>Так для чего на самом деле нам нужна сегодня демократия, и главное - в
>какой форме?
я это придумал независимо с А П Паршевым. Народные собрания. (всего-то, но не торопитесь). Но это не Советы, как их многие понимают.
Дело в следующем, и я извиняюсь за высокую степень абстракции. НИКАКАЯ власть не есть выразитель воли народа и не есть носитель субъектности народа. Хоть царь хоть выбранный парламент. Выбирая, мы даем им только право что-то делать, но НИКАК не обязываем ЧТО ИМЕННО делать.
А они и не обязаны, потому что мы им ничего не сказали. Сказать должно Народное Собрание. Для Народного Собрания не нужен никакой закон, потому что оно не покушается на власть. Это принципиальный момент. Нет, мы - НС н- власть и не замахиваемся на это. Мы только выражаем волю народа, формулируем ее.
Более того, НИКАКОЙ закон и не имеет право регламентировать форму выражения воли народа. КАК ХОЧУ, ТАК и ВЫРАЖАЮ. И никто, никакое государство, не имеет право указывать мне, в каких рамках я это делаю. ТЕМ БОЛЕЕ, что НС никакие практические властные функции не берет на себя.
ВОля, высказанная НС, *формально* никого ни к чему не обязывает. Но просто становится всем видно кто есть кто и что есть что. Если госудаство - кем бы оно ни было, хоть монархом, игнорирует волю народа, то всем все ясно, и народ сделает выводы.
И этот опыт уже был применен именно в России - Крестьянский съезд в мае 1917 г с требованием передачи земли крестьянам в бесплатное и уравнительное пользование. а вот Октябрьский переворот и реализовал это требование. В мире не было более демократической революции.
«КРЕСТЬЯНСКИЙ НАКАЗ О ЗЕМЛЕ
Вопрос о земле, во всем его объеме, может быть разрешен только всенародным Учредительным Собранием.
Самое справедливое разрешение земельного вопроса должно быть таково:
1) Право частной собственности на землю отменяется навсегда; земля не может быть ни продаваема, ни покупаема, ни сдаваема в аренду либо в залог, ни каким-либо другим способом отчуждаема. Вся земля: государственная, удельная, кабинетская, монастырская, церковная, посессионная, майоратная, частновладельческая, общественная и крестьянская и т. д., отчуждается безвозмездно, обращается в всенародное достояние и переходит в пользование всех трудящихся на ней.
За пострадавшими от имущественного переворота признается лишь право на общественную поддержку на время, необходимое для приспособления к новым условиям существования.
2) Все недра земли, руда, нефть, уголь, соль и т. д., а также леса и воды, имеющие общегосударственное значение, переходят в исключительное пользование государства. Все мелкие реки, озера, леса и проч. переходят в пользование общин, при условии заведывания ими местными органами самоуправления.
3) Земельные участки с высококультурными хозяйствами: сады, плантации, рассадники, питомники, оранжереи и т. п. не подлежат разделу, а превращаются в показательные и передаются в исключительное пользование государства или общин, в зависимости от размера и значения их.
Усадебная городская и сельская земля, с домашними садами и огородами, остается в пользовании настоящих владельцев, причем размер самих участков и высота налога за пользование ими определяются законодательным порядком.
4) Конские заводы, казенные и частные племенные скотоводства и птицеводства и проч. конфискуются, обращаются во всенародное достояние и переходят либо в исключительное пользование государства, либо общины, в зависимости от величины и значения их.
Вопрос о выкупе подлежит рассмотрению Учредительного Собрания.
5) Весь хозяйственный инвентарь конфискованных земель, живой и мертвый, переходит в исключительное пользование государства или общины, в зависимости от величины и значения их, без выкупа.
Конфискация инвентаря не касается малоземельных крестьян.
6) Право пользования землею получают все граждане (без различия пола) Российского государства, желающие обрабатывать ее своим трудом, при помощи своей семьи, или в товариществе, и только до той поры, пока они в силах ее обрабатывать. Наемный труд не допускается.
При случайном бессилии какого-либо члена сельского общества в продолжение не более 2 лет, сельское общество обязуется, до восстановления его трудоспособности, на это время прийти к нему на помощь путем общественной обработки земли.
Земледельцы, вследствие старости или инвалидности утратившие навсегда возможность лично обрабатывать землю, теряют право на пользование ею, но взамен того получают от государства пенсионное обеспечение.
7) Землепользование должно быть уравнительным, т. е. земля распределяется между трудящимися, смотря по местным условиям по трудовой или потребительной норме.
Формы пользования землею должны быть совершенно свободны: подворная, хуторская, общинная, артельная, как решено будет в отдельных селениях и поселках.
8) Вся земля, по ее отчуждении, поступает в общенародный земельный фонд. Распределением ее между трудящимися заведуют местные и центральные самоуправления, начиная от демократически организованных бессословных сельских и городских общин и кончая центральными областными учреждениями.
Земельный фонд подвергается периодическим переделам в зависимости от прироста населения и поднятия производительности и культуры сельского хозяйства.
При изменении границ наделов первоначальное ядро надела должно остаться неприкосновенным.
Земля выбывающих членов поступает обратно в земельный фонд, причем преимущественное право на получение участков выбывших членов получают ближайшие родственники их и лица, по указанию выбывших.
Вложенная в землю стоимость удобрения и мелиорации (коренные улучшения), поскольку они не использованы при сдаче надела обратно в земельный фонд, должны быть оплачены.
Если в отдельных местностях наличный земельный фонд окажется недостаточным для удовлетворения всего местного населения, то избыток населения подлежит переселению.
Организацию переселения, равно как и расходы по переселению и снабжению инвентарем и проч., должно взять на себя государство.
Переселение производится в следующем порядке: желающие безземельные крестьяне, затем порочные члены общины, дезертиры и проч., и, наконец, по жребию, либо по соглашению.
Все содержащееся в этом наказе, как выражение безусловной воли огромного большинства сознательных крестьян всей России, объявляется временным законом, который впредь до Учредительного Собрания проводится в жизнь по возможности немедленно, а в известных своих частях с той необходимой постепенностью, которая должная определяться Уездными Советами Крестьянских Депутатов».
После этих декретов, особенно последнего, всё было ясно. С принявшим их правительством воевать просто не имело смысла. Они все равно победили бы. В любом случае. К сожалению, многие этого не поняли и полезли сражаться. Многие из них были героями. Но это был совершенно безнадежный вариант.
(с) Алексей Щербаков. "Гражданская война Генеральная репетиция демократии"
Аналогия между 1917 г во всей бывшей Российской Империей и 2014 г на Украине, на самом деле, удивительная. Тогда вся шушера Корниловых-Деникиных-Колачков-Врангелей не хотела признать очевидное. Весь 1917 г в России, задолго до большевистской революции, шла гражданская (крестьянская) война: около 2000 только крупных "волнений". Самозахват помещичьих земель шел непрерывно и к Октябрю во владении помещиков оставалось уже только порядка 15% с\х земель и около 6% с\х скота. Ленинский Декрет о Земле ничего фактически не менял в материальном смысле, но призывал общество признать сложившийся статус-кво и признать, что это СПРАВЕДЛИВО по отношению к крестьянству.
С этой же позицией большевики и их союзники и пришли в Учредилку, но Учредилка отказалась признать Декрет. Ровно так же, как киевская правящая тусовка отказывается признать очевидное: право Юго - Востока свою русскую культуру, государственный русский язык. И там, и там последствия не замедлили себя ждать.
24 октября 2014 года 13:35 | Виктор Милитарев Текст Фото Видео Прощание с «пятой колонной» Виктор Милитарев о том, можно ли оставаться западником «после Крыма» Сегодня, после воссоединения с Крымом, увидев массовую ненависть к России у западных элит, полное нежелание выслушивать какие бы то ни было наши аргументы в свою защиту, наглую приверженность западных элит к двойному стандарту и полную поддержку этого нашими либералами, многие наши сограждане склоняются к мнению о полной несостоятельности российского западничества. На мой взгляд, это прозрение является, мягко говоря, несколько запоздалым. Такие выводы можно было сделать уже в 1990 году, когда любого утверждавшего, что в массовых беспорядках в Вильнюсе или в Тбилиси прослеживается рука западных спецслужб, «демократическая общественность» немедленно подвергала остракизму. И так продолжалось все последовавшие за этим почти четверть века. Две югославские войны, две войны в Чечне, Приднестровье, 1993 год в Москве, войны в Абхазии и Южной Осетии с 1990 до 2008 годов. И каждый раз западные элиты демонстрировали ненависть к России и приверженность двойному стандарту, а российские либералы полностью поддерживали Запад, а в ряде случаев, как, например, с переворотом 1993 года и с первой чеченской войной, и инициировали точку зрения Запада. Но все это время антизападническая точка зрения в нашей стране была почти маргинальной. Над ее сторонниками, если не смеялись, то подсмеивались. А сегодня будто прорвало. Все чаще слышны точки зрения, по сравнению с которыми самые громкие заявления «красно-коричневой» оппозиции первой половины 90-х кажутся весьма умеренными. Постепенно, чуть ли не общепринятыми, становятся точки зрения про «мировую закулису», «особый путь России» и даже про «неприемлемость для России прав человека, демократии и рынка», а то и про то, что «права человека, демократия и рынок являются всего лишь способами, при помощи которых мировая закулиса обманывает и грабит человечество». В общем, есть немаленькие шансы, что наш народ или, точнее, его «говорливая» часть бросится в объятия конспирологии, авторитаризма и традиционализма с такой же безудержной страстью, с какой в свое время бросилась в объятия «прав человека, рынка и демократии». Лично мне не особенно нравится, когда вместо серьезной общенациональной дискуссии о путях развития нашей страны, мы наблюдаем динамику смены настроений крикливых меньшинств в режиме колебания маятника, на фоне десятилетий безмолвия, лишенного голоса, молчаливого большинства. Мне это не нравится. Тем более, что лично я уже многие десятилетия придерживаюсь точки зрения, находящейся ровно посередине между крайними точками колебаний маятника коллективных эмоций. И мне хочется надеяться, что в этот раз философская дискуссия о ситуации, в которой мы находимся, и о путях нашего развития окажется возможной и, более того, возобладает над динамикой общественных настроений. И, наконец, мне это не нравится еще и потому, что такая смена настроений происходит у нас не первый, не второй и даже не третий раз. Это начинает уже напоминать какой-то почти природный колебательный процесс. Сначала Запад начинает нас ненавидеть, потом мы начинаем ненавидеть его в ответ. А через некоторое время Англия в очередной раз втягивает нас в общеевропейскую войну и после победы в ней у нас все более активно развивается прозападное меньшинство. И так далее. Покойный Вадим Цымбурский назвал это «циклами похищения Европы». И совпадения ситуации в одной и той же фазе цикла действительно поразительны. Так, например, первые главы знаменитой книги Николая Данилевского «Россия и Европа» посвящены исключительно, говоря современным языком, информационной войне против России, которую элиты Европы вели в период Крымской войны и двойному стандарту, практиковавшемуся этими элитами в оценке действий России сравнительно с действиями других европейских стран. И совпадает ситуация до мелочей. У Данилевского, как он выражается, «один иностранец» говорит ему что-то в этом роде: «Вы не понимаете, до какой степени мы вас боимся и ненавидим. Посмотрите на карту. Эта огромная, нависающая над нашей бедной маленькой Европой Россия, вызывает у нас ужас». Почти дословно такой же разговор состоялся у меня 10 — 15 лет назад с одним из руководителей лейбористской партии. Мой английский знакомый сказал мне: «Вы все стараетесь нам понравиться. Ведете себя как ребенок, становящийся на табурет и читающий стихи, чтобы его оценили взрослые. А того не понимаете, что для нас ваша страна по причине ее огромных размеров всегда являлась и является предметом страха и ненависти». Совпадает не только отношение западных элит к нашей стране, но и поведение наших западников. Причем западники все время демонстрируют чудовищную глупость. Так, например, русское западничество времен Николая I даровало нам фантастическую вульгаризацию философии истории Гегеля, в чем-то даже превосходящую по своей глупости вульгаризацию марксизма большевиками и вульгаризацию либерализма дореволюционными кадетами и нынешними «демократами». Там основная мысль была такая. Мол, Гегель убедительно показал, что вся история человечества заканчивается на прусской конституционной монархии. И вся эта цепочка движения истории от восточного деспотизма к частичной свободе в Древней Греции, развитию осознания свободы в средневековой Западной Европе к «концу истории» в Пруссии, прошла мимо России. Значит, история России сама по себе является абсолютно бессмысленной, существование России также не имеет никакого смысла, и все, что нам остается, это немедленно сдаться, выражаясь языком Смердякова «культурным нациям». И все эти мысли находили себе художественное выражение в стихах типа: «Как сладостно Отчизну ненавидеть и страстно ждать ее уничтожения». Валерия Ильинична Новодворская нервно курит в углу. И так в разных формах уже более двух веков они регулярно призывают нас сдаться Западу. Они утверждают, что Запад —это «мировое добро», и что единственный способ нормального развития для нашей страны — это в точности скопировать все западные социальные институты. Более того, когда на Западе нас начинают ненавидеть и активно практиковать двойной стандарт, российские западники регулярно поддерживают эту точку зрения на Россию. Россия для них всегда исторически не права. И в отношениях с Западом, и в отношениях со всеми соседями русского народа. И русские, по мнению российских западников, все время должны каяться. В общем, я об этом уже писал. На Западе доблестные спецслужбы, а у нас кровавая гебня. И все такое прочее. И особенно смешно, когда российские западники считают, что для решения всех проблем, стоящих перед Россией, достаточно быстро и повсеместно внедрить какой-то один западный социальный институт. Причем, внедрить, так сказать, на всю катушку, безо всяких ограничений и противовесов. Так, российские кадеты в предреволюционные годы считали, что все наши проблемы решит принятие конституции и ответственного министерства. А «демократы»-перестройщики искренне верили, что «рынок все расставит по своим местам». А наши нынешние либералы-белоленточники столь же истово верят, что все проблемы России решат «честные выборы». Впрочем, наши антизападники тоже время от времени допускали столь же глубокие мысли. Так один из идеологов панславизма уже в 70-е годы XIX века писал, что любить славян и заботиться об их освобождении необходимо в первую очередь потому, что иначе вся история России станет бессмысленной. Ведь без великой цели нам останется только тупо заботиться о величии своей страны и благосостоянии своего народа. И в этом смысле, у нас все эти 200 с лишним лет идет дискуссия очень глупых западников с часто ничуть не более умными антизападниками. И разрушительное воздействие всех этих «новодворских» вполне себе уравновешивается тупой упертостью «сусловых». Романовскую монархию легко можно было бы спасти некоторой имитацией парламентаризма в духе нынешней «управляемой демократии» и хотя бы минимальными и лицемерными шагами по решению «земельного вопроса». Однако тогдашние сусловы предпочитали рассуждать о «твердой приверженности единоначалию» в политике и о «дворянстве-опоре трона» в отношении к крестьянству. И так и упирались, пока в 1905 году все не рухнуло. Точно также Советский Союз могли спасти хотя бы минимальные шаги в области свободы слова и столь же минимальные шаги в допущении малого бизнеса хотя бы в тогдашних венгерских объемах. Но советские победоносцевы держались за «марксистко-ленинское учение» и «приоритет общенародной собственности» до последнего, пока в 1985 году все не рухнуло в очередной раз. Так что вопрос о западничестве вовсе не такой простой. Да, вся эта, то ли старообрядческая, то ли вообще хлыстовская, но в любом случае очень русская, истовость, чрезвычайно смешна. Но понимание всей глупости наших западников вовсе еще не является решением вопроса о том, необходимо ли нам использовать ключевые социальные институты Запада. Сформулирую вопрос и его предпосылки более точно. Первое. Думаю, все согласятся, что Запад, по крайней мере, с послевоенных времен, сильно превосходит нас по уровню и качеству жизни. Отсюда вопросы. Нужно ли нам добиваться такого же уровня и качества жизни?И возможно ли это, поскольку многие исследователи считают, что Запад достиг таких высот исключительно благодаря неэквивалентному обмену со всем остальным миром. Или, выражаясь языком Валлерстайна, благодаря своему центральному положению в миросистеме. И второе. Нужно ли нам использовать ключевые западные социальные институты, вне зависимости от того, приближают ли они наш уровень и качество жизни к западным, просто потому, что этим институтам в сегодняшнем мире нет альтернативы. Или даже потому, что эти институты вообще являются правильными в каком-то «сущностном» смысле. Или просто потому, что они удовлетворяют сегодняшние глубинные потребности нашего народа. В первую очередь, речь здесь идет о «священных коровах» сегодняшнего Запада –демократии и правах человека. На самом деле, на первый вопрос ответить довольно просто. Любая нормальная страна будет стремиться к уровню и качеству жизни, сравнимому с западными. Уж тем более, любая страна, считающая себя великой державой.Понятно также, что добиться для себя уровня и качества жизни, полностью совпадающих с западными, практически невозможно. Во-первых, по причине монополизма Запада на мировые ресурсы, во-вторых, по элементарным экологическим соображениям. Не согласимся же мы ради улучшения жизни вырубить всю сибирскую тайгу или продать всю пресную воду Байкала. Понятно также, что полностью копировать Запад при достижении задачи сравниться с Западом невозможно. Невозможно из-за центрального положения Запада в миросистеме. Потому что то, что для центра миросистемы благо, то для периферии смерть. Либерализм и космополитизм укрепляют западные институты и улучшают жизнь на Западе. А в странах периферии и полупериферии либеральный космополитизм приводит к экономическим и политическим катастрофам и превращению страны в колонию или полуколонию Запада. Так что для стран периферии и полупериферии наиболее эффективно сочетание защиты социальной справедливости с национал-патриотизмом. Об этом подробно написано в прекрасной статье Александра Щипкова «Левый консерватизм». Об этом писал и я в статье «Левый консерватизм Александра Щипкова». Но при этом понятно, что лево-консервативная государственная и экономическая политика будет при своем проведении опираться на вполне западного происхождения институты. Такие как крупные корпорации, организованные рынки, промышленную и социальную политику. Второй вопрос, о «демократии и правах человека» гораздо интересней. В каком стиле проводится лево-консервативная политика? В стиле стран Скандинавии или Канады или в стиле Китая, Бирмы, Малайзии, Северной, а впрочем, и Южной, Корей. Естественно ли для граждан считать себя вправе публично критиковать руководство страны и иронизировать в его адрес, или же, как в Малайзии, уж не говорю об азиатских соцстранах, это считается неприличным и постыдным. А то и вообще ходят упорные слухи, что в некоторых соцстранах Восточной Азии приговоренных к смертной казни разбирают на органы без наркоза. А приговорить к высшей мере там могут не только маньяка-убийцу или наркоторговца, но и нарушителя правил дорожного движения. Впрочем, демократия и права человека вовсе не одно и то же. Вопрос о демократии – это вопрос инженерный, вопрос об эффективной форме правления. Вопрос о правах человека гораздо более серьезен. Демократия вовсе не является «единственно верной» системой правления. Если в обществе достаточно высокие уровень и качество жизни, соблюдается социальная справедливость и гарантированы некоторые важнейшие права человека, то вопрос о форме правления может быть для большинства населения совершенно неважным. Вопрос в другом. Демократия, по крайней мере на Западе, очень удобная форма правления, лучше других способствующая мирному урегулированию конфликтов элит за власть, и весьма часто способствующая более-менее благожелательному отношению этих элит к большинству населения. Не надо питать иллюзий. Консервативная критика демократии почти во всем права. Демократия вовсе не является реальным народовластием. Просто при демократии элиты добиваются своих, как правило, весьма несправедливых относительно большинства населения, целей, мирным путем, и с учетом интересов этого большинства. По крайней мере, в некоторой степени. Разумеется, демократия вовсе не является универсальным рецептом. И нынешние попытки части американской элиты насаждать по всему миру многопартийность, парламентаризм и честные выборы, также глупы, как советский «экспорт социализма» или политика Священного союза по защите абсолютных монархий в Европе. Так очевидно, что демократия совершенно не годится для стран с двумя-тремя государствообразующими народами и низким уровнем политической культуры. Если желать сохранить, например, Ирак как единое государство, то единственным решением будет прекратить всяческое баловство с «демократией» и вводить однопартийный полудиктаторский режим. Но мы-то не Ирак, и не Ливия. И я совершенно уверен, что нам сегодня подходят и парламентаризм, и многопартийность, и честные выборы. Другое дело, что такой стране как Россия необходимы контрольные механизмы, позволяющие не прекратить все это в компрадорский балаган. Какие именно механизмы —разговор отдельный. Это может быть и конституционная монархия, и определенные полномочия президента. Но я совершенно уверен, что от перехода к такой демократии нам никуда не деться. И я бы на месте нашей оппозиции не бегал по площадям со всяческими ленточками, а попытался бы договориться с властью о переходе к демократии, скажем, с 2018 года. А вот вопрос о правах человека мне представляется гораздо более фундаментальным, чем вопрос о демократии. Естественно, речь идет не о всяческих выдуманных политкорректностях, типа особых прав гомосексуалистов или мигрантов, а о праве граждан на высказывание критики в адрес руководства страны, о праве граждан на публичную иронию в тот же адрес, и вообще о праве на публичное обсуждение политики, истории и идеологии. Я уверен, что Советский Союз погиб в значительной мере потому, что неготовность руководства страны гарантировать эти права вызвала ненависть к власти большей части образованного слоя. Я уж не говорю о том, что страну, в которой «сажают за анекдоты» может возненавидеть и весь ее народ. По крайней мере, если этот народ европейской и христианской культуры. Может, китайцы с малайцами и бирманцами и обойдутся без прав человека, а мы – вряд ли. Так что, сколь бы ни были бы глупы наши западники, но у умных форм западничества в нашей стране, безусловно, есть перспективы. Читайте далее: http://svpressa.ru/society/article/102030/?redtrs=1