> последовательности просто непродуктивно -- он или легко <отклонится> от
> нее или просто включит в себя на правах еще одного атома в этом
> броуновском облаке высказываний и теорем.
>
> Слабая сторона книги Сокала-Брикмона, на мой взгляд, в попытке
> переиграть или уличить постмодернизм на его поле; это явно безуспешно.
> Как герметичный феномен, постмышление не поддается имманентной критике
> (это все равно, как спрашивать у художника - а что вы имели ввиду своей
> картиной?). Ввиду замкнутости на себя самого постмодернизм является
> эстетизацией гносеологии со всеми присущими эстетизации как
> достоинствами (блеск и соблазняюще-мобилизующая сила), так и
> недостатками (эвристичность, не применимая вне его собственных границ).
>
> Обратной стороной этой герметичности является использование категорий и
> теорий постмодернизма (постструктурализма) в качестве объясняющих
> что-либо вне его собственной области.
>
>
> Отступление. Об уважении к постмышлению
>
>
>
> Отступление. Об уважении к постмышлению
>
> Я хочу быть понятым правильно. Я с уважением и восхищением отношусь к
> творцам постмышления и являюсь их прилежным читателем. То, против чего я
> возражаю, это использование в качестве объясняющих тех категорий,
> которые сами еще должны быть объяснены.
>
> Постмодернистская (постструктуралистская) философия (в отличие от
> <постмодернистской науки>) является последним на сегодня достижением 2.5
> тысячелетней истории западной философии, или, по крайней мере, очень
> значимой ее ветви. И если не высшим ее достижением - понятие прогресса
> даже с марксистской точки зрения следует осторожно применять в
> историко-философской науке - то таким ее достижением, которое впитало
> всю предыдущую традицию (работы Делеза по истории философии лишь самое
> зримое воплощение этой связи) и неразрывно с нею связано.
>
> Но в силу самой <свежести> постмышления буквально все его категории не
> приобрели той самоочевидности, которая необходима для их использования
> без того, чтобы сказав <машины желания> не объясняться все оставшееся
> время, что имелось ввиду.
>
> Понятие, скажем, <идея> или <парадигма> я могу применять с надеждой, что
> у мало-мальски подготовленного читателя они вызовут более-менее сходный
> с моим и нужный мне ряд определений и коннотаций (и даже это ничего еще
> не гарантирует.)
>
> Но когда я читаю о <деконструкции советского опыта> я оказываюсь
> бессилен отнестись к этому построению рационально. И <деконструкция> еще
> не самый показательный пример, благодаря поражающей продуктивности
> Деррида, его школы и его подлеска. (Хотя и здесь применение
> деконструкции к социальности выглядит как гигантская проблема, а не как
> мало-мальски внятное объяснение.)
>
> А ведь в качестве готовых к эвристическому употреблению блуждают еще
> менее очевидные понятия: логоцентризм, тело без органов, симулякр etc. -
> имя им легион.
>
> Все эти понятия требуют гигантской интерпретативной работы целых, быть
> может, поколений. Повторюсь: они сами еще проблема (и подчеркну -
> интереснейшая проблема), они сами еще должны быть объяснены. А пока их
> применение в качестве объясняющих может быть только эстетикой,
> эстетизацией высказывания. Их применение, по моему мнению, валидно
> сегодня только в узкой области узкого же подраздела историко-философской
> науки. Вне этих рамок их появление достойно самого придирчивого
> скепсиса.
>
> Конечно, такое становление философских понятий <модой> в широких кругах
> читателей есть явление исторически не новое, даже постоянное. Поражает
> другое: сегодня этой модой порабощены не только <широкие круги
> читателей>, но и специалисты!
>
> Конечно, глупо было бы требовать чтобы читатели, скажем, Гегеля (или
> Канта, или любого другого философа) покорно ждали пару-тройку
> десятилетий прежде чем стать гегельянцами и начать продуктивно мыслить в
> категориях гегелевской философии (хотя в случае Канта понадобился век,
> чтобы школярское кантианство дало неокантианцев).
>
> И все же именно в деле постмодернизма мы можем, пожалуй, согласиться с
> таким требованием - требованием воздержания. И вот почему: вплоть до
> появления постструктурализма любой философ претендовал на то, чтобы дать
> своим адептам Метод и Систему (за исключением крайне значимых, но все же
> маргинальных течений - например, ницшеанства; вот почему Ницше
> критически важен для постмодернистского феномена).
>
> Понятно поэтому, что философы рискнувшие на попытку мыслить вне-системно
> (не без-системно!) должны согласиться с требованием воздержания, если,
> конечно, они не боятся сокрушительной профанации. Я думаю, что какая-то
> форма понимания этой проблемы присутствует у всех классиков
> постмодернизма: вот почему они не заимствуют категории коллег по
> постмышлению и живут каждый в своем персональном категориальном здании.
> Но это, с другой стороны, еще один аспект самозамкнутости и
> герметичности и, следовательно, а-эвристичности (так возвращается
> вытесненное - ха, ха).
>
>
> .......
> Но вернемся к книге Сокала и Брикмона. Мы остановились на том, что
> анализ постмодерна <изнутри> не является сильной стороной этой книги. И
> в очередной раз объяснение феномену постмодернизма надо искать в его
> внешней истории - сильная сторона книги Сокала и Брикмона как раз в том,
> что в ней содержится такое объяснение.
>
>
> <И какова роль политики во всем этом?> (Сокал-Брикмон)
>
> В своем анализе политических оснований постмодернизма Сокал и Брикмон
> исходят из следующего неожиданного и парадоксального факта. С одной
> стороны, постмодернизм с его абсолютизацией релятивизма и критикой
> объективности противостоит рационалистической традиции мысли с ее опорой
> на науку, противостоит традиции, на которую всегда опирались левые.
>
> С другой стороны, именно среди левых в США постмодерн триумфально
> распространился. Сокал цитирует правого политика Гавела, но под его
> словами мог бы подписаться любой постмодернист:
>
> <Падение коммунизма можно рассматривать как знак того, что современная
> мысль - основанная на предпосылке, что мир объективно познаваем и что
> знание, полученное таким образом, может быть предельно общим -
> переживает финальный кризис> (с. 162).
>
> Сокал и Брикмон резюмируют:
>
> Существование такой связи между левыми и постмодернизмом составляет, на
> первый взгляд, серьезный парадокс. В течении большей части двух
> последних столетий левые самоопределялись в ходе битвы науки с
> мракобесием: они решили, что рациональное мышление и объективный анализ
> природной и социальной реальности являются основными инструментами для
> победы над мистификациями, -- тем не менее действительно
> привлекательными, -- которые распространялись власть предержащими. Но в
> течении последних двадцати лет большое число левых интеллектуалов,
> особенно в Соединенных Штатах, отвернулись от этого наследия Просвещения
> и примкнули к той или иной форме когнитивного релятивизма12> (с. 163).
>
>
> Авторы указывают на три типа интеллектуальных и социологических
> источников триумфа постмодернизма в среде левых.
>
> 1. Новые социальные движения.
>
> Родившиеся в 60-е гг. движения феминизма, защиты прав гомосексуалистов,
> движение против расизма боролись против тех форм угнетения, которые
> недооценивались традиционными левыми.
>
> И в силу этой недооценки, и в силу того, что философия постмодернизма по
> видимости подводит серьезное основание под политику различия,
> обосновывая уважение к другим культурам и образам жизни, так вот, по
> этим двум причинам новые социальные движения пришли к выводу, что та или
> иная форма философии постмодернизма адекватно отвечает их чаяниям.
>
> Авторы проницательно указывают, что то был стратегически неверный ход (и
> я думаю, что время подтвердит выводы Сокала и Брикмона):
> а. субъективизм и переусложненность постмодернизма труднее обосновать,
> чем сами права гомосексуалистов или женщин;
> б. эти же неясность и субъективизм интеллектуально ослабляют опирающиеся
> на них движения;
> в. итак, <новые социальные движения> могут найти для своих законных
> требований более твердое основание в широкой демократической и
> рациональной традиции эгалитаризма, идущей из Просвещения> (с. 164).
>
> 2. Политическое отчаяние.
>
> Расцвет постмодернизма пришелся на 70-90-е гг. 20 в. - на самую низкую
> точку спада левого движения: обуржуазивание социал-демократии, апатия в
> странах Третьего мира, крах <реального социализма>.
>
> Для описания такого политического отчаяния Сокал и Брикмон приводят
> цитату из Хомского, слишком блестяще подходящую и для описания наших
> 90-х, чтобы не привести ее целиком. Хомский пишет об отчаянии, как об
> отказе от обсуждения серьезных вопросов:
>
> Если вы говорите себе: "да ладно, слишком трудно изучать серьезные
> проблемы", есть множество способов избежать этого. Один из них -
> гоняться за химерами, не имеющими реального значения. Другой способ
> сделать это заключается в том, чтобы присоединиться к академическим
> культам, отрезанным от всякой реальности и позволяющим не сталкиваться с
> миром, каков он есть. Это частое явление, включая и левых. Во время
> поездки по Египту несколько недель тому назад я видел удручающие
> примеры. Я должен был говорить о международных проблемах. Там очень
> живое и образованное интеллектуальное сообщество, очень мужественные
> люди, отсидевшие годы в тюрьмах Нассера, замученные почти что до смерти,
> и вышедшие оттуда, продолжая бороться. Но теперь в третьих странах в
> целом преобладает безнадежность и отчаяние. В местной образованной,
> имеющей связи с Европой, среде это проявлялось в полном погружении в
> последние безумства парижской культуре и концентрации исключительно на
> них. Например, даже в исследовательских институтах по стратегическим
> проблемам, когда я рассказывал о современной ситуации, слушатели хотели,
> чтобы все излагалось на жаргоне постмодерна. Вместо того, чтобы
> расспрашивать меня подробнее об американской политике или о Среднем
> Востоке, месте, где они живут, - это казалось слишком грязным и
> неинтересным - они хотели знать, как современная лингвистика строит
> новую парадигму дискурса о международных отношениях, который заменит
> постструктуралистский текст. Их интересовало это. Вовсе не то, что
> открывали израильские правительственные архивы в области внутреннего
> планирования. Это, действительно, гнетущая ситуация. (с. 164-165).
>
>
> (Как раз отчаяние сегодня быстрее всего уходит в прошлое. Движение
> антиглобализма, и не только оно, ясно показывает, что возможно то, что
> казалось в эпоху позднего капитализма - эпоху многим представляющуюся
> временем полного обморока в интерактивных сетях Матрицы - невозможным: а
> именно массовая мобилизация снизу миллионов людей.)
>
> 3. Наука как доступная мишень - <в этой атмосфере общего отчаяния можно
> попробовать бороться с чем-то, что достаточно тесно связано с
> господствующей властью, чтобы не вызывать симпатии, но достаточно слабо,
> чтобы стать более или менее достижимой мишенью (концентрация власти и
> денег - вне досягаемости). Лучше всего отвечает этим условиям наука: Все
> те, кто обладают политической или экономической властью, предпочли бы
> критику науки или технологии как таковых, так как эта критика
> способствует созданию культа властных отношений, в которых нет ничего
> рационального, но на которых зиждется власть> (с. 165, 166).
>
> В общем, для Сокала и Брикмона - как для левых - постмодернизм имеет
> следующие негативные последствия:
>
> - <сосредоточение на языке и элитарность, связанная с употреблением
> претенциозного жаргона, способствуют тому, чтобы загнать интеллектуалов
> в рамки стерильных споров и изолировать их от общественных движений,
> которые происходят за стенами их башни из слоновой кости>;
>
> - <стойкое существование путанных идей и невразумительных рассуждений
> среди определенной части левых может дискредитировать все левое
> движение; и правые не упускают случая демагогически воспользоваться
> такой возможностью> (с. 170).
>
> И наконец: <В тот час, когда мракобесие и националистический и
> религиозный фанатизм чувствуют себя замечательно, по крайней мере
> безответственно обращаться с легкостью с тем, что исторически было
> единственным заслоном перед этим безумием, а именно рационалистическое
> мировоззрение. Содействие мракобесию наверняка не является задачей
> постмодернистских авторов, но оно является неизбежным следствием их
> деятельности> (с. 169).
>
>
>
>
> ---
>
>
> Сергей Зенкин
>
>
> "Французская теория": попытка подвести итоги
>
> Обычный оптический эффект: издалека предмет кажется более единым и
> нерасчлененным, чем вблизи; возможно, он на самом деле таков и есть -
> дистантный взгляд стирает в нем несущественные различия.
>
>
> Во Франции, стране развитых культурных институций, гуманитарные науки
> строго размежеваны и пересечение междисциплинарных границ, вторжение в
> чужую епархию редко кому сходит с рук. Для русской же публики блестящие
> достижения французских теоретиков-гуманитариев
> послевоенного периода сливаются (не без влияния такого фактора, как
> мода) в единый интеллектуальный поток, где научная специализация того
> или иного автора несущественна или же неоднозначна: скажем, Клод
> Леви-Стросс - антрополог, Жак Деррида и Жиль Делез - философы, Мишель
> Фуко - тоже философ, но еще и историк цивилизации, Жан Бодрийяр -
> социолог, но еще и "теоретик постмодерна", Ролан Барт - семиолог, но еще
> и писатель,
> и критик разнообразных областей культуры... Сходным образом и в
> Соединенных Штатах для обозначения этого интеллектуального течения
> сегодня бытует специальный термин - French Theory, "французская теория",
> без уточнения, каков же конкретный предмет этой теории; общность
> мыслительных установок важнее, чем раз! деленность исследовательского
> поля.
>
> Конечно, выражения типа French Theory - не нейтральные, а оценочные, в
> них прочитывается
> недоверчивая отстраненность ("французские штучки"), а то и прямое
> неприятие. Действительно,
> в последние годы "французская теория" попала под огонь критики; вот
> только некоторые
> ее эпизоды.
>
> В 1996 году разгорелось нашумевшее "дело Алана Сокала". Этот
> нью-йоркский профессор
> физики сыграл злую шутку с солидным журналом "Social Text", опубликовав
> в нем статью-мистификацию
> - пародийный манифест "постмодернистской науки", где модные термины
> новейшей гуманитарной
> мысли и отсылки к ее авторитетам произвольно связывались с некоторыми
> современными идеями физики и математики. Журнал принял пародию за чистую
> монету, после чего Сокал публично раскрыл свою мистификацию, причем
> четко указал на предмет этой разоблачительной акции:
>
> "...то, что "Social Text" взял мою статью, служит примером
> интеллектуального высокомерия Теории - в смысле постмодернистской
> литературной теории, - доведенной до своего логического предела. [...]
> Моя статья понравилась редакторам "Social Text", потому что им
> понравилось
> ее заключение - вывод о том, что "содержание и методология
> постмодернистской науки дают мощную интеллектуальную опору для
> прогрессивного политического проекта". По-видимому, они сочли ненужным
> анализировать степень очевидности аргументов, их стройность или даже их
> соответствие предлагаемому выводу"(1).
>
> В 1997 году Сокал вместе с бельгийцем Жаном Брикмоном выпустил во
> Франции уже целую книгу "Интеллектуальные обманы" - памфлет против
> "постмодерна", то есть интеллектуального течения, для которого
> характерны более или менее явный отказ от рационалистической традиции
> Просвещения, теоретические построения, независимые от всякой
> эмпирической проверки, и когнитивно-культурный релятивизм,
> рассматривающий науки как "повествования"
> или же как социальные конструкции в ряду прочих(2).
>
> Книга, где были решительно сформулированы разделяемые многими претензии
> к "постмодернистскому" научному дискурсу, вызвала множество откликов:
> впервые более чем за тридцать лет, со времен знаменитого памфлета
> Раймона Пикара "Новая критика или новый обман?" (1965), современные
> методы французской гуманитарии подверглись такой лобовой атаке,
> изобличаемые
> в "ненаучности", логической безосновательности и шарлатанстве; да и
> название книги Сокала/Брикмона перекликалось с заголовком Пикара своим
> ключевым словом imposture ("обман", "самозванство"). В ходе
> разгоревшейся полемики прозвучали и мотивы интеллектуальной
> противоположности Старого и Нового света; так, Юлия Кристева, один из
> ведущих ныне здравствующих представителей "французской теории" и одна из
> мишеней критики Сокала и Брикмона, в своей отповеди им заявляла:
>
> "...после периода интенсивной франкофилии, когда интеллектуалы в
> Соединенных Штатах опирались на некоторые течения французской мысли, не
> боясь преувеличений в духе "политической
> корректности", ныне перед нами самая настоящая франкофобия"(3).
>
> Но главное, сегодняшняя критика "французской теории" вышла как на
> международный, так и на междисциплинарный уровень: Р.Пикар некогда
> обвинял в ненаучности только новейшие методы литературной интерпретации,
> а оппонентом А.Сокала и Ж.Брикмона стала
> тотальная система толкования мира, пытающаяся вобрать в себя на правах
> частных подсистем не только гуманитарные, но чуть ли и не естественные
> науки. В то же время сам Сокал, как мы видели, отдает себе отчет в
> происхождении этой системы - она, по его словам, есть не что иное, как
> "постмодернистская литературная теория". Собственно литературная ее
> сторона подверглась критике - на сей раз самокритике - в книге Антуана
> Компаньона "Демон теории", за французским изданием которой (1998)
> немедленно последовали переводы
> на несколько языков. Антуан Компаньон - французский литературовед,
> наряду с Ю.Кристевой один из младших теоретиков (пост)структурализма
> 60-70-х годов, ныне разделяющий свое рабочее время между парижской
> Сорбонной и Колумбийским!
> университетом в Нью-Йорке; в этом смысле его книга отчасти тоже пришла
> "из-за океана", и без своего американского опыта автор вряд ли сумел бы
> предъявить "французской теории" такой серьезный счет. В отличие от
> А.Сокала, он пересматривает ее исcледовательскую
> деятельность изнутри, упрекая ее не в "шарлатанстве", а в неумении
> реализовать свои же программные задачи. После сорока лет развития теории
> основные предрассудки, с которыми она боролась и которые связаны с
> непроясненностью традиционных понятий "литература",
> "автор", "реальность", "читатель", "стиль", "история литературы",
> "художественная
> ценность", - так и остались неустраненными, их демистификация не дала
> решительного результата, и все они продолжают благополучно бытовать в
> литературоведческой практике.
> Радикализм "французской теории" оказался во многом бесплодным - он
> только мешал ей здраво оценивать собственные силы и сложность проблем,
> которые она ставила. У нее было много революционно-"демонического"
> героизма, но не!
> достаточно "здравого смысла" (подзаголовок книги Компаньона -
> "Литература и здравый смысл").
>
> Весь этот полемический контекст - отчасти собственно научный, отчасти
> сенсационно-медиатический
> - неизбежно подразумевался и на коллоквиуме "Как обстоят дела в теории
> литературы?", состоявшемся 28-29 мая 1999 года в университете Париж-7.
> Хотя внешне коллоквиум имел нейтрально-педагогическую форму
> "докторальной школы" (интенсивного цикла лекций для аспирантов,
> читаемого крупными учеными), но подспудно в нем чувствовалась
> проблематичная,
> дискуссионная ситуация, которая сложилась сегодня вокруг обсуждаемой
> дисциплины.
>
> Коллоквиум объединил весьма серьезные научные силы. Одним из его
> организаторов являлась Ю.Кристева, а в числе докладчиков были и
> А.Компаньон, и такие известные во французской науке люди, как Франсуаза
> Гайяр, Жозе-Луис Диаз, Пьер Машере. Кое-кого, конечно, не хватало -
> например, живых классиков литературной теории 60-70-х годов Жерара
> Женетта
> и Цветана Тодорова (последний, правда, давно и далеко отошел от
> собственно теоретических занятий). Ощущалось и недостаточное присутствие
> иностранного теоретического опыта.
> Если не считать двух малоизвестных англичанок Марины Уорнер и Джеклин
> Роуз, выступавших скорее "не по теме" коллоквиума, теоретическое
> движение вне Франции было представлено лишь двумя-тремя французами,
> работающими в зарубежных университетах. Соответственно, и специфически
> нефранцузские течения в теории - американская деконструкция и "новый
> историцизм", немецкая рецептивная эстетика или советская семиотика
> культуры - либо вообще не упоминались, либо затрагивались вскольз!
> ь. Парижский коллоквиум отразил собой одну типичную черту "французской
> теории": активно занимаясь "экспортом" своих методов, она сама склонна
> оставаться в национальном кругу идей и слабо восприимчива к мировым
> веяниям (об этом нелицеприятно говорилось и на
> самом коллоквиуме, в докладе А.Компаньона).
>
> Как уже сказано, теория литературы составляет лишь часть общего
> интеллектуального движения во французской гуманитарии последних
> десятилетий, но, несомненно, одну из важнейших и радикальнейших его
> частей. Само ее возникновение было невозможно без
> выработки новой гуманитарной парадигмы: до 1960-х годов дисциплины под
> названием "теория литературы" во Франции не существовало, а
> литературоведы занимались конкретно-историческим
> анализом (в значительной мере - пересказом) текстов на языке самих этих
> текстов,
> избегая использовать какой-либо особенный, специально сконструированный
> понятийный язык. Одно из главных завоеваний новой "французской теории" в
> том и заключалось что теоретический, формализованный дискурс о
> литературе был признан национальными научными институциями, введен в
> учебные курсы, обрел свои периодические издания.
> Но эта институционализация не обошлась и без упрощений и компромиссов.
> Характерно, что первым печатным органом новой дисциплины стал созданный
> Женеттом и Тодоровым в 1970 году журнал под названием "Поэтик" -
> "Поэтика": свое официальное признание
> теория литературы получила в форме поэтики, но поэтика не исчерпывает ее
> полностью, это лишь наука о технике, о "приемах" литературного письма,
> оставляющая в стороне его философские, эстетические и социокультурные
> предпосылки. Из попыток восстановить
> и осмыслить эти предпосылки - а значит, и методологические предпосылки
> самой теории литературы - сложился поучительный "сюжет" парижской
> встречи, раскрывшей парадоксальный
> дискурсивный статус теории литературы.
>
> Главными событиями коллоквиума явились доклады Юлии Кристевой и Антуана
> Компаньона. Они резко противостояли друг другу по общим выводам
> (Кристева расценивала положение современной литературной теории как
> удовлетворительное, а Компаньон, развивая идеи своей книги, - как
> кризисное), вокруг них в зале не раз вспыхивала оживленная полемика,
> однако они сошлись в констатации одного фундаментального факта: теория
> литературы исторически сформировалась как продукт развития не только
> науки, но и самой литературы, вообще культуры ХХ века. Она изначально
> была "не вполне научной" - пусть и не в том смысле, как это понимают
> А.Сокал и Ж.Брикмон.
>
> Структуралистская теория 60-х годов искала себе методологическую опору
> не столько
> в философии, сколько в позитивных общественных науках, таких как
> лингвистика и антропология;
> но в своем французском варианте она охотно ссылалась также и на
> эстетические программы
> и художественную практику авангардной литературы. Сегодня структурализм
> давно уже
> в прошлом, "французская теория" изменилась, в ее комплексе философия
> теперь явно
> важнее позитивных наук - однако второй компонент по-прежнему видится
> одним из определяющих.
> Так, Ю.Кристева выделяет среди источников современной теории литературы,
> во-первых,
> методологические идеи философии рубежа XIX-ХХ веков, во-вторых, "новый
> режим воображаемого"(4).
> Под первыми подразумеваются такие интеллектуальные схемы, как
> формальное, абстрактно-качественное
> воззрение на стиль, избавленный от необходимости что-либо "выражать"
> (Вельфлин),
> бинаризм, ставший основой лингвистики Соссюра, идея варьирования
> инварианта в символе
> у Кассирера, конститутивная р!
> оль форм познания в процессе мышления по Гуссерлю, - одним словом,
> отвлеченно-академические
> концепции, действительно предвещавшие собой структурный подход к тексту
> и сциентистские
> идеалы многих структуралистов. Второй же фактор состоял в том, что сама
> литература
> выработала новые установки в отношении к "воображаемому": отказ от
> сакрального и
> религиозного преклонения перед смыслом, азартный вызов смыслу, его
> деконструкция,
> приводящая писателя и поэта к встрече с "невозможным", несказуемым.
> Этапами этого
> процесса Кристева называет "революцию поэтического языка"(5) конца XIX
> столетия (Рембо,
> Лотреамон, Малларме), сюрреализм, а также "новый роман" 1950-х и группу
> "Тель кель",
> к которой в 60-е годы принадлежала она сама.
>
> Антуан Компаньон высказался еще решительнее: "Французская теория
> литературы стала
> последним европейским авангардом", возникшим "благодаря счастливой и
> недолговременной
> встрече формализма и марксизма". Под "формализмом" следует понимать те
> самые идеи
> формальной стилистики или лингвистического бинаризма, о которых
> упоминала Кристева;
> под "марксизмом" же - прежде всего не социально-экономический
> детерминизм марксистской
> теории, а ее установку на активную действенность, ценностность и
> заинтересованность
> своего дискурса. В данном пункте А.Компаньон не столько спорит с
> Ю.Кристевой, сколько
> эксплицирует, "разоблачает" некоторые ее умолчания. В самом деле,
> Кристева признает,
> что теория литературы осуществляет "мыслительное насилие" и должна уметь
> "идти на
> риск оценочных суждений", - однако в ряду ее философских
> основоположников предпочитает
> не называть ни Маркса, ни Ницше, чьи идеи "насильственного", оценочного
> характера
> философской мысли с очевидностью повлияли на основоположников "ф!
> ранцузской теории" (Делеза, Барта, Фуко)(6). Маргинальная,
> не-академическая мысль
> Маркса и Ницше служила оправданием волевого подхода к тексту,
> "генеалогических" расследований,
> выясняющих, кому служит та или иная текстуальная реальность, какая
> "ангажированность",
> выражаясь позднейшим термином, в ней проявляется. Сегодня же, неявно
> отмежевываясь
> от этого наследия(7), Кристева подчеркивает в становлении "французской
> теории" 60-х
> годов проект дискурсивной свободы (говоря упрощенно - свободы от всякого
> наследия),
> который пытались осуществить Ролан Барт и группа "Тель кель"; такой
> проект, по ее
> словам, был нацелен на "деконструкцию и преодоление системы", на
> не-ангажированность:
>
> "Мы не уезжали в Абиссинию, не записывались в Коммунистическую партию, а
> если в бытность
> структуралистами и ездили в Китай, то и возвращались оттуда назад"(8).
>
> За этой игрой полу-умолчаний скрывается не просто желание задним числом
> подретушировать
> свою былую связь с вышедшими из моды политическими движениями (хотя и
> такой мотив
> не исключается), но и общая проблема современной литературной, вообще
> культурно-критической
> теории - проблема смыслообразования в культуре. Чтобы ясно
> сформулировать эту проблему,
> не ставившуюся прямо на парижском коллоквиуме, но питающую собой любые
> дискуссии
> на подобную тему, придется отступить назад, к истокам "французской
> теории".
>
> В культуре постоянно происходит накопление смысла, но этот процесс может
> мыслиться
> двумя разными способами - органически или механистически. В первом
> случае смысл прирастает
> к уже существующему, это имманентный и непрерывный процесс, хотя и
> допускающий диалектические
> переломы; новое уже заложено в старом как постепенно реализующаяся
> потенция. Во втором
> случае смысл пристраивается к существующему ранее, привносится извне
> либо случайно,
> либо волей некоторого культурного субъекта (говорящего индивида,
> художника, идеолога,
> той или иной социальной группы и т.д.); акт смыслообразования
> осуществляется как
> разрыв в континуальности смыслового поля, новое и старое сталкиваются и
> вступают
> друг с другом в отношения симбиоза, а не синтеза. Органическая концепция
> смыслообразования
> имплицитно монистична: ее образцами являются гераклитовский
> "самовозрастающий Логос"
> или неоплатоническая первичная Полнота божественного бытия, которое
> затем бесконечно
> умножает свои формы, никогда не теряя оконч!
> ательно связи с первоисточником. Механистическая концепция
> смыслообразования открыто
> плюралистична, она предполагает существование в любой момент этого
> процесса разных,
> независимых друг от друга инстанций (культурных традиций, кодов и
> оперирующих ими
> субъектов), которые могут взаимодействовать между собой "вчуже", не
> оглядываясь ни
> на какое общее первоначало(9).
> ..........
>
> Различию "интерпретаторской" ("научной") и "герменевтической" позиций по
> отношению
> к тексту соответствует, уже в рамках самой философии, различие двух
> смыслов понятия
> "знание", на чем остановился в своем докладе Пьер Машере. Философия
> всегда имеет
> дело со знанием, но иногда - со "знанием-наукой", направленным на
> определенный объект,
> а иногда - с нетранзитивным, лишенным объекта "знанием-теорией". Иными
> словами, сама
> философия бывает либо "научной", либо "литературной"; отсюда известное
> разграничение "англосаксонской" (аналитической) и "континентальной"
> философской традиции. Современная французская философия - философия,
> конечно же, "литературная"; из-за этого родства вместо задуманной
> Бартом-структуралистом "науки о литературе" в итоге и возникла (в
> немалой степени благодаря самому же Барту-"постструктуралисту")
> философская "теория",
> тесно связанная с практикой новейшей литературы. Типологически кажется
> закономерным, что сегодня она вызывает резкую оппозицию, скажем, со
> сторон!
> ы Алана Сокала - американского физика, связанного одновременно и с
> "научной", и с
> "англосаксонской" парадигмой; но не следует забывать, что до этого она в
> тех же Соединенных Штатах многие годы принималась как в высшей степени
> передовое учение. Разлом здесь все-таки не столько географический - по
> дну Ла-Манша или Атлантического океана, сколько
> исторический: он проходит между культурой ХХ века (которая основана
> именно на остром переживании разрывности, дискретности человеческого
> мира) и классической традицией мышления, предпринимающей сегодня попытку
> своей реставрации.
>
> Все это заставляет вспомнить одну историческую параллель, быть может
> способную осветить новым светом эпопею "французской теории" послевоенных
> десятилетий. Действительно, в истории Франции уже был один аналогичный
> период, когда ее интеллектуальная культура играла столь же эпохальную
> роль в мировом развитии. Речь идет, разумеется, о Просвещении.
> Хотя А.Сокал и Ж.Брикмон и пеняют теоретикам постмодерна за "отказ от
> рационалистической традиции Просвещения", на самом деле в
> культурно-исторической конфигурации двух течений, сравнимых по размаху
> общественного воздействия (на весь мир) и по хронологической
> продолжительности своего существования (несколько десятилетий), много
> сходного: энциклопедический охват человеческого и природного мира,
> побуждающий к смелым междисциплинарным переносам
> (в XVIII веке преобладала натурализация человеческой культуры, в ХХ
> веке - скорее
> наоборот, есть соблазн "гуманитаризации", а то и "политизации"
> естественных наук);
> прогрессивная устремленность к луч!
> шему будущему; критическая установка на демистификацию, раскрепощение
> мысли, избавление ее от предрассудков; революционная бескомпромиссность
> выводов, доходившая до прямой связи с политическими революциями
> (Французской революцией конца 1789 года и движением "новых левых"
> образца 1968 года); наконец, литературная форма, в которую облекались
> новейшие философские, научные и социально-критические идеи, - для
> Просвещения литературной
> базой служил рационалистический стиль французского классицизма, а для
> "теории" второй половины ХХ века скорее практика авангардистского
> "письма" и/или "самоописывающегося" автометатекста. Этого последнего
> аспекта - двойственного статуса литературного письма
> по отношению к литературной теории - касались в своих докладах два
> участника парижского коллоквиума, причем один из них, Жан-Патрис Куртуа,
> взял в качестве примера один из центральных текстов французского
> Просвещения, "Прогулки одинокого мечтателя" Руссо, где заключена особая,
> "литературная философи!
> я, не сводимая к философии как таковой"; другая же, Франсуаза Гайяр,
> вновь обратилась к классическому модернистскому тексту ХХ века,
> игравшему значительную роль в самосознании "французской теории", -
> новелле Борхеса "Пьер Менар, автор "Дон Кихота", которая, по словам
> докладчицы, завершается "окончательным решением в пользу морфологии, вне
> всякой интенциональности", "триумфом герменевтики над "научной" теорией
> литературы".
>
> Между Просвещением и "веком модерна" пролегает, как известно, эпоха
> романтизма. Если иметь в виду эту историческую последовательность, то,
> пожалуй, и процитированная выше апелляция Ж.-Л.Диаза к романтической
> культуре, не поддающейся изучению вне понятия автора, предстанет не
> только как отсылка к собственному опыту исследователя - историка
> литературы XIX века, но и как метаисторическая характеристика (наверняка
> непреднамеренная) той новой культурной формации, в которую пытается ныне
> вписаться, преобразовавшись в ней, сама "французская теория". Подобно
> Просвещению, это идеологическое движение
> оказалось недолговечным; и сегодня мы, быть может, вступаем в эпоху
> "новейшего романтизма", эпоху постреволюционного похмелья и
> разочарования, в эпоху отступления радикальных учений в политике и
> культуре и в эпоху смутных попыток освоиться в их великолепном, но и
> обременительном наследстве, сформировать на его основе новую систему
> ценностей.
>
>
> Примечания:
>
> (1) Цит. по электронному досье газеты
> "Либерасьон"(www.libe.fr/sokal/reveal.html).
>
> (2) Цит. по тому же электронному
> досье(www.liberation.com/chapitre/sokal.html).
>
> (3) Le Nouvel Observateur, #1716, 25.09-01.10.1997, p. 122 (электронная
> версия(www.soz.uni-hannover.de/isoz/SOKAL/Ob2509JK.htm).
>
> (4) На момент написания настоящей статьи материалы коллоквиума остаются
> неопубликованными.
> Цитаты и пересказы докладов основаны на собственных заметках автора.
>
> (5) Название книги Ю.Кристевой (ее докторской диссертации), изданной в
> 1974 году.
>
> (6) Концепция "теории как насилия" является ныне едва ли не
> общепринятой; см., например, книгу Поля де Мана "Борьба с теорией" ("The
> Resistance to Theory", 1986) или статью И.П.Смирнова "Теория и
> революция" ("Новое литературное обозрение", 1997, #23; там же напечатан
> перевод главы из книги П. де Мана).
>
> (7) Вместо Маркса и Ницше, как было бы естественно в 60-е годы, Кристева
> по поводу
> "риска оценочных суждений" ссылается на Ханну Арендт - философа
> позднейшей эпохи, теснее связанную с гуманистической традицией; Х.Арендт
> является "героиней" одной из ее последних книг.
>
> (8) В Абиссинию, как известно, бежал из Европы Артюр Рембо, а в
> маоистский Китай
> весной 1974 г. отправилась в паломничество делегация журнала "Тель
> кель", включавшая Р.Барта, Ю.Кристеву, Ф.Соллерса.
>
> (9) Установка на плюрализм - одна из важнейших в философской методологии
> Ницше: "Вообще, плюрализм (иначе называемый эмпиризмом) совпадает с
> философией как таковой. Плюрализм есть собственно философский,
> изобретенный философией способ мыслить..." - Gilles Deleuze. Nietzsche
> et la philosophie. P.: PUF, 1994 [1962], p. 4.
>
> (10) "...Слова, употребленные в прямом смысле и соединенные в
> предложения, не дающие
> никакого образа, могут составлять поэтическое произведение. [...] Иногда
> [...] ощутимо
> не строение, а построение слов, расположение их". - Виктор Шкловский,
> "Потебня",
> в кн.: "Поэтика: Сборники по теории поэтического языка". V Петроград: 18
> гос. типография, 1919, с. 4.
>
> (11) По прихоти французской этимологии это "нарекание смысла" выражается
> глаголом imposer, родственным слову imposture ("обман"), которым Р.Пикар
> пытался заклеймить "новую критику".
>
> (12) Ролан Барт. Мифологии. - М.: Изд-во имени Сабашниковых, 1996, с.
> 262.
>
> (13) Ролан Барт. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - М.: Прогресс,
> 1989, с. 356.
>
> (14) Русская формальная школа, особенно на раннем своем этапе,
> разграничивала эти два уровня более резко и грубо, как и положено делать
> в первом приближении к предмету. Все смысловые факторы литературного
> текста она просто выносила за рамки "литературности",
> сохраняя только чисто формальные моменты вроде акустической формы (в
> стихе) или повествовательной
> конструкции (в нарративной прозе). Дальнейшая эволюция мировой
> формально-структуральной мысли шла по пути все большего сближения этих
> двух инстанций - но при поддержании их разделенности. Впрочем, эта
> история шире, чем история собственно "французской теории", хотя
> последняя и учитывала опыт русских опоязовцев.
>
> (15) По выражению другой участницы коллоквиума, Эвелин Гроссманн, от
> "теории литературы" приходится переходить к "литературе как теории".
>
> (16) См.: Жерар Женетт. Фигуры: Работы по поэтике, т. 1. - М.: Изд-во
> имени Сабашниковых,
> 1998, с. 167-174. А также мою вступительную статью к этому изданию, с.
> 26-29.
>
> (17) См.: недавно вышедшую на русском языке антологию: Генетическая
> критика во Франции.
> - М.: О.Г.И., 1999.
>
> (18) Ролан Барт, "Избранные работы", с. 387. По мысли Барта,
> "царствование Автора
> исторически было и царствованием Критика" (там же, с. 389), так что,
> восстанавливая
> авторский авторитет, современные теоретики одновременно обосновывают и
> свою собственную инстанцию толковников-герменевтов.
>
> (19) Antoine Compagnon. Le demon de la theorie: Litterature et sens
> commun. P.: Seuil,
> 1998, p. 77-78, 80.
>
> (20) Идея "смерти автора", разумеется, не совместима и с проектом
> "генетической критики", одна из важных функций которого - увековечение,
> введение в живой литературный обиход
> черновиков, каковые в силу эдиционно-правовых традиций группируются
> вокруг фигуры автора, вокруг его персонального архивного фонда. Не
> удивительно, что в манифестах этой школы нередко встречаются критические
> выпады против радикальных концепций "литературы
> без имен". См., например, статьи Альмут Грезийон и Луи Э в упомянутой
> выше антологии "Генетическая критика во Франции".
>
> (21) Jose-Luis Diaz, "La question de l'auteur", Textuel, 1984, #15, p.
> 50, 51.
>
> ------------------------------------------------------------------------
> ----
> Авторы Русского Журнала. Досье.
> http://russ.ru/journal/dosie
>
>
>
>
>