|
|
От
|
Potato
|
|
|
К
|
Alex~1
|
|
|
Дата
|
23.04.2009 06:58:54
|
|
|
Рубрики
|
В стране и мире;
|
|
Значит интеллигенция - нечистая сила, созданная петровскими колдунами-немцами?
Вы говорите: "Я сто раз говорил о своих взглядах на русскую интеллигенцию. Она - порождение петровских "реформ", а не традиционного общества, так сказать, в чистом виде."
То есть, стоит рабоче-крестьянскому юноше-девушке войти в здание ВУЗа, как в него/нее вселяется бес, созданный в петровские времена? И отрывается невинная душа от корней?
Мне кажется, что сознание интеллигенции (образованной прослойки) определяется ее бытием (пост-совок + поздний совок) и ее корнями (папы/мамы + бабушки/дедушки).
Вы говорите: "Проходить можно много чего. А уж если взять рекомендованное "внеклассное" чтение...".
То есть, Блока был для Вас внеклассным чтением? И Вы прошли мимо "всем сердцем слушайте революцию"? И "Незнакомку" с пьяницами с глазами кроликов не зубрили? И "Двенадцать" не проходили? Тады не забудем-не простим!!!
Вы же говорили о Святой Руси? А вот Блок прямым текстом:
http://az.lib.ru/b/blok_a_a/text_0020.shtml
"Товарищ, винтовку держи, не трусь!
Пальнем-ка пулей в Святую Русь -
В кондовую,
В избяную,
В толстозадую!"
Но раз Вы уже заговорили об Есенине, распевавшем "Интернационал" в эмигрантских ресторанах
Берлина, то вот его прощание с "традиционной" Святой Русью:
http://az.lib.ru/e/esenin_s_a/text_0440.shtml
Неуютная жидкая лунность
И тоска бесконечных равнин, -
Вот что видел я в резвую юность,
Что, любя, проклинал не один.
По дорогам усохшие вербы
И тележная песня колес...
Ни за что не хотел я теперь бы,
Чтоб мне слушать ее привелось.
Равнодушен я стал к лачугам,
И очажный огонь мне не мил,
Даже яблонь весеннюю вьюгу
Я за бедность полей разлюбил.
Мне теперь по душе иное.
И в чахоточном свете луны
Через каменное и стальное
Вижу мощь я родной стороны.
Полевая Россия! Добольно
Волочиться сохой по полям!
Нищету твою видеть больно
И березам и тополям.
Я не знаю, что будет со мною...
Может, в новую жизнь не гожусь,
Но и все же хочу я стальною
Видеть бедную, нищую Русь.
И, внимая моторному лаю
В сонме вьюг, в сонме бурь и гроз,
Ни за что я теперь не желаю
Слушать песню тележных колес.