В 2010 году созрели новые формы социальной и политической деятельности
08:30, 5 января 2011 г. Для меня самым важным является то, что объясняет состояние общества и тенденции его развития, то, что показывает, какие реперные точки мы проходим. По некоторым направлениям мы дошли до красной черты.
Такими событиями 2010 года я считаю события в станице Кущевская, а также события на Манежной площади. Они показывают, что созрели новые социальные формы и новые формы политической деятельности. Третье важное событие – это летняя засуха и пожары. Они многое показали о состоянии социальных систем и основных фондов. Эти три вещи показывают, что тенденции развития, которые наблюдались на важных направлениях, достигли рубежной точки. Это является важным сигналом. Конечно, это не лавинообразный процесс. Если извлечь уроки, его можно остановить на этих направлениях. Но таких направлений становится все больше и больше. Поэтому надо это встроить в общий контекст, а он тревожный.
Думаю, что в 2011 году на тех направлениях, где стало очевидно приближение к рубежной точке, будут сделаны усилия для того, чтобы затормозить процесс. Такие возможности есть. В прошлые годы так и происходило: как только выявлялась проблема, так она и блокировалась, отодвигалась от критической черты. Так было с Саяно-Шушенской ГЭС и в других случаях.
С терроризмом чисто полицейскими методами бороться трудно
08:30, 27 января 2011 г. Если рассуждать на интуитивном уровне, то в России имеется значительный контингент людей, из которых можно отбирать террористов. Это следствие социального и культурного неблагополучия. Современную систему жизнеобеспечения людей трудно охранять, и нельзя было доводить ситуацию до того, что случилось, не надо было озлоблять такие массы людей. Видно, что доктрина реформы настолько дорого всем обходится, что непросто найти, чем окупить такое ухудшение обстановки.
Я не думаю, что действуют полукустарные группы террористов. Мне кажется, что их действия имеют политический характер, выходящий за рамки России. Подключается и международный преступный мир, ведь сейчас терроризм стал частью преступного бизнеса. Кроме того, похоже, что защитные системы работают со сбоями. Ощущение такое, что наши спецслужбы плохо знают своего противника. С терроризмом чисто полицейскими методами бороться трудно, если не создаешь контрсистему, которая врастает в преступную среду и в частности в террористическую.
Сложно посоветовать, что теперь надо сделать, хотя раньше такая система существовала, причем она была еще в царское время. Зачем же громили эти структуры! Но если уж разгромили, то за 20 лет могли бы что-то восстановить. Это бы поддержали 90% населения, ведь перестроечный психоз прошел.