От Дмитрий Кропотов Ответить на сообщение
К Alex~1
Дата 22.08.2006 15:14:51 Найти в дереве
Рубрики Прочее; В стране и мире; Версия для печати

А где же марксистский анализ?

Статья довольно интересная, но я вижу в ней анализ проблемы фашизма исключительно с точки зрения надстройки, никак не затрагивая основу любого общества - производственных отношений.
Соответственно, следует сделать попытку анализа того особого типа производственных отношений, которые только и могут стать основой фашизма.
При этом следует показать, как анализируемые в статье феномены фашизма в области надстройки объективно вытекают из базиса общества.
Прежде чем перейти к попытке такого анализа, попробуем вычленить те черты надстройки (или их совокупности), которые отличают фашизм от всех остальных общества.

Автор статьи перечислил некоторые из этих черт надстройки, излагая содержание работы Муссолини
1.Религиозно-духовная концепция. Вообще, практически любой тип общества создает свою религиозно-духовную концепцию, т.е. в самом наличии концепции нет ничего необычного. Есть ли необычные черты у религиозно-духовной концепции фашистских обществ, которые, с одной стороны, отличали бы их от всех прочих, а, с другой стороны, роднили бы все фашистские общества (которые мы выделяем пока чисто эмпиричиски - как Германию, Италию, Испанию 30-40х годов 20го века, кстати, интересно будет, выделит ли наш анализ Японию как фашистское, или, напротив, нефашистское государство).
Автор говорит о служении и стремлении к высшей цели. Например, можно ли считать христианскую религию учением о служении и стремлении к высшей цели? Сразу затруднюсь сказать. Наверное, о служении тут все же речи не идет, а вот о стремление к высшей цели - спасению души - вполне возможно.
Наверное, в фашистской религиозно-духовной концепции должно быть служение и стремление к высшей цели не для каждого индивидуума, а для нации в целом.
Именно этим религиозная концепция фашизма должна отличаться от традиционных религий.
Она утверждает высшую цель для _нации_(народа), в служении достижению которой и должны находить себя все отдельные члены нации.
2,5,6.Организмы, участвующие в борьбе - государства. Здесь возражений нет. Видимо, важный момент - воспринятие международных отношений как жизненной борьбы и борьбы именно государств, концепция естественного отбора, желательность гибели слабых, благотворная роль борьбы как способа элиминации государств-неудачников и слабых.
3.Связь настоящего и будущего через Традицию
4.Активная роль индивида как части нации
(сверх-организма).Признание органической связи настоящей и предшествующей истории нации.

Я сгруппировал основные черты с целью облегчить дальнейший анализ.

А теперь перейдем к попытке анализа производственных отношений фашистских государств.
Начала такого анализа сделаны Ю.Семеновым в работе Россия:что с ней случилось в 20м веке.
Вот соответствующий отрывок:

"Сам капитализм на определенном этапе своего развития создал объективную возможность появления политарного общества нового типа. Во второй трети ХIХ в. начали возникать монополистические объединения капиталистов, которые имели тенденцию к укрупнению. Возникали все более и более крупные монополии. Несколько позднее стала проявляться еще одна тенденция — сращивание монополий с государством, соединении их в единый организм. Логическими завершением действия этих двух тенденций было бы появление такого монополистического объединения, в состав которого бы входили все представители господствующего класса и которое совпадало бы если не со всем государственным аппаратом, то, по крайней мере, с его верхушкой. Иначе говоря, логическим завершением развития в данном направлении было бы появление индустрополитарного общества. Раньше всего это было осознано не учеными, а художниками. В романе Дж. Лондона «Железная пята», вышедшем в 1908 г., была нарисована впечатляющая картина пришедшего на смену капитализму индустриально-политарного общества. Созданный гением Дж. Лондона образ «железной пяты» был использован Н.И. Бухариным в работах 1915-1916 годов, в которых указанная выше тенденция была осмыслена теоретически. Как писал Н.И. Бухарин, в результате слияния промышленного и банковского капитала с самой государственной властью народное хозяйство каждой из развитых капиталистических стран превращается «в один гигантский комбинированный трест, пайщиками которого являются финансовые группы и государство». [24] Такого рода образование он называет «государственно-капиталистическим трестом», а всю систему в целом государственным капитализмом».

Государство проникает во все сферы экономической жизни, регулируя и милитаризируя всю экономику. В результате плюралистический капитализм эпохи laisser-faire, свободного предпринимательства, уступает место форме «коллективного капитализма», где правящая «финансового-капиталистическая олигархия» осуществляет свои хищнические цели непосредственно через государство: «Государственная власть всасывает, таким образом, почти все отрасли производства; оно не только охраняет общие условия эксплуатационного процесса; государство все более и более становится непосредственным эксплуататором, который организует и руководит производством, как коллективный, собирательный капиталист». Такого рода государство с неизбежностью является милитаристским.[25]

«Так вырастает законченный тип современного империалистического разбойничьего государства, железная организация, которая охватывает своими цепкими загребистыми лапами живое тело общества. Это Новый Левиафан, перед которым фантазия Томаса Гоббса кажется детской игрушкой».[26]

Все это Н.И.Бухарин рассматривает то, как совершившийся факт, то, как только тенденцию. Логика дальнейшего развития ведет, по его мнению, "по пути к универсальной государственно-капиталистической организации с уничтожением товарного рынка, с превращением денег в счетную единицу, с организованным в государственном масштабе производством, с подчинением всего "народнохозяйственного" механизма целям мировой конкуренции ,т.е. в первую голову, войны».[27]

Вполне естественно, что перед Н.И. Бухариным встает вопрос, можно ли такой общественный строй называть капитализмом, даже государственным. И на него он дает своеобразный ответ. Он не может не видеть, что такого рода капитализм «собственно представляет собой некоторое отрицание капитализма, ибо внутренний рынок, денежное обращение внутри страны уже исчезло».[28]

«Если бы бы уничтожен товарный способ производства, — писал он в 1915 г., — -...то у нас была бы совершенно особая экономическая форма; это был бы уже не капитализм, так как исчезло бы производство товаров; но еще менее это был бы социализм, так как сохранилось бы (и даже бы углубилось) господство одного класса над другим. Подобная экономическая структура напоминала бы больше всего замкнутое рабовладельческое хозяйство, при отсутствии рынка рабов».[29] «Здесь, — продолжает он размышлять в 1928 г.. — существует плановое хозяйство, организованное распределение не только в отношении связи и взаимоотношений между различными отраслями производства, но в отношении потребления. Раб в этом обществе получает свою часть продовольствия, предметов, составляющих продукт общего труда. Он может получить очень мало, но кризисов все-таки не будет». [30]

И в то же время он упорно продолжает именовать это общество государственно-капиталистическим. Основание: продолжает существовать мировое товарное хозяйство, мировой капиталистический рынок, в который включены все национальные «государственно-капиталистические тресты». По его мнению, об особом общественном строе, качественно отличным от капиталистического, можно было бы говорить только в том случае, если бы все эти национальные «государственно-капиталистические тресты» слились бы в один единый мировой капиталистический трест. Но это, считал Н.И. Бухарин, невозможно.[31]

Н.И.Бухарин не сопоставлял данный гипотетически способ производства с «азиатским», ибо не признавал существования последнего как особой самостоятельной системы хозяйства. Но немецкий историк экономики Ф. Хейхельхейм, в достаточной степени хорошо изучивший социально-экономический строй Древнего Востока, указывал на появление в капиталистических государствах ХХ в. черт сходства с древневосточной экономикой. «Современные великие державы, — писал он, — ближе, чем обычно понимают, к великим империям медно-каменного и бронзового веков или подобным же более поздним формам правления развившимся на древневосточной основе. Когда наше столетие предпринимает попытку достичь не личной свободы, но всестороннего контроля, то возникает близкое его родство с планируемой городской жизнью под господством царей Месопотамии и Малой Азии, фараонов в Египте, ранних китайских императоров и других сходных форм правления. Духовные контакты, соединявшие Х1Х в. с классическим развитием Израиля, Греции и Рима гораздо более, чем мы это сознаем, сменяются возвратом к древневосточным основам» [32]

Таким образом, капитализм, каким он стал к ХХ в., таил в себе возможность возникновения политаризма нового типа — индустрополитарного общества. И эта возможность в ряде капиталистических стран в ХХ в. превратилась в действительность. Один из путей реализации этой возможности был предугадан Н.И. Бухариным.

Он привел к возникновению фашизма. Наиболее ярко все особенности фашистского государства проявились в нацистской Германии. Это государство действительно было, как это предвидел Н.И. Бухарин, милитаристским, разбойничьим. Движение по этому пути не предполагало насильственного уничтожения капиталистических отношений и ликвидации класса капиталистов. Капиталистические отношения сохранились, но обволоклись возникшими политарными связями, что привело к существенному их изменению. В частности, произошло дополнение, а в дальнейшем и замещение экономического принуждения к труду внеэкономическим. Государство при фашизме становится, по существу, собственником личности, а тем самым и рабочей силы непосредственного производителя. «Фашистское государство, — пишет Ж. Желев, — заставляет трудящихся работать в любых условиях, независимо от их собственных интересов. Они превращаются в своего рода трудовую армию государства. Любое неподчинение подвергается строжайшему наказанию, рассматривается как саботаж или предательство».[33]

Не лучше обстоит дело и с крестьянами. «Каждый крестьянин, — сообщает тот же автор, — получает в зависимости от размеров своего хозяйства план от государства, определяющий: сколько произвести картофеля, зерновых, молока, яиц, мяса, а также и цены, по которым он продаст их государству. Государство диктует, что произвести, за сколько продать и кому. Так оно становится фактическим собственником его хозяйства, а крестьянин — только формальным собственником». [34] Точнее можно сказать, что крестьянин становится подчиненным собственником средств производства. Верховным же их собственником является класс политаристов.

В какой-то степени это относится и к капиталистам. Они тоже становятся подчиненными собственниками средств производства. Однако между ними и крестьянами существует коренное отличие. Крестьяне являются производителями материальных благ. Поэтому они превращаются в составную часть слоя политарно эксплутируемых. Иначе обстоит дело с капиталистами. Они были эксплуататорами и остаются ими. Однако они оказываются теперь под контролем государства, ставшего верховым собственником их предприятий, и вынуждены делиться с ним значительной часть своих прибылей. [35]

Одновременно определенная часть капиталистов входит в состав партийно-государственного аппарата, а тем самым и класса политаристов. Имеет место и встречное движение. Определенная часть людей, которые раньше были политаристами и только политаристами, обзаводятся фабриками и заводами и становятся одновременно и капиталистами. Таким образом в нацистской Германии существовали чистые политаристы, политаристы, являвшиеся одновременно и капиталистами, и, наконец, чистые капиталисты.

Политарный способ производства в нацистской Германии включал в свой состав в качестве компонентов как капиталистический, так и мелкобуржуазный способы производства. Этот вариант индустрополитарного способа производства был двухэтажным, причем в первом его этаже главную роль играл пусть преобразованный, но тем не менее сохранившийся капитализм. Общество нацистской Германии было не чисто политарным, а политарно-капиталистическим. Чисто политарным оно так и не стало, может быть, в силу недолговечности своего существования.
"

Итак, какой можно сделать вывод:
Фашистские государства - это государства, относящиеся к особому типу обществ политарно-капиталистичекой параформации.
Способ производства, господствующий в них - двухэтажный, на нижнем этаже располагается капиталистический производственный уклад, а сверху он обволакивается политарными связями.

Данный анализ позволяет нам объяснить ряд черт, которые ранее были выявлены как присущие всем фашистским государствам (нумерация повторяется по статье Алекса-1).

1.Особая религиозно-духовная концепция, отличительной чертой которой является идея Служения и Великой Цели - но великой цели не отдельного человека или человечества или всех верующих, а великой цели Нации (государства), тогда как большинство других религий подразумевают великую цель для каждого человека в отдельности - спасение именно его души.
Есть очевидное исключение - иудаизм. Однако, оно кажущееся. У иудеев нет Великой цели (Если, конечно, не считать создание государства Израиль таковой), так как она у них уже достигнута - они _уже_ богоизбранный народ.

2,5,6.Нацеленность на войну, вытеснение борьбы за существование, свободной конкуренции, ранее господствовавшей на уровне капиталистического рынка государства, на уровень межгосударственный. Поскольку собственные капиталисты поставлены под контроль политарной системы власти - нет никакого резона допускать гибель отдельных их представителей в борьбе за выживание на внутреннем рынке. Гораздо эффективнее объединить их всех под государственным надзором и выступить, опираясь на мощь государства, на международной арене совместными силами. А если капиталисты других стран начнут сопротивляться давлению национальных капиталистов - на помощь им придет своей мощью государство. Но в свободной конкуренции политарно-капиталистическое государство победить не может, так как сочетает в себе недостатки плана и рынка, значит ему остаются только иные способы конкуренции - а именно - война. Отсюда - милитаризация экономики и нацеленность на войну.
4.Активная роль индивида, но не самого по себе, а лишь как части нации - органично следует из особого способа производства фашистской страны - необходимости, с одной стороны, следовать принципу laisser-faire, предусматривающему гимн предпринимательству, а, с другой стороны, подчинять все, в том числе и laisser-faire - служению нации и ее великой цели.

Остался нерассмотренным пункт 3.Связь настоящего и прошлого через традицию. Но здесь я бы попытался оспорить саму эту черту как специфическую для фашистского государства.
Скорее, она присуща любому обществу, считающему себя традиционным.

Итак, что мы получили в итоге?
Сделана попытка анализа генезиса и сущности фашизма, основанная на изучении господствующего способа производства фашистских стран, выявлены его особенности и сделаны правдоподобные выводы об особенностях надстройки общества фашистского государства, следующих из особенностей господствующего способа производства, системы производственных отношений общества.

Удалось объяснить нацеленность любого фашистского государства на войну - то есть той его черты, которая ранее никак не объяснялась, а в большинстве определений просто вводилась как данность, как критерий, позволяющий отнести общество к фашистскому.
Удалось правдоподобно объяснить причины появления националистической религиозно-духовной концепции, присущей фашистским государствам - т.е. опять же тех их черт, которые ранее просто вводились в определение государства фашистского типа.

В заключение можно сказать несколько слов относительно признаков, по которым можно отмечать движение того или иного государства к фашизму.
Очевидно, что если мы отметим в государстве появление политарно-капиталистического экономического уклада, это будет свидетельствовать, что возникает почва и для фашистской перестройки надстроечных институтов.
Правда, открытым остается вопрос о возможных предпосылках к фашистскому перерождению государства, в котором политарные связи обволакивают не капиталистические отношения, а паракапиталистические (т.е. когда местные капиталисты зависят от капиталистического центра других стран - случай России в наше время - укрепления политарных связей и обволакивание ими паракапиталистических отношений невозможно не видеть).
Здесь, на мой взгляд начинает действовать тенденция, когда политарные отношения способствуют избавлению паракапиталистических от зависимости от внешнего мира, что может повысить вероятность движения России к фашизму.