От	Marduk
К	All
Дата	09.11.2002 19:48:26
Рубрики	Прочее; Манипуляция; Идеология; Ссылки;

Захват заложников, "Норд-Ост"

---

ЧТОБ НЕ БЫТЬ ТРАВОЙ НА ПОЛЕ БОЯ
В связи с захватом 23.10.02. в Москве нескольких сотен заложников Президиум ЦС Концептуальной Партии «Единение» ЗАЯВЛЯЕТ следующее.
С позиции «общего хода вещей» очевидно, что ЦЕЛЯМИ ЗАХВАТА ЗАЛОЖНИКОВ ЯВЛЯЮТСЯ:
1. Попытка устранить В. Путина от руководства страной (или по крайней мере на ближайшее время резко снизить его активную деятельность по наведению порядка в стране).
2. Подготовить народ России к восторженному восприятию установления в стране интернационал–фашизма, и через реализацию варианта «Инквизитор» осуществить завершение межклановых разборок в пользу клана «семьи» Ельциных.
ПОДГОТОВКА К ДОСТИЖЕНИЮ ЭТИХ ЦЕЛЕЙ была достаточно длительной и проявлялась в течении 2001–2002 годов, когда отечественные кланы нашли для себя ответ на вопрос «Кто есть мистер Путин?».
Угрозы Березовского Путину, попытка создать межгосударственный союз с Белоруссией, руководить которым должен был Ельцин, пожар телебашни Останкино, терракт 9 мая в Каспийске и многие другие события должны были бы по замыслу их авторов вызвать у народа недовольство Путиным, показать его неспособность навести порядок в стране.
НЕПОСРЕДСТВЕННЫМ ТОЛЧКОМ к совершению чудовищного захвата заложников в Москве явилось установление Генеральной прокуратурой факта хищения 786 тонн золота в 1992–93 г.г. К хищению причастны высшие должностные лица государства, в том числе приближенные к так называемой «семье» Ельциных. Следствием установлено, что золото самолётами вывозилось «семейными» за рубеж. Под залог этого золота за рубежом им давались кредиты, что позволило кучке известных ныне людей скупить самые прибыльные отрасли отечественной экономики, что было названо «приХВАТизацией». Обо всём этом подробно изложено в газете «Аргументы и факты» №43 октябрь 2002 года.
Дело по разбирательству содеянного воровства золота и других подобных дел, а также грызня между клановыми группировками в России зашли так далеко, что потребовали экстренных мер со стороны кланов. Видимым проявлением всего этого явилось в частности и совсем недавнее убийство губернатора магаданской области В. Цветкова. Но это были всего лишь «цветочки», а «ягодки» — впереди.
Захват заложников получил подробное и непрерывное освещение в электронных СМИ, что позволило за короткое время распознать интересы многих политических и клановых сил в России. С УРОВНЯ МЕЖКЛАНОВЫХ РАЗБОРОК очевидно:
 Все СМИ так или иначе пытаются показать безпомощность В. Путина в наведении порядка, всячески пытаются его дискредитировать, «опустить». Особенно в этом преуспевает чубайсовское REN–TV. Все СМИ выполняют одну задачу — свалить Путина (или в крайнем случае резко понизить его рейтинг).
Именно поэтому террористы, захватившие заложников, выдвинули заведомо невыполнимые требования.
 Обыватели, толпа стали разменной монетой в борьбе клановых группировок России. Лозунги «я вне политики», «нас это не касается» сделали обывателей «травой на поле боя», которую вытаптывают сражающиеся кланы.
 Происходит политическая «раскрутка» так называемых «демократов». Так террористы, отказавшиеся вести переговоры с представителями официальной власти России, в то же время изъявили желание вести переговоры с Явлинским, Хакамадой и Немцовым, поскольку, якобы, только они способны понять террористов. Однако эта попытка представить демократов миротворцами и спасителями на деле приводит к тому, что демократы выявлены в глазах простых людей как та самая политическая сила, без поддержки которой террористы ни за что не решились бы на захват, ибо только в Москве они могут найти себе политическую поддержку.
 В урегулировании противостояния пожелали поучаствовать практически представители всех российских кланов. Так, например, И. Кобзон по собственной инициативе прибыл к месту совершения преступления и пообщался с террористами. На что рассчитывал Кобзон, когда шёл к террористам? Ведь для того, чтобы они прислушались к его мнению, Кобзон должен быть для них авторитетом. А если Кобзон для них авторитет, то почему они его не послушали и не отпустили всех заложников? А может быть наоборот — послушали, если предположить, что Кобзон прибыл для того, чтобы заверить террористов, что их друзья в высших управленческих кругах не позволят российским силовым структурам уничтожить террористов. Такой вариант развития событий вполне возможен. Ведь не позволил же в своё время Черномырдин уничтожить банду Басаева в Буйнакске и поддержал его морально во время личного телефонного разговора с ним, заверив при этом Басаева перед телекамерами, что террористу ничего не угрожает и все его условия будут выполнены.
 Инициаторы мирного договора с чеченскими бандитами и вывода российских войск из Чечни бывший секретарь Совбеза России И. Рыбкин, депутат от Чечни Аслаханов и олигарх «в бегах» Березовский получили дополнительный козырь для агитации в пользу подписания нового «хасав–юртовского» договора, поскольку по их планам если не будет капитуляции России перед боевиками и вывода российских войск из Чечни, то подобные терракты не прекратятся.
 Работники российского МИД воспользовались случившимся для обоснования своей антироссийской политики, убеждая граждан России в необходимости следования в русле внешней политики США, что отечественная дипломатия и осуществляет на практике.
 Спецслужбы, утверждающие, что они в курсе всего, «вдруг» снова не смогли предотвратить очередной терракт, как не смогли ни предотвратить, ни пресечь все предыдущие терракты, в том числе в Буйнакске, Кизляре, Каспийске. А ведь непосредственно перед захватом заложников в Москве уже был совершён терракт. В районе метро «Юго–Западная» у «Макдональдса» был взорван фугас, но поскольку автобус заслонил людей от осколков, то пострадало только 7 человек. Этот терракт руководителями спецслужб был объявлен обычной криминальной разборкой (вчера (08.11.02) Грызлов заявил о том, что этот взрыв связан с захватом мюзикла “Норд-Ост” – прим.Д.Л.), что наводит на мысль, что определённые силы в российских спецслужбах осуществляют прикрытие террористов. Другими словами, террористы выполняют некие политические планы определённых сил внутри спеслужб. Но сами террористы не понимают, что будут уничтожены этими определёнными силами внутри спецслужб, после выполнения задачи, как это красочно показывают нам телесериалы.
 Выходка п–резидента Белоруссии Лукашенко и его спецслужб по высылке российских депутатов из Белоруссии накануне российско–белорусского совещания по вопросам объединения России и Белоруссии свидетельствует о том, что усилия российских, белорусских спецслужб и террористов скоординированы из единого надгосударственного центра глобалистов.
С ГЛОБАЛЬНЫХ ПОЗИЦИЙ события в России полностью синхронизированы с процессами в мире:
 Захват заложников 23.10.02 в Москве является логическим продолжением прокатившейся по миру волны террактов, которая захлестнула не только США, Израиль, Испанию, где к ним уже привыкли, но и спокойные до этого Индонезию, Филиппины и даже Финляндию. События синхронизированы и в двух столицах: в Вашингтоне действует убийца снайпер (одиночка ли?), в Москве — бандитская группа. Таким образом, обывателям всего мира вбивается в голову, что теперь никто и нигде не сможет укрыться от терроризма, что с демократией пора кончать, пора наводить «порядок». Обыватели всегда стремились быть «вне политики». Теперь им это воздаётся тем, что обыватели стали «травой на поле боя».
 Целенаправленность, географическая, конфессиональная и другие составляющие волны терроризма показывают, что в мире нет какого–то специфического «исламского», «баскского», «ирландского» и иного терроризма. В мире существует единый надгосударственный и наднациональный террористический центр, о чём практически открытым текстом заявил В. В. Путин 24.10.02. А все «национально окрашенные» террористы всего лишь исполнители замыслов мировой надгосударственной мафии при проведении политики «разделяй и властвуй». Волна терроризма призвана подвигнуть обывателя на принятие в мире режима интернационал–фашизма.
 Для США отказ или длительное откладывание начала войны в Ираке означает неизбежное крушение всей своей государственной экономики, а параллельно с этим и конец доминированию США в мире. Подготовка войны с Ираком идёт в США под лозунгом борьбы с международным терроризмом. Все взрывы, произошедшие до взрыва фугаса в Москве 19 октября 2002 года и захват заложников в Москве 23.10.02 служат дополнительным обоснованием «справедливости» политики, проводимой руководством США и подвигают мировое со–общество к созданию анти–иракской коалиции под руководством США.
 Основным противником США в создании анти–иракской коалиции и развязыванию войны против Ирака является Россия. Захват заложников в Москве и последующее осуждение всем мировым со–обществом этих бандитских действий чеченских террористов должны по замыслу планировщиков этой акции послужить для Путина определённым знаком. Ведь Путину фактически предлагают в обмен на его поддержку действий руководства США против Ирака, не препятствовать решению внутриполитической проблемы России — уничтожению гнезда террористов в Чечне жёстким и даже жестоким способом. Более того, его подталкивают на эти жестокие меры, которые не решат проблемы Чечни, как не решат и других проблем в стране.
 Завязший в решении внутрироссийского терракта, политически ослабленный Путин может уступить США в их политике развязывания войны против Ирака. В этом случае «семья» надеется, что США защитит их перед Путиным, поскольку «семья» способствовала достижению именно американских, а не российских интересов.
Так видится ситуация с позиций межклановых разборок, происходящих в России и с объемлющей позиции — глобальной.
Но есть ещё БОЛЕЕ ОБЪЕМЛЮЩАЯ ПОЗИЦИЯ, НАКРЫВАЮЩАЯ СОБОЙ ДВЕ ПРЕДЫДУЩИЕ. Обыватель обычно называет её «мистикой».
Захват заложников произошёл во время мюзикла «Норд–Ост», поставленного по мотивам романа В. Каверина «Два капитана». На этом романе было воспитано поколение сталинистов–романтиков, обеспечивших своим трудом превращение России в супердержаву. А мюзикл — порождение библейской культуры, которая противостоит сталинизму и Божьему промыслу. Создание мюзикла на основе этого романа есть извращение подлинной культуры, есть попытка россиянской «элиты» приспособить мощный созидательный социальный заряд романа Каверина под свои корыстные «элитарные» цели. Это подтверждает тот факт, что билет на мюзикл очень дорогой и недоступен простым людям, живущим своим трудом. И то, что трагедия происходит в бывшем Доме Культуры Рабочих Завода, из которого сделали «мюзик–холл», свидетельствует о том, что Бог не поддерживает паразитизма в обществе.
А то, что прямо в концертный зал упирается 2–ая Дубровская улица делает такую «мистику» более чем очевидной. Герой повести Пушкина Дубровский по своему нравственному произволу мстил «элите» того времени за беды, причинённые его семье и ему лично. То, что улица Дубровская «вторая», говорит о том, что есть второе явление «эффекта Дубровского» — воздаяние нынешней «элите» за совершённые ею преступления перед народом России.
КАКИЕ ВЫВОДЫ НЕОБХОДИМО СДЕЛАТЬ ИЗ ПРОИСХОДЯЩЕГО?
1. Главный террорист — это телевидение. Смотрите — все каналы отменили плановые передачи, идёт только трансляция трагедии. Оно накачивает у людей эмоции, отключая при этом разум, после чего вся осмысленная работа у людей прекращается. Одних зрителей телевидение делает террористами, формируя из злодеев героев, делает сотни новых террористов, других зрителей доводит до такого состояния, когда они сами захотят «жёсткой руки» в стране и с радостью примут фашизм.
2. Обывателям, толпе надо понять, что «траву на поле боя» вытаптывают. Если обыватели не хотят быть «травой на поле боя», надо отказаться от лозунга «я вне политики» и «моя хата с краю». Рано или поздно в подобной ситуации окажется каждый. Чтобы нельзя было заморочить голову, надо уметь понимать происходящее и быть активным по жизни. Для этого надо поднять народ, всех людей на уровень понимания глобальных процессов. Только это не позволит одурачивать людей. Для этого надо учиться, надо овладеть КОБой.
3. Не одна частная проблема (в том числе и терроризм) в стране не будет решена, пока не изменим концепцию управления в нашей стране с ныне существующей, приведшей Россию к краху, на Концепцию Общественной Безопасности.
Президиум ЦС
Концептуальной партии «Единение»
24.10.2002

Комментарии приветствуются. Заинтересовавшиеся могут найти допольнительную информацию по адресу www.kpe.ru

---

От	Pout
К	Marduk (09.11.2002 19:48:26)
Дата	10.11.2002 12:46:52

"Инкорпорация террористической мутации".Угумс. Павловский и др.(*)

---

Вот это интересный текст. Кое в чем перекликается с тезисами
Кара-Мурзы (о всемирном значении нового терроризма как"игрока",о
косвенности исламского,национального и религиозного фактора , о "новых
игроках"на поле мировой политики и др). Правда, Глеб Павловский
выворачивает абстрактно верные положения в практические рекомендации
весьма сумнительного свойства. Формировать "дикие
дивизии"..."инкорпорировать террористическую мутацию", привить тсказать
эту бациллу к некоей новой государственной политике...Тут уже явное
сближение с хакамадством. Та тоже творчески инкорпорировала
бандитсвтво,правда при этом ее новое государство явно несло черты
привитого бандитства по всем сущностным чертам. Физиономия такого
государства Ириной Муцуовной описана точней и честней( оторванная же
женщина...спсибочки ей за эту прямоту и смачность. Не то что хитрые
бледные кардиналы - бьет прямо в глаз).
http://212.188.13.163:2009/nvz/forum/0/co/75744.htm

Ну и конечно остро чувствуется у кремлевского серого кардинала нужда
текущего момента - подмахивать вашингтонскому ЦК, который "утверждает"
, "удостоверяет", кого считать террористами, а кого - рыцарями. Мы,
дескать,одной крови с вами...а чеченцы это или талибы - дело 25ое.

Павловский, видимо, не в курсе недавней истории с "чеченской
спортивной ротой".таким прообразом "дикой дивизии"(куда меньшего
калибра). Ее пришлось срочно расформировывать после ряда инцидентов,
когда горцы сразу стали показывать _ свой_ способ "привить бациллу" к
ослабленному институту российской армии с ее расшатанной воинской
дисциплины. Эта история месяца два назад в деталях обсуждалась на ВИФе

в "Огоньке" еще три статьи по итогам теракта. Ну храбрый Быков обещает
всем начистить морду, как Булат Окуджава или Эвген Евтушенко. "Добро
должно бытиь с кулаками!". Так что трепещи,пролетарий!буржуйское добро
должно быть с кулаками!

http://www.ropnet.ru/ogonyok/win/200244/44-19-19.html

http://www.ropnet.ru/ogonyok/win/200244/44-17-17.html

http://www.ropnet.ru/ogonyok/win/200244/44-14-16.html

Терроризм
РАЗБОР ПОЛЁТОВ: Мы представляем вам сегодня четыре вывода, сделанных
известными публицистами после теракта, потрясшего страну. Среди великого
множества суждений, высказываемых в печати, в частных разговорах, эти
противоречащие друг другу мнения, на наш взгляд, вобрали в себя главные
аргументы людей, спорящих сегодня о судьбе России
НЕГРАЖДАНЕ, ПОСЛУШАЙТЕ МЕНЯ!
От трусов может потребоваться героизм, а к этому они совершенно не
готовы. Люди, называющие себя правозащитниками, не решаются вслух
назвать основной побудительный мотив всех своих действий: им страшно
ЭКСГУМИРОВАТЬ МАТРОСОВА?
<В жизни всегда есть место подвигу!> -- это установка на смерть, а не на
жизнь. Бежать впереди паровоза с красным флагом -- железный, вбитый
гвоздем в голову принцип советского поведения
ДА ПОШЛИ БЫ ОНИ!..
Как алкоголика выбрасывают из приличного дома, выбросить из состава
России тех, кто недостоин высокого звания россиянина!


===========
http://www.ropnet.ru/ogonyok/win/200244/44-19-19.html

ДАЕШЬ ОБЩЕСТВО БЕЗ ОТХОДОВ!
Активность этих людей надо перенаправить. Террористов победят сами
террористы, как пиратов победили пираты

Да, конечно, московские террористы говорили слова про <остановить войну,
вывести войска из Чечни...>. Террористы всегда произносят какие-то
слова. Но то, что они произносят, не имеет отношения ни к их мотивам, ни
к их технологиям. Тексты -- подчиненный элемент технологий.

Когда-то, лет пять назад, чеченские террористы были другими. Но когда-то
и все мы были мальчиками. Шамиль Басаев, едущий в Буденновск, и Шамиль
Басаев, едущий из Буденновска, -- это совершенно разные люди. Туда он
ехал как боевик на боевую операцию и сам в это верил. А обратно -- как
человек, обладающий новым управленческим ноу-хау.

А Бараев -- это уже следующее поколение <управленцев>. Он просто играет
Чечней. Он имеет к Чечне не большее отношение, чем отпускник, уезжающий
на юг, к Киевскому вокзалу, с которого он отправляется в путь. Он
главнее Масхадова! Хотя и говорил, что подчиняется Масхадову. Но это лиш
ь текст. У Бараева было что-то более ценное, чем Чечня и Масхадов!..
Поэтому смешны все эти наивные идеи о том, что можно было на террористов
влиять через родственников, через тейп... Да плевать им и на
родственников, и на Чечню, и на тейп! И даже на ислам. Даже
мусульманство для современного международного терроризма тоже транзитный
зал, проходная комната.

Если представить, что московским террористам удалось довести дело хотя
бы до видимости переговоров с президентской властью, то они стали бы
обладателями уникальной технологии управления -- как с помощью 50 -- 100
человек нагнуть, сделать в какой-то степени своим партнером ядерную
державу, постоянного члена Совета безопасности ООН. А это стоит уже пяти
Чечней. Тогда уже террористы выходят на <мировой рынок безответственного
капитала>, как я это называю. А это уже не терроризм. Это уже нечто
большее. И услуги на этом рынке нарасхват.

Я говорил уже на радио, что одним из методов реализации агрессивности
чеченцев может стать формирование из них отдельных корпусов и дивизий.
Собственно, это известный в истории способ использования агрессии,
энергии разрушения, что называется, <в мирных целях>. Из жителей
завоеванных колоний формировались военные части, которые потом отлично
воевали за империю. Даже если не вспоминать царскую Дикую дивизию, а
вспомнить Советский Союз, то, скажем, карабахские армяне были просто
украшением наших Вооруженных сил. Среди них процент Героев Советского
Союза был выше, чем среди других национальностей. Так же может быть и с
чеченцами.

И аналогично будет побежден терроризм в масштабах всей планеты. С ним
произойдет то же самое, что произошло с пиратами в XVII веке. Когда-то
пираты просто парализовали мировую торговлю. Их ловили, вешали -- не
помогало. И тогда пираты были инкорпорированы в легальные структуры. Они
вошли в состав военных флотов великих морских держав, внеся, кстати,
много нового в ведение морского боя.



Так и с терроризмом. Сначала он будет наращивать свое давление на
цивилизацию, она станет отвечать тем же. Цивилизация начнет давить
терроризм военными и разведывательными операциями с переменным успехом.
Но лет через двадцать закончится тем, что изменятся и цивилизация и
терроризм. Террористов победят те же террористы, как пиратов победили
пираты. Я не имею в виду, что методы террора будут инкорпорированы в
государство. Нет, конечно. Будет инкорпорирован новый человеческий
материал, вот эта вот антропологическая мутация, которая сейчас не имеет
для себя ниши в современной цивилизации. Активность этих людей будет
перенаправлена.

Терроризм сегодняшний -- это не протест против глобализма, это
разновидность глобализма. Это бизнес. Кто-то до 11 сентября сбрасывал
акции, кто-то скупал. Те, кто знал о предстоящем теракте, неплохо
нажились. Шла большая игра. Взрывы на Бали нанесли сильный удар по
капитализации бизнеса в Индонезии... А дальше такие акции будут просто
заказываться! Не террористами, конечно. Игроками на финансовом рынке.

Поэтому ловить и вешать террористов мало, для эффективной борьбы должны
быть разрушены сети, инфраструктура терроризма. Кстати, пиратов в XVII
веке тоже так давили, у них были свои базы, банки, банкиры -- это был
весьма развитой бизнес. И главная борьба с пиратами началась именно с
удара по их финансовой системе -- банкам. Вот как только подобная
<инфраструктурная> борьба с терроризмом начнется, терроризм тут же
начнет инкорпорироваться в структуру цивилизации.

До 2001 года разрастание мировой террористической сети шло практически
беспрепятственно. Под контролем у них были уже целые страны...
Террористические режимы рассматривали как политическую силу, с которой
можно вести переговоры, произошла легитимизация террора... Кто-нибудь
помнит, когда США предоставили последний кредит талибам? В мае 2001
года! Это был кредит на уничтожение опиумных плантаций. На эти деньги
вполне могли бы финансироваться теракты 11 сентября.

Сейчас, слава богу, начали бороться с этими <вредными> странами --
Афганистаном, Ираком. Это ведь базы террора. И после того как режим
Саддама Хусейна будет уничтожен, аналогичные режимы в других подобных
странах сильно задумаются, могут ли они хотя бы по телефону
разговаривать с террористами, не говоря уж о том, чтобы держать у себя
их счета. И никого не должно обмануть то, что душка Саддам (практически
одновременно с Масхадовым) осудил теракт в Москве и отрекся от него.

Так что позиция Москвы по Ираку должна учитывать и этот фактор...

Глеб ПАВЛОВСКИЙ

---

От	Pout
К	Marduk (09.11.2002 19:48:26)
Дата	10.11.2002 07:31:25

Мозги набекрень-2. Голос гусинского про то же

---

Marduk сообщил в новостях следующее:76475@kmf...
> ЧТОБ НЕ БЫТЬ ТРАВОЙ НА ПОЛЕ БОЯ
> В связи с захватом 23.10.02. в Москве нескольких сотен заложников
Президиум ЦС Концептуальной Партии <Единение> ЗАЯВЛЯЕТ следующее.

> Но есть ещё БОЛЕЕ ОБЪЕМЛЮЩАЯ ПОЗИЦИЯ, НАКРЫВАЮЩАЯ СОБОЙ ДВЕ
ПРЕДЫДУЩИЕ. Обыватель обычно называет её <мистикой>.
> Захват заложников произошёл во время мюзикла <Норд.Ост>, поставленного
по мотивам романа В. Каверина <Два капитана>. На этом романе было
воспитано поколение сталинистов.романтиков, обеспечивших своим трудом
превращение России в супердержаву. А мюзикл - порождение библейской
культуры, которая противостоит сталинизму и Божьему промыслу. Создание
мюзикла на основе этого романа есть извращение подлинной культуры, есть
попытка россиянской <элиты> приспособить мощный созидательный социальный
заряд романа Каверина под свои корыстные <элитарные> цели. Это
подтверждает тот факт, что билет на мюзикл очень дорогой и недоступен
простым людям, живущим своим трудом. И то, что трагедия происходит в
бывшем Доме Культуры Рабочих Завода, из которого сделали <мюзик.холл>,
свидетельствует о том, что Бог не поддерживает паразитизма в обществе.
> А то, что прямо в концертный зал упирается 2.ая Дубровская улица
делает такую <мистику> более чем очевидной. Герой повести Пушкина
Дубровский по своему нравственному произволу мстил <элите> того времени
за беды, причинённые его семье и ему лично. То, что улица Дубровская
<вторая>, говорит о том, что есть второе явление <эффекта Дубровского> -
воздаяние нынешней <элите> за совершённые ею преступления перед народом
России.

> КАКИЕ ВЫВОДЫ НЕОБХОДИМО СДЕЛАТЬ ИЗ ПРОИСХОДЯЩЕГО?
> 3. Не одна частная проблема (в том числе и терроризм) в стране не
будет решена, пока не изменим концепцию управления в нашей стране с ныне
существующей, приведшей Россию к краху, на Концепцию Общественной
Безопасности.


Пока КОБа не придет к власти - ни одна частная проблема близка не будет
к решению. Мерси. Мы поняли. Нам молиться, вам конспироложествовать.

Полно конспирологических "анализов по итогам теракта". Целые коллекции
уже собираются. Почитав все подряд, можно устроить конкурс "Мозги
набекрень". Березовские "Грани" тут уже выкладывались. Вот еще Гусинский
говорит(Пархоменко - это его эмиссар ,"Журнал" -это бывшие
гусинские"Итоги".).

Есть целый Проект"Позорный столб" на сайте консерватор ру, см.
отдельно.
Идея в общем верная. Исполнение - разумеется, такое,как хотят сами
"консерваторы".
Можно привести образчики этих"столбовых",чтобы понять, с чем имеешь
дело. Рано или поздно надо вычислить и вычистить кухню этих "любителей
приготовления острых блюд".

Итак."Гусинские столбовые".
Главная цель "центральной власти" была, говорят ("намекают") гусиноиды -
всех там замочить, убить(избавиться от заложников). Хорошие лужкисты
хотели-от их спасти, им клятые силовики-путинцы не дали.
Многочисленные"наши собеседники в структурах"(все как один
анонимные)свидетельствуют о некомпетентности властей. И уж конечно
родное гусинское "Эхо Москвы" - главное документальное свидетельство лжи
и обмана силовиков.
Вывод - пока гусинские(березовские, и т.д) не придут к власти - ни одна
частная проблема близка не будет к решению. Вы поняли?


Может, на таких обширных построениях стоит свой практикум устраивать.
Разбирать как устроена кухня конспирологов-манипуляторов. Там на самом
деле всего несколько технологических ходов и счетное число приемов.
Отличный пример такого разбора - работы РЖ МедиаПолитика,пример из
"жаркого лета 1998" тут

http://www.russ.ru/journal/media/98-07-09/telen.htm

: http://212.188.13.163:2009/nvz/forum/0/co/76351.htm
========================

Избавление от заложников "Журнал"

Трагическая история гибели сотни с лишним людей, уже успешно
освобожденных из рук террористов в <Норд-Осте>, - это история об
ответственности. Если называть вещи своими именами - история о праве
политиков, оказавшихся так или иначе причастными к кризису, этой
ответственности избежать

Сергей Пархоменко


(Фото: Глеб Гаранич/Reuters)

Трагические обстоятельства российской политики, кажется, вновь погрузили
нас в дремучие дебри споров о темных и на самом деле совершенно
необъяснимых медицинских материях. Так уже было однажды: ровно шесть лет
тому назад, осенью 1996-го, когда журналисты газетных политических
отделов и телевизионных служб информации вдруг все как один научились
бегло, не отрывая карандаша от бумаги, набрасывать схему
аортокоронарного шунтирования.

Теперь в профессиональный лексикон политического аналитика властно
вторглось слово <антидот>, а инструментарий этого анализа пополнился
обширным набором сведений из области клинической анестезиологии.

Но и в тогдашнем, и в нынешнем случае медицина была решительно ни при
чем. Мы ясно видим: политическая интрига остается политической, даже
когда прикрывается мудреной медицинской терминологией. Кардиологическая
эпопея 1996-го, развернувшаяся вокруг ишемической болезни, тяжелой
формой которой страдал первый президент России Борис Ельцин, и
соответственно вокруг ситуации с его вынужденным временным удалением от
дел, вызванным необходимостью сложной и относительно рискованной
операции, - это была история вовсе не о врачах и пациентах. Это была
история о политиках, продолжающих борьбу за власть, точнее, за удержание
контроля над ее инструментами даже и в столь драматической ситуации. Это
была история об ответственности за трудное решение, способное в одно
мгновение разрушить устоявшуюся структуру власти, и, главное, за
последствия этого решения, которую делили между собою политики.

Точно такова же и суть сегодняшнего политического кризиса - того, что
начал разворачиваться еще раньше, чем в зале театрального центра на
Дубровке развеялся усыпляющий газ и осел пороховой дым. Именно
политического - обилие медицинской терминологии в его хрониках никого не
должно вводить в заблуждение.

Ведь с каждым днем, минувшим после трагедии <Норд-Оста>, это проявлялось
все отчетливее, и теперь мы можем быть твердо уверенными: речь снова
идет об ответственности. Конкретнее - о дележе ответственности. А если
уж совсем называть вещи своими именами - о праве политиков, оказавшихся
так или иначе причастными к этой трагедии, ответственности избежать.

Но избежать ее, как известно, можно одним-единственным способом:
хладнокровно и решительно перегрузив на чужие плечи. Конечно, на такой
случай под рукой всегда найдутся журналисты. Однако если к думскому
эпизоду с поправками в Закон о печати еще можно относиться как к почти
комическому, то уж вовсе никакой улыбки не удается выдавить из себя,
когда тебе в сотый раз пересказывают поразительный эпизод, впервые
описанный одним из руководителей столичного правительства в приватной
беседе с неким репортером. Эта сцена сделалась в московском
журналистском сообществе легендарной: уже через несколько минут после
завершения штурма норд-остовского здания, когда на ступенях перед
фасадом лежало всего только несколько первых бездыханных тел, а
эвакуация пострадавших даже не началась, этот самый московский чиновник
бросился к Владимиру Проничеву, первому заместителю главы ФСБ, человеку,
формально руководившему антикризисным штабом: <Что с заложниками?> И
получил в ответ: <Заложники - не мой вопрос! Я занимаюсь - террористами.
А заложники - это к Кобзону!>

Эта шутка - не смешная. Прежде всего потому, что это вообще не шутка.

Околопрезидентские структуры, руководства силовых ведомств федерального
уровня, а за ними и вся столичная властная иерархия - эта махина
разворачивается сегодня в сторону виновников того, что наметившаяся в
первые часы после штурма картина триумфа была безжалостно смазана, а
потом и вовсе смыта сообщениями о погибших заложниках, число которых
ушло далеко за сотню. Претенденты на роль этих виновников определились
легко, в ту самую минуту, когда в них появилась нужда.

Ну кто ж сомневался: московские городские власти и врачи нескольких
городских больниц.

Эвакуация навалом

<Сидим мы, сидим, ждем, ждем... Восемь утра уже... По телевидению пошли
эти съемки, которые потом весь день крутили. Смотрим, там автобус этот.
Тащут, тащут. Запихивают одного, второго... Смотрим, там парень такой -
через стекло его видно. Так сидит... вот так... голова так вот у него...
Ну, а мы тут все аж хором: твою мать, он же не дышит!.. Смотрим - чего ж
они там творят... Там какой-то - с кислородной маской. Смотрим - он
маску ему тычет, тычет. А чего маска-то, при чем тут маска - он не дышит
же... Ну так и сидим, сидим, смотрим, смотрим, еще один такой же, еще...
Не дышат! Мы же видим: не дышат. Не дышат...>

Четверо молодых врачей - отделение реаниматологии-анестезиологии одной
из крупных московских клиник почти в полном составе. Два дня спустя
после операции по освобождению заложников они пересказывают
корреспонденту <Журнала>, как встретили то утро. Накануне штурма, еще
днем в пятницу, клинику расчистили от всех больных, которых можно было
выписать, освободили максимум коек, отменили плановые операции,
проверили запас препаратов и крови, собрали врачей, свободных от
дежурства. Провели инструктаж: ждать огнестрельных ранений, ожогов,
минно-взрывных травм, ампутированных конечностей... Анестезиологи,
конечно, готовились вместе с хирургами. А потом час за часом сидели у
телевизора и смотрели, как людей сначала сваливают, словно дрова, на
тротуаре, а потом волокут дальше, в автобусы, как эти люди погибают,
просто потому что не дышат, но никто из тех, кто рядом, не знает, что в
такой ситуации с ними делать... Если бы они хотя бы увидели это в прямом
эфире - сорвались бы с места и, может быть, успели бы. Но в эфире шла
запись, с момента съемки прошел не один час, и все уже было кончено.

Точно о том же самом говорят врачи из знаменитого Научного центра
хирургии РАМН, из Боткинской больницы, из множества <номерных> городских
клиник. Хирурги, анестезиологи готовы были принять там огромное
количество раненых и покалеченных из театрального центра на Дубровке, но
в какой-то момент - слишком поздно - оказалось, что они не нужны, что
заложники гибнут не от пуль, а от последствий газовой атаки, и что не
хватает совсем других специалистов, совсем других средств и в совсем
другом месте.

Вот свидетельство доктора Игоря Шарипова, ведущего специалиста по
проблемам катастроф Института им. Склифосовского: <Где-то в 8.20-8.30
подъехал автобус, но все семь человек, которые там были, были уже
покойниками. И есть смысл, наверное, говорить в основном об этой
проблеме: почему это произошло. Потом пошли <скорые>, там находились
больные разной степени тяжести, но из-за этой их секретности опять же
было непонятно, чем лечить...>

А вот датированная той страшной субботой запись из публичного дневника,
который ведет на популярном интернетовском сайте Livejournal
корреспондент <Эха Москвы> Степан Кравченко: <Сегодня утром мне довелось
одновременно с автобусами с заложниками прибыть в 13-ю городскую
больницу. Больше там журналистов не было. Врачам не хватало ни носилок,
ни рук, сколько бы официалы ни заявляли о готовности всех медицинских
учреждений к приему заложников - готовы больницы не были, приходилось
таскать раненых и мертвых на руках, полы автобусов были устланы
трупами - посиневшимим трупами, без следов огнестрельных ранений.
Отличить живых от мертвых было практически невозможно, люди не могли
ходить, их тошнило, они чуть ли не с внутренностями выблевывали из себя
отраву, когда мы отнесли последнего живого человека в реанимацию в
автобусах оставались по крайней мере 50-60 трупов. И это в 7.40 утра -
когда власти сообщали о 10 погибших. Люди умирали уже в автобусах. Я
несколько раз ошибался и тащил уже мертвые тела, мне на это указывали, и
приходилось бросать трупы прямо на полпути и бежать обратно - искать
живых. Причем создавалось впечатление, что люди еще к тому же и ослепли,
во всяком случае всех, кого я нес в палату, постоянно спрашивали <где я,
что происходит?> - они ничего не видели. Надо отдать должное врачам,
действовали они предельно оперативно, хоть и не хватало носилок, но за
15-20 минут мы перетащили в реанимацию всех 100-150 человек. Некоторым
первую помощь оказывали прямо в автобусах: делали искусственное дыхание,
стимулировали сердце...>

Отдать должное медикам - особенно тем, на кого пришлась первая, самая
страшная и самая значительная по численности пострадавших волна
эвакуированных с Дубровки заложников, - готовы все, кто видел их работу
в первые часы и сутки после штурма. Максимальная нагрузка пришлась не
только на упомянутую 13-ю городскую больницу, но прежде всего, как
теперь ясно, на расположенный буквально в сотне метров от театрального
центра

1-й городской ветеранский <Госпиталь великих войн>. Там была заранее
сконцентрирована большая группа врачей - и из самого госпиталя, и из
Института имени Склифосовского, и из других городских больниц. Туда же
по собственной инициативе собралось больше сотни медсестер и фельдшеров,
в том числе множество тех, кто давно уже в госпитале не работает и
теперь просто решил, что <как-нибудь пригодится>...

В непосредственной близости от эпицентра трагедии находилось еще и
огромное количество экипажей столичной <скорой помощи>. Сведения о числе
скопившихся вблизи улицы Мельникова санитарных машин сильно разнятся:
представители московского правительства утверждают, что их было около
400, а, к примеру, думские эксперты считают, что не более 80, но в любом
случае получается, что с учетом фельдшеров и сестер тут набралось не
меньше 200 медиков.

И тем не менее в решающий момент - несомненно, решающий для жизни тех,
кого только что вызволили из рук террористов, - отравленные
наркотическим газом заложники остались без помощи людей, сколько-нибудь
квалифицированных или хотя бы информированных о простейших правилах
обращения с такими пострадавшими.

<Там же ничего не нужно было особенного, - объясняет врач одной из
московских больниц, куда съезжались потом те самые битком набитые
автобусы. - Освободить площадку двадцать на двадцать метров и собрать на
ней полтора десятка фельдшеров, которые умеют пульс щупать и знают, что
человека, потерявшего сознание, надо класть не на спину, а на бок, что
нужно следить, чтобы он не захлебнулся собственной рвотой и не подавился
собственным языком... И все! И мы бы от одного этого имели погибших
вполовину меньше. А если бы по этой площадке ходило еще человек пять
реаниматологов, которые в тяжелых случаях умеют интубировать (вводить
через разрез в гортани трубку с резиновой грушей, позволяющей проводить
эффективное искусственное дыхание. - <Журнал>) и могут определить, что
человек сейчас сам дышать не сможет, - еще пополам можно было бы делить.
Просто - интубировать одного за другим и <дышать за них>. Недолго.
Чуть-чуть. Пока <скорая> не подберет... Только и всего... Только и
всего!..>

Этого <только и всего> у порога <Норд-Оста> не было.

Многие врачи, с которыми в эти дни довелось говорить корреспондентам
<Журнала>, признавались, что при виде жуткой картины <эвакуации навалом>
пострадавших из здания в памяти их всплывали, казалось, раз и навсегда
выброшенные из головы еще в студенческие времена инструкции и уставы
военно-полевой медицины. <Целая наука есть такая, называется
<Организация и тактика медицинской службы>, - говорит один из наших
собеседников, завотделением крупной московской больницы. - Пироговым еще
в первый раз сформулировано и с тех пор считается непреложным: когда
врач имеет дело с массой пострадавших, в основе всего - сортировка.
Этого - пешком отправить в автобус. Этому - похлопать по щекам, и он
придет в себя. Тому - требуется непрямой массаж сердца. С этим - не
обойтись без серьезных реанимационных мероприятий, в первые минуты на
месте, потом в машине. А с тем - ничего уже не поделаешь, надо оставить
на месте и, не теряя времени, спасать живых...>

Другой доктор, главный реаниматолог другой известной столичной клиники,
считает, что все не так просто: <Это, знаете, один из самых главных
вопросов в медицине - кто к кому должен ехать: больной к врачу или врач
к больному>. Но все же и он убежден: <Впрочем, в любом случае нельзя,
чтобы в такие моменты вообще никто над этим не задумывался, чтобы
управлять этими <встречными потоками> вообще никто не пытался...>

Еще один из наших консультантов, опытнейший хирург, морщит лоб,
вспоминая все те же <военно-полевые> истины: <Понимаете, в военной
медицине есть такой чуть ли не основополагающий принцип - <от себя>. Из
ротного лазарета врач обязан как можно быстрее перебросить больного в
батальонный, оттуда - в полковую медсанчасть, потом во фонтовой
госпиталь и дальше - в тыл, в тыл, от себя, от себя... Но там все
понятно: речь идет о раненых, которых нужно таким образом в кратчайшие
сроки вывести из зоны активных боевых действий. А тут-то что? Куда они
неслись? Почему всех - битком в автобусы, не разбирая живых и мертвых?
Никто ведь не обязан был устраивать эту давку, этот вывоз вслепую...>

А вот тут хорошо бы притормозить. Так уж и <никто не обязан>? Есть
кое-какие соображения.

Операция <От себя>

Организаторы штурма, высокие чины МВД и ФСБ вместе с важными
кремлевскими персонами готовы отмести любой упрек, любое сомнение в том,
что и сам замысел штурма, и его реализация были абсолютно блистательны,
ссылаясь всего на два универсальных аргумента.

Соблюдение строгой секретности при подготовке операции - первый из них.
Непосредственные участники событий на Дубровке в один голос
подтверждают: по существу здесь работал не один штаб с
дифференцированными группами, ответственными за работу на тех или иных
направлениях кризиса, а две совершенно изолированные друг от друга
структуры управления. Представители силовых ведомств, специалисты по
борьбе с терроризмом сконцентрировались в первом и, несомненно, главном
<силовом центре>. Абсолютно вне всякой связи с ним, под боком
примостился второй <штабок> - тот, который <по
административно-хозяйственной части>. Московское руководство было
решительно вытеснено именно в эту, вспомогательную по сути, команду.
Надо сказать, многие городские чиновники в целесообразности такой
<дискриминации> вовсе не сомневаются. <Вы ж можете себе представить, -
говорит один из них, - полностью от толпы, которая круглые сутки бурлит
вокруг, не изолируешься. Кто только у нас там не толокся: и какие-то
московские чеченцы, и депутаты, и из родственников заложников кто-то
просочился, и из журналистов, и просто какие-то никому не понятные
умники и умельцы день и ночь бродили... Время от времени посторонних
вылавливали и удаляли, но они появлялись опять, причем их становилось
все больше. Понятно же, что тут не выйдешь и не скажешь: штурм в
таком-то часу, пойдем оттуда-то, средства будем применять такие-то...
Вот мы и занимались вещами важными, но не критическими. Готовили
комплекты лекарств для заложников. Устроили штаб для работы с
родственниками и с самими пострадавшими, которым удавалось спастись.
Переговорщиков к Бараеву снаряжали, чтобы они нам детей пытались
выводить. Подготовили запасы воды и соков. Питание - ведь два же раза
собрали по восемьсот пайков, один раз первое даже сделали на всех
(термосы такие большие с кипятком, в которых суп мгновенно можно
развести), так они ж, суки, не брали ничего... А остальное - это в том
штабе, в другом...> За пропавшее первое, действительно очень обидно, но
только дело все-таки не в нем.

Что план операции по освобождению заложников надо уметь сберечь в
тайне - это правда, чего уж тут возразишь. Задача сама по себе важная.
Но есть и другая, которая нам, дилетантам, тоже представляется не то
чтобы совсем ничтожной. А именно: сберечь самих же этих освобожденных
заложников живыми. Вот она-то немедленно и перерастает в проблему
координации действий между двумя штабами: ведь это именно
<хозяйственникам> предстоит принять на себя миссию выведения заложников
из <прифронтовой> зоны. И никто никогда не заставит поверить, что у этой
проблемы в самом деле не существовало разумного решения. Если только
важность ее осознана обеими сторонами и обе же стороны готовы приложить
силы для того, чтобы эту координацию осуществить. В конце концов,
посложнее задачи тут приходится решать. Было бы желание.

А если желания нет? Если - все равно? Если верх берет хладнокровный
расчет: каждый труп, оставшийся в зале театрального центра или где-то
рядом, непосредественно в зоне боевой операции, - это НАШ труп. А когда
этот труп обнаруживается где-то в процессе эвакуации, тем более по
окончании ее - это уж труп ВАШ. А раз ваш - вы за него сами и
отдувайтесь. А у нас - все чистенько, и ручки-то наши - видите - вот
они... И операция наша - беспрецедентна, ювелирна и умопомрачительна.

Именно такая логика и была принята к исполнению руководством <силового>
штаба. План штурма театрального центра учитывал действия всех занятых в
операции сил от входа в контролируемую террористами зону и <до дверей>
захваченного здания. Все, что должно было произойти дальше, описывалось
неопределенным жестом руки, вялым шевелением пальцев и фразой <ну, и тут
Москва их подбирает>. Этого жеста, разумеется, никто из нас не видел, а
фразы - не слышал. Но мы легко можем представить себе и одно, и другое,
вглядываясь в то, как реализовался этот подход на практике.

Газовая атака в качестве ключевого элемента предстоящей операции была
предложена на самом раннем этапе планирования: на этот счет сотрудники
ФСБ объясняются охотно. А вот о том, как глубоко и подробно
анализировались последствия применения наркотического газа в столь
нетривиальных условиях, они предпочитают молчать. Но нам эту глубину
поможет определить, например, тот факт, что в последние часы перед
штурмом к обсуждению уже готового плана была привлечена одна (одна!)
бригада анестезиологов, наконец-то вызванная для такого случая в штаб
операции из Института имени Склифосовского. Даже разместившаяся в том же
здании госпиталя, где работал и штаб, огромная бригада врачей, в которой
имелось, конечно, вполне достаточно и реаниматологов, и анестезиологов,
не получила ни каких-либо специальных указаний, ни инструкций, ни
малейших намеков на то, что ей предстоит. В секрете надо было сберечь?
Конечно. Но мобилизовать врачей на спасение пострадавших от реальной, а
не мнимой угрозы - как-нибудь надо было тоже.

Далее. <Москва> не получила никаких сведений о реальном содержании и
технических особенностях предстоящей операции. Соответственно вся
подготовка к эвакуации пострадавших велась вслепую. Московские
администраторы вынуждены были распылять ресурсы - технику, транспорт,
персонал, медиков, силы поддержки - на то, чтобы предусмотреть решение
на любой вариант развития событий. Один из членов московского
правительства, работавший в <малом> штабе, загибает пальцы: <У нас был
подготовлен и обеспечен сценарий <простого вывоза>, когда все целы. Был
сценарий на случай паники и массового бегства заложников, которым
террористы стали бы вслед стрелять. Был - на случай тяжелого боя и
большого числа раненых. Был и самый страшный - <эмчеэсовский> - с
необходимостью разбирать обрушенное здание и спасать пострадавших из-под
завала... Мы к любому развитию ситуации должны были готовиться. И
готовились. А о сути операции узнали только по факту>.

Теперь вернемся к универсальным штабным аргументам. Есть ведь еще второй
и последний из них, тот, которым организаторы штурма объясняют свое
требование немедленно, любой ценой - в том-то и дело, что любой! -
эвакуировать пострадавших с места событий. Аргумент прост и вроде
убедителен: угроза взрыва.

Можно было дождаться знаменитой уже <отчетной> пресс-конференции
представителей силовых ведомств в минувший четверг, чтобы убедиться: на
тот момент, когда первый из пострадавших был вынесен на площадку перед
входом в театральный центр, этой угрозы не существовало. Причем именно
командованию сил, проводивших штурм, было отлично известно:
смонтированные террористами взрывные устройства сработать не могли,
поскольку в их пультах управления попросту отсутствовали батарейки. И
спецназовцы, и те, чьи приказы они исполняли, успели даже раньше, чем
пошли на приступ, увидеть это собственными глазами - с помощью
видеокамеры - и услышать от своего информатора изнутри. Получается, что
угроза взрыва представлялась реальной исключительно тем, кто организовал
по окончании штурма варварскую эвакуацию пострадавших и кто вопреки
своей воле это варварство осуществлял. <Это был какой-то ужас, какая-то
дикая всеобщая истерика, - вспоминает теперь один из врачей московской
<скорой>, непосредственно участвовавший в перевозке заложников. - Это
был один сплошной вопль - <увозите! увозите их скорей! скорей!
скорей!>...

Кстати, упомянутой пресс-конференции можно было и не ждать. И без нее -
попросту сопоставив время известных событий той ночи - можно было не
сомневаться: к моменту начала эвакуации пострадавших спецназовцы провели
в здании театрального центра уже полтора часа. Ведь начало штурма
зафиксировано с абсолютной точностью: в половине шестого утра в прямом
эфире <Эха Москвы> прозвучал обошедший потом все телеканалы мира
телефонный звонок Натальи Скопцовой и Анны Андриановой, во время
которого раздались первые выстрелы. А первый из заложников был вынесен
из здания только без нескольких минут семь - этот момент
<запротоколирован> уже множеством работавших здесь телекамер. Между
этими двумя моментами с большим запасом уместилось все: первая атака
спецназовцев, ожесточенная перестрелка, <контрольные выстрелы> в головы
спящих шахидов, охота на последних уцелевших террористов и, что для нас
особенно важно, работа саперов, которые ворвались в зал уже <на плечах>
первой волны штурмующих и с тех пор успели пройти все здание, освобождая
его от взрывных устройств. Опять получается, что взрывов продолжали
бояться только те, кто сваливал в автобусы тела умирающих от удушья
заложников. И никто из тех, кто знал, чего действительно следует
бояться, а чего уже нет, не захотел остановить это безумие.

И объяснение у этой загадки совсем простое, и снова все то же:
организаторов взятия штурмом <Норд-Оста> не так заботило, во сколько
жертв обойдется их операция, как беспокоило, ЧЬИМИ будут признаны эти
жертвы, на кого их <повесят>, как принято выражаться в чиновной среде.
Их вполне устраивала ситуация, предоставившая им право задавать вопрос,
который не раз приходилось слышать, по их собственным признаниям, и
многим чиновникам из окружения московского мэра, и врачам из московских
клиник: <Чего это - мы вам их всех спасли, а они все теперь у вас
умирают?!.>

Помните ту дивную в своей откровенности фразу: <Заложники - не мой
вопрос>? Ну, так вот: можно действительно не сомневаться, что это было
сказано всерьез. Слова президента Путина о том, что главное в
трагической ситуации - это жизнь заложников, были поняты разными его
подчиненными совсем не одинаково. И в то время, когда одни были заняты
спасением заложников, другие, по сути дела, ставили перед собой гораздо
более прагматичную и практически достижимую цель: избавиться от них.
Сбыть с рук. Как угодно. Только - скорей. Скорей.





=============







> Президиум ЦС
> Концептуальной партии <Единение>
> 24.10.2002
>
> Комментарии приветствуются. Заинтересовавшиеся могут найти
допольнительную информацию по адресу www.kpe.ru
>

---

От	Павел
К	Pout (10.11.2002 07:31:25)
Дата	10.11.2002 10:08:56

а тем временем Цекало ...

---

- который продюсер "норд_оста" снимает сливки на чужой беде. Какая раскрутка для спектакля.

---

От	Скептик
К	Павел (10.11.2002 10:08:56)
Дата	10.11.2002 10:37:47

Цекало объктивнопомог террористам

---

Он выдал на всю страну информацию о том что есть к зданию тайный подход, не отражнный на планах. Он это сболтнул журналистам, а террористы очевидно увидели по ТВ.

---