Россия-СССР; Образы будущего; Катастрофа; Война и мир;
О других возможных последствиях: будут менять землю на оборудование и на прочее
(В интервью директора ИПХ описан весьма щадящий вариант обмена институтской земли на оборудование. Сейчас это можно делать только с разрешения вышестоящей организации. После принятия обсуждаемого закона, обмен хороших зданий на плохие, удаленные, даже несуществующие начнется повсеместно, часто за взятки, а то и просто из страха перед криминалом. - Мак.)
Созданный в годы гражданской войны и разрухи, Институт прикладной химии отметил в этом году свое 90-летие. О том, как сегодня живет институт, рассказывает его директор Александр Шаповалов.
Справка STRF.ru:
Шаповалов Александр Александрович, генеральный директор ФГУП «Российский научный центр “Прикладная химия”», кандидат экономических наук Александр Шаповалов: «Мы отдаём часть площадей в центре Санкт-Петербурга, а инвестор строит для нас оснащённые по последнему слову техники помещения, в которых мы станем организацией XXI века»
Александр Александрович, Институт прикладной химии работает с 1919 года. Какие традиции вы стремитесь сохранить?
— Действительно, наш центр работает с 1919 года — и это очень интересный факт: несмотря на разруху и гражданскую войну, правительство Советов посчитало необходимым создать такой институт. Прикладная химия нужна во всех отраслях народного хозяйства, и развивать её надо с самого начала развития государства. Замечу, что за всю историю института средств на нас не жалели. Предприятие быстро и активно развивалось и в предвоенные годы, и после войны, когда количество работающих на нём достигло 25 тысяч человек. В лучшие годы финансирование составляло 500 миллионов рублей в год (если вспомнить обменный курс между рублем и долларом тех лет, то получится около 700 миллионов долларов).
Структура института имела абсолютно законченный с точки зрения выработки конечного продукта, характер. То, что создавалось в научно-исследовательских и конструкторских отделах, отрабатывалось на опытных пилотных образцах, а затем запускалось в промышленное производство. После перестройки оборвалось самое главное звено: мы перестали строить промышленные объекты, а опытное производство не даёт экономику масштаба, то есть реального дохода.
К счастью, сейчас мы находимся в ведомстве Роснауки, где нам помогают развивать хотя бы те приоритетные направления, которыми всегда славилось предприятие. Размер финансирования растёт каждый год, и очень существенно.
Понятно, что наше будущее зависит не только от Роснауки, но и от собственной активности. Сможем ли мы привлечь какие-то средства, найдём ли рынки для внедрения технологий? В последние годы мы серьезно усилили коммерческую составляющую нашей деятельности и ищем рынки не только в России, но и в Китае, Вьетнаме и других странах (в основном развивающихся). Несколько лет назад мы построили в Китае совместный крупный химический завод, планируем построить ещё несколько.
Что же касается России, то необходимо, чтобы отечественная химическая промышленность тоже проявила заинтересованность в наших технологиях и — что важно — специалистах, которые фактически могут построить крупномасштабный завод «от» и «до», то есть не только разработать технологию, но и создать проектно-инжиниринговое сопровождение целого проекта.
Кровь из носа, но сохранить накопленные предыдущими поколениями знания и наработки, необходимо Почему, на Ваш взгляд, отечественная промышленность не заинтересована в российских технологиях?
— Во-первых, есть определённая инертность наших промышленников, во-вторых, они, как правило, обращают внимание на иностранные технологии, отечественные же остаются невостребованными. Отчасти причина ещё и в том, что мы прилагаем недостаточно усилий для того, чтобы убедить — наши технологии ничуть не хуже.
Надо заметить, что во Франции, Германии, США правительство стимулирует промышленные компании использовать свои технологии, то есть по сути «заставляет» науку работать на промышленность. В России правительство через программы Роснауки помогает в создании новых технологий, но затем наступает определённый вакуум: созданная технология сама должна искать потребителей. Если бы мы с помощью правительства выходили на заинтересованные промышленные структуры, думаю, все было бы гораздо проще. В России мы стучимся в двери компаний, в Китае же компании стучатся в наши двери. Возможно, если на зарубежных рынках мы прославим свои технологии, отечественные промышленные компании обратят на нас более пристальное внимание. Сейчас мы сотрудничаем с крупнейшими американскими и немецкими химическими компаниями и целым рядом других организаций, но пока наш рынок это прежде всего Азия, Латинская Америка и Средний Восток.
Справка STRF.ru:
ФГУП «Российский научный центр “Прикладная химия”» — крупнейшая в России организация химического профиля. Центр ведет свою историю начиная с 1919 года, когда на базе лаборатории и Опытного завода Военно-химического комитета Русского физико-химического общества был основан Российский институт прикладной химии (РИПХ). С 1936 года в центре создается Проектный институт, которому было поручено проектирование производств борной кислоты и ее солей, цианистых соединений, бариевых солей, двуокиси марганца, галогенов и их соединений, гопкалита, ксантогената и других продуктов. Вместе с тем мы оптимистично смотрим в будущее. Недавно заключили инвест-контракт: отдаём часть площадей в центре Санкт-Петербурга, а инвестор строит для нас новые, оснащённые по последнему слову техники помещения, в которых мы станем организацией XXI века.
Это первый в России проект подобного рода?
— Да, пока это первый пилотный проект, и если он будет удачным, думаю, примеру последуют и другие компании. Нельзя создавать новые технологии на старом оборудовании, поэтому мы решили поменять количество на качество. Да и необязательно химической лаборатории и предприятию находится в лучшем месте Европы — мы расположены напротив Эрмитажа. Разговор о том, что хорошо бы нас куда-то переселить, шёл давно и не всегда цивилизованно. Но в итоге нашёлся инвестор — банк ВТБ, который строит и реконструирует для нас довольно большое количество помещений, в общей сложности на 3,5 миллиарда рублей. Согласно распоряжению правительства, инвестор обеспечивает нам нормальные условия, а мы ему отдаем земельный участок в центре города. (Правительство России контролирует этот проект на уровне председателя правительства и президента). Одно здание уже построено. Повторю — если этот проект удастся, то он станет положительным примером и для других промышленных предприятий.
В России мы стучимся в двери компаний, в Китае компании стучатся в наши двери Наверное, этот проект позволит привлечь молодых специалистов?
— Созданные в рамках инвест-контракта новые места для молодых людей будут очень привлекательны, ведь мы будем работать в новых, оснащённых по последнему слову техники помещениях, куда даже вход — по отпечаткам пальцев.
А новое поколение нам необходимо как воздух. Сейчас нужно уметь не только разработать, но и предложить продукт. А поскольку структура нашего института предполагала стопроцентный спрос его продукции со стороны государства, то профессионалов по маркетингу нам надо еще только учиться растить.
С другой стороны, научная школа должна иметь продолжение. Мы привлекаем иногородних выпускников технических вузов, университетов — они хотят закрепиться в городе, их интересует престижная работа. К тому же у нас есть открепление от армии (как у предприятия, занимающегося оборонкой). Сейчас мы разрабатываем программу строительства жилья для молодых. Думаю, если сумеем сложить все эти кубики вместе, то мы серьезно омолодим состав. А это вопрос жизненный. Кровь из носа, но сохранить накопленные предыдущими поколениями знания и наработки, необходимо: иначе наше государство не сможет быть первым.