От Дм. Ниткин
К C.КАРА-МУРЗА
Дата 21.04.2009 17:11:54
Рубрики Хозяйство;

В принципе, у меня был тот же вопрос

>Что для вас изменится, если вы узнаете, что эта записка писалась по заданию Совета безопасности РФ Институту, где я работаю? Интересен ход ваших мыслей.

Эта информация позволяет некоторым образом оценить уровень компетенции Совета безопасности. "Скажи мне, кто твой консультант, и я скажу, кто ты".
От Мак
К Дм. Ниткин (21.04.2009 17:11:54)
Дата 08.05.2009 16:41:53

В научном совете при Совбезе РФ оказывается представлены самые разные люди

http://www.scrf.gov.ru/persons/sections/17/

СОСТАВ НАУЧНОГО СОВЕТА ПРИ СОВЕТЕ БЕЗОПАСНОСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
( утвержден Указом Президента Российской Федерации от 28 декабря 2008 г. № 1871 )

Председатель научного совета
ПАТРУШЕВ
Николай Платонович Секретарь Совета Безопасности Российской Федерации
Заместители председателя научного совета
БУЛАВИН
Владимир Иванович Первый заместитель Секретаря Совета Безопасности Российской Федерации
Члены научного совета
АНФИМОВ Н.А.
генеральный директор федерального государственного унитарного предприятия "Центральный научно-исследовательский институт машиностроения"
АРБАТОВ А.Г.
руководитель центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук
БАБКИН В.И.
директор Департамента авиационной промышленности Минпромторга России
БАНДУРИН В.В.
советник заместителя генерального директора федерального государственного унитарного предприятия "Рособоронэкспорт"
БАРАНОВ А.А.
директор Научного центра здоровья детей Российской академии медицинских наук
БАТУРИН Ю.М.
заместитель командира отряда космонавтов (по научно-испытательной и исследовательской работе) - инструктор-космонавт-испытатель Российского государственного научно-исследовательского испытательного центра подготовки космонавтов имени Ю.А.Гагарина
БОРОДАКИЙ Ю.В.
директор федерального государственного унитарного предприятия "Концерн "Системпром"
БРИНДИКОВ А.Н.
руководитель группы советников федерального государственного унитарного предприятия "Рособоронэкспорт"
БУРЕНОК В.М.
начальник 46 Центрального научно-исследовательского института Минобороны России
БУШУЕВ В.В.
директор федерального государственного учреждения "Научно-исследовательский институт проблем хранения" Росрезерва
ВАРЕНЫХ Н.М.
директор федерального государственного унитарного предприятия "Федеральный научно-производственный центр "Научно-исследовательский институт прикладной химии"
ВАСИЛЕНКО В.В.
начальник 4 Центрального научно-исследовательского института Минобороны России
ВОЙТОЛОВСКИЙ Г.К.
заместитель председателя по научной работе государственного научно-исследовательского учреждения "Совет по изучению производительных сил" Минэкономразвития России и Российской академии наук
ВОРОТНИКОВ Ю.Л.
председатель совета Российского гуманитарного научного фонда
ГАРЕЕВ М.А.
президент Академии военных наук
ГЕЛЬВАНОВСКИЙ М.И.
генеральный директор автономной некоммерческой организации "Национальный институт развития"
ГИРЬКО С.И.
начальник государственного учреждения "Всероссийский научно-исследовательский институт Министерства внутренних дел Российской Федерации"
ГЛАЗЬЕВ С.Ю.
директор Института новой экономики Государственного университета управления
ГОРДИЕНКО В.В.
начальник Академии управления МВД России
ГРИНБЕРГ Р.С.
директор Института международных экономических и политических исследований Российской академии наук
ГУЛЯЕВ Ю.В.
директор Института радиотехники и электроники имени В.А.Котельникова Российской академии наук
ГУШЕР А.И.
генеральный директор автономной некоммерческой организации "Центр стратегического развития"
ДАВЫДОВ В.М.
директор Института Латинской Америки Российской академии наук
ДАВЫДОВ М.И.
президент Российской академии медицинских наук
ДУБИНСКИЙ Ю.М.
начальник организационно-аналитического департамента, заместитель Государственного секретаря - член Постоянного Комитета Союзного государства
ДЫНКИН А.А.
директор Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук
ЖУКОВ В.И.
ректор Российского государственного социального университета
ЗВЕЧАРОВСКИЙ И.Э.
ректор Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации
ЗИМАКОВ В.А.
начальник службы СВР России
ЗОЛОТАРЕВ П.С.
заместитель директора по научной работе Института США и Канады Российской академии наук
ЗОЛОТОВ И.Ю.
председатель Секции по оборонным проблемам Минобороны России при Президиуме Российской академии наук
ЗУБАКОВ
Юрий Антонович Заместитель Секретаря Совета Безопасности Российской Федерации
ИВАНОВ В.В.
заместитель главного ученого секретаря Президиума Российской академии наук
КАБЛОВ Е.Н.
генеральный директор федерального государственного унитарного предприятия "Всероссийский научно-исследовательский институт авиационных материалов"
КАМЕНСКИХ И.М.
заместитель руководителя Росатома
КАРАГАНОВ С.А.
заместитель директора по науке Института Европы Российской академии наук
КАРАСЕВИЧ А.М.
генеральный директор открытого акционерного общества "Газпром промгаз"
КЛИШИН М.В.
заместитель начальника ГУСПа
КЛЯЧКО Л.М.
генеральный директор открытого акционерного общества "Центральный научно-исследовательский институт "Курс"
КОЖОКИН Е.М.
директор Российского института стратегических исследований
КОНЯВСКИЙ В.А.
директор федерального государственного унитарного предприятия "Всероссийский научно-исследовательский институт проблем вычислительной техники и информатизации"
КОПТЕВ Ю.Н.
руководитель группы советников Государственной корпорации по содействию разработке, производству и экспорту высокотехнологичной промышленной продукции "Ростехнологии"
КОПЫЛОВ Н.П.
начальник федерального государственного учреждения "Всероссийский научно-исследовательский институт противопожарной обороны Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий"
КОРОБУШИН В.В.
первый вице-президент Академии военных наук
КРАЙЛЮК А.Д.
председатель военно-технического комитета (начальника вооружения Вооруженных Сил Российской Федерации)
ЛАВЕРОВ Н.П.
вице-президент Российской академии наук
ЛЕВИН В.К.
научный руководитель – заместитель директора федерального государственного унитарного предприятия "Научно-исследовательский институт "Квант" ФСБ России
ЛОПОТА В.А.
президент, генеральный конструктор, руководитель головного конструкторского бюро открытого акционерного общества "Ракетно-космическая корпорация "Энергия" имени С.П.Королева"
ЛУЧИНИН В.В.
директор Центра микротехнологии и диагностики Санкт-Петербургского государственного электротехнического университета "ЛЭТИ" имени В.И.Ульянова (Ленина)
МАЛЮК А.А.
декан факультета информационной безопасности Московского инженерно-физического института (государственного университета)
МАРЦЕНЮК Ю.А.
помощник начальника главного штаба внутренних войск по военно-научной работе – начальник центра оперативно-тактических исследований внутренних войск МВД России
МАУ В.А.
ректор Академии народного хозяйства при Правительстве Российской Федерации
МИРОШНИКОВ Б.Н.
начальник Бюро специальных технических мероприятий МВД России
МИСНИК В.П.
генеральный директор, генеральный конструктор федерального государственного унитарного предприятия "Ордена Трудового Красного Знамени центральный научно-исследовательский институт "Комета"
МИХАЙЛОВ Н.В.
советник по вопросам инноваций председателя совета директоров открытого акционерного общества "Акционерная финансовая корпорация "Система"
МОЛЧАНОВ В.П.
начальник Научно-технического управления МЧС России
НАЙДЕНКО В.Н.
начальник Научно-исследовательского центра ФСБ России
НАУМКИН В.В.
руководитель Центра арабских исследований Института востоковедения Российской академии наук
НЕКИПЕЛОВ А.Д.
вице-президент Российской академии наук
НИКИФОРОВ К.В.
директор Института славяноведения Российской академии наук
НОВОСЕЛЬЦЕВ Б.Ф.
ректор Московской государственной академии водного транспорта
НОГОВИЦЫН А.А.
заместитель начальника Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации – председатель Военно-научного комитета Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации
ОНИЩЕНКО Г.Г.
руководитель Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека – главный государственный санитарный врач Российской Федерации
ОСИПОВ Г.В.
научный руководитель Института социально-политических исследований Российской академии наук
ОСТРОУХОВ В.В.
начальник Академии ФСБ России
ПАНЧЕНКО В.Я..
председатель совета Российского фонда фундаментальных исследований
ПЕЧУРОВ С.Л.
заместитель командира войсковой части 54726
ПОНОМАРЕВ А.К.
енеральный директор открытого акционерного общества "Межведомственный аналитический центр"
ПОСКРЕБЕТЬЕВ С.В.
начальник Пограничной академии ФСБ России
ПРОТАСОВ А.А.
начальник 27 Центрального научно-исследовательского института Минобороны России
ПРОХОРОВ Ю.Е.
ректор Государственного института русского языка имени А.С.Пушкина
РОГОВ С.М.
директор Института США и Канады Российской академии наук
РОМАНОВ А.А.
заместитель генерального директора – генерального конструктора по науке федерального государственного унитарного предприятия "Российский научно-исследовательский институт космического приборостроения"
РЫБАКОВ Р.Б.
директор Института востоковедения Российской академии наук
РЯБЦЕВ В.П.
директор Научно-исследовательского института Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации
САДОВНИЧИЙ В.А.
ректор Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова
САДОВОЙ П.С.
главный советник аппарата Комитета Государственной Думы по обороне
САУРОВ А.Н.
директор государственного учреждения "Научно-производственный комплекс "Технологический центр" Московского института электронной техники"
САЧКОВ В.Н.
вице-президент Академии криптографии Российской Федерации
СЕНЧАГОВ В.К.
руководитель Центра финансово-банковских исследований Института экономики Российской академии наук
СИГОВ А.С.
ректор Московского государственного института радиотехники, электроники и автоматики (технического университета)
СИЛЬВЕСТРОВ С.Н.
заместитель директора Института экономики Российской академии наук
СОКОЛОВ И.А.
директор Института проблем информатики Российской академии наук
СОРОКИН М.М.
заместитель председателя Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности
ТИТАРЕНКО М.Л.
директор Института Дальнего Востока Российской академии наук
ТИШКОВ В.А.
директор Института этнологии и антропологии имени Н.Н.Миклухо-Маклая Российской академии наук
ТОРКУНОВ А.В.
ректор Московского государственного института международных отношений (университета) МИДа России
ТУЧКОВ Ю.Н.
заместитель начальника Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации по научной работе
УШАЧЕВ И.Г.
вице-президент Российской академии сельскохозяйственных наук, директор Всероссийского научно-исследовательского института экономики сельского хозяйства
ФЕДОРОВ И.Б.
ректор Московского государственного технического университета имени Н.Э.Баумана
ФОМИН А.В.
первый заместитель директора ФСВТС России
ХАБИБУЛИН А.Г.
начальник Академии экономической безопасности МВД России
ХАБРИЕВА Т.Я.
директор Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
ХАЛЕЕВА И.И.
ректор Московского государственного лингвистического университета
ЧАМАРОВ В.Б.
начальник Пограничного научно-исследовательского центра ФСБ России
ЧЕКИНОВ С.Г.
начальник исследовательского управления (проблем военного строительства Российской Федерации) Центра военно-стратегических исследований Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации
ЧИЧКАНОВ В.П.
советник ректора Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации
ШЕВЯКОВ А.Ю.
директор Института социально-экономических проблем народонаселения Российской академии наук
ШЕРСТЮК
Владислав Петрович Помощник Секретаря Совета Безопасности Российской Федерации
ШУЛЬЦ В.Л.
заместитель президента Российской академии наук
ЭСКИНДАРОВ М.А.
ректор Финансовой академии при Правительстве Российской Федерации
ЮСУПОВ Р.М.
директор Санкт-Петербургского института информатики и автоматизации Российской академии наук
От Мак
К Мак (08.05.2009 16:41:53)
Дата 08.05.2009 17:10:51

Там и Валерий Тишков: Кризис понимания России

Кризис понимания России
В.А.Тишков, Директор Института этнологии и антропологии РАН
Несмотря на положительные тенденции развития российской экономики последних лет, в сознании народа прочно укоренилось ощущение постоянного кризиса. Автор статьи задается вопросом: откуда в сознании народа берется эта "парадигма кризиса"? Кто или что заставляет народ чувствовать себя слабым? За счет чего достигается данный эффект? Автор считает реальным создателем мифов о печальном положении дел в российской экономике средства массовой информации и многих видных, называемых им поименно, социлогов и демографов. Проводимую ими в силу разных причин информационную политику о положении дел в стране он характеризует как "стратегию жалоб", базирующуюся на отсеве нужной информации, подмене понятий, игре на безграмотности аудитории и т.д. В качестве контраргументов приводятся цифры о численности и автомобилизации населения, объеме потребляемых товаров и услуг,числе выезжающих на зарубежные курорты и даже росте числа поступающих в вузы(в том числе выходцев с так называемых депрессивных регионов). Безусловно, статья носит откровенно дискуссионный характер и в дальнейшем подверглась атакам как со стороны либеральной общественности (за неуместный патриотизм), так и со стороны охранителей (за космополитизм и противоречия с посланием Президента Федеральному собранию). Любопытно, что с момента написания статьи автор повысил свой общественный статус - тогда еще "просто" членкор и директор Института этнологии и антропонологии РАН, а ныне председатель Общественной палаты по толерантности и свободе совести и заметная фигура на политологической российской сцене.

Полный текст статьи :

Кризис понимания России [ 1 ]
Валерий Тишков, автор «Эксперт»

За последние десять-пятнадцать лет Россия прошла тяжелый, но с точки зрения уровня жизни населения однозначно позитивный путь. Однако в нашем сознании прочно утвердился образ кризиса, "умирания России", старательно раскручиваемый представителями научной, гуманитарной и политической элиты

Социальные катаклизмы потрясают государства чаще всего во времена глубоких перемен в жизни людей, политического раскола элит в борьбе за власть и ресурсы, а также идеологической сумятицы среди интеллектуалов. Все эти факторы взаимосвязаны, хотя действуют по-разному. Но главное — это отсутствие базового согласия по поводу основных вещей. Если нет такого согласия среди наиболее активных слоев общества, тогда нет и самого общества, а есть только метафора «народ», от имени которого манипулируют активисты социального пространства. Но именно в этих случаях «малые» причины могут порождать большие катаклизмы.

Одной из причин кризиса государства может быть провал обществоведческой экспертизы, на основе которой строится управление, выводами которой питается медийное пространство, а через власть и медиа она служит основой для «обучения» народа на предмет «как ему живется». Сегодня россияне воспринимают условия своей жизни гораздо позитивнее, чем ситуацию в стране в целом. И такой разрыв — это следствие того, что ситуацию в стране многие внутренние и внешние обозреватели оценивают как «умирание России». Мы считаем, что нынешнее отрицание России ведет к саморазрушительному кризису едва ли не в самый благополучный период в истории страны.

Парадигма кризиса как угроза России
За последние пятнадцать-двадцать лет наша страна с точки зрения условий жизни людей пережила вполне позитивные перемены. По принятым мировым стандартам определения уровня человеческого развития в 2004 году Россия вместе с Болгарией открывает длинный список стран со средним уровнем развития, в то время как Китай и многие другие страны, «похожие на Россию» (Мексика, Бразилия и проч.), прилично отстают от нашей страны. Причем есть сомнение, что составлявшие «Доклад ООН о человеческом развитии за 2004 год» эксперты были точны, не позволив России замкнуть группу из 50 стран с высоким уровнем развития. Они пользовались нашей заниженной статистикой о доходах населения, да и по политическим причинам не могли отвести «бедной» и «криминальной» стране, якобы потерпевшей крах своей модернизации, место среди самых развитых стран мира. Пусть это останется на совести авторов доклада, но даже при этом Россия занимает 52−е место и входит в так называемый золотой миллиард (это легко считается по совокупной численности населения).

Однако большинство российских и зарубежных экспертов не признали это международное заключение достойной оценкой уровня развития России. И неудивительно: признание означает крах многочисленных замеров, обследований, опросов, защищенных диссертаций и написанных книг и статей по поводу кризиса. А уж в журналистских и политических оценках по каким только показателям Россия не лидировала: и по темпам вымирания, и по числу бездомных детей, и по наркомании, и по заболеваемости туберкулезом, и по угнетению меньшинств, и по краху культуры. Одни из недавних примеров — американская организация Freedom House отвела нам место в компании с десятком азиатских и африканских режимов как «несвободных стран», а американская же консалтинговая фирма Merser поставила Москву на уровень столиц Того и Йемена по уровню безопасного проживания (гораздо ниже Нью-Йорка). Трудно сказать, пробовали ли авторы этого рейтинга безопасно пройтись по некоторым районам Нью-Йорка, но очевидно, что их выводы о безопасности в Москве базируются на газетных статьях из желтой прессы середины 90−х.

Российская же «несвободная пресса» сладострастно комментировала эти заключения без всяких возражений, демонстрируя отсутствие того самого базового консенсуса внутри страны. Естественно, не пытаются разубедить нас в том, что «мы лежим на дне», и зарубежные ученые-обществоведы. «Если вы сами заявляете, что построили криминальное государство под пиратским флагом, то какой нам резон убеждать вас в обратном?» — сказал мне как-то американский коллега, занимающийся Россией. Действительно, зачем убеждать в обратном, если «бедные» и «слабые» в лучшем случае могут рассчитывать на сочувствие и помощь, но никак не на учет и уважение их интересов, прав, собственности, мнений, достоинства, достижений?

Возможность серьезного катаклизма я вижу не в выступлениях пенсионеров, вместе с доброй половиной населения страны быстро привыкших к тому, что городской транспорт и электрички должны возить их бесплатно. И не в том, что сытые и наглые думские радетели о «бедных бабушках» объявляют голодовку. Опасность возможного социально-политического краха мне видится в утвердившейся в головах людей парадигме кризиса. Этот образ кризиса реален и опасен, хотя наша повседневная жизнь совсем не такая.

Производители кризиса
В профессиональных экспертных сообществах достаточно хорошо знают про феномен субъективных предписаний, включая так называемую психологическую бедность. Известно, что многие граждане развитых стран просто обязаны с утра прочитать в «своей» газете прежде всего редакционные статьи, чтобы узнать, «как нужно думать сегодня». Газетные боссы об этом осведомлены и стоят на страже нужной линии. Если время «мочить» Россию, то та же Wall Street обязательно отдаст статью-мнение параноикам и русофобам типа американского политолога Бжезинского, французского философа Глюксманна или российского шахматиста Каспарова. Именно их образы «фашиствующего Кремля» в океане бедности и «бунтующих колониальных владений» остаются в памяти читателей, то есть основной массы общества.

Похожее происходит и в нашей стране. В языке почти всех телеведущих и газетных авторов стала обязательной присказка «в наше трудное время». «Ну разве может так быть, чтобы у вас было хорошо, когда в стране так все плохо?» — отчитывал радиослушателя Владимир Соловьев в своих «Соловьиных трелях». «У нас в России с 1904 года идет столетняя гражданская война», — ставил предновогодний диагноз авторитетный обозреватель Виталий Третьяков. Я уже не говорю о желтой прессе и о разных «патриотических» и «общенациональных» народных газетах, где язык саморазрушения и ненависти присущ каждой публикации.

Откуда берутся многие факты, представления и оценки у самих журналистов? Отчасти кризисный дискурс уже сам по себе стал ловушкой, из которой не могут выбраться журналисты, политики и эксперты, если они не хотят «оторваться от масс». «Нет, про то, что жить стало лучше, мы писать никогда не будем. У нас не та аудитория, — сказала мне редактор газеты 'Труд', когда несколько лет назад я предложил свои статьи по теме российских трансформаций. — Вот Римашевская — это наш автор». Известно, что Наталья Римашевская, возглавлявшая академический Институт народонаселения, выступала одним из основных экспертов по демографической катастрофе и обнищанию населения страны. И здесь скрывается одна из тайн производства кризиса.

Многие кризисные мифы простой человек, а за ним и журналист (или наоборот), не видит в жизни и увидеть не может. Он не видит, как «вымирает народ», ибо в его доме и городе продолжают жить люди, классов в школах не становится меньше, в метро, в театрах и в магазинах людей даже больше, чем было десять лет назад. Чтобы вымирание нации стало частью его представлений, он должен где-то прочитать о том, что 700 тыс. человек в год «вымирает» (не умирает, а именно вымирает!). Именно после прочтения таких текстов специалистов по народонаселению журналист «АиФ» пишет статью о переписи населения под названием «Пересчитают, сколько нас осталось!». А «осталось» столько же, сколько было в 1989 году, если прибавить минимум 3−4 млн не посчитанных мигрантов.

Не из жизни, а из газет (а газетчики — от общественных активистов и специалистов по социальным проблемам) мы узнали о том, что в стране 4−5 млн беспризорных детей — больше, чем в годы Гражданской войны! Хотя проживающий в столице (около 8% населения страны) россиянин лично никак не может увидеть и малую часть из якобы полумиллиона беспризорников. Их всего-то оказалось несколько тысяч на всю Москву. Но образ беспризорных детей России уже гуляет по стране и по всему миру. Под рубрикой SОS «Московский комсомолец» (15.09.2000, стр. 3) в статье «Каждый десятый беспризорник на земле родом из России» сообщал: «По данным ЮНИСЕФ, всего в мире 100 миллионов брошенных детей. Примерно каждый десятый из них — из России. Похоже. Это единственное 'достижение', по которому мы все еще 'впереди планеты всей'». Откуда идет весь этот бред, как не от «специалистов» и активистов детских фондов, собирающих деньги на свою деятельность? И таких заказчиков «вымирания России» у нас немало.

Именно ученые определили в нашей стране «зоны бедности» и не перестают писать о них. Судят только по статистике Госкомстата и по некоторым выборочным обследованиям, методика которых сложилась еще в советское время или же применяется совсем для других обществ. Создается фантом, который поддерживается политиками, чтобы выторговать федеральные трансферты в обмен на политическую лояльность и запугивание угрозами распада. Федеральный центр и российский налогоплательщик закачивают в «зоны бедности» огромные средства, а положение с точки зрения занятости и стабильности совсем не улучшается.

Многое в оценках положения в стране и произошедших перемен идет также от госорганов, которые собирают информацию, а также от служб общественного мнения, которые замеряют реакцию на вопросы и тиражируют через прессу эти ответы уже под названием «экономические и социальные перемены», то есть выдавая их не за реальность восприятий, а за социологическую реальность. Но если задавать вопросы «Как вы относитесь к людям, которые разбогатели в последние годы?» или «Как вам в жизни удается сводить концы с концами?», то ясно, какие можно получить ответы. Именно по этой причине я считаю, что проблема адекватного понимания России становится первейшей задачей отечественной науки и экспертных служб. Необходим более профессиональный разговор по конкретным проблемам вместо глобальных дебатов «куда идем и чего строим». Этот разговор обязательно подхватят дотошные журналисты, и к нему прислушаются политики.

Реальные улучшения
Разрыв между повседневной реальностью, заботами и устремлениями людей и макроанализом, теоретической схоластикой, опросами мнений и публицистической риторикой достиг недопустимых размеров. В отечественных газетах и журналах о реальной жизни гораздо больше говорят не тексты, а рекламные публикации и объявления (это то, что реально покупают и потребляют в качестве товаров и услуг граждане, а иначе бы все это не рекламировалось!). Только из рекламы в СМИ, на дорогах и в метро можно узнать, что люди строят, ремонтируют, покупают, какими они пользуются услугами, где учатся и отдыхают, как между собой общаются и многое другое, что научная экспертиза и журналистика не замечают и отвергают. Если разделить эти два ряда — псевдоаналитический и рекламно-потребительский, — то получатся две разных страны и две разных жизни.

Повторяю, драма состоит в том, что страна себя разрушает в тот самый момент, когда она переживает период глубоких позитивных перемен. Не буду переубеждать тех, кто думает иначе, напомню о некоторых моментах нашей жизни, по данным на конец 2004 года. Объем потребляемых населением товаров и услуг, включая продукты и лекарства, в разы превысил объемы предыдущих десятилетий. Накануне Нового года рынки, торговые центры и магазины примерно сотни крупных городов (это две трети населения страны) были полны покупателей, а дороги забиты автомобилями.

Число россиян, выехавших на зарубежные курорты в 2004 году, далеко превысило 10 млн человек (это на 35 млн семей), чего совсем не могут позволить себе бразильцы или мексиканцы, которые якобы находятся на одном уровне благосостояния с Россией. В России сейчас 30 млн автомобилей и в отличие от Китая, где большинство населения продолжает ездить на велосипедах, в нашей стране произошла всеобщая автомобилизация — явление, которое всегда и везде рассматривалось как признак радикального улучшения жизни людей. В 2005 году число пользователей мобильных телефонов составило более 70 млн. Неужели это люди, доведенные до нищеты?

За последние десять лет построено жилья — муниципального, частного и второго загородного — больше, чем за три предыдущих десятилетия. В 2004 году 33 человека из ста делали в квартире ремонт. Число студентов в вузах выросло более чем в два раза. Напомню, что в бедных странах у многих подростков нет возможности окончить среднюю школу, не говоря уже об учебе в вузе: например, в Мексике или Бразилии уровень среднего образования составляет 50−70%, а не 97%, как в России.

Наконец, в бедных странах коэффициент младенческой смертности (число умерших детей из 1000 рожденных и доживших до одного года) составляет не 14, как в России, а 40 и выше, как, например, в Китае, который почему-то больше всего любят приводить в пример России. «Китай действительно созидает, а Россия, как всегда, строит руины», — сказал мне один коллега по академии.

Стратегия жалоб
Стратегия жалоб приносит скорые дивиденды, но она разрушительна в более долгосрочном плане. На уровне общества и отдельного человека создается комплекс психологической безысходности, который оказывает отрицательное воздействие на людей, в том числе разрушая их здоровье. Стрессы и самоубийства случаются не от того, что невыносимо голодать или смотреть, как голодают другие (в России это найти фактически невозможно), а от невыносимости психологической индоктринации.

Всемирный банк подсчитал (на основе российской статистики), что в России 40 млн живут за чертой бедности. Учитывают ли эти данные многие скрытые и часто основные источники доходов наших граждан, в том числе и пенсионеров с низкой пенсией, которые по принятой классификации попали в категорию нищих? Наверное, нет. Девять из десяти лично мне знакомых граждан (селян и горожан) из этой категории «ниже черты бедности» имеют дополнительные доходы (сдача жилья, репетиторство, придорожная торговля с участка и огорода), которые превосходят размеры их пенсий, фиксируемых статистикой. И эти мои знакомые — совсем не бедные люди. Тем более нельзя зачислять в нищих тех пенсионеров, которые благодаря приватизации стали владельцами дорогостоящих квартир стоимостью в сотни тысяч долларов в престижных городских районах, но не способны и не имеют надежной службы, чтобы использовать этот капитал для обустройства благополучной жизни. Кто-нибудь оценивал огромный потенциал взаимовыгодного социального обмена? Кто-нибудь принял во внимание масштабные межродственные трансферты материальных средств и услуг, особенно такое новое явление, как помощь детей родителям?

Но ведь адекватная оценка условий жизни населения имеет самые серьезные проекции в политику. Приведу только один пример, имеющий отношение к вопросу о национальной безопасности в контексте противодействия терроризму.

Бедность и насилие
Сегодня распространено мнение, что корни насилия, включая терроризм, надо искать в низком уровне жизни населения и в депрессивности экономики того или иного региона. Е. Ш. Гонтмахер и другие известные специалисты по социальным проблемам дружными усилиями создали образ бедного Северного Кавказа, от чего якобы проистекают нестабильность, криминалитет, миграция, сепаратизм и терроризм. В числе самых бедных числятся Ингушетия, Дагестан и другие республики. Это один из мифов обществоведческой экспертизы, который имеет серьезные политические последствия.

В тексте проекта рекомендаций думского заседания трех комитетов по Северному Кавказу 30 сентября 2004 года был поставлен диагноз: «низкое социально-экономическое развитие, невысокий жизненный уровень, трудности в получении образования в немалой степени являются причиной, порождающей терроризм и проявления экстремизма среди части населения». Аналогичным образом высказывались наши высшие руководители. Позволю усомниться в этом диагнозе, а значит, и в рекомендуемой стратегии решения проблем Северного Кавказа.

Следует развести два понятия. Одно дело — недостаточный уровень развития и слабая занятость населения, что действительно есть и всегда было на Северном Кавказе с его скромными природными ресурсами и трудоизбыточным населением. Другое дело — бедность, которой на Северном Кавказе нисколько не больше, чем в большинстве остальных регионов страны, и, уж конечно, меньше, чем в центральных российских областях и в южносибирских автономиях (Тува, Алтай, Хакасия). Экспертам по Северному Кавказу следует оценивать уровень и условия жизни не по данным госстатистики, которые совсем не отражают доходы населения в этом регионе. Доля нефиксируемых доходов в северокавказских республиках выше, чем во многих других регионах. Достаточно привести пример с выловом осетровых рыб и добычей черной икры в Дагестане стоимостью в сотни миллионов долларов, которые никакой статистикой не фиксируются.

Чаще всего цитируемая «бюджетная обеспеченность» мало о чем говорит. Необходимо смотреть такие показатели, как размеры и качество жилья, владение автомобилями, число студентов вузов и прочее. И тогда получится, что Северный Кавказ — вовсе не «зона бедности». Несмотря на слабую экономику, политическую нестабильность и отсутствие инвестиций, его население умеет обустраивать жизнь своим трудом и предприимчивостью, включая внеправовую деятельность. И хотя в Дагестане или Карачаево-Черкесии есть бедные горные селения, большинство сел этих республик, а тем более Кабардино-Балкарии, Северной Осетии, Адыгеи, Ингушетии, могут служить примером для других сельских регионов России.

Если же брать показатели здоровья, то население северокавказских республик находится на одном из первых мест, а Ингушетия — на первом месте среди всех субъектов Российской Федерации. В «зонах бедности» такого не может быть по определению. Так же как не может бедное население посылать подавляющее большинство выпускников своих средних школ обучаться в вузах, как это происходит на Северном Кавказе, где, особенно среди нерусского населения, престиж высшего образования остается высоким. Перепись населения 2002 года выявила данные о жилищных условиях, которые также говорят в пользу Северокавказского региона: средние размеры жилья на человека в этом регионе заметно выше, чем в России в целом; вторая квартира есть у 3,5% россиян, в Москве таких 5,3%, на Северном Кавказе — 6,2%.

Но самое главное в оценке ситуации в контексте обеспечения безопасности - это ошибочное мнение, что именно бедность порождает терроризм. Страна Басков в Испании и Северная Ирландия в Великобритании не являются бедными регионами этих стран, но терроризм там есть. Да и население многих арабских стран тоже далеко не самое бедное по мировым стандартам: Индия и Китай, не говоря о странах Африки, живут гораздо беднее. Более того, если опухоль терроризма разрастается на теле сравнительно благополучно живущего населения, то у терроризма появляется больше ресурсов, позволяющих использовать дорогостоящие средства террора. Говорю это не для того, чтобы отрицать важность социального благополучия людей для предотвращения терроризма, а для того, чтобы не строить иллюзий, что именно здесь лежит решение столь сложной проблемы.

Что же касается причин терроризма, то отсутствие вознаграждающего мирного занятия для мужчины или обеспеченной полной семьи для женщины, конечно, могут служить толчком для того, чтобы начать путь в террор. Но все же более значимыми являются идеологическая индоктринация фундаменталистского толка, эмоционально-психологические мотивы мести, меркантильный расчет на совершение убийства, целевое рекрутирование людей в террористические сообщества. В этой ситуации не только социально-экономическое развитие, но прежде всего подчинение закону и обеспечение правопорядка могут принести стабильность в конфликтные регионы.

Компетенция или совесть?
Важно, но недостаточно ставить вопрос о более качественной экспертизе положения в стране. Одной компетенцией дело не исправить, нужно вести речь об элементарной ответственности и человеческой адекватности тех, кто производит субъективные предписания, в том числе в сфере культуры и информации. За последнее десятилетие в России произошел небывалый взлет культурного производства по всем параметрам: от объема и репертуара форм высокой культуры (театр, кино, изобразительное искусство и выставочная деятельность) до массовых движений краеведения, развития местных музеев и народно-фольклорных коллективов. Чрезвычайно богатыми стали литературная продукция и номенклатура журнально-газетных изданий. Родилось новое радио и телевидение самого высокого уровня.

В это же самое время с экрана телевизора россияне слышат заявления режиссера Андрея Кончаловского и артистки Елены Драпеко, что «за пределами Москвы продолжается средневековая Русь». Что, эти люди не бывали в Казани, Самаре, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге и еще в доброй полусотне крупных российских городов, где проживает большинство населения страны и облик которых изменился к лучшему, включая богатую культурную жизнь? Непозволительно так слепо взирать на Россию с Николиной горы, а тем более с Останкинской телебашни.

В одном из ведущих общественно-политических еженедельников недавно были помещены фотографии автомобиля и телеги с лошадью с подписью и пояснением, на чем ездят «слуги народа» и на чем ездит народ. Да в России лошадей осталось в десятки раз меньше, чем автомобилей, и стоимость их уже почти сравнялась! Зачем эта визуальная ложь, кстати, рядом с рекламой автомобилей? Здесь речь нужно вести уже не о компетенции, а об элементарной человеческой адекватности. Уж лучше бы автор этой публикации так и остался сидеть в автомобильной пробке по дороге к редакционному столу. Пользы стране и людям было бы больше.
http://www.expert.ru/printissues/expert/2005/13/13ex-krizis/
От Мак
К Мак (08.05.2009 16:41:53)
Дата 08.05.2009 17:03:42

Например, зам. президента РАН В.Шульц, бывш. зам. дир ФСБ

ТЕРРОР - НЕ ГЛАВНАЯ УГРОЗА


Источник: Российская газета, Тимофей Борисов
http://www.ras.ru/digest/showdnews.aspx?_language=ru&id=cc7b7d27-ceaf-4361-bc5f-8601e27466ad

Заместитель президента РАН РФ Владимир Шульц - о проблемах национальной безопасности

--------------------------------------------------------------------------------

АКТУАЛЬНОЕ ИНТЕРВЬЮ

Российская газета : Владимир Леопольдович, до недавнего времени выработали в должности заместителя директора такого грозного ведомства, как ФСБ. То есть об угрозах безопасности россиянам вы знаете, как никто другой. Но вы никогда откровенно не делились секретными знаниями о глобальных вызовах обществу.

Владимир Шульц : Раньше все определялось понятием "государственная безопасность" и было монополией государства и органов, обеспечивающих государственную безопасность. С конца 80-х - начала 90-х годов XX века появились понятия безопасности личности, общества и государства, причем приоритетом обозначилась безопасность личности и общества. Тогда этими проблемами занялись многие. Монополия вроде бы исчезла, а вопросы, с этим связанные, усложнились и запутались, поскольку ими стали заниматься непрофессионалы.

Исчезающая система ценностей требовала замены термину "безопасность". Во-вторых, усложнилась сама жизнь, стала неустойчивой, непредсказуемой, а устойчивое развитие как цель всех экономических, политических и иных трансформаций общества - это и есть безопасное развитие, безопасность личности и общества. Все, что мешает этому развитию, и является угрозами.

РГ : Это слишком теоретически. Можно поконкретнее, какие угрозы вы бы выделили?

Шульц : Наряду с традиционными угрозами в виде проблем обеспечения экономической безопасности, сохранения территориальной целостности государства опасны так называемые внутренние угрозы, среди которых можно выделить, скажем, правовую. Сейчас реально существует неготовность административного аппарата принять правила игры в едином правовом поле. Это выражается в неспособности наших законодателей принять те законы, которые обеспечивали бы и гарантировали равные права граждан. Правовое поле, которое формируется, не всегда понятно обществу и поэтому им не поддерживается.

С одной стороны, принимаются законы, которые вызывают мощные протестные настроения со стороны населения. 122-й закон о монетизации льгот - яркий тому пример. С другой, неоправданно долго принимаются законы, которые крайне необходимы для практической деятельности. Например, Закон "О противодействии терроризму" обсуждался почти два года. Или проблема защиты гостайны. Казалось бы, скучная тема, но она очень важна, и не только потому, что тайны нужно хранить. Надо уметь это делать. Все знают, что существует перечень сведений, которые составляют гостайну, но жизнь не стоит на месте, а быстро меняется. А перечни - нет. Исполнительная власть частично не поспевает вносить изменения, частично - не хочет. А органы безопасности, прокуратура, суды должны стоять на страже сохранения гостайн, хотя некоторые из них уже давно известны всем, или, наоборот, пока не известны почти никому и будут составлять совершеннейшую тайну, но еще не входят в перечень. И когда приходится привлекать к ответственности людей, которые думали, что занимались открытыми разработками, то это зачастую вызывает сильные протестные настроения со стороны некоторой части общества, правозащитников, ученых, журналистов. А все вместе это в конце концов крайне негативно отражается на имидже государства и власти в целом. И это очень опасно.

РГ : Очень странно, что на первое место вы не поставили угрозу терроризма, хотя, казалось бы, это напрашивалось само собой. Ведь сейчас об этом столько говорится.

Шульц : Потому что об этом надо говорить особо: подробно, обстоятельно. У разных групп населения свои представления о терроризме, которые порой не совпадают с официальными. Угроза терроризма - это вторая социальная травма, которая нанесена народам России за последние 15 лет. И вполне понятно, что государство, предпринимая в последнее время очень большие усилия для того, чтобы эту угрозу предотвратить, минимизировать, без поддержки гражданского общества не в состоянии с ней справиться. Во-вторых, и это относится к внешним проблемам, это столкновение цивилизаций. Скажем, недавние выступления во Франции и антидатские настроения в карикатурном скандале ярко демонстрируют, что существует столкновение цивилизаций, и оно усиливается. Это опасные тенденции, но термин "терроризм" не описывает всю степень глобальной опасности для западной цивилизации.

РГ : Сейчас принято говорить о диалоге цивилизаций. Тогда, может быть, по аналогии те процессы, о которых вы сейчас сказали, можно считать столкновением цивилизаций?

Шульц : Я думаю, что именно это мы и наблюдаем в настоящее время. А терроризм лишь метод, который берут на вооружение для достижения своих целей некоторые силы. Ведь насилие и давление очень быстро могут вызвать цепную реакцию. Действие рождает противодействие. Кто, скажем, думал, что в России, победившей фашизм, могут быть сильны националистические настроения? Не оправдывая РНЕ и скинхедов, могу понять, почему эти движения имеют популярность в обществе. Они подпитывают те группы молодежи, среди которых сильны протестные настроения, и которые не могут самостоятельно, без помощи государства, организовать разумный диалог цивилизаций. Так же и в мусульманской среде, их националистические организации опираются на ту же часть молодежи.

РГ : Значит, проблема лишь в том, чтобы наладить этот диалог, и тогда внешние глобальные угрозы исчезнут?

Шульц : Я бы так не упрощал. Если говорить про исламский фактор, то западная цивилизация, к которой я отношу и нас, увлекшись холодной войной, явно проморгала эту угрозу. Многие думали в 1980-е годы, что будущая угроза будет нарастать с юга. Кстати, думаю, что опасность такой угрозы реальна, и она когда-нибудь себя проявит. Но сейчас мы пока наблюдаем пассионарные наступления мусульманских сил на наши цивилизационные площадки. А это уже вопросы не диалога, а длительного процесса воспитания терпимости, межнационального уважения. Это относится к глобальным проблемам общемирового масштаба.

РГ : Но мы живем в России, где своих проблем выше крыши. А возможно ли вообще в принципе обеспечить безопасность в отдельно взятой стране, не заботясь о безопасности в мире?

Шульц : Думаю, нет. Сейчас в мире нарастает процесс глобализации рисков. Скажем, падение котировок на валютных биржах в Лондоне или цунами в Юго-Восточной Азии вызывают негативные процессы в экономиках других стран.

РГ : То есть выступления антиглобалистов по поводу опасностей глобализации не так уж и беспочвенны?

Шульц : Да. В последние пятнадцать лет взаимопонимание между государствами сильно усложнилось. Множество возможностей порождает хаос. Государство же должно стремиться к упорядочению, организации хаоса.

РГ : Россия сейчас выбрала для себя западную модель демократии. Как, по-вашему, можно скопировав модели США, ФРГ, Франции, обеспечить безопасность граждан, как это сделано у них?

Шульц : Когда кто-то что-то копирует, всегда точной копии не получается, а выходит свое, лишь похожее на оригинал. У нас получается симбиоз между китайской моделью, шведской, американской. И в этом смысле наши попытки объективно напоминают хождение на ощупь. Но, думаю, западный вариант для нас предпочтительнее.

РГ : Хождение на ощупь всегда чревато тем, что можно наступить на грабли или свалиться в яму. Это большая опасность.

Шульц : Это огромная опасность. Я об этом и говорю. Но понятие неопределенности и процессы энтропии подталкивают нас искать пути устойчивости системы. Возможность свалиться в яму существует всегда, но это автоматически не значит, что мы в нее свалимся. Когда государство понимает, какие опасности ему угрожают, то оно стремится избежать их, хотя опасность и не ликвидирована. Это такая система стабильности рисков, и сейчас мы в этой системе стабильности рисков живем.

РГ : Сейчас есть предпосылки, что мы свалимся в яму?

Шульц : По крайней мере в настоящее время мы отходим от системы затыкания дыр и в деятельности государства все больше видна системность подхода к решению проблем.

РГ : А что необходимо, с вашей точки зрения, предпринять, чтобы минимизировать или оптимизировать риски?

Шульц : Путей много. Например, в Российской академии наук создан Центр исследования проблем безопасности. Ученые, которые входят в Центр, обобщают проблемы безопасности и стремятся выработать предложения по своевременному выявлению и предотвращению угроз. Мы работаем над созданием региональных моделей безопасности России, объединяем усилия ученых, работающих по различным направлениям, связанным с предотвращением террористических угроз. Наш мир очень хрупок, но его парадокс состоит в том, что более жизнеспособными являются системы, которые "помнят" о своей дикости, чем те, которые привыкли к благам цивилизации и уже не представляют без них жизни. Когда на Западе на улице выпадает чуть больше снега, жизнь превращается в полный хаос и замирает. У нас же хаос в головах, а в экстремальных условиях мы жить привыкли, но, думаю, эта способность поможет преодолеть нам большинство проблем.

30.03.2006