От	Руслан
К	И.Т.
Дата	19.03.2015 23:15:12
Рубрики	Россия-СССР; Ссылки; Тексты;

Право на кислород

---

Право на кислород

http://gazeta.eot.su/article/pravo-na-kislorod


Капитализм мутирует. То есть с одной стороны, он существует, и мы видим, что мы в нем живем. А с другой стороны, он переписывает собственные системные коды. Причем настолько существенно, что уже даже непонятно, капитализм ли это
Политическая война
Сергей Кургинян , 5 марта 2015 г.
опубликовано в №117 от 4 марта 2015 г.
«Антимайданное шествие» 21 февраля в Москве
«Антимайданное шествие» 21 февраля в Москве

Врач стоит у постели больного и говорит: «Регистрирую некое «единичное» в виде судорожных сокращений мышц правой ноги. Эти сокращения становятся слишком резкими и могут угрожать здоровью больного. Рекомендую такие-то воздействия на обнаруженное «единичное», позволяющие снять эти опасные сокращения... Регистрирую другое «единичное» в виде судорожных сокращений мышц левой ноги. Они тоже носят опасный характер. Рекомендую такое-то воздействие на это новое «единичное»...

Увлекшемуся врачу говорят: «Коллега, больной дергается, потому что ему не хватает воздуха, он задыхается. Давайте дадим ему кислородную маску».

Врач отвечает: «Я реагирую конкретными воздействиями на конкретные «единичные». А вы, простите, переводите всё в сферу всеобщего».

Единичное № 1 — это котел в Дебальцево, Минск-2, постминские обострения.

Единичное № 2 — заявка на антикризисный марш, в которой очевидным образом прощупывается некое, пока еще невнятное майданное содержание. Плюс попытка власти загнать это шествие куда-то в Марьино, как говорят в таких случаях — за Можай.

Единичное № 3 — создание антимайданного комитета.

Единичное № 4 — странное по жанру, содержанию и времени проведения антимайданное шествие, дополняемое еще более странным митингом.

Единичное № 5 — убийство Бориса Немцова у стен Кремля за два дня до антикризисного марша. Плюс уступка власти оранжистам, требующим чтобы им дали возможность поозорничать не в Марьино, а у стен Кремля.

Единичное № 6 — сам этот антикризисный/траурный марш. Плюс обнаружение передачи функций по управлению всеми московскими оранжевыми протестами некоей структуре CANVAS, известной тем, что она организовывала большую часть оранжевых революций в очень многих странах мира. Плюс — след этой CANVAS и тесно связанных с ней украинских нацистов в убийстве Бориса Немцова.

Единичное № 7 — всё большее втягивание США и НАТО в оказание помощи Украине.

Есть ли в этих тревожных единичностях нечто всеобщее? И каково оно? Все политологи, стоящие на позициях так называемого позитивизма, скажут вам, что его нет. Но и врачи-позитивисты скажут вам, что мышцы у больного сокращаются — и точка. А диагноз «нехватка кислорода» — это переход от «единственно правильного позитивизма» к гегельянско-марксистским «недопустимым вывертам». [К «вывертам» позитивисты относят и диалектику всеобщего, особенного и единичного, то есть то, что позволяет открывать в мире всеобщее — законы, сущности, закономерности. Всеобщее существует не само по себе, не самостоятельно, а только в единичном (отдельном) и через единичное. Но и единичное не существует без всеобщего. «Отдельное не существует иначе как в той связи, которая ведет к общему», — писал В. И. Ленин. Чтобы увидеть всеобщее, то есть понять сущность, закономерность и так далее, нужно «извлечь» его из единичного, представить его в «чистом» виде.] Конечно же, сегодня нет таких врачей, которые настолько уперто будут следовать позитивистским рекомендациям. Но завтра, возможно, они появятся (тренд к чему-то подобному в медицине явно имеет место). И будут лечить отдельно взятые мышцы сейчас, так же как политики и спецслужбисты лечат отдельно взятые эксцессы.

Между тем то всеобщее, проявлениями которого являются перечисленные мною выше семь «единичностей», достаточно очевидно. И, как ни странно, весьма близко к тому всеобщему, которое я выше назвал «нехваткой кислорода у задыхающегося пациента». Пациенту под названием «современное человечество» остро не хватает исторического кислорода. И именно эта нехватка является тем всеобщим, которое порождает как перечисленные мною выше семь «единичностей»/эксцессов, так и очень многое другое.

Поэтому, перед тем как перейти к обсуждению каждого отдельного эксцесса как некоей политической «единичности», давайте всё же поговорим о всеобщем. То бишь об этой самой нехватке исторического и телеологического кислорода.

В передовице я уже начал обсуждать это всеобщее. Оно же — необходимость ответа на вызов, суть которого состоит в формировании лишенной исторического кислорода, а значит дегуманизированной глобальной реальности. Я уже обратил внимание на то, что пресловутая глобализация на самом деле как раз и представляет собой формирование такой реальности, в которой народы и государства начинают задыхаться и дергаться. И что коль скоро эта реальность сформируется, Россия умрет. А значит, сохраниться Россия может, только если эта реальность не сформируется. Но для того, чтобы она не сформировалась, должна сформироваться другая реальность. То есть должен быть реализован другой глобальный проект.

Борясь за другой глобальный проект, Россия отстаивает и свое право на жизнь, и нечто неизмеримо большее — право человечества жить, вдыхая исторический, а значит гуманистический кислород. Не защитим мы это право на кислород — смерть России и человечества неминуема. Так что, защищая это право, борясь с тотальной дегуманизацией, именуемой «глобализация», Россия защищает и себя, и человечество.

Скажут: «Да что вы всё про этот самый гуманистический кислород! Это вам кажется, что гуманизм есть нечто безусловно благое, без чего человечество жить не может. На самом же деле этот самый гуманизм и предельно скомпрометирован, и размыт до крайности. Для кого-то гуманизм — это просто возврат к дохристианским античным греко-римским развлечениям и умствованиям. Для кого-то — это отказ от высочайших целей во имя простого человеческого счастья, оно же — прелести потребления. Вы-то сами можете хотя бы дать определение гуманизму?»


Я могу и должен дать такое определение. Вот оно: гуманизм — это вера в беспредельные возможности человечества, обретаемые им в процессе благого восхождения. Точка.


Итак, во-первых, это вера. Потому что беспредельных возможностей человечества нет, и никто не может нам доказать, что на любом этапе своего развития человечество обретет такие-то и такие-то возможности, которые, казалось бы, несовместимы с существующими на сегодняшний день законами природы. Я вправе верить в беспредельность этих возможностей, а кто-то вправе в них не верить, — и ничего я неверующему не докажу. На то это и вера. И когда одни говорят, что вера у них есть, а у нас ее нет — это неправда. И когда другие говорят, что вера — это плохо и ее вообще не надо иметь, это тоже неправда, потому что человек не может без веры оставаться человеком. Да и жить он без веры тоже не может.

Во-вторых, гуманизм — это не просто вера в беспредельные возможности человечества (мало ли, насколько злыми могут быть эти возможности!), гуманизм — это вера в то, что человек обретет эти возможности не просто в процессе развития или прогресса, а в процессе благого восхождения. Не будет восхождения — он не обретет эти беспредельные возможности. Не будет блага — он обретет определенные возможности в том, что касается зла, и себя уничтожит.

Более детально я гуманизм здесь обсуждать не могу. Я просто должен задать какую-то рамку обсуждения. И, задав ее на метафизическом и концептуальном уровне, возвращаюсь к политической стратегии. Потому что дегуманизация — это не только метафизика или концепт, это еще и политическая стратегия. С точки зрения политической стратегии дегуманизация является подлинным содержанием так называемой глобализации. И должна быть рассмотрена в качестве таковой.

Я сейчас предложу читателю самые простейшие примеры всего того, что является приметами осуществляемой глобальной дегуманизации.

Вам, к примеру, начинают говорить о том, что такие-то и такие-то сферы человеческого существования должны развиваться в качестве сфер рыночных. Что, к примеру, образование, культура, медицина — это сферы услуг. Что есть рынок этих услуг. И вы на этом рынке — потребитель.

А еще вам говорят, что есть сфера услуг, касающихся семейной жизни. Ведь институт семьи — это один из важнейших институтов. Вам предлагают действовать в том, что касается интересов вашей семьи, на рыночной основе, потребляя услуги тех или иных организаций. Например, каких-нибудь ювенальных фондов.

И вы, вздыхая, начинаете поддаваться подобной аргументации. Ведь и впрямь, наверное, всё на свете суть услуги, а значит, везде должен быть рынок услуг и т. д.

На самом деле далеко не всё есть услуга. И пока существует государство, а также мало-мальски дееспособное общество, всё никогда не станет услугами. Например, оборона государства — это услуга или нет?

Если всё превратится в услуги — то в этот же момент исчезнет государство.

Но предположим даже, что услуги — это хорошо, и всё должно стать услугой. Тогда имеет место ваш диалог как покупателя услуг с производителями этих самых услуг. То есть с теми или иными частными организациями — фондами, фирмами, чем угодно еще.

Если государство само начинает говорить вам, что такая-то сфера есть услуга, значит оно должно самоустраниться — предоставить вам право покупать эти услуги у кого угодно или не покупать вовсе, а заодно — перестать собирать с вас налоги на функционирование этой сферы (для потенциальных «критиков», которые на этом месте закричат, что я предлагаю отменить налоги, поясняю: я предлагаю прямо противоположное, я — за налоги, на которые государство будет выполнять свои государственные функции).

Когда же государство говорит вам, что вы должны купить услуги именно у такой-то структуры, не являющейся государственной, и что оно само приобретет за собранные у вас налоги.., когда государство начинает вам говорить, что оно вас обяжет потреблять приобретенные им для вас услуги.., то это — уже не логика рынка. И даже не логика рынка услуг. Это — мутация. И настоящих смыслов, и логики рынка, и сути капитализма (в котором всё вроде бы должно быть определено только самим рынком и не может быть внеэкономического, внерыночного принуждения — ничто и никто, кроме рынка, не может обязывать к приобретению услуги, равно как и товара).

При всей своей дикости эта мутация должна иметь смысл. Но прежде всего надо установить, что это мутация. Причем мутация, кем-то поощряемая. То есть организуемая каким-то субъектом ради какой-то цели.

Мой близкий друг Юрий Бялый в студенческие годы играл в театре, которым я руководил. И возвращался домой после репетиций достаточно поздно. Жил он в Балашихе. Район был неспокойным и в советское время. Однажды, двигаясь к дому по плохо освещенной улице, он столкнулся с бандой человек в двадцать. Банда предложила Юрию Вульфовичу купить у них кирпич, обвязанный красивой ленточкой.

Банда была не дура. Цена кирпича без ленточки — это цена кирпича. А цена кирпича с ленточкой — это цена художественного изделия, она может быть любой.

Банда грабителей, вооруженных холодных оружием, ограбила Юрия Вульфовича дочиста. Но этот грабеж был ею представлен как добровольное потребление Юрием Вульфовичем услуг фирмы, производящей художественные изделия.

Когда государственные инстанции, полностью игнорируя все месседжи Президента России Путина по поводу недопустимости в России никакой семьи кроме традиционной, заявляют о том, что услуги неких фондов, именуемых «семейными» или как-то иначе, а на деле являющихся, конечно же, ювенальными, должны быть потребляемы гражданином РФ в обязательном порядке, притом что деятельность этих фондов связана с решением вопросов, быть или не быть ребенку в семье, — то это оказание гражданину России обязательной услуги, то бишь продажа ему некоей бандой чего-то наподобие кирпича, обмотанного ленточкой. Причем такой бандитизм хотят узаконить как на внутрироссийском, так и на глобальном уровне.

Но назвать это бандитизмом — мало. Мало даже описания той или иной бандитской специфики. Надо понять, с чего это вдруг такой бандитизм начал победное шествие сначала по городам и весям Запада, а теперь и к нам пожаловал. Почему он раньше не мог ни там разворачиваться, ни к нам пожаловать, а теперь может?

А потому он не мог этого раньше и может теперь, что раньше имел место один тип капиталистической реальности, а теперь его заменил совсем другой тип реальности. Причем новая капиталистическая реальность не только не похожа на прежнюю. Она ей в корне противоречит. И вообще не укладывается в рамки всего того, что считается неотъемлемыми чертами капитализма. А значит, капитализм мутирует. То есть с одной стороны, он существует, и мы видим, что мы в нем живем. А с другой стороны, он переписывает собственные системные коды. Причем настолько существенно, что уже даже непонятно, капитализм ли это. Впрочем, конечно, это капитализм, но настолько отличающийся от всего того, что является, казалось бы, неотъемлемыми чертами капитализма, что объяснить происходящее можно только глубочайшей мутацией капитализма.

Так что же, капитализм жил-жил, а потом на наших глазах мутировал?

Конечно же, это не так. Та мутация, которую мы наблюдаем, является далеко не первой. Налицо несколько последовательных мутаций классического капитализма.

Первая из этих мутаций — превращение классического капитализма в империализм.

Ленин, ознакомившись с исследовательскими результатами Гильфердинга, блестяще охарактеризовал империализм в своей работе «Империализм как высшая стадия развития капитализма». Но, подробно описав эту новую стадию как мутацию (загнивание и т. д.), Ленин не поверил в то, что капитализм решится на ряд последовательных мутаций. Потому что ряд последовательных мутаций лишает капитализм его основополагающих и как бы неотменяемых черт, они же — системные коды. А Ленин считал, что капитализм за эти черты/коды будет держаться. Капитализм же не стал за них держаться. Может быть, в том числе и потому, что были внимательно прочитаны работы Ленина, а также работы Маркса.

Ведь самым выдающимся обществоведам-марксистам конца XIX — начала XX века не могло даже в страшном сне представиться некое управление историей, осуществляемое господствующим классом, дозревшим до понимания того, что историей надо управлять, и получившим возможности ею управлять. При том, что эти возможности были невообразимы не только для Маркса, но и для Ленина, который осуществлял свою деятельность не в XIX, а в начале XX века.

Приобрести такие возможности: телевидение, машину потребления, постиндустриализм, постмодернизм и т. д. — и решить их использовать для далекоидущей войны с историей... Этого не могли себе представить ни Маркс, ни Ленин. Между тем анализ всего, что происходило на пред- и ультраимпериалистической стадии существования капитализма, показывает, что капитализм продолжает свое существование за счет осуществления последовательных и далеко идущих мутаций.

Я поясню.

В своей работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Энгельс убедительно показал, что частная собственность вообще и капиталистическая в первую очередь обязана опираться на мощное государство и крепкую семью. Ну так классический капитализм на них и опирался! Равно как на христианскую, преимущественно протестантскую (то есть самую жесткую) этику. Христианство, особенно в его протестантском варианте, считало страшным грехом даже прелюбодеяние. А уж половые извращения — тем более. Были выработаны соответствующие общественные табу и меры табуирования. В том числе и уголовного преследования.

В результате к середине XIX века, да даже и к последней четверти этого века, в той же Германии, например, семья была невероятно прочной, а преследуемые половые извращения (гомосексуальные, прежде всего) носили характер малых возмущений нормальной человеческой семейной и половой жизни. Гомосексуалисты существовали в виде преследуемого и существующего на периферии или в элитном подполье меньшинства.

К 1920-му году они же были уже «на коне». А семья стала обрушаться.

Кто сумел это сделать за 40 лет? Ведь это же кто-то должен был захотеть и суметь сделать. И для этого надо было разрушить краеугольные камни существования того же нормального капитализма.

Я не хочу здесь, как говорил герой Шекспира, «рвать страсть в клочки» по поводу ужасов перверсий — пусть это делают другие. Я показываю, насколько быстро произошла мутация чего-то, неких норм, опирающихся на христианскую и ветхозаветную мораль.

Скажут, что в Германии этому способствовала катастрофа поражения в Первой мировой войне, породившая кризис морали и многое другое. Но в насквозь протестантских Соединенных Штатах прочность моральных устоев и того, что называется традиционной семьей, сохранялась еще в 50-е годы XX века. А к 70–80-м годам XX века всего этого уже не было и в помине. Преследуемые извращения превратились в законодателей мод, причем отнюдь не только голливудских. И это всё произошло за 30 лет. За 30 — а не за 300! Это ли не пример быстро осуществляемой мутации некоего института, опорного для классического капитализма и опирающегося на религиозную систему, совсем опорную для классического капитализма?

Вы скажете, что капитализм рубил сук, на котором сидел? Нет, он не рубил сук, он мутировал, превращаясь из капитализма нормального в капитализм-мутант.

А кто-нибудь из классических капиталистов в страшном сне мог увидеть в середине XX века то ювенальное безумие, которое стало законодателем моды на Западе к началу XXI века? Нет, никто этого не мог даже помыслить себе, потому что речь опять-таки шла о посягательствах на устои, то бишь системные коды капиталистической системы, находящиеся в ее ядре и носящие, казалось бы, неотменяемый характер.

А что такое эффективное посягательство на ядро любой системы? Это мутация.

На самом деле полным ходом осуществляется смена всех кодов, а значит и самого ядра капиталистической системы. Наиболее радикально этой сменой кодов, конечно же, занимался фашизм. Его-то вроде как разгромили, но смена кодов продолжалась, причем именно в направлении, заданном фашизмом. Самое существенное в этой смене кодов — насаждение явного или скрытого политеистического язычества и разрушение всего, что связано с монотеизмом (христианским, иудаистским, исламским). Можно говорить и о явных, и о скрытых видах фактического политеистического язычества, пожирающего культуру, порожденную монотеизмом. Потому что не составляет труда доказать, что даже самые отвязанные атеистические затеи последних десятилетий — это именно такое язычество, притворяющееся атеизмом.

Насаждая такое язычество, организаторы нынешней сверхмощной мутации капитализма, конечно же, расправляются с национальным государством, являющимся порождением классического капитализма, а не капитализма-мутанта.

Ведь государство опирается на очень глубоко укорененные в обществе представления о наличии сферы безальтернативных общественно необходимых действий (сокращенно БОНД). Государство обосновывает себя только необходимостью таких БОНД. Подрубите эти корни — и государство рухнет. Ну так их и подрубают. Постепенно подводя к мысли, что место БОНД должны занять разного рода услуги — образовательные, медицинские, культурные и иные.

Но если все виды деятельности превратить из БОНД в услуги, то надо, казалось бы, отказаться от сбора налогов в национальные бюджеты или раздать эти бюджеты гражданам в виде личных счетов. И предложить гражданам покупать те или иные услуги, выходя на те или иные рынки этих услуг. Для услуг в сфере охраны прав и безопасности — обратитесь в частные фирмы. Выберите нужную вам охранную фирму, проанализировав спектр предложений. В принципе и для обороны тоже можно использовать частные военные кjмпании (это если доводить дело до абсурда). И бюрократия не нужна — вот радость! Сам что угодно кому угодно заказывай.

Снова подчеркиваю, речь идет о доведении принципа до его окончательной завершенности, выявляющей его абсурдность и разрушительность. Но наряду с этим подобное доведение принципа до окончательной завершенности позволяет обнаружить и нечто другое, не только разрушительное и абсурдное, но и до предела зловещее.

Обнаруживается, что государство никуда не собирается уходить. Оно хочет мутировать, а не уйти. Оно хочет собрать с граждан деньги так, как будто бы речь идет о формировании бюджета, необходимого для осуществления разного рода БОНД. А потом передать собранные деньги своим привилегированным частным структурам, дабы они оказывали гражданам услуги. Причем эти услуги государство хочет сделать обязательными. И это при том, что обязательная услуга — по определению нонсенс. Либо — БОНД, и тогда — обязательность, либо — услуга, и тогда никакой обязательности нет и не может быть. Но государство хочет убрать всё, что связано с неотменяемой необходимостью БОНД, а связанный только с БОНД принцип обязательности — оставить.

Обнаружив это, мы понимаем, что речь идет не о самоустранении государства, не о его уходе со сцены, на которой разные классы в разные исторические периоды разыгрывают одну и ту же мистерию господства. Речь идет о демонтаже национального государства и подспудной передаче его функций сначала каким-то непрозрачным международным общественным структурам, оказывающим обязательные услуги. А потом, когда международные структуры оседлают граждан окончательно, они и станут глобальным государством. Став же им, навяжут человечеству не только свои услуги, но и многое другое. Это и есть очередная мутация капитализма. Осуществив ее, капитализм отринет всё частное, всё гражданское, всё связанное с автономией общества. И при этом останется капитализмом.

Именно в качестве перехода к чему-то подобному нам предлагают бред под названием «обязательная услуга».

Помнится, коммунистов упрекали в том, что они тоталитарно посягали на гражданскую жизнь, автономную от государства, во имя некоего представления о восхождении и гуманизме, навязываемого в качестве системы БОНД. Не могу понять, о каком уничтожении гражданской жизни коммунистами идет речь. Возможно, реальное, исторически существовавшее коммунистическое, то есть советское государство слишком рьяно защищало семью. Но оно ее защищало, а не разрушало. И внедрялось в нее минималистски.

Теперь же капитализм, мутировав, по-настоящему вознамерился истребить всю гражданскую жизнь, автономную от его формирующегося глобального государства. Вот уж тоталитаризм так тоталитаризм! И никакого восхождения, никакого гуманизма. Как говаривал Салтыков-Щедрин, «ни бога, ни идолов — ничего».

И где же с максимальной интенсивностью разворачивается описанная мною мутация, которую можно назвать окончательным формированием дегуманизированного глобального социума? Конечно, на Западе. Ни у кого не вызывает сомнений, что главным проводником этой тенденции являются США, осуществляющие такую дегуманизацию, именуемую по-разному. В том числе и осуществлением «гуманитарных миссий».

Но американские и общезападные нововведения вызывают протест у очень и очень многих. Есть Юго-Восточная Азия. Есть исламский мир. И есть Россия, ставшая сейчас для американцев чуть ли не главным препятствием. Всё это по сути — капиталистические страны. Может быть, немногие исламские народы имитируют некапиталистический путь развития, в том числе и основанный на теократии, но по сути это всё тот же капитализм. В Китае и во Вьетнаме при наличии коммунистического фасада мы имеем дело всё с тем же капитализмом. Нынешняя РФ позиционируется как классическое капиталистическое государство. Так значит, имеет место по преимуществу конфликт внутри капитализма.

Да, есть и партии, говорящие о необходимости некапиталистического будущего для своих народов и человечества («Суть времени» в том числе), есть и группы, которые на эти партии ориентируются (классы это или нет — надо разбираться отдельно). Но коммунистических государств, по сути, уже нет. Все государства, которые после краха советской сверхдержавы не отказались от коммунистической идеологии, были вынуждены вписываться в капитализм определенным способом. В том, что они были вынуждены это сделать, их вины нет. Во всем виновата советская перерожденческая элита, сдавшая и СССР, и коммунизм.

СССР был реальной сверхдержавой, не вписанной в капитализм. А значит, коммунистической без дураков. Каковы были изъяны — вопрос отдельный. Не было бы таких изъянов, причем весьма и весьма существенных, не распался бы СССР и не рухнул бы советский общественный строй.

Но всё это не отменяет факта реального существования в прошлом весьма мощного государства, которое предъявило миру некапиталистическое, нечастнособственническое общественное бытие, вполне состоятельное в том, что касается общественного развития, общественного воспроизводства и многого другого.

После краха, порожденного желанием элитных советских перерожденцев обрести блага капитализма, мир стал в существеннейшей степени капиталистическим. И если при этом внутри этого мира кто-то сопротивляется экспансии глобального государства, то этот «кто-то», будучи капиталистом, сопротивляться может только той окончательной мутации капитализма, которую я описал.

Итак, силой № 1 в современном мире является капиталистический мутант, он же — мутакапитализм, пытающийся создать глобальное тоталитарное государство, в котором явный или скрытый языческий подход к проблеме власти и управления будет сочетаться с такой дегуманизацией, которой не было ни при каком историческом языческом политеизме. Если существует элитный субъект, сознательно продавливающий эту мутацию, то тем проектом, который этот субъект продавливает, является неоднократно нами обсуждавшийся проект Постмодерн.

Но предположим, что кто-то считает, что такого субъекта нет. И что разговоры об этом субъекте являются конспирологической паранойей. Что это меняет в самом главном? В самом главном это ничего не меняет. Потому что вне зависимости от того, пропихивает ли кто-то эту мутацию или она формируется стихийным по преимуществу образом, она налицо.

Поэтому я предлагаю тем, кто убежден в существовании субъектов, реализующих определенные проекты, мыслить проективно. И говорить не только о мутакапитализме, но и о том проекте Постмодерн, который будет реализован после победы этого мутакапитализма. А тем, для кого это чрезмерно, говорить только о мутакапитализме. Но нельзя, будучи сколь угодно убежденным марксистом и противником субъектно-проектных подходов, не видеть, что мутация разворачивается. Что капитализм раскалывается. И что подход, справедливый для начала XX века, мог базироваться на противопоставлении капитализма остаткам феодализма и необходимости общей борьбы коммунистов и капиталистов против этих остатков феодализма. А сегодня надо говорить о противопоставлении мутакапитализма и капитализма. И о необходимости союза коммунистов и классицистов-капиталистов против мутакапиталистов. Такой союз сегодня вполне аналогичен союзу национально-демократических и коммунистических сил в эпоху борьбы с феодальной реакцией.

Вдумайтесь: это уже вполне очевидно. Это уже реализуется на практике. Но до сих пор заимствованный из другого времени подход тормозит создание новой стратегии, потому что возникает вопрос о необходимости борьбы с капитализмом, о странности союза коммунистов с какими-то там капиталистами. Да не с «какими-то», а со стихийными или сознательными классицистами, которые и являются сейчас главными противникам мутакапиталистов и их главными жертвами. Это ведь по существу так, не правда ли? Ну и что, будем по-прежнему держаться за догму, согласно которой капитализм един и ему надо только противостоять? Но нет этого единства! Есть колоссальная, далекоидущая мутация, завершающая ряд предыдущих мутаций капитализма и угрожающая тотальной дегуманизацией, концом истории, концом человечества. На языке тех, кто разделяет наш субъектно-проектный подход, речь идет о борьбе сторонников Постмодерна со сторонниками Модерна. Ну и на чьей же стороне должны быть сторонники Сверхмодерна?

Вот неоевразийцы фашистского толка уверены, что надо быть на стороне Постмодерна. И что главное зло — это Модерн. Но эти фашиствующие идеологи находятся на стороне четвертого из рассматриваемых нами проектов — проекта Контрмодерн. Или же (для тех, кого проективный подход смущает) на стороне докапиталистических фундаменталистов. Если сила № 2 — это капиталистические классицисты, они же — проект Модерн, если сила № 3 — это обновленные коммунисты, они же — проект Сверхмодерн, то сила № 4 — это фундаменталисты, стремящиеся вернуть человечество в докапиталистическую стадию, максимально очистив ее от гуманизма. По сути своей, эта сила уже созрела для того, чтобы предъявить и реализовать претензию на построение глобальной контрмодернистской Деревни как архаического дополнения к глобальному постмодернистскому Городу.

Итак, мы задали ось глобального процесса.

Определили, что этой осью является мутация капитализма.

Вслед за этим мы определили основное противоречие внутри капитализма — противоречие между классическим капитализмом и мутакапитализмом.

Вслед за этим мы определили характер ведущейся борьбы и место в этой борьбе двух некапиталистических сил — неокоммунистической (№ 3) и неофашистской (№ 4).

В чем практическое значение данной теоретической модели?

Оно, в том числе, и в том, что вне этой модели необъяснимо и не объяснено почти всё из происходящего в современном мире. Непонятно, к примеру, почему вдруг Запад стремительно разлюбил всех лидеров, осуществляющих авторитарную или полуавторитарную капиталистическую модернизацию в своих странах. Ведь он их очень любил, не правда ли? Даже сами эти лидеры порой не понимают, что случилось.

Непонятен весь сюжет с Путиным, к которому Запад сильнейшим образом поменял отношение.

Непонятна позиция самого Путина. (Причем здесь я говорю даже не столько о политической проартикулированной, сколько о стихийной позиции.)

Непонятна вообще диалектика глобального процесса. Если эта диалектика определяется борьбой капиталистического классицизма с мутакапитализмом, тогда можно и занимать позицию, и участвовать в этой борьбе, а в противном случае это невозможно.

При этом совершенно не нужно восхвалять капитализм — классический или иной. Можно и должно считать, что настоящее преодоление всего нынешнего кошмара возможно только за счет перехода на некапиталистические неокоммунистические рельсы. И, конечно же, «Суть времени» именно так и считает. Но одно дело — твое представление о благе, и другое дело — ведущаяся в мире реальная борьба, в которой ты должен так или иначе участвовать. А участвовать в борьбе можно, только определившись, за кого ты и против кого ты. И тут мало сказать, что ты за Россию. То есть это, конечно, необходимо, но этого недостаточно.

Тут надо:

а) осознать, что капитализм изнутри раскололся на мутакапитализм и капиталистический классицизм;

б) что идет борьба именно этих двух сил, ранее представлявших собой единое целое и

в) твердо определить, какая из этих сил является наибольшим, а то и абсолютным злом.

Мы твердо определяем, что наибольшим злом является мутакапитализм. И что он является абсолютным злом.

В силу этого капиталистический классицизм уже не может для нас являться таким же злом. А значит, он является меньшим злом. Причем это меньшее зло борется со злом абсолютным. Можно сколько угодно критиковать это меньшее зло, и мы его критикуем. Можно говорить об исторической бесперспективности капиталистического классицизма и о том, что мутакапитализм его обязательно сожрет. Но нельзя не видеть, что идет острейшая схватка. И что, борясь с мутакапитализмом, мы по факту этой борьбы начинаем строить определенные отношения с капиталистическим классицизмом. Эти отношения, повторяю, не требуют нашего растворения в капиталистическом классицизме, не требуют отказа от критики капитализма. Это ситуационный союз двух сил.

Имеем ли мы право говорить, что силой № 3 в современном мире является тотально провалившийся, казалось бы, коммунизм? Да, мы имеем на это право, если одновременно с этим говорим о глубоком обновлении коммунизма. А ведь именно о нем мы говорим, обсуждая проект Сверхмодерн, обсуждая осознание и искупление ошибок прошлого, обсуждая реальное содержание марксизма и его будущее.

Неокоммунизм, отстаивающий необходимость подведения черты под капиталистическим этапом жизни человечества и трагически избывающий всё то, что породило крах советского коммунизма и поставило тем самым человечество в сложнейшее положение, жив. И является реальной силой, следующей за мутакапитализмом и капиталистическим классицизмом.

Такой же реальной силой является и неофашизм.

Говоря об этих четырех силах (№ 1 — мутакапитализм, № 2 — классицизм, № 3 — неокоммунизм и № 4 — докапиталистический фундаментализм, псевдорелигиозный или неофашистский), мы обсуждаем не фантомы, а реальность нашей эпохи. Союзы между этими силами — это тоже реальность.

Союз между силой № 1 и силой № 4 осуществляется уже очень давно. Он лежал в основе всего, происходившего в Италии, Греции, Турции, Чили, Афганистане... Как говорят в таких случаях, и далее со всеми остановками. Он с ошеломляющей очевидностью был явлен миру в ходе так называемой «арабской весны». И именно он осуществлен на Украине. Именно с ним мы и боремся.

Что же касается союза силы № 2 и силы № 3, то он стихийно оформился ровно с того момента, когда сила № 3 вышла из ступора — сначала теоретического, а потом и политического. Просто по факту это оказалось связано с деятельностью «Сути времени». И это понимают многие как в России, так и за рубежом.

Выйдя из теоретического ступора, «Суть времени» организовала митинг на Поклонной горе именно как союз двух сил № 2 и № 3, о чем я заявил с самого начала митинга. Теоретическое значение того практического мероприятия еще не осмыслено до конца. И данная работа является шагом на пути этого осмысления.

Далее «Суть времени» дала бой мутакапиталистам разного толка, защищая семейные и другие ценности (опять же вместе с классицистами).

И, наконец, «Суть времени» воюет в Донбассе — опять по этой же схеме.

Нетрудно заметить, что именно наличие этой схемы вызывает особую ненависть у противников, давно построивших союз сил № 1 и № 4 и вовсе не желающих, чтобы оформился союз сил № 2 и № 3. Союз неокоммунистов, отказавшихся от слепого поклонения ретро и от постмодернистского левачества, и консерваторов, отказавшихся от фашистских и неофашистских соблазнов.

Отсутствие такого союза означает почти неминуемую победу союза сил № 1 и № 4 со всеми вытекающими последствиями. Еще и еще раз хочу подчеркнуть, что я не высасываю из пальца какую-то новую теоретическую схему, а осмысливаю ту странную реальность, наличие которой все признают и которую никто не осмысливает по-настоящему. Не я фантазирую за кого-то, а реальная политическая Америка раз за разом повторяет, причем настойчиво, что «главное зло на сегодня — это национальный капитализм» (в моей терминологии — классицизм).

Кто это говорит? Конечно, мутакапиталисты, которым мешает классицизм. Но если этого не признать, то вся война американцев против Хусейна, Мубарака, Каддафи, Асада и многих других — это сплошное недоразумение.

Так вот, это не недоразумение — это новая реальность, в которой надо по-новому действовать.

Неокоммунистам, сторонникам глубокого обновления идей нового гуманизма самое время задуматься над этим и понять, где именно их место на этом фронте. Никто не призывает их растворяться в квазиасадовском, квазимубараковском или ином варианте капиталистического Модерна. Но когда ты по факту борешься, а не вещаешь из тиши кабинета, то борьба сама выстраивает ту или иную ситуационность. И она не имеет права складываться на основе элементарных политрефлексов, дополняемых теориями, взятыми из прошлого слепо и напрокат.

Ну, а теперь о России. Не я, а всё те же реальные политические лидеры реальных США, много раз уже провели параллели между Путиным и всеми атакованными их силой № 1 арабскими и неарабскими лидерами, пытающимися спасти капиталистический национально-государственнический Модерн в своих странах.

Причем Путина американцы уже считают намного опаснее всех перечисленных выше фигур. Ибо он достаточно гибко маневрирует, являясь лидером государства, обладающим огромным количеством ядерного оружия, достаточно сильной армией, очень крупными сырьевыми ресурсами.

Хочу дополнительно обратить внимание на то, что по отношению ко всем представителям сил № 2 американцы выдвигают одни и те же обвинения — начиная с коррупционных и кончая «посягательствами на права человека». Но американцы никогда не выдвигают эти обвинения по отношению к представителям сил № 4. И очень снисходительно относятся к собственным вопиющим нарушениям по той же части.

Дополнительно — в плане стратегии будущего — необходимо оговорить то, что касается отношения к ненормативному политическому поведению в различных его формах. Начиная с революций и кончая политическими убийствами. Потому что, не оговорив всего этого, мы неспособны выработать конкретное политическое поведение, отвечающее нынешним реалиям.

Дело в том, что революционная классика основана на низвержении существующего порядка вещей. После чего на обломках этого порядка (капиталистического, например) должна сформироваться новая благая реальность.

Апологеты такой классики настаивают на абсолютной необходимости именно таких действий и ссылаются при этом на авторитет Ленина и большевиков. Они забывают о том, что Ленин и большевики столкнулись с уже разрушенной реальностью и что до того, как она была разрушена, Ленин вполне был готов к развернутому диалогу с буржуазно-демократическими силами.

Но раньше, чем этот диалог состоялся хоть в какой-то степени, эти самые буржуазно-демократические силы продемонстрировали свою полную несостоятельность и обрушили Россию. Освободив всю политическую территорию для Ленина, которому пришлось не рушить что-то, а собирать обломки, настойчиво побуждая тех, кто отказывался это делать к тому, что из обломков будет построено нечто радикально новое.

Забывают также о том, что к 1917 году империалистический лагерь, то есть тогдашняя сила № 1, был абсолютно расколот, абсолютно дискредитирован ужасами Первой мировой войны. И никак не мог объединиться для совместного форсированного подавления русской большевистской революции.

Специфика нынешней ситуации такова, что обрушение существующей российской реальности даже на несколько дней означает немедленную интервенцию всех консолидированных сил Запада и оккупацию России. После чего все разговоры о построении «новой благой реальности» на месте «отвратительного путинского капитализма» станут абсолютно бессмысленными. Потому что построен будет только проект под названием «расчлененная оккупированная зона, размещенная на территории бывшего российского государства».

Нарушать стабильность России в этой ситуации нельзя. И никакие Ленин и Сталин, оказавшись в этой ситуации, никогда бы не стали нарушать эту стабильность.

Но и вставать в позицию охранительства тоже нельзя — сразу по двум причинам.

Во-первых, достойный диалог между силами № 2 и № 3 ничего общего не имеет в растворении силы № 3 в силе № 2. Это растворение никому не нужно и глубоко контрпродуктивно.

Во-вторых, сама конструкция нынешней российской силы № 2 весьма специфична. И на сегодняшний момент очень трудно говорить о том, что эта сила, стихийно выступающая в виде чуть ли не основного врага силы № 1, хоть сколько-нибудь оформилась в качестве таковой. При этом на предыдущем этапе данная сила в очень существенной степени исходила из того, что надо найти место в проекте, реализуемом силой № 1, выступить в виде сторонника этого проекта и даже его сателлита. Такая предыстория, длившаяся, кстати, достаточно долго, существеннейшим образом деформирует всё на свете, препятствует организации борьбы с силой № 1, проблематизирует союз с силой № 3 и т. д.

В сущности, именно эта конструкция и представляет собой сегодняшнюю основополагающую проблему нашей внутренней политики. Эту проблему надо обсуждать с особой тщательностью.

Продолжение следует.

---

От	Руслан
К	Руслан (19.03.2015 23:15:12)
Дата	19.03.2015 23:16:46

Право на кислород (окончание)

---

Право на кислород (окончание)

http://gazeta.eot.su/article/pravo-na-kislorod-okonchanie

Что произойдет раньше — оформление союза новых красных и классических консерваторов для борьбы с мутакапитализмом или окончательное слияние мутакапиталистов со сторонниками сомнительной архаики для установления либерал-фашизма?
Политическая война
Сергей Кургинян , 12 марта 2015 г.
опубликовано в №118 от 11 марта 2015 г.
Элита на инаугурации В. В. Путина
Элита на инаугурации В. В. Путина

Быстрое развитие событий побуждает меня к тому, чтобы завершить данный аналитический доклад уже в этом номере. Что я, собственно, и обещал читателям. Но события развиваются весьма специфически. Тут речь идет не только об убийстве Немцова. Но и о том, что уже сейчас вовлекается в разбирательство этого убийства.

Аналитика таких процессов не может быть оторвана от концептуальности. Но в острые периоды нет места и концептуальности, оторванной от конкретики. Соединение того и другого требует иного объема исследования. Мне удалось в кратчайшие сроки осуществить исследование именно в необходимом объеме. И мы приняли решение напечатать завершающую часть исследования в одном номере, невзирая на его объем. С этой целью я объединяю передовицу и основную часть. А также использую несколько полос для напечатания данного доклада. Этого, повторяю, требует стремительность развития событий. Данный доклад необходим и тем, кто хочет разобраться в происходящем, и тем, кто намерен действовать. Последние должны понимать, что, не разобравшись, действовать нельзя. И что действия «Сути времени» всегда должны носить преимущественно интеллектуальный, категорически неэкстремистский и даже антиэкстремистский характер.

В серьезных ситуациях ажиотажу не место. Побеждает разум, спокойствие, сила воли, четкость действий и предельная корректность осуществляемых шагов. Призываю всех помнить об этом. Ориентироваться на это. И никогда не позволять эмоциям подавлять разумное начало, а ажиотажу подавлять корректность, конституционность, необходимую деликатность и точность политического поведения. Оговорив это, перехожу к изложению завершающей части своего концептуально-аналитического исследования.

Только что вышла в свет моя книга «Красная весна», которая перед этим была напечатана в нескольких номерах нашей газеты. В книге я подробно обсуждаю наше западничество. Причем не только либеральное. Обсуждаю я его и в связи с разрушением СССР, и в связи с проблемой капитализма как такового.

Не желая здесь вновь повторять всё то, что уже было сказано в этой книге, я просто сформулирую в виде тезисов основные следствия, происходящие из природы нашего западничества, подробно обсужденной мною и в книге «Красная весна», и в других работах. Эти тезисы нельзя считать даже сжатым описанием природы нашего западничества. Я в них сформулирую только то, что имеет прямое отношение к нынешнему этапу взаимоотношений Российской Федерации с США и Европой.

При этом я, конечно же, не ставлю знак равенства между США и так называемой старой Европой, в которую входят, прежде всего, Германия и Франция. Конечно же, старая Европа будет отстаивать свои интересы, противоречащие интересам США. И, в отличие от Европы новой, которую именуют восточной, старая Европа всячески будет стремиться к тому, чтобы выйти из-под управления США.

Что же касается новой Европы, то она неимоверно счастлива от того, что ею аж сами США управляют. И этим выявляет свою подлинную природу, весьма далекую от той, которая веками именовалась «свободолюбием» («свободолюбивая Польша», «свободолюбивая Финляндия», «свободолюбивая Чехия» и, наконец, «свободолюбивая Украина»). Свободолюбивая мечта, как мы убедились, состоит в том, чтобы стать подчиненными правильному хозяину. Причем в такой степени, в какой, конечно же, не были подчинены хозяину предыдущему, то бишь СССР.

Возвращаясь к старой Европе — существенно отличающейся от Европы новой — считаю необходимым оговорить, что, пытаясь ускользнуть из-под управления США, эта Европа в решающий момент и в случае предельного давления со стороны США поступит так, как нужно США.

Обсуждать здесь все механизмы, созданные США для того, чтобы старая Европа никогда не смогла вырваться из-под американского управления, я не буду. Что-то обсуждено в «Красной весне», что-то надо обсуждать отдельно. А что-то и обсуждать пока невозможно. Очень хочу, чтобы жизнь опровергла мой тезис о несуверенности даже старой Европы. Но боюсь, что в очередной раз окажусь прав.

Сделав оговорку по поводу несуверенности старой Европы и этим оправдав возможность говорить об отношениях между Российской Федерацией и Западом в целом, имея в виду, прежде всего, отношения между РФ и США, я перехожу к тезисам, обоснование которых читатель может получить в книге «Красная весна» и других моих сочинениях.

Впрочем, поскольку тезисы носят достаточно очевидный характер, то их обоснования потребуют и профессионалы, которым нужно трудиться на ниве российско-западных отношений, и так называемые «гурманы», они же — продвинутые дилетанты. Никоим образом не считая две эти категории читателей сколь-нибудь ущербными, я выполняю свой профессиональный долг перед ними, отсылая к соответствующему источнику. Выполнив же его, перехожу к тезисам.
Тезис № 1.


Постсоветское российское государство являлось и до сих пор является средством (политическим инструментом), используемым постсоветской элитой для того, чтобы обеспечить слияние России с Западом.
Тезис № 2.


Господствующая постсоветская элита может быть названа элитой слияния с Западом (сокращенно — «элитой слияния»).
Тезис № 3.


Часть «элиты слияния» настаивает на полноценном слиянии России с Западом. То есть на таком слиянии, при котором Россия сохранит целостность и государственность и станет такой же частью Запада, как Франция или Германия. Настаивающие на этом представители элиты так же страстно желают слиться с Западом, как и другие представители элиты, которые готовы даже к неполноценному слиянию с Западом. То есть к вхождению в Запад отдельных частей нынешнего российского государства.

Сторонники полноценного слияния не только мечтают о слиянии с той же страстностью, что и сторонники слияния неполноценного. Они рассматривают в качестве блага вхождение России в НАТО, они готовы отказаться от всего, что связано с отличиями историософского, концептуального, метафизического выбора России от историософского, концептуального и метафизического выбора Запада.

В этом смысле даже сторонников полноценного слияния России с Западом нельзя назвать элитой в полном смысле этого слова. Потому что элита в полном смысле этого слова — это элита служения своему народу. Для которого государство является средством продления и развития своего исторического предназначения.

Поскольку это предназначение никоим образом не состоит в том, чтобы слиться с Западом, то любая элита, которая хочет слияния с Западом, не может являться полноценной.

Слияние с Западом, к примеру, невозможно без отказа российских верующих от православия. Потому что Запад — это некий дом, построенный католиками и протестантами. В этом доме не предусмотрено для православия никаких помещений, даже подвальных. И в каком-то смысле это справедливо. Потому что православие (и в этом для меня его огромная сила) всегда заявляло о том, что оно будет строить свой дом. И подвергало европейский дом сокрушительной стратегической, а главное, метафизической, критике.

Поскольку православие заявило о том, что оно не хочет входить в «дом зла», каковым, по его мнению, является католическо-протестантский Запад, Россия может приступить к такому вхождению/слиянию, только резко отказавшись от своего основного православного тезиса. А значит, и от подлинного православия. Ну, и о какой же после этого подлинности православной элиты может идти речь?

И о какой подлинной элитной идентичности может идти речь в России, коль скоро всё необходимо будет строить на отречении и от советизма, и от православия? Что вообще в этом случае останется от истории? И какова будет полноценность в случае отречения от истории?

Великие события прошлого, герои, отстаивавшие страну, великие свершения — только на этом может строиться любая сильная государственность. Что же касается российской государственности, то для нее наличие таких событий, таких героев, таких свершений имеет особо важное значение. Растоптав всё это (а как это растаптывали такие люди, как Сванидзе, Млечин, Пивоваров и другие, — мы все видели), нельзя построить никакой сильной российской государственности. Нельзя создать никакой мощной исторической идентичности. Сначала — поношение Сталина, потом — поношение всего советского периода и странные кривляния вокруг священной темы Великой Отечественной войны (победили, мол, вопреки большевикам, вопреки Сталину). Потом — тотальная демонизация советского периода, его превращение в черную дыру. Потом эта дыра начинает поглощать другие исторические периоды. И мы видели, как именно это делается («Петр Великий породил Сталина — долой Петра Великого! Иван Грозный породил Петра Великого — долой Ивана Грозного! Александр Невский породил Ивана Грозного — долой Александра Невского!»).

Беспрецедентная война с историей, ведущаяся в России, создает неисторическое и антиисторическое общество, которое по определению не может быть классически капиталистическим. Ибо классическое капиталистическое общество должно быть обществом, способным построить сильное государство, а сильное государство строится на историческом фундаменте. Так кто же может так воевать с историей? Кто может строить неисторическое и антиисторическое общество? Только мутакапиталисты. Строя такое общество в России, они естественным образом протягивают руки таким же мутакапиталистам на Западе. Добавим к этому позорное заискивание перед Западом.

Кстати, только в постсоветский период, когда это позорное заискивание стало политикой правящего класса, сталинский термин «низкопоклонство перед Западом» перестал восприниматься как нечто избыточное. Теперь, увы, приходится говорить о настоящем, стопроцентном низкопоклонстве. Но это низкопоклонство не может не быть низкопоклонством перед новым Западом, отрекшимся от своей истории, перед Западом постмодернизма и архаики, перед Западом, променявшим гражданство на потребительство. То есть перед Западом мутакапитализма.

Слияние России с Западом на этой основе может быть только слиянием России с мутирующим Западом и с мутакапитализмом.

Увы, приходится называть даже сторонников полноценного слияния России с Западом не элитой, а квазиэлитой. А сторонников неполноценного слияния России с Западом можно назвать только антиэлитой.

В силу раскола глобальной капиталистической формации на классицизм и мутакапитализм, в силу нарастающего конфликта между классическим капиталистическим модерном и мутакапиталистическими постмодернистскими и архаическими вывертами последних десятилетий квазиэлита в России стихийно или сознательно превращается у нас на глазах в стихийных или сознательных апологетов классического капитализма. А антиэлита в России, присягая мутакапитализму, то есть постмодернизму, сплетенному воедино с архаикой, становится либерально-фашистской. И всё больше стирается грань между либеральным и фашистским слагаемыми этой самой антиэлиты.
Тезис № 4.


Категорически недопустимо преуменьшать разницу между нашей квази- и антиэлитой, размывать грань между ними, восклицать «все они одним миром мазаны!».

Каждый, кто не осознает принципиального различия между квази- и антиэлитой, между элитой модерна и элитой постмодерна и архаики, между элитой классического капитализма и элитой мутакапитализма, — окажется обесточен на нынешнем этапе исторического развития и не сможет участвовать в реальной политической борьбе.
Тезис № 5.


Патриотизм и амбициозность нашей «элиты слияния» состоят в том, что слившаяся с Западом Россия должна сохранять некую целостность и некую государственность. Что позволит ей занять очень серьезное место в этом самом западном доме. И даже потеснить США, подтолкнув старую Европу к подлинной суверенности.

В самом деле — слияние России с Западом, под каковым имеется в виду вхождение РФ в НАТО и Евросоюз, лишит американцев необходимости осуществлять военную защиту Европы. Потому что защищать Европу в этом случае будет не от кого.

Кроме того, Европа, слившаяся с Россией, будет располагать и русской армией, и русским ядерным оружием как частью собственного военного потенциала. В этом случае она сможет защитить себя от кого угодно.

Амбиции и патриотизм нашей «элиты слияния» состояли (а в каком-то смысле и состоят) в том, чтобы ценой любых уступок обеспечить именно такое слияние России и Запада — а значит, и перспективу фактического контроля российской элиты над Европой. Именно в этом были амбиции и патриотизм того же Андропова и его наследников. А наследниками дела Андропова (или, точнее, дела Андропова/Куусинена) в нынешней России являлись и являются очень многие.
Тезис № 6.


Амбициозной «элите слияния», истово верящей в свою патриотичность, глубоко безразличны историософские, культурные, метафизические, идентификационные и иные издержки такого слияния.

И она готова обменять эти издержки на экономические, социополитические и геополитические приобретения. Но амбициозная и патриотически настроенная «элита слияния» не готова отказаться от этих приобретений и всё свести к издержкам. Другое дело, что эта элита не понимает или не до конца понимает значение описанных мною выше нематериальных издержек и пренебрегает этими издержками по причине их нематериальности. Но что такое материальные приобретения, эта элита прекрасно понимает.

Понимает она и то, что материальные приобретения не сводятся к своим счетам в западных банках и даже к западным предприятиям, купленным на те средства, которые удалось аккумулировать на этих счетах. Наша амбициозная, патриотическая по самоощущению «элита слияния» прекрасно понимает, что по-настоящему материальна только власть. А деньги — вторичны. И она готова сливаться, мечтает сливаться с Западом только при условии неких гарантий собственной внутризападной самости. Которая будет иметь место после такого слияния. Сливаться же с потерей самости эта элита не хочет, даже если ей будет гарантировано сохранение средств на западных счетах. Потому что эта элита не верит таким гарантиям Запада.

И, кроме того, она не считает достойным пребывание на Западе в виде супербогатых прожигателей жизни. Она уже поняла, насколько жалким является такой статус на Западе и насколько этот статус неустойчив.

Кроме того, она подозревает, что после неправильного слияния с Западом, каковым является слияние с потерей РФ государственной целостности, будут отобраны и деньги, и свобода. А возможно, и жизнь.
Тезис № 7.


Амбициозная и патриотическая часть «элиты слияния» — это квазиэлита. Часть той же «элиты слияния», которая готова слиться на любых условиях Запада, — это антиэлита.

Квазиэлита не готова сливаться на любых условиях. Но страстно мечтает слиться на тех условиях, которые я описал выше. То есть слиться, наплевав на все нематериальные чудовищные издержки, но получив искомые властно-материальные приобретения.

Другая часть той же «элиты слияния» готова слиться на любых условиях Запада. Эта ее давнишняя готовность позволяет именовать данную часть «элиты слияния» антиэлитой. Что я и сделал еще в 1992 году в статье, опубликованной в газете «Завтра». Статья так и называлась — «Антиэлита».
Тезис № 8.


Приравнивать квазиэлиту к антиэлите — глубочайшее заблуждение.

Не понимать, что квазиэлита при всей ее амбициозности и патриотизме так же страстно мечтает слиться с Западом, как и антиэлита, — такое же заблуждение.

Мечта о слиянии — вот элитный консенсус, коль скоро мы обсуждаем постсоветскую элиту, которая вся пронизана именно этой мечтой.

Люди с любыми элитными возможностями, не пронизанные этой мечтой о слиянии, являются в постсоветской России контрэлитой.

Подчеркиваю, что они при этом могут обладать любыми возможностями и занимать любое положение. Но в элиту они не входят. А потому они живут и действуют, говоря образно, озираясь по сторонам. То есть постоянно ожидая крупных неприятностей от «элиты слияния», сообразуя свои действия с «элитой слияния», рассматривая свои действия, противоречащие «элите слияния», как подударные, именуя всю «элиту слияния» емким словом «они» — и так далее.

Причем под определение «они» для этих представителей контрэлиты подпадают отнюдь не только высокостатусные представители определенной этнической группы. «Они» — это и есть «элита слияния», которая в постсоветской России крайне полиэтнична.

Один из таких представителей контрэлиты был убежден в том, что он относится к числу немногих высших администраторов, способных менять характер политики, преодолевая всё, что порождает своими действиями «элита слияния». Но его политические воздействия носили очень специфический характер. Они осуществлялись как бы из некоего контрэлитного подполья с постоянной оглядкой на контрудары, которые будут наносить «они», с постоянными рассуждениями об «их» всесилии. Политическое мироощущение данного представителя контрэлиты, весьма и весьма влиятельного, можно охарактеризовать через противопоставление поведения крупного военачальника и поведения командира очень крупного партизанского отряда, находящегося в тылу противника.

В России, находящейся под контролем «элиты слияния» и выстроенной под идею слияния, в России, которую можно назвать «страной Слиянией», даже самые крупные представители контрэлиты ведут себя как партизаны, находящиеся в тылу противника.
Тезис № 9.


Для всей постсоветской элиты идея слияния России с Западом носит сверхценный характер.

Отчасти это определяется комплексом вины. Этот комплекс особенно силен у представителей квазиэлиты. Ведь это они должны как-то сочетать свою амбициозность и патриотизм с оправданием распада Советского Союза и крахом советского проекта. У представителей антиэлиты этого комплекса нет и потому для них идея слияния — это нечто само собой разумеющееся. А у представителей квазиэлиты этот комплекс есть, и потому для них идея слияния — это оправдательный надрыв.

Но, конечно же, повторяю, для них наиважнейшее значение имеет полноценность такого слияния. Что это такое, я уже описал выше (см. тезис № 6).

Квазиэлита очень часто негативнейшим образом относится к антиэлите. И даже радуется, когда представители контрэлиты наносят удар по представителям антиэлиты. Но квазиэлита ощущает себя единым целым с антиэлитой. И это сущностное единство определяется идеей слияния.
Тезис № 10.


Постсоветское государство под названием Российская Федерация до мелочей выстроено «элитой слияния» именно под идею слияния.

Под эту идею выстроены все государственные институты, являющиеся именно институтами слияния. Мы вправе говорить о телеологии слияния (то есть о том, что «целевой функцией», которую оптимизируют государство, элита и все институты, является именно слияние), об историософии слияния, об онтологии слияния (всё постсоветское бытие подчинено идее слияния), об идеологии слияния, о системной архитектуре слияния. И в каком-то смысле — даже о метафизике слияния.

Все этажи нашей постсоветской жизни выстроены из материала под названием «слиянин». Весь постсоветский воздух пропитан бактериями, которые можно назвать «слиянки».


ПРОШУ ВСЕХ, КТО ЧИТАЕТ ЭТОТ ТЕКСТ,
ВДУМАТЬСЯ В ТРАГИЧНОСТЬ СИТУАЦИИ!


Из «слиянина» было построено всё! Понимаете? И именно «слиянки» определяют состав нашей социально-политической атмосферы. Поэтому любое сопротивление «слиянству» означало добровольное согласие на тот или иной вариант маргинализации. И хорошо еще, если согласившиеся образовывали хотя бы малые, но жизнеспособные сообщества, типа созданного мною и моими соратниками «Экспериментального Творческого Центра». А если сил на это у противников «слиянства» не было? Что тогда? Тогда они выстаивали в атомизированном состоянии и подвергались глубочайшей маргинализации со всеми вытекающими последствиями.

«Слиянство» может носить продуманный характер, а может быть системой рефлексов. Люди, чье поведение складывается из «микрослиянок» и представляет собой автоматизированный поведенческий комплекс, никогда вам не скажут, что они — «слиянцы». Они — нормальные люди, занимающиеся правильными каждодневными делами и преуспевающие в силу своей правильной прагматической установки. На самом деле они — «слиянцы» и могут существовать только в «стране Слиянии», дышащей слиянческим воздухом. Как только из всего этого изымается слияние, страна начинает рушиться, а ее обитатели — задыхаться.

В силу автоматизмов, о которых я говорил выше, рушащаяся страна не понимает, почему она рушится, а задыхающиеся граждане не понимают, почему они задыхаются.
Тезис № 11.


Президент России Владимир Путин, являясь национальным лидером и главой российского государства, фактом общенародной поддержки выведен за пределы тех или иных российских элит. Относить его к квазиэлите или контрэлите (притом что к антиэлите он явно не относится) — значит неуважительно относиться к народному выбору.

И тем не менее, наблюдая происходящее на протяжение многих лет и обладая хотя бы минимальным чувством гражданской ответственности, нельзя не отдавать себе отчета в том, что Путин очень долго чувствовал себя как рыба в воде в атмосфере амбициозного патриотического «слиянства». Что он не разрушал, а укреплял консенсус слияния. Что он блестяще использовал имеющиеся у него инструменты для того, чтобы Россия переходила от ущербно-компрадорского «слиянчества» к «слиянчеству» амбициозно-патриотическому. Что именно такое «слиянчество» и является подлинным содержанием так называемого вставания с колен.
Тезис № 12.


Путин точно и осторожно, наступательно и осмотрительно действовал и действует, находясь на территории слияния, осуществляя идею слияния в ее амбициозно-патриотическом варианте, оперируя инструментами слияния, укрепляя консенсус в рамках элиты слияния, выводя за рамки консенсуса самые одиозные фигуры и так далее.

Но в поведении Путина очевидным образом наличествует нечто, не сводимое к «слиянчеству» даже в его самом амбициозно-патриотическом варианте. Путин занят «слиянством» в его амбициозно-патриотическом варианте, но занимаясь им, он порой как бы останавливается так, как если бы на его рабочий стол прилетела странная птица сомнения. Путин гонит эту птицу прочь и продолжает свои занятия. Но через какое-то время она снова прилетает на его стол.

Видимо, подобная птица порой навещала и Ельцина, но гораздо реже. И если Путин всё в большей степени готов вступить с этой птицей в метафизический, а значит, и политический диалог, то Ельцин никогда не позволял себе ничего подобного.
Тезис № 13.


Переходя от метафор к аналитическим констатациям, необходимо прежде всего признать, что все годы своего правления Путин совсем иначе, чем Ельцин, смотрел на Китай.

Это было легко увидеть. Впрочем, и Ельцин очень хотел дружить с Китаем. Он тоже заглядывался на Китай. Но у Путина это носило — причем уже с 2000 года — холодно-осмотрительный характер. Путин как бы предполагал возможность дрейфа в ту сторону. Подчеркиваю, он не начал предполагать такую возможность в каком-нибудь 2014 году, он предполагал ее изначально.

Но и она, и то, что выше названо «собеседованиями с птицей сомнения», являлось микроскопической добавкой к амбициозно-патриотическому варианту слияния России с Западом, который Путин осуществлял, приводя Россию в определенное состояние, строя вертикаль власти, насаждая рыночные институты определенного формата, создавая определенную элиту, укрепляя квазиэлитную и ослабляя антиэлитную составляющую в рамках консенсуса слияния и так далее.

Никаких открытых стратегических антислиянческих проектов Путин не осуществлял. Страна продолжала оставаться «страной Слиянией». Социум строился из материала под названием «слиянин».

И естественным образом обеспечивалось всё, что из этого следует. Например, наличие Чубайса. Да, представитель антиэлиты — но нужный. Да и вообще, если мы работаем под проект слияния, то антиэлиту можно только обуздывать, можно только ограничивать ее аппетиты, но она нужна для реализации замысленного.
Тезис № 14.


Надежда на амбициозно-патриотическое слияние России с Западом достигла максимума в 2001 году, после того, как радикальный исламизм нанес удар по «башням-близнецам» и США провозгласили крестовый поход против этого самого исламизма.

Казалось естественным, что в рамках такого похода США и Западу в целом просто необходима Россия как ответственный и полноправный союзник. Российская «элита слияния» была абсолютно готова на такой союз. Никаких беспокойств по поводу того, что это может опасным образом дестабилизировать исламское население России, не было и в помине. Замаячило самое желанное — это самое полноценное, амбициозно-патриотическое слияние с Западом. Пусть даже при лидирующей роли США! Это, конечно, не совсем то, чего хотелось, но и это воспринималось как счастливая возможность, как исполнение мечты.
Тезис № 15.


Мечта начала рушиться уже в 2003 году.

Стало ясно, что и крестового похода не будет, и Россию в союзники в такой поход не берут. То есть ее готовы взять, но на второстепенные роли и без какого-либо полноценного слияния с Западом. Элитная эйфория, порожденная «надеждой-2001», сменилась мрачноватой тоскливостью уже в 2003 году.
Тезис № 16.


В 2005 году Запад в лице своих достаточно ответственных представителей конфиденциально сообщил, что амбициозно-патриотическое слияние с Россией западной элитой отвергнуто. И что единственный вариант слияния, который Запад не отвергает, предполагает расчленение России, ликвидацию российского ядерного оружия и т. д.

Но поскольку сказано всё это было сквозь зубы, поскольку не до конца была понятна весомость такой позиции Запада, линия на амбициозно-патриотическое слияние не была отменена. Всё ограничилось наращиванием амбициозно-патриотического слагаемого как в речах, так и в делах. И было непонятно, идет ли речь о прежней — слиянческой — амбициозности и о прежнем аналогичном патриотизме или же о чем-то новом. Потому что для чего-то нового недостаточно проклинать Запад. Проклинать можно по-разному. Одно дело — проклинать, по-прежнему рассчитывая на слияние, а другое дело — проклинать, потеряв надежду на полноценное слияние и не будучи готовым слиться неполноценно.
Тезис № 17.


После 2005 года лихорадочно начала оформляться идеология неполноценного слияния, подаваемого как великое благо.

В основном она начала оформляться в так называемом национал-демократическом варианте, наиболее ярким представителем которого является, конечно же, господин Белковский. Но было ясно, что за господином Белковским стоят те, кого я уже назвал «антиэлитой» или, что то же самое, «элитой неполноценного слияния».
Тезис № 18.


После отказа Запада от полноценного слияния произошел неявный раскол квазиэлиты, часть которой перебежала в лагерь антиэлиты.

В условиях, когда, как минимум, десятилетиями вызревала мечта о слиянии, отказаться от такой мечты невероятно трудно. И невероятно стыдно. Поэтому в условиях отказа Запада от полноценного слияния часть элиты полноценного слияния (амбициозного, патриотического и так далее) должна была схватиться за слияние неполноценное. А что делать-то? Признавать, что погубили ни за грош великую державу СССР и остались на бобах?

Ну хорошо, признаешь это — и что дальше? Надо отказаться от «страны Слиянии» и строить новую страну? Какую? С опорой на что?

Произошел раскол «элиты полноценного слияния», часть из которой перебежала в лагерь элиты слияния неполноценного, то бишь в лагерь антиэлиты. Эти перебежки маркируются поведением ряда знаковых фигур, таких, как много раз обсуждавшийся мною г-н Ракитов. Тут, как и в случае Белковского, важна не сама фигура, а так называемый бэкграунд.
Тезис № 19.


Очень важно, что никакого внятного, идеологически оформленного раскола «элиты полноценного слияния» на ту часть, которая превратилась в связи с невозможностью такого слияния в контрэлиту, и ту часть, которая превратилась по той же причине в антиэлиту, — НЕ ПРОИЗОШЛО ДО СИХ ПОР.

«Элита полноценного слияния», перебежавшая в лагерь антиэлиты, скрывает это перебежничество от своих вчерашних единомышленников.

«Элита полноценного слияния», признавшая невозможность оного в новой ситуации, не занята переоформлением мировоззрения. Она лихорадочно действует необходимым для сохранения России образом. Но это напоминает действия человека, потерявшего понимание того, где он находится, что именно он делает, в чем связь между теми и другими действиями, которые он осуществляет.

Нельзя допустить, чтобы эта невнятица продолжалась. С каждым днем становится всё менее понятно, кто же именно из вчерашних сторонников полноценного слияния с Западом не перебежал и не собирается перебегать в лагерь сторонников неполноценного слияния с Западом. Ясно, что не перебежал и не перебежит один человек — Владимир Путин. Но он и не является, как мы уже установили, представителем элиты в полном смысле этого слова.

Что же касается разного рода элитных персонажей, обнаруживших невозможность полноценного слияния с Западом, то их верноподданнические заявления («Мы — с Путиным», «Путин — это наше всё» и так далее) становятся всё менее убедительными. И они не станут убедительными до тех пор, пока не оформится окончательно противостояние контр- и антиэлиты. И пока все представители элиты полноценного слияния не перейдут в эти два лагеря не только по факту, но и на уровне идеологического, политического и иного оформления своей позиции.
Тезис № 20.


Отказаться от неполноценного слияния мало. Необходимо полноценно оформить новые — теперь уже безальтернативно-контрэлитные — позиции. Необходимо также начать политическое сражение между оформившейся контрэлитой и антиэлитой и выиграть это сражение. Это необходимо сделать уже в 2015 году.

По факту, Путин перешел рубикон. Но идеологически он этот переход не оформил. А ведь нельзя продолжать заниматься обеспечением полноценного слияния России с Западом, зная, что такое слияние невозможно. Это и контрпродуктивно, и донельзя опасно.

Между тем, Путин как бы продолжает руководить «страной Слиянией», использовать инструменты, выкованные в кузницах слияния, строить социум из слиянческих социополитических материалов. Будучи одним из самых осторожных российских политических лидеров, Путин не желает взрывать слиянческую реальность, сложившуюся за последние десятилетия. Тем более что для него, судя по делам и высказываниям, до сих пор непонятно а) какую новую страну можно строить, б) можно ли начать ее строить так, чтобы эта страна не обрушилась (потому что если эта страна обрушится, то уже ничего не построишь), в) каков будет уровень поддержки достаточно дискомфортному построению новой страны, г) кто именно ее будет строить.

Трагедия Петра Великого, безусловно, состояла в том, что страстное утверждение величия России сочеталось у него с абсолютной телеологической и историософской неопределенностью. Яростно выстраивая Россию по европейским лекалам, Петр не давал ответа на вопрос, зачем нужна еще одна великая держава, выстроенная так же, как другие державы Европы. Эта держава должна завоевать Европу? Слиться с нею? Просто сосуществовать с великим европейским соседом, во всем ему при этом уподобляясь?

И Петр, и его преемники всячески уклонялись от ответа на этот больной вопрос. Дал же ответ на него, как ни странно, Ленин — своим переносом столицы в Москву и своей концепцией России как цитадели коммунизма. Именно Ленин вернул, не отказываясь от модернизации России, тот мессианский дух, который был утерян в петровские и послепетровские времена.

Но Петр и его преемники расширяли державу и потому имели право уклоняться от ответа на вопрос, зачем они это делают. Они не оформляли умаление державы, ее капитуляцию, каковыми для Путина и путинцев по факту был распад СССР, прямо названный геополитической катастрофой.

Поражение Петра под Нарвой не имеет ничего общего по масштабу с поражением СССР в холодной войне. Вот почему для Путина было особо болезненно всё, что связано с ответом на вопрос о предназначении России. Он же — вопрос о том, зачем теперь-то, после такого разгрома, городить весь этот державный огород. Стать мощной частью великого и благого западного мира — вот телеология раннего и даже зрелого путинизма, заимствованная Путиным одновременно и у Петра I, и у андроповско-куусиненовских модернизаторов. Эта идеология неизбежно должна была наложиться на оформление российского капитализма эпохи первоначального накопления. Она по факту не могла не стать идеологией классического капитализма, потому что, находясь на ранней стадии развития капитализма, копировать мутакапитализм Запада можно было, только разрушая державу. Что и собирался делать Ходорковский, но Путин-то этого категорически не хотел!

Обращение к капиталистической классике было естественно для Путина настолько же, насколько для Ходорковского было естественным прославление и оформление мутакапитализма. Российский постсоветский патологический либерализм был обречен стать рупором не открытости вообще, а открытости мутакапиталистической патологии Запада, а значит, и открытости всему, что связано с неполноценным слиянием России и Запада. К Путину и членам его команды, не принимающим ни мутакапитализации, ни вытекающей из нее неполноценности слияния с Западом, оставалось только одно — противопоставить мутации и неполноценности, продвигаемым либерализмом, некий консерватизм. Плюс — идею полноценного слияния с Западом.

Всё это не было до конца оформлено. И это не случайно. Как неслучайным была недооформленность всего этого у Петра Великого и его преемников. Был ли у Петра скрытый мессианизм? Чем является его так называемое антизападное завещание? Даже если оно не подлинное, это ничего не меняет.

Как бы там ни было, Путину теперь надо не завещание писать, а договаривать всё то, что было вредно и не нужно договаривать ранее. Или это, или очень скоро — неминуемый крах недооформленного путинизма, который станет одновременно крахом России.

Подменить такое оформление малофеевскими кувырканиями, не имеющими ничего общего с капиталистическим классицизмом и проектом Модерн, проникнутыми духом постмодернизма и архаики, духом «черного фашистского интернационала», не совместимым с нашей историей, с духом великой победы над фашизмом, с духом антифашистского сопротивления на Донбассе, с тем духом, который только и может мобилизовать большинство российского населения, — значит погибнуть, спутав настоящую капиталистическую классику с подделкой. И по факту открывшись другой редакции всё того же мутакапитализма.
Тезис № 21.


Нельзя начать строить новую страну, не признав провала самого плана слияния.

То есть, не сказав обществу: «Извините! Мы и наши предшественники верили в полноценное слияние с Западом и осуществляли всё, что необходимо для такого слияния. Мы считали и считаем это слияние благом. Но Запад дал нам от ворот поворот. Он предложил нам вместо полноценного слияния — слияние неполноценное и абсолютно губительное. Мы от этого отказываемся и начинаем совершенно новый этап, фактически строя и новую страну, и новую элиту, и новое общество. Мы делаем это, во-первых, по необходимости, ибо нас обманули. И, во-вторых, потому, что с Западом происходит что-то неладное. Скорее всего, нас и обманули-то потому, что с Западом происходит что-то неладное. А значит, дело не только в том, что нам дали от ворот поворот, а и в том, что мы сами нечто для себя поняли. Мы поняли, что Запад уже не тот, каким он был. И что в новый, странный Запад, который строится на месте классического буржуазного Запада и классического Запада вообще, входить нельзя».
Тезис № 22.


Необходимо признать, что Запад отказал России в слиянии. Но также необходимо заявить, что и Россия отказывается от любого слияния с Западом — потому что Запад стремительно и зловеще мутирует в сторону постмодерна и мутакапитализма.

Без признания отказа Запада от полноценного слияния с Россией не обойтись. Но необходимо далее оговорить, что Россия отказывается от любого слияния с Западом не только и не столько потому, что ей отказано в полноценности такого слияния. Прежде всего, Россия отказывается от этого потому, что Запад начал стремительно меняться, стремительно обнаруживать свою зловещую новизну. Запад Модерна стал Западом постмодерна и архаики. Запад капиталистического классицизма стал Западом мутакапитализма.

Спасая себя путем отказа от своих фундаментальных, системообразующих качеств, капитализм уже прошел через серию мутаций и движется к финальной мутации, которая превратит его в глобальную фабрику по производству постлюдей, полностью освобожденных от всего, что представляло собой гуманистическое содержание жизни человеческих сообществ на протяжении тысячелетий. Да, это гуманистическое содержание менялось. Но оно всегда существовало. Если мы допустим финальную мутацию капитализма и победу мутакапитализма, дооформившегося по ту сторону этой финальной мутации, то нам придется проститься с человечностью как таковой. И смириться с построением ада на земле, царства беззакония, царства абсолютного зла. Такое царство уже пытался построить Гитлер. Но все его зловещие изыски покажутся невинными шалостями после того, как финальная мутация капитализма свершится и оформится всё то, что эта мутация породит. Счет идет уже на десятилетия.
Тезис № 23.


Пока что чем-то сродни выявлению скверной новизны внутри Запада является антиювенальная тема.

Приход Президента России в Колонный зал в 2012 году, его многочисленные высказывания в пользу так называемой традиционной семьи — отчасти являются как бы прологом к обнаружению скверной новизны внутри Запада. Но это — только пролог! И не может тут всё исчерпывать очень узкая, при всем ее значении, антиювенальная тема.
Тезис № 24.


Полноценный разрыв России с Западом произошел в связи с присоединением Крыма к России.

Но концептуально, стратегически этот разрыв и тогда не был оформлен. Разорвав с Западом, поддержав Донбасс и не введя при этом в Донбасс российскую армию, Путин в очередной раз проявил и свойственное ему волевое начало, и свойственную ему осторожность. Но, круто повернув во всем, что касается реальных отношений с Западом, Путин отказался от концептуального, идеологического и стратегического оформления этого поворота.

Россия осталась «страной Слиянией», построенной из «слиянина» и населенной «слиянцами», дышащими «слиянками». Антиэлита сохранила свои позиции. А поскольку в ее лагерь перебежала часть квазиэлиты, то она эти позиции даже укрепила. Ни новой идеологии, ни новой концепции не возникло.

Путин в качестве главного препятствия на пути неполноценного слияния...

Какая-то (увидим еще, какая) группа его сторонников...

Существующая по умолчанию идеология полноценного слияния, которой Путин и эта группа руководствуются и которая потеряла жизненность в связи с отказом Запада от такого слияния...

Отсутствие новой идеологии...

Колоссальная слабость контрэлиты, большая часть которой маргинализована и не способна даже к выдвижению новых проектов, не предполагающих слияние, а предполагающих что-то другое... А если речь пойдет о реализации таких проектов на деле, то недееспособность большей части нашей контрэлиты приобретет совсем уж вопиющий характер...

Отсутствие каких-либо действий по переоформлению отношений «отказантов» (то есть тех, кто отверг неполноценное слияние России с Западом) с «соглашантами» (то есть теми, кто неполноценное слияние принял)... Ведь совершенно не обязательно для этого говорить о разгроме «пятой колонны»... Да еще и на площадях, под видом поддержки Путина. Именно Путин должен переоформлять отношения, причем абсолютно не обязательно путем разгрома. Но не на улицах же это делается! И пока совершенно неясно, будет ли это делаться и в пользу чего.

Вовлеченность России в явно антифашистский процесс в Донбассе, превращающийся в глобальный антифашистский процесс...

Неоформленность отношений не только со сторонниками неполноценного слияния России с Западом, но и с фашистами...

Отсутствие концептуально-стратегических и даже метафизических ориентиров, позволяющих выбрать постслиянческий путь, предъявить его человечеству в качестве пути, спасительного для всех...

В условиях такой многомерной неопределенности, сочетающейся с явным укреплением элиты неполноценного слияния России с Западом, — трудно говорить о каких бы то ни было полноценных союзах между теми представителями элиты, которые отказались от неполноценного слияния России с Западом, и теми представителями контрэлиты, которые никогда такого слияния не хотели.

Но и отказываться от диалога нельзя. Потому что отказаться от него можно, только отказавшись от политики. Потому что политика предполагает вовлеченность в реальность. Мы уже вовлечены в нее и в Донбассе, и на улицах Москвы. И отказаться от этой вовлеченности мы не можем. Мы по факту уже строим позитивные отношения с теми, кто отказался от расчленения нашей Родины и оказался жестко атакован Западом. И мы по факту строим конфронтационные отношения с теми силами, которые согласились на неполноценное слияние России с Западом.

Завершая на этом тезисы, призванные охарактеризовать и новизну нынешней ситуации, и ее трагизм, я перехожу от рассмотрения идеологических и концептуальных вопросов к той практической аналитике, вне которой все эти вопросы могут быть восприняты как спекулятивные умозрения. Потому что нельзя сказать о неких силах вообще, стремящихся обеспечить неполноценное слияние России с Западом. Нужно говорить о том, что является на сегодня решающим моментом в обеспечении такого неполноценного слияния. А решающим моментом в обеспечении этого наиочевиднейшим образом становится свержение Путина как последнего препятствия на пути к неполноценному слиянию России с Западом.

И тут одно из двух. Либо и впрямь есть силы, замыслившие такое свержение и предпринявшие определенные шаги для того, чтобы его обеспечить. Либо этих сил нет, и тогда все разговоры о неполноценном слиянии и мутакапитализме, о борьбе капиталистической классики и этого самого мутакапитализма, о союзе капиталистической классики с силами, ориентированными на некапиталистические перспективы развития человечества, оказываются лишенными конкретного практического значения.

Так идет ли работа по свержению Путина? Наращивается ли эта работа? Предпринимаются ли конкретные шаги в этом направлении? Каков характер шагов и сил, осуществляющих эти шаги? Ответ на эти аналитические вопросы необходимо искать внутри нашей реальности. При том, что в фокусе этой реальности находится Донбасс как точка пробуждения истории. Присмотримся же к тому, что происходит в этой точке. И постараемся найти в конкретике то всеобщее, что мы только что обсудили. То, что позволяет нам признать наличие конкретного конфликта между мутакапитализмом и капиталистической классикой, между «элитой неполноценного слияния» (она же антиэлита) и тем, что мы уже назвали контрэлитой.

Почему вдруг заявились в Москву на поклон к Путину Меркель и Олланд — руководители двух ведущих стран старой Европы? А ведь они к Путину пришли именно на поклон, и это все понимают. Что породило эту готовность выступать в роли просителей у высокомерных людей, представляющих грозный Запад, эту Римскую империю XXI столетия? Котел в Дебальцево.

Что побудило этих же людей пожаловать в Минск и там денно и нощно обсуждать умиротворение каких-то там донбасских туземцев? Тот же котел в Дебальцево.

Не спорю, в Рамбуйе и других местах тоже что-то обсуждали с Милошевичем перед тем, как начать бомбардировки и наземное вторжение. Но если когда-нибудь какой-нибудь Цезарь нового Рима или какой-то новоримский триумвират и отдадут приказ о бомбардировках России, то это произойдет в совсем другой глобальной ситуации. И отдавать этот приказ будет другой Цезарь по договоренности с другими высшими патрициями агонизирующего нового Рима.

Not now, как говорят новые римляне, они же бывшие варвары, которых Древний Рим разделывал, как бог черепаху. Так что давайте не вовлекать в это обсуждение тему будущих римских действий. Давайте разберемся, что именно так обеспокоило сегодня новоримский патрициат. А обеспокоило его, как все мы понимаем, Дебальцево. То есть в Дебальцево и в Донбассе в целом происходит нечто из ряда вон выходящее. Но что значит «из ряда вон выходящее»?

Это значит, что есть некий ряд событий. И что случившееся в Дебальцево не относится к разряду очередных, в этот же ряд входящих событий. При том, что в один и тот же событийный ряд могут входить события большие и малые, яркие и блеклые. Вот почему утверждать, что в Дебальцево случилось нечто из ряда вон выходящее можно, только а) выстроив некий ряд и б) показав, что случившееся в Дебальцево в этот ряд не укладывается.

Событийный ряд обычно именуется процессом. Я не хочу перегружать данное короткое сочинение рассуждениями о том, чем процесс отличается от потока, а поток — от еще более рыхло организованных рядов (комплексов, пакетов, каскадов). Скажу лишь, что событийный ряд становится процессом тогда, когда общее для событий содержание подчиняет себе специфику каждого из отдельных событий. В противном случае ряд событий является не процессом, а чем-то другим. Тут всё зависит от наличия или отсутствия у событий единого, очевидного целеполагания, от степени влияния этого целеполагания на внутреннюю структуру каждого отдельного события и так далее.

Единым целеполаганием, объединяющим все события, происходящие в Донбассе, является сопротивление граждан, проживающих на этой территории, той скверне, которая для них олицетворяется майданом и майданутыми. А это очень далекоидущая скверна. Это скверна фашизма, причем именно неофашизма. И одновременно это скверна фашизма, вполне исторически узнаваемого. Это скверна нового Запада. Это скверна мутакапитализма. Но не будем сейчас обсуждать эту скверну. Нам сейчас — и именно сейчас, на этой стадии нашего обсуждения, — гораздо важнее установить, что она наличествует. И что простые люди в Донбассе ее вполне себе ощущают. Причем ощущают настолько, чтобы взять в руки оружие и начать жертвенно с нею сражаться.

Ровно так же ее ощущают в разных городах России и мира. В той же Испании, например, и не только. Но, конечно, важнее всего, что наличие этой скверны уловил Донбасс и что он сказал ей «нет». А сказавши, начал сражаться с оружием в руках.

При этом граждане Донбасса могут эту скверну майдана именовать по-разному. Или никак. При всей важности того, как именно они ее будут именовать, еще важнее, что они ее, скверну эту, ощущают. И что возникшее у них острое ощущение скверны породило Сопротивление.

Майдан, осуществив переворот, сделал насилие основополагающим элементом своего бытия. А захватив государственную власть, он перешел от насилия с использованием обрезков железных труб, заточек, финок и автоматов — к насилию с использованием «Градов», «Ураганов», «Су-25» и «Точек У».

Бандитско-фашистская сущность майдана в том и проявляется, что его жажда насилия неутолима. Захватил бы майдан оружие массового уничтожения, он и его бы незамедлительно применил для того, чтобы утолить обуревающие его садистские вожделения.

Соответственно, воля граждан Донбасса к сопротивлению скверне майдана могла быть только волей к сопротивлению вооруженному. Оставляя в стороне вопрос о том, кто прежде всего готов реально продемонстрировать волю к вооруженному сопротивлению, достав откуда-то оружие и предъявив готовое умение его использовать, перехожу к главному.

Будучи материализована в конкретных действиях, эта воля граждан создает очаг или очаги вооруженного сопротивления. Обнаружив это в качестве явленой нам политической несомненности, мы тем самым обнаруживаем и то, что весь идущий в Донбассе процесс является по сути своей процессом оформления вооруженного сопротивления майданству.

Очаги любого вооруженного сопротивления в процессе такого оформления сильно меняют свою структуру и свой характер. Поэтому мы можем и должны рассматривать происходящее в Донбассе как разные фазы одного и того же процесса оформления очага вооруженного сопротивления. Каковы же эти разные фазы?

На первой фазе всегда оформляется легко подавляемый очаг вооруженного сопротивления. В Донбассе его оформляли очень и очень многие. Безлер, Захарченко, Пономарев, Ходаковский (называю фамилии просто по алфавиту). Но потом в процесс формирования такого очага вклинился Стрелков. И началось то, что можно назвать сознательным купированием процесса с тем, чтобы он не вышел из этой своей первой фазы — фазы оформления именно легко подавляемого очага вооруженного сопротивления. Сразу хочу оговорить, что почти любой возникающий очаг вооруженного сопротивления является поначалу легко подавляемым. Так же, как и пожар является легко устранимым в момент, когда лишь начинается возгорание. Но недаром Ленин настойчиво повторял слова декабристов: «Из искры возгорится пламя». И недаром он назвал свою газету именно «Искрой». Крохотный, легко подавляемый очаг возгорания вооруженного сопротивления Донбасса должен был, коль скоро речь идет о процессе собственно историческом, быстро расширяться, превращаясь сначала в трудноподавляемый, а потом и в неподовляемый очаг всё того же вооруженного сопротивления бесчинствующим насильникам.

Считаю необходимым подчеркнуть (и постоянно буду это подчеркивать!): нет ничего противоестественного, конспирологического в том, что поначалу очаг вооруженного сопротивления является крошечным и легко подавляемым. Фидель Кастро, высадившись на Кубе с небольшим и сильно пострадавшим в пути и при высадке отрядом вооруженных революционеров, создал в начальный период именно такой, казалось бы, легко подавляемый очаг вооруженного сопротивления американцам и их ставленнику Батисте. Но этот очаг стал искрой, из которой возгорелось пламя. И оно так быстро возгорелось, что режим Батисты пал, а Фидель стал вершителем кубинских судеб и самым влиятельным из лидеров Латинской Америки.

Утвердившись в этой роли при поддержке СССР, Фидель Кастро устоял после краха СССР и удерживает позиции в течение всего постсоветского периода мировой истории. Он эти позиции удерживает в маленькой стране под боком у США. Это ли не пример того, как могут разворачиваться процессы, превращающие легко подавляемые очаги вооруженного сопротивления в суперочаги, формирующие и новую государственность, и новый общественно-политический строй?

А вот легендарному Че Геваре этот опыт кубинской революции перенести на другие страны Латинской Америки не удалось. Искра, вспыхнув, была погашена. Но это вовсе не означает, что создавший искру Че Гевара был агентом империализма, сознательно создававшим именно легко подавляемый очаг вооруженного сопротивления в Боливии.

Одни искры разгораются, другие гаснут. И в этом — суть истории. Искра большевистского восстания превратилась во всемирный пожар, не правда ли?

Мао Цзэдун создал, казалось бы, легко подавляемый очаг вооруженного сопротивления в Китае. Эта искра, долго разгораясь, создала великое государство.

Хо Ши Мин создал такой же очаг во Вьетнаме, с таким же результатом.

Быстро разгоревшейся искрой было восстание в Приднестровье — против карателей, очень похожих на тех, которые действуют сейчас под жовто-блакитным флагом на Украине.

И, в конце концов, разве сам майдан не был искрой черного пожара, которую удалось раздуть за счет огромной помощи Запада и чудовищной несостоятельности парализованного Западом Януковича?

Появление Стрелкова с небольшим отрядом вооруженных соратников в городе Славянске, где к этому времени местный лидер Пономарев уже возжег крохотную искру вооруженного сопротивления карателям, легко было принять за высадку Фиделя Кастро или любое другое сходное героическое историческое начинание.

Однако вскоре обнаружилось, что Стрелков не хочет иметь никакого отношения к истории и ее героическим перипетиям. Что в каком-то смысле ему история вообще отвратительна. И это обнаружилось не в результате каких-то там специсследований, это обнаружилось в результате заявлений самого Стрелкова. К кому он обращался от имени легко подавляемого очага славянского вооруженного сопротивления? Только к России. И только с просьбой спасти созданный при его участии очаг легко подавляемого вооруженного сопротивления от неминуемого и скорого подавления этого очага украинскими карателями, получившими контроль над людским составом и тяжелым вооружением достаточно крупной армии.

Вопиюще неисторический и даже антиисторический характер похождений Стрелкова обнаруживается немедленно, коль скоро есть представление о том, как ведут себя люди, зажигающие подлинно историческое пламя тех или иных вооруженных сопротивлений. Совсем не так, как Стрелков, они себя ведут, понимаете?

Что, по сути, повторял Стрелков раз за разом? Что славянские повстанцы обречены, ибо созданный ими очаг вооруженного сопротивления чрезвычайно слаб. Что их должна спасать Россия. А если она их не спасет, то... Вроде бы говорилось, что в этом случае горстка сопротивляющихся стрелковцев падет, как спартанцы под Фермопилами. Но это была безответственная болтовня, организация шоу на историческую тему. Чувствительные барышни и женоподобные блогеры начинали рыдать. Эти рыдания раскручивали очень и очень многие. Настолько многие, что впору было говорить о постановке большого спектакля на тему о герое-солдате, творящем потрясающие чудеса и преданном коварным императором.

Такой герой совершенно не собирался умирать. Было видно, что его кривляния, его жалобы носят вполне продуманный и целенаправленный характер. Что, по сути, власти говорится: «Если мать-Россия и лично Президент Путин нас не спасут, введя регулярную армию, то мы свалим... И займемся своей раскруткой. А также антипиаром тех, кто регулярную армию РФ не задействовал. А значит, предал, слил и так далее».

Для того чтобы читатель, яростно обрабатываемый и поныне стрелковцами, почувствовал пикантность такого месседжа, предлагаю ему представить себе Фиделя Кастро, еще не взявшего власть на Кубе, но уже обращающегося к Хрущеву и КПСС: «Мы — ваши сторонники, мы создали очаг вооруженного сопротивления проамериканскому режиму Батисты. Этот очаг легко подавляем. Спасите нас, введите советские войска на Кубу. А не введете — мы свалим и будем вас нещадно позорить как предателей, сливших героический проект Новокубии».

Мне возразят: «Всё ведь не сводится к историческим начинаниям, в рамках которых герои типа Фиделя Кастро, Мао Цзэдуна, Хо Ши Мина действуют на свой страх и риск, подымают народ, вершат историю, строят новое государство и новый общественный строй. Есть ведь и другие, очень важные начинания, не носящие такого исторического характера, но отвечающие интересам России. Что если речь шла о таком начинании с участием Стрелкова? И дозволительно ли было тогда этого самого Стрелкова атаковать?»

Что ж, давайте для начала договоримся о том, что сценарий № 1, он же — разжигание Стрелковым как новым Фиделем Кастро исторической искры на Донбассе, нами рассмотрен. И что признано несоответствие всех стрелковских действий этому сценарию. Признав это, начинаем рассматривать сценарий № 2, согласно которому Стрелков не исторический герой, не Фидель Кастро, а спецгерой, этакий «тихий русский» (аналогичный «тихому американцу», герою романа Грэма Грина, затаскивавшему американские войска во Вьетнам). Кстати, термин «вежливые люди» и «тихие люди» вполне такому сценарию отвечает.

Вдумайтесь, если вирус стрелковщины еще не сожрал ваш мозг окончательно! Если имеет место сценарий № 2, предполагающий:

а) засылку Путиным (а кем еще-то?) «тихого русского» со спецотрядом в Славянск;

б) разжигание этим «тихим/вежливым русским» легко подавляемого очага вооруженного сопротивления;

в) показ российскими СМИ ужасов карательщины и героизма восставшего народа Донбасса, возглавляемого «тихим русским»;

г) быстрый ввод регулярных войск РФ, аналогичный вводу американских войск во Вьетнам — зачем было «тихому русскому» по фамилии Стрелков громко ныть, денно и нощно живописуя, как именно слаб созданный им очаг вооруженного сопротивления, подавая себя как благородную жертву, преданную и отданную на заклание (ясное дело, кем), позоря тех, кто его послал, обвиняя пославшее его руководство в сливе Новороссии, в измене русскому делу?

Стрелков не вел себя, как «тихий русский», не правда ли? Так не ведут себя ни «тихие американцы», ни «тихие французы», ни «тихие англичане».

Итак, сценарий № 2 — Стрелков как «тихий русский» — не имеет никакого отношения к тому, что реально имело место.

Сценарий № 1 — Стрелков как новый Фидель Кастро, на свой страх и риск разжигающий искру донбасской революции, тоже не имеет никакого отношения к тому, что было реально. Потому что в этом случае Стрелков должен был обращаться к народу Донбасса, привлекать и привлекать этот народ, а не запихивать народных лидеров в подвалы контрразведки. Он должен был брать власть, опираясь на подъем местных масс, расширять очаг сопротивления, переводить его в новую фазу. И уже победив карателей, он должен был строить новые отношения с Россией. Тогда бы он был донбасским Фиделем Кастро, не правда ли?

Мне скажут, что Мао Цзэдун или Хо Ши Мин, в отличие от Фиделя Кастро, опирались на помощь СССР до взятия власти. Но как они опирались? Мао Цзэдун пуще огня боялся предстать перед своими единомышленниками в качестве беспомощной советской марионетки, ввозимой в Китай в обозе великой Советской Армии. Он делал всё для того, чтобы никто не мог его даже заподозрить в чем-то подобном. Потому что в этом случае он потерял бы и возможность опереться на великий народ Китая, и возможность опереться на китайские элиты. Которые откликнулись только тогда, когда убедились в национальном, а не марионеточном характере действий Мао Цзэдуна. И потому поддержали его, а не проамериканского Чан Кайши и не слишком уж советского Ван Миня. И это логика любого политика, делающего ставку на историю и свой народ.

А когда какой-нибудь советский или американский ставленник приходил к власти с помощью ввода иностранных войск в рамках этой самой «тихой модели» (она же — сценарий № 2), то этот ставленник а) не позорил денно и нощно тех, чьей марионеткой являлся, б) пытался приобрести побыстрее немарионеточную репутацию или же покорно уходил через какое-то время, отдавая власть более автономному, а значит, и более дееспособному ставленнику той или иной сверхдержавы (яркий пример — замена малоавтономного афганского политика Бабрака Кармаля на гораздо более автономного афганского политика Мухаммада Наджибуллу).

Но если к феномену Стрелкова не имеет отношения ни сценарий № 1 («новый Фидель Кастро», действующий на свой страх и риск), ни сценарий № 2 («тихий/вежливый русский», посланный Путиным под ввод русских войск на Украину), то в чем же этот феномен? С чем мы имеем дело? А ведь очевиднейшим образом, неоспоримо для каждого, кто хоть как-то умеет думать, феномен Стрелкова не имеет отношения ни к сценарию № 1, и ни к сценарию № 2.

Остается — в виде хоть какого-то оправдания действий Стрелкова — только сценарий № 3, согласно которому Стрелков является спецпосланцем не Путина, а некоей «партии войны», одной из мощных групп в российской элите, борющейся против так называемой пятой колонны, она же — «партия мира».

Итак, «партия войны» посылает Стрелкова в Славянск и говорит ему: «Ты там создавай вопиющую картинку, а мы, опираясь на нее, разжалобим главу государства и убедим его ввести войска».

Убежден, что такой партии вообще не было. Но предположим даже, что она была. И Стрелков был именно спецпосланцем. Но тогда Стрелков не должен был а) сам осуществлять антипутинский антипиар, б) якшаться с автором главных антипутинских мемов («Путин слил» и «Сука, введи войска!»). Никогда гипотетическая «партия войны», желая продавить соответствующие решения, не допустила бы ничего подобного, потому что это воспрепятствовало бы ее успеху: ни один политический лидер не будет вводить войска под давлением и под аккомпанемент поношений самого себя.

Подчеркиваю, ни один политический лидер этого делать не будет, а Путин — тем более. И не надо принадлежать к ближайшему окружению Путина, чтобы это понимать. Между тем, «партия войны» могла состоять только из ближайшего окружения Путина.

Итак, Стрелкова кто-то послал. Потому что если бы его никто не послал, он бы действовал по-другому. Но Стрелкова послал не Путин и не «партия войны». Так кто же?

Сценарий № 4 — Стрелкова послал православный мини-олигарх Малофеев, оборзевший настолько, что осмелился действовать самостоятельно, не сверяя свои действия ни с Путиным, ни с околопутинскими высокими администраторами. Но такого безумца быстро бы урезонили. Да и не надо рассматривать варианты, явным образом не имеющие никакого отношения к реальности. Мы все знаем, что реальный Малофеев — и не «лицо, особо приближенное к верховному», и не беспризорник. Мы все знаем, к кому ходит реальный Малофеев, с кем он советуется, без кого не принимает решений.

Ну и какой же тогда можно предложить сценарий, объясняющий поведение Стрелкова? Увы, единственным оставшимся сценарием № 5, объясняющим его поведение, является сценарий антипутинского заговора. Подчеркиваю, не какого-то абстрактного заговора невесть каких международных закулис, а конкретного заговора с целью свержения законно избранного Президента России, сгона с земель так называемого «омоскаленного» населения восточной Украины (Донбасса), возвращения Украине Крыма, а также постпутинского расчленения России, то есть неполноценного слияния России и Запада.

Если полноценное слияние России и Запада невозможно, а Путин не хочет неполноценного слияния (при том, что большая часть элиты не видит альтернативы слиянию и готова на неполноценное, если невозможно полноценное), то эта большая часть элиты должна попытаться сговориться с Западом, с подконтрольной Западу Украиной и на паях реализовать некий далекоидущий заговор. В рамках этого заговора послать своего ставленника Стрелкова. Поручить ему создание именно легко подавляемого очага вооруженного сопротивления в Славянске. Под это начать палить «Градами» по населению Донбасса, показывать это всё по телевидению в виде ужасающей картинки, породить миллионы беженцев (то есть сгон «омоскаленных»), дискредитировать Путина тем, что он «слил» героя Стрелкова, вывезти этого героя на территорию России, зачистить окончательно Донбасс от «омоскаленных» и этим окончательно опозорить Путина, поднять антипутинский мятеж, под хаос в России зачистить еще и Крым, установить постпутинский режим, и в рамках этого нового режима, осудившего путинизм, начать неполноценное слияние России с Западом.

Вы возмутитесь и скажете, что это не так.

Я был бы рад, если бы это было не так. Я не хочу, чтобы это было так. У меня нет никакого желания под кого бы то ни было подкапываться — это вообще не мой стиль. И уж в особой степени я ничего подобного не хочу в нынешней, невероятно сложной для России ситуации.

Но согласитесь, что сценариев может быть только пять. И все они мною описаны. Согласитесь также с тем, что четыре из них никак не отвечают реальному поведению Стрелкова. И что отвечает его поведению только пятый сценарий. Это не мои инсинуации, понимаете? Это неумолимая аналитика. И для меня она была таковой уже к моменту, когда Стрелков вывел войска из Славянска. Я уже тогда понял, что имеет место сценарий № 5, потому что все остальные сценарии никакого отношения к реальности не имели. Вы хотите меня осудить и опровергнуть? Предложите еще один, свой сценарий, а не орите, как резаные. Не можете? Давайте я предложу.

Сценарий № 6 — наверху все дурью маются. Все находятся в специфическом состоянии, порождаемом избыточным потреблением алкоголя или еще более сильнодействующих средств. Причем для того, чтобы этот сценарий имел отношение к реальности, надо, чтобы так действовали именно все лица, отвечающие за принятие и формирование решений. Но этот сценарий совсем никакого отношения не имеет к реальности. Он имеет к ней гораздо меньше отношения, чем сценарий № 5.

А значит, все-таки приходится согласиться с тем, что имеет место именно сценарий № 5. И что субъект, его осуществляющий, — это элита России, согласившаяся на неполноценное слияние России с Западом. Она же — наш отечественный мутакапитализм.

Согласившись с этим, читатель сразу же двинется по проторенной дороге, ведущей от пресловутого «вашингтонского обкома» в либеральные прозападные элиты РФ. Мол, и на Болотной в 2011–2012 имело место нечто подобное. Так-то оно так. И какие-то нити заговора по свержению Путина во имя обеспечения неполноценного слияния России с Западом и победы нашего мутакапитализма должны тянуться из США в нашу совсем уж прозападную элиту (она же — антиэлита).

Я даже описал одну из таких — возможных, и не более — ниточек. За что описанная ниточка сдуру подала в суд. Причем не только на меня, но и на моего заместителя Юрия Бялого, всегда демонстрирующего особо корректный и доказательный аналитический стиль. Но давайте будем честными до конца.

Господин Стрелков тесно связан не с общеизвестными нашими проамериканскими либералами. Тесно он связан с известным почтенным ведомством, имеющим совсем иную репутацию, нежели господин Чубайс и иже с ним. Причем мы все знаем, с какой именно частью этого ведомства господин Стрелков наиболее тесно связан. И какова именно эта связь.

Меня сразу обвинят в том, что я раскрываю секреты, веду подкоп под уважаемое ведомство. Но пусть это ведомство усмирит своего представителя — генерала Тендетника, который всем рассказал о связях Стрелкова, его ведомственной прописке, прочих тонкостях. Генерал Тендетник (а мы знаем, что он принадлежит к ведомству, в котором отставных не бывает) — он и только он ответственен за то, что раскрыты все секреты господина Стрелкова и опекающего его ведомства. Я тут абсолютно ни при чем: у меня по определению не могло быть такой информации. И по очень многим причинам, появись она у меня, я не стал бы ее использовать. Между прочим, еще и потому, что меня бы спросили: «А откуда она у вас? В чем ее достоверность?»

К господину Тендетнику таких вопросов нет. Он сдал Стрелкова полностью, что называется, с потрохами. Все ведомственные секреты он раскрыл. Всё, что можно, поведал всем обитателям интернета. Я — один из таких скромных обитателей. Господин Стрелков не только не осудил генерала Тендетника. Он с ним встретился. Они с ним полюбезничали. И с этого момента всё стало окончательно ясно.

В пределах этой ясности размещено и поведение определенного типа блогеров так называемой патриотической ориентации. А также поведение определенного типа политиков, являющихся отнюдь не птенцами гнезда чубайсова. О том, птенцами какого гнезда они являются, нам опять же поведал господин Тендетник. Какие-нибудь господа Решетников или Крутов — тоже отнюдь не либералы. Равно как и господа Дугин, Федоров и так далее. Желающие могут сопоставить список фигурантов, яростно славословящих Стрелкова вопреки всему (включая его собственные откровения о совершенных предательствах). И этот список, в чем легко убедиться, адресует вовсе не к либералам.

Господин Стрелков сообщил, что он оставил Славянск, а также другие важнейшие населенные пункты, не только не по приказу, но и вопреки приказу. Гнездо, о котором я говорю, это знает и обычно в таких случаях реагирует достаточно жестко. Но Стрелкову оно всё простило. Более того, оно не стало даже тщательно заметать следы. Оно буркнуло Стрелкову: «Ты, того... говори всё время, что за Путина. А делай то же, что делал».

Между тем, господин Стрелков поведал и о том, что он хотел сдать Донецк. Гнездо и за это погладило своего птенца по головке. И что же это за гнездо?

Сразу оговорюсь — я никогда не буду огульно обвинять все наши ведомства соответствующего профиля в деструктивной деятельности или государственной измене. Это пошло, глупо. Это совершенно не соответствует реальности. Я к ведомствам данного профиля отношусь с симпатией и понимаю, что большинство сотрудников таких ведомств — убежденные государственники, действующие в рамках закона. Меня не ведомства интересуют, а некие элитные группы, входящие в «элиту слияния России с Западом», понявшие, что полноценное слияние невозможно, и согласившиеся на неполноценное слияние. Почему согласившиеся? По разным причинам. Кто-то — потому, что считает это слияние безальтернативным, а кто-то — потому, что оно отвечает его личным интересам.

Элита неполноценного слияния плюс мутакапитализм — вот что меня интересует. Именно это, а не огульное поношение вполне позитивных ведомств, представители которых должны согласиться с тем, что в семье не без урода, а также не без уродов. Более подробно я такие сюжеты в открытой печати не обсуждаю. Хотя бы потому, что игра в разгаре и такое обсуждение было бы слишком простодушным.

Вблизи часа Ч всё раскроется. И к этому часу надо быть готовым. Результаты эндшпиля определятся возможностями сторон, их готовностью действовать в ситуации засветки, конкретными знаниями как аналитического, так и иного характера. А также историчностью нынешней ситуации, то есть готовностью простых людей ломать своими действиями разного рода элитные игры. Может быть, проведенный мною анализ что-то прояснит в части моего неоднозначного отношения к антимайданному маршу, состоявшемуся 21 февраля 2015 года.

Я убежден в абсолютной доброкачественности тех, кто организовывал этот марш и участвовал в нем.

Я убежден также в том, что этот марш в существенной степени был порожден низовыми государственными порывами, а не верхушечными элитными играми.

Но даже если предположить наличие таких игр административного характера (а я, повторяю, эту гипотезу отвергаю как по моральным, так и по иным причинам), то даже игра в том виде, в каком она носит пресловутый вертикальный характер, не могла бы не быть сугубо позитивной. То есть направленной на то, чтобы сделать хорошее мероприятие, никого не напугать, защитить Президента и так далее.

Нечто скверное могло бы проистекать не снизу и не сверху. При том, что наличие этого вертикального «сверху» я, повторяю, не предполагаю. Но если бы он был, он тоже мог бы быть только позитивен. Всё скверное могло воздействовать на данное мероприятие только сбоку. И у меня нет никаких доказательств того, что это имело место. Но у меня есть интуитивное беспокойство, которому я склонен доверять. Как-никак я занимаюсь всем этим уже более четверти века и многое, согласитесь, предугадал. Ну так вот, если это сбоку и впрямь существует, то оно выстраивает цепочку. Причем в момент, когда оно организует первое звено, оно уже знает о последних. Не хочется верить в то, что это так. Но если это так, то нам опять приходится говорить о действиях «элиты неполноценного слияния», о действиях нашего мутакапитализма, находящегося в союзе с мутакапитализмом западным.

Для того чтобы эти мои выкладки, имеющие, как все понимают, не только теоретическое, но и сугубо прикладное значение, не провисали в воздухе, давайте дообсудим типологию очагов вооруженного сопротивления. Обсудим мы ее, конечно, применительно к Донбассу. Но она имеет общее значение.

Первый тип таких очагов — это легкоподавляемые очаги вооруженного сопротивления. Они могут быть таковыми в силу своей принадлежности к разряду исторических искр. В этом случае они либо гаснут, либо разгораются. Но бывают и другие очаги вооруженного сопротивления, которые создаются специально в качестве легкоподавляемых, создатели которых не хотят, чтобы они приобрели иной характер. Одним из ярчайших примеров создания такого очага является сопротивление Верховного Совета РСФСР, осуществлявшееся в сентябре–октябре 1993 года. Это сопротивление было абсолютно правомочным и благородным. И сопротивлявшиеся представители депутатского корпуса, и сопротивлявшиеся представители партий, и сопротивлявшиеся граждане имели полное законное право сопротивляться ельцинскому преступному Указу № 1400. Но кто-то, подключившись к этому сопротивлению, сделал так, чтобы очаг сопротивления был именно легкоподавляемым. И ни в коем случае не приобрел другой — трудноподавляемый или неподавляемый — характер. Для этого были предприняты конкретные действия.

Причем цели тех, кто управлял параметрами очага, созданного в Верховном Совете, препятствуя разгоранию этой благородной искры, были очевидны. Создав легкоподавляемый очаг и подавив его, они а) пропихнули определенную Конституцию, б) избавились от ненужных политиков, в) создали атмосферу страха в обществе, г) сгруппировали силы тем единственным способом, который нужен был для осуществления предельно сомнительной приватизации... И так далее.

Сказанное, повторяю, вовсе не означает, что у депутатов и рядовых граждан не было стихийного доброкачественного желания сопротивляться ельцинскому беззаконию. Или же что у негодующих не было законного права на вооруженное сопротивление. Всё было — и право, и искреннее негодование, запускавшее оформление очага благородного и законного вооруженного сопротивления узурпации власти.

Но реальные оформители этого очага хотели, чтобы он оставался легкоподавляемым и был подавлен. Находясь в тени, эти реальные оформители держали всё под контролем. И у их противников не хватило политического ресурса для того, чтобы вывести процесс оформления данного очага из-под контроля элитных закулисных манипуляторов. Я подробно описал 22 года назад, что именно эти манипуляторы помешали сделать восставшим.

Они лишили здание имевшегося автономного электроснабжения. При том, что здание относилось к разряду объектов гражданской обороны высшей категории.

Они лишили здание имевшегося там информационного узла, позволявшего худо-бедно общаться с обществом, дезинформированным телевидением, перешедшим на сторону Ельцина. (Напоминаю, что в ту эпоху никакого интернета не было и в помине.)

Они помешали организации серьезной обороны здания. При том, что уничтожение немногочисленных танков, расстрелявших его, нетрудно было осуществить при наличии противотанковых средств, которые предлагалось в этом здании разместить.

Они выманили людей из здания, привели их в Останкино. Осуществили глупую и слабую атаку на Останкино. При том, что центр энергоснабжения Останкино находился в другом месте, и Останкино, даже будучи захваченным повстанцами, что было невозможно, всё равно было бы отключено, а у ельцинистов работал альтернативный телецентр на Шаболовке.

И так далее.

Вот как искусственно формируется именно легкоподавляемый центр вооруженного сопротивления. То есть искра, которую, с одной стороны, зажигают. И которой, с другой стороны, не позволяют превратиться в пламя. Так специгра побеждает историю.

И есть все основания предполагать, что на начальном этапе донецкий центр вооруженного сопротивления хунте формировался по той же специгровой схеме. Что этот центр никто не хотел иметь в виде исторической искры, из которой может разгореться историческое пламя. Что он был нужен в виде кровавого специгрового шоу.

Создать легкоподавляемый центр вооруженного сопротивления.

Начать атаковать его «Градами», сгоняя на самом деле с земель восточных украинцев, то есть миллионы так называемых омоскаленных. Напоминаю, что в планах Бандеры, Шухевича и их последователей краеугольным камнем всегда было то или иное освобождение от этих омоскаленных.

Дискредитировать Путина и Россию воплями о «сливе» Новороссии. Или же втянуть Россию этими воплями в грубую, лобовую, проигрышную и совершенно бесперспективную оккупационную авантюру.

Подавить очаг сопротивления в Донбассе, воспрепятствовав его превращению из легкоподавляемого в иной. Подавить этот сознательно купированный спецочаг уже после того, как будут согнаны миллионы, а Путин скомпрометирован бездействием (при том, что если он втянется в войну, то дело будет ничуть не менее пагубным).

Перебросить массу вооруженных людей, возмущенных тем, что их «слили», на территорию России...

Соединить их недовольство с недовольством беженцев и широких народных масс.

Организовать поход на Москву и майдан в Москве.

Под шумок зачистить Крым.

Вот под какой сценарий, он же — план Б, создавался «элитой неполноценного слияния России с Западом» очаг легкоподавляемого вооруженного сопротивления. Вот почему этому очагу целенаправленно мешали развиться в очаг сопротивления более серьезного.

Вот вам и прямой повтор того, что произошло в 1993 году в Верховном Совете. И технология та же, и режиссер... что называется, жив курилка.

Но на этот раз номер не прошел.

Перевод донбасского очага вооруженного сопротивления из разряда легкоподавляемых очагов в разряд очагов трудноподавляемых начался в середине июня 2014 года. Именно тогда та часть гражданского общества России, которая располагает необходимыми возможностями, сумела доставить в Донбасс большое количество разнообразного вооружения. Сказки о том, что это оружие не дошло до Славянска, омерзительно лживы. Известно, сколько было отправлено именно в Славянск и сколько дошло именно до Славянска. Известно и многое другое.

Ну и как же отреагировали на это руководители Стрелкова? Как отреагировал на это сам герой Новороссии?

И руководители, и их ставленник вовсе не обрадовались тому, что получили оружие. Напротив, получение оружия их чудовищно огорчило. Они растерялись и обозлились. Потому что в их планы никак не входило превращение легкоподавляемого очага вооруженного сопротивления даже в очаг сопротивления трудноподавляемого. И уж тем более в еще более мощный очаг. Примерно через три недели после начала таких негосударственных — я повторяю — поставок, которые Стрелков и другие провокаторы назовут «активностью военторга», началось бегство Стрелкова из Славянска.

Немотивированно и вопреки приказу сдав врагу не только Славянск, который никто не атаковал и в котором было всё необходимое для длительной обороны, но и Краматорск, Дружковку и Константиновку, Стрелков затем отдал приказы своим подельникам сдавать другие населенные пункты, а потом сам вознамерился сдать Донецк и отступить на территорию России. Я излагаю то, что сообщил газете «Завтра» сам Стрелков. А также то, что сообщил сайту «Актуальные комментарии» близкий Стрелкову господин Бородай.

Добавлю к этому одно соображение общего характера. Внимательное прочтение всех рассуждений Стрелкова показывает, что данному господину ненавистна история. Что ему отвратителен любой ход событий, кроме прямого лобового ввода армии РФ на территорию Украины. Что ставка на народ для него в принципе невозможна. Ибо народ — это грязное быдло. А работать должны регулярные, правильные структуры. Потому что это красиво, это по-белогвардейски, это по-реконструкторски. Поймите, речь идет не только о спецмоментах, которые, конечно, важнее всего. Речь идет о человеческих типажах. Или, точнее, о театральщине определенного типа.

Ведь всё, что неминуемо последовало бы за желанным для Стрелкова вводом войск РФ на территорию Украины, данный господин не обсуждает вообще. Он не обсуждает и то, на какой именно части украинской территории надо было бы разместить армию РФ. А также то, какие именно решения не НАТО, а ООН неминуемо породило бы подобное размещение. А также то, какой масштаб антирусского сопротивления породил бы ввод войск, например, в тот же Днепропетровск, вполне распропагандированный в антирусском духе. А также то, к чему вообще приводит придание той или иной территории статуса оккупированной.

То есть для Стрелкова ввод войск РФ на территорию Украины — это не план, подлежащий реализации, не проект, у которого есть альтернатива, а также издержки и приобретения. Нет, это — пиар-утопия, которую надо использовать для дискредитации тех, кто реально осуществляет развитие реального очага ополченческого сопротивления в Донбассе.

Лукавые ссылки на то, что дискредитации подлежат отдельные госчиновники, а не глава российского государства, рассчитаны на полных идиотов. Всем остальным, включая тех, кто опекает Стрелкова, совершенно ясно, по кому наносит удар их подопечный. А после Минска-2 это стало ясно даже самым слабоумным из так называемых стрелканутых.

Удар наносится по Путину, который Донбасс не сдал и высоких посланцев нового Рима переиграл. Который экономически очень умело воздействует на украинскую ситуацию и так далее. А значит, препятствует осуществлению проекта «элиты неполноценного слияния России с Западом». Вот эта элита и бесится. Но давайте все-таки дообсуждаем крайне важную для нас донбасскую тему, в которой история причудливо сопрягает единичное и всеобщее.

Итак, с апреля по июнь 2014 года мучительно осуществлялось становление именно легкоподавляемого, а не какого-либо другого, очага вооруженного сопротивления в Донбассе. Ряд событий, происходящих в этот период, упакован тем самым в единый процесс оформления такого сопротивления. Или, точнее, в первую фазу процесса, когда оформляется именно очаг легкоподавляемого сопротивления.

Из ряда вон выходящим тут является начавшаяся поставка в Донбасс негосударственными структурами РФ большого количества серьезных вооружений. Ведь на какую тему больше всего скулил Стрелков и до начала этих поставок, и после того, как они начались? На тему отсутствия у ополченцев оружия. Бежав из Славянска, Стрелков оставил украинцам прорву этого самого оружия. Данное утверждение, поверьте, не на украинских дезах основано, а на свидетельствах очевидцев и на неопровержимой фактологии самого конкретного свойства.

Как бы там ни было, с середины июня процесс оформления очага вооруженного сопротивления в Донбассе перешел в новую, вторую фазу — теперь уже стал оформляться очаг трудноподавляемого сопротивления. Он начал оформляться не благодаря Стрелкову, а вопреки ему. Стрелков сделал всё возможное и невозможное для того, чтобы очаг трудноподавляемого сопротивления не оформился. Он продолжал препятствовать оформлению такого очага вплоть до момента, когда его выдворили так же, как и других так называемых «малофеевцев». После выдворения он продолжал делать всё возможное для недопущения перевода процесса оформления вооруженного сопротивления в Донбассе из фазы легкоподавляемого очага во вторую по счету фазу оформления очага трудноподавляемого.

Но такой очаг оформился.

Что ж, сказала хунта, если мы имеем дело с трудноподавляемым очагом, то надо потрудиться и подавить его. И хунта начала это форсированное подавление. Резко облегченное тем, что Стрелков сдал ей ключевые территории ДНР. Хунта свирепствовала. Ополченцы сопротивлялись. Стрелков разглагольствовал о тщете этого сопротивления. И — с благословения своих кураторов — ставил ему палки в колеса.

Так продолжалось до сентября 2014 года. А в сентябре вторая волна ополчения, которую Стрелков и другие провокаторы именуют «отпускниками», разгромила карателей. С этого момента процесс оформления очага перешел в третью стадию — очаг из трудноподавляемого стал неподавляемым. Именно поэтому были подписаны Минские соглашения, которые стал неистово поносить Стрелков. Опять же — с благословения своих кураторов.

Между тем, весь опыт оформления очагов сопротивления в постсоветский период основан на подписании соглашений, которые на уровне написанных слов почти ничего не значат, но очень многое значат на уровне самого факта той или иной согласительности. Потому что каждый такой факт на деле обусловлен только ростом состоятельности очага сопротивления — приднестровского, абхазского, карабахского или любого другого.

Итак, после сентября 2014 года донбасский очаг вооруженного сопротивления превратился из трудноподавляемого (вторая фаза оформления очага) в неподавляемый (третья фаза). Из ряда вон выходящими событиями, переводящими процесс в новую фазу, стали разгром карателей и порожденное этим разгромом подписание Минских соглашений.

Но злопыхатели, возглавляемые Стрелковым, верещали по поводу того, что мирная пауза, порожденная этими соглашениями и породившая переход процесса в третью фазу, выгодна только Порошенко. Он, видите ли, и только он воспользуется ею для укрепления мощи карателей, а ополченцы, мол, этой паузой никак не воспользуются. Более того, начнут разлагаться. Но произошло другое.

Стала оформляться грубая, но не лишенная первичной состоятельности, очень еще несовершенная ткань ополченческой государственности. Как военная, так и иная. Повторяю, это очень грубая и несовершенная ткань. Речь идет об очень специфической состоятельности ополченческого движения Донбасса. Вижу в ней огромные изъяны. Внутри этой состоятельности врагами заложены различные мины замедленного действия. Но хоть какая-то состоятельность криво-косо начала оформляться. Возникнув, она сначала породила освобождение донецкого аэропорта, этой символически и стратегически значимой территории. А потом — котел в Дебальцево.

Тем самым оформление очага сопротивления перешло в четвертую фазу — фазу неустойчивой тактической наступательности. Переход в эту фазу, так напугавший Меркель, Олланда и Обаму, с которым посетившая Путина двойка лидеров старой Европы вела непрерывные консультации, позволяет ополченцам медленно отвоевывать сданную Стрелковым и его подельниками территорию ДНР и ЛНР. Процесс оформления неустойчивой тактической наступательности будет очень мучительным. Но если ДНР и ЛНР оформятся как очаги такой наступательности, то раньше или позже под контроль ополчения будет взята вся территория Донецкой и Луганской областей. В том числе и та часть их территории, которая была позорно сдана Стрелковым и его подельниками.

Тогда и только тогда процесс оформления очага вооруженного сопротивления перейдет в пятую фазу — фазу устойчивой тактической наступательности.

Шестой фазой будет фаза стратегической наступательности.

И на пятой, и на шестой фазе главной силой будет народ Украины. Провокаторы будут стремиться загнать процесс в террористическое русло. Но это им не удастся. Не террор, а общественное легитимное негодование окажут решающее воздействие на происходящее. Достаточно возникнуть этому мирному легитимному общественному протесту на шестой фазе, например, в том же Харькове, чтобы хунта рухнула. Потому что мощный, легитимный мирный процесс в Харькове нельзя будет подавить при наличии мощного ополчения. Которое не будет агрессивно подменять собою харьковских граждан. Но не позволит расправиться с этими гражданами кровавым карателям.

Впереди большая работа. И противодействие ей со стороны очень мощных сил. Мы уже видим, как эти силы противодействуют. Мы понимаем, что это за силы. Это силы, стремящиеся к реализации неполноценного слияния России с Западом. То есть к поглощению расчлененной России Западом. Именно этим силам был дан отпор в момент, когда они стали вовсю разыгрывать Стрелкова, превращая этого предателя в героя-чудотворца, готового возглавить народное восстание против тирана Путина.

На самом деле речь шла о восстании, которое уберет Путина в виде препятствия на пути этого самого неполноценного слияния России с Западом. Которое после отказа Запада от полноценного слияния стало единственно возможным.

А значит, надо отказаться от слияния как такового. И противопоставить этому слиянию нечто глобально дееспособное. Но обладает ли такой дееспособностью построение классического капитализма в отдельно взятой России? При том, что даже переход на эти рельсы с рельс слияния с Западом не проглядывается.

Наверное, нужно нечто большее. И это большее маячит за нашей концепцией раскола капитализма на классический и мутакапитализм и за впервые предложенной нами концепцией союза красных сил и сил защиты классического капитализма от мутакапитализма. То есть союза новых красных и классических консерваторов. Никогда никто до нас об этом союзе не говорил. Да и оснований для такого союза никогда не было. Они возникли впервые.

Оформить этот союз и стоящую за ним многоукладность можно только в случае, если «элита слияния с Западом» по-настоящему расколется. И, точнее, если этот раскол по-настоящему оформится. Тогда элита российского классического капитализма (с очень серьезным госкапиталистическим слагаемым), отказавшись от концепции безоговорочного слияния с Западом, описав современный Запад как мутакапитализм, может превратиться в глобальный фактор. И соединиться с новыми некапиталистическими элитами, свободными от муталевизны, от неотроцкистского левачества, неоконсервативных глобалистических бредней и прочих патологий.

Что произойдет раньше — оформление российского классического капитализма как силы, готовой бороться с мутакапитализмом, и формирование союза этой силы с новыми силами, отстаивающими возможность некапиталистического развития, или то, что готовят мутакапиталисты, объединяясь с разного рода сторонниками сомнительной архаики? А эти враги России прежде всего готовят снос Путина. И не скрывают этого. Убийство Немцова — новый и далеко не последний проект, направленный на снос Путина и победу здешнего мутакапитализма.

Процесс будет развиваться очень быстро. Результат будет зависеть от скорости реакции сторонников классического капитализма на действия их противников. В том числе и те действия, которые уже осуществлены сначала теми, кто пытался разыграть Стрелкова, затем теми, кто пытается разыграть убийство Немцова. Впрочем, идет ли тут речь о разных силах? Может быть, мы имеем дело с немного усложненным рисунком, призванным скрыть то основное, что нами понято.

А понято нами главное. То, что силы, сделавшие ставку на неполноценное слияние России с Западом и на мутакапитализм, перешли к активнейшим действиям. Противодействие должно быть адекватным. То есть умным, неажиотажным, точным, разумным и своевременным.

До встречи в СССР!

---

От	Artur
К	Руслан (19.03.2015 23:16:46)
Дата	21.03.2015 18:07:11

Несколько уточнений к тезисам Кургиняна

---

Хочу сразу сказать - излагаемая ниже точка зрения будет иметь очень много общего с позицией Кургиняна по реформированию марксизма. Но...Кургинян не даёт нам источников своих выводов, как и не даёт связной теории. Я хоть и не претендую на изложение некой связной теории, всегда даю ясное представление из чего рождаются мои выводы, и если они при этом близки к выводам Кургиняна, то это позволяет сделать предположение о том, как получались выводы Кургиняна.

Основное отличие марксизма от марксизма-ленинизма это именно признание последним решающей роли партии, некого общественного субъекта в воспитании, развитии, выработке сознания и вкладывании этого сознания в пролетариат как необходимое условие победы социалистической революции и, в дальнейшем, строительства коммунизма.
Трескотнёй на эту тему была переполнена вся советская жизнь, хотя нам преподавали везде в качестве истмата формационную теорию, которую Ленина всегда клеймил как экономизм и оппортунизм, для этого достаточно почитать цитаты Ильича из работы "Что делать ?" [1]. Взгляды Ленина на роль партии в общественной жизни ( разработка, внедрение и воспитание партией сознания пролетариата ради строительства коммунизма [2],[4] ) целиком и полностью совпадают с тем, что современное обществоведение называет теорией цивилизаций, которая говорит о том, что существует поле напряжения между профаным и сакральным пространствами, которое даёт возможность существовать элитам/общественным субъектам, которые проектируют и реализуют взаимодействие различных социальных сил общества.

Конечно, по сумме трёх работ Ленина - "Что делать?", "Шаг вперёд, два назад" "Две тактики с.-д. в демократической революции" нельзя говорить о том, что Ленин одинаково относился к управлению сознанием у пролетариата и буржуазии - нет ни каких прямых цитат, говорящих, что он предполагал наличие у буржуазии некого субъекта, управляющего её классовым сознанием, как партия управляла классовым сознанием пролетариата - это лишь продолжение его общей логики выраженной в нескольких его цитатах, основываясь на которых он сам делал вывод о необходимости партии, как организующей силы пролетариата. Скорее всего, окажется, что уже в работе "Империализм как высшая стадия капитализма" он подойдёт очень близко к этому, если не полностью выскажет эту мысль.

В любом случае, то, что Ленин не подходил одинаково к пролетариату и буржуазии не означает, что мы сегодня должны не замечать этой непоследовательности. А последовательный подход к этому вопросу приводит нас к проективному истмату - истмату теории цивилизаций.

То, что марксизм-ленинизм утверждает о управляемом и проектируемом развитии общества и взаимодействии общественных сил не означает, что он отрицает классовую борьбу, он просто говорит о том, что классовая борьба и методы её разрешения носят спроектированный характер. В рамках подхода теории цивилизаций нет и не может быть антагонистического классового противоречия, существуют лишь спроектированные и определённым образом организованные общественные отношения между разными силами.

Сказанное о роли партии в вопросе управления сознанием класса пролетариев в рамках теории цивилизаций логичным образом распространяется и на буржуазный класс, но по причинам указанным в [4] роль субъекта выработки сознания и программы действий не может играть компактная и единая организация, эту роль должна выполнять сеть клубов, аналитических центров и подобных организаций, т.к с научной точки зрения сеть тоже является структурой, хоть и распределённой, для выработки решения. Для условий в которых существует буржуазный класс именно сеть, распределённая структура взаимодействующих субъектов является адекватной организационной формой.

Поэтому в рамках теории цивилизаций, как уже говорилось в [4], ни какой антагонистической классовой борьбы не существует, а существует проектное взаимодействие общественных сил - следовательно под давлением обстоятельств формы результирующего общественного компромисса между борющимися классами могут быть любыми, в зависимости от обстоятельств и конечного баланса сил. А это означает, что нет ни какой строгой границы между капиталистическим и социалистическим обществом, между чистыми теоретическими типами возможны любые промежуточные формы складывающиеся в зависимости от баланса сил в конкретный момент времени. Значит, такая вещь как рыночный социализм существует не только как форма обмана людей для развала СССР, а как реальный общественный проект. Граница же между солидарным рыночным обществом и рыночным социализмом теоретически неопределима, а без внутренней солидарности ни какая корпорация как экономический объект в принципе существовать не может.

Солидарное рыночное общества это именно та форма в которой возможно полноценное возрождение левых идей в смысле развиваемом выше, и формой и средой существования будет корпорация, и именно на этом уровне не требуется никто из актуальной ныне элиты левого движения, и именно на этом уровне власть может решить сегодня этот вопрос. Всё же остальное это вопрос будущего, когда вырастет новое поколение лидеров левого движения, на котором не будет властно проклятие непримиримого атеизма и проклятие избегания любой ценой вопроса о сакральных пространствах.

в текстах всех работ Ленина явно прослеживается подход к революции как к некому сакральному пространству - пространству, взаимодействие с которым преобразует людей - в полном соответствии с подходом теории цивилизаций, поэтому раскрытие коммунизма как сакрального пространства, стремление к которому меняет людей, даёт силы на их развитие вполне оправдано. В принципе читая оригинальные работы Маркса о коммунизме этот вывод уже становится очевидным, но находить у Ленина явно выраженное отношение к революции, как фактору преображающему людей важно для того, что бы точно знать, как именно Ленин трактовал сакральные ценности советского общества.

Как видим весь аппарат Кургиняна в ленинизме, понятом через призму теории цивилизаций однозначно содержится - см [3] "Ленинская троица - не метафора, а реальность советской жизни, данная в ощущениях". О веберовской легитимизации и проектном подходе можно прочитать в [4] - "Как проектный истмат Ленина превратился в теорию сверхобщества А.Зиновьева".

Из аппарата Кургиняна остаётся эгрегор и революция - и то и другое это разные версии сакральных пространств. О революции см. предыдущий абзац. Поэтому теперь легко оценить вывод Ленина о мутакапитализме - это последняя стадия разложения капитализма, которая стала возможной как только исчез сдерживающий фактор в виде СССР и борьбы за коммунизм. В нашей реальности этому противостоит рыночный социализм Азии - так что далеко не всё ещё потеряно.

остаётся оценить возможное воздействие в рамках ленинизма на спецслужбы

Совершенно очевидно, что спецслужбы, традиционно имеющие подавляющее влияние на политическую систему в СССР/России должны были отторгнуть вульгарный истмат навязанный всем в СССР, который говорил о объективном развитии, о неизбежном следовании политики за экономикой, сознания за бытием и не оставляющий никого места манипуляциям сознанием общества - во все времена и у всех народов основным инструментом и образом жизни спецслужб.

Если бы ленинизм в СССР не был выброшен на свалку в области теории, то теоретическое обобщение фундаментальной роль организационной работы, работ по повышению сознания, по генерации и внедрению прогрессивных форм сознания было бы органично теории и практике спецслужб и мы не имели бы такого резкого противостояния в области мировоззрения, как сейчас между спецслужбами и обществом. Совершенно очевидно, что наследники советских спецслужб, нынешние российские спецслужбы целиком и полностью находятся на антимарксистских и антисоциалистических позициях и никакого логичного объяснения такому тотальному неприятию марксизма/коммунизма/социализма спецслужбами, отличного от приведённого невозможно придумать.


Благодаря проективности нового подхода и существованию множества ключей для того, как его применять на практике, он больше не будет отторгаться спецслужбами. Во вторых, как уже было сказано граница капитализма и социализма из области формального набора отношений частной собственности переходит в область ответственности (по отношению к остальному обществу) спецслужб и вообще государства, что позволяет решать сразу две задачи - исчезает сопротивление назревшим институциональным изменениям общества в сторону реализма по отношению к невидимой руке рынка. Кроме того - солидарная рыночная экономика как было сказано выше позволяет на сегодня обходить вопросы о сакральном пространстве на уровне общества, к чему сегодня явно не готовы элиты и спецслужбы.
Конечно, выстраивание собственной сакральной вертикали будет явным отгораживания от Западной Европы, но тут вопрос очень прост - меньшее не позволяет России выстоять в нынешней духовной и цивилизационной войне.



[1] "Цитаты из "Что делать" о необходимостью воспитывать сознание пролетариата" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/355858.htm
[2] "Ленинская троица - классовое сознание, партия, диктатура пролетариата" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/355906.htm
[3] "Ленинская троица - не метафора, а реальность советской жизни, данная в ощущениях" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/355988.htm
[4] "Как проектный истмат Ленина превратился в теорию сверхобщества А.Зиновьева" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356532.htm
[5] "Что интересного Ленин говорил в "Шаг вперёд, два назад" " - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356456.htm
[6] "Петров М.К. Язык. Знак. Культура." - http://vizantarm.am/page.php?345

---

От	Artur
К	Artur (21.03.2015 18:07:11)
Дата	22.03.2015 18:56:13

Модель элиты надо брать от Хазина - в ней больше деталей

---

Разделение на квазиэлиту, антиэлиту и контэлиту слишком упрощено, и помимо всего прочего снабжено таким малым количеством свойств, что на его основе трудно делать собственные выводы. Потому надо исходить из других источников, по возможности близким по взглядам мнению СЕК - мнение Хазина[1] в этом смысле адекватно и интересно. Он даже силовиков делит на три части и описывает их состояние - там монархисты, патриоты, левые, имеют ли свои проекты будущего или нет.

Потому надо на модель элиты Хазина накладывать модель Кургиняна (интерпретированный через призму теории цивилизаций ленинизм, о чём шла речь в предыдущей статье - [2]). И тогда уже можно получать некие выводы.

По сути я именно так и поступил в предыдущей статье[2] не сразу это заметив. И что у нас тогда получается :

- США/глобальная элита всё равно превентивно борется с любым возможным центром силы, идёт ли речь о социализме или рынке их это особо не напрягает
- в глобальной элите сейчас тоже раскол, как и в 1914 - 1945 гг, и это даёт стране такой же шанс, как и тогда - ну там "слабое звено капиталистической системы, как об этом говорилось в [3].
- сейчас ситуация полной смены глобальной элиты, это проявляется в переносе центра тяжести капитализма в Азию

Т.е раскол существующей глобальной элиты с одной стороны, с другой её некий консенсус о рамках того, как можно удержать ситуацию. Удержать ситуацию нынешняя глобальная элита, по видимому, может только в рамках того, что СЕК называет мутакапитализмом.

Для смены же глобальной элиты необходим союз стран Латинской Америки, РФ и Азии. При этом будет совершенно не важно, какой степени близости будет союз между США и Европой. Но перебороть США/нынешнюю глобальную элиту будет проще, если этот союз не состоится, или будет не слишком тесным. Фактически будущая глобальная элита должна соответствовать многополярному миру. Для этого всё уже готово - элиты этих стран готовы уважать интересы друг друга и их существующее многообразие.
Роль РФ заключается в подведении и поддержании баланса между Пакистаном+Китай и Индией, и Китаем и Японией. Консервативный подход на этом этапе лучше всего подходит на роль страны склеивающей международный баланс - заметим, что это классическая роль Катехона. Эта игра, в которую Россия начала играть вне зависимости от своего желания входить в Европу или нет - элиты хотят куда то входить, а вынуждены играть в игру, когда они сами определяют кто и куда входит - Европа в этой игре лишь один из элементов, роль которой будет определяться отношениями с РФ.

Вот в рамках этого контекста надо рассматривать проектный истмат / теорию цивилизаций о которой я говорил в [2], и решении вопроса с устройством экономики и вопросов внутренней политики - солидарное рыночное государство. Важно лишь уничтожить или изолировать атеизм, т.к атеисты не склонны понимать, что они такое же порождение Запада в русской культурной среде, как и либерализм, и вся их цель служить уничтожению русской культурной матрицы собранной на основе православия.

Нет разницы это атеисты либеральные, или патриотические - практика показывает что степень их агрессии по отношению к русской культурной матрице, статистически, от этого не зависит, и не зависит даже от того, осознают ли они, что нападают на русскую культурную матрицу.





[1] "Хазин о структуре элиты и исторической традиции её формирования в России" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356488.htm
[2] "Несколько уточнений к тезисам Кургиняна" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356866.htm
[3] "Наиболее важные вопросы "Двух тактик с.-д в демократической революции"" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356883.htm

---

От	Artur
К	Artur (22.03.2015 18:56:13)
Дата	31.03.2015 15:17:36

Вывод тезисов о расколе глобальной элиты из закона неравномерности развития

---

я частично возьму начало предыдущей статьи http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356920.htm и добавлю к ней необходимую аргументацию, делающую её тезисы совершенно убойными. Я хочу показать, что современная ситуация и рецепты поведения в такой ситуации давно были теоретически разобраны Лениным. Чересчур увлёкшись европейским обществоведением мы поразительно быстро забыли всё, чему нас учили наши великие предки, выбросив на свалку их учения, заветы, образ жизни, достижения.
---------------------------------------

Разделение на квазиэлиту, антиэлиту и контэлиту слишком упрощено, и помимо всего прочего снабжено таким малым количеством свойств, что на его основе трудно делать собственные выводы. Потому надо исходить из других источников, по возможности близким по взглядам мнению СЕК - мнение Хазина[1] в этом смысле адекватно и интересно. Он даже силовиков делит на три части и описывает их состояние - там монархисты, патриоты, левые, имеют ли свои проекты будущего или нет.

Потому надо на модель элиты Хазина накладывать модель Кургиняна (интерпретированный через призму теории цивилизаций ленинизм, о чём шла речь в предыдущей статье - [2]). И тогда уже можно получать некие выводы.

По сути я именно так и поступил в предыдущей статье[2] не сразу это заметив. И что у нас тогда получается :

- США/глобальная элита всё равно превентивно борется с любым возможным центром силы, идёт ли речь о социализме или рынке их это особо не напрягает
- в глобальной элите сейчас тоже раскол, как и в 1914 - 1945 гг, и это даёт стране такой же шанс, как и тогда - ну там "слабое звено капиталистической системы, как об этом говорилось в [3].
- сейчас ситуация полной смены глобальной элиты, это проявляется в переносе центра тяжести капитализма в Азию



Т.е раскол существующей глобальной элиты с одной стороны, с другой её некий консенсус о рамках того, как можно удержать ситуацию. Удержать ситуацию нынешняя глобальная элита, по видимому, может только в рамках того, что СЕК называет мутакапитализмом.

Для смены же глобальной элиты необходим союз стран Латинской Америки, РФ и Азии. При этом будет совершенно не важно, какой степени близости будет союз между США и Европой. Но перебороть США/нынешнюю глобальную элиту будет проще, если этот союз не состоится, или будет не слишком тесным. Фактически будущая глобальная элита должна соответствовать многополярному миру. Для этого всё уже готово - элиты этих стран готовы уважать интересы друг друга и их существующее многообразие.
Роль РФ заключается в подведении и поддержании баланса между Пакистаном+Китай и Индией, и Китаем и Японией. Консервативный подход на этом этапе лучше всего подходит на роль страны склеивающей международный баланс - заметим, что это классическая роль Катехона. Эта игра, в которую Россия начала играть вне зависимости от своего желания входить в Европу или нет - элиты хотят куда то входить, а вынуждены играть в игру, когда они сами определяют кто и куда входит - Европа в этой игре лишь один из элементов, роль которой будет определяться отношениями с РФ.





Колониальная система трансформировалась в систему технологических зон


Эти самостийные рассуждения о смене глобальной элиты исключительно важно и полезно пропустить через давно открытый Лениным закон - закон неравномерности развития капиталистических стран. Обычное употребление этого закона через известную всем цитату означает выкидывание контекста всей работы [4] Ленина, из-за чего смысл цитаты хоть и не теряется, но резко упрощается - создавая видимость неактуальности этой цитаты и ленинского анализа. Между тем при помещении этого закона в контекст самой работы [4] на языке Хазина его следовало бы трактовать как закон неравномерности развития технологических зон


С точки зрения Ленина[4],[5] современная формы капитализма называется "империализмом" - название слишком идеологизированное, но какое есть. Это форма капитализма для которой характерны корпорации/банки занимающие монопольное положение на том или ином рынке - и их неизмеримо возросшая экономическая/финансовая мощь приводит к целому ряду последствий
- стремление контролировать источники сырья
- стремление контролировать рынки сбыта
- стремление контролировать технологические цепочки
- сращивание интересов корпораций и интересов государства

Фактически эта совокупность признаков образует в современном мире технологические зоны, введённые Хазиным, и это гораздо менее идеологизированный термин, хотя и несёт то же самое содержание, и я его буду использовать даже говоря о работах Ленина. В отличии от исчезнувших колоний технологические зоны вокруг развитых стран вполне сохранились. Понятно ставить в таком ключе вопрос Ленин не мог в начале 20 века, т.к фактор научно-технического прогресса не имел столь превалирующего значения как сейчас, но фактор комплексного значения зон своего влияния для каждой развитой страны явственно осознавался и описывался им, что и видно в перечисленных тезисах. Сейчас таких зон меньше, чем на рубеже 19/20 веков - США, Европа, РФ, Китай, Азия. Из перечисленных полнотой и суверенностью обладают далеко не все. Скажем РФ и Европа зависимы, хотя и в разной степени и в разных областях.

Озвученные выше тезисы о расколе глобальной элиты из-за перехода центра производства в Азию на самом деле давно описаны Лениным в его законе неравномерности развития технологических зон. Смещение центра производства в Азию означает выход в лидерство азиатских технологических зон - близкий к антагонистическому раскол глобальных элит во время такого процесса абсолютно неизбежен, и возможность эффективного контроля России во времена таких глобальных перемен по совершенно объективным факторам резко падаёт, что и было замечено Лениным в своё время как вывод из закона неравномерности развития технологических зон. Этот вывод он сформулировал как возможность проведения социалистической революции в России из-за резкого обострения борьбы между ведущими капстранами ввиду неравномерности их развития. Если учесть, что степень суверенности России на рубеже 19-20 века была минимальна ввиду резкой технологической отсталости, то по сути проведение социалистической революции в этом смысле равносильно полноценному восстановлению суверенности России.


Выводы


Вполне очевидно, что если бы мы не ленились читать классиков, и без высокомерия и истерики пробовать интерпретировать их достижения и выводы с точки зрения современного состояние общественных наук, мы бы, в меру своих сил, вместо посыпания волос пеплом давно занялись бы подготовкой общественного мнения к необходимым переменам - к пропаганде и аргументации создания солидарной рыночной корпоративной экономики.

И в указанной форме интерпретация закона о неравномерности развития технологических зон была бы доступна даже властям РФ - тому примером С.Глазьев, взгляды которого на существо вопроса вполне совместимы с точкой зрения Ленина - циклы Кондратьева это тот же самый закон неравномерности развития технологических зон, но выраженный языком экономики.

А С.Глазьев вполне себе советник президента, что означает, что его взгляды регулярно принимаются во внимание властями. Поразительная ситуация, власти делают всё, что бы нас услышать, но нам просто нечего им сказать, т.к мы заняты посыпанием волос пеплом, считая что у нас не было обществоведения и мы 100 лет куда то плыли без компаса.
Лапшу о том, что мы неправильно жили и неправильно двигались власти и без нас всем вешают на уши - мы им для этого не нужны. Но вот в том, что мы могли бы сказать такого, основываясь на традициях советского обществоведения и любви к СССР, чего они не могут заметить в силу ангажированности своей позиции и общей своей недалёкости - именно в этом мы для властей незаменимы, т.к в нашей позиции есть прогностическая сила, отсутствующая в западных методиках напрочь - знание сила, и силой с нами делиться запад никогда не будет. А прогностическая сила в нашей позиции есть только потому, что Ленин в такой же ситуации уже помог своей стране восстановить суверенность, а нынешняя ситуации даже для нынешних властей России однозначно выглядит как и во времена Ленина - лидеры Запада их предназначили на убой.




[1] "Хазин о структуре элиты и исторической традиции её формирования в России" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356488.htm
[2] "Несколько уточнений к тезисам Кургиняна" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356866.htm
[3] "Наиболее важные вопросы "Двух тактик с.-д в демократической революции"" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/356883.htm
[4] "Империализм как высшая стадия капитализма.Цитаты" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/357252.htm
[5] "Восстановление суверенности во время перехода лидерства между технологическими зонами" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/357253.htm

---