От Кактус Ответить на сообщение
К Пуденко Сергей Ответить по почте
Дата 09.07.2009 17:48:01 Найти в дереве
Рубрики В стране и мире; Версия для печати

Возвращаясь к манипуляции

Старую книгу СГКМ я давно забыл за неприменимостью. А вот вспомнили о Бурдье и как-то само связалось.

Делез создавая «встречу» Спинозы и Ницше говорил о том что главное стремление человека, главный мотив его деятельности – не воля к власти (Ницше), не воля к истине как достоверности бытия (Хайдегер и Фуко), а воля к мощи. Раньше читал это у Делеза, но пропустил, что он впервые точно и определено употребляет именно такое слово. Спасибо Пуденко который постоянно повторяет: мощь, мощь, мощь… Делез говорит что при каждом изменении обстоятельств человек меняет свой модус (Спиноза) т.е. способ существования, таким образом, чтобы стать сильнее. Модус длится во времени столько же сколько становление – сменил модус, стал другим, одно становление завершилось и началось другое. Бытие – одномоментный срез становления, фотоснимок жизни. Поэтому правило «бытие определяет сознание» не совсем точное. Модус, способ существования, определяет сознание. Фуко это иллюстрирует через осознание человеком истории страны, семьи, самого себя. Человек конструирует историю исходя из сиюминутного личного модуса. И сам себя определяет и представляет через эту историю. Не история смотрит на человека вечная и неизменная, а человек смотрит на историю сквозь свой нынешний образ жизни. И видит то, что этот модус позволяет видеть.

Например, были у него с одной стороны дворянские предки, с другой - крестьянские. В советское время способ существования этого человека определялся в первую очередь работой. И модусу дворянские предки (они в то время справедливо понимались как паразиты), не соответствовали. Нужны были труженики. Человек вычеркивал дворян из личной истории. То есть он знал, что они были, но никак ими не интересовался и не старался им подражать. Примерно как в большой семье есть дальний родственник горький пьяница – все про него знают, но давно никто не видел и говорить о нем не принято. Оставались предки крестьянские. Тоже могли быть с изъяном, из раскулаченных, но все-таки работяги.

После перестройки этот человек становился эффективным менеджером (если было чего украсть) или устраивался на хорошую зарплату в крупную корпорацию. Он понимал что явно живет за счет эксплуатации тех, кто непосредственно работает на производстве. Новый способ существования диктовал ему элитную самоидентификацию. И человек вычеркивал из сознания все связанное с производительным трудом вообще. Туда же шли крестьянские предки, а их место в личной истории занимали дворянские. Если дворянских предков не было, их можно было выдумать, например за деньги получить соответствующее генеалогическое древо в каком-нибудь дворянском собрании. Это ситуация стандартная. Когда таким людям предлагают назвать реальные достижения дворян или белых, они теряются и сами не могут понять, а что там такого хорошего. Потому что не понимают, что отстаивают не свое благородное прошлое, а свое сытое настоящее.

В бытовых повседневных делах человек руководствуется нравственностью (что хорошо и что плохо). Мораль и нравственность различаются. Фуко определяет мораль как принципы поведения которые диктуются обществом через СМИ, а в первую очередь - через навязанное СМИ поведение окружающих. При любом социологическом опросе люди отвечают на вопросы в соответствии с этими общепринятыми принципами. Например: «Одобряете ли Вы убийство царской семьи? – Конечно не одобряю, потому что убивать нехорошо, тем более целыми семьями.» Нравственность – это стереотип поведения определяемый устойчивым комплексом привычек. «Моя бабушка так делала, моя мама так делала и я так делаю. Поэтому так делать хорошо.» (Бурдье этот комплекс привычек называет габитусом. Грамши говорит об эмпирической вере в привычный порядок вещей.) Тогда, оценивая эффективность социологического опроса, мы понимаем, что в действительности респонденту глубоко наплевать, а если бы возникла необходимость спасти свою собственную семью от катастрофы в которую страна попала в том числе и по вине царя, он бы настрелял десяток венценосных семей.

Отсюда возникают ситуации нестандартные. Человек после перестройки вроде неплохо устроился, но вопреки модусу продолжает считать своих дворянских предков балбесами и гордится крестьянами. Возникает чисто российский феномен – левый частный предприниматель. Возникает противоречие, но не между осознаваемым и переживаемым, а между модусом и габитусом. Сложившийся в советское время габитус мешает модусу, мешает считать себя благодетелем рабочих и т.д. Левый – не красный, потому что габитус у него советский, а модус буржуйский и советские привычки сочетаются с отвращением ко всякого рода революциям. Это касается именно того поколения которое сложилось в советское время, а живет на развалинах СССР, при «капитализме».

Как в таком ключе видится личная позиция человека эпохи крушения СССР? Есть насильственно зафиксированный извне модус, не позволяющий реализовать настоящие или мнимые способности человека – «застой». Есть аффект (страсть) вырваться из этих рамок и приобрести новый модус, в котором способности будут реализованы и человек станет сильнее – перестроечная массовая истерия. Есть противоречие между новым модусом и старым габитусом – «когнитивный диссонанс». А манипуляции никакой нет.