Выношу из комментариев к записи в ЖЖ Анатолия Вассермана.
Консолидированная структура противодействия реорганизации РАН —это Совет научных сообществ (СНС), объединяющий коллективы, которые в ходе летних протестов сделали что-то реальное. Прежде всего это:
1) Клуб 1 июля (группа академиков, которые в первых числах июля отказались войти в профанированную «академию» после предусматривавшейся тогда ликвидации РАН); 2) Оргкомитет Конференции научных работников РАН, состоявшейся 29-30 августа; 3) Профсоюз работников РАН.
Секретариат СНС состоит из пяти человек (академик В.Е. Захаров, В.П. Калинушкин от профсоюзов, академик А.П. Кулешов, академик В.А. Рубаков, А.А. Сафонов от Совета молодых ученых РАН).
Есть еще Общество научных работников, представляющее «либеральное» крыло протеста. Оно тоже входит в СНС, но не имеет представителей в секретариате.
СНС сформировал комиссию по общественному контролю за реорганизацией науки, состоящую из пяти членов Секретариата и пяти секций по три человека каждая (итого 20 человек). Состав секций, по-моему, еще не фиксирован окончательно, по крайней мере я не видел списков. Первым документом Комиссии является заявление о проекте положения о Федеральном агентстве научных организаций, см. http://www.rasconference.ru
Деятельность СНС сейчас отражается на сайте Конференции ( http://www.rasconference.ru). Еще одним ресурсом является сайт http://www.saveras.ru инициативной группы «Сохраним науку вместе» (эта группа организовывала митинги 24.08 и 28.09 и тоже входит в СНС) - вполне возможно, что после некоторого «притирания» именно этот сайт станет основным информационным ресурсом СНС.
Проблема в том, что вся эта структура видна только тем, кто следит за процессом либо непосредственно, либо по специфическим источникам: «Троицкому варианту» и Полит.ру. Позиция этих источников, как правильно говорит pustoj_zhurnal, двусмысленна —но оценки ТрВ и Полит.ру нельзя переносить на СНС!
Газета.ру, освещающая ситуацию вокруг Академии подробно и вполне объективно, ориентируется на «легальное» руководство Академии и не информирует о деятельности структуры, созданной снизу. (Отсюда и инициатива создания сайта saveras.ru.) Что касается КПРФ, то как информационные партнеры они мало на что способны, хотя в организации митинга 28 сентября помощь оказали неоценимую.
Помощь со стороны любых заинтересованных представителей общественности, включая Суть времени, можно только приветствовать. Доводы 777hawk, который видит опасность «перехвата» или «слива» академического протеста со стороны таких союзников, лично меня не убеждают, но они неоднократно высказаны и обоснованы публично и каждый может сам составить себе о них мнение.
Но надо понимать, что именно перечисленные выше структуры и люди —это та матрица внутри Академии, с которой необходимо взаимодействовать для оказания такой внешней помощи. Подменять или вытеснять существующую структуру протеста, чтобы начать что-то с нуля —контрпродуктивно.
Выдумывать структуры, еще более подходящее под те или иные априорные критерии, нетрудно для наблюдателя, находящегося снаружи процесса. Изнутри же немедленно становится ясно, что надо организовать в дееспособную структуру людей с очень разными тараканами в голове, причем это может быть сделано только на основе консенсуса. Захаров-Рубаков-Кулешов пока справляются с этой задачей, по-моему, великолепно.
22 октября 2013 года. ТрВ № 140, c. 11, "Бытие науки"
Михаил Конашев
Рубрика: Бытие науки
13 комментариев
2279 просм., 60 - за сегодня
Михаил Конашев
Казалось бы, борьба ученых в течение трех месяцев лета и начала осени 2013 года за будущее отечественной науки и страны, за само существование России закончилась, как и предсказывали скептики и циники, коих в Отечестве нашем нынче предостаточно, почти полным поражением. Правительственный законопроект не был отозван из ГД РФ и после долгих и в основном закулисных торгов за отдельные поправки, сделавшие его из абсолютно лишь относительно разрушительным и неприемлемым (степень разрушительности очень скоро обнаружится со всей очевидностью и неприглядностью), стал законом. А закон есть закон, и он будет применен так, как изначально задумывалось теми, кто затеял «реформу» РАН и других академий. Однако и этот факт имеет поистине национальное, а может быть, и всемирно-историческое значение. Ученые оказались способны на быструю и действенную самоорганизацию, на солидарность и единство действий, на упорное и достаточно мощное сопротивление, что, похоже, стало полной неожиданностью для власть предержащих, и не только для них. Обращения и Открытые письма, многочисленные статьи и интервью, «круглые столы», собрания, митинги, пикеты, «гуляния» возле ГД РФ, наконец, конференция научных работников 29-30 августа, ставшая, по решению ее участников, постоянно действующей и явившаяся де-факто Общероссийским съездом всех ученых, активных граждан своей страны, — всё это только начало борьбы ученых и начало их самоорганизации. Всего этого, увы, оказалось недостаточно и, тем более, окажется недостаточным в будущем. Необходим еще один, сам собой напрашивающийся шаг.
Этот шаг может быть сделан на втором заседании постоянной конференции научных работников, которое может стать (но может и не стать, конечно) не менее, а даже более важным, чем первое, в случае, если на нем будут приняты по крайней мере некоторые их тех решений, которые уже предлагаются. В том числе решение о создании Союза ученых России на учредительном съезде в конце этого или начале следующего года. Идея создания такого Союза была выдвинута вновь [1] и обсуждалась на заседании КС СПБ СУ 24 сентября 2013 года. Чтобы ребенок не родился недоношенным, одобрили проведение всесторонних предварительных консультаций и обсуждений, которые и идут в настоящее время с рассмотрением всех плюсов и минусов.
Необходимость создания Союза ученых России представляется очевидной и давно назревшей. Если бы Союз уже существовал, борьба против «реформы» РАН была бы намного более успешной хотя бы потому, что правительство и президент вынуждены были бы вести переговоры с Союзом. Кроме того, возможно, ученые смогли бы сделать упреждающий ход, предложив вовремя свою концепцию действительной реформы всей науки и свою готовую программу развития науки, включая две главные ее составляющие — академическую и вузовскую науку. Союз ученых смог бы также заранее добиться проведения обсуждения такой альтернативной программы и правительственной версии «реформ», реальных проблем отечественной науки и образования, проблем страны в целом в СМИ, в том числе на телевидении. Наконец, Союз ученых с большим успехом защищал бы то, что защищали отдельные общественные организации ученых и других граждан в последние годы. Одним словом, у Союза ученых России был бы совсем другой, общероссийский гражданский и политический вес, и, несомненно, будет. Причем этот вес постоянно увеличивался бы уже в процессе создания Союза.
Создание Союза помогло бы улучшить и состояние РАН, изменить сами принципы ее структуры и функционирования в сторону увеличения роли научных институтов, лабораторий и других, реально работающих научных коллективов, а также ученых советов, и, конечно же, увеличения роли и прав так называемых «рядовых научных работников» (по другой терминологии, научных «крепостных»), в разряд которых до сих пор приписаны все ученые без степеней, кандидаты и доктора наук. Таким же благотворным образом оно повлияло бы на состояние вузовской, в частности университетской, науки, где всё далеко не благополучно, на воссоздание в той или иной форме бездарно утерянной и столь нужной стране прикладной науки.
Союз ученых России не замещал бы, но дополнял существующие в области науки профсоюзы, у которых тоже есть определенные недостатки, часть которых является наследием советской эпохи, когда профсоюзы были почти исключительно «приводными ремнями партии», а часть— производными от их нынешнего, также подчиненного, состояния постсоветским, в том числе академическим властным структурам. Эта подчиненность не лучшим образом сказалась не только на решительности профсоюзных организаций и их официальных лидеров, что нашло отражение в некоторых резолюциях, принятых на организованных профсоюзами митингах, но и в способности профсоюзов мобилизовать собственных членов и заручиться активной и мощной поддержкой других, в том числе независимых профсоюзов, представляющих рабочее движение. В результате там, где на митингах могли быть тысячи или даже десятки тысяч человек, собирались всего лишь сотни.
Являясь самостоятельной общественной организацией, независимой, в том числе и финансово, от правительства, Союз ученых был бы более свободен в той критике правительственных «реформ», программ, проектов и прочих, далеко не всегда направленных на благо страны и ее граждан начинаний, чем РАН и другие, пока еще существующие академии, университеты и даже частные институты и фонды. В то же время Союз ученых России мог бы выступить инициатором, а возможно, и разработчиком различных проектов и программ национального и регионального развития, в которых соединялись бы опережающие свое время прогрессивные идеи и предложения, решения целого ряда давно назревших и более чем актуальных проблем, и целостный комплекс которых позволил бы вывести страну из того исторического тупика, в котором она оказалась по вине предыдущих и нынешних «эффективных менеджеров». По крайней мере он был бы способен вовремя обращать внимание власти и всего общества на возникновение новых проблем и опасных ситуаций, на то, что по тем или иным причинам не решаются старые проблемы, указывать на то, почему они не решаются, и начинать своевременно поиск их решения.
Наконец, само создание, существование и, тем более, успешная деятельность Союза ученых России многократно содействовали бы действительному становлению и быстрому, стабильному развитию гражданского общества и самых современных форм демократии. Нелишне напомнить, что и в царской России, и особенно в первое десятилетие СССР существовало множество научных обществ, приносивших огромную пользу стране и ее населению во многих смыслах, чуть ли не ежегодно проводились Всесоюзные и иные съезды ученых, учителей, врачей и других работников. Именно с уничтожения обществ или тотального их подчинения и «переформатирования» начался небезызвестный «Великий перелом», процесс сталинизации СССР. Возрождая и развивая эту крайне важную демократическую традицию Отечества конца XIX — начала XX века, Союз ученых России сыграл бы, вне всякого сомнения, положительную и, возможно, ключевую роль в процессе действительной модернизации страны по всем направлениям, в процессе ее гуманизации, или, проще говоря, окультуривания и очеловечивания, без чего ее прогрессивное развитие просто невозможно. Таким образом, Союз ученых России внес бы свою посильную лепту в столь необходимые преобразования страны, уже неоднократно названные Новым курсом, в превращение России в ту страну, в которую стремятся эмигрировать, а не в ту, из которой стремятся сбежать куда глаза глядят как можно скорее.
Михаил Конашев,
Санкт-Петербургский союз ученых, mbkonashev@mail.ru
Примечание 1
Первоначально идея создания Союза ученых появилась еще во времена «перестройки», и тогда же была предпринята попытка ее реализации, по ряду причин неудачная. Удалось создать только СПбСУ. Незадолго до «реформы» РАН она, как и идея Съезда ученых, была выдвинута заново. См.: Конашев М. Б. Съезд ученых: очередная иллюзия или первоочередная задача? // Троицкий вариант. 2009. № 11 (9 июня 2009 года).