От Георгий
К All
Дата 28.03.2002 20:22:37
Рубрики Россия-СССР; Крах СССР; История; Образы будущего; Либерализм; ...

Константин Крылов-1. В копилке "Поведение" и "Dixi" (*/+)

http://www.holmogorov.rossia.org:8101/libr/krylov2/content.htm

В копилке:

http://vif2ne.ru/nvz/forum/files/Nadnepre/krylov.zip
***
Комментарий от меня, т. е. Георгия. %-)))
Константин Крылов (постоянный автор "Спецназа") обладает неоспоримыми достоинствами как публицист. Это признают даже его противники — см. "антиевразийскую" статью Фрумкина, приведенную мной на форуме месяц-три назад.
Самое главное достоинство, на мой взгляд — язык. Langue de diamante — и никакого наукообразия, несмотря на изображение этических правил в виде формул. Этот как раз тот случай, когда С ТАКИМ не соглашаться интереснее, чем с иными (например, с некоторыми авторами "Сов. России") соглашаться.
И к тому же Крылов — принципиальный патриот: см. "Dixi" (при этом вполне понимающий, что "семья", по Кожинову, не хуже и не лучше "рынка" — правда, он пользуется иными терминами. Быть может, его взгляды понравились бы большему количеству людей, чем взгляды С. Г.)
Допущенные автором передержки и упрощения (многочисленные и иной раз принципиальные) предоставляю, как говорится, на суд самих форумян (и это, на мой взгляд, будет просто полезно – на досуге). Но при всём при этом ценные мысли настолько ценны (или, по крайней мере, СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ), что "оно того стоит".
Например, проблема "Власть" и "Паразитирование" (6-е сообщение — алгоритм действий: принятие решений за другого или "потребление добычи"), по-моему, крайне ценна — в свете разницы между большевиками начала 20 в. и современными демократами. И пр., и пр.

***
Выдержки из книг "Поведение" и "Dixi" (привожу в постингах только необходимое):
———-

Этика
Когда мы говорим об этике или нравственности, мы имеем в виду ту или иную систему норм поведения, регулирующую отношение человека к обществу во всех сферах деятельности. Этика позволяет в каждой конкретной ситуации разрешать конфликты, возникающие между нормами поведения, в частности — делать выбор между ценностями.
Из этого следует, что этические нормы описываются иным образом, нежели нормы и ценности, зависящие от сферы деятельности. Они являются более общими, поскольку должны быть справедливы для всех общественных отношений.
…
Структура этического суждения

В общем случае, субъектами любого общественного отношения является индивид и какие-то другие люди, с которыми он находится в тех или иных отношениях (включая и самого себя). Поскольку этические суждения претендуют на всеобщность (они должны быть истинны для всех людей и любых отношений между ними), допустимо рассматривать все возможные отношения в совокупности, и говорить об отношениях между индивидом и обществом *.
В дальнейших рассуждениях будут использоваться условные обозначения. Так, индивид (то есть субъект этического суждения) будет обозначаться символом I, а общество — O.
Этическое суждение есть сравнение двух совокупностей действий по установлению или прекращению отношений. Индивид пытается устанавливать какие-то отношения с обществом; но и общество пытается устанавливать какие-то отношения с индивидом.
Обозначим совокупности действий по установлению или прекращению отношений между индивидом и обществом как функцию двух переменных f(I, O). Обозначим аналогичные действия общества по отношению к индивиду через f(O, I). В таком случае все этические суждения будут утверждениями относительно отношений f(I, O) и f(O, I).

* Разумеется, общество включает в себя и самого индивида. В этом смысле вполне возможно говорить об этических обязанностях по отношению к самому себе (как к части общества). Это верно даже в том случае, если все общество состоит из одного-единственного человека.

Этические системы

Неэтичной (или противонравственной) можно назвать ситуацию неравенства, или неэкивалентности, f(I, O) и f(O, I). Соответственно, обратной (этичной) можно назвать ситуацию, когда эти совокупности действий каким-то образом сравнимы.
Что касается выражения “каким-то образом”, оно обозначает следующее. Можно выделить четыре разных способа установления эквивалентности между f(I, O) и f(O, I). Эти четыре способа будем в дальнейшем именовать этическими системами.
1. f (I, O) = f (O, I)
2. ~f (I, O) = ~f (O, I)
3. f (O, I)= f (I, O)
4. ~f (O, I)= ~f (I, O)

Кроме того, сюда же можно отнести еще и четыре тавтологии:
1. f (I, O) = f (I, O)
2. ~f (I, O) = ~f (I, O)
3. f (O, I)= f (O, I)
4. ~f (O, I)= ~f (O, I)

В дальнейшем будем считать все тавтологии эквивалентными друг другу. Их можно выделить в отдельную группу.
Интерпретация смысла этих формул достаточно проста. Учитывая, что этические правила выражаются императивами (типа “я должен...”), нужно иметь в виду, что в левой части формулы всегда стоит императив. Поэтому выражение f(I, O) в левой части следует читать “я должен вести себя по отношению к другим...” Что касается правой части формулы, то в ней описываются факты. Поэтому то же самое выражение в правой части читается как “я веду себя по отношению к другим...”
Итак, все логически возможные этические системы можно интерпретировать следующим образом:

1. Я должен вести себя по отношению к другим так, как они ведут себя по отношению ко мне.
2. Я не должен вести себя по отношению к другим так, как они не ведут себя по отношению ко мне.
3. Другие должны вести себя по отношению ко мне так, как я веду себя по отношению к другим.
4. Другие не должны вести себя по отношению ко мне так, как я не веду себя по отношению к другим.
0. Как другие ведут себя по отношению ко мне, пусть так и дальше продолжают. Как я веду себя по отношению к другим, так и дальше буду (аморальная жизненная позиция).

………………..
Зло

Очевидно, что реальное поведение людей не может полностью соответствовать идеальной симметрии этических правил. Сплошь и рядом мы поступаем несправедливо, и это не всегда является злом. В конце концов, справедливость — только одна из ценностей, и ее достижение любой ценой не всегда приемлемо. Тем не менее этически нормальный человек, почему-либо поступающий несправедливо, чувствует свою вину и раскаивается в этом, даже если другого выбора у него не было.
Но, кроме того, имеются люди, сознательно отрицающие этические правила и следующие другим правилам, которые можно назвать “законами зла”. Такие люди вызывают у окружающих ненависть и страх, вне зависимости от того, сколько реального зла они успели причинить. "Плохой человек” не просто вредит другим людям, но еще и уважает себя за это. У него имеется жизненная позиция, не всегда, правда, осознанная. Некоторые негодяи даже формулируют ее для себя в явной форме. Эти жизненные позиции антиморальны, но по-своему логичны, поскольку являются негативными вариантами этических систем, и имеют уровень общности, равный уровню общности позитивной этики. Это значит, что они поддаются описанию на том же языке, на котором формулируются этические законы.
Соответствующие правила (лучше называть их жизненными позициями) всегда антисимметричны, то есть отрицание встречается только в одной части формулы (левой или правой).
Таких формул оказывается четыре: тавтология вида f(I, O) = f(I, O) не имеет асимметричного аналога, поскольку введение отрицания в любую часть высказывания превращает его в противоречие*.
Рассмотрим все варианты антиморальных жизненных позиций:

1. ~f (I, O) = f (O, I)
2. f (I, O) = ~f (O, I)
3. ~f (O, I)= f (I, O)
4. f (O, I)= ~f (I,O)

* Формулы вида ~ f(I, O) = f(I, O) бессмысленны в рамках нашей интерпретации, поскольку правила поведения вида “Я не делаю другим того, что делаю другим” неисполнимы практически.

Обман и паразитизм
~f (I, O) = f (O, I)
Я не должен вести себя по отношению к другим так, как они ведут себя по отношению ко мне.
Другими словами:
Я не буду делать для других того, что они делают для меня.
Это позиция обмана, которую еще можно назвать паразитической. Получая нечто, человек принимает это, не считая нужным за это чем-то заплатить.
………………..
Насилие
Перейдем ко второму варианту антиморального поведения.

f (I, O) = ~f (O, I)

Я буду вести себя по отношению к другими так, как они не ведут себя по отношению ко мне.
Другими словами:

Я буду делать с другими то, чего они со мной не делают (не могут или не хотят).

Если предыдущее правило — это жизненная позиция паразита, то это — кредо насильника. Такой человек не ждет, что другие сделают ему что-то хорошее: он рассчитывает, что они не смогут ему помешать сделать с ними что-то плохое. Он вполне может быть честным, поскольку склонен не обманывать и выманивать, а отнимать то, что ему нравится.
Он не считает себя лучше других. Скорее, он убежден, что другие хуже него — то есть слабее (во всех смыслах этого слова). Мораль его проста: если человек не может удержать то, что имеет, то он и недостоин это иметь. Если я могу что-то отнять у него, значит, я вправе это сделать. Все решает сила (опять же в самом широком смысле слова).
…………..
Мы не рассматриваем остальных вариантов антиморального поведения. Антиморальные жизненные позиции связаны друг с другом гораздо теснее, нежели этические системы. По сути дела, они являются разновидностями всего двух основных форм зла: насилия и паразитизма. Эти два явления, в свою очередь, поддерживают существование друг друга: систематическое насилие приводит к паразитизму, который, в свою очередь, порождает насилие как единственную доступную форму протеста.
……..

Говоря об этических системах, необходимо учитывать, что ни одна из них не может быть реализована вполне. Одна из причин тому — чрезвычайная сложность и хрупкость баланса ценностей в рамках каждой конкретной культуры. В совершенстве уравновесить все четыре ценности, не поступаясь при этом справедливостью и пользой, и одновременно находя место для проявлений превосходства и удовлетворения потребности в свободе, пока еще не удавалось ни одному обществу.
….
Всем нам кажется, что перекос этических формул — это единственная опасность, подстерегающая человека в сфере морали. … Мало кто решается стать “честным мерзавцем”. Большинство предпочитает убаюкивать себя самообманом, проявляя иногда при этом чудеса изобретательности. Но, как бы ни было малопривлекательным подобное занятие, это все-таки еще не самое худшее. Этические формулы уязвимы не извне, а изнутри.
……..
Полюдье

Это значит, что, оставаясь симметричными (то есть с виду “справедливыми”), формулы могут исказиться. Это искажение кажется на первый взгляд вполне безобидным. На словах оно выглядит так: из формулировки этического правила (например, “не относись к другим так, как они не относятся к тебе”, убирается пара “лишних” слов. Остается: “не делай того, что другие не делают”. Эта фраза кажется очень похожей на предыдущую. Более того, она не противоречит предыдущей. Она просто немножко шире по смыслу.
На самом деле разница огромна. Человек, честно живущий по канонам второй этической системы, может вызывать уважение. Но человек, вообще не делающий ничего такого, чего не делают другие (не по отношению к ним, а вообще!), просто трус, или, в лучшем случае, ретроград. Ничего “морального” в таком поведении нет. Если же такой человек еще и насаждает подобные воззрения, он становится просто опасен.
Картина становится еще более ясной, если мы перейдем от слов к формулам. Приведенный пример в таком случае выглядел бы как замена формулы ~ f(I, O) = ~ f(O, I) на формулу ~ f(I) = ~ f(O). Первая формула читается как “Я не должен относиться к другим так, как они не относятся ко мне”. Вторая — “Я не должен делать того, чего другие не делают”.
Замена двузначной функции на однозначную возможна для всех этических правил. При этом они (не теряя симметрии) превращаются во что-то другое, иногда очень далекое от идеалов справедливости. Самое же плохое то, что изменившиеся формулы по-прежнему кажутся выражением этических систем, поскольку они симметричны.
Нормы поведения, соответствующие этим усеченным формулам, в дальнейшем будем называть полюдьем . Это старое русское слово первоначально означало дань, собираемую со всех. Если этичное поведение иногда называют долгом, то полюдье относится к этике как дань к долгу.

Отношение полюдья к этическим системам

Первая этическая система f(I, O) = f(O, I) (“Поступай с другими так, как они поступают с тобой”), искажаясь, приводит к формуле f(I) = f(O) (“Делай то же, что и все”). Впрочем, это не сильно расходится с самой порождающей этической системой, требующей почти того же самого.
Пример со второй этической системой мы уже рассмотрели. Заметим только, что различие здесь становится более значимым.
Третья этическая система f(O, I) = f(I, O) (“Другие должны относиться ко мне так, как я отношусь к другим”) дает правило f(O) = f(I) (“Все должны делать то, что делаю я”). Это уже совсем небезобидный вывод, весьма далекий от либеральной морали, его породившей.
Наконец, четвертая этическая система ~ f(O, I) = ~ f(I, O) (“Другие не должны относиться ко мне так, как я не отношусь к другим”) дает формулу ~f(O) = ~f(I) (“Никто не должен делать того, чего не делаю я”).
Эти четыре идеи заражают сознание, подменяя собой понятия о справедливости и чести.
Достаточно очевидно, что в любом обществе имеются все четыре разновидности полюдья, но преобладает, как правило, та, которая является вырождением соответствующей этической системы.
……
Одним из бросающихся в глаза различий между этическим поведением и полюдьем состоит в том, что этика обладает гораздо меньшей мобилизующей силой, поскольку обращена к индивиду и его отношениям с его обществом. Напротив, полюдье — отличное средство для разжигания “массовых чувств”. Можно сказать, не особенно преувеличивая, что моральное поведение человек демонстрирует наедине с ситуацией, а полюдье охватывает толпы.
Полюдью можно противопоставить только этику, причем именно ту, которая является образующей для данного типа полюдья. Соотношение сил между этической системой и полюдьем можно изобразить примерно так:
……
Из всего сказанного, однако, не следует делать вывод, что полюдье всегда и во всех случаях является только отрицательным явлением. В некоторых особых случаях вызываемые им чувства и мотивации вполне уместны. Как правило, это ситуации, требующие быстрой и массовой мобилизации — например, война. Полюдье способно временно объединить людей, противопоставив их общему врагу. Но полюдье способно и расколоть общество, особенно в периоды значительных социальных изменений.
От Георгий
К Георгий (28.03.2002 20:22:37)
Дата 28.03.2002 23:21:11

Ссылки на Крылова (*)

Как замариновать русскую идею. Константин Крылов

http://www.lebed.com/art2025.htm

Сайт "под патронажем" (рекомендую!):

http://www.traditio.ru:8101/


КОНСТАНТИН КРЫЛОВ - ПЕРЕД БЕЛОЙ СТЕНОЙ (записные книжки от А до Я)

http://www.traditio.ru:8101/krylov/ww.html
http://www.traditio.ru:8101/krylov/ww-k.html
http://www.traditio.ru:8101/krylov/ww-e.html

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КУЛЬТ

ОБ ОДНОМ ИСТОЧНИКЕ ЛЕГИТИМНОСТИ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ
(церковь и государство!!! - Г.)

http://www.traditio.ru:8101/krylov/gosstrah.htm



<ГОСУДАРСТВЕННАЯ РЕЛИГИЯ> БУДУЩЕГО

РПЦ и ее верующие


http://strana-oz.ru/numbers/2001_01/2001_01_07.htm


Волшебство и политика:
http://www.sama.ru/~depozit/raznoe1.htm









От Sasha
К Георгий (28.03.2002 23:21:11)
Дата 31.03.2002 13:14:05

Почему бы Крылова на форум не пригласить? (-)
От Георгий
К Sasha (31.03.2002 13:14:05)
Дата 31.03.2002 14:40:12

Ну пригласите %-)) Тем более что он на С. Г.

... тоже ссылался (там, где про "гражданское общество" - как общество собственников, объединенных против тех, кто собственности не
имеет.)
От Sasha
К Георгий (28.03.2002 20:22:37)
Дата 28.03.2002 22:38:18

Ре: Молодец, Георгий!

Спасибо, Георгий, за возможность прочитать еще один блестяший анализ.
Мне кажется, что мы таким образом приближаемся к пониманию истины.
Крылов, Гера, СГКМ, Паршев, И.Иванов с его паразитизмом ... Не хватате только понятия механизма формирования прибыли и система знаний о человеческом обшестве будет почти закончена. Зная - можно управлять!

С уваженеием!
От Георгий
К Sasha (28.03.2002 22:38:18)
Дата 28.03.2002 22:57:11

Да всегда пожалуйста %-)))


"Sasha" wrote in message news:49912@kmf...
> Спасибо, Георгий, за возможность прочитать еще один блестяший анализ.
> Мне кажется, что мы таким образом приближаемся к пониманию истины.

А ведь мне еще все это надо было прочитать за день-два, законспектировать, поскольку не у всех копилка работает (Вы-то ВСЁ
прочитали - то, что в копилке?)... Как я с ума не сошел до сих пор -не пойму. А может, уже...

Кстати - какие, на Ваш взгляд, передержки и упрощения у Крылова?

С уважением
От Георгий
К Георгий (28.03.2002 22:57:11)
Дата 28.03.2002 22:59:07

Насчет Геры - это Вы правы.

Крылов из всех перечисленных Вами ближе именно к нему.
От Sasha
К Георгий (28.03.2002 22:59:07)
Дата 29.03.2002 14:05:37

Еще раз спасибо

Привет!
>Крылов из всех перечисленных Вами ближе именно к нему.<
Да по-видимому, хотя пока не ясно, как обяснит Гера многие натяжки. Мне кажется, что все правы. Только каждый достает одну детальку и кричит: вот она полная модель, это правильно. На самом деле нация/народ, государство - это все более высокие уровни организации материи и информации. Мы не можем по одной детальке прогнозировать. Это просто недоступно нашему пониманию. Сам я клеточный биолог и все больше и больше убеждаюсь, что ничего мы в еволюции не сможем понять. Поймет комьютер, а мы лиж будем пользоваться. Меньше чем один процент разнообразия в генах ведет к такой разнице между людьми. Уже сейчас многие вопросы анализа последовательностей аминокислот совершенно выше человеческого разума. Это делает комьютер. Вручную, это сделать невозможно. Точно так и для анализа поведения народов. Да не можем мы определить положение даже электрона в пространстве в данный момент времени, чего тут говорить о народе.

Поетому для меня понимание состоит в выявлении факторов и их вероятности. Сложность здесь настоько велика, что только компьютерное моделирование сможет привести к прогнозированию.

Это не значит, что отдельные механизмы не надо изучать. Важно лищ понимать, что всякая модел описывает лиш один из факторов и не может претендовать на всю систему.

Так у Геры три постулата не могут обяснит все. Но ети постулаты очень продуктивны.

Так и у Крылова. Он вводит 4 этики: южную, северную, западную и восточную. Хорошо, допустим. Но он не вводит понятие размытости этик. Их нет в чистом виде, есть лищ некоторые приближения. Видимо этика (я к сожалению не могу читать в копилке - может ссылку дадите, та не работает у меня). Далее, очень хорошайя мысль о диаспоре. Ранее она называлась малым народом. Мысль об интелигенции почти дословно повторяет мысль о либерализме и монополизации элиты (у Геры) и мою о компрадорском перерождении елиты.
Очень интересна мысль о закономерности терабнсформации социализма: три стадии, каждая по три подстадии. Здесь он противоречит СГКМ, который считает, что это вина Американцев пустивших в СССР троянского коня либерализма.
Я думаю, что оба правы, посвоему.
Не надо винить американцев. Это естественно для волка есть корову.
Не надо думать что крушение было неизбежно. Сыграл роль случай, а далее по теории катасроф. Но ясно, что бомбы под социализмом лежали. Их заложил еще Сталин - я приводил уже решение об облегчении поступления в вузы для сынков, отмена партминимума....
Культ личности мешал пониманию системы. Если бы систему проанализировали раньше, а не после Паршева, то ничего бы не произошло. Главное надо было элиту постоянно ротировать. Хотя это тоже не гарантия.

Слабым пунктом у Крылова, да и у Геры является непонимание роли технологишеского прогресса во всех этих этиках и монополизации элиты.
Я уже спрашивал, а почему не было ни одной пролетарской революции? Это ведь не случайно.

Итак, если взять полезные идеи Крылова, Геры, И. Иванова, Паршева, СГКМ, немарксовское вуидение политэкономии ...., то потихоньку начинает кристаллизоваться модел (тоже далекая от идеала) обьясняюшая многие стороны поведеня такого организма как народ. Когда я сопоставил уровни организации живого - то они очень похожи. Сейчас идет формирование нервной системы человечества. На эту роль претендуют Америка и Россия (сейчас уже в меньшей степени). Если победит Америка, то там негры будут играть роль глиалных клеток. Российская модел была бы другая.

Если мы сообша сумеем понять это, то тем самым покажем выход. В этом я вижу цель фотума.

С уважением.
От Виктор
К Sasha (29.03.2002 14:05:37)
Дата 29.03.2002 16:30:51

Во мрак. И как в таком хаосе без компа фораон жил?

Ни те телеграфа, ни институтов марксизма-ленинизма. А ежели на китайцев поглядеть и их количество , то совсем свихнуться можно. И как такой массой индивидуев управлять?

Я думаю , что в ваших воззрениях есть главный дефект. Не систему управления к жителям приспосабливают , а их к ней. Тогда задача резко упрощается и становится понятно , почему работала система с фараоном.

Не знаем , где электрон порхает по атому,и хрен с ним. Оторвать электрон из вещества катода реально - так трубка телевизионная работает. А особенности "електронных индивидуев" с помощью законов электронной оптики выровняем. Не надо в данном случае полное знание о внутриатомном порхании.

Не биолог я. Но изучение обособленных генных механизмов чревато непониманием работы организма в целом из-за множества данных. Для какой цели аминокислоты исследовать? До какого уровня детализации? А надо ли вообще это делать для решения стоящей задачи? А что за задачу решаем?

Вы ищете готовый ответ. А никто из участников форума его и близко , наверняка , не знает. Каждый смотрит в телевизор и поэтому крыша у него поехавши. Но каждый автор видел какие-то факты и явления. И иногда даже их правильно толкует. Но фактов много , а быть спецом во всех вопросах почти невозможно. Потому ошибки в выводах.

Чего вы боитесь? Ошибиться? Плюньте. Постройте ошибочное , но свое видение мира. А потом начните туда кидать факты. Ежели факт хорошо проверен и не вписывается в картину мира , меняйте картину мира. Привлекайте фантазию , зеленых человечков и розовых слоников. Надо , чтобы картина была СВОЯ, не смотря на всю ее парадоксальность и шизофреничность. Сын моего отца , но не я. Мне дано , другие пользуются. Чем больше берут , тем больше становится. Ходит босиком , ловкий как обезьяна , плюется отравленными иголками ...??? Дикарь !!!
От Sasha
К Виктор (29.03.2002 16:30:51)
Дата 29.03.2002 17:01:37

Мы же не фараонов обсуждаем

Привет!
Спасибо за совет. Уже начал строить зеленых человечков. Сразу понял, где искать электрон. Разбил телевизор. теперь жена из дома выгоняет.
А серьезно, Вы предмет то обсуждения поняли?
С уважением!
От Gera
К Sasha (29.03.2002 17:01:37)
Дата 29.03.2002 18:04:12

Саша, в отличие от Вас,

главная проблема описанного Вами процесса познания мне видится в проверке результатов. События прошлого малопригодны в силу множественного толкования их сути (поэтому, в частности, я не знаю как ответить на ваш вопрос об исключительно крестьянском характере всех прошлых революций). А осязаемых фактов будущего можно ждать годами. Поэтому, даже если мы сейчас соберём все идеи и как-то их состыкуем, то всё равно не получим ответ – корректно наше построение или нет. Да и вряд ли это вообще получится – более чем уверен, что по каждой идее или аргументу у группы "экспертов-синтезаторов" будет целый букет несовместимых позиций.
          Поэтому, самым эффективной методикой, мне лично, видится следующая – все идеи вываливаются где только можно, в самом доступном виде (что сейчас и происходит). И все желающие собирают из них – кто что хочет и может. Но – с целевой привязкой к определённым "критическим точкам", в которых с максимальной вероятностью могут случиться показательные "тестовые" феномены. А дальше – внимательно следить какая из концепций сработает. Кстати, и сам выбор "контрольных точек" должен быть концептуально обоснован, являясь одним из факторов тестирования.
          Мне представляется, что таких "точек" сейчас предостаточно. Вот навскидку - Китай, Россия, экономика "золотого миллиарда", Америка-Европа-Япония-арабы (особенно, если первая влезет в Ирак), Израиль, страны СНГовии.
          Параллельно, никто не мешает к каждой концепции разрабатывать план для России – что здесь делать если данная концепция "выстрелит".
          Какие есть ещё предложения?

Виктор, кстати, по поводу "бросания фактов" - дело говорит.
От Sasha
К Gera (29.03.2002 18:04:12)
Дата 29.03.2002 18:44:02

Согласен (-)
От Георгий
К Георгий (28.03.2002 20:22:37)
Дата 28.03.2002 20:29:40

Константин Крылов-5. Цивилизация и ее противники. Интеллигенция

Социально одобряемое (“позитивное”) поведение

… Человек может увеличить или уменьшить уровень своих возможностей, повысить или понизить уровень своих притязаний, пересмотреть в ту или иную сторону уровень ограничений. … Социально одобряемым считается такое поведение, при котором повышение уровня возможностей человека вызывает повышение его уровня притязаний и — одновременно — повышение уровня ограничений. Например, от человека, каким-то образом увеличившего свои возможности (допустим, получившего дополнительное образование), ждут, что он повысит уровень своих претензий (допустим, будет добиваться высокооплачиваемой работы или претендовать на более высокое место в общественной иерархии), но и увеличит уровень ограничений (избавится от ряда предрассудков, будет тщательнее следить за своим поведением, станет более порядочным и предсказуемым). … Соответствующий тип поведения человека принято называть “позитивным”, а самого человека — “позитивной личностью” *.
Наиболее желательная (“позитивная”) конфигурация личности с этой точки зрения выглядит так:
Соответствующий тип личности можно описать в таких выражениях:
— “Чем больше я могу, тем меньше себе позволяю”. Чем выше поднялся человек, тем лучше должна быть его репутация. “Что не стыдно бедному и неспособному, недопустимо для обеспеченного и талантливого”.
— “Чем больше я могу, тем к большему стремлюсь”. Чем больше возможности человека, тем масштабнее его планы. “Если у меня есть деньги, я должен их приумножить”.
— “Чем выше я себя оцениваю, тем к большему стремлюсь”. Хорошие (моральные) люди имеют право и должны доминировать в обществе. “Я достаточно порядочен, чтобы позволить себе заниматься политикой”.

* Можно сказать, что репутация является первой производной от этих зависимостей. “Положительная репутация” — это ситуация, когда первая производная всех трех указанных зависимостей больше нуля.

Некоторые варианты негативного поведения

Разумеется, так бывает не всегда. Некоторые люди, например, склонны при увеличении уровня своих возможностей снижать уровень ограничений (проще говоря, они остаются хорошими людьми, только пока слабы). Такие люди рассуждают по принципу “Если я стану богатым, буду плевать на законы”, или “Гению позволено все”. Существуют и другие виды негативных зависимостей (все они являются разновидностями обратных корреляций), соответствующие осуждаемым обществом типам личности.
Прогнозы поведения как отдельных людей, так и разного рода человеческих коллективов (таких, как национальные группы, социальные слои, население различных территорий) делаются, исходя из того, какие именно зависимости между указанными группами факторов являются доминирующими. Особенно важным является учет этого обстоятельства при прогнозировании процессов в социальной сфере. Дело в том, что разные типы личности реагируют на одни и те же обстоятельства совершенно по-разному.
Например, классическое * различие между “рыночным” и “нерыночным” типом личности состоит в том, каким образом связаны уровень возможностей человека и уровень его притязаний. Представим себе, что какой-то человек выполняет сдельную работу. Далее, предположим, что ему стали больше платить за час работы. Будет ли он в таком случае работать больше или меньше? Это зависит от типа личности. “Позитивный человек”, для которого увеличение его уровня возможностей (а дополнительный доход его повышает) означает рост его притязаний, усмотрит в дополнительных деньгах возможность претендовать на большее, чем он имеет (достичь более высокого уровня жизни, получить дополнительное образование, купить дорогие вещи и т.п.). Следовательно, он будет работать больше, поскольку работать стало выгоднее. Но так поступит только человек с “позитивным мышлением”. Представим себе другую конфигурацию личности… Это человек с ограниченными притязаниями. Такого рода человек строит какие-то планы, стремится к чему-то и т.п. только до тех пор, пока он не добьется определенного (“сносного”, “приемлемого”) уровня жизни и определенных возможностей. Как только они у него появляются, он снижает свою активность, перестает строить новые планы, считая, что “с него достаточно”. Если он доволен своим уровнем жизни, то повышение платы за его труд приведет только к тому, что он будет меньше трудиться, получая за свой труд то же самое вознаграждение.
Есть и другие варианты негативного поведения. Например, уже упоминавшийся вариант поведения, когда при увеличении уровня возможностей снижается уровень ограничений, может привести к весьма опасному типу поведения, когда человек законопослушен и безопасен для окружающих только до тех пор, пока он достаточно беден и бесправен.

* Впервые описанное М. Вебером.

Негативное поведение, внеморальность и зло

Следует отличать “негативное поведение” от внеморальности и зла как принципиальных позиций. Люди с негативным поведением, конечно, не самые лучшие члены общества. Однако нельзя сказать, что они противопоставляют ему себя. Они позволяют себе отклоняться от принятых норм поведения, но тем самым они еще не отрицают эти нормы. Они могут существенно снизить уровень взаимного доверия в обществе, но они все-таки остаются членами общества, частью цивилизации, пусть даже худшей ее частью.
С другой стороны, люди, живущие по нормам “нулевой этической системы” (то есть внеморальные субъекты), а также те, кто принял позицию зла, вообще не принадлежат цивилизации. Их конфликт с обществом протекает на более глубоком уровне.

Внецивилизационные сообщества
….

Нулевая этическая система: диаспоры

Одним из видов внецивилизационных сообществ являются те, в которых отношения между людьми строятся по нормам нулевой этической системы (то есть подобные отношения “внеморальны”).
Напомним соответствующие правила поведения:
f(I,O)= f(I,O)? f(O,I)= f(O,I)? ~ f(I,O) =~ f(I,O)? ~ f(O,I)=~ f(I,O)

“Мне нет дела до других, как и им — до меня. Как другие ведут себя по отношению ко мне, пусть так себя и ведут. Как я веду себя по отношению к другим, так я и дальше буду себя вести. Все действуют так, как считают нужным, и я тоже действую, как считаю нужным.”

Человек, принявший подобные жизненные установки, находится, так сказать, “по ту сторону добра и зла” — точнее, он их просто не различает. Разумеется, ему доступно понимание некоторых ценностей: он хорошо знает, что такое “полезное” и “вредное”, он даже может делать добро тем людям, которые ему чем-то нравятся, и при этом даже не ждет за это благодарности, поскольку не понимает, что это такое. Он не обидчив: он вполне способен договориться с человеком, который причинил ему зло, если изменились обстоятельства и ему понадобилось обратиться к этому человеку. С другой стороны, он и сам способен сделать другим людям все что угодно, если это ему в данный момент покажется выгодным. Как правило, такие люди склонны презирать окружающих за их приверженность каким-то “нелепым” этическим ограничениям (смысла которых они просто не чувствуют), а себя считать “реалистически мыслящими” людьми, адекватно воспринимающими реальность.
Очевидно, что уровень взаимного доверия между подобными людьми (если они составляют единое сообщество) будет равен нулю, поскольку каждый из них прекрасно знает, что другой может в любой момент нанести ему сколь угодно значительный ущерб. Такие люди (и такие сообщества) могут нормально существовать только среди других людей (и других народов) и за их счет— систематически эксплуатируя их доверие. С другой стороны, эти сообщества могут образовывать из себя подобия “народов”, хотя эти “народы” достаточно своеобразны.
Мы говорим о так называемых “народах диаспоры”. Наиболее известным народом такого типа являются евреи “классического” периода, но далеко не только они одни. Любой народ (или его часть) может попасть в подобное положение. Все “рассеянные народы” имеют между собой нечто общее, а именно общность некоторых моделей поведения. Если мы посмотрим на армянскую или итальянскую диаспору в Америке и поведение людей, принадлежащих к этим диаспорам, мы, к своему удивлению, увидим в их поведении сходство с теми же евреями: те же занятия, те же отношения с окружающим миром, те же способы бытового устройства и т.п. *
Следует иметь в виду, что “диаспорой” в указанном смысле слова можно назвать далеко не все национальные сообщества, волею судьбы оказавшиеся далеко от своей “исторической родины” и не желающие ассимилировать. … Настоящая диаспора возникает, когда составляющие ее люди переходят *** на нулевую этическую систему, то есть начинают относиться к окружающим так, как это описано выше. Уровень взаимного доверия в таком сообществе падает, поскольку все его участники начинают понимать, что они могут ждать от окружающих буквально чего угодно. При этом сообщество или распадается, или перестраивается, приобретая характерные черты народа-диаспоры.
…
Стоит обратить внимание на внутреннее устройство такого рода сообществ. Как правило, люди, входящие в них, боятся друг друга больше, чем чужих — поскольку ждут от “чужих” этически окрашенного поведения, а от “своих” чисто прагматического. Именно это обстоятельство может как разрушить подобное сообщество, так и (как это не парадоксально) сплотить его.
Дело в том, что подобные люди хорошо управляемы. … они легко уступают силе, и всегда предпочитают “откупиться”, если это дешевле. Политические силы, действующие в среде таких народов, состоят из людей, способных смотреть дальше других и хоть сколько-нибудь поступиться мелким своекорыстием. Как правило, они глубоко презирают “свой народ”, который рассматривают в основном как орудие, с помощью которого они действуют. Для того, чтобы их сообщества не рассыпались, их управляющие структуры применяют разного рода методы давления на людей, иногда весьма изощренные. … Эта система взаимного контроля может показаться со стороны проявлением “национальной солидарности”, хотя это не так. Действительно, представитель такого народа будет оказывать определенные услуги “своим”, даже незнакомым ему лично людям, но только потому, что он опасается нажить себе лишних врагов в своей среде. К тому же в большинстве случаев эти услуги ему лично ничего не стоят: он предпочитает оказывать их за счет окружающих ****.
Еще раз затронем такой вопрос: может ли народ-диаспора при всех своих неприятных свойствах быть в чем-то полезен обществу, в котором он обитает? Да, иногда такое случается. Например, народ-диаспора берет на себя какие-то функции, которые в среде народа-”хозяина” считаются низменными, грязными или морально неприемлемыми. Другой случай: народ-диаспора очень эффективно действует в какой-то сфере (как правило, это торговля, финансы или что-то в этом роде), ограниченный со всех сторон жесткими рамками, и, так сказать, запряженный в телегу национальной экономики.
В связи с этим нужно отметить, что ни один народ-диаспора (в том числе и еврейский, часто обвиняемый в вынашивании далеко идущих планов) никогда не пытается захватить власть над народом-хозяином. Такого рода теории возникают постоянно, но они смешивают власть и упомянутое выше паразитирование. Власть — это принятие решений за других, а народы-диаспоры в общем равнодушны к делам других народов. Нельзя же сказать, что солитер в кишечнике человека мечтает управлять этим человеком. Он не мечтал об этом, даже если бы был разумен. Ему не нужно заставлять человека идти туда-то и делать то-то. Более того, это требует принятия решений за этого человека, и можно принять неправильное решение, лишившись источника пищи. Нет, пусть о своих делах человек думает сам. Солитера волнует только одно: возможность съедать самому большую часть пищи, которую съест человек, как бы тот ее не добыл. Примерно так же рассуждают и представители народов-диаспор, в том числе и их руководство. К тому же представители народов-диаспор просто не способны управлять обычными людьми, поведение которых они понимают слабо, поскольку оно более сложно, чем их собственное. Их мечта и конечный идеал — спокойное безбедное захребетничество, продолжающееся неопределенно долго. Эту возможность они действительно хотели бы иметь, и прилагают все усилия, чтобы достичь такого положения ( то есть “сидеть на шее” у других народов).
Есть еще один вопрос, который придется упомянуть. Многие люди, сталкивающиеся с представителями народов-диаспор, склонны рассказывать о выдающемся уме и дьявольской хитрости таких людей. … На самом деле они “добиваются успехов” в основном потому, что их ум устроен проще, но зато они не думают об очень многих вещах, просто их не замечая. Это позволяет им в некоторых отношениях быть весьма эффективными. Кроме того, из-за того, что такие люди могут безо всяких переживаний сделать то, чего другие делать просто не захотят, они получают дополнительные преимущества. Например, ни один представитель народа-диаспоры не понимает, что такое унижение. Он может вести себя просто раболепно с нужным ему человеком, нисколько не переживая по этому поводу. С его точки зрения, это вообще не унижение, а малозначащий спектакль. При этом тот же самый человек может быть невероятно нагл и настырен, и по той же самой причине: он не чувствует никакого смущения, потому что не понимает, что это такое. Если самый дешевый способ получить то, что тебе нужно, от кого-то, это публично унизиться перед ним, то почему бы так и не поступить? Но если проще и дешевле обхамить, надавить, в конце концов обмануть того же самого человека, почему бы не сделать так? С такой позиции это чисто технический вопрос. Для того, чтобы его решить, не надобно большого ума, хотя со стороны такое поведение может казаться чуть ли не образцом сатанинской изворотливости.
Кроме всего прочего, не следует излишне демонизировать поведение “рассеянных народов”. Люди такого типа действительно способны совершить любое зло (за что к ним соответствующим образом и относятся), но они, по крайней мере, не считают причинение зла другим единственным достойным способом существования. Такие люди могут быть безупречно лояльными гражданами, если только государство, в котором они проживают, будет внушать им достаточные опасения — а запугать их легко. Другое дело, что ждать от них проявлений настоящего патриотизма, чести, даже элементарной порядочности, не имеет никакого смысла.
Народ-диаспора может перестать существовать по двум причинам. Во-первых, он может ассимилировать, то есть постепенно распасться и в конце концов влиться в другие, “обычные” народы. Во-вторых (хотя это бывает значительно реже) он может принять какую-то этическую систему и стать новым народом. (В такую ситуацию попали, например, евреи в Израиле: современные израильтяне являются иным народом, нежели классические “евреи”).

* Евреев можно рассматривать как самый известный, можно сказать — канонический вариант диаспоры, хотя бы потому, что их сообщество существует дольше, чем все остальные сообщества того же типа, и, last not least, более известно.
Касаясь этой темы, невозможно пройти мимо проблемы антисемитизма. Мы признаем относительную правоту антисемитской мысли там, где она обращается к описанию феномена еврейства, но не считаем верными даваемые антисемитами объяснения этого феномена (будь то этнические, религиозные или политико-конспирологические). Соответственно, мы считаем ложными и выводы, а тем более рецепты решения проблемы, предлагаемые антисемитами.
** Не следует думать, что войны, экономические или социальные катастрофы, а также массовая депортация или эмиграция населения сами по себе способны создать диаспору. Разумеется, такие события могут способствовать образованию диаспоры, но ни в коем случае не создать ее. Еврейская диаспора существовала до разгрома Иерусалимского царства, и была более многочисленной, нежели обитатели Иудеи. То же самое можно сказать и об армянской диаспоре, и обо всех остальных.
*** Мы не касаемся сложных вопросов, связанных с возможностями и причинами перехода людей из одной этической системы в другую. Известно, что это возможно.
**** Так, подобный человек, будучи работником кадровой службы в крупном учреждении, будет пристраивать на работу в это учреждение своих соплеменников: ведь ему это ничего не стоит. Но, будучи руководителем, он постарается взять себе в подчиненные отнюдь не соплеменников, а специалистов, знающих свое дело, поскольку не захочет неприятностей с начальством.

Варварство

Народы-диаспоры образуют нечто вроде промежуточной зоны между цивилизацией и ее противоположностью, то есть чисто паразитическими сообществами, использующими для достижения своих целей насилие и обман. Такого рода сообщества мы будем именовать варварскими, а соответствующее поведение — варварством.
Подобное словоупотребление может вызывать вопросы. Под варварством сейчас принято понимать низкий уровень развития какого-то народа или цивилизации. При этом молчаливо предполагается, что причиной варварства является задержка развития (нечто вроде того, что бывает со школьником-прогульщиком, которого оставляют на второй год). Более того, считается, что все народы когда-то были такими, какими остались и сейчас варвары, так что варварство — это наше общее прошлое. Есть, впрочем, и альтернативная точка зрения (которая, впрочем, потихоньку становится господствующей). Согласно этой последней, варварство — это не варварство, а другая культура, некий особый замкнутый мир.
Обе эти теории, при всех своих внешних различиях, исходят из одной неочевидной предпосылки. А именно, они предполагают независимость варварских культур от культур цивилизованных. Цивилизация живет сама по себе, варвары сами по себе. К тому же обе эти теории склонны в некотором смысле списывать варварство со счетов: будь оно всего лишь “низшей ступенью развития” или же самостоятельной “культурой”, все равно развитие единой мировой цивилизации не оставляет ему шансов на сохранение — в первом случае вследствие “естественного просвещения”, во втором — в силу культурной экспансии.
Мы, напротив, полагаем, что варварство тесно связано с цивилизацией*, и даже (в некотором смысле) порождается ею. Более того, варварство — вторичное (по отношению к цивилизации) явление. Кроме того, варварство вполне способно стать одной из основных исторических сил достаточно близкого будущего — и такой шанс ему предоставляет именно наступление мировой цивилизации.
Варварские сообщества следуют “антиэтическим” законам зла. В подавляющем большинстве случаев речь идет о насилии:
f(I, O) =~ f (O, I)
“Я буду вести себя по отношению к другими так, как они не ведут себя по отношению ко мне (не могут или не хотят). Я буду делать с другими то, чего они со мной не делают (не могут или не хотят).”

Говоря попросту, варвары — это люди, существующие за счет того, что они могут доставить другим неприятности. Цивилизации приходится непрерывно откупаться от них, поскольку это обычно (в каждый данный момент) кажется более простым и дешевым выходом из положения.
Варварство является принципиальной позицией. Жить за счет насилия для настоящего варвара — это нечто достойное восхищения, предмет гордости, этическая ценность. Такое отношение к жизни в среде этих сообществ разделяют все, а не только те, кто реально смог стать разбойником или убийцей. Например, любая женщина из такого сообщества гордится, что ее муж и сыновья убивают людей и приносят домой добычу, и презирает их, если они кормят семью за счет честного заработка.
…
Наиболее характерное внешнее проявление варварства — нарочито примитивные и дикие нравы в сочетании с развитой чужой (купленной, краденой или отнятой) материальной культурой. Монгольский хан, кутающийся в китайские шелка; африканский вождь на “джипе” и с “калашниковым” на шее; пуштун со “стингером” на плече — вот это и есть варварство. Варварство выживает, борясь с цивилизацией средствами самой цивилизации.
Не менее важным моментом является заимствование (то есть кража) идеологических или религиозных концепций. Варварские вожди бывают прекрасными ораторами, умеющими произносить слова “вера”, “свобода”, “право”, или, допустим, “шариат” — в зависимости от того, что производит впечатление на подданных и на своих противников. Варвары прекрасно умеют оправдывать варварство, причем обычно они делают это “цивилизованными” интеллектуальными средствами.
Все сказанное заставляет сделать вывод о том, что варварские культуры преступны . Так оно и есть. Варварство отличается от обычной преступности только своими масштабами. Разумеется, делишки воровских шаек или мафиози не идут ни в какое сравнение с целыми варварскими “республиками”, “независимыми государствами” и т.п., но суть их деятельности та же самая.
Особый интерес представляет своеобразная красота варварства — и, соответственно, периодически вспыхивающее восхищение части цивилизованных людей варварами. Ответ довольно прост: варварство стремится выглядеть привлекательным; это часть его политики мимикрии. Нигде не уделяется столько внимания бытовой эстетике, сколько у варваров, а их вожди обычно прямо-таки утопают в экзотической роскоши **.
Нетрудно заметить, что проявления варварства имеют место и в рамках цивилизованных сообществ. Прежде всего, речь идет о преступности, но не только о ней. Носителями варварства могут быть коллективы или общности людей, которые внешне совершенно не производят подобного впечатления. Более того, варварское (по сути) поведение может выглядеть подчеркнуто “культурным”. …
Например, “русская интеллигенция” — как сообщество — демонстрирует на протяжении всей своей истории типично варварское поведение. Заметим, что речь не идет об интеллектуалах, или лицах, занятых высокоспециализированным трудом. Как известно, принадлежность человека к “русской интеллигенции” не определяется уровнем образованности, квалификации и т.п. Многие типичные интеллигенты — глубоко невежественные люди. Принадлежность к интеллигенции — это прежде всего определенная позиция.
“Русский интеллигент” — это человек, решающий свои проблемы за счет того, что он доставляет обществу неприятности, хотя и не оружием, а словами. Интеллигенция ведет себя по отношению к русскому обществу (и тем более к государству) примерно так же, как скандалист в очереди: он непрерывно оскорбляет всех присутствующих, и ждет, что его пропустят вперед просто затем, чтобы он, наконец, замолчал. “Русская интеллигенция” состоит из людей, добивающихся определенного социального статуса, материальных благ и т.п. тем же самым путем ***. Именно такую цель имеет тотальная критика интеллигентами всех аспектов русской жизни и целенаправленное внушение русским людям чувства иррациональной вины (прежде всего перед “российским мыслящим классом” ****, а также и перед кем угодно еще). Как правило, эта “критика” использует ряд идей, созданных на Западе (например, либеральных социально-экономических теорий), причем ссылающиеся на эти идеи лица обыкновенно не понимают смысла того, о чем они говорят: это еще один случай использования орудий, созданных цивилизацией, для борьбы против цивилизации *****. Поэтому не следует удивляться тому, что вполне конструктивные западные идеи приобретают в России некую “разрушительную силу”: они используются для заведомо деструктивных целей ******.

* Еще раз напомним, что мы называем цивилизацией. Цивилизованным (в самом широком смысле слова) можно назвать общество, которое способно самостоятельно решать свои проблемы (начиная от необходимости есть три раза в день и кончая философскими и теологическими спорами). Слово самостоятельно не является синонимом выражения изолированно, или независимо от других. Любое нормальное общество торгует, воюет, спорит, обменивается идеями, вообще как-то сообщается с другими обществами. Некоторые вполне цивилизованные общества вообще не могли бы прожить и дня без контактов с внешним миром. Но это все же не значит, что данное общество решает свои проблемы за счет других.
** Надо отметить, что массовая культура, эксплуатируя интерес к экзотике, закрепляет в общественном сознании цивилизованных людей “обаяние” варварства.
*** Это не значит, что подобная деятельность всегда безопасна. Но жизнь любых варваров вообще рискованна: цивилизованные люди обычно уступают их давлению, но в некоторых случаях могут попытаться уничтожить варваров. Тем не менее варвары идут на этот риск — поскольку, как уже было сказано выше, варварство является принципиальной позицией. Варвар потерял бы самоуважение, если бы его заставили жить так, как живут цивилизованные люди. То же самое относится и к русской интеллигенции: так, простая лояльность по отношению к собственной стране (не говоря уже о патриотизме) всегда считалась в этой среде чем-то совершенно недопустимым, а непрерывное изъявление своего недовольства — обязательным.
**** Интеллигенты склонны выдавать себя за агентов модернизации (то есть "прогрессоров", "вытягивающих" Россию из "болота отсталости"). На самом деле реальные усилия по модернизации страны обычно предпринимались совершенно другими силами. Напротив, именно интеллигенция всегда критиковала любую конкретную программу модернизации (за исключением чисто разрушительных ее сторон, см. выше).
***** Русскую интеллигенцию, если ее оценивать по критериям, прилагаемым к “образованному классу” в обычном смысле этого слова, отличает поразительное творческое бесплодие именно в тех вопросах, которые, по видимости, представляют для нее наибольший интерес.
****** Политическим идеалом, осуществления которого добивается русская интеллигенция, является ситуация, при которой она (как сообщество) имела бы монополию на критику в адрес любой части общества, причем ее саму никто не имел бы права критиковать (не говоря уже о том, чтобы препятствовать ей). Разумеется, такое поведение вполне адекватно описывается формулой f(I,O)=~f(O,I). Таким образом, интеллигенция требует для себя права на символическое насилие над обществом.

————-
Из сборника "Dixi"

К вопросу об интеллигенции

I.
Быть интеллигентом значит разделять [общую для интеллигенции] систему ценностей. Все остальные признаки (образование, социальное происхождение и т.п. не обязательны, а при наличии — не достаточны. Интеллигенция определяется как сообщество, объединённое признанием некоторых объективно существующих [независимо от формулировок и уровня осознания] ценностей. Этаа система ценностей до сих пор не описана. Она задаётся поведением интеллигентов и усваивается по мере усвоения такого поведения. Хотя такие попытки неоднократно делались. Интеллигенты (сами) пытались осознать себя, создав целую литературу о себе. Независимые ис-следователи (на Западе) ориентировались именно на эту литературу.
Вот описание этой системы ценностей.

Интеллигент = признающий
1. за собой и такими же, как он сам
2. право
3. унижать (словесно)
4. всех и всегда
5. публично
6. и безнаказанно
7. [и считающий, что] это право должны признать [за ним]
8. все [люди вообще, и особенно власти]
9. любой ценой (чего бы это ни стоило).

КОММЕНТАРИЙ:
1. “Признающий за собой и такими же, как он сам...” — то есть за интеллигенцией как общностью людей. В данном случае понятие интеллигенции задано индуктивно: интеллигенция суть интеллигент (принявший данную систему ценностей) и все те, кого он может признать интеллигентами (в ком он чувствует присутствие той же системы ценностей). Право, о котором идёт речь ниже, интеллигент признаёт не за всеми людьми, а только за интеллигенцией.
2. “право...” Речь идёт не просто о возможности, но именно о праве, то есть об общезначимой норме. Это значит, что интеллигент претендует на то, чтобы иметь возможность делать нечто всегда, везде и в любых обстоятельствах, когда он сочтёт нужным.
3. “унижать (словесно)...”
а). Интеллигент не претендует на свободу слова, то есть на право говорить вообще всё, что угодно. Он требует для себя гораздо более узкого права: унижать всё, что он сочтёт нужным унизить. Интеллигенты очень часто не признают права говорить о ком-либо что-то хорошее: их интересует только право на критику, под которой они понимают оскорбления, и только оскорбления.
b). Имеются в виду только слова. Интеллигенты не требуют себе права изолировать или уничтожать своих противников физически (хотя некоторые из них могут одобрять такие действия, если они совершаются другими, или даже сами совершать их, как это делали “русские” (еврейские) террористы).
4. “всех и всегда” — то есть безо всяких исключений. Интеллигенция настаивает на абсолютности своего права оскорблять других. Соображения истинности, пристойности, морального и иного ущерба частному лицу и государству в целом она не считает сколько-нибудь значимыми. Основанием для построения подобной системы ценностей является, как обычно, самоощущение интеллигента. В общем, интеллигент — это человек, основывающийся на суждениях типа “МЫ ДЕРЬМО”. Эти слова (или тождественные им по смыслу) произносятся, как правило, с обвиняющей интонацией. Как правило, обвинение обращено не к собеседнику (который обычно сам является интеллигентом), а к некоторому “мы”. Почему, однако, “мы”, а не “они” ? Было бы вполне естественно полагать, что речь идет о вполне обычном неприятии “других”. Но интеллигент на самом деле говорит “мы”, поскольку считает самого себя относящимся к ним. Он просто оценивает этот факт отрицательно. Представим себе человека, сидящего в тюрьме. Он сам является заключенным, но ненавидит других заключенных, считая их преступниками, а себя невинной жертвой. Если к тому же добавить, что он извиняет себе все свои подлости тем, что “находится в таком окружении”, картина становится вполне ясной.

II.
При этом главное обвинение, бросаемое интеллигентом этому “мы” (как правило, народу или правительству) состоит как раз в том, что он принадлежит этому дерьму. Ход мысли здесь такой: множество A виновато перед X в том, что X принадлежит A. В этом утверждении — основа интеллигентской психологии. Человек, не считающий, что он имеет нечто общее с теми, кого оценивает отрицательно, не является интеллигентом. Это может быть крайне неприятный сноб, но не более того. Интеллигент убежден, что он сам действительно относится к тем, кого он же оценивает отрицательно. Как правило, он убежден, что “мог бы стать чем-то”, если бы не “эта проклятая страна” или “этот проклятый народ”. Главным прегрешением страны и народа является, как уже было сказано, тот факт, что в этой стране он живет (то есть “заключен”), а к этому народу принадлежит (то есть “испорчен”). Ощущение того, что его ЗДЕСЬ ДЕРЖАТ, заставляет интеллигента настаивать на своем праве “дергаться”, например — “говорить им всем правду”. При этом он убежден, что “правду” о других он знает, поскольку “все-таки” к ним относится. Мизеризация “мы”, как правило, компенсируется идеализацией понятия “они”. Для интеллигента “они” — это, чаще всего, “просвещенный Запад”. Главное его свойство — это отсутствие в нем “нас”. С предельной ясностью это выражено у Грибоедова: “— Где ж лучше? — Где нас нет.” Эту фразу следует понимать буквально: хорошо может быть только там, где нет НАС (в данном случае РУССКИХ).
В терминах транзактного анализа состояние психики интеллигента может быть описано формулой:
Я +, Ты (?), Мы - , при этом, как правило, добавляется Они +.
От Георгий
К Георгий (28.03.2002 20:29:40)
Дата 30.03.2002 08:09:58

Иллюстрация моей мысли - "цензура нужна тем, кто...

... сам не понимает".

К. Крылов

ДИСЦИПЛИНА. Если чего-то не видно, это вовсе не значит, что его нет. Весьма часто это значит, что оно-то как раз настолько важно,
что его не показывают, а держат где-нибудь в "незаметном месте". Чаще всего - внутри.
В идеале, вся "репрессивная машина власти" должна быть спрятана внутрь индивида. Ей там, впрочем, самое место - поближе к
управляемому объекту. Проблема в том, чтобы её там смонтировать. Это достаточно сделать один раз, дальше эта штука становится
социально-наследуемой.
Интересно, что у русских этого нет, а у "каких-то" Ыстонцев, например, есть. Их национальная дисциплина изумительна: ни один Ыстонец
супротив своих (и своего государства) никогда ничего не сделает - ну или разве только за очень большие деньги. А русские - за милую
душу. Чувствуете разницу? За милую душу, за "рюмочку похвалы" (Розанов). "За так".
Потому что нет внутреннего запрета. Нет "государства внутри". А есть умственная грыжа на том самом месте, где у старших наций -
какая-нибудь полезная "внутренняя монголия".
От Георгий
К Георгий (28.03.2002 20:29:40)
Дата 29.03.2002 18:49:23

Крылов. Заметки об интеллигенции (*/+)

http://www.traditio.ru:8101/krylov/ww-i.html


ИНОСТРАНЦЫ в России. С Политры:

Константин Крылов 06/10/2000 13:39: ...заметим, американцу, попавшемуся полиции, и в голову не придёт, что Америка саксь и мастдай.
Нашему человеку - только это и приходит в голову. Идёт человек, видит говно - и думает: "Проклятая Россия". Условный такой
рефлекс-с-с.

Yamazakura 07/10/2000 03:38: Что интересно: иностранцы, пожив в России какое-то время, тоже начинают реагировать именно так. У них в
стране - в США или ещё где - если лежит говно, значит просто "насрал кто-то", а если оно лежит в Москве, то "у этих русских нет
элементарного понятия о гигиене итд. итп." Пример из жизни: если моя мама невкусно приготовила макароны, то по мнению моей
жены-иностранки это не потому, что просто моя мама не умеет готовить некоторые блюда, а потому, что "в России никто никогда не
пробовал настоящих спагетти".



ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ. Дмитрий Быков пишет:

Дальше было бурное строительство капитализма, в результате которого, как и в двадцатые годы, оказалось построено что-то совсем не
то: система, со снайперской точностью душащая в зародыше все хорошее и дающая зеленую улицу всему наиболее омерзительному.
--------------
Понятно, что с точки зрения Быкова "русские опять виноваты". Однако же, определение "нашего времени" (1990-200) стопроцентно,
абсолютно, аподиктически точное. Спорить с ним технически невозможно, если только не быть лгуном, мерзавцем, или сумасшедшим.
Однако, немалое количество людей пытаются делать хорошую мину при плохой игре, и спорят именно с вышеприведённой дефиницией. "Ну не
так же всё".
Да нет же, ребята, именно так. Мы живём в невиданном доселе царстве Зла, и вы это знаете. При этом вас никто не зовёт на баррикады.
Просто признайте вышесказанное. Легше ж будет перед Богом-то, ы?
Ан нет. Морды воротят. Что-то мешает.
Почему? Потому что "тогда же ведь надо быть против всех симпатичных и талантливых людей". А этого не хочется - талант и
симпатичность на Руси всегда ценились.
Им не приходит в голову, что эти люди кажутся симпатичными и талантливыми только по одной причине: они занимаются тем, что идёт
 (а идёт, как уже было сказано, только всё омерзительное). Но ведь и омерзительными делами можно заниматься с артистизмом и
огоньком, и выглядеть красиво. Ганнибал Лектор выглядит бесконечно симпатичнее своих жертв. Симпатичнее, талантливее и живее.
Однако, тут дело не в том, что они сами по себе так хороши, а в том, что ветер дует в спинку. И какой ветер, млин!
А вот попробовал бы хоть один из этих умных и талантливых циников сказать или написать что-нибудь "не в струю". Язык к нёбу сразу
прикипает.



ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ в принципе не могла и не хотела установить в стране порядки, не вызывающие ненависти. По одной простой
причине: это лишает интеллигенцию объекта для поношения, а, следоовательно, и основы существования.
Установленный интеллигенцией режим всегда будет крайне мерзок -- причем именно таков, чтобы его публичное поношение выглядело
максимально убедительно. Сдерживают только соображения безопасности: понятно, что "тиранию" интеллигенция устанавливать ни за что не
будет, потому что "тиран" может и заткнуть подлый раззяванный рот.
Но режим должен быть голимый , "позорный", ничтожный и мерзкий. "Чтоб было на что наезжать".



ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Дмитрий Быков пишет:

У Евтушенко случаются отличные строчки -- например: "И если сотня оголтело бьет одного -- пусть даже и за дело, -- сто первым я
не буду никогда".
----------------
Пишет сочувственно. Солидаризуясь, судя по всему, с нравственным пафосом товарища Евтушенко.
После чего прямо в следующем абзаце, спокойненько присоединился к тому десятку тысяч, которые оголтело лупцуют "эту страну".
----------------
Евтушенко подошел Родине и был отмечен взаимностью еще и потому, что он действительно ничем не лучше нее. Поэт начинает увлекаться
демагогией, как Россия. Совершать демонстративные бессмысленные поступки, как Россия. Обижаться на любое неприятие собственного
мессианства, как она же. У него и мысли не возникает о том, что и ему, и его стране присущи некие непреодолимые органические пороки,
делающие одну неудобной для жизни, а другого неудобочитаемым.
----------------
Истинно интеллигентный человек.



ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Дмитрий Быков (Собеседник, ?23, 2001, с. 19) -- в очерке памяти Окуджавы:
-----------------
Войну Окуджава до последних дней жизни считал главным злом и в одном из интервью, данном вскоре после буденновских событий 1995
года, твердо сказал: "Когда-нибудь этому человеку [Шамилю Басаеву. - Д.Б.] поставят памятник за то, что он остановил войну".
 (!!!!!? - Георгий.)


ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Валерию Ильиничну Новодворскую спрашивают:

G (19): 15:19
Почему на вас одет американский флаг?
Валерия Новодворская: 16:32:
На мне не американский флаг, а блузончик расцветки американского флага. В Майами продаются такие блузочки, юбочки и даже купальники.
Видно, российской швейной промышленности национальные интересы не дороги, потому что блузончиков из российского флага не продают
нигде. Я люблю США и мне приятно носить их цвета. И вообще, западническая интеллигенция давно явочным порядком составила 52 штат
этой страны.
----------
За что я нежно люблю Валерию Ильинишну: она говорит вслух то, что все остальные "собе думают".



ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Заявление "Союза защитников прав и свобод" в связи с террористической атакой на Соединенные Штаты
Америки. (приводил на Форуме Добрыня - Г.)
-------------
Мы обращаемся к американскому народу, к президенту США Джорджу Бушу, к правительству и Конгрессу США. 11 сентября была совершена
атака на великую страну, на самую развитую цивилизацию в мире, на демократию вообще. Кто бы ни стоял за этими террористическими
актами, выиграли от них лишь государства, по праву называемые изгоями, социалистические, националистические, коммунистические и
фашистские государства. На этом они не остановится. Они объявили войну. Войну всему цивилизованному человечеству, войну святым
ценностям западного мира, войну свободе и демократии. Если США оставит нелюдей, зверей, совершивших это злодеяние, безнаказанными,
то террор продолжится.
---------------
Обычная логика либералов: неважно, кто это сделал в действительности. На самом деле это сделали Фашысты, Коммунисты, Соцыалисты и
Нацыоналисты. Звери, короче.
---------------
Они не остановятся, их необходимо остановить. Мы призываем американское правительство, Конгресс и весь великий народ этой страны
принять вызов и, воспользовавшись своим полным правом, уничтожить все государства, стоящие на стороне противника, все
социалистические, коммунистические, фашистские и прочие государства тоталитарного типа, включая: Китай, Кубу, Афганистан, Палестину,
Северную Корею, Вьетнам и Беларусь.
--------------
Прэлэстен здесь, собственно, список. Товарищам, кажется, невдомёк, что Вьетнам давно уже не представляет никакой опасности для
Мирового Гамбургерства, и активно строит рыночную экономику. Уничтожить Китай прямо сейчас тоже затруднительно. Что такое
"палестина", тоже не совсем понятно: насколько мне известно, такого государства не существует, во всяком случае пока. Афганистан
амеры таки уничтожили - но там, честно говоря, и уничтожать-то нечего. Ндя.
-------------------
Этим государствам нет места на этой планете. Эти государства на стороне агрессора. Они нам объявили войну, они нанесли свой удар.
Время бить нам!
Г. Мирошников
Е. Преображенская
С. Берман
М. Томин
-------------------
Ну, кто на нас с Васей? Кто на Мирошникова, Преображенскую, Бермана, Томина, и Соединённые Штаты?
И не надо мне говорить, что "это психованные маргиналы". То есть да, это психованные маргиналы. Беда в том, что других в этой среде
нет. Есть более осторожные сумасшедшие, которые "так не говорят". Но они так думают - и, что ещё хуже, делают. Всякие разные вещи.


ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Истинный интеллигент никогда не тушуется. Вот, например, изряднопорядочный Белоцерковский:
-------------
БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ. Конечно, все зависит от того, с каких позиций смотреть. Например, я считаю войну в Чечне преступлением нынешних
властей. Поэтому я не вижу никакой пронатовской позиции...
САРАСКИНА. А насчет Югославии - это какая позиция? Это тоже правильно, да? Правильно бомбили?
БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ. Да, да, да. Я считаю, что Соединенные Штаты и НАТО совершили почти преступление, начав...
САРАСКИНА. Почему "почти"?
БЕЛОЦЕРКОВСКИЙ....начав в Боснии бомбить на три года позже, а в Косово - на год. Они демократичны и цивилизованны, и потому они
слишком долго уговаривали фашиста Милошевича. А в это время он и его люди убивали людей в Боснии, совершенно ее разрушили, и то же
самое делалось в Косово. Поэтому, конечно, у меня большие претензии к НАТО за то, что они слишком поздно вмешались.
-------------------
Что, съели, русские свиньи?



ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Юлия Латынина:
------------------
Мне лично Березовский в роли изгнанника импонирует гораздо больше. Мятежный Люцифер в преисподней фигура куда более романтическая,
чем тот же Люцифер с его повадками на властном верху.
Глядишь, и пользу принесет, потому что всякая оппозиция этому режиму - вещь правильная. Не потому что режим такой плохой, а
потому что чем больше оппозиции - тем режим лучше.
Другое дело, что Борис Березовский был тем самым папой Карло, который выстругал для нас этого Буратино [Путина], и когда он сегодня
говорит: <Люди, мы ошиблись!> - он что имеет в виду: чтобы русский народ дал ему право ошибиться во второй раз?
Что касается Татьяны Кошкаревой в роли нового главного редактора <НГ> - она будет делать острую оппозиционную газету. Не думаю,
что эта газета будет объективной, но полагаю, что сегодня мы нуждаемся в СМИ оппозиционных больше, чем в СМИ объективных.
--------------------
Ну вот скажите мне, что с такими делать? Всех убить? В общем, наверное, да.
Потому что люди с таким "ходом мысли в голове" жить нам не дадут.



ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Яков Кротов возмущается некрасивостью:
-----------------
...П.Пшеничкин, пенсионер, у которого 19 лет назад убили сына, приводит не встречавшийся мне ранее довод в защиту смертной казни:
"Родители, например, убитой девочки, которую перед смертью истязал преступник, оказываются несчастными на всю жизнь. Они будут до
конца своих дней носить на кладбище цветы и зажигать в церкви свечу. Что поразительно, мне ни разу не пришлось слышать в дискуссиях
об отмене смертной казни о сочувствии к этим душевно покалеченным людям" (Комсомольская правда, 25.7.2001).
[...] Что до довода Пшеничкина, то, прежде всего, интересно, что у него убили сына, а он говорит от убийстве девочки -- не решается
собственный случай сделать аргументом, чувствует слабину.
-----------------
Нет, блядь, какова логика. Человеку физически неудобно, стыдно (и, наверное. больно) говорить о себе и своём несчастье (видно
русского, увы). Он мнётся, и, как всегда, приводит "гипотетический случай". Кротов же торжествует: "не решается собственный
случай сделать аргументом, чувствует слабину". В чём слабину? В том, что мальчика не так жалко, да? Нет-нет, в самом деле?
А он ведь действительно об этом. "Эй, посмотрите-ка, мужик-то на жалость бьёт. Девчонку вместо мальчишки подставляет. Значит, падла,
слабину чует."
Мне, признаться, подобный ход даже в голову не приходил. То есть я даже не думал, что так можно.



ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Яков Кротов, опять же, возмущается:
--------------
Омерзительная военная пропаганда 22-го июня: никак не поймут, что не было "Великой Отечественной войны", а была Вторая мировая --
потому что никак не поймут, что война началась не тогда, когда на нас напали, а когда Германия напала на Польшу; в крайнем случае,
когда мы.
---------------
Ах как хорошо.
Он же, в другом месте:
--------------
На странице 7 "арт-директор" Артемий Лебедев, член жюри, отбиравшего мастеров для создания президентского сайта: "Мои коллеги по
цеху конкурс почему-то проигнорировали". Мое мнение о веб-дизайнерах резко выросло -- только один из них пал до Кремля.
...В оригинале, кстати, слово "правительство" с большой буквы, но если уж размер имеет значение, то придадим букве истинный размер.
----------------
Это уже какая-то совсем первобытная ненависть, бессмысленная и беспощадная. Зверообразная.
Не удивлюсь, если узнаю, что Кротов каждый четверток Путина "живым отпевает", вместе со всем сонмом правительствующих.


ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ ИСТИННАЯ. Яков, опять же, Кротов, о нас. грешных.
-----------
В Америке -- общество. В Португалии -- общество. В Пакистане и то -- общество. А в России -- ...бщество.
------------
Точки поставил Кротов. Он же ведь интеллигентный человек, не будет писать плохое слово полностью. Рука не поднимется, ага.


ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ. Вот пишет один изряднопорядочный господин:
--------------------
...я не могу идентифицировать себя с какой-то национальностью, кроме русской (по воспитанию) или польской (по убеждениям).
-------------------
А ведь и верно. Все они - поляки по убеждениям . Именно так и надо их воспринимать в дальнейшем. И в паспорте писать:
"выродившийся поляк".
Что до "воспитания", то они никогда им не отличались.



ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ. Статья о Сахарове:
-------------------
Согласно распространенному мнению, критически мыслящая интеллигенция возникла как следствие перепроизводства образованных людей.
Люди, не вписавшиеся в институты власти, становились критиками этих институтов.
------------------
Тут, скорее, другая проблема: мистификация самого понятия "образованности". Считается, что "образованный человек" = "умный человек",
то есть что он способен высказывать компетентные суждения об очень широком круге вопросов, куда автоматически включается политика.
Когда-то так оно и было - но с тех пор сама суть "образования" сильно поменялась, а предрассудок остался. Его разделяют даже те, кто
вроде бы не любит "образованных". Что и дало возможность "умственному сословию" претендовать (в своих и чужих глазах) на
компетентность в вопросах, в которых они ничего не понимают. Политические воззрения "умственного сословия" обыкновенно дремучи, а то
и чудовищны - и не только "у нас", но и везде.
Слава богу, что на Западе ихние люди, ведомые безошибочным государственническим инстинктом (с) Секацкий, своим
интеллектуалам воли особой не дают, для их же, в конечном итоге, блага (ибо наворотят делов).


ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ. Цитата из какого-то ихнего журнала:
----------------
"Не кто-то другой а именно они сами считают себя аутсайдерами, неудачниками, лишними людьми. Они ищут эту причину снаружи и забывают
что тут действует закон, по-настоящему "лишним" человек становится именно тогда когда сам начинает считать себя лишним. Где-то в
60-70 годы отечественная интеллигенция потеряла старую систему ценностей, естественную для этого сословия, а взамен получила
странную комбинацию из "постмодернизма" и комплекса неполноценности/ В глубине души мы сами уже не можем оценивать себя иначе чем по
американским канонам, т.е. с точки зрения банковского счета -- а с другой стороны не хотим отказаться от старой позы "цвета нации"".
-----------------
(Моя канадская родственница (КР) очень четко подтверждает это последнее суждение. Разномастные (в т. ч. и этнически русские )
интеллектуалы, находясь в России, вынуждены были усваивать органически чуждые им идеалы, знали, что для того чтобы верховодить
"тута", нельзя прямо объявлять, к чему стремишься. Это стало стереотипом поведения. А вот в США и Канаде "интеллигенции" нет. Что же
там делать? Врасти в "ту" жизнь могут только их дети. Отсюда - ненормальная злость на страну, к которой они принадлежат - "будь она
проклята!"
- Насколько легче порой говорить с откровенными "местечковыми", без претензий! - замечает КР.)


ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ. "Целились в коммунизм, а попали в Россию" (Солж, кажется). Фразочка красивая, но неверная. Разумеется, целились-то
именно в Россию (и попали в яблочко).
И, разумеется, "коммунизм" при этом не особенно пострадал. Что, плохо "партократам" стало? Ничуточки.

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ СТРАДАЮЩАЯ. Татьяна Толстая жалуется:
-----------
Я числюсь "экспертом" по "современному искусству" в одном из российских фондов, существующем на американские деньги. Нам приносят
"художественные проекты", и мы должны решить, дать или не дать денег на их осуществление. Вместе со мной в экспертном совете
работают настоящие специалисты по "старому", доквадратному искусству, тонкие ценители. Все мы терпеть не можем квадрат и
"самоутверждение того начала, которое имеет своим именем мерзость запустения". Но нам несут и несут проекты очередной мерзости
запустения, только мерзости и ничего другого. Мы обязаны потратить выделенные нам деньги, иначе фонд закроют. А он кормит слишком
многих в нашей бедной стране. Мы стараемся по крайней мере отдать деньги тем, кто придумал наименее противное и бессмысленное. Мы
дали денег художнику, расставлявшему пустые рамки вдоль реки; другому, написавшему большую букву (слово) "Я", отбрасывающую красивую
тень; группе творцов, организовавших акцию по сбору фекалий за собаками в парках Петербурга. Дали денег женщине, обклеивающей
булыжники почтовыми марками и рассылающей их по городам России, и другой, разлившей лужу крови в подводной лодке: посетители должны
переходить эту лужу под чтение истории Абеляра и Элоизы, звучащей в наушниках. После очередного заседания мы выходим на улицу и
молча курим, не глядя друг другу в глаза. Потом пожимаем друг другу руки и торопливо, быстро расходимся.
------------------
Представляю себе. Пожилые люди с остатками прежних понятий, которые вынуждены делать противную гадость, потому как за это, гадкое,
приплачивают (в том числе и им, в том числе и их друзьям).
Причём приплачивают именно за то, что противное и гадкое. "А мы посмотрим, как вы покорячитесь".
Ну и корячатся. "Время такое". И рыла воротят друг от друга в разные стороны. Потому что нехорошее дело, ага.



От Георгий
К Георгий (29.03.2002 18:49:23)
Дата 31.03.2002 18:20:39

Крылов. О русских (*/+)


> http://www.traditio.ru:8101/krylov/ww-r.html
>
>
РУССКАЯ ИДЕЯ. Я где-то уже писал про "Тома и Джерри". А вот его чудовищный русский аналог - это первый (именно первый!) мультик про
"Кота Леопольда". Это ж просто какие-то глубины национального бессознательного. Где обижаемый мышами кот на короткое время
озверевает, наказывает наглых зверьков - но, увы, не до конца: действие волшебной таблетки кончается как раз в тот момент, когда
тварюшек можно было бы раздавить. И всё начинается по новой.
Прямо российская история в чистом виде.
И извечная русская мечта: кто бы прописал нам озверин.
Вопрос в том, что очень хочется в конечном итоге остаться добреньким. А так не бывает. Это билет в один конец. Или ты становишься
хитрым зверем, и принимаешь на себя ответственность за это - или продолжаешь ходить в вечно обиженных, тоже, кстати, с
ответственностью.
И когда-нибудь наши добрые русачки таки взмолятся: Господи, сделай нас, русских, нормальным народом - хитрым, злым и жестоким!
И да услышит нас Господь.

РУССКИЕ (прямо по Эрику Берну) - народ, которому кто-то когда-то запретил побеждать. Из моральных соображений. Ведь "нельзя же
никого обижать", а победа - самая горькая обида для того, кого победили. Поэтому даже в самой выгодной для себя ситуации мы
"сдаёмся" - чтобы, ни дай Бог, не обидеть противника. "Ему же будет неприятно". (А мы "перебьёмся".)
Единственный способ победить - это поставить себя на край гибели, поскольку погибнуть нам тоже запретили. "Нам умирать никак
нельзя". Значит, как это ни тяжко, придется-таки победить, что поделать.
Но пока смертельной опасности нет, мы ничего не можем: запрещено.
Кем? Когда? Зачем? Неизвестно. "Папой с мамой не разрешили".
Найти бы того папу, да вы... в ж...


РУССКИЕ. (После чтения салтыков-щедринской "Истории одного города":) Русские могут научиться чему угодно, то есть они вполне
способны к познанию. Но знания не прибавляют нам уверенности в их истинности и тем самым уверенности в себе. Мы много чего знаем -
но никогда не уверены в том, что всё это правильно. "Так, всё так. А мобыть и наоборот."
Всякая чужая уверенность действует на нас просто гипнотически. "Ну если он так в себе уверен, знать, он хотя бы в чем-то да и прав."
Поэтому у нас можно установить любой - какой угодно - порядок. Мы разинем рот на очередную власть, и будем слушаться, потому как
"знать, они какое-то право имеют нами править!" Себе - и друг другу, то есть "своим" - мы не доверяем. Раз "свой", значит - такой же
как и мы все, то есть не может быть прав (по определению).
Своего изготовления вещь не купим. Своё правительство всегда будем презирать за то одно, что оно унизилось до управления нами. "Уж
мы-то знаем, что ты дерьмо, иначе бы немцами правил!" - вот и вся хитринка и усмешечка "рюсского мужичка".
Мы обладаем способностями, то есть развиты - но не можем собрать эти способности в одну точку, в личность - и потому не собраны.
"Вечная русская расхлябанность" - это от неуверенности.

РУССКИЕ. "Нам бы только день простоять да ночь продержаться". Глубоко русский лозунг, между прочим. Всё пресловутое русское
"терпение" - это терпение часового на посту. Что такое он охраняет - он даже особенно и не задумывается. Не его это дело.
"Продержаться бы".
Так и "держимся" из века в век. Не живём, а держимся, пока вокруг все гуляют. Обидно, и вот сейчас, кажется, часовой бросил винтовку
и бочком-бочком, воровато оглядываясь, пытается протиснуться "на кино" - в задний ряд, затем что все хорошие места уже разобрали.
И не поймёшь: то ли под расстел мы пойдём за это, то ли нас просто забыли с поста снять?

РУССКИЕ. Китай мог бы править миром, но он способен хорошо управлять только собой. В этом смысле Россия - какой-то анти-Китай: мы и
собой-то управляем, как "чужими". У нас нет навыков "самоустройства": мы можем что-то сделать в этой области, только поняв до конца,
как это делается вообще. В этом плане у нас есть шансы - если мы действительно изучим эту науку.
Впрочем, "по природе" у нас всё равно ничего не выйдет.

РУССКИЕ. Культуры Юга замкнуты на себя и вообще ничего вокруг не видят.
Культуры Востока замечают чужое и отвергают его, тем самым самоопределяясь относительно него.
Культуры Запада сами разделяются, чтобы быть чужими друг для друга в рамках самого Запада.
Мы вообще не нуждаемся в "чужом", ибо мы чужие сами себе. Импульс самоотрицания заложен в культуры Севера - при этом они остаются
актуально едиными, не имея причин дробиться, как на Западе.
Нам не нужно вовсе "взгляда извне": мы сами смотрим на себя извне.
Остаётся только легализовать этот взгляд.

РУССКИЕ. Мы можем что-то создать (интересное, нужное, полезное и т.д.) Но мы совершенно не умеем ничего приобретать: то есть
покупать, присваивать, даже удерживать своё. Если кой-какая культура производства (от изобретательства до тяжёлой промышленности) у
нас всё-таки есть, то совершенно нет никакой культуры приобретения. Поэтому мы всегда упускаем своё, чужое берём с дикой переплатой
и к тому же с нагрузкой - и в итоге всё всегда оказывается у тех, кто умеет приобретать.
Приобретение не тождественно "потреблению". Потребление - только один из подвидов приобретения, и безусловно не изначальный. Наша
проблема - именно что неумение иметь. Это заставляет нас всё время что-то заимствовать - ведь своё мы точно так же не умеем
удерживать.
Россия - сосуд большой, но дырявый. Из дырочек-то всё и вытекает (под злорадное хихиканье козлодеев.)

РУССКИЕ. Мы не "выслуживаемся перед коллективом", как чеченцы перед роднёй. Мы зависимы от коллектива, пока не живём "по правде",
"как надо" - и покуда мы это не продемонстрировали. Таким человеком можно и помыкать, используя против него коммунальные законы.
Именно он будет всегда бегать за пивом. Он не будет иметь никакого уважения, а уважение по русски - это признание за ним в
коллективе определённой независимости от коммунальности: "с ним надо считаться". Совершая (во имя Общего) нечто хорошее, хотя и
невыгодное для него лично, человек приобретает право на независимость от угнетающего коллектива, вернее - от коллективности этого
коллектива. И все эти "хорошие поступки" сводятся как раз к тому, чего мы и получаем: к демонстрации независимости от среды и
обстоятельств. Прежде всего надо продемонстрировать независимость от себя и своих любимых заморочек и прибамбасов (а именно так
воспринимается sub specie aeternitas "неповторимое своеобразие нашей личности"). Далее - от начальства. Высказать начальнику правду
в лицо - великолепный пример того, как можно быстро стяжать "уважение" в указанном выше смысле. Демонстрируя "аще и вси, но не Азъ"
перед лицом превосходящих нас сил и терпя убытки, огорчения и просто муки, мы завоёвываем у "коллектива" как раз независимость в
виде уважения. Хороша, кстати, независимость, которую никто не замечает!

РУССКИЕ. Мы не коллективисты. Мы можем что-то делать за других, ради других, даже ВМЕСТО других - только бы не вместе с другими.
Русские, как правило, гнушаются коллективом, относятся к нему подозрительно, не любят - и потому боятся. Именно это и даёт
коллективу такую непреодолимую силу. Именно поэтому среда так легко "заедает" нас. И как раз поэтому в советское время обязательное
прикрепление человека к коллективу было так необходимо: это и было первичной формой "репрессий", из которой и следовали все
остальные.

РУССКИЕ. Нам присуще глубокое неверие в то, что можно что-то изменить в материальном мире. Он - будучи единственной реальностью! -
движется как бы сам по себе, а наши поступки на него никак не влияют. Разумеется, какое-то возмущение внести в него можно, но
зачем? - мир быстро затянет пробоину в "ходе вещей" и всё пойдёт "своим чередом". "Всё равно ничего не выйдет" - вот наша
национальная вера.
Мы веруем во Вселенную, коя суть болото: она, не меняясь сама, просто поглощает нас.

РУССКИЕ. Нас не победили. Нас даже не обыграли. Нас затравили .

РУССКИЕ. Самая дискриминируемая нация в новейшей истории Земли.
(Это почти определение.)
Были, может, народы, с которыми "обходились хуже". Но с нами поступали подлее всего. Не было такой подлости, которую бы не
сделали по отношению к русским.
Заметим, что русские (единственные!) исключены даже из "международных правил политкорректности". Ни про кого на свете нельзя
говорить так, как про нас.
И это, заметим, сознательно и демонстративно. "Этих можно".



От Георгий
К Георгий (29.03.2002 18:49:23)
Дата 30.03.2002 08:09:56

Забавно (*/+)

> http://www.traditio.ru:8101/krylov/ww-e.html

ЕВРЕИ И РУССКИЕ - структурно-топологический аспект.
После чтения некоторых статей "про страшный антисемитизм".
Вот еврейский вопрос, разобранный терминологически.
1. Еврей = человек, по каким-либо причинам считающий себя евреем.
2. Антисемит = человек, ненавидящий людей, которые, по его мнению, являются евреями, или похожи на евреев.
3. Антиантисемит = человек, ненавидящий людей, которые, по его мнению, являются антисемитами , или похожи на
антисемитов.
А вот русский вопрос:
1. Русский = человек, по каким-либо причинам не имеющий возможности считать себя кем-либо, кроме как русским.
2. Русофоб = человек, ненавидящий людей, которые, по его мнению, являются русскими , или похожи на русских .
3. Антирусофоб = человек, опасающийся людей, которые слишком явно демонстрируют свою русофобию.
Чувствуете разницу?

P.S. К форумянам, "склонным к плодотворным обсуждениям" %-))). РАДИ БОГА (!!!!!!), не выстраивайте после этого нить.









От Георгий
К Георгий (28.03.2002 20:22:37)
Дата 28.03.2002 20:28:26

Константин Крылов-4. "Север" — экономическое устройство

…Экономическое устройство Севера

Достаточно ясно, что оставшийся (последний) вариант общественного устройства может относиться к цивилизационному блоку Севера. Он определяется как частное пользование общественной собственностью, то есть как нечто прямо противоположное практике Востока.
Прежде чем мы попытаемся дать описание данной экономической системы, следует еще раз обратить внимание на понятие общественной собственности.
Для того, чтобы это сделать корректно, напомним вкратце историю социалистической экономики в России. После победы в 1917 году большевики попытались сразу же ввести новые экономические порядки — прежде всего в области распределения готового продукта. Эти порядки получили условное название “военного коммунизма”. (Сами большевики считали это настоящим коммунизмом, а дальнейший отказ от них — отступлением или даже предательством). “Военный коммунизм” целиком и полностью сводился к удовлетворению вырвавшегося на волю полюдья — прежде всего потому, что ставил во главу угла способ распределения готового (точнее, оставшегося) продукта, совершенно не касаясь вопроса о его производстве. Когда этот вопрос встал остро, решения стали искать не в будущем, а в прошлом — то есть перед умственным взором замаячил все тот же племенной строй, где все вместе делают общее дело, а слова “твое” и “мое” могут относиться разве что к личному имуществу. После некоторых колебаний верх взяла, условно говоря, “сталинская линия”, сводящаяся к формуле: общинная организация производства * — общинное распределение готового продукта.
Интересные изменение претерпело и понятие “общественной собственности”. В героический период первых годов советской власти дело понималось просто: собственность должна принадлежать тем, кто на ней работает. Это и было реальным смыслом лозунгов типа “Земля — крестьянам” и тем более “Заводы — рабочим”. Такой подход отнюдь не означал, что землю (или заводы) раздадут крестьянам или рабочим в собственность, так сказать, отобрав у одних и дав другим. Большевики не собирались идти по стопам Робин Гуда и сами прекрасно понимали бессмысленность подобного передела имущества. Они имели в виду совершенно другое, а именно — отрицание самого понятия собственности и радикального упрощения всех проблем, связанных с распоряжением ею. Идея была такая: собственности не существует. Завод можно рассматривать как реку или дорогу. Река или дорога могут и не принадлежать никому конкретно. Все, кто ловят в реке рыбу или едут по дороге, пусть сами и решают, как ей пользоваться. Если кто-то хочет поработать у станка, пусть себе идет к станку. Если какая-то работа такова, что она требует коордиации усилий, нужно сесть всем вместе в кружок и поговорить, обсудить вопрос, и решить, что делать дальше.
Проблема заключается в том, что рыбаку нужна рыба, а рабочему не нужна та деталь, которую он делает. Если же дать ему право продавать эти детали, чтобы покупать себе штаны и водку, то очень скоро вновь образуется рынок и все потихоньку вернется на круги своя — то есть обратно к частной собственности.
Сталинское определение общественной собственности как собственности государственной с этими проблемами покончило. При этом надо учитывать, что слово “государственный” здесь относится не к обладанию собственностью, а к праву распоряжения ею. Государство присвоило себе право распоряжаться заводами и фабриками (точно так же, как реками и дорогами), решая, что на этих фабриках делать. Оно не извлекало прибыли от использования своего имущества ** (такого понятия даже не существовало), не продавало его и не пыталось купить новое. Оно только распоряжалось им — для чего, собственно, и понадобились Советы, то есть административные органы власти, имеющие хозяйственные функции.
Последующая вестернизация снова сместила понятие общественной собственности — на сей раз в сторону “госсектора” по типу западного. Логичным следствием этого были крепнущие симпатии к рынку и частной собственности, поскольку государство в таком случае превращается в монополистического частного собственника.
Очевидно, что все перечисленные выше способы отношения к общественной собственности опирались на какое-то понимание, лучше сказать — толкование, самого этого понятия. Но все эти толкования понятия общественной собственности так или иначе выбрасывали что-то из самого понятия. Для начала было выброшено само слово собственность. “Военный коммунизм” предполагал полный отказ от собственности как официально признаваемой принадлежности вещи владельцу: “все ничье”, и владеет имуществом тот, кто использует его — и пока он его использует. Под конец же собственность была признана — но как государственная собственность, а спутать общество с государством на практике невозможно: всем понятно, что государство и общество — совершенно разные вещи, а интересы общества и государства совпадают не так уж часто.
Попробуем, однако, рассмотреть понятие общественной собственности. Общественным можно назвать то, что принадлежит обществу. Если под обществом понимать, скажем, граждан данного государства ***, то общественная собственность — это то, что принадлежит всем гражданам одновременно, и чем они могут распоряжаться. Это не значит, что общество может использовать эту собственность.
Но как возможно представить себе такое положение дел? Не могут же все владеть одной и той же собственностью — а всю “общественную собственность” надо считать единой, поскольку иначе (если каждый будет владеть закрепленной за ним частью) она станет (фактически) частной собственностью. Но почему, собственно, это невозможно? Если речь идет только о праве купить, продать и извлекать прибыль из собственности, то механизмы коллективного владения чем угодно давно существуют и хорошо отработаны. Крупные корпорации на Западе, например, могут на две трети принадлежать акционерам, которые, часто не имея права решать какие-либо вопросы, связанные с руководством деятельностью корпорации, имеют право покупать и продавать принадлежащие им акции, а также получать дивиденды.
Попробуем вообразить себе государство с общественной собственностью на средства производства (неважно, полной или частичной). Представим себе, что у нас имеется огромная корпорация, точнее говоря — закрытое акционерное общество, совпадающее с государством. Его совладельцами являются все граждане данного государства. Допустим, каждый гражданин такого государства автоматически считается владельцем какой-то (разумеется, очень маленькой) части всего, что это государство имеет. Соответственно, он имеет право получать часть дохода, извлекаемого при использовании этой части его собственности. Грубо говоря, при таких порядках паспорт является доходным документом, чем-то вроде акции.
Теперь посмотрим на это дело с другой позиции — а именно, со стороны тех, кто эту собственность эксплуатирует — со стороны “предпринимателя”. С его точки зрения используемая им собственность арендована у граждан государства (так сказать, у общества в целом). Но это, как показывает мировой опыт, еще никому не мешало эксплуатировать собственность и извлекать из нее прибыль, поскольку одолженные на время станки и оборудование ничем не хуже своих ****.
Но вернемся к обсуждению того, чем может быть общественная собственность. Итак, это порядок, при котором каждый гражданин государства является собственником. Частные лица, эксплуатирующие его собственность, должны выплачивать ему дивиденды как акционеру. Разумеется, среди частных лиц заметное место занимают разного рода организации (то есть обычные фирмы и корпорации, имеющие свои деньги и взятую в аренду у общества собственность), а также и государство (то есть аппарат управления) как один из самых важных и значимых собственников *****.
Прежде чем обсуждать дальнейшее, следует ответить на главный вопрос — а зачем все это нужно? Полностью частная экономика работает неплохо, по крайней мере на Западе. Ограниченно частная экономика Востока тоже показала себя не с худшей стороны, особенно в последние годы. Стоит ли вообще говорить об общественной собственности, если единственная цивилизация, в рамках которой (до сих пор) она была уместна — Юг — весьма малопривлекательное место?
Напомним, что любой тип экономики напрямую связан с этической системой, поддерживаемой данным обществом. Не существует абстрактной “эффективной экономики” самой по себе. Экономика Запада нуждается в западном человеке, воспитанном в либеральном духе. Экономика Востока основана на восточном человеке, который является буддистом или конфуцианцем. То, что на Западе вызывает зависть и восхищение, на Востоке может вызвать недоумение, а то и презрение — и наоборот. И это отнюдь не “мелкие культурные различия”, поскольку от них зависят глобальные экономические характеристики. Например, в Японии предприниматель почтительно примет совет (точнее, рекомендацию), исходящую от более уважаемого человека, и не преминет ей последовать — даже если ему это покажется невыгодным, потому что он уверен, что “старший плохого не посоветует”. В Америке эффект подобного действия может быть как раз обратным.
Но даже не это является главным. Основная проблема любой экономической системы состоит отнюдь не в том, как функционирует сам экономический механизм (хотя это и важно), а в том, как его завести и как справиться с результатами его деятельности. Особенно важно последнее. Результатом работы любой экономики является разделение общества на бедных и богатых. Но такое разделение может подорвать изнутри любое общество, если не будет чем-то компенсировано.
Речь идет отнюдь не о моральном возмущении населения — оно не так опасно, как кажется, — а о гораздо более значимом факторе: любая экономика потребляет порядок и тем самым разрушает его.
Имеется в виду следующее. Для того, чтобы существовало производство и товарообмен, необходим какой-то порядок в обществе. Купец должен быть уверен, что его не ограбят на дороге. Земледелец должен быть уверен, что его посевы не вытопчут, дом не сожгут, урожай не отнимут разбойники. Тем более это верно для более сложных форм экономики. Никто не будет давать деньги в долг, если не будет способа взыскать их с неисправного должника. В общем, общественный порядок требуется для нормального функционирования сколько-нибудь сложных форм производства и торговли. Беспорядочно может происходить только грабеж.
Но, с другой стороны, при налаженном порядке ведения дел, все незаконное становится выгодным — и чем дальше, тем больше. Если все легко дают в кредит, можно одолжиться очень большой суммой, а искушение ее не вернуть возрастает по мере роста самой суммы взятых денег. Если все выпускают хорошие товары, и люди к этому привыкли, легче сбыть некачественный товар под маркой солидной фирмы. И так далее. Что касается большого бизнеса, там возможный доход от незаконных операций может быть просто огромным.
Государство вынуждено все время предпринимать усилия по наведению порядка, по защите законов и правил ведения дел. Оно расходует на это деньги, человеческие силы, и все время ищет новые способы защиты и охраны порядка.
Но все это значит, что экономика является потребителем порядка — причем порядок уничтожается при потреблении, сгорает в экономической топке, и его все время надо производить заново. Если этого не делать, экономика уничтожит сама себя ******.
Порядок, который должен производиться, не может быть каким угодно. Само понятие “порядка” является производным от принятой в обществе этической системы. Поддерживаемый в обществе порядок должен соответствовать господствующей этической системе.
Можно просто снять проблему, как это делается на Юге: все добытое ******* бросается в общий котел, слишком богатых и слишком бедных не бывает, все уравнивается и компенсируется. Не будем разбирать подробно восточный и западный варианты поддержания порядка — они очевидны. Заметим только, что все эти способы не годятся для общества, пытающегося реализовывать четвертую этическую систему.
Порядок, реализуемый в рамках последней, требует определенной независимости каждого человека от остальных людей. Этой независимости нельзя достичь, просто разбежавшись по разным углам. Напротив, разъединенные люди быстро становятся добычей первого же попавшегося насильника — а если нет, так просто мира (природы) в целом. Единственный способ защиты своей независимости — это сила, а она в объединении людей. Смысл объединения людей вместе (в любой форме, вплоть до государства) в рамках четвертой этической системы усматривается именно в поддержании их независимости друг от друга и от мира в целом. В этом смысле четвертая этическая система радикально противостоит “племенному духу”, то есть первой этической системе и ее принципам жизни.
В этом смысле коммунистическая идея “общества, свободного от эксплуатации человека человеком”, вполне понятна, если речь идет об обществе, построенном на принципах и ценностях четвертой этической системы. Это не значит, что такое общество непременно будет идеальным. Скорее всего, проблем в нем будет не меньше (а то и больше), чем в других обществах. Но некоторых вещей в нем действительно не будет. В частности, в нем не должна иметь место ситуация, при которой экономический успех одних людей достигается за счет других людей. От подъема экономики должны выигрывать все; от ее развала должны страдать тоже все. Если имущество государства не приносит дохода, его следует отобрать у тех, кто им пользуется сейчас, и отдать другим претендентам. И так далее.
Разумеется, при попытке организовать экономику таким способом возникает множество проблем. Например, какая доля собственности может иметь статус “общенародной” (поскольку все остальные виды собственности, очевидно, тоже будут иметь место)? Как определять доходность государства и выплачиваемый населению дивиденд? Кто имеет право это определять?
При рассмотрении всех этих вопросов мы сталкиваемся с необходимостью переосмысления ряда понятий, и прежде всего — понятия государства. В рамках той логики, которая проводится здесь, государство не является чем-то противостоящим экономическому механизму как внеэкономическая сила. Напротив, государство — то есть его аппарат — (имеется в виду прежде всего исполнительная власть) понимается прежде всего как производитель особого рода ресурса — а именно, порядка. Все остальные являются потребителями порядка, производимого государством. (Может оказаться и так, что государству совершенно необязательно иметь монополию на производство этого ресурса.) Деньги, получаемые государственными органами за поддержание порядка, должны рассматриваться как плата за оказанные услуги. (В роли заказчика здесь выступает как общество в целом, так и каждый, кто обращается к государственным органам.)
При этом государство не уничтожается, но, напротив, отделяется от аппарата управления. Основой государства оказывается общенародная собственность на страну в целом, а аппарат управления государством — только одной из действующих в обществе сил.
Подобная логика, впрочем, не соответствует Новому Мировому Порядку, который ведет к уничтожению понятия государства через его сведения к одному аппарату управления. Это действительно стирает грань между государством и большой корпорацией. Здесь же, напротив, оба понятия сохраняются, хотя и в усеченном виде. При Новом Мировом Порядке мир будет состоять из корпораций, имеющих и деньги, и собственность. В описываемом нами обществе корпорации тоже возможны, но они могут иметь только аппарат управления и деньги — вся их собственность считается арендованной за плату у страны и общества в целом.
Подводя некоторые предварительные итоги, можно предложить еще одну классификацию форм собственности.
В рамках первой этической системы собственность, в сущности, не существует, поскольку никому конкретно не принадлежит.
В рамках второй этической системы собственность принадлежит в большей степени обществу. Ею обладают частные лица, но сами эти частные лица лишены свободы распоряжения ею, то есть сами зависят от общества.
В рамках третьей этической системы собственность принадлежит в большей степени частным лицам. Они имеют право распоряжаться ею так, как сочтут нужным.
И, наконец, в рамках четвертой этической системы собственность принадлежит (в плане обладания ею) обществу. Но само общество и его форма — государство — определяются через общенародную собственность. Общество выступает прежде всего в роли хранителя и владельца этой собственности. Так что в последнем случае можно сказать (разумеется, метафорически), что собственность принадлежит сама себе.

* Особенно сельского хозяйства. Судя по всему, Сталин ожидал хозяйственного успеха коллективизации, поскольку искренне считал “колхоз” наиболее правильной и естественной формой хозяйствования. С промышленностью дело обстояло сложнее — хотя именно здесь удалось чего-то достичь.
** Разумеется, понятия “экономического эффекта” и др. приметы “капитализма понарошку” мало-помалу входили в советскую экономическую жизнь. Но в общем целью производства была не прибыль, а государственная необходимость (а это понятие внеэкономическое).
*** Конечно, мы не хотим сказать, что общество состоит из людей. Общество — это сила, соединяющая их вместе. Тем более мы не пытаемся определить общество через понятие государства (раз уж речь пошла о “гражданах”). Но нас в данном случае интересует не столько определение общества как такового (то есть — чем “общество” отличается от всего остального). Будем считать, что это нам уже известно. Но обществ много, и необходимо как-то их разделять — поскольку понятие общественной собственности можно вводить только для конкретного общества. А одно общество отделяется от другого (помимо всего прочего) государственными границами.
**** Недооценивать собственнические инстинкты человека глупо, а желание иметь нечто свое — вполне естественно. Но это естественное желание распространяется прежде всего на недоходную, личную собственность: человек может относиться с нежностью к своему дому или огороду, но не к буровым вышкам или чему-то подобному. Более того, современный капитализм вообще основан не на чувстве собственности, а на отказе от него. Выигрывает тот, кто покупает и перепродает целые корпорации, кто вовремя избавляется от ненужного или малоприбыльного дела и берется за новое — а не тот, кто “сжился со своим бизнесом”. В этом смысле нынешнее воспевание достоинств маленьких булочных, магазинчиков и ресторанчиков, владельцы которых якобы вырастут в новое поколение предпринимателей, является просто абсурдным — развитая экономика терпит существование мелких лавочников, даже находит им место в своем механизме, но отнюдь не основана на их деятельности.
***** При таких порядках государство должно само зарабатывать деньги. Прямое налогообложение граждан как источник доходов бюджета в такой ситуации является бессмысленным.
****** Именно в этом, кстати говоря, состояло главное открытие Маркса — правда, применимое только к нескольким частным случаям. Например, непременным условием эффективного функционирования (западной) экономики является свободная конкуренция. Но если конкуренцию не ограничивать, рано или поздно возникают крупные монополии, которые уничтожают свободную конкуренцию. Маркс почему-то считал, что запас порядка ограничен, а государство только распределяет его, но не производит. Если это было бы так, то, действительно, капитализм быстро кончился бы. На самом деле государство — это прежде всего производитель порядка..
******* Здесь применим именно термин “добыча”. Только на Востоке появляется понятие труда, и, соответственно, результатом является не добытое, а нечто сделанное (или выращенное). И только на Западе вполне оформляется понятие “заработанного”. Впрочем, это не значит, что на Юге никто не работает, равно как на Западе не бывает просто “добытого” имущества. Просто соответствующие способы получения собственности считаются малозначимыми или малопочтенными.
От Георгий
К Георгий (28.03.2002 20:22:37)
Дата 28.03.2002 20:25:01

Константин Крылов-3. "Север" — Россия, век XX

Исторический экскурс: история России в XX веке

Начиная с 1917 года, Россия пережила три разных периода, сильно отличающихся друг от друга по стилю и формам жизни. Неизменным фактором оставалось полюдье Четвертой этической системы, оказывающее чрезвычайно сильное (если не определяющее) влияние как на поведение отдельных людей, так и на создаваемые ими общественные институты и государство в целом. Меняющимся фактором были заимствованные этические системы, служившие моделью для построения общественных институтов, а также оказывающие свое влияние на официальную идеологию.
Два первых периода имели примерно одинаковую продолжительность; в настоящий момент Россия находится в начале третьего периода. Вполне возможно, что он займет примерно столько же времени *.
Первый период советской истории (1917-1956) в настоящий момент ассоциируется в основном с “командной системой управления” в качестве основы политической и экономической системы, “марксизмом-ленинизмом” в качестве идеологии и “массовыми репрессиями” в качестве дисциплинарных мер, позволяющих поддерживать стабильность режима.
Рассуждая о т.н. “репрессиях”, следует иметь в виду, что они были бы технически невозможны без массового участия и поддержки населения. Эта поддержка — хотя бы в виде лавины доносов — не могла бы, в свою очередь, иметь места без развязывания соответствующих чувств, описываемых той же самой формулой ~ f(O) =~f(I), в самой жесткой ее форме: “если кто-то отличается от меня, пусть его не будет”.
Разумеется, “репрессии” были далеко не главным, и даже не самым разрушительным проявлением полюдья Четвертой этической системы. Оно оказывало всеобъемлющее влияние на советский образ жизни. При этом официальная советская идеология скорее препятствовала наиболее опасным проявлениям полюдья, нежели их поощряла.
Нельзя утверждать, что полюдье “выпустил на волю” Сталин и его сподвижники. Скорее наоборот, полюдье поддержало Сталина и дало ему власть. У него просто хватило смелости воспользоваться этим фактором, не обращая внимания на гигантские издержки. Все остальные политические силы просто не решились на это — не столько из человеколюбия, сколько из-за того, что не чувствовали в себе сил удержать разгулявшуюся стихию полюдья в каких-то рамках. Сталину, впрочем, тоже это не всегда удавалось. У него, однако, были определенные преимущества. Не последнюю роль сыграла и его национальная принадлежность.
Сталин был представителем очень древнего народа, до сих пор живущего по законам Первой этической системы **. Для него такие вещи, как всеобщая уравниловка, культ вождя, кровная месть и т.п. казались естественными и понятными. “Социализм” он понимал (вернее сказать, ощущал ***) как цивилизацию Юга, то есть общество, построенное на первой этической системе (то есть на формуле f(I, O) = f(O, I), “как все, так и я”), а торжество коммунизма — как восстановление древнего Юга во всем его великолепии ****.
Этим объясняется и его отношение к Западу: для него данный цивилизационный блок был не просто геополитическим противником, но, прежде всего, “старым врагом”, некогда победившим Юг и Восток и установившим свою гегемонию на планете. “Марксизм-ленинизм” сталинского периода имел все характерные признаки реваншистской идеологии, — что кажется совершенно необъяснимым в рамках его “буквального” прочтения.
Таким образом, в начальный (“революционный”) период существования советской власти поведение людей определялось в основном полюдьем Четвертой этической системы; далее оно было ограничено этикой Первой этической системы. ….
Главной особенностью “командной” системы управления было то, что объектом управления был прежде всего человеческий труд. Население страны рассматривалось прежде всего как “масса трудящихся”, чья производительная (профессиональная, трудовая) деятельность и является тем, чем именно управляет административный аппарат. Все остальные ограничения следовали из этого. (В идеале, власть стремилась к тому, чтобы определять для каждого человека его профессию, должность и место работы.) В подобной системе управления носители верховной власти похожи на главнокомандующих во время сражения: они непосредственно распоряжаются действиями больших масс людей. Соответственно, “основным документом”, удостоверяющим личность, в сталинский период был не столько общегражданский паспорт (большие группы населения паспортами не владели), сколько трудовая книжка (окончательно введенная в 1939 г.) или заменяющий ее документ.
Командная система во всех случаях предпочитала прямое направление человека на ту или иную работу. Различия в достатке и уровне жизни существовали и были довольно значительными, но они практически не использовались в качестве рычагов власти. Понятие “дохода” отсутствовало: заработок считался “содержанием”, и был по сути дела просто формой выдачи продуктово-вещевого довольствия (часто заменяемого натуральным пайком). Разумеется, некоторые категории граждан жили в лучших условиях, чем другие, но это считалось “производственной необходимостью” (для специфического труда, особенно управленческого, считалось необходимым “создавать особые условия”). Трудовая дисциплина поддерживалась в основном карательными мерами. Фактически, правовая система сталинского периода знала только один вид преступления, а именно нарушение трудовой дисциплины. Уголовные и политические преступления понимались, по сути дела, так же: аполитичные разговоры и невыход на работу наказывались примерно одинаково, поскольку это были по своей сути одинаковые проступки.
При этом многие общественные институты, номинально существовавшие в СССР, были на самом деле своего рода камуфляжем. Это относится не только к регулярно проводимым процедурам типа “выборов в советские органы власти”, но и, например, к налогообложению населения. Никакой налоговой службы, по сути дела, не существовало вообще: имела место система вычетов из заработка, которую легко можно было бы заменить обычным снижением заработков. При Сталине налогообложение не играло практически никакой роли в формировании доходов государства. Впрочем, почти то же самое можно было сказать и о финансовой системе вообще: деньги играли очень незначительную роль в функционировании народного хозяйства. Это касается и цен на товары: по сути дела, они были “пристойной заменой” прямого (“карточного”) распределения *****.
Командная система прошла три этапа развития, каждый из которых длился примерно 12 лет. На первом этапе (1917-1929) шел демонтаж сохранившихся институтов сословной монархии и вырабатывалась новая концепция управления. При этом люди, разрушившие прежнюю систему управления (В.И. Ленин и партия “профессиональных революционеров”), сами оказались не способны создать новую, и сошли со сцены. Им на смену пришел И. Сталин со своей “гвардией”.
С 1929 г. (начало “сплошной коллективизации” сельского хозяйства) началось построение командной системы управления, в основном завершенное к моменту начала войны с Германией (1941). К этому моменту был завершен и идеологический синтез, что нашло свое выражение в идее “построения основ социализма в СССР”.
Начиная с этого момента, система вошла в режим непрерывного функционирования, и, как известно, доказала свою эффективность для решения определенного класса задач. Казалось, это может продолжаться неограниченно долго. Тем не менее именно в этот период происходила постепенная “приватизация” полномочий государства по распоряжению средствами — от носителей верховной власти к крупным организациям (сначала наиболее важным министерствам). Этот процесс шел постепенно, незаметно для большинства населения страны. Но практически сразу после смерти И. Сталина началось “официальное” разрушение командной системы и становление системы “административного рынка”.
***
Второй период советской истории (1953-1989) сейчас принято рассматривать как время неудачной попытки реформ и последующего “застоя”. Прежде всего, не следует считать “хрущевские” реформы неудачными. Напротив, они были вполне успешны. Главным их результатом была идеологическая реформа, связанная с заменой Первой этической системы в качестве стабилизирующего фактора на Вторую, и превращение Советского Союза в своеобразный аналог “восточного царства”.
Несмотря на сохранение многих внешних атрибутов прежнего режима, после 1953 г. система управления претерпела кардинальные изменения, поскольку изменился объект управления. Власть оставила попытки непосредственно управлять трудовой деятельностью населения. Вместо этого под контроль было взято потребление и доходы — то есть не работа, а зарплата. (В идеале, власть стремилась к тому, чтобы определять для каждого человека его доход, условия жизни, и ее уровень.) Роль заработка принципиально изменилась. Из “необходимого зла” он стал основным рычагом управления. (Разумеется, именно по этой причине заработок не был прямо связан с результативностью труда: это было именно средство управления, а не результат продажи труда на рынке.) Не меньшее значение придавалось и другим формам материального вознаграждения: их было много (от унаследованных от прошлого спецпайков до санаторных и туристических путевок), поскольку имело смысл разнообразить рычаги управления. Разумеется, необходимым следствием подобной системы управления было и тарифное определение цен на товары (практически не связанное с издержками их производства), что привело к глобальным искажениям структуры цен.
Жители страны стали восприниматься не столько как “трудящиеся”, сколько как “население”, прикрепленное к разного рода источникам благ. Соответственно, роль трудовой книжки понизилась: “главным документом” стал паспорт, точнее говоря — прописка, удостоверяющая право на жительство в определенном месте, и, соответственно, на прикрепление к тем или иным системам распределения. Интересно, что изменилось и понятие преступления: практика правоохранительных органов была переориентирована на борьбу с так называемыми нетрудовыми доходами, то есть доходами, получаемыми помимо тарифной сетки. При этом “получением нетрудовых доходов” считалась (почти что в равной степени) и кража, и приписка, и вполне честный “левый заработок”.
В подобной системе управления носители верховной власти выглядят уже не как боевые генералы, но, скорее, как работники Генштаба, разрабатывающие планы военных операций. Непосредственное руководство событиями уступает место использованию косвенных методов, предполагающих некоторую самостоятельность управляемых.
Демонтаж командной системы привел к тому, что государство перестало быть “владельцем всех денег”. Основными держателями финансовых средств стали крупные организации — от министерств до заводов. Соответственно, деньги стали чем-то более реальным, нежели раньше.
Система “административного рынка” тоже прошла три этапа развития, каждый из которых длился примерно те же 12 лет. На первом этапе (1953-1964) шел демонтаж сохранившихся институтов позднего сталинизма и вырабатывалась новая концепция управления. При этом люди, разрушившие прежнюю систему управления (в данном случае имеется в виду Н.С. Хрущев и команда “реформаторов”), сами оказались не способны создать новую, и сошли со сцены. Им на смену пришел Л.И. Брежнев.
С 1966 г. (Л.И. Брежнев стал Генеральным Секретарем ЦК КПСС) началось построение системы “административного рынка”, завершенное принятием новой советской Конституции (1977), в которой нашел выражение новый идеологический синтез, а именно идеологема “реального (или “развитого”) социализма”.
Начиная с этого момента, система вошла в режим непрерывного функционирования. Казалось, это может продолжаться неограниченно долго. Тем не менее именно в этот период происходила постепенная “приватизация” полномочий организаций по распоряжению средствами — от коллегиального руководства к частным лицам (сначала конкретным руководителям предприятий промышленности и торговли, постепенно расширявшими круг своих полномочий по распоряжению деньгами). Этот процесс шел постепенно и незаметно для населения страны. Но после смерти Л.И. Брежнева и двух его преемников началось “официальное” разрушение системы “административного рынка”, известное как “перестройка” и последовавший за ней “период радикальных реформ”.
…
“Перестройка”, начавшаяся в 1986 г. и приведшая к событиям 1989-1991 гг., во многом напоминает аналогичные по смыслу (хотя, может быть, и не по масштабу) события 1953 гг. Можно предположить, что дальнейшее развитие событий будет похожим: снова изменился объект управления. Далее можно прогнозировать по крайней мере две стадии: на первом этапе (1991-2000 или 2001 гг.) произойдет демонтаж сохранившихся институтов социализма и будет выработана новая концепция управления. При этом люди, разрушившие прежнюю систему управления (в данном случае имеются в виду современные нам “демократические силы”), сами окажутся не способны создать новую, и сойдут со сцены. (Если учесть, что в 2000 году ожидаются очередные президентские выборы, подобный сценарий развития событий представляется очень вероятным.) В таком случае расцвета нового порядка можно ожидать, скорее всего, около 2001-2013 гг.
Следует иметь в виду, что, несмотря на подчеркнуто “антисоветскую” фразеологию, данный период развития России остается частью послереволюционной истории, и ни в коем случае не является реставрацией дооктябрьских порядков. Его специфика связана с очередной заменой официально принятой этической системы — на сей раз на “западную”, Третью этическую.
Основные черты этого нового порядка ясны уже сейчас. Власть отказалась как от управления человеческим трудом, так и от контроля над доходами. Люди получают возможность заниматься любыми делами, равно как и предлагать свои услуги по любой цене, приемлемой для покупателя. Главным инструментом управления государством становится бюджет. Если власти хотят добиться какого-то результата, они должны за это заплатить.
В подобной системе управления институты верховной власти играют роль, сравнимую с ролью интендантства. Интендант не руководит боевыми действиями и даже не принимает участия в разработке планов операций. Однако от того, как снабжаются войска, зависят их возможности, и в этом плане интендантство вполне способно вмешиваться в ход военных действий, распределяя необходимые для этого ресурсы.
Как известно, демонтаж системы “административного рынка” привел к тому, что основные средства постепенно концентрируются в руках частных лиц и их объединений. В настоящий момент реальными собственниками денег являются не столько частные лица, сколько разного рода их объединения (в том числе и такие, как “кланы” или “группировки”), в рамках которых права номинального владельца денег распоряжаться ими как ему угодно сильно ограничено. Однако, процесс “приватизации средств” постепенно идет, и через несколько лет основными владельцами средств станут частные лица и семьи (“households”, “домохозяйства”).
Последнее обстоятельство позволяет определить экономическое устройство России как некоторую разновидность “капитализма”. Строго говоря, “капиталистической” можно считать такую (и только такую) экономическую систему, в которой действуют законы рыночной экономики, прежде всего механизмы саморегулирования рынка труда. Все остальное (в том числе даже характер собственности на средства производства) можно считать менее значимым ******. В частности, для любой капиталистической экономики выполняется (в какой-то мере) закон Сэя, а он справедлив только при условии свободных и достаточно эластичных цен как на товары, так и на труд *******. Введение свободных цен, таким образом, создало предпосылки для включения механизмов рыночной экономики. Этого, тем не менее, недостаточно. Кроме свободных цен на товарном рынке и рынке труда, необходимо, чтобы владельцами средств были в основном частные лица (или небольшие группы частных лиц), руководствующиеся в своей деятельности чисто экономическими интересами. После распада крупных “группировок” и появления достаточного числа независимых владельцев финансовых средств Россия станет “капиталистической” страной. Соответственно, основными параметрами могут стать “платежные реквизиты личности”.
Все сказанное не означает, что российский “капитализм” будет тем же самым явлением, что и капитализм западный. Точно так же, это не означает, что третий послеоктябрьский период будет последним. Напротив, если данная реконструкция ситуации верна, то имеются все основания утверждать, что заимствованная Третья этическая система сыграет ту же самую роль, что и предыдущие — а именно, роль временного стабилизатора ситуации. После этого можно ожидать новых перемен, связанных с переходом к общественному строю, основанному на Четвертой этической системе. Если предположить, что продолжительность третьего послеоктябрьского периода российской истории будет такой же, как и в предыдущих случаях, то последнюю трансформацию можно ожидать в тридцатых годах XXI века.

* Все, изложенное далее, является не более чем набором гипотез, хотя и вполне вероятных. Данный материал имеет чисто иллюстративное значение и не должен рассматриваться как корректный пример анализа и прогноза исторических событий. В частности, предположение о равенстве временных интервалов не может быть доказано: мы исходим из него как из наблюдаемого факта, не давая ему никаких объяснений.
** Вообще, Кавказ является одним из сохранившихся обломков цивилизации Юга.
*** По понятным причинам теоретические изыскания того времени, проводимые на неадекватном проблеме языке “марксизма-ленинизма”, нельзя воспринимать серьезно. Пресловутый “экономический анализ” был совершенно бесполезен как теоретическая база для построения нового общества, а весь “советский марксизм” очень быстро свелся к переложению распоряжений властей на марксистский жаргон. Сталин, судя по всему, руководствовался в основном интуицией и некоторым смутным пониманием того, “как надо жить”.
**** Выражаясь марксистским языком, Сталин был, так сказать, сторонником “первобытного коммунизма”. Разумеется, он сам не понимал, чего именно он хочет. Он, однако, был уверен в своей правоте и чувствовал, что за ним стоит “какая-то правда”. На тему архаичности сталинизма написано довольно много. Некоторые авторы даже делают вывод о существовании своего рода магической культуры, успешно замаскированной под современность. См., например, интересную книгу З. Паперного “Культура 2”.
***** Следует иметь в виду, что тип социально-экономического устройства общества определяется не столько тем, в чьих руках находятся “средства производства”, сколько тем, в чьих руках находятся деньги (или нечто, их заменяющее). Общество, в котором заводы и фабрики находятся исключительно в частных руках, однако государство является основным заказчиком и покупателем их продукции (в дальнейшем экспортируемой или распределяемой среди населения), будет иметь все черты “социализма”. Наоборот, государство с очень мощным госсектором, существующим, однако, за счет заказов (то есть на деньги) частных лиц, останется “капиталистическим”. Чисто социалистическим можно назвать общество, в котором всеми или почти всеми средствами распоряжается исключительно государство. Ниже мы рассмотрим это более подробно.
****** Например, в Германии периода 1933-1945 гг. существовала (и охранялась законом) частная собственность на средства производства, однако государство систематически вмешивалось в действия владельцев капиталов. Это позволяло осуществлять планирование экономики.
******* Как известно, неполная эластичность (в сторону уменьшения) цен на товары (“эффект храповика”), а также цены труда, является одной из причин экономических спадов в капиталистической экономике.

Таблица хронологических соответствий

ПЕРВАЯ ЭТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА.
I. 1917 Октябрьская революция — конец самодержавия. Несколько лет гражданской войны, распад страны (далее восстановлена) Харизматический лидер (Ленин), быстро теряющий власть ! - 1922 — устранение от дел Ленина. 1922 — Сталин стал Генеральным Секретарем. 1924 — смерть Ленина.
II. 1929 Сталин, начало коллективизации
III. 1941 Начало Отечественной войны.
Дальнейшее: ощущение вечности существующих порядков. Сталин кажется “вечным”, а его режим — “навсегда”. Руководство (а также культурная элита) страны заинтересованы новыми идеями.
ВТОРАЯ ЭТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА.
I. 1953 Смерть Сталина — конец сталинизма. Несколько лет неопределенности. Харизматический лидер (Хрущев), быстро теряющий власть
II. 1965 (1964, удаление Хрущева — 1966, передача власти Брежневу), начало "застоя"
III. 1977 Новая Советская Конституция. Первый инсульт Брежнева и переход власти к Политбюро.
Дальнейшее: ощущение вечности существующих порядков. “Развитой социализм” кажется “вечным”, а застой — “навсегда”. Руководство (а также культурная элита) страны заинтересованы новыми идеями.
ТРЕТЬЯ ЭТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА.
I. 1989 — ! - 1982 — Смерть Брежнева. 1985 — начало перестройки. * Конец “перестройки” — конец застоя, реальный конец “советской власти” * Несколько лет развала, начало распада СССР на независимые государства. * Харизматический лидер (Горбачев), быстро теряющий власть (1991 — Уход Горбачева, распад Союза)
II. 2001 — начало “российского капитализма”?
III. 2013
Дальнейшее: возникнет ощущение вечности существующих порядков. Демократия будет казаться “вечной”, а капитализм — “навсегда”. Руководство (а также культурная элита) страны заинтересуются новыми идеями. (?)
ЧЕТВЕРТАЯ ЭТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА.
I. 2025 — конец "российской демократии"?
II ??
III ??
Дальнейшее: ???
От Георгий
К Георгий (28.03.2002 20:22:37)
Дата 28.03.2002 20:23:47

Константин Крылов-2. "Север" — русская революция

Цивилизационный блок Четвертой этической системы

…
Следует отметить одно очень важное обстоятельство. Негативные следствия новых этических принципов начинают проявляться раньше, чем их позитивная сторона. Грубо говоря, полюдье возникает раньше этики. Запад начал свою экспансию (внешнюю и внутреннюю) задолго до утверждения либеральных ценностей. Можно даже сказать, что они были выработаны в результате борьбы с полюдьем.
Из этого следует, что цивилизационный блок, основанный на Четвертой этической системе, в лучшем случае находится на стадии возникновения.
Тем не менее есть основания полагать, что существует по крайней мере одна страна, способная в будущем (при благоприятных обстоятельствах) занять свое место в данном цивилизационном блоке — а именно, Россия.
…Очевидно, что, каковы бы ни были отношения России со всеми тремя цивилизационными блоками, существующими в настоящее время на планете, она не входит ни в один из них. Ни Юг, ни Восток, ни Запад не рассматривают Россию как “свою”, а повторяющиеся попытки присоединиться к одному из них (в основном к доминирующему западному блоку) наталкиваются на внешнее и внутреннее сопротивление. То же самое можно сказать и о неоднократных попытках “обустроить Россию” путем внедрения норм и правил поведения, выработанных в иных культурах: начиная с известного момента, подобные попытки (особенно успешные) наталкивались на некое иррациональное сопротивление. Наиболее важным для нас является тот факт, что время не сглаживало, а обостряло противоречия в цивилизационной идентичности России: как известно, дело закончилось русской революцией и последующим разрывом с Западом (а также и со всеми остальными цивилизационными блоками).
В течении всей своей истории (которую лучше назвать предысторией) Россия развивалась, используя готовые формы общественного устройства, в основном выработанные на Востоке и Западе *. (Некогда и Запад в течение многих веков копировал Восток, пытаясь приспособить его принципы к своей реальности **.) В течение некоторого времени это успешно удавалось. Но по мере приближения России к критической точке (то есть к разрыву с Востоком и с Западом) моральное состояние населяющих ее людей становилось не лучше, а хуже, чем оно было раньше, поскольку усиливалось и укреплялось полюдье четвертой этической системы, притом ничем не сдерживаемое. О последствиях этого речь пойдет ниже; пока только отметим, что многие события русской истории XX века обусловлены именно этим обстоятельством.
По этой причине изложение принципов поведения, основанного на Четвертой этической системе, придется начать с ее полюдья, а именно с формулы ~ f(I) = ~ f(O), что читается как “Если я чего-то не делаю, пусть и другие этого не делают”. Разные варианты этого утверждения хорошо известны: “Если у меня чего-то нет, пусть и у других этого не будет”, “Если мне чего-то нельзя, пусть и другим это будет нельзя” и т.д. и т.п.
Подобного свойства чувства и эмоции приписываются русским очень часто, и не без оснований. Другое дело, что противопоставлять им достоинства западной этики несправедливо: полюдье можно сравнивать только с полюдьем, а полюдье Третьей этической системы выглядит, в общем, не лучше. Тем не менее долгое время единственное, что отличало Россию от Запада — это некоторые негативные стороны русской жизни. Грубо говоря, в России были заимствованные достоинства и самобытные недостатки. Последнее обстоятельство не так ужасно, как кажется на первый взгляд, поскольку по той же самой причине у нас отсутствовали многие чужие недостатки, что иногда давало повод для ложно понятой национальной гордости ***. Тем не менее подобное положение дел с течением времени становилось все менее терпимым. Дело в том, что одной из задач любого общественного порядка является компенсация присущих данному обществу органических пороков. Как правило, они связаны с господствующей этической системой. Наиболее значимым пороком любой этики является ее собственное искажение, то есть полюдье. Общественный порядок обычно направлен на его нейтрализацию, подавление, оттеснение, в конце концов — на установление устойчивого компромисса между этическим поведением и полюдьем. Но российские общественные институты не могли этого сделать. Заимствованные частично на Западе, а иногда на Востоке, они просто не были предназначены для сдерживания негативного варианта новой, до сих пор не реализованной, этической системы. (Лекарства, лечащие чуму, не помогают от холеры.)
Это, разумеется, не означает того, что русское общество не пыталось как-то поправить дело. К сожалению, единственное средство радикально ограничить полюдье — это последовательная реализация соответствующей этической системы. Для этого требуются очень большие усилия по последовательной перестройке общества на новых принципах — а для этого, в свою очередь, требуется, чтобы эти принципы были, по крайней мере, осознаны самим обществом. Это предполагает соответствующую интеллектуальную работу. В Европе такая работа предпринималась неоднократно, и заняла в общей сложности несколько столетий. На Востоке то же самое потребовало еще большего времени.
К началу двадцатого века все средства, до сих пор сдерживающие набирающее силу полюдье, себя исчерпали. Россия вплотную подошла к точке разрыва с цивилизационными блоками Востока и Запада. Этот разрыв и произошел в 1917 году.

* Это “комбинирование” действительно привело к тому, что в России имеются черты как восточной, так и западной цивилизации. Из этого совершенно не следует того, что Россия “соединяет” в себе Восток и Запад. Напротив, это показывает, что она не относится ни к Востоку, ни к Западу. Если даже понимать это “соединение” как географическую метафору, то она не соединяет, а скорее уж разделяет их собой. В цивилизационном плане Россия играла скорее роль изолятора, нежели проводника.
** Достаточно посмотреть на формы государственного устройства западных стран, чтобы обратить внимание на эволюцию от “почти восточных” империй к национальным государствам, а от них — к “новому мировому порядку”.
*** Традиционное выступление “квасного патриота” обычно сводится к тому, что берется какой-нибудь западный порок (скажем, западная меркантильность или что-нибудь еще в том же роде) и с торжеством утверждается отсутствие подобного порока у русских. Из этого делается вывод, что “русские лучше, чище западных людей”. В ответ на это обычно указывают на какой-нибудь русский порок, отсутствующий на Западе.

Исторический экскурс: русская революция

Проблемы, связанные с “эпохой социализма” в России — одни из самых тяжелых и запутанных. Можно даже утверждать, что никакая “концепция русской истории”, не способная убедительно объяснить, чем был “советский строй” (не противореча при этом фактам), не может претендовать на истинность.
Существующие концепции русской революции не могут объяснить прежде всего ее результата: каким образом оказалось возможным построить социализм. Даже если несколько российских литераторов лелеяло какие-то странные и неестественные планы, непонятно, как и чем они склонили на свою сторону массы (между прочим, Маркса и Энгельса не читавшие и ничего не понимавшие в теории прибавочной стоимости). Если даже русский народ и “обманули”, то каким образом? Большевики ничего и не обещали, кроме диктатуры пролетариата, всеобщей экспроприации и мировой революции — в этом смысле они были вполне честны. Если за ними пошли миллионы, то отнюдь не потому, что Ленин и Троцкий сулили им златые горы. Кроме того, не было недостатка в тех, кто эти самые златые горы действительно обещал. В России того времени не было недостатка в демократических и монархических партиях, суливших (в случае своего прихода к власти) скорое благоденствие. Большевики никогда не обещали, что все скоро станут богатыми. Они говорили прямо противоположное — что богатых вообще не будет.
Сейчас мало кто обращает внимание на то, насколько дикими и нелепыми кажутся сами эти слова при внимательном рассмотрении. В конце концов, идея, из которой следует, что богатых людей не должно быть, противоречит естественному желанию любого человека — быть богатым. Но люди этого не хотели, — а когда все-таки зарились на чужое добро, чувствовали себя предателями, ибо “не за это боролись”. Как это не покажется странным, они действительно были согласны на то, чтобы все были бедными. Это самая удивительная политическая программа из всех возможных. Для сравнения представим себе, что некий кандидат в президенты какого-либо государства пообещает избирателям, что после его прихода к власти все они станут нищими. Тем не менее в 1917 году достаточно большое количество людей "проголосовало" именно за такую программу *.
Даже политические противники коммунистов в большинстве случаев не пытались обвинить их в вульгарном желании поживиться чужим добром (как это принято делать сейчас). Всем было понятно, что дело не в этом — или, по крайней мере, не только в этом. В конце концов, большевистское руководство могло бы поступить так же, как поступают современные российские коммерсанты — присвоив себе возможно большее количество материальных ценностей (а сделать это было вполне возможно), “верхушка” могла бы просто эмигрировать. Если бы большевики были бандой уголовников (как их сейчас принято изображать), они бы поступили именно так.
Разумеется, можно сказать, что большевиков интересовала власть ради ее самой. Эта теория, на первый взгляд более убедительная, не объясняет, ради чего они ставили какие-то странные эксперименты (типа “военного коммунизма” или последующей “коллективизации”), то и дело приводившие страну — и самих себя — к тяжелейшим кризисам. Обычное властолюбие могло бы привести к обыкновенной диктатуре, но диктаторы обычно не склонны заниматься подобными изысками. Разумеется, коммунистам нужна была власть — но не как самоцель.
Нельзя сказать и того, что большевики “хотели народу добра” (как бы ни понимать смысл этого слова) — хотя бы потому, что они были не склонны щадить ни отдельных людей, ни людей вообще. Нельзя сказать даже того, что благо коллектива они ставили выше блага отдельного человека — поскольку и ко благу отдельного человека, и ко благу коллектива они относились примерно одинаково, то есть без всякого уважения. Они мало ценили право на жизнь и личное счастье как отдельных индивидов, так и целых социальных слоев.
То же самое относится и к “стремлению к свободе”. Очень часто революцию объясняли невыносимым угнетением народных масс, якобы имевшем место при царизме. Следует сразу отметить, что никакой свободы большевики даже не обещали. Они обещали диктатуру пролетариата — а это слово может означать все что угодно, но только не свободу.
Теперь мы, наконец, можем объяснить причины Октябрьской революции и последовавших за ней событий. Тогдашняя Россия была далеко не идеальным обществом, но и не самым худшим — даже по западным меркам. Русский народ никогда не отличался чрезмерным свободолюбием, и ради свободы (непонятно от чего) бунтовать бы не стал. Даже в недостатке справедливости — по европейским понятиям — российское государство упрекнуть было нельзя. Разумеется, существовало сословное неравенство, всевластие чиновников, мздоимство, взятки и многое другое. Но эти проблемы частично разрешимы путем введения обычной либеральной демократии, частично же неразрешимы вообще. В любом случае революция не является средством решения таких проблем.
Тем не менее в России имело место массовое разочарование в государстве как гаранте хотя бы минимальной моральности в общественных отношениях. Нарастающее напряжение между заимствованными формами общественного устройства и собственным содержанием проявлялось все сильнее и сильнее. Поэтому народ в конечном итоге не смог сопротивляться большевизму **.
Советский строй (“социализм”) был, таким образом, попыткой реализации общественного порядка, соответствующего нормам Четвертой этической системы. Но всякий реальный общественный порядок является (прежде всего) компромиссом между этической системой и полюдьем. “Социализм” же предполагал нечто иное: компромисс между полюдьем и другой, заимствованной этической системой — хотя и на условиях, диктуемых полюдьем.
Последнее утверждение может показаться излишне категоричным, но его можно доказать. Если проанализировать все особенности советского строя за все время его существования, от политики и экономики до мелких деталей жизни, мы увидим две бросающиеся в глаза особенности:

— если что-то невозможно было дать всем, то это всем запрещали;
— если что-то можно было дать всем, то всех обязывали это иметь.

Эти два правила никогда не формулировались в явном виде, но выполнялись очень последовательно. Первое правило, например, объясняет очень много, казалось бы, разнородных явлений — от экономического базиса социализма (общественной собственности на средства производства) до борьбы с элитным кино и литературой, “непонятной народу”.
В самом деле, частная собственность на средства производства — это как раз то самое, что по определению не может принадлежать всем. Это не касается личной собственности (сколь угодно большой). У каждого может быть зубная щетка или по дом — но не фабрика. И не потому, что фабрика стоит дороже, чем дом — а потому, что кто-то должен работать на этой фабрике. Поэтому владеть собственностью на средства производства надо было запретить всем.
В этом смысле заводы и фабрики при социализме были даже не государственными ***, и уж тем более не “общественными”, а — если выражаться точно — ничьими. Они вообще были не собственностью (чьей бы то ни было), а, так сказать, деталями ландшафта — как горы или реки. Это не мешало работать на этих фабриках и заводах, точно так же, как ничто не мешает ловить рыбу в “ничьей” реке. Не обязательно приобретать реку, чтобы ловить в ней рыбу. Государство при такой системе было даже не собственником, а чем-то вроде сторожа, присматривающего, чтобы имущество оставалось в сохранности. Люди, впрочем, чувствовали, что это ничье — и вели себя соответственно ****.
Другой пример — с гонениями на определенные направления в искусстве — объясняется точно так же. Если нечто может быть понятно только заведомому меньшинству населения — этого не должно быть вообще. Поэтому абстракционизм или некоторые направления в киноискусстве находились под фактическим запретом почти до конца социалистической эпохи.
С другой стороны, некоторые вещи были необходимы — например, определенный уровень образования. В таком случае его пытались навязать всем. Не существовало права на всеобщее среднее образование — существовала фактическая обязанность закончить минимум восемь классов средней школы. Точно так же не существовало права на труд — была обязанность иметь место работы *****.
Итак, мы видим, что социализм — это общество, где всем запрещают одно и то же, или навязывают одно и то же. Причем это навязывание (даже если навязывают вполне нужные вещи, типа всеобщего среднего образования) всегда действует не как право, а опять-таки как запрет.
Особенно явно эти особенности социализма проявились при взаимодействии СССР со странами “социалистического лагеря” в Восточной Европе и странами “социалистической ориентации” в третьем мире. Страны Восточного блока не использовались Советским Союзом как “порабощенные провинции”. Напротив, Советский Союз содержал эти государства — часто себе в убыток. Далее, нельзя сказать, что в эти государства шла широкая экспансия русской культуры или советского образа жизни. Даже политическое партнерство зачастую было под большим вопросом. Единственное, что объединяло Союз и Восточную Европу — это социальный строй, понимаемый как система ограничений. И в СССР, и в Восточной Европе было ограничено право частной собственности и существовало централизованное планирование. И тут, и там не было свободных выборов. Короче говоря, всем были запрещены одни и те же действия — но это было обязательным условием для союзнических отношений ******.
Итак, социализм действительно был выражением “чаяний народа” — пусть и не самых лучших. Более того, эти “чаяния” возникли задолго до революции и оказывали соответствующее влияния на русскую историю последних столетий. С другой стороны, их реализация была вполне нормальным, можно даже сказать — неизбежным явлением *******.

* Необходимо еще раз напомнить, что речь идет не о психологии, не о желаниях людей, но только и исключительно об их поведении. Строго говоря, мы не можем сказать, что люди хотели стать нищими. Может быть, никто, ни один человек, этого не хотел. Но они сделали то, что они сделали, потому что считали это правильным. Многие (даже абсолютное большинство) могли вспоминать старые порядки с тоской и горечью — но не считать их правильными, “законными”, “такими, как надо”.
** Самым поразительным явлением было именно то, что большевикам очень слабо сопротивлялись даже те, кто имел все основания ждать от них только плохого. Очень многие люди, не переносившие на дух революции и коммунизма, тем не менее чувствовали, что “большевики в чем-то правы”. Речь идет не о желаниях — подавляющее большинство нормальных людей не желает себе плохого — но о бессознательном понимании смысла происходящего.
*** Государственная собственность на Западе — это разновидность частной собственности. Ничем другим она быть и не может. Государство — это собственник в ряду прочих собственников, и даже не обязательно самый крупный.
**** Проблемы, связанные с экономическим устройством разных цивилизационных блоков, будут подробнее рассмотрены ниже.
***** Это не была “обязанность трудиться”, то есть некое подобие рабского труда. Как раз заставить человека работать (то есть давать продукцию), если он этого не хотел, иногда бывало довольно сложно (даже в самые суровые времена). Имела место обязанность регулярно присутствовать на рабочем месте, но зачастую тем и ограничивалось.
****** Заметим, что подобный подход чрезвычайно стеснял советскую внешнюю политику. Запад брал себе в союзники кого угодно — вплоть до коммунистического Китая.
******* Чаадаев как-то заметил: “Социализм победит не потому, что он прав, а потому, что неправы его противники”. По крайней мере, это его мнение оказалось поразительно верным.