Любопытная заметка - "история в архивах". "Дуэль" (*+)
Сразу скажу: комментатор безусловно зря не говорит прямо, что в письмах описывается явление "рыночные цены при нерыночной зарплате" - поскольку в СССР в целом (а тем более в 30-40-е гг.) не было рынка рабочей силы. Но, как показывает сегодняшняя практика и мировой опыт, и наличие такового вовсе ничего не гарантирует.
Приведенные письма включены в первый том "Цивилизации" - если не ошибаюсь.
Одной из излюбленных тем критиков советского строя во все времена была тема об очередях в советских магазинах и связанное с этим утверждение о необходимости «рыночных реформ» для налаживания снабжения населения продуктами и товарами. При этом в числе необходимых «рыночных реформ» обязательно присутствовали свобода частной торговли, свобода предпринимательства, приватизация производства и торговли и другие подобные мероприятия. Одновременно советский строй подвергался ожесточенной критике за отсутствие «рыночных механизмов» в советской экономике.
Однако действительно ли в СССР не было «рыночных механизмов»? И если они все-таки были, то неужто они не могли спасти страну от очередей и дефицита? А давайте поищем ответы на эти вопросы ни в чем ином, как в письмах людей того времени. Причем возьмем письма отнюдь не хвалебные, а самые что ни на есть критические, те, в которых бы рассказывалось о бедах и проблемах, а не пелись бы дифирамбы партии и правительству.
Письма такие есть в архивах. Например, довольно большая подборка таких документов была приведена в журнале «Вопросы истории» в первом номере за 1996 год. Публикация называлась «Кризис снабжения 1939-1941 гг. в письмах советских людей», а ее автором была Осокина Елена Александровна, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института российской истории РАН. Оригиналы писем хранятся в Российском государственном архиве экономики (РГАЭ). В симпатиях к коммунистам данный источник подозревать никак уж нельзя, да и письма такие, что вряд ли могут быть расценены как «восхваляющие».
Итак, вот эти письма. При подготовке к публикации стиль авторов сохранен, явные описки и опечатки исправлены, текст приведен в соответствие с нормами современной орфографии и пунктуации. После каждого письма приведен краткий комментарий для заострения внимания на некоторых важных моментах.
* * *
1. С. Абуладзе - В.М.Молотову
Уважаемый Вячеслав Михайлович!
Опять чья-то преступная лапа расстроила снабжение Москвы. Снова очереди с ночи за жирами, пропал картофель, совсем нет рыбы. На рынке все есть, но по четверной цене. Что касается ширпотреба, то в бесконечных очередях стоят все больше неработающие люди, какие-то кремневые дяди и дворники, ранние уборщицы или незанятые. Сейчас - колхозники, которые часто складывают купленное в сундуки как валюту. Как быть служащему человеку? У нас нет времени часами стоять в очередях или платить бешеные цены на рынке. Вячеслав Михайлович! Неужели нельзя урегулировать снабжение продовольствием и ширпотребом? Просим Вас как нашего депутата содействовать ликвидации всяких махинаций и бескультурья в снабжении, ведь очереди развивают в людях самые плохие качества: зависть, злобу, грубость, и изматывают людям всю душу.
С совершенным уважением, С. Абуладзе. 19 Декабря, 1939 г.
Не спешите возмущаться «злобностью советской власти» и сетовать на очереди. Обратите внимание - автор пишет: «на рынке все есть». Из этого следует, что по меньшей мере в 1939 г. были рынки, где торговали колхозники (и спекулянты), на которых продуктов было вполне достаточно и соблюдались все условия конкуренции - продавцов было много, они друг от друга не зависели. Однако почему-то люди не желали пользоваться услугами свободного рынка, а предпочитали покупать все необходимое в государственных магазинах, пусть и с очередями (кстати, эти магазины тоже тем самым были конкурентами рыночных торговцев). От «полностью свободного рынка» (например, года эдак 1913) ситуация 1939 г., описанная в письме, лишь наличием государственных магазинов и отличается! Так что «перейти к рынку» в 1939 г. для достижения «изобилия» можно было просто - закрыв все государственные магазины или даже расстроив их работу (что, собственно, и произошло). Только вот привело бы это не к «изобилию», а к массовому голоду - пусть и при заваленных товарами рыночных прилавках.
Кроме того, из письма следует, что колхозники свободно ездили в город (причем не в какой-нибудь, а в саму Москву), несмотря на то, что у них не было паспортов, и ездили в массовом количестве, не боясь ни арестов за беспаспортные передвижения, ни каких-либо других ограничений. Также из письма следует, что колхозники имели возможность совершать закупки ширпотреба в количествах, значительно превышающих их реальные потребности, что говорит о большом количестве денег на руках у этих самых колхозников.
Итак, как нетрудно видеть из письма, с «отсутствием свободного рынка» проблемы в товароснабжении Москвы явно никак не связаны. Жители Москвы были свободны в праве пойти на рынок и купить все, что им надо. Государственных магазинов было мало, снабжались они с перебоями, но с этим боролись и, похоже, успешно - между предыдущим действием «преступной руки» и описываемым явно был период нормального снабжения.
Вот вкратце выводы из письма:
1. Свободный рынок в 1939 г. был. Цены на нем не регулировались, доступ к нему был также свободный, дефицита на рынке не было. Однако этот «свободный рынок» совершенно не удовлетворял потребности населения, люди предпочитали давиться в очередях в государственных магазинах просто потому, что там покупать было дешевле. Цены на рынке даже в условиях конкуренции со стороны этих магазинов снижаться не собирались.
2. Колхозники имели неограниченную возможность посещать города, в том числе Москву, торговать на рынке, покупать в городских магазинах товары в любом количестве. Несмотря на то, что у них не было паспортов.
3. У колхозников было достаточно денег, чтобы покупать «товары народного потребления» - одежду, обувь и др. в количестве, значительно превышающим их реальные потребности. Несмотря на то, что им, как нередко говорят, за трудодни «ставили лишь палочки в ведомостях».
Как видно, одно реальное письмо, к тому же весьма критическое (и явно не поддельное!) разбивает в пух и прах сразу три внедренных в массовое сознание мифа о советском строе - мифа об отсутствии «свободного рынка» в СССР, о «рабстве» крестьян, об их безденежье.
* * *
2. Г.С.Бастынчук - И.В.Сталину.
Дорогой Иосиф Виссарионович!
Извините за беспокойство, но разрешите высказать Вам свою мысль.
Возможно, что она неправильна, но мне думается, что свободная торговля в стране Советов не соответствует социалистической структуре, тем более при нынешнем запросе потребителя.
Я думаю, что для Вас не секрет, что многие у нас кричат во всю глотку, что у нас всего много и все можно купить в любом магазине нашего Союза. На самом деле, не совсем правильно, и, по-моему, эти возгласы исходят от тех преступных элементов, для которых свободная торговля является доходной статьей разгульной жизни. Спрашивается, почему, примерно, гр. Бастынчук - рабочий с 14-летнего возраста, с производственным стажем 17 лет, с небольшой семьей в 3 человека, с зарплатой 500-600 руб. в месяц, не пьяница, не картежник - не может при свободной торговле в течение четырех лет купить хотя бы метр ситца или шерстяного материала! Разве он не нуждается в этом? Или не в состоянии? Нет, не в этом дело. Причина кроется в свободной торговле, от которой честные труженики в очередях попусту задыхаются, а преступный мир сплелся с торгующими элементами и, хотя «скрытно», но зато свободно - безучетно разбазаривают все, что только попадает в их распоряжение для свободной торговли. И на этой преступной спекуляции устраивают для себя все блага жизни.
Мне кажется, что вопросом свободной советской торговли надо заняться немедля и построить, и организовать ее также на социалистических началах - планировании и точном учете, чтобы мы, граждане Советского Союза, могли иметь действенный рабочий контроль и правильную отчетность в распределении жизненных потребностей человека.
Пусть стыдятся враги народа, прислуги капитализма, ибо в капиталистической системе это невозможно сделать, а у нас в стране Советов, стране, строящей коммунистическое общество на основах плановости, равноправия и точном учете, все можно сделать, не исключая и советскую торговлю, что осуществимо при карточной или вроде ее систем.
Пусть для этого дела увеличится аппарат распределительно-торгующих организаций, но мы будем уверены, что удалим тысячи спекулянтов и связанных с ними тысячи преступных работников нынешней свободной торговли. Кроме этого мы будем уверены, что каждый гражданин СССР получит столько, сколько ему нужно и положено получить на такой-то промежуток времени. И не будет у нас того, чтобы одни делали запас на 20 лет вперед, а другие нуждались на сегодняшний день.
За такую гарантированную плановую распределительную советскую учетную торговлю, я более чем уверен, поднимут руки все честные труженики нашего Советского Союза. Надеюсь, в получении письма известите.
4.1.1940 года. Рабочий мехцеха N 2 Автозавода им. Молотова Бастынчук Григорий Савериянович. Адрес: г. Горький, 4, Комсомольская улица, д. 11-а, кв. 1.
Не кажется ли вам странным, что автор письма, простой рабочий, требует ввести карточную систему распределения и протестует против свободной торговли? Тот, кого эта «свободная торговля» должна была бы снабжать всем, что пожелает, в изобилии? Оказывается, не снабжала, и автор письма ясно и четко говорит почему - «а преступный мир сплелся с торгующими элементами и, хотя «скрытно», но зато свободно - безучетно разбазаривают все, что только попадает в их распоряжение для свободной торговли. И на этой преступной спекуляции устраивают для себя все блага жизни.» То есть в г. Горьком нашлись некоторые особи «с предпринимательской жилкой», которые скупали на торговых базах товары по государственным ценам, а потом перепродавали их уже по «частным», завышенным в несколько раз. Конкретно о «перепродаже» в письме не говорится, но это вполне ясно из контекста - кто-то ведь покупал товар у спекулянтов, иначе бы они и не смогли «устроить себе все блага жизни». Покупали, естественно, вынужденно, - так как в магазинах товар отсутствовал именно из-за того, что его «приватизировали» эти спекулянты. Чем, кстати, это не «свободная рыночная торговля» - разве цены на эти перепродаваемые товары спекулянты назначали не с учетом «рыночных условий»? Вот что-то только не устраивали эти цены население, давилось оно в государственных магазинах. А заодно и требовало раздавить «предпринимателей», весьма удобно устроившихся и успешно делающих свой «бизнес». Причем явно не из-за зависти к богатству.
* * *
3. В. Игнатьева - ЦК ВКП(б)
Уважаемые товарищи!
Я хочу рассказать о том тяжелом положении, которое создалось за последние месяцы в Сталинграде. У нас теперь некогда спать. Люди в 2 часа ночи занимают очередь за хлебом, в 5-6 часов утра в очереди у магазина - 600-700-1000 человек. Когда вечером возвращаемся с работы, в хлебных магазинах хлеба уже нет. По вечерам они совершенно не торгуют хлебом. В центре Сталинграда имеется хлебный рынок, но там тоже ларьки закрывают в 7 часов вечера и не всегда бывает хлеб.
В городе нет дежурных магазинов, которые бы торговали до 3-4 часов ночи. Спрашивается, когда же рабочему человеку покупать хлеб и может ли он, особенно женщины-матери, оставлять детей на весь день голодными без хлеба, и сами вынуждены работать натощак, не считая того, что перекусишь немножко в цеховой столовой, да и здесь хлеб к обеду не всегда подают.
На рынке у нас творится что-то ужасное. Мясо (кг стоит 25-30 руб., картофель - 50-60 руб. ведерко. Кислая капуста - 3 руб. блюдечко, пшено - 2 руб. 50 коп. - 3 руб. стаканчик, яйца - 15-16 руб., молоко - 7-8 руб. литр и т.д. Рынок, т.е. торговля продуктами первой необходимости, весь находится в частных руках.
Допустимо ли при социалистической системе государства, чтобы на рынке орудовали частники?
Мы не видели за всю зиму в магазинах Сталинграда мяса, капусты, картофеля, моркови, свеклы, лука и других овощей, молока по государственной цене. Возмутительнее всего, что частники треплют наши нервы, как хотят. Цены повышают ежедневно, совершенно не торгуют вразвесную на весах. Капусту трусят ложечкой в малюсенькое блюдечко, это за 3 рубля. Картофель на 5-6 руб. сыпят в обрезную консервную банку, кислое молоко продают 1 руб. 70 коп. за граненый стаканчик, а не за литр. Если наш обком ВКП(б), облисполком, торгующие организации не умеют выполнять решения XVIII партсъезда о снабжении населения своей области, то ЦК ВКП(б) необходимо крепко заставить их выполнять свои решения.
Они даже не могут такого пустяка добиться - обязать продавать все продукты государственной мерой - килограммами и литрами. Наверное, скоро наперстки пустят в ход хитрые спекулянты, если они уже пустили в ход стаканы и блюдечки и нагло выжимают с нас последнюю копейку.
Спрашивается, где же рабочему человеку брать денег на прожитие. Зарабатываем в день 7-10 руб., а чтобы прожить - надо 20-25 руб. Почему же нам никто не соберется повысить ставки, а с нас везде берут втридорога.
У нас в магазинах не стало масла. Теперь так же, как в (бывшей) Польше, мы друг у друга занимаем грязную мыльную пену. Стирать нечем и детей мыть нечем. Вошь одолевает, запаршивели все. Сахара мы не видим с первого мая прошлого года, нет никакой крупы, ни муки, ничего нет. Если в городе у нас на поселке что появится в магазине, то там всю ночь дежурят на холоде, на ветру матери с детьми на руках, мужчины, старики по 6-7 тысяч человек. В городе в центре только в одном магазине торгуют булками и кренделями. Здесь беспрерывно стоят у магазина три-четыре тысячи. Жди, рабочий человек, пока купишь плюшку для ребенка.
Одним словом, люди точно с ума сошли. Знаете, товарищи, страшно видеть безумные, остервенелые лица, лезущие друг на друга в свалке за чем-нибудь в магазине, и уже нередки у нас случаи избиения и удушения насмерть. В рынке на глазах у всех умер мальчик, объевшийся пачкой малинового чая.
Нет ничего страшнее голода для человека. Этот смертельный страх потрясает сознание, лишает рассудка, и вот на этой почве такое большое недовольство. И везде - в семье, на работе - говорят об одном: об очередях, о недостатках. Глубоко вздыхают, стонут, а те семьи, где заработок 150- 200 руб. при пятерых едоках, буквально голодают - пухнут.
Дожили, говорят, на 22 году революции до хорошей жизни, радуйтесь теперь!
Меры надо принимать немедленно и самые решительные, пока еще (народ) не взорвался.
Игнатьева Вера, член ВКП(б). Сталинград, Верхний пос. СТЗ, 261-й дом, кв. 10.
Письмо трагичное... Но обратите внимание - исходя из описания ситуации, «свободная торговля» в Сталинграде процветала! Рынок был весьма богат товаром, причем никакого регулирования цен не было. Однако отчего-то люди не ломились за частными продуктами, предпочитая давиться в государственных магазинах, где торговали по государственным ценам. Замечу опять-таки, что от «капитализма и свободы торговли» эта ситуация лишь наличием государственных магазинов и отличалась. Казалось бы, кстати, что конкуренция дешевых государственных магазинов (пусть и с очередями) должна была бы приводить к снижению цен на рынке, но не наблюдалось и этого. Рыночные «предприниматели», пользуясь нуждой народа, внаглую повышали цены, добиваясь личного обогащения. И основным требованием народа было именно обуздание этих «бизнесменов», принуждение их к снижению цен.
* * *
4. Рабочие артели «Наша техника» - ЦК ВКП(б).
Решение это, правительства или тульских областных работников - вредительство для полного возмущения масс. В Туле ввели карточную систему, не хуже, чем были карточки. То, что в настоящее время делается в гор. Туле, это даже ужасно думать об этом, не то, что говорить об этом. Во-первых, с 23-го все магазины в Туле отдали рабочим оружейного завода, рабочим патронного завода и т. д. В артели, а также другим учреждениям совершенно книжек не дали. А дети ходят и просят, стоя около магазина: «Дядя, пропусти взять хоть хлеба». Его не пускают и, выходит, или его назвать рабочим, или паразитом. Он говорит: «А где у тебя работает отец?» - «Дядя, я сам работаю в артели подростком. Мама работает в больнице, а папа убит финнами на войне».- «Нет, мальчик, тебе здесь не полагается брать. Иди отсюда, а то отправлю в милицию». Тогда он говорит: «Отправляй, может быть, мне там дадут хлеба. Во все магазины не пускают. А ты, дядя, как паразит. Ты жалеешь хлеба и меня посылаешь на рынок за 140 р. пуд покупать».
Вот теперь прямо можно сказать, где правда. Оружейники и патронники не ходили на защиту Ленинграда, а они получили книжки. Да не как-нибудь, а по 4-3, по 2 книжки на семью, а другие - ни одной. И теперь так говорят, что придется им справлять 1-е мая, а нам - маевку. И верно. До этого тульские ответственные вредители доводят. Где сравнить Николая и других с настоящим положением Тулы? Вот где вредители, а не руководители. Хотя бы это сделали после 1-го мая. А еще хуже, детишки прямо между собой говорят: «Вот, видишь, нам дают, а вы лишенцы с малых лет». И вызывается травля детей. Одни будут справлять май, а другим он противен и горек этот май. Не май, а черт знает что. Стыдно и даже никуда не лезет такое решение жирных свиней - тульских областных руководителей. Если дать, так нужно дать было хотя бы всем по килограмму сахару да муки к маю. А то даже ни хлебного магазина, ни продуктового ничего не оставили, и даже двери их закрыты. Вот где нужны слова Владимира Ильича Ленина: борьба нужна не только рабочей массы, но и крестьянства против существующих беспорядков, паразитизма. И этого Жаворонкова требуется действительно назвать весенним жаворонком, который только попусту поет.
Рабочие артели «Наша техника»: Давыдов, Николаев, Семенов, Захаров, Деднов и др. Все совместно диктовали данное письмо и отправили. 25.4.40
Опять обратите внимание - на рынке хлеб был и в изобилии. Народ, правда, на этот свободный рынок не рвался, предпочитая арест в милиции. То, что происходило в описываемое время в Туле, как ясно и четко показано, является следствием действий областного начальства, в том числе некоего Жаворонкова. Именно он и принимал решение о распределении карточек.
Кстати, обратите внимание на весьма свободный стиль письма. Казалось бы, в страшные 30-е годы, когда весь народ стонал в рабстве под гнетом сталинских репрессий, все должны были бояться сказать хоть слово против правительства и начальства. Но нет - 10 человек, обычных рабочих, спокойно пишут письмо не кому-нибудь, а Сталину и ЦК ВКП(б), критикуют создавшуюся ситуацию, да еще и своих партийных руководителей именуют «жирными свиньями». Стали бы так делать те, кто «жил в рабстве» и страхе ареста? Да если бы этот страх у них был, они бы не то что письмо написать - говорить бы не стали о проблемах.
Можно, конечно, возразить - а ну как после этого письма их и посадили? Но на дворе стоял уже 1940-й год, пресловутые «сталинские репрессии» должны были длиться уже лет 6, проблемы со снабжением явно были и раньше. Явно были раньше и жалобщики, и если бы с ними что-либо случилось, то это письмо навряд ли было бы написано, - побоялись бы, наученные горьким опытом предшественников. Но не побоялись, да еще и ответа, помощи ждали. Видать, предыдущие жалобщики целы и невредимы остались. Не знали, что на дворе «тоталитарный строй» стоял.
* * *
5. Зайченко-Председателю Совнаркома В. М. Молотову. Копия - Вышинскому.
Уважаемый т. Вышинский, прошу прочитать мое письмо с начала и до конца и принять меры воздействия на виновников безобразий, которые творятся в г. Казани. Я хочу описать Вам то кошмарное положение, которое имелось и имеется у нас в Казани. Но прежде мне хочется задать вопрос, почему наши депутаты молчат, каким образом выполняется план торговли в магазинах, когда до потребителя буквально ничего не доходит, все расхищается на базах, а в магазинах это расхищение только завершается.
Почему не обратят внимание на сильное истощение детей дошкольников и школьников, которые не получают ни сладкого, ни жиров.
Теперь расскажу все. Вы, мне кажется, даже не представляете, что у нас делается, а наше Правительство мало заботится о нуждах населения и не видит голода и истощения среди населения, особенно среди детей. Почему у нас спекуляция растет не по дням, а по часам.
Разве наши дети не такие, как в Москве, в Ленинграде? Почему наши дети не имеют сладкого и жиров совершенно, почему они обречены на гибель? В магазинах у нас буквально ничего нет. Дети вот уже больше года не имеют даже самого необходимого, они истощены до крайности. Какие же они «будущие строители коммунизма». Где забота об их здоровье?
На рынке у нас тоже ничего нельзя достать. Даже картошки нет. До 15 мая на рынке были продукты, но цены на них таковы: мясо - 50-60 руб. кило, масло топленое- 87 руб. кило, сливочное- 75 руб. кило, картофель - 5 руб. кило, молоко - 18-20 руб. (3 литра), капуста соленая - 8 руб. кило, яйца - 15 руб. десяток. Цены без преувеличения, честное слово.
Какую зарплату нужно получать, чтобы прокормить семью. Ведь рабочий и служащий, а тем более технический персонал не имеет возможности покупать по таким ценам ничего, кроме картофеля, хлеба и воды. Ведь если купить 1 кило картофеля в 1 день, то в месяц выйдет 150 руб. только на картофель по одной штуке на человека, а на что покупать остальное? Подумайте, что это значит!
Чтобы устранить такое положение с ценами, в Горсовете решили ввести с 15 мая установленные цены на продукты, вполне приемлемые и для населения, и для колхозников...
А что получилось? Около месяца на рынке ничего нет. Я прошу Вас дать и мне понять - это правильно или нет. Описать все, что делается, - надо много бумаги, но я думаю Вы поймете и обратите внимание на культурную торговлю. Я задавал, а они ответили, что ты о людях заботишься, должен сам о себе. Люди здесь не все хорошие. Прошу Вас не бранить меня за неграмотность.
Адрес: г. Фергана, ст. Бойток, совх. 8. Ноябрь 1940 г.
Пожалуй, наиболее выразительное письмо. Если ситуация недостаточно ясна - поясняю: вследствие действий расхитителей на торговых базах, распродающих товары спекулянтам для последующей перепродажи по «свободным» ценам, в государственных магазинах товары исчезли с прилавков. В то же время рыночные торговцы, воспользовавшись моментом, вздули цены на продукты первой необходимости (по всей видимости, на этих же рынках продавалось и расхищенное с торговых баз!). А при попытке хоть как-то их приструнить, заставить снизить цены занялись натуральнейшим саботажем - стали придерживать товар, желая принудить горсовет отменить распоряжение о регулировании цен. И это при том, что, по всей видимости, с колхозниками советовались о желаемом уровне цен, чтобы продажа была не в убыток. Но нет - выгода дороже.
Между прочим, примерно такая же ситуация была и в 1916-1920 гг. Тоже был голод в городах, а крестьяне не желали продавать хлеб по приемлемым ценам, предпочитая «свободный рынок». В результате горожане либо были вынуждены отдавать последнее за бесценок ради покупки куска хлеба, либо вообще купить хлеб не могли. Так что не стоит так уж сильно сожалеть о продразверстке, кстати, впервые введенной еще «капиталистическим» царским правительством (23 сентября 1916 года). Кстати, именно неспособность царского правительства осуществить продразверстку привела к массовому голоду в Петербурге и свержению этого самого правительства. Может быть, конечно, и лучше было бы отдать города на голодную смерть, - зато «сохранили бы крестьянство», не грабили бы его. К счастью, большевики были более разумны и всяких «рыночников» подавили быстро и эффективно.
* * *
6. Н. В. Сыромятников - В. М. Молотову
Дорогой Вячеслав Михайлович Молотов!
Недород (засуха) хлебом 1939 года сильно увеличил цены на хлеб. Весной нынешнего года у нас хлеб в Юмагузинском районе Башкирской АССР на рынке был: пшеничная мука - 110-115 руб. пуд (16 кг), ржаная мука - 80-90 рублей пуд (16 кг).
Несмотря на то, что в 1940 году урожай был обильный, все же традиции цен 1939 года снижены в незначительной степени. Цены на рынке: пшеничная мука - 80-85 рублей пуд (16 кг), ржаная мука - 60-65 рублей пуд (16 кг). Колхозное крестьянство наравне с рабочим классом и трудовой интеллигенцией пользуются покупкой всех товаров по государственной стоимости из кооперации, а хлеб на рынке продают по дорогой цене (сколько им захочется, столько и берут).
Есть отдельная часть колхозников (несознательная часть), когда станешь говорить, почему дорого просите, то они отвечают, что если надо, то возьмешь и за 200 рублей. А есть отдельные колхозники - придерживают хлеб и в удобный им момент продают по дорогой цене.
При такой цене на хлеб вся заработная плата уходит на покупку хлеба. Пример я возьму с себя. Работаю я пом(ощником) секретаря райкома партии, получаю приличную зарплату (500 рублей). На иждивении имею 4 души, сам 5-й. Для того, чтобы прожить один месяц, мне требуется:
4 пуда муки по цене 80 рублей, 80х4=320, 10 кг мяса по цене 12 рублей 12х10= 120, 2 пуда картофеля по цене 22 руб. 22х2=44.
Удержания из заработной платы, уплата членских взносов, выписка газет, радио и т.д. - 91 р. 43 коп. Итого расхода - 575 руб. 43 коп., а зарплату получаю всего 500 рублей. Кроме вышеупомянутого требуется приобрести одежды, обуви и производить другие мелкие расходы. Выходит, что у меня вся зарплата уходит на покупку хлеба.
Вячеслав Михайлович, такое положение не только со мной, а и с другими товарищами.
Много я слышал разговоров от рабочих, служащих и передовиков социалистических полей, а также от видных партийно-советских работников, «что хлеб очень дорогой, хорошо бы было, если наше Правительство вынесло решение о продаже хлеба на рынке не выше стоимости, отпускаемой кооперацией». Но все эти разговоры остаются только разговорами, а написать никто не напишет.
Из Истории ВКП(б) видно, что наша Партия-Правительство вело, ведет и будет вести трудящихся от победы к победе, учит массы и прислушивается к голосу масс, поэтому я решил написать и, думаю, ругать меня никто не будет, а только укажут, если я понимаю неправильно.
Вячеслав Михайлович!
Исходя из вышеизложенного мною в письме, я Вас прошу, чтобы наше Правительство вынесло решение производить продажу хлеба на рынке не выше государственной, кооперативной стоимости.
Я уверен, что такое решение нашего Правительства будет встречено с большим удовлетворением рабочего класса, передовиками социалистических полей и нашей трудовой интеллигенцией.
Дорогой Вячеслав Михайлович, я прекрасно знаю, что у Вас очень, очень и очень много работы, но Вы, пожалуйста, уделите время, прочтите мое письмо и напишите мне ответ, а Вашим любым ответом я буду доволен.
С просьбой, большевистским приветом - Сыромятников. 24.Х-40 г.
Мой адрес. Башкирская АССР, Юмагузинский район, Юмагузинский РК ВКП(б). Сыромятников Николай Васильевич.
Довольно странно, что автор этого письма не упоминает государственные магазины. Возможно, в том районе, где он жил (по всей видимости, это село или небольшой город), их просто не было. В этом случае описанная ситуация является типичным «свободным рынком» (имейте в виду - в Советском Союзе, в «страшные годы большевистского террора»!). Вот и судите, к чему он приводит - к изобилию или к голоду. Колхозники, исходя из данных письма, держали высокие цены на хлеб, в то же время покупая городские товары по сети дешевых магазинов (потребкооперации). Пользовались тем, что рабочие должны были есть каждый день и были вынуждены покупать у них хлеб. Да еще и при возможности создавали на рынке («свободном»!) дефицит - чтобы иметь возможность еще задрать цены.
Обратите внимание, что требует автор письма - ничего иного, как ограничения свободы торговли, ограничения цен и приведения их к справедливому соотношению! Причем выражает тем самым мнение именно «народных масс», хлебнувших «свободного рынка» вдоволь.
* * *
7. Н. С. Неугасов - Наркомторг СССР.
Уважаемые товарищи! Алапаевск Свердловской Области переживает кризис в хлебном и мучном снабжении, небывалый в истории. Люди, дети - цветы будущего мерзнут в очередях с вечера и до утра в 40 градусные морозы за два или за 4 килограмма хлеба.
Кто поверит! Если вы не поверите, то я уверяю вас. Нам говорят местные власти, что по плану все израсходовано, и что хлебом кормят скот, и центр не может больше отпустить. Мы, рабочие гор. Алапаевска, ни в коем случае не верим и не будем верить, что центр об этой махинации местной власти не уведомлен. Мною послано 15/XII-39 г. письмо лично тов. Сталину, но оно не дошло, потому что мне ответа нет. Ни хлеба, ни муки в Алапаевск не забрасывается столько, чтобы уничтожить очереди. Я уверен, что Правительство СССР в лице тов. Сталина откликнется на сие письмо и примет срочные меры, т. е. забросит муки в мучные магазины и хлеба печеного будут выпекать столько, сколько потребуется, а людей, руководящих этим делом, привлечет к суровой ответственности, как было в 1937 г.
Мой адрес: гор. Алапаевск, Свердловской области. Рабочий городок, барак N 11, кв. 73. Неугасов Николай Семенович.
Уверен, что партия и правительство не позволят никому издеваться над рабочим классом так, как здесь издеваются, и хочу узнать, дошло ли мое первое письмо.
Неугасов Н. С. Поступило в НКТ 10 марта 1940 г.
Основными предприятиями в Алапаевске были угольные шахты и военные заводы. Так что, возможно, город этот был закрытым, и рынка в нем не было, - чем и обьясняется отсутствие упоминаний о нем в письме. Трагедия, описанная автором, действительно ужасающая, но все же таких городов было не так много.
Но в этом письме следовало бы обратить внимание на два обстоятельства, может быть, не сразу заметные. Первое - это фраза: «Мною послано 15/XII-39 г. письмо лично тов. Сталину, но оно не дошло, потому что мне ответа нет.» Из нее следует, что, во-первых, критерием получения адресатом - Сталиным - письма являлось не что иное, как ответное письмо, то есть на все письма, поступавшие в органы государственного управления, в обязательном порядке давался ответ (иначе бы автор письма не мог написать так категорично, не допуская иного варианта, - по всей видимости, на все другие письма его или его знакомых ответы давались обязательно). Причем отвечать правительственным чиновникам приходилось абсолютно на каждое письмо. (Нашей бы нынешней «демократии» такие правила! Сейчас что пишешь, что не пишешь - все один хрен: еще неизвестно, читают ли что в путинской администрации...). И второе: исходя из слов автора, перебои в снабжении Алапаевска уже бывали, однако виновные в них понесли суровую ответственность в клятом 1937 г. И виновными были именно местные власти - после их тогдашнего наказания перебои прекратились на некоторое время.
* * *
Вышеприведенные архивные документы отражают очень трагичный период нашей истории - начало сороковых годов, когда народу СССР приходилось напрягать все силы для подготовки к войне. В те годы основные капиталовложения делались именно в военные производства, весьма большое число предприятий переводилось на выпуск военной продукции, значительное количество пищевых продуктов и хлеба изымалось для создания военных запасов. Стоит еще заметить, что в 1939 году Россию поразила страшная засуха, и запасы хлеба были значительно ниже, чем в другие годы. Так что проблемы со снабжением имели под собой весьма реальную основу. Однако, как хорошо видно из писем, пресловутый «свободный рынок» в те годы действовал без всяких притеснений. И, как тоже нетрудно понять, отнюдь не обеспечивал изобилия и богатства. И причина описанных в письмах проблем заключалась отнюдь не в отсутствии «частного предпринимательства», «свободы» и «капиталистического строя».
Кроме того, приведенные подлинные письма разрушают ряд мифов, внедренных пропагандой в массовое сознание за последнее десятилетие. Так, согласно этим документам, отсутствие паспортов у крестьян не ограничивало их свободу передвижения. Так, материальное положение крестьян было отнюдь не плачевным, они вполне могли тратить достаточно большую долю своего дохода на накопление запасов ненужных им товаров. Так, рассказы о «тоталитарном строе» и «сталинском терроре» оказываются не больше чем сказками, критика власти отнюдь не подавлялась, более того, на каждый случай критики государственные органы были обязаны реагировать и исправлять ситуацию, люди считали себя имеющими право требовать такой реакции от них.
Поэтому очень полезно иногда обращаться к подлинным архивным документам и получать информацию о реальной истории именно из них.