Форум С.Кара-Мурзы : Ветка : Из статьи И.Игнатова о трансфере технологий из ун-тов в промышленность (США)

От	Мак
К	Мак
Дата	20.11.2014 14:06:53
Рубрики	Прочее; Семинар; Тексты;

Из статьи И.Игнатова о трансфере технологий из ун-тов в промышленность (США)

Альманах "Наука. Инновации. Образование" Выпуск 12, М: ЯСК, 2012, с. 159-188
(Издается в РИЭПП - Российский НИИ экономики, политики и права в научно-технической сфере при Минобрнауки России)

http://riep.ru/upload/iblock/a7d/a7d78159ad649717357e2eb264902f75.pdf

Игнатов Игорь Игоревич
заведующий сектором анализа международного
управления наукой и образованием РИЭПП.

РОЛЬ АКТА БЭЯ-ДОУЛА (BAYH-DOLE ACT-1980)
В ТРАНСФЕРЕ НАУЧНЫХ ЗНАНИЙ И ТЕХНОЛОГИЙ
ИЗ АМЕРИКАНСКИХ УНИВЕРСИТЕТОВ В КОРПОРАТИВНЫЙ
СЕКТОР: ИТОГИ ТРИДЦАТИЛЕТНЕГО ПУТИ (1)

Американский научно-образовательный комплекс зарекомендовал
себя за последние полвека как успешная система, контуры которой были
набросаны в сменовеховском докладе Ванневара Буша «Science: the
Endless Frontier» [1]. Вместо создания с нуля сети специализированных
научно-исследовательских институтов под крышей одной или несколь-
ких академий, Буш порекомендовал сформировать систему, основанную
на партнерстве между уже существующими университетами, корпо-
ративной индустрией и федеральным правительством. Университеты
предлагалось превратить в центры преимущественно фундаментальной
науки, которая финансировалась бы, в значительной степени, федераль-
ным правительством через систему грантов, главным источником кото-
рых становилась National Science Foundation (NSF).
Это было существенной сменой парадигм. До Второй мировой войны
финансирование федеральным правительством университетских
исследований почти отсутствовало: сама идея такого финансирования
казалась радикальной и, по понятиям того времени, «попахивала комму-
низмом». Превращение федерального правительства в основного спон-
сора университетской фундаментальной науки в масштабе Америке
было настоящей концептуальной революцией.
У этой революции были вполне рациональные основания. С одной
стороны, федеральное правительство убедилось в эффективности цен-
трализованной мобилизации университетской науки в годы Второй ми-
ровой войны. Сдавать вновь обретенные рубежи не хотелось ни прави-
тельству, ни военным, ни научному сообществу. С другой стороны, Буш
не без оснований предполагал, что корпоративный сектор имел мало
оснований инвестировать значительные средства в фундаментальную
------------
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-
исследовательского проекта РГНФ «Инновационные тенденции в развитии системы
публичных исследовательских университетов США в свете реформы высшего образо-
вания и науки в Российской Федерации», проект № 11-06-00590а.
-----------
науку, поскольку, во-первых, подобная финансовая политика удорожала
конечный продукт, а во-вторых, результаты таких исследований невоз-
можно было приватизировать и, следовательно, они могли быть исполь-
зованы компаниями-конкурентами. Гораздо проще, дешевле и функцио-
нально целесообразнее было проводить фундаментальные исследования
на базе университетов, создавая и накапливая находящийся в открытом
доступе пул научного знания, доступного всем заинтересованным сто-
ронам. Буш был не совсем прав в деталях, поскольку партнерские от-
ношения между университетами и корпоративной индустрией в довоен-
ные десятилетия развивались довольно-таки успешно, но он правильно
представлял себе «большую картину» и глобальные тенденции в раз-
витии науки и экономики. Довоенное сотрудничество между индустри-
ей и университетами осуществлялось преимущественно на региональ-
ном, часто «местечковом», уровне, не носило стабильного характера и,
в смысле объемов вкладываемых средств, не шло ни в какое сравнение
с федеральным финансированием военного времени и первых послево-
енных лет.
Доклад Буша лег в основу так называемой «линейной модели» инно-
вационной политики, которой Соединенные Штаты, в целом, придер-
живаются и сегодня. В основе этой политики лежит представление об
исследовательских университетах как первом звене функциональной
цепочки, которая ведет от фундаментальных исследований к внедрению
и коммерциализации нового научного знания в форме инноваций [2, 3].
«Линейная модель» инновационного процесса подразумевает, что пре-
имущественный акцент университетов и федерального правительства
(в качестве основного спонсора) на фундаментальных исследованиях
является базовым условием для успешного следования по пути иннова-
ционного развития.
Полученная в итоге система была основана на принципе разделения
труда: специализирующиеся на фундаментальных исследованиях уни-
верситеты вырабатывали большие объемы «мелко расфасованного» ба-
зового знания об окружающей нас реальности, а корпоративный сектор
призван был просеивать эту «когнитивную руду» в поисках «золотых
крупиц», годных для дальнейшей переработки и разработки.
Спонсируемые федеральным правительством фундаментальные ис-
следования серьезно усилили научный потенциал американских уни-
верситетов и способствовали превращению многих из них в центры не
только американской, но и мировой науки. Увеличению как реальной,
так и воображаемой роли университетов в американской экономике в
послевоенные годы способствовало и изменение экономической пара-
дигмы.
В 1950-х гг. исследователь из Массачусетского Технологического
Института (MIT) Роберт Соллоу (Robert Solow) дал толчок изменению
традиционных представлений о природе экономического роста (ЭР). Се-
годня это трудно себе представить, но в течение десятков лет экономи-
сты полагали, что двумя наиболее важными факторами, определявшими
ЭР, являются труд и капитал, а роль новых технологий представлялась

им на этом фоне второстепенной. Солоу показал в своей математической
модели, что труд и капитал вместе ответственны только за половину ве-
личины экономического роста, а остальные 50 % формируются за счет
технологических инноваций. Поскольку американские университеты
считались, да и продолжают считаться, базовым элементом американ-
ской инновационной системы, открытие Солоу было немаловажным
идеологическим инструментом, способствовавшим развитию универ-
ситетского комплекса – в первую очередь за счет увеличения объемов
федерального финансирования.
Аргументы Буша в пользу преимущественно федерального (а не
частно-корпоративного) финансирования фундаментальных иссле-
дований были впоследствии развиты Нельсоном (Nelson, 1959) [4] и
Эрроу (Arrow, 1962) [5]. Эрроу, например, нашел, что корпоративная
индустрия, если и финансирует исследования, то имеет тенденцию
спонсировать менее рискованные и «абстрактные» проекты, чем те,
на которые выделяет деньги государство. Уже в силу своего универ-
сального положения и вытекающего из этого несколько отчужденного
отношения к финансовым ресурсам, государство более либерально в
отношении к исследовательским проектам, не сулящим быструю эко-
номическую отдачу.
В 1970-х годах значимость университетов для американского обще-
ства была дополнительно подтверждена количественными исследова-
ниями National Science Foundation (NSF), в которых принимал участие
Эдвин Мэнсфилд (Edwin Mansfield). В своей совместной с рядом дру-
гих исследователей работе 1977 г., посвященной социальной и частно-
корпоративной нормам прибыли (rate of return) [6], он установил, что
социальная «норма прибыли» или, проще говоря, общественная польза
от индустриальных инноваций значительно выше, чем та норма прибы-
ли, которую получают от них же частные фирмы. Эта работа подтверди-
ла идею Ванневара Буша о малой заинтересованности корпоративного
бизнеса в фундаментальной науке и, соответственно, дала дополнитель-
ные основания для того, чтобы воспринимать университеты в качестве
эксклюзивно-специализированных площадок в национальной иннова-
ционной системе (НИС) США – причем уже не только в экономическом,
но и социальном смысле.
Беда, однако, состояла в том, что линейная модель инновационного
процесса, несмотря на все открытия и заклинания, не работала таким
образом, как это виделось Бушу и блестящей плеяде науковедов и эко-
номистов, которые продолжили его дело. Американские университеты
генерировали гигантские объемы потенциально полезного знания – про-
блем с этим не было. Но инновации продвигались в корпоративный сек-
тор медленно и с трудом. Более того, значительная часть тех новых тех-
нологий, которые все-таки просачивались в американскую экономику,
генерировалась не университетами, а национальными лабораториями в
сотрудничестве с Департаментом обобороны и крупными корпорациями.
Постепенно наличие «слабого звена» в модели Буша стало очевидным
всем: таковым звеном был трансфер научных знаний и технологий из

публичного (университетского) в частный (корпоративный) сектор. Что-
бы активизировать технологические разработки и выстроить «транс-
ферный мост», была принята целая серия законов и произведены опре-
деленные изменения в системе управления трансфером инноваций.
Ключевые меры по активизации трансфера научного знания
и технологий
Пожалуй, одной из самых значимых попыток выстроить транс-
ферный «мост» между публичными университетами и корпоративным
бизнесом стало принятие в 1980 г. так называемого Акта по патентам
и торговым маркам (Patent and Trademark Law Amendments Act), шире
известного как Акт Бэя-Доула (Bayh-Dole Act, BDA-1980). До проведе-
ния этого закона федеральное правительство владело правами на любое
«патентабельное» научное открытие, проистекающее из исследований,
которые были осуществлены на федеральные деньги. К 1980 г. оно на-
копило 28 000 патентов, меньше 5 % из которых были коммерчески
лицензированы [7]. Акт Бэя-Доула передал федеральные права на па-
тенты и открытия университетам, оставив последним решать по своему
усмотрению, оставлять ли эти права исключительно за университетской
корпорацией в целом, передавать ли индивидуальным исследователям
или же разделять их в какой-либо пропорции между университетом и
исследователями.
В качестве сопроводительной меры в 1982 г. был создан Апелляци-
онный суд федерального округа (Court of Appeals for the Federal Circuit,
CAFC). Этот суд специализировался на «патентных делах» и был окон-
чательным арбитром по возникающим в этой сфере противоречиям прав
и интересов. Вскоре он завоевал репутацию защитника интересов дер-
жателей патентов. Однако еще до создания этого института, федеральная
система Соединенных Штатов уже создала прецедент, показав, что она
стоит на страже интересов держателей патентов: в 1980 г. Верховный
суд (U.S. Supreme Court) в слушаниях по делу Diamond v. Chakrabarty
подтвердил законную силу т. н. «широкого» патента в рамках быстро
развивающейся биотехнологической индустрии, облегчив патентование
и лицензирования изобретений в данной области.
В дополнение к Акту Бэя-Доула в 1984 г. был принят Акт о нацио-
нальных кооперативных исследованиях (National Cooperative Research
Act, NCRA-1984), на который в литературе ссылаются не столь часто, но
который, тем не менее, представлял собой исключительно важный до-
кумент для имплементации новой научно-технической политики. Глав-
ная заслуга этого закона состоит в том, что он ограничил применение
антитрастового законодательства к совместным предприятиям по науч-
ным исследованиям и разработкам [8]. Это привело к образованию, по
крайней мере, нескольких сотен совместных, в том числе и с участием
университетов, консорциумов, занимающихся ИиР. По сути дела, дан-
ный Акт дал возможность заработать в полную силу ранее принятому

BDA-1980. Впоследствии он был усовершенствован и трансформиро-
ван в Акт о национальных кооперативных исследованиях и продукции
от 1993 г. (The National Cooperative Research and Production Act of 1993,
NCRPA-1993), который уточнил применение правила разумного под-
хода (rule of reason approach) к антитрастовому анализу деятельности
совместных предприятий [9, 10]. Правило разумного подхода предпола-
гает, что антитрастовое законодательство должно применяться только к
тем фирмам и контрактам, которые чрезмерно ограничивают торговлю,
а размер фирмы и степень ее монопольной власти сами по себе не явля-
ются предметами ограничения.
Следующим, после NCRA-1984, важным шагом в развитии систе-
мы трансфера технологий стало принятие в 1986 г. Акта по трансферу
федеральных технологий (Federal Technology Transfer Act, FTTA) [11] и
поправок к нему от 1989 г., правда, касался он преимущественно нацио-
нальных лабораторий (НЛ). Этот документ открывал путь к проведению
массовых совместных («кооперативных») исследований и разработок
между НЛ с одной стороны и частными фирмами, университетами и
некоммерческими организациями с другой. По данному закону универ-
ситетам, в частности, разрешалось сохранять за собой право собствен-
ности на изобретения, полученные в результате исследований по коопе-
ративным договорам с федеральными лабораториями.
Драматические сдвиги в области федерального финансирования
американской сферы ИиР произошли при Администрации Клинто-
на. В 1990-х гг. Департамент коммерции стал ключевым агенством по
управлению развитием новых технологий и трансферу этих разработок
в корпоративный сектор. Его бюджет более чем удвоился с 1993 г., при-
чем основная часть этого прироста произошла за счет Программы по
передовым технологиям (Advanced Technologies Program, ATP), бюджет
которой вырос с $ 47 млн. в 1992 коммерческом году до $ 431 млн. и
$ 491 млн. в 1995 и 1996 гг. соответственно [12, 13]. Для университетов
это изменение формата управления инновационным развитием означало
расширение возможностей по участию в прикладной науке и разработ-
ках. Интересно, что общая доля университетского сектора в сфере ИиР
США – во многом благодаря поощрению трансфера технологий адми-
нистрацией Клинтона – достигла своего пика в 1990-е, составив почти
16 % в 1995 [14].
Возникает вопрос, каким было долговременное воздействие пере-
численных законодательных и административных инициатив на ин-
новационный потенциал американского университетского комплекса.
В первую очередь я остановлюсь на BDA-1980, поскольку именно он
способствовал резкой активизации участия вузовского комплекса США
в инновационных технологических разработках и трансфере научного
знания и технологий, хотя по ходу повествования уделю кое-где вни-
мание и тенденциям, стимулированным более поздними актами, а так-
же изменениями в научно-технологической политике и экономической
конъюнктуре.

(...)

Малая приспособленность вузовского комплекса
к ведению прикладных исследований и разработок:
культурно-антропологические барьеры

Критикуя существующую модель трансфера инновационных техно-
логий, невозможно не выйти, конечно, на общую проблему недостаточ-
ной приспособленности Американского исследовательского универси-
тета (АИУ) к выполнению роли «поставщика» технологий и разработок
в сферу «реальной» экономики. Эта ожидаемая современными управ-
ленцами от университетов функция, кстати, идет вразрез с парадиг-
мой Ванневара Буша. Объективно у университетов, похоже, имеется
определенный задел для дальнейшей активизации процесса трансфе-
ра технологий. Но он не используется в силу специфической природы
Американского университета как научно-образовательного института,
специализирующегося преимущественно на фундаментальных иссле-
дованиях. За вычетом нескольких хорошо присобившихся к нынешней
модели учреждений, типа University of California System, MIT, Stanford
и University of Texas-Austin и т. п., американские университеты в целом
мало приспособлены к тому, чтобы в больших объемах вести приклад-
ные исследования, не говоря уже о разработках. Опыт последних 30 лет

показал, что эрозия фундаментальной специализации АИУ ведет к де-
градации этого базисного основания, но, в большинстве случаев, мало
способствует становлению университета в новом качестве, ожидаемом
от него реформаторами федеральной научной политики.
Данная проблема имеет во многом антропологические корни. Универ-
ситеты аккумулируют людей, погруженных, в массе своей, в фундамен-
тальную науку и избегающих – даже ценой отказа от дополнительного
и весьма существенного заработка – суеты и «нервотрепки» лицензи-
онного и внедренческого процессов. Внушительное исследование на-
учной деятельности 3342 представителей постоянного профессорско-
преподавательского состава естественнонаучных и инженерных
департаментов в MIT, Cornell Univrsity, University of Pennsylvania, University
of Wisconsin-Madison, Texas A&M University и Purdue University,
проведенное Thursby и Thursby (2004) [84], показало, что faculty аме-
риканских университетов довольно пассивно в этой сфере деятельно-
сти. Только 7,1 % наблюдений вышеупомянутых авторов (исчисляемых
в человеко-годах) указывают на стремление faculty к так называемому
«раскрытию информации об изобретении» (invention disclosure). При
этом подавляющее большинство университетских профессоров никогда
не регистрируют патенты. Это особенно удивительно в связи с тем, что
в выборку Thursby и Thursby (2004) попала столь прославленная техно-
логическая школа, как MIT. Даже там профессора не проявляют боль-
шого желания выходить за рамки фундаментальной науки и «ввязывать-
ся» в инновационно-технологический процесс. Не менее показательно
исследование, проведенное Azoulay et al. (2009) [85], где исследуются
карьеры 3862 ученых и профессоров, работающих в сфере наук о жизни.
Azoulay et al. (2009) показывают, что только 473 (12,2 %) из них име-
ют один или более патентов (общее число патентов – 1372). При этом
большая часть представленных в выборке патентующих ученых (342)
числилась в штате корпоративных организаций (из них 31 состояли в
штате и корпораций, и университетов). Таким образом, доля универси-
тетских профессоров составляла около 27,7 % от числа патентующих и
всего лишь около 3,4 % от всей выборки. Интересно, что при этом каче-
ство публикаций у патентующих и непатентующих профессоров было
примерно одинаковым, что разбивает известный аргумент, согласно ко-
торому процесс патентования в университетской среде осуществляется
непременно за счет отвлечения времени, энергии и внимания от тради-
ционных фундаментальных исследований. Анализируя эту тенденцию,
Agrawal и Henderson (2002) [86] отмечают, что только крохотная доля
результатов потенциально коммерчески значимых исследований, веду-
щихся в университетских кампусах, когда-либо патентуется, и только
очень маленький процент из числа этих последних лицензируется.
В итоге, Azoulay et al. (2006) делают вывод, что патентующие про-
фессора просто более продуктивны, чем их непатентующие коллеги,
что, на мой взгляд, не отражает картину во всей ее полноте. Думается,
что подавляющее большинство университетских профессоров психоло-
гически не приспособлено к отвлечению усилий на «непрофильную»

практическую деятельность. Если принять эту гипотезу, многократно
подтвержденную моими собственными наблюдениями во время учебы
и работы в американской академии, то получается, что подспудные гене-
раторы указанных статистических трендов имеют институциональную
и психологическую (а в более широком смысле, антропологическую)
природу. И они неискоренимы, поскольку проистекают из самой приро-
ды Американского университета. Ряд авторов пришли к близким умоза-
ключениям – Mowery и Sampat (2004), например, обогащают их инсти-
туциональной трактовкой [87]. Они отмечают, что внутренняя структура
исследовательских университетов близко напоминает кооперативную
организацию солидарных средневековых сообществ (цеха, ордена),
modus operandi которых расходится с таковым индустриальных корпо-
раций. Отсюда – разные побудительные мотивы и модели поведения
комплектующих их кадров. «Корни современного (американского – при-
мечание автора) университета – в Средних веках, – отмечают Mowery
и Sampat (1998), – и его средневековое происхождение продолжает оказы-
вать влияние на его организацию и деятельность».

Предварительные выводы

Какие выводы можно сделать из вышеизложенного? За внешним фа-
садом долговременного успеха американская система трансфера науч-
ных знаний и технологий переживает не самые простые времена. Суще-
ствующее положение нельзя назвать «кризисом», но качественное, да и
количественное, пробуксовывание научно-технологического трансфера
из университетов в индустриально-корпоративный сектор уже трудно
игнорировать. Это – один из существенных факторов, влияющих на сред-
несрочные перспективы американской сферы ИиР в целом и эволюцию
ее вузовского сектора в частности. Пробуксовывание трансфера знаний
и технологий идет рука об руку с размыванием фундаментальной специ-
ализации университетов, сокращением федерального финансрования и
эрозией качества научно-исследовательской работы – в том числе и той
ее части, результаты которой регистрируются в патентах. Представляет-
ся очевидным, что эта система нуждается в существенных изменениях.
Анализ тенденций той части трансфера технологий, который выстроен
между вузовским и корпоративным секторами американской сферы ИиР
заставляет сделать, по крайней мере, два вывода. Во-первых, слишком
активная формализация прав на интеллектуальную собственность с по-
следующей не менее активной их коммерциализацией может привести
к определенному снижению качества интеллектуальной собственности,
генерируемой «на местах» и, в широком смысле, скорее повредить про-
цессу трансфера технологий из научно-образовательного комплекса в
промышленность, чем принести ему пользу (правда, необходимо учиты-
вать, что речь здесь идет о среднесрочной перспективе). Во-вторых, эта
активность может (опять-таки, в среднесрочной перспективе) нанести
определенный ущерб научно-исследовательскому процессу, перенапра-

вив его с пути поиска вечной истины на путь поиска быстрой прибыли –
по крайней мере, в тех областях, где трансфер протекает относительно
активно. Движение по последнему направлению может дать кратковре-
менный толчок инновационной активности, но постепенно оно понижа-
ет качество инновационного процесса, стимулирует усугубление в нем
соответствующих диспропорций, «захламление» трансферного русла,
создание в последнем многочисленных «огороженных» зон, которые
удорожают и замедляют освоение промышленностью научной продук-
ции. Коммерциализация науки может, в частности, повлиять на струк-
туру национального научно-исследовательского комплекса, способствуя
гипертрофированному развитию в нем тех направлений ИиР, которые
сулят наиболее вероятное и быстрое вознаграждение. В этих условиях
наука перестает справляться со своей функцией «поставщика» базовых
знаний, что, в перспективе, ведет к слому линейной модели (фундамен-
тальная наука – прикладная наука – разработки – коммерциализация –
промышленное производство). Наконец, следует отметить, что слишком
активное увлечение патентованием научного знания в рамках научно-
исследовательского (или научно-образовательного, если говорить о
США) сектора, в узком смысле, тормозит и саму коммерциализацию.
Необходимо, однако, иметь в виду, что данные выводы справедли-
вы, в первую очередь, в отношении стран с развитыми и диверсифи-
цированными научно-образовательными комплексами, сферой ИиР, а
также промышленностью и экономикой в целом. Кроме того, речь идет
о странах, характеризующихся линейной моделью инновационной си-
стемы или хотя бы наличием определенной дихотомиии между научно-
исследовательским и индустриальным комплексом, что и подразумевает
необходимость трансферного «конвейера». Их можно было бы приме-
нить, в какой-то степени, к Советскому Союзу, доживи он до XXI в., а из
современных нам стран – к Германии, в меньшей степени – к Велико-
британии и Канаде (то есть тем странам, которые исторически имели
обширный сектор фундаментальной науки). К Японии данные выводы
малоприменимы, поскольку университетский комплекс этой страны до-
вольно слаб по части фундаментальной науки, и специализируется он в
основном на прикладной науке и разработках (при этом особое внимание
уделяется инжинирингу и медицине), а японский корпоративный сектор
характеризуется своим собственным мощным сегментом ИиР [88, 89].
Перед Японией, таким образом, стоят проблемы почти противополож-
ного характера (вполне, кстати, осознаваемые ее правительствами), по-
скольку эта страна со времен послевоенной реконструкции «погрязла»
в деловой научной практичности и успешной коммерциализации – но за
счет того базового сегмента, который, в долгосрочной перспективе, толь-
ко и может подпитывать всю эту «надстроечную» деятельность [88].
Если говорить сугубо об Америке, то главная задача ее университет-
ского комплекса во втором десятилетии нового века состоит в том, чтобы
вернуться к правильному балансу своих миссий, что предполагает, веро-
ятно, более консервативную патентную и лицензионную политику вку-
пе с обращением вспять тенденции ко все большей коммерциализации

и «технологизации» университетских исследований. Надо полагать, что
усугубляющиеся проблемы и диспропорции университетского комплек-
са на каком-то этапе заставят или научное сообщество, или федеральное
правительство (а скорее всего, и тех и других) рассмотреть возможность
внесения существенных коррективов в функционирование как нынеш-
ней модели трансфера технологий, так и вузовского комплекса в целом.
Действующую ныне систему трансфера следует, конечно, сохранить,
но подход к патентированию должен стать более сдержанным и выбо-
рочным – иначе большие массивы университетского знания окажутся
«замороженными» и для индустрии, и для университетов, и для всего
научного сообщества Америки.
Что касается Российской Федерации, где законы, подобные BDA-1980,
отсутствуют (хотя и ведется постоянная вялая дискуссия о желательно-
сти их принятия), то тут вопрос сложнее. Нельзя отказать себе в попытке
промоделировать ситуацию: как бы повели себя российские НИИ, вузы и,
наконец, научное сообщество и профессорско-преподавательский состав
высших учебных заведений, если подобный закон был бы «завтра» при-
нят и одобрен соответствующими российскими инстанциями? Разумеет-
ся, эти представления будут сугубо интуитивными, но опираться они все
же будут на объективные факторы, от которых никуда не деться.
Думается, что действие аналога BDA-1980 на российской почве вы-
звало бы к жизни новые (а отчасти и активизировало бы старые) фор-
мы коррупции, имитации, профанации и «тихого саботажа», с захватом
ключевых «высот» в процессе «патентирования» и, главное, «лицензи-
рования» определенным социальным типом. Даже если бы принятие
такого закона вообще не стимулировало бы никакого общественного
движения (как в научно-образовательном комплексе, так и со стороны
государства), то, несомненно, нашлись бы «энтузиасты», которые бы
подобное движение организовали, причем в таких масштабах, что «изо-
бретения» Петрика показались бы невинной забавой. Например, начали
бы лоббировать «государственную инициативу» (с выделением на это
бюджетных средств) на закупку государством прав и/или получение им
лицензий на предварительно запатентованную «интеллекутальную соб-
ственность» в форме многочисленных наукообразных пустышек.
Но главное даже не в этом. Ключевой вопрос в том, насколько велика
степень социально-экономического подобия РФ и Америки. Чтобы ожи-
дать хотя бы частичного успеха от принятия такого закона, необходим
широкий спрос на технологические инновации. Это возможно в усло-
виях страны (позволю здесь себе повториться еще раз), обладающей
мощной, диверсифицированной, заинтересованной в технологических
инновациях экономикой, а если эта экономика относится к разряду капи-
талистических – то еще и зрелым корпоративным сектором. РФ же явля-
ется страной с сырьевой, малотехнологичной и малодиверсифицирован-
ной экономикой, размер которой (и то, главным образом, за счет экспорта
углеводородов) составляет, грубо говоря, 15 % от американской, причем
это усугублено доминированием, в массе своей, паразитической крупной
буржуазией, о путях становления, культурных особенностях и долговре-

менных трендах поведения которой мы знаем слишком хорошо, чтобы
строить тут какие-либо иллюзии. Впрочем, даже если мы выбросим из
рассмотрения антропологический фактор и сосредоточимся просто на
размере и структуре экономики, то становится до боли очевидным, что,
за пределами ВПК (а у Министерства обороны и Вооруженных Сил уже
есть свой бюджет и свои поставщики), круг потенциальных заказчиков
и лицензиатов, заинтересованных в разработках российской науки (будь
она хоть РАНовской, хоть университетской), мягко говоря, не очень ши-
рок. Ведь для наличия устойчивого спроса на такого рода продукцию
нужен развитый или хотя бы активно развивающийся высокотехноло-
гичный гражданский сектор. Но даже если мы будем исходить из того,
что спрос есть, вопросы остаются. Мир, как говорил один из моих ре-
спондентов, «набит деньгами и технологиями». Зачем вкладывать сред-
ства, время и усилия в «доведение» российских технологий и разработок
(а «доводить» их придется – в этом убеждает пример Америки), да еще
и почти наверняка платить сверху в качестве нагрузки «коррупционный
налог», если сегодня на планете существует (и ежедневно продолжает
выбрасываться на глобальный рынок) огромное количество готовых к
употреблению и проверенных технологий, произведенных «солидны-
ми» фирмами в «солидных» странах? Не проще ли купить и «не иметь
головной боли»?
При этом, конечно, трудно подозревать отечественный «когнитивный
класс» в полном отсутствии гениальности – т. е. в фатальной неспособ-
ности исследовать и разрабатывать. Эти люди многое могут. Поэтому
давайте, для упрощения картины, пойдем на концептуальные «натяжки»
и предположим, что аналог BDA-1980 в РФ был не только принят (сей-
час мы не будем говорить об адаптации этого закона к условиям РФ, а
просто предположим, опять же, для простоты мысленного эксперимен-
та, что одобрен он в американской редакции), но еще и стимулировал ак-
тивность «когнитивного класса», причем таким образом, что последний
начал производить настоящую интеллектуальную собственность, а не
патенты-пустышки. Даже если все три эти допущения станут реально-
стью, остается еще один важный вопрос: в каком направлении потечет
эта активность и, соответственно, чаемый трансфер знаний и техноло-
гий? Вопреки надеждам некоторых энтузиастов, мне представляется,
что потечет он «не совсем в ту» сторону. Отсутствие широкого спроса на
технологические и наукоемкие инновации внутри РФ, дополненное еще
и отсутствием цивилизованного рынка с вытекающим отсюда нежела-
нием исследователей иметь дело с разного рода «отжимателями ренты»,
скорее всего, приведет к тому, что львиная часть произведенных на фе-
деральные деньги инновационных разработок потечет на Запад – часто
вместе с самими разработчиками. Собственно, подобное мы уже наблю-
дали в 1990-х гг. – принятие отечественного аналога BDA-1980 просто
создаст для этого новый стимул в слегка изменившемся контексте рос-
сийской жизни (если, повторяюсь, оно вообще стимулирует какую-либо
созидательную активность). Можно, конечно, обязать исследователей
(или соответствующие заведения) продавать права и/или выдавать ли-

цензии только отечественным компаниям, но тогда трансфер либо сой-
дет на нет, либо лицензированием и/или продажей разработок займет-
ся уже частный бизнес. При этом я не исключаю, конечно, и какой-то
активности со стороны энтузиастов трансфера (особенно энтузиастов-
исследователей; от «деловых людей» беспричинного воодушевления в
таких вопросах ожидать сложнее). Но на энтузиастах нельзя создать си-
стемы. Это будет не трансферный процесс, а просто череда отдельных
событий, о которых, среди прочих диковинок российской жизни, станут
рассказывать в программе «Время». К тому же, насколько хватит этих
энтузиастов – это тоже ведь отдельный вопрос.
Имея в виду все вышеизложенное, приходится констатировать, что
отсутствие аналога BDA-1980 в РФ имеет свои основания, хотя это
и может показаться кому-то «непрогрессивным» и идущим вразрез с
требованими модернизации. Иногда, чтобы избежать дополнитель-
ных неприятностей, лучше просто практиковать недеяние (у-вэй) – это
особенно верно в условиях «исторической ловушки», в которую по-
пала Россия. Прежде чем принимать столь «прогрессивные» законы,
как BDA-1980, нужно изменение (точнее, исправление) «контекста» –
всей «большой картины» российского мироустройства. Впрочем, из-
менение контекста может привести к тому, что такие законы России и
не понадобятся.

От	Artur
К	Мак (20.11.2014 14:06:53)
Дата	21.11.2014 13:49:32

Любопытные подтверждения моей точки зрения на науку

Игнатов в конце концов приходит к антропологическому подходу в объяснении поведения учёных в США.

Хочу заметить, что несколькими неделями ранее я уже использовал этот подход для получения предполагаемого типового поведения учёных исходя из антропологического подхода
в " научная школа - смирительная рубашка разрушительному индивидуализму учёных" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/349867.htm и "Ещё раз о отличиях теоретически ожидаемого и реального поведения учёных" я пробовал вычислить типовое поведение учёных исходя из антропологической модели западного человека и сравнить результат с практически наблюдаемым.

У меня получалось по сути две интегральные характеристики для типового ожидаемого поведения учёных:

1) Кооперация крайних индивидуалистов это типичная форма отношений в науке.
2) По существу своему научное знание во всей его полноте просто коллекция монополистов разного масштаба

а выводы из сравнения с реальностью получались следующие
1) наука это не просто инструмент ослабления власти и влияния Католической Церкви, судя по реалиям последних двух веков наука и учёные продвигаются на то элитное место, которое в западном обществе традиционно занимала Церковь, при полном исключении религиозности и Бога.
2) Налицо это полное идеологическое замещение Церкви в обществе - а идеология служения Богу полностью заменяется идеологией бескорыстного поиска Истины (как бы по умолчанию научной истины), а учёным прививается идеология монахов - бескорыстное стремление к Истине.
Именно поэтому наука и рождена от Церкви и структурно похожа на неё даже сейчас, а во времена всевластия Академий сходство было один в один.

ясно видно, что в науке возможно два устойчивых поведения - то, которое ожидается исходя из антропологической модели западного человека и выражается формулой Кооперация крайних индивидуалистов, и второй идеология бескорыстного поиска Истины (как бы по умолчанию научной истины), а учёным прививается идеология монахов - бескорыстное стремление к Истине.

Фактически Игнатов приходит к похожим выводам - он тоже говорит о кооперации как основе поведения учёных, и говорит что заниматься коммерцией они не хотят, а они могут не хотеть этого только в том случае, если их система ценностей это система ценностей монаха с замещением бога научной истиной. Ну и понятно, что пробуя заставить учёных заниматься коммерциализацией можно в таком случае только одним способом - если учёные вместо монахов становятся крайними индивидуалистами, никакой иной формы и варианта просто нет. Между монахом и коммерцией лежит непроходимая пропасть.

А стоит только учёному стать крайним эгоистом, как эффективность его научного труда неминуемо резко упадёт.
Конечно Игнатов не впадает в такие детали как я, но всё, что он говорит, допускает только один вариант истолкования, если слова о антропологических основах такого состояния воспринимать всерьёз

От	Sereda
К	Мак (20.11.2014 14:06:53)
Дата	20.11.2014 22:13:50

Насмешить вас?

От	miron
К	Sereda (20.11.2014 22:13:50)
Дата	20.11.2014 23:30:26

При Сталине был плановый показатель снижения себестоимости при ГОСТе

Каждый директор в 1947-1954 году был обязан, сохраняя требования ГОСТ, снизить себестоимость на 1,5-2 или более процента. Директора бегали за учеными, требуя помочь. АН СССР включала не только фундаментальный блок, но и прикладников. Например, там разрабатывали сталь для перьев ручек. Кроме того ежегодно пересматривались нормы выработки, что на самом деле требовало либо снизить зарплату либо повысить производительность труда. Интелей заставляли покупать облигации госзайма с неопределенным обещанием когда нибудь деньги отдать. Кроме того был частный сектор производства, хотя с гостребованиями по зарплате.

> Российская экономическая наука (и образование) КОНЦЕПЦИЮ TFP НЕ ВОСПРИНИМАЮТ.>

Не правда! В СССР марксистская концепция прибавочной стоимости объясняла ренту на собственность и роль технологии в росте производства. Это во 2 и 3 томе Капитала.

<Иными словами, российское экономическое научно-образовательное сознание не воспринимает концепцию экономической эффективности вообще.>

Потому что никто не знает, что это такое. Допустим, что самое выгодное вывозить нефть и покупать на доллары цацки, а народ держать на пособии, но во время войны страна беззащитна перед агрессором, так как никто ничего не умеет делать. В концепцию Экономикс не входит человеческий капитал как государственная ценность. Так только потреблямство.

Я с этим столкнулся на молодых специалистах, стал смотреть учебники, по которым учат - реально, авторы учебников природы коэффициента "А" не понимают и открытым текстом рекомендуют рассчитывать функцию Кобба-Дугласа без него!!!>

Так дурость эта функция. Поэтому и не понимают. И вообще математика в экономике есть идиотизм, так как в биологии математика почти не нужна и ее там нет.

>В русскоязычной Википедии нет статьи "Total factor productivity".>

Правильно! Зачем засорять дуростью энциклопедию?

>Симптоматично, не правда ли?>

Просто советские ученые понимали ложность экономикс, а нынешние это видят, но боятся сказать.

>Брежнев, с его "Экономика должна быть экономной", - настоящий революционер в отечественной экономической науке! :) Хотя на практике, особенно при Сталине (привет Мирону) плановые показатели по росту производительности труда и фондоотдаче были в числе ключевых. Потом как-то слились.>

Не слилось, а специально ликвидировал предатель Булганин - убийца Сталина.

>Но, с другой стороны, отечественная экономическая практика сейчас (после Брежнева) не воспринимает даже усечённой модели Кобба-Дугласа, а именно - зависимости роста от капиталовложений (инвестиций).>

Она для РФ не нужна. Тут надо думать о законе Паршева, а не о функции Дугласа.

>Такое впечатление, будто экономическая наука России и Украины (о которых я знаю) - это "экономика Емели-дурака", где воспринимается только Емеля и самодвижущаяся печка. Самодвижущаяся почему? По щучьему велению. Волшебных нанотехнологий Сколково. Или "эффективных рыночных реформ".<

Нет, это просто люди видят, что король голый, а сказать боятся.

От	Sereda
К	miron (20.11.2014 23:30:26)
Дата	21.11.2014 14:20:46

Это разные вещи

>Каждый директор в 1947-1954 году был обязан, сохраняя требования ГОСТ, снизить себестоимость на 1,5-2 или более процента. Директора бегали за учеными, требуя помочь. АН СССР включала не только фундаментальный блок, но и прикладников. Например, там разрабатывали сталь для перьев ручек. Кроме того ежегодно пересматривались нормы выработки, что на самом деле требовало либо снизить зарплату либо повысить производительность труда. Интелей заставляли покупать облигации госзайма с неопределенным обещанием когда нибудь деньги отдать. Кроме того был частный сектор производства, хотя с гостребованиями по зарплате.

Было дело. Ещё та школа экспертов была при делах.

>> Российская экономическая наука (и образование) КОНЦЕПЦИЮ TFP НЕ ВОСПРИНИМАЮТ.>
>
>Не правда! В СССР марксистская концепция прибавочной стоимости объясняла ренту на собственность и роль технологии в росте производства. Это во 2 и 3 томе Капитала.

Здесь не про СССР, а про современное состояние экономического образования. Во-вторых, в СССР "Капитал" издавали и сдавали (на зачётах), но не читали.

><Иными словами, российское экономическое научно-образовательное сознание не воспринимает концепцию экономической эффективности вообще.>

>Потому что никто не знает, что это такое. Допустим, что самое выгодное вывозить нефть и покупать на доллары цацки, а народ держать на пособии, но во время войны страна беззащитна перед агрессором, так как никто ничего не умеет делать. В концепцию Экономикс не входит человеческий капитал как государственная ценность. Так только потреблямство.

>> Я с этим столкнулся на молодых специалистах, стал смотреть учебники, по которым учат - реально, авторы учебников природы коэффициента "А" не понимают и открытым текстом рекомендуют рассчитывать функцию Кобба-Дугласа без него!!!>

>Так дурость эта функция. Поэтому и не понимают. И вообще математика в экономике есть идиотизм, так как в биологии математика почти не нужна и ее там нет.

"Не понимают" и "не воспринимают" это разные вещи. По-моему, здесь скорее не воспринимают.

В экономике математика вряд ли может быть "не нужна", т.к. экономика практически повсеместно оперирует измеряемыми величинами (рублями, часами, тоннами, километрами) и производными коэффициентами.

Вы имеете ввиду неоклассическое направление в экономике ("экономикс"). Вот там математический аппарат прилагают к принципиально неизмеряемым, а то и субъективным понятиям (полезность и т.п.). Это действительно есть бессмыслица.

>>В русскоязычной Википедии нет статьи "Total factor productivity".>
>
>Правильно! Зачем засорять дуростью энциклопедию?

Я ж говорю - не воспринимают. :)

От	miron
К	Sereda (21.11.2014 14:20:46)
Дата	21.11.2014 16:14:21

Те же самые

>Было дело. Ещё та школа экспертов была при делах.>

Вопрос, кто-нибудь в эксперименте проверил производственную функцию?

>>> Российская экономическая наука (и образование) КОНЦЕПЦИЮ TFP НЕ ВОСПРИНИМАЮТ.>
>>
>>Не правда! В СССР марксистская концепция прибавочной стоимости объясняла ренту на собственность и роль технологии в росте производства. Это во 2 и 3 томе Капитала.
>
>Здесь не про СССР, а про современное состояние экономического образования. Во-вторых, в СССР "Капитал" издавали и сдавали (на зачётах), но не читали.>

А надо было дочитать до конца, хотя это не просто. Вижу, что и ВЫ не читали.

>><Иными словами, российское экономическое научно-образовательное сознание не воспринимает концепцию экономической эффективности вообще.>
>
>>Потому что никто не знает, что это такое. Допустим, что самое выгодное вывозить нефть и покупать на доллары цацки, а народ держать на пособии, но во время войны страна беззащитна перед агрессором, так как никто ничего не умеет делать. В концепцию Экономикс не входит человеческий капитал как государственная ценность. Так только потреблямство.
>
>>> Я с этим столкнулся на молодых специалистах, стал смотреть учебники, по которым учат - реально, авторы учебников природы коэффициента "А" не понимают и открытым текстом рекомендуют рассчитывать функцию Кобба-Дугласа без него!!!>
>
>>Так дурость эта функция. Поэтому и не понимают. И вообще математика в экономике есть идиотизм, так как в биологии математика почти не нужна и ее там нет.
>
>"Не понимают" и "не воспринимают" это разные вещи. По-моему, здесь скорее не воспринимают.>

Зачем воспринимать идиотизмы?

>В экономике математика вряд ли может быть "не нужна", т.к. экономика практически повсеместно оперирует измеряемыми величинами (рублями, часами, тоннами, километрами) и производными коэффициентами.

>Вы имеете ввиду неоклассическое направление в экономике ("экономикс"). Вот там математический аппарат прилагают к принципиально неизмеряемым, а то и субъективным понятиям (полезность и т.п.). Это действительно есть бессмыслица.>

Ну арифметика везде нужна. Я имею в виду математика как всякие там придуманные функции, которых никто и никогда не проверял.

>>>В русскоязычной Википедии нет статьи "Total factor productivity".>
>>
>>Правильно! Зачем засорять дуростью энциклопедию?
>
>Я ж говорю - не воспринимают. :)

От	Sereda
К	miron (21.11.2014 16:14:21)
Дата	21.11.2014 22:28:57

Естественно.

>>Было дело. Ещё та школа экспертов была при делах.>
>
>Вопрос, кто-нибудь в эксперименте проверил производственную функцию?

Конечно. Вообще-то, этих производственных функций десятки. Кобба-Дугласа - самая популярная.

Вы же знакомы с концепцией статистической регрессии? ПФКД для достаточно сложной экономической системы, где перетоки труда и капитала это реальность, описывает динамику выпуска с показателями R2 более 0,9 и средней ошибкой аппроксимации менее 3%. Это довольно мощный инструмент экономического анализа.

>>>> Российская экономическая наука (и образование) КОНЦЕПЦИЮ TFP НЕ ВОСПРИНИМАЮТ.>
>>>
>>>Не правда! В СССР марксистская концепция прибавочной стоимости объясняла ренту на собственность и роль технологии в росте производства. Это во 2 и 3 томе Капитала.
>>
>>Здесь не про СССР, а про современное состояние экономического образования. Во-вторых, в СССР "Капитал" издавали и сдавали (на зачётах), но не читали.>
>
>А надо было дочитать до конца, хотя это не просто. Вижу, что и ВЫ не читали.

Маркс не лёгкий писатель. :) Нужна большая мотивация, чтобы такое читать. Хотя студентом, конечно, просматривал.

>>><Иными словами, российское экономическое научно-образовательное сознание не воспринимает концепцию экономической эффективности вообще.>
>>
>>>Потому что никто не знает, что это такое. Допустим, что самое выгодное вывозить нефть и покупать на доллары цацки, а народ держать на пособии, но во время войны страна беззащитна перед агрессором, так как никто ничего не умеет делать. В концепцию Экономикс не входит человеческий капитал как государственная ценность. Так только потреблямство.
>>
>>>> Я с этим столкнулся на молодых специалистах, стал смотреть учебники, по которым учат - реально, авторы учебников природы коэффициента "А" не понимают и открытым текстом рекомендуют рассчитывать функцию Кобба-Дугласа без него!!!>
>>
>>>Так дурость эта функция. Поэтому и не понимают. И вообще математика в экономике есть идиотизм, так как в биологии математика почти не нужна и ее там нет.
>>
>>"Не понимают" и "не воспринимают" это разные вещи. По-моему, здесь скорее не воспринимают.>
>
>Зачем воспринимать идиотизмы?

Ваше мнение в экономике достаточно авторитетно, чтобы сходу называть TFP "идиотизмом"?

От	miron
К	Sereda (21.11.2014 22:28:57)
Дата	22.11.2014 12:38:59

С коррелятивно-регрессинным анализом я знаком, но...

>>>Было дело. Ещё та школа экспертов была при делах.>
>>
>>Вопрос, кто-нибудь в эксперименте проверил производственную функцию?
>
>Конечно. Вообще-то, этих производственных функций десятки. Кобба-Дугласа - самая популярная. Вы же знакомы с концепцией статистической регрессии? ПФКД для достаточно сложной экономической системы, где перетоки труда и капитала это реальность, описывает динамику выпуска с показателями R2 более 0,9 и средней ошибкой аппроксимации менее 3%. Это довольно мощный инструмент экономического анализа.>

Увы, это путь в никуда. В биологии, сколько я не считал регрессионные параметры и линии регрессии, опыт всегда был другим. Предсказать не удалось ни в одном случае. Общество и экономика много сложнее и учесть все параметры невозможно. Упрощение ведет и идиотским предсказаниям.

>>>>> Российская экономическая наука (и образование) КОНЦЕПЦИЮ TFP НЕ ВОСПРИНИМАЮТ.>
>>>>
>>>>Не правда! В СССР марксистская концепция прибавочной стоимости объясняла ренту на собственность и роль технологии в росте производства. Это во 2 и 3 томе Капитала.
>>>
>>>Здесь не про СССР, а про современное состояние экономического образования. Во-вторых, в СССР "Капитал" издавали и сдавали (на зачётах), но не читали.>
>>
>>А надо было дочитать до конца, хотя это не просто. Вижу, что и ВЫ не читали.
>
>Маркс не лёгкий писатель. :) Нужна большая мотивация, чтобы такое читать. Хотя студентом, конечно, просматривал.>

Мне удалось прочитать все 3 тома с большим напрягом, особенно 1 том.

>>>><Иными словами, российское экономическое научно-образовательное сознание не воспринимает концепцию экономической эффективности вообще.>
>>>
>>>>Потому что никто не знает, что это такое. Допустим, что самое выгодное вывозить нефть и покупать на доллары цацки, а народ держать на пособии, но во время войны страна беззащитна перед агрессором, так как никто ничего не умеет делать. В концепцию Экономикс не входит человеческий капитал как государственная ценность. Так только потреблямство.
>>>
>>>>> Я с этим столкнулся на молодых специалистах, стал смотреть учебники, по которым учат - реально, авторы учебников природы коэффициента "А" не понимают и открытым текстом рекомендуют рассчитывать функцию Кобба-Дугласа без него!!!>
>>>
>>>>Так дурость эта функция. Поэтому и не понимают. И вообще математика в экономике есть идиотизм, так как в биологии математика почти не нужна и ее там нет.
>>>
>>>"Не понимают" и "не воспринимают" это разные вещи. По-моему, здесь скорее не воспринимают.>
>>
>>Зачем воспринимать идиотизмы?
>
>Ваше мнение в экономике достаточно авторитетно, чтобы сходу называть TFP "идиотизмом"?>

Наоборот, мне все говорят, что я идиот. Однако пока в РФ все выходит по-моему и только наши с Мигелем (сейчас он здесь в форме твердого знака) модели обьясняют экономику РФ и ЦР.

От	Иванов (А. Гуревич)
К	miron (22.11.2014 12:38:59)
Дата	22.11.2014 19:38:55

Забавно

>Наоборот, мне все говорят, что я идиот.

Мне кажется, в этом что-то есть.

>Однако пока в РФ все выходит по-моему и только наши с Мигелем (сейчас он здесь в форме твердого знака) модели обьясняют экономику РФ и ЦР.

Ну, с Мигелем вам равняться не стоит. Это не ваш уровень.

От	miron
К	Иванов (А. Гуревич) (22.11.2014 19:38:55)
Дата	22.11.2014 20:39:26

Смех без причины - признак дурачины.

>>Наоборот, мне все говорят, что я идиот.
>
>Мне кажется, в этом что-то есть.>

Конечно! Вам легче стало?

>>Однако пока в РФ все выходит по-моему и только наши с Мигелем (сейчас он здесь в форме твердого знака) модели обьясняют экономику РФ и ЦР.
>
>Ну, с Мигелем вам равняться не стоит. Это не ваш уровень.>

Конечно, не мой. Гораздо ниже! Ве модели в книге мои или Скорынина.

От	Иванов (А. Гуревич)
К	miron (22.11.2014 20:39:26)
Дата	23.11.2014 09:52:09

Re: Смех без...

>Ве модели в книге мои или Скорынина.

Вряд ли вы понимаете, что означает слово "модель". Тем более, математику вы изучали по Детской энциклопедии.

От	miron
К	Иванов (А. Гуревич) (23.11.2014 09:52:09)
Дата	24.11.2014 18:10:42

Понимаю, не понимаю, но мои. А Вам правда полегчало? Срезали? Как у Шукшина? (-)

От	miron
К	miron (22.11.2014 12:38:59)
Дата	22.11.2014 14:01:33

Ошибся: "корреляционно-" (-)

От	Artur
К	miron (22.11.2014 12:38:59)
Дата	22.11.2014 13:21:53

В каком то смысле мы говорим одинаковые вещи

"Если кто ещё не понял - человека можно описать только используя ЦЕЛЬ,СМЫСЛ" - http://vif2ne.ru/nvz/forum/0/co/350608.htm

человек/организм и общество описываются моделью открытой системы, задача которой формулируется именно в информационных переменных - уменьшение внутренней энтропии.
Из этого очевидно, что принципиальная возможность описывать человека/организм/общество языком естественных наук любого уровня практически бесполезна, т.к основные цели поведения человека/организма/общества с очевидностью выходят за рамки естественных наук, т.к информационные переменные это то, что используется, к примеру, в программировании - это цель, смысл, значение

Описание человека/организма/общества дуалистично, с одной стороны он описывается некой системой уравнений, с другой стороны, используют другую форму описания, информационную, о которой говорилось выше. Очевидно, что информационные переменные не дают данные по динамике системы, которые возможно получить из системы уравнений, но эти переменные хорошо приспособлены для описания всех системных процессов, процессов описывающих и выражающих единство.

Это один к одному ситуация квантовой механики с её дуализмом частица-волна. Физики устами Бора говорят об этом очень давно, Бор всегда говорил о том, что принцип неопределённости применим ко всем системам, не только к КМ. Над этим принципом дополнительности он думал всю свои жизнь. Принцип дополнительности в КМ, а значит во всех перечисленных ситуациях - человек/организм/общество/система приходит на смену принципу причинности.

два других примера проявления этого дуализма описания сложных систем это схемотехника и термодинамика

исходя из обычной инженерной практики разработки сложных систем, можно утверждать необходимость и приоритетность наличия высокоуровневого языка, пригодного для описания и проектирования основных технических характеристики системы. Например, при разработке и анализе электрической схемы разработчики не использует язык физики. Физика используется только при компьютерном обсчёте модели, полученной высокоуровневыми понятиями схемотехники.

в классической физике термодинамика описывает системы, состоящие из огромного количества частиц, каждая из которых строго подчиняется законам механики Ньютона. Новый язык для описания (т.е термодинамика) нужен, т.к теоретически невозможно решить систему линейных уравнений, которой описывается, к примеру, идеальный газ, ввиду невероятного количества числа уравнений - по одному уравнению для каждой частицы

>>>>Было дело. Ещё та школа экспертов была при делах.>
>>>
>>>Вопрос, кто-нибудь в эксперименте проверил производственную функцию?
>>
>>Конечно. Вообще-то, этих производственных функций десятки. Кобба-Дугласа - самая популярная. Вы же знакомы с концепцией статистической регрессии? ПФКД для достаточно сложной экономической системы, где перетоки труда и капитала это реальность, описывает динамику выпуска с показателями R2 более 0,9 и средней ошибкой аппроксимации менее 3%. Это довольно мощный инструмент экономического анализа.>
>
>Увы, это путь в никуда. В биологии, сколько я не считал регрессионные параметры и линии регрессии, опыт всегда был другим. Предсказать не удалось ни в одном случае. Общество и экономика много сложнее и учесть все параметры невозможно. Упрощение ведет и идиотским предсказаниям.

необходимы высокоуровневые языки описания, о которых я говорил выше на примерах из схемотехники, термодинамики. И они существуют - термодинамика для экономики это политэкономия. Хазин её приравнивает к макроэкономике и считает, что прямой и легко прослеживаемой связи между макроэкономикой и микроэкономикой не существует.
По сути вы говорите о том же самом

>>>>>> Российская экономическая наука (и образование) КОНЦЕПЦИЮ TFP НЕ ВОСПРИНИМАЮТ.>
>>>>>
>>>>>Не правда! В СССР марксистская концепция прибавочной стоимости объясняла ренту на собственность и роль технологии в росте производства. Это во 2 и 3 томе Капитала.
>>>>
>>>>Здесь не про СССР, а про современное состояние экономического образования. Во-вторых, в СССР "Капитал" издавали и сдавали (на зачётах), но не читали.>
>>>
>>>А надо было дочитать до конца, хотя это не просто. Вижу, что и ВЫ не читали.
>>
>>Маркс не лёгкий писатель. :) Нужна большая мотивация, чтобы такое читать. Хотя студентом, конечно, просматривал.>
>
>Мне удалось прочитать все 3 тома с большим напрягом, особенно 1 том.

От	Artur
К	Artur (22.11.2014 13:21:53)
Дата	22.11.2014 15:09:26

потоки пищи, воды, движения информации в мозгу...

это было трудно догадаться ?

а почему у вас не возник вопрос о системе уравнений идеального газа ? это вполне сравнимо по сложности

ну или реакторы атомных станций - вы думаете, там всё делается аналитическими методами ? Только до определённого предела - дальше всё ручками

От	miron
К	Artur (22.11.2014 15:09:26)
Дата	22.11.2014 15:41:27

Они описываются алгоритмами, а не уравнениями. (-)

От	Artur
К	miron (22.11.2014 15:41:27)
Дата	22.11.2014 17:58:57

алгоритмов в физике не бывает

это понятие из другой сферы - из математики, из программирования.

От	Artur
К	miron (22.11.2014 15:41:27)
Дата	22.11.2014 17:00:53

не учите физика физике, и он не скажет, куда вам идти (-)

От	miron
К	Artur (22.11.2014 17:00:53)
Дата	22.11.2014 18:51:10

Вы о чем? Вопрос: какие уравнения описывают людей? Сами написали. (-)

От	Artur
К	miron (22.11.2014 18:51:10)
Дата	25.11.2014 13:54:11

Я говорил о уравнениях. Алгоритмы используют в математике

я говорил о уравнениях обмена веществ, о уравнениях связанных с движением информации.

в физике нет такого понятия как алгоритмы, зато есть понятие уравнения.

От	miron
К	Artur (22.11.2014 13:21:53)
Дата	22.11.2014 13:58:23

И какой системой уравнений описывается человек с одной стороны? (-)

От	Мак
К	Мак (20.11.2014 14:06:53)
Дата	20.11.2014 14:08:52