От Мак
К Мак
Дата 13.08.2013 13:43:52
Рубрики Прочее; Ссылки; Тексты;

Сергей Кара-Мурза. Зачем зубрить устаревшие штампы?

http://problemanalysis.ru/mission/kolonka-kara-murzi/kolonka-kara-murzi_97.html

Зачем зубрить устаревшие штампы?

К любой проблеме, которая раскалывает наше общество, можно подбираться с разных сторон. Чем больше сторон мы рассмотрим, тем надежнее вывод. При этом во многих случаях противостоящие стороны еще сильнее разойдутся, но разойдутся с пониманием друг друга. А значит, у них в запасе будет вариант компромисса, и кто-то в каждом лагере начнет думать о формуле соглашения. Это лучше, чем культивировать иррациональную ненависть (часто вообще «не к тем»).

Мне пришлось копаться в одном срезе одной широкой проблемы. В срезе — проще и нагляднее, а в целом я бы назвал ее расколом нашего культурного слоя (условно, интеллигенции) по основаниям познания и понимания нашего общества и государства. Эта беда у нас случилась в ходе русской революции, даже затолкала нас в гражданскую войну. Потом она назревала в 1920-е годы и разрядилась в 1930-е — эту историю я осваивал по рассказам родных, а студентом — по стенограммам съездов и пленумов ЦК, изданным в те моменты, еще без цензуры. В 1950-е годы уже пришлось вести дебаты с друзьями и оппонентами — в школе. Потом на факультете, и в 1960-е — в лаборатории, походах и экспедициях. Тут уж, как писал Брюсов, «знаю, не окончен веков упорный спор, и где-то близко рыщет, прикрыв зрачки, раздор». И ведь это — между близкими друзьями.

Потом я получил практику — поехал в 1966 году работать на Кубу. Врос в их жизнь, в самых разных слоях и группах — тут и старые профессора, вернувшиеся из Калифорнии, и те, которых, наоборот, перехватили в лодке курсом на Флориду и вернули в университет, и студенты, отсидевшие четыре года за контрреволюционную деятельность — а оттуда в университет, а рядом с ними бойцы Че Гевары. И все говорят с жаром — о государстве, обществе и будущем, и требуют объяснить, как все это было в России и СССР. Тут приходилось задуматься.

Более того, меня помимо работы в лаборатории и аудитории втянули в проблемы организации науки на всех уровнях — от академии наук до завода и даже поля. Тут были дебаты не только с кубинцами, но и с экспертами — немцы из ГДР, чехи, поляки, молодые французы из Сорбонны (сразу после Красного Мая), левые ученые из Италии и США, да и наши специалисты — крепкий орешек. У всех были свои модели — и внутреннего уклада науки, и ее отношений с обществом и властью.

Чтобы все это утрясти в голове, я, вернувшись домой, покинул химию и занялся методологией. Давило разнообразие форм общественной организации, с которыми столкнулся, и та страсть, с которой люди отстаивали привычные им формы и трудно принимали иные. Потом были аспиранты из разных стран, с Востока и Запада, у всех самобытные типы общественных институтов — хоть в связи с наукой, но за ними видно было много необычного. Все это складывалось исторически, под какую-то абстрактную модель подогнать было трудно. Абстракции полезны, но нельзя им слишком верить, в жизни чистых моделей нет.

И вот вопрос, на который, по-моему, не так просто ответить: как получилось, что в 1980–1990-е годы значительная часть нашей интеллигенции поверила в абстрактные и даже фантастические модели жизнеустройства, стала их с энтузиазмом пропагандировать и даже внедрять в жизнь. Совокупность этих моделей назвали «Западом», хотя множество западных же авторитетных ученых предупреждали, что на реальном западе ничего похожего нет.

Дж. Гэлбрейт, побывав в декабре 1990 года в Москве и побеседовав с нашими учеными «рыночниками», так сказал об их планах: «Говорящие — а многие говорят об этом бойко и даже не задумываясь — о возвращении к свободному рынку времен Смита не правы настолько, что их точка зрения может быть сочтена психическим отклонением клинического характера. Это то явление, которого у нас на Западе нет, которое мы не стали бы терпеть и которое не могло бы выжить».

Ну, впали в утопию, наломали дров, но ведь уже 24 года прошло, а «отклонение клинического характера» все отклоняется. И разговор о нем заводить считается неприличным. У разных частей общества как будто сложились разные картины мира, должна же интеллигенция как-то с этой аномалией разобраться.

Сейчас у меня возник такой повод завести этот разговор — при всем уважении и пр. Я четыре месяца погружаюсь в изучение учебников политологии. Товарищи собрали мне лучшие учебники. Есть в политологии такой постулат: «искусство управлять является разумным при условии, что оно соблюдает природу того, что управляется». Эта мысль считается настолько очевидной, что М. Фуко называет ее пошлостью.

Государство управляет обществом — изучение этого процесса и есть предмет политологии. В этой науке общества грубо разделяют на два типа — современное (или гражданское, западного типа) и традиционное (т.е. незападное, разновидностей их много). Сказано и припечатано, что в России гражданского общества не было и нет. Значит, мы попадаем в категорию «традиционных» (хотя и в процессе модернизации). Ничего, назови хоть горшком. Так же и японцы, китайцы, сербы и пр. — живут себе и не переживают из-за ярлыка, главное, что у них есть и общество, и граждане.

Но чему же учат студентов-политологов? Ведь они должны ставить диагноз политике и даже лечить ее своими припарками. Как им объясняют «природу того, что управляется»? Причем управляется именно в России, а не в Англии или Зимбабве. Что нам говорят учебники о т.н. «традиционных» обществах, хотя бы обобщенно?

В прекрасном во многих отношениях учебнике «Политология» (М.: МГИМО, 2009; рук.авторского коллектива А.Ю. Мельвиль) о традиционном обществе сказано: «Характеристиками традиционного общества с подачи Спенсера, Дюркгейма и Фердинанда Тённиса принято считать его основанность на механизмах простого воспроизводства, слабую заинтересованность в обмене результатами экономической активности с другими хозяйственными единицами по типу горизонтальных связей, преимущественную ориентированность на замкнутую жизнедеятельность и на самообеспечение» (с. 337). Помянуты и «перевес труда доиндустриального над индустриальным, … явное преобладание автократических приемов властвования» и т.п.

Это туманное определение прилагается к обществам и культурам, в которых проживает 80% человечества. Но главное, это определение ошибочно, оно — продукт евроцентризма, который в ХIХ веке был метаидеологией Запада, занятого проектом империалистической глобализации. Влияния этого евроцентризма не избежали ни Спенсер и Дюркгейм с Тённисом, ни сам Маркс, который описывал общество Индии, исходя из докладов Ост-Индской компании. Все эти авторы обладали лишь скудным знанием о традиционных обществах, и привлекать их как авторитетных ученых по этому вопросу нельзя.

Почему берут для учебника их устаревшие представления, а не современные?

Широкое исследование традиционных обществ началось в 1940–1950-е годы, когда прошла мировая волна революций («не по Марксу») именно в этих обществах — в крестьянских странах от России и Китая до Мексики. А за ними поднялась волна антиколониальных национальных движений. Тогда и кинулись антропологи изучать традиционные общества.

В «Структурной антропологии» (1958) К. Леви-Стросс так определил суть контактов Запада с традиционными обществами: «Запад построил себя из материала колоний». Именно тогда в части (!) традиционных обществ на время возникли формы жизнеустройства, которые в цитированном учебнике политологии представлены как главные и вечные характеристики незападного общества. Эти формы были способом выживания при длительном изъятии метрополией ресурсов производства и развития.

Это прекрасно разобрано антропологами и культурологами. Примечательно, что в учебнике даже не упомянуты главные политологические выводы Леви-Стросса, одинаково важные для понимания и западного, и традиционных обществ.

Дотошный историк ХХ века Ф. Бродель, изучавший потоки ресурсов на Западе, писал: «Капитализм является порождением неравенства в мире; для развития ему необходимо содействие международной экономики... Он вовсе не смог бы развиваться без услужливой помощи чужого труда». В середине XVIII века Англия только из Индии извлекала ежегодно доход, равный трети всех инвестиций в Англии. Если учесть доход от всех ее обширных колоний, то выйдет, что за их счет и делались все инвестиции, и поддерживался уровень жизни англичан, включая образование, культуру, науку, спорт и т.д.

Как можно это не учитывать в политологии!

Уже в ХIХ веке земельная собственность в Африке, Полинезии и Австралии была присвоена западными колониальными державами практически полностью, а в Азии — на 57% (в Америке было круче). Без земельной собственности там и не могло возникнуть промышленности. К началу ХХ века всякая возможность индустриализации и модернизации для тех стран, которые попали в периферию Запада, была утрачена. Их уделом стала слаборазвитость.

Более того, уже на первой стадии колониальных захватов Запад пресекал развитие «туземной» рыночной экономики (в Индии она была процветающей — и разрушена). Запад стремился вывезти из колоний тот «материал», из которого могла быть построена местная экономика.

И ведь не во всех промышленно развитых странах сложилось современное общество, это очевидно. Япония — развитая промышленная страна — сохранила главные черты традиционного общества, сумев «закрыться» от Запада. Степень индустриализации не служит критерием для отнесения общества к тому или иному типу.

Вопреки установкам евроцентризма, традиционное общество вовсе не является косным, застойным. В особых условиях (прежде всего, при достаточной независимости от Запада) оно выполняет проекты быстрого и мощного развития с высоким уровнем инновационной активности (это видно на примере России, Японии, сегодня — Китая, многих стран). Как можно назвать косным российское общество в ХIХ–ХХ веках — политологи забыли о русской революции?

И гражданское общество может быть духовно больным и выхолощенным, и традиционное, даже тоталитарное, может быть одухотворенным и возвышающим человека. Сам по себе тип общества не предопределяет, будет ли оно в тот или иной исторический момент жестоким или терпимым, деспотическим или свободным. Не будем забывать, что именно гражданское общество развязывало беспрецедентные по жестокости войны, породило философию и идеологию расизма, проводило геноцид на огромных территориях, колонизовало и эксплуатировало большую часть мира, в том числе изымая из нее большую массу населения как рабов для вполне современной (для ХIХ века) капиталистической экономики. И ведь многие элементы этих структур возрождаются!

Уж не говорим о том, что и на Западе гражданское общество становится преданием. Все их политические институты после краха СССР быстро изменяются — в сторону авторитаризма, если не хуже.

Но этот раздел о традиционном обществе — лишь пример. Зачем наши уважаемые гуманитарии и обществоведы излагают устаревшие штампы, когда перед их глазами происходят величественные и драматические сдвиги — вот проблема! Ведь даже на социальный заказ перестройки и реформы уже нельзя сослаться.
От Скептик
К Мак (13.08.2013 13:43:52)
Дата 14.08.2013 22:10:52

Зубрить штампы не нужно, а тем более зачем их повторять?

" в ходе русской революции"

Не было никакой русской революции. Была инспирация мракобесия, развала страны, погрома интеллектуального слоля, промышленности, науки. Был голод и война.
От Кравченко П.Е.
К Мак (13.08.2013 13:43:52)
Дата 13.08.2013 21:11:20

Re: Сергей Кара-Мурза....

>Зачем зубрить устаревшие штампы?

>К любой проблеме, которая раскалывает наше общество, можно подбираться с разных сторон. Чем больше сторон мы рассмотрим, тем надежнее вывод. При этом во многих случаях противостоящие стороны еще сильнее разойдутся, но разойдутся с пониманием друг друга. А значит, у них в запасе будет вариант компромисса, и кто-то в каждом лагере начнет думать о формуле соглашения. Это лучше, чем культивировать иррациональную ненависть (часто вообще «не к тем»).

> Мне пришлось копаться в одном срезе одной широкой проблемы. В срезе — проще и нагляднее, а в целом я бы назвал ее расколом нашего культурного слоя (условно, интеллигенции) по основаниям познания и понимания нашего общества и государства. Эта беда у нас случилась в ходе русской революции, даже затолкала нас в гражданскую войну.
просто высший класс полит корректности(( Оказывается революция - это не предельное обострение классовой борьбы, это раскол по основам понимания общества. Трындец.


>И вот вопрос, на который, по-моему, не так просто ответить: как получилось, что в 1980–1990-е годы значительная часть нашей интеллигенции поверила в абстрактные и даже фантастические модели жизнеустройства, стала их с энтузиазмом пропагандировать и даже внедрять в жизнь. Совокупность этих моделей назвали «Западом», хотя множество западных же авторитетных ученых предупреждали, что на реальном западе ничего похожего нет.
ну как как. "Манипуляцию сознанием" почитать наример, вполне сносно объясняет, имхо(( как же так
>получилось
От Александр
К Кравченко П.Е. (13.08.2013 21:11:20)
Дата 15.08.2013 05:53:02

При чем тут классовая борьба?

>> Мне пришлось копаться в одном срезе одной широкой проблемы. В срезе — проще и нагляднее, а в целом я бы назвал ее расколом нашего культурного слоя (условно, интеллигенции) по основаниям познания и понимания нашего общества и государства. Эта беда у нас случилась в ходе русской революции, даже затолкала нас в гражданскую войну.
>просто высший класс полит корректности(( Оказывается революция - это не предельное обострение классовой борьбы, это раскол по основам понимания общества. Трындец.

Вон лидер белых Аксельрод - ни разу не буржуй, а воевал против советской России за "честь междуународного пролетарского знамени". Почему делом "чести международного пролетариата" этот марксист считал установление господства в России английской буржуазной олигархии - написано у Маркса.

Менее воинственные воевали против Багратиона и Кутузова. Почему буржуазный фюрер Наполеон был им ближе - написано у Маркса

Ничего классового тут нет. Патриоты Запада воевали против России.
----------------------
http://tochka-py.ru/
От Мак
К Александр (15.08.2013 05:53:02)
Дата 15.08.2013 15:30:11

Наполеон разыграл и эту карту, он обещал вольности народу России

http://www.patrio.ru/propaganda.htm

Наполеоновская пропаганда в 1812 году


"...общественным мнением надо управлять, если любое правительство, подчеркнул Фуше, "желает спать на матрацах, а не на штыках".

"...Даже такой просвещенный человек и герой Отечественной войны 1812 г., как генерал Н. Н. Раевский, с тревогой писал в первые дни вторжения "великой армии": "Я боюсь прокламаций, боюсь, чтобы не дал Наполеон вольности народу, боюсь в нашем крае беспокойства". Описывая эти помещичьи страхи в самом начале войны 12-го года, будущий декабрист М. И. Муравьев-Апостол отмечал: многие дворяне были убеждены вначале, что, живи Наполеон в Италии, он "был бы начальником бандитов...; сделался бы в Германии разбойничьим атаманом, а в России - Пугачевым".
Вот какие далеко идущие пропагандистские последствия имела акция с расстрелом герцога Энгиенского.

"Ведомство Фуше" действительно накануне войны забросило в Россию немало прокламаций о "воле" - отмене крепостного права, якобы идущей вместе с "великой армией".

В апреле 1812 г. московские городовые усердно соскабливали со стен и ворот нескольких домов сделанную масляной краской надпись: "Вольность! Вольность! Скоро будет всем вольность!" По проведенному полицией дознанию были арестованы два "дворовых человека" - Петр Иванов и Афанасий Медведев, которые, начитавшись французских прокламаций, утверждали: "Скоро Москву возьмут французы... Скоро будут все вольные, а помещики же будут на жаловании...".

О том, что власти в Петербурге в начале войны опасались, и не без некоторого основания, о чем свидетельствует отмена 11 июля 1812 г. крепостного права в части оккупированной Литвы и в трех губерниях Белоруссии, что Наполеон может объявить "волю" всем крепостным России, свидетельствует "анафема" Святейшего синода, в которой император французов объявлялся "антихристом" и "сыном сатаны", дерзающим против всех православных и их религиозных святынь.

Однако все эти страхи крепостников оказались напрасными. Эксперимент с дарованием "воли" в Литве и Белоруссии остался единственным - к тому же крестьяне получили лишь личную свободу, а земля осталась у польско-литовских помещиков. Того эффекта, на который рассчитывал Наполеон, это не произвело . Крестьяне не поверили в столь "куцую волю", пошли слухи, что помещики утаили подлинный указ Наполеона о "полной воле". Начались нападения крестьян на помещичьи усадьбы. Их владельцы бросились под защиту французской оккупационной администрации. Поскольку созданное Наполеоном 1 июля 1812 г. марионеточное Великое княжество Литовское (всего четыре российские губернии - Виленская, Гродненская, Минская и Белостокский округ) лежало на важных путях снабжения "великой армии", а крестьянские бунты против помещиков вели к дезорганизации этого снабжения, наполеоновский комиссар при марионеточном "правительстве" Великого княжества аббат Э. Биньон с молчаливого согласия Наполеона вскоре фактически отменил указ о "воле", издав прокламацию: "впредь не предполагается никакой перемены... в отношениях между господами и подданными". Маршал Даву на собрании дворян Мо-гилевской губернии в июле 1812 г. выразился еще более определенно: "Крестьяне останутся по-прежнему в повиновении помещикам своим...".

Оказавшись перед выбором - помещики или крепо стные, Наполеон явно предпочел первых, поскольку его политика насильственных реквизиций продовольствия для солдат и фуража для лошадей натолкнулась на сопротивление крестьян. Вначале это было пассивное сопротивление. Все воспоминания уцелевших участников русского похода были полны такими впечатлениями: '"Почти во всех местах, куда мы приходили, съестные припасы были вывезены или сожжены... деревни были пусты, жителей не было: они убежали, унося с собой провизию в большие окрестные леса" (капитан швейцарской гвардии Г. Шумахер). Когда же отряды фуражиров начали преследовать крестьян, те ответили активным вооруженным сопротивлением. При этом борьба против иноземных захватчиков тесно переплеталась с борьбой классовой против помещиков. Например, в Минской губернии Борисовского уезда крестьяне четырех деревень со всеми семьями и скотом ушли в леса, там организовали отряд самообороны и начали нападать как на французских фуражиров, так и на усадьбы местных помещиков. По жалобам последних оккупационная администрация направила в уезд карательный отряд, крестьян арестовали, привезли в Минск и судили военно-полевым судом.

Переписка Наполеона в июле - августе полна жалоб на большие потери его армии именно среди команд фуражиров, которых уничтожали в лесах и отдаленных деревнях крестьяне. И тогда "Робеспьер на коне" отдает прямо противоположный приказ - с начала августа 1812 г. специальные команды начинают вылавливать бежавших в отдаленные хутора и фольварки от мародеров "великой армии" помещиков, "им отдают опять в управление крестьян, и таким образом задобренные пленники обещают нам, что если они будут охраняемы от мародеров, то и мы... будем получать от них вино, муку, скот и фураж",- писал впоследствии один из участников таких экспедиций "по спасению помещиков".

Надо прямо сказать, что такая тактика опоры на прежних владельцев земли - помещиков принесла Наполеону больше выгод, чем декларация о "воле" для крепостных. В марионеточные органы "самоуправления" в Витебске, Могилеве, Минске, Смоленске и даже в Москве оккупационной администрации удалось набрать прислужников именно из числа помещиков, купцов и духовенства . Передовые дворяне-офицеры русской армии, подлинные патриоты, уже тогда резко осудили эту предательскую линию поведения.

Молодой русский офицер Александр Чичерин, вступив в ноябре 1812 г. со своим полком в одну из губерний Белоруссии, с удивлением отметил, что "жители этой губернии не разорены. Они добровольно все предоставили французам, устроили для них магазины фуража и продовольствия и большею частью сохранили свои дома и скот". "Почему?" - недоумевал молодой офицер. Оказывается, благодаря сотрудничеству местных помещиков с оккупантами. "Жадные и корыстные помещики,- записывал А. Чичерин 2(14) ноября 1812 г. в своем дневнике,- остались в своих владениях, чтобы избежать полного разорения, и, волей-неволей содействуя замыслам неприятеля, открыли ему свои амбары; проливая неискренние слезы и рассуждая о патриотизме, они верности отечеству предпочли удовлетворение своего корыстолюбия".

Много позднее, уже в своей последней ссылке на острове Св. Елены, Наполеон очень сокрушался, что не довел до конца якобы имевшийся у него накануне кампании 12-го года замысел дать "волю" всем крепостным России. Своему лечащему врачу О'Меара он в 1817 г. заявил: "Я провозгласил бы свободу всех крепостных в России и уничтожил бы крепостнические права и привилегии дворянства. Это создало бы мне массу приверженцев".

Впрочем, в своей официальной переписке 1812-1814 гг. отказ от предоставления "воли" Наполеон мотивировал именно нежеланием ссориться с русскими помещиками. Оправдывая свое сокрушительное поражение в России, он после бегства в Париж писал: "Я мог поднять большую часть населения, провозгласив свободу крепостных... Но когда я узнал, в какой грубости находится этот класс русского народа, я отказался от такой меры, которая обрекала столько семей (дворян.- В. С.) на смерть и страдание". Так что русские помещики напрасно боялись: в Россию в 1812 г. вторгся не французский Пугачев, а хладнокровный, честолюбивый завоеватель.

В этом отношении куда более проницательными оказались соратники Наполеона. Еще за год до вторжения в Россию, в июне 1811 г., Наполеон в доверительной беседе с А. Коленкуром открыл ему свои политические планы в отношении русских помещиков. "Он говорил,- писал А. Коленкур,- что дворяне-землевладельцы испугаются за свои поместья и заставят императора Александра, после удачной для нас битвы, подписать мир".
От Александр
К Мак (15.08.2013 15:30:11)
Дата 15.08.2013 17:58:09

Если уж на то пошло, то он их и дал :)

До войны 1812 года дворянство и по-русски не говорило. А победа в войне привела к всплеску национализма. Крустьяне оказались людьми, а не скотом. Появилась русская литература, попер массовый революционер, что в конце концов и привело к Октябрю. А любители "прогрессивного" капитализма так и остались на уровне "воля без земли". До нашего времени, между прочим.

Так что Кутузов с Багратионом уж куда социалистичнее Наполеона. Но только не для безродных.
------------------------
http://tochka-py.ru/
От Мак
К Мак (13.08.2013 13:43:52)
Дата 13.08.2013 13:48:08

Сергей Кара-Мурза. Что нужно для компромисса? Обсуждать с разных сторон!

Сергей Кара-Мурза (одна фраза из обсуждаемой статьи):
"К любой проблеме, которая раскалывает наше общество, можно подбираться с разных сторон. Чем больше сторон мы рассмотрим, тем надежнее вывод. При этом во многих случаях противостоящие стороны еще сильнее разойдутся, но разойдутся с пониманием друг друга. А значит, у них в запасе будет вариант компромисса, и кто-то в каждом лагере начнет думать о формуле соглашения. Это лучше, чем культивировать иррациональную ненависть (часто вообще «не к тем»)."