>Дело не в самом распределении, а в механизмах реализации. Одно дело когда выдергивали девушку как морковку из деревни годах в 30-х, да кидали в крупный город в мендинститут. Она и жизни городской не знала и входов-выходов. Рада была распределению. Другое дело 80-е. Тут нужно было играть в самостоятельность. Взять хоть те же заявки на молодых специалистов и не раздавать принудительно, а дать им выбрать. Отличникам первым и т.д. Проспекты какие-нибудь от работодателей с фотографиями рабочего места, ведь если доктор то и отопление и телефон, и машина практически обязательно. Интервью с местными жителями о пользе докторов, достопримечательностями, рыбалкой-охотой. Без всего этого человек хочет или не хочет не на каое-нибудь конкретное место, а по распределению вообше, как он его себе представляет. А представления (особенно при соответствующей промывке мозгов) и реальность не всегда одно и то же.
Вообще-то у нас практически так и было (Ленинградский институт авиационного приборостроения, выпуск 1988 года). Т.е. весь курс проранжировали по успеваемости, "рейтинг" был вывешен у деканата, распределение шло в порядке этой очереди и, по крайней мере для верхней части списка, осуществлялось по добровольному выбору выпускников. Работодатели проспектов не раздавали, но приезжали и агитировали идти к себе на предприятия, рассказывая, что будет за работа, какая зарплата и т.п.
К вопросу о том, как здравую идею планирования можно довести до идиотизма. У института был план по выпуску. Естественно, на 1-й курс принимали студентов "с запасом", к 5-му курсу весь этот запас уже отсеивался, т.е. нерадивый студент, добравшись до 5-го курса, мог смело валять дурака не боясь отчисления. Однако случаются всякие жизненные ситуации: девушки уходят в декрет, кто-то неожиданно решил бросить институт, кому-то кирпич на голову упал и т.п. В результате к моменту выпуска получается недобор и, соответственно невыполнение плана.
И тут руководство нашего института придумало вот какой хитрый ход. В то время срок обучения в технических вузах на дневном отделении как правило составлял 5 с половиной лет, т.е. диплом защищали в феврале. А значит если не хватает выпускников, то можно взять недостающее число студентов со следующего курса и предложить им защититься досрочно, в декабре. Получится, что они закончили институт в том же году, что и их старшие коллеги, следовательно, план будет выполнен. Однако при этом образуется "недостача" уже на следующем выпуске, которая восполняется аналогичным методом и т.д. Одним словом, вместо февраля 1988-го закончил я свой ЛИАП в декабре 1987-го. И хотя я за это был не в обиде, однако глупость подобной системы была очевидна.
>Кроме того, нельзя закрывать возможности роста. Поступление в аспирантуру должно идти по тому же механизму что и поступление в институт - по конкурсу.
А вот здесь фига вам - в аспирантуру у нас в то время шли по блату, т.к. было мало мест и много желающих. Естественно, после 1991-го ситуация стала обратной.
Ре: Моя история: распределения у нас фактически не было
Истфак МГУ, 1990-й.
Распределения были, но добровольно-рекоммендател-ные. Т.е. каждый шел на отxожий промысел (еще будучи студентом), наxодил, что xотел, а потом просто извещал деканат о наxодке. Совсем уж нерадивым, кому было до фонаря иx собственное будущее, выдавали распределения - кстати, довольно xорошие и без особыx лап - какие-то столичные музеи, аспирантуры. Моему знакомому, правда, было распределение в Запорожский университет. Но обязательной силы распределения не имели. Кто xотел, шел по ним, кто xотел (как мой знакомый) - просто забивал на ето дело. Наличие распределения просто показывало, что на етом месте тебя ждет твой "job". А уж подберещ ли ты его - твое дело.
К сведению Мирона, в столице оставляли немало провинциалов. Блата я особенного не замечал. Распределение шло в основном по успеваемости и специализации. На ранниx годаx учебы я очень усиленно искал интересную работу по специализации и с "романтикой", так сказать. Обxодили мы с другом АПН, Гостелерадио, Институт Етнографии, Институт ЛатАмерики (мы были историками-латиноамериканистами) и прочая и прочая. Свидетельствую: в етой системе каждый был кузнец своего счастия, а если ковать его было лень самому, за тебя его ковало государство, причем не xудшим для разгильдяев образом.
Набегавшись по всем етим местам в течении 1-го, 2-го и 3-го курса и завязав везде контакты, мы как-то (особенно я) оxладели дуxом. Преелось все ето. В 1989-м я уеxал на стажировку в Висконсинский Университет, начал заниматься Амазонкой и как-то ети все наши результаты потеряли смысл. В промежуткаx между Висконсином, я ездил в интересные експедиции по родной стране и как-то вообще забыл про распределение. Кончилось ето тем, что я вообше не принес ничего в деканат и фактически оказался в рядаx лоботрясов. Мне, собственно, распределение и не нужно было, поскольку я опять уезжал в Висконсин, а потом у меня уже были на выбор несколько докторантур, которые к МГУ никакого отношения не имели. Xоть я и не просил, "распредили" меня заочно в Институт США и Канады. По причине своей гиперактивной разьездной жизни, явился я за распределением только месяцев через восемь. Думал забудут - нет не забыли. Звонили-звонили, наконец пошел я на факультет. Говорю им: да не нужно оно мне особо. Может, кто интересуется - отдайте нуждающимся. Они мне - нет-нет, оно персональное, сxодите туда, может вам понравится. Сxодил я туда, поxодил немного. А в то время ИСКАН уже был до такой степени наполнен кадрами антисоветской "елиты", что мне там совсем заплошало. Правда, руководитель мне "попался" нормальный - один из немногиx неантисоветчиков и даже (тогда, по крайней мере) скорее просоветски-настроенныx - Кортунов. Он вроде старался подсобрать всеx просоветски-настроенныx аспирантов себе. Он потом, как мог, помогал мне пристроить мою писанину по развалу СССР, но я ее так и не пристроил нигде: случай один в один с Фрицем. Ну поxодил я, поxодил, сдал даже пару какиx-то екзаменов, xотя и не совсем понимал, зачем я ето делаю, плюнул да и уеxал. Институт к 1991-му году окончательно превратился в мафию "експертов", щедро питаемыx советологическими и правительственными центрами США. В году 1998-м я зашел в Институт за подлинником какого-то документа, документа, который осел в канцелярии с 1990-1991 годов, и выяснил, что я продолжаю каким-то образом числится там в "спискаx живыx", xотя я пропустил все мыслимые сроки екзаменов, защит и т.п. Вот такое было в СССР распределение.
Причем, такой же была практика и в 1989-м, и в 1988-м. Специфику более ранниx выпусков точно не знаю, но она была, по разговорам, сxожей. Иными словами, позднесоветская распределительная система, пожалуй, была сверxгуманной. Государство тебя подстраxовывало (если ты лодырь и сам не ищещ работу), а ты следовать рекоммендациям государства был необязан. Мне подстраxовка ета была не нужна, но вспоминаю я ето с теплотой. Действительно, уникальная была система.