Ведущий: Понятно. Ну, вот тут есть тот, кто помоложе. Вы готовы обмануться или уже сами к этому приступили?
.58.12. Шаргунов С.А.: Да. 'Я сам обманывать рад...', воистину. Вы знаете, мне близки, близки экзистенциальные мотивы, собственно, если говорить о таком вот осмыслении бытия.
Но, мне кажется, что, то, что мы наблюдали, допустим, вот мы можем наблюдать, читая про 68-ой год, про Париж, про то, как некоторая такая смысловая исчерпанность, которую прокламировали Сартра, Камю, и прочие, она странным образом стала сочетаться уже с непосредственными событиями.
Ведущий: Некто и нам предрекают такие события.
Шаргунов С.А.: Сложно сказать, возможно ли это здесь, у нас. Но есть другое, есть все-таки такая острая эстенциальность в русском человеке, на мой взгляд, она очевидна. Но, если Сартр говорил, что ад - это другие, то, мне кажется, что вот для нашей страны иной раз другими оказывается рай. Все-таки эта способность где-то преодолеть собственную атомарность и увидеть другого - в это есть важная специфическая характеристика вот нашей экомены(?).
20.59.10. Я хочу сказать о более практических вещах. Мне кажется, что кроме вот такого трагически-героического существует еще и небольшой героизм. И героическое возможно в разных проявлениях. И, безусловно, это то, чего сегодня не хватает обществу. Но....
Ведущий: То есть, мало дел что ли?Шаргунов С.А.: Это могут быть, конечно, и пожарный, который пошел и спас людей, а сам погиб. Но это может быть и учитель, и врач, которые честно выполняют свое дело. А чтобы это произошло, нужно преодолеть то главное, что фиксируют социологи и психологи, и, боюсь, что психиатры, это тотальное недоверие всех ко всем. И общество погружено туда, оно стукнулось об это дно недоверия. И поэтому можно ли прокламировать ценности, можно ли их выращивать, если этим ценностям не поварят?21.00.25. Еще не столь давно я был убежден, что новые, совсем, совсем молодые, они окончательно отравлены конформизмом, что это такие юные старцы, и вот, действительно, по опросам вожделенная мечта молодого человека это стать менеджером 'Газпрома'.
Но, сейчас я вижу. Что картина все-таки несколько иная. Я вижу, что эти ценности прорастают, иной раз где-то напоминая, действительно, и парижский бунт, где-то это безрассудно, отчаянно, где-то это проходит по грани, но запрос на ценности, запрос на честность, говоря проще, он присутствует. И вот возможно...
Ведущий: В другом?Шаргунов С.А.: Он присутствует...
Ведущий: Нет, на честность в другом, в другом человеке?Шаргунов С.А.: Это тонкое замечание, но я думаю, и в себе на преодоление некоего малодушия в себе. Это есть, это важно, это может в который раз обернуться самообманом.
21.01.22. Ведущий: А где вы это видели, мне просто... в какой среде?Шаргунов С.А.: Где? Я думаю, что, может быть, это затрагивает, с одной стороны, крупные города сегодня и Интернет. Но, вот ....
Ведущий: Интернет, где люди обзывают друг друга последним словами, где треть скрывается за никами или вообще анонимы?Шаргунов С.А.: Вы знаете, даже вот в этой горячке максимализма, когда обзываются последними словами, в этом тоже зачастую присутствует истовая такая вот страстность. Ведь, как писал Лосский в своем исследовании, это важнейшая характеристика русского народа - этот максимализм. Он проявляется иной раз в Интернете, потому что, если смотреть на русскую благосферу, где в какой стране мира настолько отчаянно и круглыми сутками обсуждают важнейшие вопросы: и актуальную политику, и мировоззренческие моменты, да и идеологию.
21.02.10. На самом деле, сам феномен вот этих социальных сетей в России приобрел совершенно новое иное измерение. Это говорит мне о том, что вот ищущих, алчущих какой-то правды, и, может быть, конечно, обманывающихся снова и снова, у нас много
Юлия Иоаннова-Иванова
* * *
"Сталин – это наше всё".
Отрывки из статьи В.Третьякова в "Независимой газете".
Размышления о "великом и ужасном."
* * *
"Сталин, безусловно, один из величайших политиков мира в XX веке, и - кажется, этого не отрицают на Западе.
Сталин, - безусловно, диктатор, причем кровавый.
Между этими двумя полюсами (а полюса ли это?) - истина.
Моя задача - не открывать ее, ибо не под силу. Моя цель - несколько юбилейных штрихов.
Я задаюсь вопросом: если бы Петр Великий, фигура, безусловно, исполинская и традиционно положительная и в писаной русской истории, и в фольклоре (где, правда, в некоторых сусеках существует и образ Петра-Антихриста), так вот - если бы Петр Великий встал из гроба и оглянул нашу историю от сегодняшних дней назад, кого бы он мог назвать своим настоящим и полноправным наследником?
Ответ очевиден. Только Сталина. Ибо именно Сталин воплотил в жизнь как геополитические, так и индустриальные заветы Петра Великого. Более того - даже превзошел их.
Правда, Сталин не внедрил, как мечтают Петр, западного образа жизни в России. Но ведь и у Петра не все получалось.
А кто из них был большим диктатором, еще можно поспорить. Александр Пушкин, например. написал на сей счет "Медного всадника"
Петр Великий был еще реформатор и западник. А если и диктатор, то просвещенный. А разве Сталин не был реформатором? Разве не был просвещенным? Кто еще из правителей России в XX веке мог весьма профессионально рецензировать произведения литературы, кинематографии, театра, архитектуры, музыки? Кто мог даже направлять ход искусства? Конечно, в рамках определённом идеологии. Но профессионально. Кто? Вот Петр Великий мог. А в ХХ век? Даже Ленин, будучи куда как образованней Сталина, не мог и опасался.
Сталин в отличие от Петра не западник. Просто потому, что он, с одной стороны, верил в Россию как особую цивилизацию, был, так сказать, неформальным или пролетарским византийцем, а с другой - сам собирался цивилизовать весь мир на советско-коммунистический манер.
Что такое, по сути. Сталин? Жестко и жестоко целеустремленный прагматик, рассматривающий государство как доверенную ему историей, Лениным, революцией геополитическую систему, нуждающуюся в совершенствовании до уровня государства идеального, где счастье государства равно счастью людей.
Что такое все оставившие след в истории так называемые великие люди, как не Сталины?
Разница в одном: некоторые, единицы, в какой-то момент переходят к устройству гражданского общества, которое смогло бы функционировать после них. Большинство этого не делают.
Сталин - наше всё. Как и Пушкин. Два полюса русской культуры, политической в том числе.
Если бы Сталин жил сегодня, никаких концлагерей, конечно, не было бы. Сталин знал границы допустимого в собственной стране и в мире для каждой исторической эпохи. Он же был прагматик.
Не ругайте Сталина те, кто, не сделав больше страшного, не сделают и больше славного и особенно доброго. А если и ругаете, то представьте себя сидящим или как бы сидящим в Кремле: не выйдет ли из вас более Ужасный, но менее Великий Сталин"?