"Да если бы не растреклятые большевики и не их октябрьский переворот, Россия ныне была бы процветающим государством, не беднее Америки. И ко мне обращались бы не иначе как "господин учитель"" - так однажды запальчиво заявил мне один знакомый, убеждённый либерал. Эта нехитрая мысль звучит лейтмотивом в словах всех наших нынешних либеральных интеллигентов, когда они говорят о событиях 1917 года. В них и обида за своё скромное социальное положение, и кивок в сторону богатой и сытой Европы, и плач по якобы упущенным некогда возможностям. Оставим, пожалуй, в стороне такую сложную и нуждающуюся в обширном статистическом анализе тему, как обсуждение того, было ли в действительности что-то упущено в 1917 году или это кому-то только кажется - для этого нам придётся залезть в дебри географии, почвоведения, культурологии, психологии, истории науки и религии и понаписать столько, что хватит не на одну книгу. А поговорим-ка мы об этической стороне вопроса, также открывающей перед нами новые горизонты в понимании происходивших в предреволюционной России процессов, и поднимающих наше понимание выше простых дилемм "чёрное-белое", "февраль-октябрь" и "эффективно-неэффективно", коими обычно грешат наши склонные к скоропалительным суждениям романтики от капитализма, обещавшие некогда всевозможные "900 дней" и тому подобные утопические прожекты.
Итак, этично ли ныне сожалеть о том, что Россия тогда не пошла по столь вожделенному для наших либералов пути? Как известно, 85% тогдашнего населения России составляли крестьяне, активно сопротивлявшиеся капитализации села, поскольку капитализация для подавляющего большинства из них, и без того недоедавших, означала неминуемое немедленное обнищание со всеми сопутствующими этому факторами - болезнями и вымиранием. Оттого-то и провалились в России столыпинские эксперименты по капитализации сельского хозяйства - слишком многим рисковал и без того живущий впроголодь мужик, выйди он из общины, обеспечивавшей коллективное выживание в наших суровых природных условиях. Уж они-то знали, чем это чревато и имели возможность испытать это на собственной шкуре. И пусть не приводят мне в ответ лубочные фильмы вроде "России, которую мы потеряли" и не цитируют в качестве доказательств выдержек из прекрасной дореволюционной кулинарной книги Елены Молоховец - кушать устриц тогда имели возможность, мягко говоря, далеко не все. Да что там устриц! По свидетельству царского генерала Гурко, 40% крестьянских рекрутов впервые в жизни попробовали мясо в армии - вот такое невесёлое вегетарианство. Россия, произведя в самом удачном для тогдашней экономики 1913 году зерна в количестве 471кг на душу населения, его вывозила, в то время как благополучные страны, производящие менее 500кг на душу, его ввозили. К слову, СССР в 80-е годы, производя около 750кг на душу, тоже ввозил зерно. И говорит всё это отнюдь не о том, что в дореволюционной России якобы был избыток хлеба благодаря неким преимуществам тогдашнего частного хозяйствования, и уж вовсе не о том, что в СССР в отличие от дореволюционной России не могли решить такой простой задачи, как вырастить вдосталь хлеба, как трактуют это наши говорухины. Это говорит лишь о том, что дореволюционная Россия имела возможность экспортировать хлеб исключительно потому, что большинство жителей страны недоедало.
Что же получается? Неумолимая логика современных либералов требует фактически самопожертвования от миллионов тогдашних крестьян в пользу "более эффективного" метода хозяйствования, каковым им представляется хозяйствование частного собственника на принадлежащей ему земле. (Как всегда - ради всеобщего блага и превращения России в "нормальную" и "цивилизованную" страну). Этично ли это? Ответ очевиден. И уж вдвойне неэтично то, что наши либералы кому-то пожелали голодать и вымирать ради самих себя любимых, ради того, чтобы Россия ныне оказалась страной, отвечающей их собственным представлениям и желаниям! Подчеркну - соответствующей именно представлениям их, ибо ещё далеко не факт, что Россия капиталистическая была бы богатой и изобильной - слишком уж живописный пример мы имеем перед глазами ныне, да и уроки Латинской Америки тоже не внушают оптимизма. Воистину, людоедская этика у наших радетелей за права человека, людей, казалось бы незлых и даже неспособных в большинстве своём по-хозяйски самостоятельно утопить лишнего котёнка или зарезать курицу, но вольных сожалеть о нежелании некогда миллионов людей мириться с губительными для них процессами. И сожалеть притом об этом ради своей даже не сытости, а всего лишь возможности вволю жировать! И количество в семьсот тысяч человек (1), что были расстреляны "антинародным режимом" с 1922 года по 1953, ставящееся на первое место нашими общечеловеками в их списке обвинений против советской системы - при всём неприятии репрессий любым разумным человеком смотрится в таком сучае как гораздо меньшее зло по сравнению с тем, сколько людей бы вымерло в России либеральной. И ныне, в эпоху новых либеральных реформ, сколько миллионов наших стариков и малоимущих людей умерло раньше времени от плохого питания и отсутствия медицинской помощи? Сколько не родилось детей? Сколько погибло в межнациональных конфликтах? И всё опять ради чьего-то "светлого будущего"?
____________
(1) По официальным данным. Популярные же в либеральной среде сведения о неких "десятках миллионов замученных советской властью", основываются исключительно на фантазиях Солженицына и ему подобных и запущены в оборот с целью оправдания разрушения СССР и оправдания человеческих потерь при проведении нынешних людоедских реформ: дескать, раньше было стократ хуже - терпите, скоро заживёте как американцы.
Да если бы не растреклятые большевики и не их октябрьский переворот, Россия ныне была бы процветающим государством, не беднее Америки. И ко мне обращались бы не иначе как "господин учитель"" - так однажды запальчиво заявил мне один знакомый, убеждённый либерал. Эта нехитрая мысль звучит лейтмотивом в словах всех наших нынешних либеральных интеллигентов, когда они говорят о событиях 1917 года. В них и обида за своё скромное социальное положение, и кивок в сторону богатой и сытой Европы, и плач по якобы упущенным некогда возможностям. Оставим, пожалуй, в стороне такую сложную и нуждающуюся в обширном статистическом анализе тему, как обсуждение того, было ли в действительности что-то упущено в 1917 году или это кому-то только кажется - для этого нам придётся залезть в дебри географии, почвоведения, культурологии, психологии, истории науки и религии и понаписать столько, что хватит не на одну книгу. А поговорим-ка мы об этической стороне вопроса, также открывающей перед нами новые горизонты в понимании происходивших в предреволюционной России процессов, и поднимающих наше понимание выше простых дилемм "чёрное-белое", "февраль-октябрь" и "эффективно-неэффективно", коими обычно грешат наши склонные к скоропалительным суждениям романтики от капитализма, обещавшие некогда всевозможные "900 дней" и тому подобные утопические прожекты.
Итак, этично ли ныне сожалеть о том, что Россия тогда не пошла по столь вожделенному для наших либералов пути? Как известно, 85% тогдашнего населения России составляли крестьяне, активно сопротивлявшиеся капитализации села, поскольку капитализация для подавляющего большинства из них, и без того недоедавших, означала неминуемое немедленное обнищание со всеми сопутствующими этому факторами - болезнями и вымиранием. Оттого-то и провалились в России столыпинские эксперименты по капитализации сельского хозяйства - слишком многим рисковал и без того живущий впроголодь мужик, выйди он из общины, обеспечивавшей коллективное выживание в наших суровых природных условиях. Уж они-то знали, чем это чревато и имели возможность испытать это на собственной шкуре. И пусть не приводят мне в ответ лубочные фильмы вроде "России, которую мы потеряли" и не цитируют в качестве доказательств выдержек из прекрасной дореволюционной кулинарной книги Елены Молоховец - кушать устриц тогда имели возможность, мягко говоря, далеко не все. Да что там устриц! По свидетельству царского генерала Гурко, 40% крестьянских рекрутов впервые в жизни попробовали мясо в армии - вот такое невесёлое вегетарианство. Россия, произведя в самом удачном для тогдашней экономики 1913 году зерна в количестве 471кг на душу населения, его вывозила, в то время как благополучные страны, производящие менее 500кг на душу, его ввозили. К слову, СССР в 80-е годы, производя около 750кг на душу, тоже ввозил зерно. И говорит всё это отнюдь не о том, что в дореволюционной России якобы был избыток хлеба благодаря неким преимуществам тогдашнего частного хозяйствования, и уж вовсе не о том, что в СССР в отличие от дореволюционной России не могли решить такой простой задачи, как вырастить вдосталь хлеба, как трактуют это наши говорухины. Это говорит лишь о том, что дореволюционная Россия имела возможность экспортировать хлеб исключительно потому, что большинство жителей страны недоедало.
Что же получается? Неумолимая логика современных либералов требует фактически самопожертвования от миллионов тогдашних крестьян в пользу "более эффективного" метода хозяйствования, каковым им представляется хозяйствование частного собственника на принадлежащей ему земле. (Как всегда - ради всеобщего блага и превращения России в "нормальную" и "цивилизованную" страну). Этично ли это? Ответ очевиден. И уж вдвойне неэтично то, что наши либералы кому-то пожелали голодать и вымирать ради самих себя любимых, ради того, чтобы Россия ныне оказалась страной, отвечающей их собственным представлениям и желаниям! Подчеркну - соответствующей именно представлениям их, ибо ещё далеко не факт, что Россия капиталистическая была бы богатой и изобильной - слишком уж живописный пример мы имеем перед глазами ныне, да и уроки Латинской Америки тоже не внушают оптимизма. Воистину, людоедская этика у наших радетелей за права человека, людей, казалось бы незлых и даже неспособных в большинстве своём по-хозяйски самостоятельно утопить лишнего котёнка или зарезать курицу, но вольных сожалеть о нежелании некогда миллионов людей мириться с губительными для них процессами. И сожалеть притом об этом ради своей даже не сытости, а всего лишь возможности вволю жировать! И количество в семьсот тысяч человек (1), что были расстреляны "антинародным режимом" с 1922 года по 1953, ставящееся на первое место нашими общечеловеками в их списке обвинений против советской системы - при всём неприятии репрессий любым разумным человеком смотрится в таком сучае как гораздо меньшее зло по сравнению с тем, сколько людей бы вымерло в России либеральной. И ныне, в эпоху новых либеральных реформ, сколько миллионов наших стариков и малоимущих людей умерло раньше времени от плохого питания и отсутствия медицинской помощи? Сколько не родилось детей? Сколько погибло в межнациональных конфликтах? И всё опять ради чьего-то "светлого будущего"?
____________
(1) По официальным данным. Популярные же в либеральной среде сведения о неких "десятках миллионов замученных советской властью", основываются исключительно на фантазиях Солженицына и ему подобных и запущены в оборот с целью оправдания разрушения СССР и оправдания человеческих потерь при проведении нынешних людоедских реформ: дескать, раньше было стократ хуже - терпите, скоро заживёте как американцы.
"С.Говорухин, поразивший воображение обывателей СССР устрицами и осетриной, почем зря лежавших на витринах "России, которую мы потеряли", предусмотрительно не сообщил, что 40% интеллигентов России в апреле 1917 г. имели доход до 1,5 тыс. руб. в год, которые определялись как прожиточный минимум, а еще 40% - доход около 1,5 тыс. руб. (средняя зарплата рабочего-металлиста была 1262 руб.).
Учителя сельских школ зарабатывали меньше, чем чернорабочие - в среднем 552 руб. в год (это в среднем, но 66% из них имели зарплату в пределах 408-504 руб. в год), да и эта зарплата не выплачивалась по несколько месяцев. При обследовании школ Смоленской губернии в одной из анкет можно было прочесть: "Жизнь каторжная.
Материальное положение сельского учителя ниже всякой критики. Приходится голодать в полном смысле слова, быть без обуви и одежды, а своих детей оставлять без образования". Так что сам быт большинства интеллигенции вовсе не побуждал ее в социальных конфликтах быть на стороне капитала. Интеллигент был трудящимся. П.А.Столыпин в докладе царю в 1904 г. даже назвал земскую интеллигенцию ("третий элемент") главным источником радикализма на селе, сделав вывод: "Единственный тормоз на пути "третьего элемента" это администрация". Интеллигенция сочувствовала революции, имея в виду ее освободительное, а не буржуазное начало, а молодое поколение - студенты - активно участвовали в выступлениях рабочих и крестьян. Их демонстрации обычно предшествовали выступлениям рабочих и служили их катализатором. Во время крестьянских волнений начала века студенты за свою беззаветную помощь даже заслужили такое уважение, что само слово "студент" стало пониматься как что-то вроде "защитник народа".
Известен случай, когда крестьяне в 1902 г. пошли громить полицейский участок, требуя "освободить их студента" - полуграмотного местного крестьянина, зачинщика их выступлений. " http://probib.by.ru/social/karam/kadet2~1.htm