От Андрей
К Monk
Дата 15.09.2009 23:24:12
Рубрики Прочее; Тексты;

Александр Ципко критикует СГКМ

Независимая газета
15.09.2009
нг-политика

Александр Ципко

Русские устали жить на надрыве
Иллюзии об особенном пути развития губительны

Популяризаторы идей коллективного труда по-прежнему востребованы в обществе.
Фото Елены Рыковой (НГ-фото)
Об авторе: Александр Сергеевич Ципко - доктор философских наук, главный научный сотрудник Института экономики РАН.

Видит Бог, не можем мы, русские, жить по правде, жить с открытыми глазами, в согласии со здравым смыслом. Раньше многие из нас, на самом деле подавляющее большинство населения СССР, были рабами коммунистической лжи, коммунистической пропаганды. Еще в 70-е, когда Александр Исаевич Солженицын сказал, что стыдно, неприлично «жить по лжи», многие советские люди были убеждены, что они живут в самой демократической, благополучной стране мира, что они – первопроходцы коммунизма, во всем впереди планеты всей, во всем краше тех, кто живет «на загнивающем Западе». Но не прошло и 20 лет после краха мировой социалистической системы, как всем стало ясно, что на самом деле «самый передовой общественный строй» был крепок прежде всего своим «железным занавесом». И снова многие из нас (и прежде всего растущее не по дням, а по часам племя «настоящих патриотов») убеждены, что все равно мы краше и сильнее духом тех, кто живет на Западе. Хотя бы потому, что мы – русские.

О минимуме материальных потребностей

Раньше многие считали, что залогом нашего превосходства над капиталистическим Западом является построенный нами социализм, сегодня многие интеллектуалы – и обществоведы, и естественники – связывают цивилизационное превосходство России над Западом с ее дореволюционным прошлым, с тем, что они называют «русские традиции коллективного труда». Определения этого якобы существовавшего специфического русского способа производства даются самые разные. Я говорю «якобы существовавшего», ибо никто, абсолютно никто из тех, кто исповедует веру в духовное и моральное превосходство наших русских традиций хозяйствования над западными, рыночными, не приводит никаких эмпирических, исторических свидетельств в пользу своей теории. Для Сергея Кара-Мурзы существование в России «общинного крестьянского коммунизма» является аксиомой. Отсюда и убеждение, что советский строй является продолжением «русского коммунизма». Авторы работы «Цивилизационно-ценностные основания экономических решений» считают само собой разумеющимся, что в дореволюционной России существовала «этическая традиция», которая «предполагала коллективные формы трудовой деятельности». Согласно представлениям авторов названной работы, русскому человеку по душе монастырский уклад хозяйствования, «идеал нестяжательского образа жизни», «существование на минимуме удовлетворения материальных благ». Согласно этой концепции, суть русского православного опыта хозяйствования, его преимущество над рыночной экономикой состоит в сознательном подавлении «своекорыстия или личного интереса» как основного стимула к труду. Некоторые члены Экспертного совета «Экономика и этика» при Патриархе РПЦ тоже верят в существование «проверенных временем российских трудовых традиций корпоративности и коллективизма», связывают будущее России с возрождением нравственных стимулов к труду, «этической мотивации к высокопроизводительному и качественному труду».

Об особенностях «русского коммунизма»

На этой вере, что русский человек предпочитает коллективный труд индивидуальному, а духовные стимулы к труду материальным, и строится новая философия нашего первопроходства, нашего русского преимущества над капиталистическим Западом. Как только рухнет капиталистическая цивилизация, основанная на интересах прибыли и экономических стимулах к труду (а разразившийся глобальный финансовый кризис является началом конца), рассуждал на июльском заседании названного выше Экспертного совета «Экономика и этика» академик Сергей Глазьев, спасением для человечества станет русская, православная модель хозяйствования, ставящая во главу угла моральные стимулы к труду. Связывала будущее мировой экономики с русской моделью хозяйствования в своем выступлении на майском заседании клуба «Меркурий» и автор книги «Россия и русские в мировой истории» Наталья Нарочницкая. В общем получается, что в нашем нынешнем рыночном отставании от Запада – залог нашего рывка в будущее всего человечества.

Некоторые исследователи делают уже практические и политические выводы из этой веры в изначальное духовное превосходство русского работника над западным. Если русскому человеку более свойственно «существование на минимуме удовлетворения материальных благ», его душе ближе монастырская экономика, основанная на «натуралистско-общинных началах», то получается, что именно сталинская командно-мобилизационная организация труда является наиболее адекватным воплощением русскости.

На мой взгляд, идеология русского коммунизма, все эти модные ныне рассуждения об исходных моральных преимуществах «русского уклада производства» опасны тем, что они не только сближают, но отождествляют русскость, православность со сталинщиной, они, по сути, выводят свободу, достоинство личности, материальный достаток и благополучие семьи за рамки так называемых «базовых ценностей россиян».

Нельзя не видеть, что сплошь и рядом разговоры об особой коллективистской, православной этике труда используются и для оправдания сталинской насильственной коллективизации, и для оправдания тотальной нищеты и убогого быта советских людей.

О русофобском патриотизме

Когда-то, в последней трети XIX века, как писал Федор Достоевский, чтобы стать русским, надо было быть православным. Но сейчас, в начале XXI века, в новой России русскость предполагает уже не только православность, но и ощущение своего якобы первородного морального превосходства над народами Запада. Но и этого мало. Теперь никто тебя не будет считать полноценным русским, если ты не будешь верить, что именно Сталин воплощал в жизнь православный, а не марксистский проект, что именно при Сталине была воплощена в жизнь мечта русского человека о радостях коллективного труда. У нас сегодня все больше и больше людей начинают по-сталински понимать и сущность русскости, и сущность православия. Сегодня, чтобы стать «настоящим патриотом», ты должен разоблачать, как утверждает «Русская доктрина», не только Горбачева, который, как учат сейчас в школах, «за тридцать сребреников продал СССР», но даже Хрущева, который якобы первым изменил духовным принципам нашей православной цивилизации, начал переселять рабочих из сталинских бараков в пятиэтажки, поставил нашу уникальную православную цивилизацию позади западной-антихристовой, взял курс на догоняющее развитие, на рост производства хлеба, молока, мяса. А тем самым, как пишут авторы «Русской доктрины», соблазнил русского человека «неприличным в своей глупости культом «сытости» и прочими обывательскими идеалами. Сегодня, как утверждают теоретики нового народничества, нового славянофильства, самыми большими врагами русскости являются те, кто пытается судить о нашей жизни в категориях добра и зла, кто не соглашается с тем, что «шарашки» и советское крепостное право, вечный дефицит самого необходимого для жизни – есть какое-то цивилизационное преимущество. К примеру, профессор Г.Г.Малинецкий, заместитель директора Института математики им. М.В.Келдыша, полагает, что для перехода с пораженческих позиций на национальные мало преодоления уже упомянутого наследства Хрущева, по вине которого (как считает и этот исследователь) произошел «надлом» русской души, «заземление характерных для нее высоких смыслов и ценностей, державших советское общество», мало отказаться от лозунгов «догоняющего развития», мало заменить «традиционные для Запада материальные стимулы» и «рациональный западный расчет» идейными стимулами, «идеей служения», но надо еще произвести революцию сверху, если удастся, в «жестком варианте», то есть повторить «опричнину Ивана Грозного», «выдвижение сталинских наркомов».

На заседании семинара «Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования», где обсуждался доклад Г.Г.Малинецкого, В.И.Якунин мимоходом заметил, что в данном случае мы имеем дело уже «не с научным исследованием, а с политикой». Я бы от себя только добавил, что нынешнее победное шествие по стране (скажу сразу) псевдоучения об особом русском общинном способе производства является опасной политикой. Нынешним попыткам построить на месте разрушенной в начале 90-х советской плановой экономики цивилизованное рыночное производство и на этой основе прорваться через тиски с каждым днем усиливающейся технологической отсталости России идеологи русского коммунизма противопоставляют в качестве альтернативы новое издание нашего традиционного крепостничества.

Патриотизм не исчерпывается национальным вопросом.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)

Русские марксисты против идеологов «русского коммунизма»

Даже Ленин в эпоху своего увлечения идеей непосредственного перехода к коммунизму, в эпоху своей предельной утопичности был в тысячу раз более реалистичным, чем нынешние идеологи особого русского коллективистского уклада хозяйствования. Конечно, марксизм в целом направлен против культуры, ибо является теорией единообразия. Марксизм сводит все сложное к простому. Но идея «особого русского пути» еще страшнее. Она предполагает упрощение, максимальную примитивизацию быта и человеческих потребностей. Ленин в отличие, к примеру, от С.Кара-Мурзы и Г.Малинецкого знал и понимал, что в прошлом, до эпохи коммунистического строительства, никакого коммунизма ни в деревне, ни в городе не было, а были только «мелкобуржуазный эгоизм» и собственнические инстинкты, которые «проклятый капитализм оставил в наследство рабочему и крестьянину». Утопизм Ленина, утопизм большевиков состоял в том, что они верили в возможность коммунистической переделки и русского крестьянина, и русского рабочего, доставшихся им в наследство от капитализма. Но все русские марксисты начиная от Г.В.Плеханова разоблачали народнический миф о существовании коммунистической общины, о существовании традиции русского коллективного труда. Кстати, учение о существовании православных, коллективистских традиций труда – это чистый продукт советской образованщины. Всего этого не было и в помине не только в пореформенной, но и в дореформенной России. Даже внутри большой крестьянской семьи процветал индивидуализм. Каждая невестка доила корову обособленно, для своего мужа и своих детей.

Несомненно, есть особенности и специфические черты русского характера. И позитивные, и негативные. У русских есть уйма достоинств: и безоглядная смелость, и доброта, и самоотверженность, и поразительная открытость и ранимость души. Но самое поразительное, что действительно отличает нас от других европейских народов, что мы не только приписываем себе то, чего отродясь у нас не было, к примеру, привычки к коллективному труду, но и пытаемся на основе этих иллюзий, мифов, выдуманных достоинств ломать привычное, устоявшееся, строить «новую жизнь».

Миф о природном русском коллективизме находится на самом деле в вопиющем противоречии с природой и историей русского человека. Не надо было бы Сталину проводить насильственную коллективизацию, если бы крестьянин российский, и прежде всего великороссы, действительно предпочитали коллективный труд индивидуальному труду во имя живота и благосостояния своего. Не отставало бы безнадежно наше колхозное, коллективное производство на земле от фермерского на Западе, если бы действительно радость коллективного труда опьяняла душу русского человека. В конце концов надо помнить, что на самом деле в своем личном подсобном хозяйстве русский крестьянин работал в десять раз лучше, чем на колхозном и совхозном полях, что за всю советскую историю на личных подсобных хозяйствах крестьян и рабочих, которые составляли всего 2% пахотных земель, производилось от 25 до 35% всей сельскохозяйственной продукции, производимой в СССР.

Без морали нет духовности

После упомянутой выше дискуссии о православных традициях коллективного труда в беседе со мной протоиерей Всеволод Чаплин поддержал мою мысль об опасности переиначивания православия на коммунистический лад. Более того, он заметил, что на самом деле все эти разговоры об особом русском коллективистском укладе производства являются «апологией натурального хозяйства» и технологической отсталости.

Но мне все же верится, что никто уже в России всерьез не относится к предложениям поставить крест на рыночной экономике и возвращаться к практике монастырских хозяйств, приводимых в жизнь «этатистскими ремнями, аккумуляции в рывковой динамике». Русские устали жить и работать на надрыве, как призывают их идеологи особого русского пути, жить «на минимуме удовлетворения своих материальных потребностей». Опасность всех этих попыток поднять дух россиян, внушая им мысли об их якобы исходном природном духовном превосходстве над человеком Запада, состоит в возможной наркотизации нашего и без того мутного сознания непомерной гордыней. Нет у нас никакого права учить другие народы как жить. Надо всегда помнить, писал перед смертью, в начале 50-х, Иван Ильин, что грешно нам ставить задачу «русификации Запада», «предаваться духовно беспочвенной и нелепой национальной гордыне и проявлять сущее ребячество в государственных вопросах. Мы сами не оправдались перед судом истории. Мы не сумели отстоять (в 1917 году) свободу, ни нашу свободу, ни нашу государственность, ни нашу веру, ни нашу культуру. Чему же мы стали бы «обучать» Запад?! Русский народ должен думать о своих собственных недостатках и пороках, о своем духовном возрождении, укреплении и расцвете… Смешно слушать «мудрые» советы разорившегося хозяина, глупо превозноситься в самомнении наделавшим бед на весь мир».

Надо понимать, что пропаганда, даже на словах, духоподъемной лжи на самом деле не дает ни веры, ни гордости за свою историю, а только плодит лицемерие, укрепляет и без того сильное недоверие простых людей к нашей элите. Ведь наши русские люди, пережив все потрясения нашего страшного русского ХХ века, поумнели, они постепенно все же преодолевают традиционное легковерие, податливость к соблазнам сказки и красивого слова. Они знают все о себе и знают, что по крайней мере сегодня мы хуже, чем другие народы Европы, слабее духом, ибо не можем уже 20 лет ничего сделать с разгулом преступности, коррупции, не можем никак обуздать своекорыстие и бизнеса, и правящей элиты. Не существует духовность без морали. Духовность и моральность может существовать и без привычки к коллективному труду, к действию сообща. Но она, духовность, на самом деле или заморожена, или, хуже того, утрачена в стране, которая является чемпионом Европы и всего христианского мира по количеству убийств, по количеству брошенных матерями детей, по количеству беспризорных детей, по насилию в семье, чемпионом по всем другим мерзостям насилия. Не может быть образцом духовности страна, в которой жизнь человеческая по традиции мало что стоит.

Куда больше простой русский человек поверил бы правдивому слову! Если бы мы наконец всерьез начали говорить о наших пороках и призвали бы современную российскую нацию к избавлению и от нашего зашкаливающего за все человеческие пределы индивидуализма. Навязчивая пропаганда лжи, будь то коммунистическая, будь то патриотическая, на самом деле ведет к порче российского народа, сокращает его и без того слабую потребность к самосовершенствованию.
материалы: Независимая Газета© 1999-2007

Опубликовано в Независимой Газете от 15.09.2009
Оригинал: http://www.ng.ru/ng_politics/2009-09-15/9_russkie.html
От Борис
К Андрей (15.09.2009 23:24:12)
Дата 17.09.2009 23:22:50

Вот и весь "патриотизм" из Ципко вон

Остался один либеразм.
От Temnik-2
К Андрей (15.09.2009 23:24:12)
Дата 17.09.2009 02:03:30

Вот это напрасно


>На этой вере, что русский человек предпочитает коллективный труд индивидуальному, а духовные стимулы к труду материальным, и строится новая философия нашего первопроходства, нашего русского преимущества над капиталистическим Западом. Как только рухнет капиталистическая цивилизация, основанная на интересах прибыли и экономических стимулах к труду (а разразившийся глобальный финансовый кризис является началом конца), рассуждал на июльском заседании названного выше Экспертного совета «Экономика и этика» академик Сергей Глазьев, спасением для человечества станет русская, православная модель хозяйствования, ставящая во главу угла моральные стимулы к труду.


Моральные стимулы к труду это ближе к протестантизму.


>Но мне все же верится, что никто уже в России всерьез не относится к предложениям поставить крест на рыночной экономике и возвращаться к практике монастырских хозяйств, приводимых в жизнь «этатистскими ремнями, аккумуляции в рывковой динамике».


Монастырские хозяйства никак нельзя назвать натуральными или коммунистическими. Кощунственное даже сравнение.
От Игорь С.
К Temnik-2 (17.09.2009 02:03:30)
Дата 17.09.2009 08:01:18

Это общеизвестно

>Монастырские хозяйства никак нельзя назвать натуральными или коммунистическими. Кощунственное даже сравнение.

Вы как-то по-своему узко понимаете слово социализм-коммунизм. Еще в манифесте Маркс приводил примеры многочисленных видов социализма, среди них есть религиозный, поповский. Слово коммунальное и коммунистическое ведь по сути, по смыслу именно самого слова - одно и то же: объявление приоритетными интересов сообщества, коммуны и ничего сверх этого.

Или я вас неверно понял?

Все выше написанное является моим мнением
От Temnik-2
К Игорь С. (17.09.2009 08:01:18)
Дата 17.09.2009 22:01:37

Кому что

>>Монастырские хозяйства никак нельзя назвать натуральными или коммунистическими. Кощунственное даже сравнение.
>
>Вы как-то по-своему узко понимаете слово социализм-коммунизм. Еще в манифесте Маркс приводил примеры многочисленных видов социализма, среди них есть религиозный, поповский. Слово коммунальное и коммунистическое ведь по сути, по смыслу именно самого слова - одно и то же: объявление приоритетными интересов сообщества, коммуны и ничего сверх этого.

>Или я вас неверно понял?

Пожалуй, не только меня. Монастырь - это не приоритет интересов братии над интересом послушника.


> Все выше написанное является моим мнением
От C.КАРА-МУРЗА
К Андрей (15.09.2009 23:24:12)
Дата 16.09.2009 08:20:19

Re: Интересно, что он ко мне прицепился

Доклад делал Малинецкий, а я просто сидел рядом с Ципко и, кажется, ничего не говорил. Про "общинный крестьянский коммунизм" вообще сказал Вебер, а не я.
От Durga
К C.КАРА-МУРЗА (16.09.2009 08:20:19)
Дата 16.09.2009 22:47:41

Re: Интересно, что...

Привет
>Доклад делал Малинецкий, а я просто сидел рядом с Ципко и, кажется, ничего не говорил. Про "общинный крестьянский коммунизм" вообще сказал Вебер, а не я.


Ну вы вроде как про это много писали, и этот "коммунизм" у вас в фундаменте взглядов заложен. Ципко нашел слабое место и решил укусить. Я бы на его месте укусил бы еще за государство - мол СГ говорит община,
община - а спроси про государство, сразу скажет "это наше всё!" Но ведь община противостоит государству. Государство уничтожает общину, также как и для существования общины нужно ликвидировать государство.
От Андрей
К C.КАРА-МУРЗА (16.09.2009 08:20:19)
Дата 16.09.2009 22:19:31

Re: Есть за что

Сергей Георгиевич, Вы же его неоднократно задевали (мягко говоря). Например, у Вас была блестящая и очень колкая статья "Заботы кота Леопольда". Может, и на свежую статью Ципко найдете время ответить?

"Заботы кота Леопольда"
А.Ципко в статье "Врожденный порок красного патриотизма" выносит строгий выговор "русской, а по сути, коммунистической партии". За что же он так осерчал на изобретенную им русскую партию? За то, что она из-за мрачного Проханова никак не победит антирусскую партию, которая грабит и уничтожает Россию. Сам же он через каждый абзац клянется в том, что он - правоверный антикоммунист и, если следовать его логике, выступает из рядов антирусской партии. Лихо закручено. Такие тексты, господа "уважающая себя интеллигенция", можно писать только с большого бодуна.

Разделю две проблемы: 1) обвинения Ципко, которые надо трактовать в рамках его логики, его понятийного аппарата; 2) причины слабости левого патриотического движения безотносительно к логике Ципко. Эти две проблемы лежат в непересекающихся плоскостях, и обсуждать их в одной статье нельзя - это как шампунь от перхоти и майонез в одном флаконе. Ни спорить, ни соглашаться с Ципко в связи с реальностью левого движения невозможно. Несоизмеримость, сэр! Мышление Ципко (точнее, "партии Ципко" - ведь не о личности же мы говорим) надо брать как самостоятельный феномен. Так что вторую проблему я лишь намечу в виде тезисов.

Каковы мотивы написания статьи Ципко? Зачем его рука потянулась к перу, перо к бумаге? "Я бы не пекся об авторитете русской партии, если бы у нас реально существовало альтернативное Зюганову и Проханову патриотическое движение" - пишет он. Значит, печется о КПРФ, хочет ей помочь - это, мол, единственные наши патриоты. Ну что ж, настраиваемся на этот лад. И вдруг - грозный императив: "Настало время оторвать российский патриотизм от интересов КПРФ". Вот тебе и на! Тут в одном флаконе просто огонь и пламень.

Но какова постановка вопроса. Как будто патриотизм - это что-то вроде яиц у коммуниста. Оторвать его, и дело с концом. Не будет больше, сволочь, устраивать колхозы да всякие Магнитки строить. Но это ладно, связности мышления нет - вот беда. Или ты печешься об авторитете - или отрываешь это дело.

Впрочем, дальше непонятно, на кой ляд Ципко этот оторванный у Зюганова патриотизм, к какому демократическому бедолаге он его пришьет - он же у русских, по мнению Ципко, никуда не годный. Польский патриотизм намного лучше русского, а уж еврейский... пальчики оближешь. Польский-то патриотизм Ципко так, для смазки притянул, он тут ни к селу, ни к городу.

Из русского патриотизма Ципко уважает только кадетский: "Патриотизм Бердяева и др., был христианским, православным, он был проникнут инстинктивным отторжением насилия, и прежде всего революционного". Ну, допустим, так - не будем уж поминать кадетов-западников, свергших царя. Не будем удивляться и химере «христианский патриотизм», забудем, что «нет ни еллина, ни иудея». Запомним, что больше всего Ципко ценит в патриотах "инстинктивное отторжение насилия, и прежде всего революционного". Но следом же читаем: "Не может нормальный человек, любящий Россию, не восстать против ГУЛАГа, против всего, что унижает его соотечественников". Чему же верить? С одной стороны, отторгай революционное насилие, с другой - "нельзя не восстать против всего, что". Это называется плюрализм в одной голове (запамятовал я медицинский термин).

Впрочем, тут расщепление сознания, присущее "партии Ципко", скорее всего, служит прикрытием клептомании. "Нормальные люди", собравшиеся в эту антисоветскую партию, "восстали против ГУЛАГа" исключительно ради последующей приватизации того, что было построено "совками". Если для приличия и пустили вперед "уважающую себя интеллигенцию", то это дела не меняет, ее потом отбросили, как измаранную тряпку.

Не знаю, как насчет христианского патриотизма, но у Бердяева Ципко явно унаследовал, да еще тысячекратно увеличил, его мятущуюся душу, склонность быстро менять свои убеждения и оценки. Ципко не может продержаться на одной точке зрения дольше пары абзацев. А прочитать написанное, видимо, уже невмоготу, слишком бередят собственные строки его сердце.

Вот, он недоволен каким-то воззванием НПСР - плохо написано, "с подозрительностью, неистребимой маргинальностью". Так плохо написано, что "никто в наших СМИ даже не упомянул о призыве авторов "Обращения 42-х". Хорош критерий оценки! "Наши СМИ" это, надо понимать, СМИ антирусской партии? Ведь СМИ "русской партии" не то что упомянули, а просто напечатали это обращение.

Но Ципко нагнетает страсти. Оказывается, это обращение не удовлетворило даже "лидеров пропрезидентского "Единства", декларирующих свою приверженность патриотическим ценностям". Какой ужас! Но через абзац мы узнаем, что это самое "Единство" "откровенно жертвует патриотизмом и государственными интересами во имя дружбы с реформаторами". Так все-таки "привержено патриотическим ценностям" - или "откровенно жертвует "? Определитесь, г-н плюралист в одной голове.

Но все же из этого турбулентного потока отрицания отрицаний пробивается одна мысль, которая мучает диалектика Ципко - в России лишь платформа компартии задает матрицу для кристаллизации патриотического проекта. Ципко жалуется: "Пока что все попытки воссоздать, возродить партию либерального или гуманистического патриотизма ни к чему не привели".

Тут хотя бы одно ясно - попытки слепить нечто патриотическое на основе антисоветских заклинаний "ни к чему не привели". Ахинея насчет "партии либерального или гуманистического патриотизма", которую надо якобы "воссоздать, возродить", - вещь вторичная. Кстати, что это за благостная партия, "которую мы потеряли"? Это кадеты, эсеры, Партия любителей пива? О чем вы, доктор политологических наук?

Заостряя, по доброте душевной, внимание на врожденных пороках своих противников, Ципко, однако, успевает дать и общую картину расстановки политических сил в России. Поначалу в этой картине ошарашивает явное противоречие со здравым смыслом. Вот первый тезис: в России "политическое поле разделено почти поровну между партией Проханова-Зюганова и партией Чубайса-Гайдара-Немцова". Параллельно идет второе, столь же настойчивое утверждение: "Правду из рук редактора газеты "Завтра" никто не хочет слышать".

Скажите, как можно объяснить, не прибегая к психиатрии, этот парадокс: за партией Проханова идет половина общества, но из рук (!) Проханова никто не хочет слышать даже правды? Видимо, Ципко убежден, что та половина, что идет за "партией Проханова-Зюганова" - не вполне люди. Во всяком случае, их он не считает нравственными или духовно развитыми, что в его философии и означает не быть вполне человеком: "наш коммунистический или левый патриотизм отпугивает, отталкивает от себя всех духовно развитых людей". Та половина общества, которую он не отталкивает - именно никто . И это расистское убеждение прорывается в множестве реплик.

Здесь он, правда, хотя бы половину россиян считает людьми. А чуть подальше в нашу историю копнет - там людей он днем с фонарем не видит, прямо как Диоген. Читаем: "Но не может же любой нормальный, духовно развитый человек, обладающий элементарным нравственным чувством, полюбить убийцу-Сталина только за то, что под его руководством мы выиграли войну с фашистской Германией". Мол, подумаешь, какая мелочь - войну с Германией выиграть. Да я бы... Но главное, большинство народа, которое, как знает и сам Ципко, любило Сталина, он не относит к категории нормальных людей . Даже Бориса Пастернака, писавшего Сталину искренние оды.

Вдумайтесь, какая во все этом страшная внеисторичность, какое самомнение и тупой тоталитаризм мышления. Как же впала в такое состояние существенная часть нашей "уважающей себя интеллигенции"? Ведь это - не тривиальное явление. На примере самого Ципко этот путь прослеживается четко, он себя как подопытный кролик предоставил на обозрение.

Еще в бытность его правоверным номенклатурным обществоведом, отирающимся около ЦК КПСС, он, как следует из его воспоминаний, придумал концепцию "общечеловеческих ценностей". Эта идея - порождение самого дремучего социал-дарвинизма и расистской версии теории гражданского общества. Есть, мол, граждане, живущие в цивилизации. Это те самые "нормальные, нравственные, духовно развитые люди". Они исповедуют "общечеловеческие ценности", список которых составляют они сами. Рядом с ними живут пролетарии - в состоянии, "близком к природному". Они - почти люди, но, скорее всего, отверженные. Им надо "ценности" вколачивать с помощью Законов о бедных, работных домов и тому подобных приемов. А есть и "дикари" - они "общечеловеческих ценностей" понять в принципе не могут, у них нет морали - живут в состоянии природы. На них поэтому права человека вообще не распространяются, так что теоретик гражданского общества Джон Локк без всяких моральных проблем вложил все свои деньги в работорговлю. С его точки зрения негры и индейцы - никто , говорящие орудия.

Такое представление о ценностях - следствие биологизации культуры, вера в то, что ценности "записаны" в биологических структурах и передаются с "генами". На этой вере и строится идеология расизма - и национального, и социального. У одних народов или групп хорошие "гены", у других похуже. У советского же народа, как любили писать во время перестройки, вообще произошло "генетическое вырождение". «Совок» есть «человек биологический», он не поднимается даже до уровня «социального», а о «человеке нравственном» и речи быть не может. Эти перлы нового мышления рассыпаны по всей статье Ципко: "Мы действительно проклятая страна... Большевики никогда не могли бы победить, если бы мы были полноценной нацией".

Концепция "общечеловеческих ценностей" - идеологическая чушь, по нынешним временам просто мракобесие. Люди являются единым биологическим видом, которому филогенетически присущи лишь инстинкты. А ценности есть исторически обусловленные продукты культуры, которые "общечеловеческими" быть никак не могут. Аттила и Гитлер, Чикатило и Гайдар - люди. Ценности, которые они исповедуют, очень своеобразны, но не считать их из-за этого людьми - глупость.

Конечно, даже и свою любимую концепцию Ципко не может проводить последовательно. Вот, пишет он о выборах 1996 г.: "в этой ситуации громадного не только морального, но и политического перевеса русская партия во главе с Зюгановым ничего не приобрела". Где же логика? Как может партия, от которой якобы бежит, как от огня, любой морально здоровый человек, получить "громадный моральный перевес"? И откуда мог взяться этот перевес, если, по словам Ципко, "по вине лидеров русской партии слово "патриотизм" на долгое время после распада СССР стало синонимом агрессивности, злобы, невежества, подозрительности, неистребимой маргинальности"?

Та же логика в трактовке событий октября 1993 г.: "Реформаторы, представляющие меньшинство, обыграли по всем статьям патриотическую партию", - хотя "не только правда, но и закон были на стороне Съезда народных депутатов России". Ципко, возможно, сам не помнит и хочет, чтобы и мы забыли о том, как реформаторы 3-4 октября " обыграли " патриотов. Не на поле правды и закона была та "игра", нечего туману напускать. Это была подлая и преступная акция государственного терроризма, и суд еще впереди. Лучше бы уж Ципко не поминал те дни, игрок.

Соблазн биологизировать социальные явления - устойчивая болезнь «партии Ципко». Глубокие общественные конфликты она сводит к «агрессивности, злобе» и прочим личным качествам людей. Проханов мрачный - и вот, Россия гибнет. Копаться в порочном подсознании русских - просто страсть Ципко. 10 марта 1995 г., в юбилей прихода к власти Горбачева, по Европе прокатилась, как ворчание грома, статья Ципко «Короткая память России». Опять о ментальности, о том, что пульсирует на дне нашей души. «Есть много объяснений той глубокой ненависти, которую русские испытывают к Горбачеву» - пишет верный Ципко. Все одно к одному, те же гены "агрессивности, злобы, невежества", никаких уважительных причин. Вот, пожалуй, одна свежая мысль: «Русские не могут простить Горбачеву, что он появлялся везде со своей женой Раисой. Даже русские женщины были против такой публичной демонстрации уважения к жене. Это понятно, потому что красивые платья Раисы Максимовны были оскорблением для миллионов задавленных жизнью русских женщин, все силы которых уходили на то, чтобы накормить своих детей, защитить от алкоголизма своих мужей и дотянуть до получки... Русские не приучены к доброте, не верят в нее». Да, глубоко копает наш русофил (полезно было бы ту статью сегодня всю перепечатать - она именно концептуальна).

Страна вошла в зону катастрофы, а Ципко играет в бирюльки: "По качеству мышления, по способности к аргументации представители русской партии откровенно проигрывают представителям либеральной партии". Какая чушь, какой аутизм. От народа отщепилась часть, представленная "либеральной партией". Эта часть декларировала себя как новый этнос - "новые русские", радикально рвет с культурой России, исходит из иных представлений о мире и человеке. Здесь возникла иная рациональность - как же можно сравнивать новых и старых русских "по качеству мышления и способности к аргументации"! На Чубайса не действуют ни логика, ни аргументы патриотов, а на патриотов - логика и аргументы Чубайса. Все уже сказано, вопрос решается только силой. Можно ли доказать, что Новодворская умнее Кожинова, а Сванидзе умнее Жореса Алферова? Нет, нельзя. Можно ли доказать обратное? Тоже нет. Это все равно, что утверждать, будто два килограмма больше одного километра. Что творится, господа, куда мы скатились за десять лет?

Наконец, рассмотрим еще одно фундаментальное качество всей философии "партии Ципко" - крайний, иррациональный антисоветизм. Известно, что те бедствия, которые переживает сегодня народ, являются следствием поражения СССР в холодной войне, уничтожения его государственности и подрыва всего жизнеустройства. Это факт, не зависящий от его идеологической оценки. Ципко - активный разрушитель "империи зла". Не так давно он писал (“НГ”, 17 мая 2000 г.):

"Мы были и до сих пор являемся идеологами антикоммунистической революции... Наше мышление рассматривало старую коммунистическую систему как врага, как то, что должно умереть, распасться, обратиться в руины... Отсюда и исходная, подсознательная разрушительность нашего мышления, наших трудов, которые перевернули советский мир”. То есть, идейный мотор антисоветизма Ципко - страсть к разрушению . Ципко верно оценивает результаты: “Борьба с советской системой привела к разрушению первичных условий жизни миллионов людей, к моральной и физической деградации значительной части нашего переходного общества”. Физическая деградация части общества - это, в переводе на обычный язык, гибель людей. К 2001 г. эта “неестественная” гибель составила в РФ 9 миллионов человек. Таков "христианский патриотизм" нашего гуманиста и морализатора. Он - Наполеон, а не тварь дрожащая, он имеет право железной рукой гнать людей к математически вычисленному счастью - миске похлебки в бараке периферийного капитализма.

* * *

Отвлекусь теперь от "парадигмы Ципко" и намечу структуру той проблемы, которую можно обозначить так: " Причины относительной слабости патриотического дискурса в нынешней России ". Речь идет о системе причин и условий, в которой отдельные факторы взаимодействуют кооперативным образом. Это значит, что влияние их совокупного действия намного больше суммы влияний всех факторов, взятых по отдельности. Поэтому трудно или даже в принципе невозможно определить "вес" каждого отдельного фактора. Следовательно, на первом этапе нет смысла спорить об иерархии причин. Я пока что просто перечислю наиболее важные, на мой взгляд.

Начнем с того, что мы ведем речь о патриотической части именно интеллигенции , причем даже не всей этой части, а только той, что имеет голос , то есть представлена в элите, допущенной до СМИ в качестве "отправителей сообщений". Говорят о Проханове, но не говорят о той учительнице или библиотекаре, которые излагают идеи патриотической оппозиции устно, в личных беседах. А положение этих двух контингентов "русской партии" кардинально различны. Патриоты из элитарной интеллигенции находятся в окружающем их сообществе на положении диссидентов и постоянно испытывают давление ближайшего окружения. Ибо это окружение, в общем, исповедует идеологию евроцентризма . Причем не только исповедует, но и находится в состояния транса, доходя в своем "западнизме" порой до истерики.

Чтобы понять это, надо лично испытать, каково, например, отказаться от почти всех дружеских связей, которые ты накопил за всю жизнь. Так вот, по дискурсу тех, кто на это идет, ничего нельзя сказать о качестве мышления и аргументов тех, кто, принадлежа к "русской партии", предпочитает не высовываться в виде рупора. У них зажат рот угрозой неизбежных тяжелых санкций со стороны ближайшего социального окружения, часто даже со стороны их родных и близких. Вл.Соловьев, который специально рассматривал подобную ситуацию "критики человека с зажатым ртом", назвал бы разухабистые обвинения такого человека подлыми.

Помимо угрозы неизбежных санкций, очень у многих интеллектуалов-патриотов рот зажат пряником. Это фактор немаловажный - плоть слаба, внуки плачут, молока просят. Интеллигенты, с их гибким умом и сознанием своей уникальной ценности, особенно жмутся к деньгам. Те, кто заглотнул наживку, подписали простой контракт – они обязались говорить патриотично (иначе бы никто им пряника и не дал), но как-то противоречиво, неубедительно. Продали качество за количество. Попробуй взять у Солженицына 25 тыс. долларов ("премию") да сохранить высокое качество оппозиционных речей. Это было бы просто нечестно, патриотам такое не к лицу.

Каково же состояние тех очень и очень немногих, кто, испытывая такое двойное давление своего социума, сжигает корабли и начинает громко говорить - так хорошо, как может? Это аномальное состояние стресса и видения всяческих идолов и призраков. Да, эти люди возбуждены, экзальтированы, склонны к утрате меры и разрывам в логике. Но я, зная их вблизи, поражаюсь как раз тому, как мало они подвержены разрушительному воздействию среды, как они устойчивы – по сравнению с тем давлением, которое на них оказывают. Трудно ввести количественную меру, но сдается мне, что кто-кто, а Ципко–то уж никак не годится на роль критика этих людей.

Но все это помехи, создаваемые внешним воздействием. Второй фактор более фундаментален. Те, кто вырабатывает дискурс "русской партии", вынуждены ломать собственные стереотипы, выходить за рамки того понятийного аппарата, который был воспринят ими и от системы образования, и от господствующей идеологии, и от языка СМИ. Ибо все эти элементы надстройки советского общества были заимствованы на Западе, что во многом и предопределило "незнание общества, в котором мы жили". Интеллигенты русской партии должны создать новый язык. Эта работа именно революционна. Она, скажем прямо, несравнима по сложности с той функцией попки, повторяющего клише про демократию и тоталитаризм, которую взяли на себя истматчики-"либералы". Но эта работа будет сделана и делается уже.

Мало того, что все эти глашатаи "либеральной партии" – не более чем органчик, заведенный позолоченным ключиком. Они – органчик, играющий песенку победителей. Интеллигенты "русской партии" уж действительно говорят "из-под глыб", почти "из глубины". Это люди, только что получившие тяжелейший удар. Мало того, это люди, на глазах которых горит их родной дом и гибнут их ближние – в самом буквальном смысле. Антисоветские органчики даже в страшном сне не могут себе представить, что на самом деле бродит в нашем уме и душе. Лучше им туда не заглядывать. Так вот, я лично поражаюсь самообладанию людей "русской партии". Они не рычат и не воют, как следовало бы в их настоящем положении, а говорят довольно связные и корректные вещи – из чувства ответственности. Но где-то есть и сбои, извините, господа.

Другая фундаментальная трудность заключается в том, что та катастрофа, что потрясла Россию, для патриота послужила апокалипсисом, который приоткрыл сущность тяжелейшего кризиса, в который втягивается вся современная цивилизация, стоящая на индустриализме. Именно патриоты России, которая стала самой уязвимой и противоречивой частью индустриального мира, смущены тем, как, оказывается, сложен этот мир и как противоречив человек. Смущены – и на многие вопросы не имеют ответа, да и сами вопросы еще не удается сформулировать. К некоторым даже страшно подступиться. Мы только-только приступаем к построению новой картины мира, которая поднимет нас на новый уровень понимания.

Напротив, либералы, счастливые зрелищем пожара ненавистной им нашей избы, не желают и не могут видеть этого общего кризиса. Они жрут, пьют и танцуют на своем комфортабельном "Титанике", и на любой тревожный вопрос у них есть "убедительный аргумент". Посмотрите, холопы, как сильны машины нашего корабля, как удобно устроены каюты. Завидуйте и плывите за нами.

Вот тут-то и возникает несоизмеримость. Патриоты и либералы (это, впрочем, лишь партийные клички, придуманные Ципко) расходятся в разные картины мира, начинают жить в разных не просто мировоззрениях, но и мироощущениях – даже смешно и глупо сводить это расхождение к разнице в интеллекте. Кстати, либералы тоже в движении, они вовсе не следуют каким-то стабильным нормам. Они приняли дискурс неолиберализма – этого радикального, фундаменталистского течения западной идеологии. Они ушли от сомнений Просвещения в крайний, почти убогий механистический детерминизм и социал-дарвинизм. Поражает этот упадок тех, кто хоть частично был привержен русской культуре.

Конечно, дискурс фундаментализма кажется убедительным, да с ним и спорить невозможно, он весь состоит из постулатов. А если к тому же он опирается на силу доллара и дубинок ОМОНа, то диалога и быть не может. Не вдаваясь в спор, скажу просто, что и мировоззренчески, и методологически неолиберализм означает страшный регресс по сравнению с тем, чего достигла человеческая мысль к середине ХХ века. Посмотрите хотя бы сегодня, насколько убоги и непродуктивны представления нынешних неолибералов о терроризме – сложном, неравновесном явлении, атаке хаоса на устойчивый порядок. Какой откат по сравнению с тем, что знали уже древние греки, а потом Достоевский и Грамши.

Наконец, еще один, почти интимный фактор, предопределяющий различия дискурса патриотов и либералов. Как известно, в том числе из откровений самого Ципко, весь антисоветский пафос наших либералов основан на ненависти и на страсти разрушить. Напротив, патриоты движимы любовью и стремлением сохранить. Они вообще не могут и не должны кричать. А клич ненависти и разрушения, отрицание и черный юмор обладают своим очарованием. Акт разрушения впечатляет, и в то же время он требует меньше мысли и меньше пота. Построить дом – или поджечь его! Перестройка и была направлена на то, чтобы разбудить в людях "гунна", соблазнить их запретным зрелищем смерти, совратить мерзостью Новодворской и хохотом Хазанова. На время это в существенной мере удалось, политики в союзе с ворами за этот момент успели свое дело сделать. И этот их успех нам принимать за свидетельство "ума и убедительности аргументов"?

Пойду-ка я лучше от вас к смущенным и косноязычным.