От IGA
К All
Дата 16.10.2012 06:56:58
Рубрики Ссылки; Тексты;

Рустем Вахитов. Москвичи как сословие.

В третьем номере "Отечественных записок" опубликована статья Рустема Вахитова. Кажется, её ещё не было на форуме.

http://www.strana-oz.ru/2012/3/moskvichi-kak-soslovie
Москвичи как сословие
Рустем Вахитов

В последнее время часто приходится слышать лозунг: «Москва для москвичей!». Смысл его, вероятно, состоит в том, что в Москве с высоким уровнем жизни и большими возможностями должны иметь право проживать лишь коренные жители столицы, то есть москвичи как минимум во втором поколении. Лозунг этот обычно воспринимается как националистический, однако вряд ли его можно считать таковым. Русский националист теоретически должен отстаивать право любого русского жить там, где он желает на территории России, в том числе и в Москве, и более того, он должен как минимум требовать, чтобы русские и в других регионах, за пределами Москвы, имели столь же достойный уровень жизни. Лозунг же разделяет людей, независимо от их национальности, на два сорта — москвичей, имеющих высокий уровень жизни и разные льготы по праву рождения (дарующего московскую прописку), и немосквичей, лишенных этих льгот. Получается, что лозунг этот — даже антинационалистический и вообще... — сословный. Такое заявление, возможно, кому-то покажется странным, но попробуем это доказать.


«Именитые люди»



«Большая советская энциклопедия» предлагает следующее определение сословия: «Сословие, социальная группа докапиталистических обществ, обладающая закрепленными в обычае или законе и передаваемыми по наследству правами и обязанностями. Для сословной организации характерна иерархия нескольких сословий, выраженная в неравенстве их положения и привилегий»[1]. Это определение вполне согласуется с тем, которое давал крупнейший в дореволюционной исторической науке специалист по российским сословиям историк В. О. Ключевский: «Сословиями мы называем классы, на которые делится общество по правам и обязанностям. Права дает либо утверждает, а обязанности возлагает государственная верховная власть, выражающая свою волю в законах»[2]. При этом, уточняя свое определение, Ключевский различал сословные права, с одной стороны, и личные привилегии и служебные полномочия — с другой. Личная привилегия дается отдельному лицу или роду (так, в Московском государстве солевары Строгановы имели особое звание «именитых людей»), а сословные права даются общим законом целой социальной группе (в Российской империи дворянство освобождалось от налогов и телесных наказаний). Служебные полномочия даются определенному лицу для выполнения определенных обязанностей и на время исполнения этих обязанностей (например, властные полномочия отдельных чиновников, которые отнимаются у них при отставке), а сословные права даются на всю жизнь и передаются по наследству.

Как видим, в определении БСЭ отражены две главнейшие тенденции в подходе к сословиям в исторической науке. Первая сводится к тому, чтобы видеть в сословиях исключительно социальные группы традиционного и даже архаического общества, а вторая — к тому, чтобы приписывать сословиям наследственный характер передачи привилегий.

Вместе с тем в современной теоретической социологии и — говоря шире — в обществоведении сложился иной подход к сословиям. Его автором является социолог Симон Кордонский, который предлагает рассматривать сословие как социальную группу, занимающую «определенное положение в иерархической структуре общества в соответствии со своими правами, обязанностями и привилегиями, закрепленными в законе и (или) передаваемыми по наследству»[3]. Такое понимание позволяет говорить о наличии своеобразных сословий в современных обществах. Например, партноменклатура в СССР или госчиновники федерального уровня в современной РФ по определению Ключевского должны были бы быть отнесены к профессиональной группе управленцев, а по определению Кордонского они составляют особое сословие. Тем не менее такое расширительное понимание термина «сословие», похоже, вполне оправданно. Дело в том, что многие социальные группы советской и постсоветской России только по названию и по некоторым функциям напоминают одноименные группы в практически бессословном модернистском обществе Запада и во многом имеют сходство с сословиями традиционного общества, хотя и не тождественны им полностью. Так, российские чиновники, которые формально считаются профессиональными управленцами, как и чиновники на Западе, имеют данные им по закону привилегии, которые у них не отбираются после выхода на пенсию (прикрепление к спецполиклинике, пользование служебными автомобилями, жильем и т. д.)[4]. Так что привилегии эти являются вовсе не служебными полномочиями по классификации Ключевского, а чем-то близким к правам личных дворян. Привилегии этих чиновников, казалось бы, положенные им в качестве компенсации за тяготы службы и для ее большей эффективности, распространяются и на членов их семей, в том числе и на детей, что уже позволяет в некоторой мере говорить о наследственных привилегиях.

Кордонский подчеркивает, что сословность (в том специфическом смысле, который он вкладывает в этот термин) характерна именно для российского общества, в том числе и на его советских и постсоветских этапах. Для общества же западного с эпохи Нового времени характерно вытеснение сословной структуры структурой классовой, где привилегии со стороны государства исчезают, а жизненные средства социальные группы получают не от государства, а за счет операций в рамках рыночной экономики.

Кордонскому удалось создать достаточно убедительную модель советского и постсоветского общества на основе теории раздаточной экономики О. Э. Бессоновой. Впрочем, мысль о том, что советское (и постсоветское в той мере, в которой оно наследует советскому) общество — сословное, не нова. Она уже высказывалась такими исследователями, как Е. Н. Стариков, С. А. Красильников, Ш. Фитцпатрик. Они, правда, использовали классическое понимание феномена сословности и проводили достаточно убедительные параллели между определенными социальными группами советского общества и сословиями Российской империи. Так, «Стариковым сформулирована гипотеза о том, что при разрушении традиционного общества, если новые структуры не сумеют быстро сконсолидироваться, то обломки традиционного общества отструктурируются раньше, а вновь возникшая социальная система окажется на порядок ниже разрушенной, то есть более архаичной. ... Он ... первым среди отечественных обществоведов выдвинул гипотезу о воссоздании после революции 1917 года в России сословной модели общества, хотя и в новом, советском обличии»[5].

Шейла Фитцпатрик пишет об этом же: «Вот еще один парадокс: всячески поддерживая идею классовой принадлежности, новый строй (советский. — Р. В.) умудрился de facto вернуться к прежней, столь презираемой сословной системе, при которой твои права и привилегии зависели от того, кем ты официально считаешься: дворянином, купцом, представителем духовенства или крестьянином»[6].

Эти исследователи соглашаются в том, что в советском обществе можно было выделить следующие сословия: пролетариев, крестьян, служащих, партноменклатуру, а также до 1936 года особое, ущемленное в правах сословие «лишенцев». Привилегии или обязанности были для этих социальных групп именно наследственными: советские люди указывали в анкетах, кто они по происхождению, и в зависимости от ответа могли рассчитывать или не рассчитывать на определенные блага — от вступления в партию до возможности поехать за границу. С этой точки зрения СССР, особенно в первые десятилетия своего существования, представлял собой «перевернутую Российскую империю»: наверху сословной пирамиды оказались пролетарии по происхождению, новое официально привилегированное сословие, заменившее дворян, внизу — имперская элита, превратившаяся в бесправных «лишенцев».


Территориальные сословия в СССР и советское сословие горожан



Сословия как ненаследственные или наследственные группы в советском и постсоветских обществах, получившие от государства неравные доли прав и обязанностей, формировались и формируются на основе различных критериев. В СССР были сословия по профессиональному признаку (например, члены союза писателей, которые жили не за счет продажи своих книг, как на Западе, а за счет жалованья от государства, и поэтому государство решало, кого считать писателем), по этническому признаку (национальные меньшинства, члены которых по праву рождения имели права на привилегии, например, на поступление в элитные московские вузы по упрощенной схеме — так называемому нацнабору). Были и «территориальные сословия», то есть социальные группы, объединенные проживанием в определенном населенном пункте, местности и регионе и в связи с этим наделявшиеся определенными правами и/или обязанностями со стороны государства. Это, к примеру, жители Крайнего Севера и приравненных к нему местностей. Они с советских времен имеют ряд льгот: надбавки к зарплате, оплату проезда к месту проведения отпуска, снижение возраста выхода на пенсию, предоставление работодателем жилья или денежной компенсации за его наем или приобретение, оплату сданного в других регионах жилья перед переездом в районы Крайнего Севера и т. д.[7] Льготы эти были компенсацией за готовность жить и работать на государство в труднейших климатических условиях.

К разновидности территориальных сословий относились и относятся жители закрытых территориально-административных образований (ЗАТО), в просторечье — закрытых городов и поселков, находящихся в ведении Минобороны и Минатома. Эти жители не имеют права на свободный выезд из своих поселений, которые снабжены контрольно-пропускными пунктами (КПП), на них наложены ограничения на общение с родственниками и друзьями, живущими за пределами ЗАТО. Они лишаются права посещать зарубежные страны, приглашать к себе в гости всех, кого они пожелают (за исключением родственников), но это компенсируется более высоким уровнем материального обеспечения, бытового обслуживания, обучения и т. д.[8]

Однако наиболее яркий пример советского территориального сословия — горожане (и приравненные к ним лица). Из социальной группы в сословие горожане превратились после проведенной в 1932 году паспортизации. Тут требуется небольшой экскурс в историю.

Придя к власти в 1917 году, большевики отменили царские паспорта и сам институт прописки, существовавший в царской России[9]. Это полностью соответствовало позиции российских социал-демократов, которую выразил В. И. Ленин в статье «К деревенской бедноте» (1903): «Социал-демократы требуют для народа полной свободы передвижения и промыслов. ... Это значит, чтобы и в России были уничтожены паспорта (в других государствах давно уже нет паспортов)...»[10]. Сразу же после окончания Гражданской войны в 1922 году право граждан РСФСР на свободу передвижения было утверждено в специальном законе. А в 1923 году был принят декрет ВЦИК и СНК РСФСР «Об удостоверении личности», который запрещал представителям власти требовать от граждан какие-либо удостоверения личности. В случае необходимости гражданин мог получить такое удостоверение, но только по своему желанию. По приезде в любой населенный пункт РСФСР гражданин мог зарегистрироваться, предъявив любой документ вплоть до профсоюзного билета или свидетельства о браке, а мог этого не делать: регистрация была добровольной и уведомительной. В результате в стране начался активный процесс миграции: люди переезжали в крупные города, и прежде всего в Москву, в поисках лучшей жизни (так, в 1920 г. население Москвы составляло 1027 тыс. человек, в 1926 г. — уже 2026 тыс. человек). Особенно усилилась миграция в годы коллективизации, когда тысячи крестьян бежали из деревень в города от голода и «раскулачивания», а тысячи рабочих покидали «стройки пятилетки» из-за плохих условий труда и быта. Реакцией на это стала паспортизация, предпринятая руководством СССР и направленная на контроль миграционных потоков со стороны государства и прикрепление масс людей к тем территориям, на которых они нужны с точки зрения государственного интереса.

27 декабря 1932 года вышло знаменитое постановление ЦИК и СНК СССР «Об установлении единой паспортной системы по СССР и обязательной прописки паспортов», которое гласило: «Все граждане СССР в возрасте от 16 лет, постоянно проживающие в городах, рабочих поселках, работающие на транспорте, в совхозах и на новостройках» обязывались иметь паспорта, в которых ставилась особая отметка о разрешении жить в данном городе (населенном пункте) — прописка. Паспорта не получали лица, не занятые общественно полезным трудом (кроме инвалидов и пенсионеров), а также кулацкие, уголовные и «антиобщественные» элементы (в которые включались и «социально-чуждые») или «лишенцы» — представители привилегированных классов и сословий старого режима, которые по советской конституции и ряду законов были лишены многих гражданских прав — от избирательного до права поступать в вузы и вступать в профсоюз[11]. Лица, не имеющие паспортов, не могли находиться в городах более трех (затем — семи) суток под угрозой наложения административного штрафа и выдворения из города, а в случае повторного нарушения паспортного режима — уголовного наказания (с 1932 года — шесть месяцев исправительных работ, с 1934 — до двух лет тюремного заключения). Но и трое (семь) суток лица без паспортов могли находиться в городах лишь при наличии справки о служебной командировке. При отсутствии таковой «лицо» не должно было покидать место постоянного жительства.

В городах создавались паспортные столы — специальные справочно-кон-трольные организации, где имелись сведения о людях, прописанных на данной территории, работники которых принимали решения о предоставлении прописки или отказе в ней. Кроме того, они совместно с работниками милиции занимались вычисткой городов от нежелательных, с точки зрения государства, лиц.

Таким образом в результате паспортизации в СССР были созданы два советских сословия — горожан (и приравненных к ним лиц вроде работников совхозов, работников транспорта и жителей новостроек) и крестьян. Это были именно сословия, поскольку речь идет о социальных группах, обладающих различными правами, данными государством. Горожане как обладатели паспортов могли находиться в городах, в которых они были прописаны, как угодно долго, крестьяне как лица, лишенные паспортов, имели право находиться в городе лишь в течение нескольких суток и при наличии справки о служебной командировке. Правда, крестьянин мог получить временный трехгодичный и годовой паспорт или справку, разрешающую три месяца находиться на паспортизированной территории, но для этого нужно было разрешение колхоза и сельсовета, которое давалось безоговорочно только в том случае, если крестьянин вербовался на городское предприятие.

Горожане были привилегированным сословием, так как паспорт и связанная с ним городская прописка даровали его обладателю множество благ (а крестьяне-колхозники — обслуживающим, поскольку их главная обязанность состояла в обеспечении горожан продуктами питания). Горожанин мог рассчитывать на получение хотя бы минимальной жилплощади (прописывали ведь в какое-либо место, а значит, предоставляли хотя бы комнату в общежитии), на поступление на работу (без паспорта и прописки в городе на работу не брали), на более или менее свободное передвижение по стране (без паспорта человека тут же препровождали по месту жительства). Это не говоря уже о том, что само жительство в городе и наличие работы на предприятии или в учреждении даровало человеку множество благ: получение квалифицированной медицинской помощи, высококлассного образования, возможность отовариваться в закрытых распределителях того или иного предприятия (учреждения), получение от профсоюза материальной помощи, бесплатных или льготных путевок в санатории и т. д.

Оборотной стороной этих привилегий были обязанности, невыполнение которых лишало всех льгот, ведь по сути дела льготы и предоставлялись государством для того, чтобы люди могли надлежащим образом исполнить сословные обязанности.

Первейшей из них был общественно полезный труд на предприятиях и в учреждениях данного города. В паспорте даже записывали место работы наряду с местом жительства, и гражданин не мог его сменить. По Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года был запрещен переход работника с одного предприятия или учреждения на другое по собственной инициативе[12].

Второй важнейшей обязанностью были законопослушность и лояльность. Лица, судимые за уголовные и тем более политические преступления, лишались права прописки в крупнейших городах СССР.

Наконец, была обязанность, которая распространялась только на горожан, — запрет на мелкорозничную частную торговлю. Если этим занимался горожанин, то такая торговля приравнивалась к спекуляции и наказывалась по закону, пусть даже он продавал яблоки из своего сада. В то же время колхозники имели законное право на продажу излишков продукции своего хозяйства.

Одновременно с введением внутренних паспортов был определен список городов, в которых устанавливался специальный паспортный режим. К таким городам относились Москва, Ленинград, столицы союзных республик, крупные торговые и промышленные центры вроде Одессы и Харькова. В них особенно строго следили за соблюдением паспортного режима, вычищали лиц без прописки, старались не строить новые предприятия, дабы не привлекать мигрантов и ограничивать число новоприбывших. С 1960-х годов в них вообще запретили прописывать новых жителей, за исключением потомков лиц, имеющих прописку, и небольшого количества работников, требующегося для предприятий этого города и разрешенного им по особому «лимиту прописки». Как правило, эти работники были заняты на низкооплачиваемых остродефицитных работах, не пользовавшихся популярностью среди полноправных жителей режимных городов. Таким образом, советское сословие горожан имело свои подсословия, среди которых были более привилегированные (горожане столиц и режимных городов) и менее привилегированные (горожане обычных провинциальных городов).

Юридическое неравенство между горожанами и сельчанами просуществовало вплоть до 1976 года, когда паспорта стали выдавать всем гражданам СССР по достижении ими 16 лет независимо от того, где они живут — в городской или в сельской местности (в соответствии с новым «Положением о паспортной системе в СССР», принятым в 1974 году). К 1981 году полная паспортизация СССР была закончена. Но институт прописки так и не был отменен, и подзаконные акты о режимных городах продолжали существовать. Так что продолжали существовать и сословия жителей отдельных городов, имеющих постоянную прописку. Наиболее элитным из них было, конечно, сословие москвичей.


Советское сословие москвичей: история, права и обязанности



Таким образом, сословие москвичей — это не просто фактические жители Москвы, и даже не просто коренные москвичи, а люди, живущие в Москве и обладающие московской пропиской (и, безусловно, сознающие себя особой общностью, противопоставленной иным — «немосквичам»). История этого сословия начинается в 1932 году — с выходом Указа о паспортизации.

Обратим внимание на то, что при формировании советского сословия москвичей в него не вошли многие коренные москвичи. До революции Москва была купеческо-дворянским городом. Значительное число тех старых москвичей, кто не погиб в Гражданскую войну и не эмигрировал, в 1920—1930-е годы доживали на правах лишенцев. Эти люди были либо вычищены ОГПУ в 1920-е годы в ходе кампаний по борьбе с контрреволюционерами, либо получили отказ в выдаче паспорта в 1932 году с формулировкой «антиобщественный элемент», были выселены из домов и депортированы за пределы столицы. Зачастую паспортные столы переусердствовали в отказах москвичам в прописке, и это вызывало неудовольствие высшего партийного начальства. Ведь до 1935 года по закону уроженцы и постоянные жители Москвы имели преимущества при получении паспортов, хотя тот же закон требовал их выселения, если это были «лишенцы», «кулаки» или «нетрудовые элементы»[13]. Однако вскоре рвение работников паспортных столов пришло в гармонию с волей начальства, так как в 1935 году было принято постановление Совнаркома СССР № 440, которое отменило послабления для коренных жителей. Милиционерам и паспортистам помогало население из числа «классово близких» и «сознательных граждан». Иногда причиной для выселения коренного москвича были анонимки со стороны соседей или коллег, где он «разоблачался» как «бывший» и «классовый враг»[14]. Спастись удавалось лишь тем «бывшим», которые имели нужные для Советской власти профессии — преподавателя вуза, музыканта, артиста. Показательна в этом смысле история коренного москвича, скрипача Вахтанговского театра Юрия Елагина[15]. Сам он как советский артист получил московский паспорт с пропиской, а вот его отец — инженер с дореволюционным образованием — был объявлен лишенцем и выслан.

Таким образом в сформированном в 1930-е годы советском сословии москвичей большинство составили выходцы из провинции, маленьких городов, сел Центральной России и «местечек» юга России, попавших в Москву либо в 1920-е годы, когда был отменен паспортный режим, либо в 1930-е по набору на заводы и фабрики. Это были рабочие, совслужащие, представители научно-технической интеллигенции, партноменклатуры, которым советское государство посчитало нужным дать московскую прописку (и, конечно, представители обслуживающих их сословий — от дворников до артистов театров). Необходимо отметить, что они действительно представляли собой новую элиту, поскольку власть стремилась собрать в Москве «лучших из лучших». Но все же к «коренным москвичам», описанным Гиляровским, они прямого отношения не имели.

Дальнейшая советская юридическая практика все больше и больше укрепляла элитарность сословия москвичей. В 1958 году принимается постановление, согласно которому лица, получившие образование в вузах г. Москвы, подлежат распределению вне Москвы, если только они не родились в Москве. То же постановление рекомендовало не прописывать в Москве приезжающих (единственное исключение делалось для тех, кто приезжал по лимиту, выдававшемуся московским предприятиям; «коренные москвичи» с презрением звали их «лимита»[16]). В 1964 году особый статус Москвы был признан на высшем уровне — постановлением Совета министров СССР[17]. В итоге москвичи (обладатели московской прописки) стали одним из самых закрытых сословий Советского Союза. Для того чтобы проникнуть в него, предпринимались самые хитроумные комбинации. Так, получили распространение фиктивные браки с москвичками, которые давали право на прописку на их жилплощади. По некоторым данным, такса за такой брак в 1980-х составляла от 1500 до 5000 рублей[18]. По мере возрастания препон для получения московской прописки росла и ее привлекательность. Она была связана с большим количеством прав и привилегий, которые даже нельзя было сравнить с правами и привилегиями жителей других режимных городов, не говоря уже о провинциалах и сельчанах. Основными среди них были следующие права:



Право на постоянное законное пребывание в городе Москве. Граждане, лишенные московской прописки, рисковали тем, что любой милиционер, проверив их документы, мог привлечь их за «нарушение паспортного режима» (если только у них не было документа о пребывании в служебной командировке) и принудительно препроводить за пределы Москвы. Напротив, беспрепятственное постоянное пребывание на территории г. Москвы влекло за собой возможность постоянно пользоваться высоким уровнем снабжения потребительскими товарами, которым Москва отличалась от других советских городов (общеизвестно, что в московских магазинах можно было купить то, что в остальных регионах оставалось недостижимым дефицитом). Конечно, в принципе этим мог воспользоваться и приезжий: в Москву приезжали целые «колбасные электрички» из провинции. Но приезжий не мог находиться в городе больше 3—7 дней, москвич тут имел перед ним преимущество, даруемое фактом прописки в Москве.
Право на получение жилья в Москве. Прописка какого-либо гражданина по советским законам предполагала предоставление ему жилья, так как статья 44 Конституции СССР 1977 года гарантировала гражданам право на жилище[19]. Размер этого жилища, конечно, зависел от социального статуса: это могла быть комната в общежитии, а могла быть огромная квартира в центре Москвы. Впрочем, это право ограничивалось требованием о минимальной санитарной норме. Если будущему москвичу не могли предоставить жилье площадью не менее 4—6 кв. м в общежитии и 9 кв. м в квартире, то в прописке ему отказывали.
С другой стороны, наличие прописки позволяло фактически наследовать жилище в Москве после смерти родителей или других близких родственников-москвичей. Квартиры в СССР принадлежали государству, и гражданин имел право лишь на пожизненный наем. Он не мог продать или завещать свою квартиру. После его смерти формально она отходила к государству, но если в этой квартире был прописан близкий родственник, например, сын, дочь или супруг (супруга), то они автоматически становились «ответственными квартиросъемщиками», то есть законными арендаторами государственного жилища.
Право на работу в Москве. Московская прописка давала также право на труд на каком-либо предприятии или в каком-либо учреждении г. Москвы. Без наличия прописки гражданин не мог туда устроиться, по поводу чего советские люди даже шутили, что получается замкнутый круг: без московской прописки нельзя устроиться на работу, а без работы нельзя получить московскую прописку. На самом деле никого круга тут не было. Одни граждане имели московскую прописку как ближайшие родственники прописанного в каком-либо жилище в Москве гражданина (его дети, жены и т. д.), и они беспрепятственно получали работу в Москве. Другие приезжали в Москву по лимиту, выдаваемому московским предприятиям, и предприятия им обеспечивали прописку в общежитии, пожив в котором некоторое время, они получали ведомственное жилье. Вряд ли нужно говорить, что работа в Москве (если отвлечься от специальностей лимитчиков) и в советские времена несла с собой множество благ и льгот, которых были лишены провинциалы.
Право на медобслуживание, детские сады, школы для детей и т. д. Каждый гражданин СССР был прикреплен к своему жилищу, а значит — к району и городу, в котором он был прописан. Покидать место жительства он мог лишь на короткий срок, а в случае переезда он должен был выписаться из своего прежнего места жительства и прописаться там, куда он переехал. Прикрепленность к определенному району означала, что гражданин обслуживается поликлиникой, которая находится в районе, его дети имеют право ходить в детский сад и школу этого района и т. д. Гражданин, обладающий московской пропиской, таким образом сразу же получал право на множество социальных жизненно необходимых благ. И, напротив, гражданин, который умудрился жить в Москве без прописки, не попадая в поле внимания милиции, всего этого был лишен. Если бы он, к примеру, заболел и обратился в местную поликлинику, то там бы быстро выяснилось, что он — нарушитель паспортного режима, и его бы препроводили в милицию.
Право на прописку супруга (супруги), детей и внуков. Супруга (супруг) прописанного в Москве гражданина (гражданки), а также их дети и внуки имели право на прописку на той же жилплощади. По сути это превращало привилегии, которые имело советское сословие москвичей, в наследственные, самих москвичей (обладателей московской прописки) — в сословие не только в том смысле, которое вкладывает в этот термин С. Г. Кордонский, но и в классическом, общепринятом смысле (наподобие дворян в России начала ХХ века).

Как уже отмечалось, в советском обществе права и привилегии давались сословиям не просто так, а для более эффективного исполнения наложенных на них государством обязанностей. К обязанностям москвичей принадлежали обязанности всех советских горожан: общественно полезный труд, законопослушность, отказ от торговли. Но была еще одна специфически московская обязанность. Она была связана с тем, что, с одной стороны, Москва была открыта для иностранцев, а с другой — привлекаемая высоким уровнем жизни, обилием культурных ценностей и учреждений (театров, музеев и т. д.), а также по служебным делам сюда приезжала масса граждан из других населенных пунктов СССР. Москва должна была выглядеть как визитная карточка «страны победившего социализма», а москвичи — являть собой образец законопослушных, обеспеченных и довольных жизнью граждан «страны победившего социализма». Собственно, поэтому Москва и имела более высокий уровень обеспечения потребительскими товарами (в том числе дефицитными) и социальными услугами (медицинскими, образовательными и прочими), чем другие города Советского Союза. Государство лучше обеспечивало москвичей не потому, что представители государственно-партийной элиты испытывали к ним пламенную любовь, а потому, что так было нужно для поддержания идеологического реноме. Но, с другой стороны, поэтому и спрос с москвичей был особым. Люди среднего возраста помнят, как в 1980 году перед проведением в Москве Олимпиады из столицы были высланы за 101-й километр различные антиобщественные элементы (проститутки, бродяги, люди с уголовным прошлым, алкоголики и т. д.).


Сословие москвичей в постсоветской России: широкие права без обязанностей



В годы перестройки — и особенно в первые годы после падения СССР — в России развернулась борьба за свободу передвижения, что соответствовало либеральному курсу ельцинского режима, так как свобода передвижения — одно из основных гражданских прав в либеральных государствах, отраженное в Пакте ООН «О гражданских и политических правах» (ст. 12). В 1993 году был принят Закон РФ «О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации». Он провозглашал: «...Каждый гражданин Российской Федерации имеет право на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации. Ограничение права граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации допускается только на основании закона»[20]. В законе также декларировалось право свободного передвижения по РФ и граждан иностранных государств, находящихся на территории РФ на законных основаниях. Хотя закон обязывал граждан РФ (и иностранцев) регистрироваться по месту пребывания, фактически речь в нем шла не о разрешительной, а об уведомительной регистрации. Закон утверждал: «Регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан, предусмотренных Конституцией Российской Федерации, законами Российской Федерации, Конституциями и законами республик в составе Российской Федерации».

Казалось бы, этот закон должен был покончить с советской системой прописки и вернуть нас к легитимизационному периоду, который был в СССР в 1920-е годы. Однако в отношении Москвы этот второй легимитизационный период продлился всего несколько месяцев. Закон был принят 25 июня 1993 года, а уже 5 ноября 1993 года мэр Москвы Юрий Лужков подписал распоряжение № 637-РМ «О введении особого порядка пребывания в городе Москве — столице Российской Федерации граждан, постоянно проживающих за пределами России». Это распоряжение требовало от граждан республик бывшего СССР, приехавших в Москву, «обязательную регистрацию по месту временного проживания в г. Москве, взимание с них сбора (платы) за каждые сутки пребывания в городе, а также ответственность за нарушение особого порядка пребывания в городе и возможность выдворения из города за правонарушения»[21]. Указывалась категория лиц, которым безоговорочно отказывалось в регистрации: «Граждане, не имеющие документов, удостоверяющих личность; граждане, не получившие письменного согласия членов семьи нанимателя (собственника) на временное проживание в квартире (доме) или согласия других нанимателей или членов их семей, проживающих в коммунальной квартире, кроме регистрации близких родственников; граждане, совершившие правонарушения». Органам МВД предоставлялось право «осуществлять проверку граждан на предмет соблюдения ими правил регистрации...» и в случае отсутствия регистрации обеспечивать «...доставление таких граждан в органы внутренних дел для оформления материалов о правонарушении и привлечении виновных к ответственности»[22].

Хотя в распоряжении речь шла об иностранных гражданах, находящихся в РФ без виз (то есть о гражданах республик бывшего СССР), фактически московская милиция сразу же начала требовать регистрацию и от иногородних граждан РФ, находящихся на территории г. Москвы. Причем эта инициатива вскоре получила юридическое оформление. В 1990-е годы выходит ряд подзаконных актов, в которых прямо говорится об уравнивании в правах иностранцев и иногородних граждан РФ, находящихся в Москве. Возьмем хотя бы указание ГУВД г. Москвы № 9/2-333н от 25 сентября 1998 года «О дополнительных мерах по упорядочению контроля за пребыванием в г. Москве иногородних граждан»[23] или распоряжение мэра Москвы № 1007-РМ «О неотложных мерах по обеспечению порядка регистрации граждан, временно пребывающих в г. Москве» от 13 сентября 1999 года.

Эти и другие акты неоднократно оспаривались в Конституционном суде как нарушающие право граждан РФ на свободу передвижения, и КС вставал на сторону правозащитников. Так, в 1998 году Конституционный суд подтвердил, что регистрация в РФ носит уведомительный, а не разрешительный характер[24], но затем правительство Москвы приняло новые распоряжения с другими названиями, но с прежним смыслом. В итоге разрешительная регистрация, аналогичная прописке, существует в Москве до сих пор.

Фактически во всех этих документах речь идет о разделении людей, находящихся и даже живущих в Москве (то есть москвичей по факту местожительства[25]), на полноценных граждан («москвичей» с точки зрения правительства Москвы, органов МВД и т. д.), обладающих постоянной московской регистрацией, — и неполноценных (иногородних россиян и граждан ближнего зарубежья), вынужденных периодически получать временную регистрацию или вообще жить без нее со всеми вытекающими отсюда ущемлениями в правах.

Таким образом, сословие москвичей продолжает свое существование и в постсоветскую эпоху. Но его создателем теперь являются не федеральные власти, которые в лице президента, депутатов Госдумы, судей Конституционного суда, наоборот, декларируют свою приверженность принципу свободы передвижения и юридического равенства всех граждан РФ, а правительство г. Москвы — субъекта РФ, который, подобно некоторым другим регионам (так называемым национальным республикам в составе РФ), фактически объявил о своем относительном суверенитете. Параллель с национальными республиками вполне прозрачная, хотя она и мало кому приходит в голову, ведь привилегированное «титульное население» субъекта РФ под названием «Москва» сформировано не по национальному признаку, как в Татарстане или Башкортостане.

Имевшиеся в советскую эпоху права москвичей сегодня в основном сохранились, а в определенной части даже значительно расширились. Полностью сохранилось право легально находиться в городе Москве, право наследовать московскую регистрацию, право пользоваться услугами поликлиник, детских садов, школ, находящихся в районе проживания (укажем хотя бы на новейшие, датированные апрелем 2012 года, правила, установленные Министерством образования и науки РФ и гарантирующие преимущественное право на поступление в 1-й класс СШ детей, проживающих в данном районе города, причем наличие регистрации обязательно[26]). Но к ним добавились и новые. Это уже упомянутое освобождение москвичей от легальной или нелегальной дани, которую взимают с приезжих чиновники ФМС, участковые полицейские и работники ППС. Есть и права, связанные с политико-экономическими изменениями в нашей стране. О них несколько эмоционально пишет правозащитница Галина Новопашина в открытом письме депутату Госдумы Павлу Крашенинникову: «Самые важные в демократическом правовом обществе права — активное избирательное право и право на судебную защиту — могут быть реализованы только по месту регистрации, далее идут имущественные права: автомобиль на свое имя можно поставить на учет также только по месту регистрации (одному Богу ведомо, сколько человек вынуждены ездить по доверенностям, а доверенность может быть отозвана в любой момент), далее — право свободно распоряжаться своими способностями к труду — право стать индивидуальным предпринимателем опять же реализуется по месту регистрации, а про социальные права говорить и не приходится — право на материнский капитал, право на пособие по безработице и так до бесконечности — реализуются опять же по месту регистрации...»[27].

Добавим к этому право обладателей московской регистрации на получение кредитов в банках г. Москвы, на получение загранпаспорта — всего этого немосквичи по закону, но москвичи по факту места жительства лишены.

Наконец, есть и еще одно право москвичей, которое ставит приезжих в подчиненное положение по отношению к москвичам. Согласно правилам регистрации, получить ее можно, только проживая в каком-либо жилище в Москве. Если это съемная квартира, как это и бывает с большинством приезжих, то для того чтобы зарегистрироваться в ней, нужно представить письменное согласие зарегистрированного там москвича[28].

Итак, сословие москвичей значительно расширило свои права по сравнению с советскими временами. Что же касается обязанностей, которые налагали на него в советский период и которые, напомним, служили основанием для получения льгот и благ, то они практически сведены на нет. Никто не требует от москвичей, чтобы они в обязательном порядке работали на предприятиях и в учреждениях города. Закона о тунеядстве больше нет, москвич может нигде не работать (например, живя за счет сдачи в аренду комнаты в квартире), никто его за это не осудит, не лишит московской регистрации и не выселит из города. То же самое касается обязательства быть благонадежным: оппозиционеров, митингующих на улицах Москвы и даже задерживаемых за административные правонарушения, никто не выселяет за 101-й километр. Канул в Лету запрет на торговлю. Наконец, москвич не обязан теперь соответствовать идеалу российского гражданина, дабы не вызвать критических замечаний со стороны иностранцев. Нынешних власть имущих, в отличие от их советских предшественников, не интересует, что напишут иностранцы о Москве и москвичах.

Сословию москвичей, выразителем политических интересов которого стали после 1991 года Юрий Лужков и его команда, удалось добиться того же, чего добились русские дворяне в правление Екатерины Второй: сохранения и даже расширения всех некогда дарованных государством наследственных привилегий и при этом освобождения от обязательной службы государству. Но история России, в том числе история российского дворянства, убедительно показывает, что какому бы то ни было сословию трудно сохранить права, не обеспеченные государственным служением, и если оно сегодня это успешно делает, то за счет политического упадка своего следующего поколения.

* * *

[1] Энциклопедии на Alcala.ru: http://alcala.ru/bse/izbrannoe/slovar-S/S14257.shtml

[2] Ключевский В. О. История сословий в России. Полный курс лекций. Минск, 2004. С. 3.

[3] Кордонский С. Г. Сословная структура постсоветской России. М., 2008. С. 26.

[4] http://www.newizv.ru/politics/2005-02-02/19081-obyknovennyj-cinizm.html

[5] Красильников С. А. На изломах социальной структуры: маргиналы в послереволюционном российском обществе (1917 — конец 1930-х гг.) // Электронный журнал «Сибирская Заимка». http://zaimka.ru/soviet/krasiln1.shtml

[6] Фитцпатрик Ш. Повседневный сталинизм: социальная история Советской России в 1930-е годы: город. М., 2008. С. 20.

[7] http://www.ur-library.info/articles/4/7/333/extra/0.html

[8] Заяц Д. В. Что такое ЗАТО? http://geo.1september.ru/2004/07/3.htm

[9] Здесь и далее по: Любарский К. Паспортная система и система прописки в России. http://www.hrights.ru/text/b2/Chapter5.htm

[10] Ленин В. И. К деревенской бедноте. Объяснение для крестьян, чего хотят социал-демократы. http://vilenin.eu/t07/p128

[11] Исключение составляли престарелые лишенцы — члены семей военнослужащих РККА и священники действующих в городах церквей.

[12] Любарский К. Паспортная система и система прописки в России. http://www.hrights.ru/text/b2/Qiapter5.htm

[13] Фитцпатрик Ш. Повседневный сталинизм. Социальная история Советской России в 30-е годы: город. М., 2008. С. 147.

[14] Там же. С. 164.

[15] Хмельницкий Д. Паспортные столы производят облавы... (Семьдесят лет советской паспортной системе). http://berkovich-zametki.com/Nomer26/Chmelnycky1 .htm

[16] Впрочем, дети этой «лимиты», получившие московскую прописку по праву рождения, с презрением относятся к современным мигрантам.

[17] Любарский К. Паспортная система и система прописки в России. http://www.hrights.ru/text/b2/Qiapter5.htm

[18] Левина Е. Треть браков, заключенных в Москве, фиктивные // Нелегалы Москвы. www.nelegal.ru/archive/braki.html

[19] Конституция СССР 1977 года. http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/cnst1977.htm#7

[20] http://www.fms.gov.ru/law/860/details/42881/

[21] Коммерсантъ. № 45 (45). 15.11.1993. http://kommersant.ru/doc/9126

[22] Там же.

[23] http://www.memo.ru/hr/discrim/moscow3/addend3.htm

[24] Дульнев Б. Правомерно ли требование сотрудника московской милиции. http://www.avp.travel.ru/pravo/dulnev_registr.htm#5

[25] В странах Запада берлинцами называют просто всех, кто живет в Берлине, а ньюйоркцами — тех, кто живет в Нью-Йорке. В этом смысле москвич — это не обладатель московской прописки/регистрации, а просто лицо, постоянно проживающее в Москве.

[26] http://news.mail.ru/politics/8761062/?frommail=1

[27] Сайт нелегалов Москвы. Открытое письмо Павлу Крашенинникову от Галины Новопашиной. http://nelegal.ru

[28] «Регистрация граждан по месту пребывания в жилых помещениях, не являющихся их местом жительства, осуществляется на период, определенный по взаимному соглашению данных граждан с собственниками жилых помещений». Приложение 1 к постановлению Правительства Москвы от 31 октября 2006 г. № 859-ПП. Правила регистрации и снятия граждан Российской Федерации с регистрационного учета по месту пребывания и месту жительства в городе Москве.
От Леонид
К IGA (16.10.2012 06:56:58)
Дата 14.11.2012 21:36:39

Однако же в статье содержатся существенные неточности

Это относительно временной регистрации. Это установлено федеральными законами и иными нормативно-правовыми актами по всей России, а не только в Москве. Гражданин России обязан где-то иметь постоянную регистрацию. Если же он проживает в ином месте, хотя бы даже в пределах одного города, более трех месяцев, надо оформить регистрацию по месту пребывания. Так по всей России, а не только в Москве.
Зачем это нужно? Прежде всего для платежей по ЖКХ. Допустим, постоянно зарегистрирован один, а проживает несколько человек. Хорошо, электроэнергия по счетчику, то есть, по фактическому потреблению, водные счетчики тоже в Москве вроде большей части населения поставили, вот газовых пока массово в Москве нет, да и одна газовая плита мало газа потребляет. Но иные платежи по ЖКХ рассчитываются по количеству проживающих, а водоснабжение и водоотвод при отсутствии счетчиков тоже. Вот законодательно и требуется регистрация по месту пребывания, если живут там более 90 дней календарных.
Теперь о согласии. Для того, чтобы пустить проживать человека на своей жилплощади нужно согласие. В принципе регистрацию по месту пребывания можно офрмить и по договору аренды, но большая часть арендодателей их не заключают. Налог-то с квартплаты платить не хочется. И регистрацию по месту пребывания делать не хотят по тем же основаниям. И это основная трудность у арендаторов московских квартир с регистрацией по месту пребывания. А она нужна во многих случаях. О ней надо и Пенсионный фонд уведомлять.
И так не только в Москве, но по всей России.
Кстати, я не помню, чтобы в советские времена сотрудники ППС (их тогда на улицах было и нечасто увидеть) в массовом порядке проверяли документы. Это действительно началось после 1993 года, а так после 2004 года стало на порядок реже.
От И.Т.
К IGA (16.10.2012 06:56:58)
Дата 27.10.2012 11:44:21

Рустем Вахитов. Этносословия в советском обществе

http://www.strana-oz.ru/2012/1/etnososloviya-v-sovetskom-obshchestve

Этносословия в советском обществе
На примере этносословия башкир в БАССР

Рустем Вахитов

Теория ресурсного государства и этносословия в России
Конституция России, закрепляя существование «национальных республик в составе Российской Федерации», создает возможность рассматривать процессы, происходящие в ряде субъектов РФ, через призму политического национализма. С этой точки зрения в составе РФ существуют политические нации, обладающие зачатками государственности и связанные с центральной властью РФ положениями федеративного договора. Представители элит из числа этих наций ведут двунаправленную политику, цель которой — получение из центра бюджетных дотаций, и в то же время, — максимальное дистанцирование от этого центра в других вопросах. Наиболее радикально-настроенные представители элиты призывают к отделению этих республик от РФ и созданию полноценных национальных государств.

И все же «республики в составе РФ» нельзя считать национальными протогосударствами. Имея второстепенные признаки государственности (Конституцию, флаг, герб, гимн), они лишены главных ее признаков, делающих социальное образование государством, — собственных полиции и армии. А ведь первостепенная функция государства — поддержание внутренней безопасности и защита от внешних врагов.

Наконец, национализм региональных радикальных политиков — никакой не политический либерал-национализм западного типа. Например, они требуют привилегий для титульного этноса, при этом провозглашая себя демократами, тогда как один из главных тезисов либеральной демократии — равенство всех граждан перед законом.

Региональные структуры российского государства и общества продуктивно позволяет изучать теория, разработанная современным социологом Симоном Кордонским[1]. Автор исходит из того, что в России на всех этапах ее истории — и дореволюционном и советском, и постсоветском — в значительной степени государство имело черты ресурсного, а общество – сословного. Ресурсное государство — это такое государство, которое фактически, а иногда и юридически обладает собственностью на все, что имеется на подвластной ему территории (включая землю, природные ископаемые, людей, их труд и результаты этого труда).

Частной собственности как таковой в ресурсном государстве нет, торгово-рыночное распределение отсутствует либо не доминирует. Все необходимые для жизни средства (от еды, одежды и жилья до денег и привилегий) государство распределяет между социальными группами, взамен накладывая на них определенные обязанности. Право на получение того или иного ресурса делает социальную группу (наследственную или ненаследственную) сословием, а количество и качество ресурса ставит это сословие на определенное место в иерархии общества и определяет характер его отношений с другими, вышестоящими и нижестоящими, сословиями.

Государство в сословном обществе не только распределяет ресурсы, но и следит за их использованием, а также наказывает за их нецелевое использование (причем не только индивидов, но и целые сословия). Правильным, или целевым, здесь называется использование ресурса по назначению сообразно с нуждами государства. Если же сословие неправильно, не по назначению использует ресурс (присваивает его себе либо стремится превратить в товар), то оно может быть его лишено и даже расформировано как сословие.

Согласно Кордонскому, сословия существовали не только в прошлом России, но и сохраняются и в современном российском обществе. Например, сословием являются сотрудники спецслужб, особые права которых даже оговорены законом («Закон об ФСБ»[2]). Продолжают существовать советские сословия (пенсионеры, бюджетники и т.д.). В то же время с сословным сосуществует зародыш общества классового типа, которое функционирует и взаимодействует с государством совсем по другим законам.

Описанная выше концепция дает ключ к пониманию взаимоотношений народов в союзных и автономных республиках СССР и в национальных автономиях современной России, позволяя рассматривать живущие в них народы (и прежде всего так называемые титульные этносы) как этносословия.

Так мы будем называть этнические группы, которые получают от государства определенный ресурс (как правило, в виде набора привилегий) и взамен обязаны выполнять определенные государственные повинности (иногда символические, иногда — реальные). Этносословия следует отличать от этносов. Так, русские в СССР были этносом, но не были этносословием, потому что не имели привилегий, данных государством.

Этносословия имеют свое корпоративное самосознание, построенное на идее, что они заслужили госресурс (прошлыми либо настоящими заслугами или как компенсацию за прошлые обиды), и особенные представления об идеальном поведении члена этносословия (вплоть до того, как он должен одеваться и говорить). Им свойственно стремление к взаимопомощи и к созданию органов сословного самоуправления, которые могли бы принимать в этносословие или исключать из него (соответственно, наделять ресурсом, положенным ему, или лишать его).

Существование этносословий — традиция для России, в Российской империи их права и обязанности были оговорены законом. Тогда все народы разделялись на природных подданных империи и инородцев, а последние в свою очередь на оседлых, кочевых, бродячих, сибирских инородцев, инородцев Туркестанского края и т.д. Их жизнь регулировалась Уставом об управлении инородцев, изданном в 1822 году.

Разные категории инородцев имели различные привилегии, касающиеся прежде всего порядка управления и воинской повинности[3], в то же время на них налагались и определенные обязанности, в частности в сфере налогообложения и передвижения по стране[4]. Говоря проще, инородцы Туркестана получали от государства ресурс (например, право на самоуправление на основе собственных обычаев), но обязаны были использовать его правильно (в целях укрепления, а не ослабления имперской власти).

В Советском Союзе этносословия существовали негласно (хотя некоторые привилегии малых народов нашли юридическое выражение — так, чукчи по закону освобождались от призыва в Советскую армию). Права и обязанности этносов (этносословий) либо оговаривались в подзаконных актах (непубличные распоряжения партийных комитетов о доле представителей определенных народов при поступлении вузы и т.д.), либо молчаливо признавались всеми как устоявшееся положение вещей, традиция (так, должность первого секретаря обкома КПСС национальной республики в составе РСФСР доставалась представителю титульного этноса, должность второго секретаря — русскому).



Существовали этносословия привилегированные (титульные этносы национальных республик и округов) и наказанные (чеченцы, ингуши, крымские татары), обреченные на легитимное ущемление прав. Известен и пример, когда ущемленное этносословие — советские евреи — сумело добиться от государства права на выезд за рубеж на постоянное место жительства, которого были лишены члены привилегированных советских сословий.

Интересно рассмотреть механизм деятельности этносословия на примере типичного титульного этноса национальной автономной республики РСФСР — башкир в БАССР и ее наследнице — Республике Башкортостан[5].

Этносословие башкир в БАССР
Победа большевиков над белыми в период гражданской войны во многом стала возможной за счет компромисса между Советской властью и умеренными националистами («национал-коммунистами») из среды нерусских народов. Ярким примером такого компромисса стал договор между Башкирской республикой, возглавляемой Заки Валидовым, и Советской Россией. Первоначально взаимоотношения с российской властью мыслились башкирскими националистами как федеративные. На деле в Советской Башкирии к 1930-м годам окончательно формируется этносословие башкир, которое существовало на всем протяжении советского периода и продолжает существовать и теперь[6].

Какие же ресурсы получили от государства башкиры, что позволяет говорить о них как о советском этносословии?

Прежде всего право на пользование родной башкирской землей.

В 1860-1870-х годах государство разрешило куплю-продажу башкирских вотчинных земель, результатом чего стала «земельная лихорадка» — скупка башкирских земель по заниженным ценам, отраженная в русской литературе (Л.Н. Толстой). За девять лет, с 1869 по 1878 год, было продано — с огромным числом нарушений закона — около миллиона десятин башкирской земли в среднем по рублю за десятину[7]. Таким образом, представители титульной нации лишились значительной части своей земли.

Национализация земли Советской властью означала изъятие ее у тех русских купцов и зажиточных крестьян, которые скупили ее у башкир. Но этот ресурс не был возвращен башкирским родам, а передан башкирам-сельчанам (впоследствии колхозникам) в пользование. Причем предполагалось, что земля будет использоваться по назначению — для сельскохозяйственной деятельности (Советской власти удалось превратить башкир в земледельцев) и традиционных народных промыслов башкир — разведения лошадей, пчел и т.д.

Официальная пропаганда всячески превозносила образ башкира-земледельца или коневода, которому Советская власть вернула то, что незаконно было отобрано у него при царском режиме. Постепенно стало складываться представление, что одно из основных предназначений башкир в советском обществе — сельскохозяйственный труд, которое транслировалось через литературу, театральные постановки, кино, телевидение, задавая модель поведения для представителей этой нации. Представление это разделялось и самими башкирами: первые советские поколения которых воспринимали национализацию, то есть экспроприацию земли у бывших частных собственников, как историческое возмездие, а свой труд на национализированной земле во благо Советской власти — как торжество социальной справедливости.

В итоге башкиры в БАССР, в отличие от русских и татар, в основном были заняты в сельском и лесном хозяйстве. По данным переписи 1989 года, башкиры составляли большинство в следующих отраслях народного хозяйства: сельское хозяйство – 34,6% башкир, 33,3% татар, 16,6% русских); лесное хозяйство (37,1% башкир, 29,5% русских, 29,5% татар[8]. Показательно, что перестроечные социологи и солидарные с ними деятели башкирского нацдвижения видят в этом уже социальную несправедливость — представления людей этой национальности о социальной справедливости и достойном месте в обществе со временем изменились.

Следующий ресурс, который получило в советские времена этносословие башкир от государства, — право на развитие родной культуры.

Оно обеспечивалось целым рядом государственных мер — созданием национального театра, сети национальных школ, национальных отделений в творческих союзах, отделений на филфаках педагогических институтов и университетов, газет и журналов на башкирском языке, государственного издательства, выпускающего книги на башкирском языке. Наконец, существовал нацнабор на факультеты и в аспирантуры вузов республики и Москвы и Ленинграда (заметим при этом, что он распространялся на гуманитарные факультеты, поскольку был необходим для воспроизведения гуманитарной интеллигенции).

Обязанность целевого использования ресурса обозначала в данном случае, что члены этносословия башкир обязаны получать образование, становиться либо создателями, либо потребителями башкирской советской культуры. Официальная пропаганда внушала, что башкир-интеллигент должен заниматься развитием национальной культуры, изучением собственной истории, созданием башкирской литературы, их популяризацией, а башкир — крестьянин, рабочий, служащий — должен стать книгочеем, активным читателем продукции на башкирском языке, знатоком своей истории и культуры (в ее советском варианте).

В связи с этим в гуманитарном научном сообществе БАССР к 1960-м годам сложился интересный и малоисследованный феномен: создание диссертаций, монографий, научных работ по истории Башкирии (особенно по таким ее узловым темам, как, например, присоединение к России, восстания XVII–XVIII веков, Башкирия в период гражданской войны 1918-1921 гг.) становятся прерогативой ученых — башкир по национальности. Они сознательно или бессознательно рассматривают это как своеобразное специфичное служение членов своего этносословия и попытки ученых — русских или татар — заниматься тем же расценивают как нарушения установленных правил и отвечают на них моральным бойкотом.

В то же время историк — башкир по национальности, который решил вдруг заниматься другой тематикой — скажем, историей Европы, тоже рассматривается ими как кандидат на исключение из этносословия. В глазах его членов он был виновен в нецелевом использовании ресурса: он получил образование как башкир, пользуясь льготами для представителей этой национальности, но отказывается выполнять этносословное служение.

Еще один ресурс, который полагался в советское время башкирам как этносословию, можно назвать условно «дружба народов».

Этот ресурс предполагал государственную идеологическую поддержку башкир, создание в рамках официальной пропаганды положительного образа этого народа и олицетворяющих его героев, осуждение оскорблений башкир и их культуры, провозглашение права войти в «семью советских народов» «на равных». Иначе говоря, предполагалось, что любой башкир по национальности, в какой бы области Советского Союза он ни оказался, мог рассчитывать на радушную встречу со стороны представителей других народов СССР, на уважительное отношение к его культуре, его героям и прежде всего Салавату Юлаеву, официальный культ которого имел общесоюзный характер.

Обязанность члена эносословия башкир по применению этого ресурса состояла в таком же отношении к представителям других народов Советского Союза (в том числе и русскому). В 1930-1950-е годы в республике сложились даже негласные правила речевого этикета башкир, направленные на выражение уважения к русским и предотвращение конфликтов на национальной почве. Например, чтоб избежать неприятных ситуаций, связанных с тем, что русскому человеку трудно произнести башкирские имена и отчества, башкиры сами предлагали называть их на русский лад (так, Амалетдин становился Алексеем, а Ильгам — Иваном). Если в общем разговоре участвовали не только башкиры, но и русские, то считалось невежливым говорить по-башкирски. Входя в помещение, где есть и русские, и башкиры, следовало произносить приветствие на обоих языках.

Вообще негласная этика советского общества предписывала умалчивать о национальных обидах, превозносить достоинства других народов (разумеется, в среде соплеменников в неформальном общении возможно было и другое поведение).

Еще один ресурс, который советское государство давало башкирам на основе традиции, то есть неписаного закона — это право на создание национальных моноэтничных вооруженных формирований.

Однако это право могло быть использовано только в случае большой оборонительной войны (в мирное время башкиры служили на общих основаниях в многонациональных воинских частях). Пример — создание знаменитой башкирской кавалерийской дивизии в годы Великой Отечественной войны. Целевым использованием этого ресурса считалась, естественно, борьба с врагом и защита всей (а не только малой) Родины и государства.

Подобный ресурс был предоставлен не только башкирам. Как известно, во время Великой Отечественной войны были сформированы еще и калмыцкая и чечено-ингушская кавалерийские дивизии, причем последняя известна тем, что большая часть ее личного состава дезертировала или перешла на сторону врага: «из 2986 чел., призванных в формировавшуюся в 1942 г. Чечено-Ингушскую национальную кавдивизию, дезертировало 1772 чел.»[9] Наказанием за это стало лишение чеченцев и ингушей государственных привилегий, в том числе и права жить на своей малой Родине (с позиций мировоззрения ресурсного государства все, в том числе и земля, принадлежит государству, и ему решать, какой народ где будет жить).

Наконец, одним из главных ресурсов, дарованным советским государством башкирам, был административный ресурс.

Пропаганда представляла использование его как осуществление права башкирского народа на самоопределение, которого башкиры были лишены в дореволюционный период. Однако БАССР не была «государством башкир» (так же как не была она провинцией унитарного «русского» государства СССР, наделенной лишь видимостью нацреспублики, как утверждают современные башкирские националисты). Речь шла о праве башкир занимать определенные должности в партийном и советском аппарате (как правило, согласно традиции башкир был первым секретарем комитета, а русский или татарин – вторым. Это было очень важным стимулом для любого башкира, поскольку он знал, что он может рассчитывать на определенный карьерный рост, только потому что принадлежит к башкирскому народу. Нередки были случаи, когда представители других национальностей, прежде всего татары, выдавали себя за башкир, чтоб воспользоваться этой привилегией. Однако это накладывало и обязанность повышенной лояльности по отношению к советскому государству и публичное, подчеркнутое осуждение «башкирского национализма» (в эпоху сталинских партийных чисток предполагалось даже личное участие в таких чистках и разоблачение искомых «националистов»).

Советскому ресурсному государству, со своей стороны, существование этносословия башкир было выгодно по ряду причин:

развитие культуры неславянских народов, подвергавшихся дискриминации при царском режиме, соответствовало пропагандистской саморекомендации советского государства как освободителя народов империи;
за счет ресурса «дружбы народов» обеспечивался межнациональный мир и согласие в стране;
поддерживалась лояльность СССР нерусских народов, и прежде всего их политических и культурных элит.
Дальнейшее развитие этносословия башкир, равно как и других титульных этнических и неэтнических советских сословий, было связано с кризисом сословного общества, поразившим СССР в «период застоя». Этот кризис был связан с распространением среди сословий убеждения, что выделяемая доля ресурса не соответствует значению того или иного сословия в обществе, а также с развитием механизмов теневого рынка и криминальной рыночной экономики, подтачивающих начала сословности[10]. Это предопределило судьбу советских сословий (в том числе и этносословий) в постсоветскую эпоху.

[1] Кордонский С.Г. Сословная структура постсоветской России. М., 2008; Он же. Ресурсное государство. М., 2007; Он же. Россия. Поместная федерация. М., 2010.

[2] Федеральный закон от 3 апреля 1995 г. № 40-ФЗ?"Об органах федеральной службы безопасности в Российской Федерации"

[3] Так, инородцы Туркестана подчинялись местному судопроизводству и освобождались от воинской повинности.

[4] См.: Правовое положение инородцев Российской империи. URL: http://badnews.org.ru/news/pravovoe _polozhenie_inorodcev_v_rossijskij_imperii_chast_1/2011-01-07-5880; Андреянова Н.Н. Понятие инородцев и их классификация в дореволюционной юридической литературе и законодательстве Российской империи XIX века. URL: http://emelinaludmila.ru/forum/lofiversion/index.php/t128.html.

[5] Подобная попытка уже предпринималась в работе: Романов Р. Существует ли башкирский национализм? URL: http://www.rb21vek.com/280-sushhestvuet-li-bashkirskij-nacionalizm.html/

[6] Тот факт, что башкиры были и остаются этносословием, не отменяет того, что каждый отдельный башкир входил и входит различные сословия и подсословия советского и российского общества (крестьян, рабочих, интеллигенции, горожан, селян, членов КПСС, комсомольцев, членов профсоюза, пенсионеров и т.д.)/

[7] Развитие капитализма. Расхищение башкирских земель // История Башкирии. URL: http://www.oktb-tower.narod.ru/histor/bash6.htm/

[8] Ирназаров Р. Равенство этносов в республике Башкортостан. Уфа, 1997. С. 49.

[9] URL: http://www.rau.su/observer/N5-6%20_01/5-6_05.HTM).

[10] См.: Кордонский С.Г. Сословная структура постсоветской России. М., 2008.


От Artur
К И.Т. (27.10.2012 11:44:21)
Дата 28.10.2012 14:41:03

любопытно, но невнятно

зачем множить сущности без нужды ?
это ресурсное государство не отличимо от служилого государства. Тот же А.Фурсов давно написал несколько работ на такую тему, о природе и организации власти в России/СССР.

что нового дал этот термин - хоть пару строк то сказать на эту тему надо было ?

В контексте использования термина национализм получается простая конструкция - автор пропагандирует работу еврея Кордонского и умалчивает работу русского А.Фурсова, хотя термин служилого государства гораздо старше, как и сама практика, и носила международный характер. Вряд ли возникновение такого впечатления было именно то, чего хотел добиться автор.

столько говорить о сословиях не говоря о их цели - означает сделать непонятным государственное устройство страны. Сводить всё к распределению ресурсов тоже дурная идея - тогда как минимум надо вводить теорию о универсальных ресурсах, иначе смысл процесса ресурсного распределения ускользает - ресурс должен быть универсальным, системообразующим, что бы им занималось государство. Такие ресурсы были, но необходима общая теория таких универсальных ресурсов, которая неминуемо приведёт к формационной теории.
А между тем даже в рамках формационной теории не удалось объяснить азиатский способ хозяйствования, который является тем же служивым/сословным государством.

Кроме того, в обозначенных рамках сословия неотличимы от каст, и хотя бы о разнице между кастами и сословиями стоило бы сказать пару слов, если сословие стало опорным понятием


Одним словом общая для всей школы СКГМ проблема исключения религии из списка решающих факторов общественной жизни и сведение всего к материальным факторам.

Но "мифический человекомесяц" давно всё сказал
От Игорь
К IGA (16.10.2012 06:56:58)
Дата 17.10.2012 00:39:34

Re: Рустем Вахитов....

>С этой точки зрения СССР, особенно в первые десятилетия своего существования, представлял собой «перевернутую Российскую империю»: наверху сословной пирамиды оказались пролетарии по происхождению, новое официально привилегированное сословие, заменившее дворян, внизу — имперская элита, превратившаяся в бесправных «лишенцев».

Пролетарии в СССР дворян не заменяли – их заменила партия. Сомнения также вызывает, то обстоятельство, что имперская элита превратилась в лишенцев. Кто-то превратился, а кто-то и нет.

>Правда, крестьянин мог получить временный трехгодичный и годовой паспорт или справку, разрешающую три месяца находиться на паспортизированной территории, но для этого нужно было разрешение колхоза и сельсовета, которое давалось безоговорочно только в том случае, если крестьянин вербовался на городское предприятие.

Ну а чем это принципиально отличается от свободного въезда в город паспортизированного гражданина? Ведь без работы все равно не проживешь. А тут работа и временная прописка, переходящая в постоянную, гарантируется. То-то из деревни в города на промышленные предприятия переехали в те времена миллионы крестьян.

>Горожанин мог рассчитывать на получение хотя бы минимальной жилплощади (прописывали ведь в какое-либо место, а значит, предоставляли хотя бы комнату в общежитии),

Интересно, а чем минимальная жилплощадь в городе, в бараке, в общаге, в коммуналке - лучше своего дома с хозяйством в деревне с точки зрения Вахитова?

>Москва должна была выглядеть как визитная карточка «страны победившего социализма», а москвичи — являть собой образец законопослушных, обеспеченных и довольных жизнью граждан «страны победившего социализма». Собственно, поэтому Москва и имела более высокий уровень обеспечения потребительскими товарами (в том числе дефицитными) и социальными услугами (медицинскими, образовательными и прочими), чем другие города Советского Союза.

А то бы конечно в каждом Крыжополе сделали свой МГУ, если б не необходимость иметь визитную карточку для страны. Потому сделали только в Москве. Вахитов не принимает во внимание исторические обстоятельства становления Москвы.

>Но, с другой стороны, поэтому и спрос с москвичей был особым. Люди среднего возраста помнят, как в 1980 году перед проведением в Москве Олимпиады из столицы были высланы за 101-й километр различные антиобщественные элементы (проститутки, бродяги, люди с уголовным прошлым, алкоголики и т. д.).

Может и сам Вахитов помнит, как из Москвы выселяли проституток и людей с уголовным прошлым ( интересно на каких основаниях). Типа отсидел человек сколько-то лет в тюрьме в 50-ые годы, а в 80-ом к нему заваливается милиция и заявляет – собирайся, старик, поехали? Так что-ли? Или пьет алкоголик в своей квартирке очередную бутылочку горькой, а тут к нему в дверь стучится милиция – собирай манатки? А кто в Москве тогда видел проституток? И как тогда человек среднего возраста может помнить, как их высылали?

>Эти и другие акты неоднократно оспаривались в Конституционном суде как нарушающие право граждан РФ на свободу передвижения, и КС вставал на сторону правозащитников. Так, в 1998 году Конституционный суд подтвердил, что регистрация в РФ носит уведомительный, а не разрешительный характер[24], но затем правительство Москвы приняло новые распоряжения с другими названиями, но с прежним смыслом. В итоге разрешительная регистрация, аналогичная прописке, существует в Москве до сих пор.

Но поскольку существует она на незаконных неконституционных основаниях, то юридически грамотные граждане легко ее преодолевают. А юридически неграмотные граждане это преодолевают за счет своих работодателей. Оттого Москва и наводнена всеми встречными и поперечными.

>Но его создателем теперь являются не федеральные власти, которые в лице президента, депутатов Госдумы, судей Конституционного суда, наоборот, декларируют свою приверженность принципу свободы передвижения и юридического равенства всех граждан РФ, а правительство г. Москвы — субъекта РФ, который, подобно некоторым другим регионам (так называемым национальным республикам в составе РФ), фактически объявил о своем относительном суверенитете.

Но юридически это ничего не значит. Сословные же привилегии должны иметь законные основания. Иначе мы тогда должны будем признать, что и в корпорациях Запада тоже существуют сегодня сословия. С точки зрения госзаконов все равны там, а с точки зрения корпоративного права отнюдь нет.

>Но история России, в том числе история российского дворянства, убедительно показывает, что какому бы то ни было сословию трудно сохранить права, не обеспеченные государственным служением, и если оно сегодня это успешно делает, то за счет политического упадка своего следующего поколения.

Это верно. Но принцип прав без обязанностей – это основа западного лжеучения об «универсальных правах человека».
От Леонид
К Игорь (17.10.2012 00:39:34)
Дата 15.11.2012 02:34:53

Прекрасно помню

> Может и сам Вахитов помнит, как из Москвы выселяли проституток и людей с уголовным прошлым ( интересно на каких основаниях). Типа отсидел человек сколько-то лет в тюрьме в 50-ые годы, а в 80-ом к нему заваливается милиция и заявляет – собирайся, старик, поехали? Так что-ли? Или пьет алкоголик в своей квартирке очередную бутылочку горькой, а тут к нему в дверь стучится милиция – собирай манатки? А кто в Москве тогда видел проституток? И как тогда человек среднего возраста может помнить, как их высылали?

Я лично помню это из рассказов своей бабушки. Где мы тогда жили, этажом ниже жил парень. НЕ могу сказать, сколько на тот момент ему было лет, но так лет 20-22, не более. И хотя он лично нашей семье не делал ничего плохого, бабушка моя его очень боялась. Он не служил в армии, вместо этого отбыл срок в воспитательной колонии. На малолетке. По какой статье, что там было - не знала толком и бабушка, но иначе как "тюремщик" и "жулик" его не называла. Вернулся он после отсидки где-то так в конце 1978 года или же в начале 1979 года. Ничего не могу сказать о том, вел ли он криминальный образ жизни, но тусовался с пьющими компаниями молодняка, собирал их на своем этаже у лифта. Это было. Так вот, в 1980 году ближе к лету его действительно выслали из Москвы. Как говорили, в какой-то колхоз (хотя тогда больше совхозы были). Где-то после новогодних праздников 1981 года он снова объявился. Бабушка рассказывала, что этот жулик в колхозе отрубил голову корове. Ну, это не знаю, может, бабушка сплетню про него пересказала.
Собственно это один достоверно более или менее известный мне случай высылки на время в 1980 году из 12-тиэтажного дома. И тут было не просто уголовное прошлое, а судимость. Непогашенная. В живую больше ни о чем подобном не слышал. Алкашей вобще никто не трогал, они спокойно всю ту Олимпиаду пили у себя в квартирах. А вот белье сушить на балконах и во дворах на время проведения Олимпиады действительно не разрешали. У нас же Олимпийская деревня была под боком.
От Игорь
К Леонид (15.11.2012 02:34:53)
Дата 15.11.2012 23:57:03

Re: Прекрасно помню

>> Может и сам Вахитов помнит, как из Москвы выселяли проституток и людей с уголовным прошлым ( интересно на каких основаниях). Типа отсидел человек сколько-то лет в тюрьме в 50-ые годы, а в 80-ом к нему заваливается милиция и заявляет – собирайся, старик, поехали? Так что-ли? Или пьет алкоголик в своей квартирке очередную бутылочку горькой, а тут к нему в дверь стучится милиция – собирай манатки? А кто в Москве тогда видел проституток? И как тогда человек среднего возраста может помнить, как их высылали?
>
>Я лично помню это из рассказов своей бабушки. Где мы тогда жили, этажом ниже жил парень. НЕ могу сказать, сколько на тот момент ему было лет, но так лет 20-22, не более. И хотя он лично нашей семье не делал ничего плохого, бабушка моя его очень боялась. Он не служил в армии, вместо этого отбыл срок в воспитательной колонии. На малолетке. По какой статье, что там было - не знала толком и бабушка, но иначе как "тюремщик" и "жулик" его не называла. Вернулся он после отсидки где-то так в конце 1978 года или же в начале 1979 года. Ничего не могу сказать о том, вел ли он криминальный образ жизни, но тусовался с пьющими компаниями молодняка, собирал их на своем этаже у лифта. Это было. Так вот, в 1980 году ближе к лету его действительно выслали из Москвы. Как говорили, в какой-то колхоз (хотя тогда больше совхозы были). Где-то после новогодних праздников 1981 года он снова объявился. Бабушка рассказывала, что этот жулик в колхозе отрубил голову корове. Ну, это не знаю, может, бабушка сплетню про него пересказала.
>Собственно это один достоверно более или менее известный мне случай высылки на время в 1980 году из 12-тиэтажного дома. И тут было не просто уголовное прошлое, а судимость. Непогашенная.

Что такое "непогашенная судимость" и каковы были правовые основания для высылки на год из Москвы?

>В живую больше ни о чем подобном не слышал. Алкашей вобще никто не трогал, они спокойно всю ту Олимпиаду пили у себя в квартирах. А вот белье сушить на балконах и во дворах на время проведения Олимпиады действительно не разрешали. У нас же Олимпийская деревня была под боком.

Что значит не разрешали - типа просили не сушить?
От Леонид
К Игорь (15.11.2012 23:57:03)
Дата 16.11.2012 02:11:23

Re: Прекрасно помню

>Что такое "непогашенная судимость" и каковы были правовые основания для высылки на год из Москвы?

Судимость подразумевает определенные последствия в области уголовного права и общеправовые ограничения. Но это не на всю жизнь. Судимость может быть снята досрочно за безупречное поведение, либо же погашается с течением времени. Срок погашения судимости установлен разный в зависимости от категорий преступлений. Так детально впервые это было сформулировано в 1958 году в "Основах уголовного законодательства СССР", однако без подробного рассмотрения прописано было в 1925 году.
У того парня судимость была непогашенная. Возможно, он находился под административным надзором, но об этоя я ничего не знаю. Не знаю, как это тогда было оформлено юридически. Но на полгода приблизительно послали его поработать в сельском хозяйстве.

> Что значит не разрешали - типа просили не сушить?

Кто вывешивал белье на балконе, к тому приходил участковый, просил снять белье с балкона. Мол, на время проведения олимпиады сушить белье на балконах и на улиице нельзя. Так случилось с сестрой моей бабушки. Она еще указала, что вон в соседнем доме белье сушат на балконе. Участковый ей на это сказал: сейчас там никого дома нет, не стрелять же ему в белье. Зайдет еще, когда будут дома, скажет. Ни штрафов, ни протоколов при этом не было.
Там от нас до Олимпийской деревни минут 15 пешего пути было.